Волшебники, звери и прочие неприятности

      Гермиона провела в Норе весь день.       Гарри наверняка сообщил Брустверу о том, что произошло — а даже если нет, то и черт с ним. Не пропадет магическая Британия, если она пропустит рабочий день — тем более, что ей и так приходилось постоянно задерживаться и работать в выходные. Сейчас все волшебные звери и существа могли хоть сквозь землю провалиться — её место было здесь, рядом с Роном.       Ведь это она была виновата в его срыве. Это она потащила его в Хогвартс, в своей тревоге о Малфое напрочь позабыв о том, что замок теперь означает для Рона и какие воспоминания пробуждает. Это было нечестно, так нечестно!.. Она просто хотела немного отдохнуть, расслабиться, в конце концов, удовлетворить свое любопытство. Её каприз, её ошибка — а расплачиваться вынуждены Рон и Малфой. Но, по крайней мере, она могла быть рядом с тем, кто в ней нуждался.       Когда они прибыли в Нору, их встретила Молли — и Гермионе пришлось обо всем ей рассказать. Она ожидала упреков — более чем заслуженных и справедливых, — но миссис Уизли только напоила Рона Умиротворяющим бальзамом и помогла уложить его в постель, после чего ласково, совсем по-матерински погладила её по голове, шепнула: «Все будет в порядке» — и тяжелой, грузной походкой спустилась вниз, оставив их вдвоем.       «Все будет в порядке». А будет ли?.. Это не первый срыв Рона, и, как бы ни соблазнительно было взять весь груз вины на себя, факты говорили об обратном. Да, она напрасно заговорила при нем о Хогвартсе, напрасно приняла его помощь, как должное. Но их визит в Хогвартс спровоцировал только последний, сегодняшний эпизод — а ведь были и другие… И они будут повторяться, обязательно будут, если… если только Рон останется в аврорате.       А останется ли?.. После случая с оборотнями его отстранили от работы на неделю. Каковы были последствия убийства Руквуда, Гермиона не знала — но ведь наверняка были же! Авроры должны защищать, а не убивать. Рон — убил. В это невозможно было поверить, но, тем не менее, это непреложный факт. А теперь боггарт… Скорее всего, Рона не допустят до экзаменов — а если даже позволят их сдать, то на работу потом не примут. Кто станет так рисковать? Уж точно не Робардс. А что будет с Роном, когда он поймет, что его просто вышвырнули?.. Что целый год он учился, работал, старался зря?.. Что Гарри, его лучший друг Гарри, как всегда, справился с блеском и прошел на следующий этап, а он… а он, в общем, нет?       Из этой ситуации не было выхода. Ни одного, хоть сколько-нибудь хорошего!.. В конце концов, обладай Рон хоть каким-нибудь особенным талантом, можно было бы сказать: ты же так здорово варишь зелья, зачем тебе этот аврорат? Но увы, сколько Гермиона ни раздумывала, она не знала, что могла бы предложить взамен. Квиддич?.. Рон был неплох для школьной команды, но не более. Какая-нибудь должность в Министерстве? Да он зачахнет на ней, как дьявольские силки на солнцепеке!.. Конечно, Джорджу теперь не помешала бы помощь в магазине — но вряд ли Рон сочтет заманчивой идею сменить аврорский мундир на торговлю...       Гермиона боялась заводить этот разговор. Что, если Рон разозлится? Если обидится, решив, что она сравнивает его с Гарри — и не в его пользу? Но и промолчать было нельзя. Однако её страхи оказались напрасны: Рон отреагировал неожиданно спокойно — и, кажется, на самом деле задумался. Может, и сам не был так уж уверен в сделанном выборе, а может все дело в Умиротворяющем бальзаме — как знать?..       — А ты когда-нибудь думала, кем мы могли бы стать, если бы не… ну, не все это?       Молли накормила их поздним обедом, и теперь они с Роном сидели вдвоем на садовых качелях. Те поскрипывали при каждом движении, но сейчас, когда кожу целовало теплое летнее солнце, слух убаюкивало тихое жужжание насекомых в листве, а лёгкие заполнял ароматный, густой воздух, этот скрип совсем не раздражал, а казался гармоничным и удивительно уютным.       Гермиона запрокинула голову и устремила взгляд в высокое голубое небо, по которому плыли легкие полупрозрачные облака.       — В детстве я думала, что стану врачом, как мама и папа, — подумав, призналась она. — А когда узнала, что я волшебница, хотела стать самой могущественной колдуньей! Как Глинда, знаешь?       — Какая еще Глинда? — не понял Рон.       — Ну, это волшебница из одной маггловской сказки, — смутилась Гермиона. — Она была вечно юной, очень доброй и правила волшебной страной…       — Ах, так вот оно что! — расхохотался Рон. — Править целой страной, так?       — Это давно было, — буркнула она и несильно двинула его локтем под ребра — а он в ответ обнял её за плечи и притянул к себе. — Потом мне хотелось быть, как профессор МакГонагалл…       — То есть кошкой? — хмыкнул Рон.       — Будешь надо мной смеяться — вообще ничего не буду рассказывать! — обиделась Гермиона.       — Да ладно, не дуйся, — примирительно сказал он. — Я просто шучу. У меня никогда не было такого — я просто хотел… ну, знаешь. Быть не хуже других. Но когда у тебя такие братья, как Чарли и Билл…       — Сложно не сравнивать себя с другими, я понимаю, — кивнула она. — Но ты и так не хуже. Для всех волшебников Британии ты сделал намного больше, чем Чарли, и больше, чем Билл. Ты больше никому ничего не должен. И можешь выбирать — все, что угодно! Чем бы ты хотел заниматься? Если не думать про должности, деньги и все прочее. Вот просто — что тебе нравится делать?       — Ну… — Рон потупился и отчего-то покраснел. — Я тут пару недель Джорджу помогал… Ну как помогал — ингредиенты закупал, товар выкладывал, заказы рассылал, сделал даже кое-что… И, знаешь, мне нравится. Я даже лекции начал прогуливать — потому что ну вот сижу я, штаны протираю, а мог бы за это время что-то полезное делать…       — Это здорово, Рон, — обрадовалась Гермиона. На душе вдруг стало легко-легко — словно с неё свалился огромный камень. — Правда, здорово!       — И тебя не смущает, что твой жених будет вовсе не блестящим аврором, а всего-навсего простым торговцем?.. — отведя взгляд в сторону, неловко спросил Рон.       — Смущает ли меня? Ну, дай-ка подумать. Волшебник, герой войны, который дает людям возможность приобрести товары собственного изготовления, аналогов которым нет ни в волшебном, ни в маггловском мире? Ну, я даже не знаааю….       Гермиона говорила легко, шутя, надеясь, что в такой форме Рону будет легче принять комплименты, а главное — поверить в их искренность, но он продолжал смотреть куда-то мимо неё — и она вмиг посерьезнела.       — Я горжусь тобой. И буду гордиться, какой бы путь ты ни выбрал. Хочешь, я выйду замуж за тебя прямо сейчас, чтобы ты перестал выдумывать всякие глупости?       — Прямо сейчас не хочу, — издал натянутый смешок Рон. — Может, из этого ничего и не выйдет. Может, у меня не получится, и я останусь вообще без работы, и тогда…       — И тогда ничего не изменится, — категорично перебила его Гермиона.       — Разве? — скептически хмыкнул он, и Гермионе захотелось изо всех сил стукнуть его по голове.       Не верит? Думает, что ничего не стоит без мундира и престижной профессии? Что ж, она докажет ему, что он ошибается.       — Посмотрим, — уверенно заявила Гермиона и поудобнее устроила голову на его плече.       Качели продолжали мерно поскрипывать, пчелы — жужжать, облака — плыть в вышине. Гермионе подумалось, что пройдет год, три, пять, десять — а эти качели будут все так же стоять в этом саду, и так же скрипеть... А они станут старше, изменится их жизнь, изменятся они сами, но они всегда будут друг у друга, как облака — у неба, жужжание — у пчел, а скрип — у качелей. И наверное, это и называется счастьем.

***

      Гарри влетел на четвертый уровень, пронесся по коридору, вихрем пролетел через приемную, даже не обратив внимания на Кэти, ворвался в кабинет Гермионы и с грохотом захлопнул за собой дверь.       — Рон уходит из аврората? Свадьба через месяц?! Это шутка какая-то, что ли?!       — Не вижу ничего смешного, — невозмутимо отозвалась Гермиона, не прекращая что-то писать.       — Вы оба с ума посходили, что ли?!       Перо на мгновение замерло, споткнулось — а затем вновь продолжило неторопливый ход.       — Гарри, не мог бы ты перестать на меня кричать и нормально объяснить, в чем, собственно, дело?       — Дело?! Дело в том, что ты должна немедленно расторгнуть помолвку, а не бежать к алтарю!       — Ты головой приложился на тренировке, что ли? — Гермиона вскинула на него удивленные глаза.       Гарри подавил вспыхнувшую злость. Не может же она в самом деле не понимать?!       — Я говорю абсолютно серьезно! И ты знаешь, что я прав!       Она остановилась. Задумалась на мгновение, дописала слово, а затем обстоятельно поставила перо в чернильницу, отодвинула в сторону документ, над которым работала, и посмотрела ему в глаза.       — Понятия не имею, о чем ты, — отчеканила Гермиона.       Гарри заставил себя успокоиться. Если и правда не понимает, придется объяснить.       — У Рона проблемы. Серьезные. Это уже невозможно списать на то, что он мстит за брата или спутал одного оборотня с другим. В том зале… он был не в себе, Гермиона, ты же видела!       — Когда мы жили летом на Гриммо, и Молли увидела боггарта, она тоже рыдала и ничего не могла сделать, — сухо напомнила Гермиона. — Это не значит, что у неё проблемы. Боггарт показывает наши самые большие страхи, и нет ничего такого в том, что…       — Если бы это был единичный случай, я бы с тобой согласился! — горячо перебил её Гарри. — Но это уже закономерность! Это может быть просто опасно для тебя!       — Не вижу связи, — холодно отрезала она.       — Рон ревнивый и вспыльчивый! Всегда таким был! Нельзя предсказать, что придет ему в голову! А если в следующий раз его переклинит в тот момент, когда рядом будешь ты?! Если он спутает с кем-то тебя?!       — И ты предлагаешь его бросить, — зло сузила глаза Гермиона. — Бросить сейчас, когда он так нуждается в нас!       — Да ничего подобного я не предлагаю! — Гарри устало потер лицо. — Конечно, мы будем рядом, поможем, но… Ты назначила свадьбу через месяц! За месяц ничего не изменится! Это просто… просто безумие!..       Когда сегодня утром они встретились с Роном перед тренировкой, а тот заявил, что пришел лишь подать рапорт об уходе и забрать свои вещи, он едва не захлебнулся воздухом. А когда Рон, смущенно улыбаясь, добавил, что Гермиона назначила дату свадьбы — Гарри и вовсе потерял дар речи. Он до последнего надеялся, что это был неудачный розыгрыш, дурацкая шутка — но сейчас, глядя в совершенно невозмутимое лицо подруги, понял, что шутками тут и не пахло. Она в самом деле собирается сделать это!..       — Гарри, я понимаю твое беспокойство, и ценю это, честное слово, — ровно проговорила Гермиона. — Но сейчас Рону нужна поддержка и…       — И ты в качестве поддержки решила выйти за него замуж?!       — Я решила выйти за него замуж гораздо раньше, — она сдавила виски пальцами, и вдруг сквозь маску непрошибаемого спокойствия проступило отчаяние. Но это длилось всего мгновение, и Гарри не мог бы поклясться, не привиделось ли ему. — Я разговаривала с целителем разума. Она почти уверена, что, если минимизировать стресс, убрать провоцирующие факторы, окружить Рона заботой и поддержкой, это пройдет.       — Может, это пройдет быстрее, если он сам пообщается с целителем разума? — язвительно предложил Гарри.       — Он не хочет, — все так же ровно ответила она и перевела рассеянный взгляд на магическое окно. — Рон говорит, что он не съехал с катушек, как Локонс, и в Мунго ему делать нечего. И я с ним согласна…       — Ну конечно!..       — Согласна, — тверже повторила Гермиона. — Из аврората он уходит, это и так понятно...       — Что значит — понятно?! Это ты за него решила?!       — Это Рон сам за себя решил.       — Но ему необязательно уходить! Я разговаривал с Робардсом — конечно, он не в восторге, но готов дать Рону еще один шанс! Сдаст экзамены, первое время поработает в штабе, без выездов...       — Прекрасно! Посадить его на бумажную работу — какая отличная идея! — взъярилась Гермиона. — Ты сам-то понимаешь, что говоришь?!       — Я-то понимаю! А ты понимаешь, что, подталкивая его к уходу из аврората, ты ломаешь ему жизнь?!       — Это я ломаю?! Я?! Не ты, который потащил его за собой в этот аврорат, даже не спросив, надо это самому Рону или нет?!       — Я потащил?! Как будто у него были другие варианты!..       Выкрикнул — и осекся. Это было совсем уж по-свински, да и не имел он в виду...       Гермиона снова перевела отстраненный взгляд на окно, напряженно хмурясь.       — Ты знал, что он уже некоторое время работает у Джорджа? — на удивление спокойно спросила она.       — Ну знал… — неохотно признал Гарри.       — Ему нравится, — она слегка пожала плечами. — Правда, нравится. И Джордж будет под присмотром. Все складывается неплохо.       — И это не изменится, если он не будет пороть горячку, а спокойно сдаст экзамены, а ты не станешь бежать замуж, ломая ноги!       — Все в порядке с моими ногами, — поморщилась Гермиона. — И экзамен с боггартом — это, разумеется, то, что ему сейчас нужно...       — Боггарта не будет, Робардс обещал!       — Может, Робардс заодно пообещал истребить всех боггартов в Британии, чтобы Рону ненароком ни один не попался? — выгнула бровь Гермиона. А потом вздохнула: — Мы много разговаривали, знаешь. И в тот день, и вчера. Рону одиноко. Он переживает из-за работы, и не уверен в том, что по-настоящему нужен кому-то, если не представляет собой чего-то... блестящего.       — И именно поэтому ему нельзя уходить!       — Дело не только в аврорате! Он ревнует к тебе, к моей работе… Старается не показывать этого, потому что понимает, что это глупо, но и перестать не может…       — Так в том-то и дело! — попытался вставить слово Гарри.       — Дело в том, что я и в самом деле уделяла ему мало внимания! У меня вечно находились дела поважнее! Все, что угодно — а Рон на последнем месте! Он же все понимает, он же может подождать! Когда мы будем жить вместе, этой проблемы не будет.       — Ты перестанешь общаться со мной и бросишь работу? — саркастично вскинул брови Гарри.       Она снова поморщилась.       — Ну разумеется, нет. Но мы будем видеться каждый день, а не пару раз в неделю, от случая к случаю. Целитель сказала, что рутина, стабильность и предсказуемость — это то, что ему сейчас нужно. И я буду рядом.       — Потому что должна?.. — спросил Гарри, безуспешно пытаясь игнорировать разочарование, расцветавшее где-то под ребрами.       — Потому что он близкий и дорогой мне человек, — твердо ответила Гермиона. — Потому что я его люблю. И потому что я ему нужна.       — Ясно.       Что еще он мог сказать?.. Это был аргумент, против которого невозможно найти хоть сколько-нибудь убедительного возражения. Но он отнюдь не убедил Гарри в том, что все это — хорошая идея. Они оба совершают ошибку, чудовищную ошибку!.. Конечно, если Рон уйдет из аврората, он будет работать с Джорджем — а где еще-то?! Вот только то, что Гермиона называла «стабильностью и предсказуемостью», для Рона, скорее всего, станет огромной неудачей и разочарованием. Он всегда стремился быть в центре внимания, мечтал добиться успеха — и что в итоге? Разрушенная карьера мракоборца, которая так толком и не началась, и унылая работа продавцом в магазине? Да Рон возненавидит все это, а виноватой в итоге окажется Гермиона!.. Вот только как объяснить, если она не желает ни слушать, ни понимать?!       На занятия Гарри возвращался с тяжелым сердцем. Мало того, что его разъедала тревога за Гермиону — отсутствие Рона тоже ощущалось неожиданно остро. Прошло всего два дня, но, в отличие от прошлого раза, сейчас он уже знал, что Рон больше не вернется. Не будет сидеть рядом, подмигивая и обмениваясь с ним шуточками, когда преподаватель не видит, не встанет с ним в пару на тренировке, не прикроет спину в очередной вылазке…       Гарри ощущал, как в груди разрастается сосущая, тянущая пустота. Друзья никуда не уезжали, не прощались с ним, не исчезали — но что-то менялось, менялось прямо сейчас, в эти минуты, менялось кардинально и безвозвратно, и эти перемены были словно высокая волна, которая нависла над всеми ними и вот-вот обрушится. А что останется после?.. И останется ли — хоть что-то?..