Волшебники, звери и прочие неприятности

      — Анджелина говорит, это продолжается уже месяца три, а может, и дольше, — мрачно закончил Рон свой рассказ.       Друзья сидели втроем в самом темном углу полупустого, грязного паба. Такой выбор места для встречи вызвал у Гарри и Гермионы немалое удивление, но Рон категорически отказался переместиться на Гриммо, где разговор могла услышать Джинни, а в более приличных и людных заведениях их появление наверняка вызвало бы ненужное любопытство — и внимание к каждому слову.       — Может, тебе поговорить с ним?.. — осторожно предложила Гермиона.       — Я попытался, — Рон горько хмыкнул. — Он выставил меня вон и заявил, чтобы я не смел совать нос в его дела. Его дела!.. Оказывается, он почти не занимается магазином, запасы товаров заканчиваются, новинок не было больше года — если так дальше пойдет, то через месяц-другой его придется просто закрыть!.. Фред бы этого не хотел.       — Но что… что мы можем сделать?.. — Гермиона бросила встревоженный и умоляющий взгляд на Гарри — уж у него-то должны быть какие-то идеи, всегда были!.. — но тот лишь угрюмо молчал и отводил глаза.       — Мы должны найти тех, кто варит и продает это зелье! — решительно заявил Рон, и его крупные ладони сжались в кулаки. — И сделать так, чтобы и следа их здесь больше не было!       — А тебе не кажется, что тогда Джордж… Ну, он же вполне может сварить его сам. Или станет употреблять что-то другое, собственного изобретения. Он ведь очень умный, знаешь…       — Умный! — фыркнул Рон. — Был бы толк от этого ума!.. Сейчас, во всяком случае, он его покупает. Может, там какие-то особые ингредиенты, или неизвестный рецепт… В любом случае, если он хотя бы на какое-то время перестанет глотать эту дрянь, может, удастся до него достучаться. Если… если мама узнает, это разобьет ей сердце.       — Значит, она не узнает, — вдруг подал голос Гарри — впервые за этот вечер. — Что ты знаешь об этом зелье? Как называется? Где он его берет?       — По словам Анджелины — покупает у какого-то типа здесь, в Лютном. Типа, понятное дело, она в глаза не видела, догадалась по тому, что говорил Джордж. Зато видела само зелье — говорит, оно темно-синее, непрозрачное, продается в таких маленьких круглых фиалах без этикетки. Если его выпить, человек взлетает над полом и болтается там, пока действие не закончится, и испытывает блаженство — во всяком случае, рожа у Джорджа была именно такая. Потом наступает апатия, головная боль и головокружение.       — Подождите! — оживилась Гермиона. — Левитация и головокружение! Я совсем недавно где-то читала об этом, именно в таком сочетании!..       Она раскрыла свою сумочку и начала сосредоточенно рыться в ней, выкладывая книги одну за другой прямо на стол. Гарри с Роном лишь переглянулись — но наблюдали за её поисками с напряженным интересом.       — Нашла! — победно воскликнула Гермиона и радостно помахала в воздухе увесистым фолиантом.       — «Фантастические звери и места их обитания, издание расширенное и дополненное», — прочел Гарри. — Ты уверена, что читала об этом именно здесь? Мы вроде про зелья говорили…       — Я больше ничего в последнее время не читала, — уверенно ответила она. — Это должно быть где-то здесь… Авгурей, акромантул, болтрушайка… Она вроде синяя — но нет, не то… Вот! Веретенница! Слушайте: «Насекомое, которое водится в Австралии. Длиной в полдюйма, яркого сапфирово-синего цвета. Летает веретенница так быстро, что ее почти не видят магглы, да и волшебники замечают только тогда, когда она их ужалит. Крылышки крепятся на макушке и вращаются так быстро, что веретенница во время полета крутится вокруг своей оси. В нижней части брюшка расположено длинное, тонкое жало. Укус веретенницы вызывает головокружение, а затем левитацию»! И, если зелье темно-синее, значит, в его состав может входить яд веретенницы! Вот почему Джордж не сможет сварить его сам — они ведь водятся в Австралии…       Голос её, поначалу торжествующий и исполненный ликования, становился все тише и тише, а к концу речи показался и вовсе унылым.       — Но в таком случае действительно есть шанс найти того, кто производит зелье! — заметил Гарри. — Чтобы получать яд веретенниц, их нужно где-то держать и разводить! Почему ты расстроена?       — Потому что это еще одна магическая тварь, которая не должна водиться в Британии, но, судя по всему, водится, — мрачно ответила Гермиона. — Более того, из её яда изготавливают наркотик — а мой отдел об этом понятия не имеет! Если «Пророк» что-то пронюхает, они обольют меня помоями еще хлеще, чем за дракона.       — Может быть, производители зелья привозят не самих веретенниц, а только яд? — предположил Гарри. — Тут-то ты совсем ни при чем!       — Здесь написано, что в зельеварении в основном используются сушеные жала веретенниц. Их яд при извлечении очень быстро теряет силу, так что из-за сложности добычи его практически не применяют, — мрачно возразила Гермиона. — Если в зелье и в самом деле добавляют яд, то он должен быть свежий, только извлеченный. А это проблематично, если его источник находится в Австралии.       — А может, ввозят сразу готовое зелье? — выдвинул свою версию Рон.       — Вряд ли, — поразмыслив, ответил Гарри. — Сам подумай. Если ввозить зелье регулярно — можно легко попасться. А так один раз провезти веретенниц — и можно варить его в любых количествах. Нет, я уверен, нужно искать их.       — И побыстрее, — заметила Гермиона. — Стоит кому-то узнать о веретенницах, найдутся и те, кто непременно вспомнит, что мои родители как раз недавно вернулись из Австралии.       — А они-то тут при чем? — удивился Рон. — Они ведь магглы!       — Но я-то нет!.. Только подозрений в незаконном ввозе магических животных и изготовлении запрещенных зелий мне не хватало!..       — Надо найти Наземникуса, — предложил Рон. — Он тут свой, наверняка что-то слышал или видел. Может, через него Джордж и вышел на продавца. Ну, по старой памяти.       — А я попробую поговорить с Робардсом, — сказал Гарри. — Этими зельями и их распространителями должен заниматься аврорат, возможно, он что-то знает.       Гермиона обиженно засопела — в этих планах для неё не было места, сама она сходу ничего придумать не смогла — так что же, ей придется сидеть в стороне и просто ждать?! Ну уж нет, так не пойдет! Она уже открыла рот, чтобы высказать свое недовольство таким раскладом, но в этот самый момент возле их столика материализовалась какая-то тень и раздалось вежливое покашливание.       — Мистер Гарри Поттер, если не ошибаюсь? И мистер Уизли и мисс Грейнджер?..       Руки всех троих синхронно дернулись к волшебным палочкам. Незнакомец глухо рассмеялся.       — Touchè, touchè, в этом нет никакой необходимости! Я просто увидел вас здесь и осмелился подойти, чтобы представиться. Мы незнакомы, но я, поверьте, наслышан — и весьма благодарен. Реджинальд Лестрейндж, к вашим услугам.       Гарри смерил незнакомца с ног до головы неприязненным взглядом.       — Понимаю, моя фамилия — далеко не лучшая рекомендация, — усмехнулся Лестрейндж. Он слегка повернулся к свету, и Гермиона смогла немного его рассмотреть: смуглая кожа, черные волосы и глаза. Фамильное сходство с его братьями можно было отыскать без труда — если бы только хватило воображения представить их подстриженными и чисто выбритыми. — Но, мне кажется, вы и сами знаете, что фамилия — еще не все.       — Что вам нужно? — поинтересовался Гарри. Особой приветливости в его голосе не появилось, но неприязни стало, пожалуй, поменьше.       — От вас? Ровным счетом ничего. Как я уже сказал, я хотел бы выразить благодарность — если бы не ваши замечательные деяния, я бы и помыслить не мог о возвращении на родину. И, если вы окажете мне честь, я был бы рад принимать вас в своем поместье — там как раз на днях заканчивается ремонт, и я буду счастлив дать прием в вашу честь. Или бал? Как вы смотрите на бал?       — Как-нибудь обойдемся, — буркнул Рон. — Только балов в пожирательских гнездышках нам не хватало.       — Прошу прощения, — вмешалась Гермиона, смущенная его грубостью. — Боюсь, у нас нет времени на приемы. И на балы тоже.       — Очень жаль это слышать, мисс Грейнджер, — белозубая улыбка сверкнула в полумраке паба. — И все же, я надеюсь, вы простите мою настойчивость, если я все же осмелюсь прислать вам приглашения. Принимать их или нет — безусловно, ваше личное дело, но не стану скрывать, что чрезвычайно хотел бы познакомиться с вами поближе при более благоприятных обстоятельствах. Что ж, не смею больше злоупотреблять вашей любезностью.       Он отвесил изящный — этого нельзя было отрицать — полупоклон и исчез так же внезапно, как появился.       — Это что еще за хрен с горы?! — возмутился, Рон.       — Реджинальд Лестрейндж, — задумчиво ответил Гарри и бросил короткий взгляд на Гермиону. — Ты же слышал.       — И он что, в самом деле решил, что мы пойдем на какой-то там бал?!       — Мне кажется, он намекнул на Сириуса, — пропустив последний вопрос мимо ушей, обратился Гарри к Гермионе. — Или мне показалось?       — Да нет, не думаю, что показалось, — так же задумчиво отозвалась та. — Эта фраза про фамилию… Если он хотел сказать, что не такой, как его семья — то точно имел в виду Сириуса. Больше таких примеров я что-то не припомню. Но какой смысл? Этот-то, в отличие от Сириуса, членом Ордена точно не был.       — И зачем он на самом деле нас приглашает?       — И что он вообще делает в Лютном в такое время?!       — Если вы закончили обсуждать родню Пожирателей, — сердито сопя, прервал Рон их живейший обмен вопросами, — давайте вернемся к моему брату.       — Прости, Рон, — испуганно поспешила извиниться Гермиона, вспомнив, к каким последствиям привела последняя подобная сцена. — Но мне казалось, что мы уже обо всем договорились. Гарри завтра поговорит с Робардсом, а Наземникуса… Снова попросим Кикимера?..       — Думаю, он не откажется от шанса снова пустить в дело свою сковородку, — усмехнулся Гарри.

***

      Реджинальд выскользнул за дверь трактира и вновь усмехнулся.       Он был чрезвычайно доволен собой. В самом деле — какая удача!.. Встретить всю героическую троицу в полном составе, да где!.. Впрочем, этому обстоятельству как раз-таки не стоило очень уж радоваться. Конечно, визит в паб — не преступление, но, спасибо дражайшим братцам и невестушке, в его теперешнем положении даже такая мелочь может бросить на репутацию ненужную тень. И все же… Едва ли у него был другой шанс взглянуть на этих смельчаков вблизи: по приемам они и в самом деле не ходили — Франческа как-то жаловалась, что пыталась даже прибегнуть к помощи Бруствера, чтобы заполучить Поттера хотя бы на один вечер. Но привилегии героя в том и состоят, что он может смело отказать даже министру. А взглянуть хотелось…       Разумеется, он знал, что они — вчерашние школьники, но все же при личной встрече их юность поразила. Дети, совсем еще дети — с совершенно недетскими глазами. И как они разом выхватили палочки!.. Это не могло не вызвать в нем уважения — и горьких, хоть и несвоевременных, сожалений. Что было в этом дерзком юноше с растрепанной копной темных волос такого, что он не только посмел бросить вызов Темному Лорду, но и сумел одержать верх?.. Чем он отличался от десятков других — сильных, смелых, молодых магов, что делали то же самое — бросали вызов, но гибли, гибли, гибли один за другим?.. Почему у него вышло — а у них нет?.. Действительно ли причина в пророчестве, о котором ходили лишь смутные слухи — то ли было оно, то ли нет, — и парню просто суждено? Или же судьба здесь ни при чем, а дело заключалось в чем-то еще, чем-то таком, что у Поттера было — а у всех прочих не было?..       Реджинальд многое отдал бы за то, чтобы получить хоть один ответ на свои вопросы. И пусть сейчас этот ответ ничего бы уже не изменил, ничего бы не исправил — но все же, все же… Он вспомнил, как потемнели щеки этой девушки, Грейнджер, когда ей пришлось извиняться за грубость своего кавалера. Пожалуй, она в этой троице — самое уязвимое звено. Что ж, этим стоит воспользоваться. В конце концов, так или иначе, он привык добиваться своего.