До и после

Всё уляжется,

Бинт – на рану, на землю – снег.

И будет новый рассвет, новый год, Новый повод жить.

И мы столкнёмся однажды,

В реальности или во сне.

И не друзья, не враги – миражи.

Миражи/Casual

      Вспышка. Вспышка. Вспышка.       Череда звучных щелчков отдавала в ушах раскатистым эхом. В привычную родную французскую речь время от времени вклинивались эмоциональные итальянские словечки, которые накаляли атмосферу до максимума, но рабочему настрою ничуть не мешали. Напротив, на каждое «perfettamente» и «deliziosamente» новоявленное лицо модного дома AGRESTE будто подсвечивалось изнутри. Разве была на этой планете хоть одна девушка, что сохранила бы железобетонное спокойствие под натиском пылких комплиментов? А если учесть, что словами похвалы щедро сыпал именитый итальянский фотограф, в объектив которого так и рвались модели всех мастей от стремительно рушащих привычный уклад модной жизни самобытных звёздочек до маститых королев, чьи имена уже стали легендами, так вообще без шансов.        – Mia cara! Ладонь чуть выше. Bene! Прогнись в спине. Sì, così!       Снова над площадкой загромыхала смесь французского с итальянским. Снова защёлкали камеры. Снова засуетились ассистенты.       Адриан, наблюдавший за кипящим съёмочным процессом издалека, едва не повизгивал от восторга. Ещё бы, ведь он, сам того до конца не осознавая, заполучил бриллиант – неизведанную драгоценность, пока конкуренты пытались выжать последние соки из тех, кто публике уже порядком поднадоел. Новая страница истории бренда AGRESTE начиналась со стрелявшего в упор взгляда янтарных глаз.       Воплощать лихие планы, созревшие в голове с подачи Феликса, Адриан принялся сразу. К его превеликой радости Джулеку даже не пришлось уговаривать. Её громкое и отчётливое «да» прозвучало до того, как с его губ сорвались заранее заготовленные аргументы, а на технические формальности вроде подписания всех договоров и соглашений ушло от силы полчаса. Подбор образов, первая примерка, согласование декораций – всё шло как по нотам и лишь укрепляло энтузиазм.       Сегодня, в день съёмки, Джулека прибыла на площадку в числе первых и выглядела предельно сконцентрированной. Эта девушка умела работать и, если горела делом, то выкладывалась на полную. Так было и с внезапно открытым талантом вокалистки в юности, и с созданием украшений своими руками. Кто бы мог подумать, что нанизывание разноцветных бусин на шнурки перерастёт в нечто серьёзное и, как оказалось, прибыльное, а сама Джулека обзаведётся горелками, щипцами и ещё горой инструментов, названия которых Адриану известны не были. Прямо сейчас она доказывала, что мир высокой моды легко ляжет к её ногам. Она не впервые оказалась в кадре, но прежде лишь шла на выручку Маринетт. AGRESTE – это другой уровень, но если волнение и имело место быть, Джулека взяла его под контроль.       Ей шёл кипенно-белый. Вряд ли даже ради особенного события она надела бы подобное платье. Объёмные плотные рукава, квадратное декольте, ряд пуговиц, обтянутых тканью, по спине, аккуратный разрез до середины бедра – всё это формировало силуэт для представительницы высшего света, сдержанной и даже несколько холодной королевы. Джулека, конечно, завязала с нарочито рваным капроном, цепями и кожаными мини-юбками ещё в семнадцать, но платьям предпочитала расслабленные джинсы и рубашки, будто вытащенные из шкафа брата. Очередное воспоминание о Луке отбросило к мыслям о Маринетт, и Адриан поспешил прекратить размышления. Лила, подписав свой контракт, знать о себе не давала, а значит, всё шло как задумано.       Сегодня вся команда трудилась на уверенные пять баллов. Фотограф мягко координировал модель, ассистенты доводили процесс до совершенства, отдельной похвалы заслужили визажисты, создавшие безупречный макияж без макияжа. В кадре сияла Джулека, не сокрытая за тоннами косметики. Она была собой, несмотря на совершенно непривычный стиль. Наверное, такую концепцию модный дом рискнул реализовать впервые. Ничего общего с пропитанной грубой сексуальностью Лилой Росси. Изящество в каждом жесте. Простота и лаконичность. Естественность. И даже лёгкий налёт грусти во взгляде из-под длинной чёлки ничуть не портил образ.       – Перерыв!        Координатор съёмки дал отмашку прерваться, и Джулеку шустро окружили помощники. Расстегнуть платье, помочь облачиться в строгий брючный костюм и сменить туфли д'Орсе на бесконечной шпильке на грубоватые лоферы, поправить волосы, освежить хайлайтер над скулами… Наблюдая за суетой, Адриан настолько увлёкся, что перестал слышать звуки окружающего мира, шагов поблизости не разобрал и едва не подскочил, когда его локтя коснулась чья-то рука.       – О боже, – Адриан вскрикнул, напрягся и расслабился далеко не сразу. – Феликс! Зачем так подкрадываться! Может, у меня сердце слабое?!       – Ну, так сходи к кардиологу, – отшутился Фатом. – Организовать? Хотя, судя по тому какой ты дёрганый…       Адриан скрестил руки на груди и чуть поджал губы, всем своим видом демонстрируя, что не желает слушать список придуманных братом диагнозов. На его счастье Феликс уже переключил внимание на Джулеку. Как оказалось, костюм тоже сидел на ней как влитой.        – Хороша… – прокомментировал Феликс. – Смотрю, и ты доволен?        – Она как чистый холст, творить на котором – сплошное удовольствие. Лилы всегда было слишком много. Теперь всего в меру. Я вижу красивое лицо и тело. И вижу образ, который многие захотят примерить на себя. Так что, да, чёрт возьми, я более чем доволен.       – Вот что значит вовремя задвинуть куда подальше подростковые комплексы и плюнуть на мнение недальновидных посторонних, – Феликс снова глянул на Джулеку. – Кто бы мог подумать, что лицом твоего модного дома станет тихая одноклассница! Её ждёт успех.       Странно. Феликс расхваливал Джулеку, пророчил ей едва ли не мировую славу, хотя на её месте вполне могла оказаться Кагами. Он ведь так толком и не мотивировал отказ, хотя за плечами бывшей Цуруги, а ныне Фатом гораздо больше опыта, в том числе и полученного при сотрудничестве с ещё живым Габриэлем. Адриан чуть сощурился, разглядывая теперь уже не Джулеку в объективе широко улыбающегося итальянца, а брата, но вместо ответа увидел лишь новый вопрос.       – Ты что, волосы покрасил? – не сдержал любопытства Адриан.       Освещение в зале было налажено выше всяких похвал. Он даже трещинку на собственных губах увидел в отражении мгновенно, хотя выходя из дома изъяна не заприметил.        – С чего бы мне красить волосы?       Феликс хохотнул. Вышло весьма нервно, как показалось Адриану, хотя особой проблемы в том, чтобы освежить тон или добавить яркости он не видел. Мало ли сколько парней красили волосы?       Он протяжно выдохнул. Зря вспомнил. Очень зря.       – Но у тебя был другой оттенок! – Адриан снова присмотрелся к брату. – И ты не проведёшь меня как минимум по двум причинам. Во-первых, мой цвет в точности копирует твой, и я знаю этот тон наизусть, а во-вторых, я, как человек мира моды, внимателен к подобным мелочам. Было иначе, я готов поклясться!       – Ну, значит, на солнце выгорели, – отмахнулся Феликс.       – Сейчас март, а мы не на экваторе, – не скрыл скепсиса Адриан.       – И что с того? Мрачноватая погодка выдалась, но излучение никто не отменял! Вот ты, кстати, пользуешься защитой от солнца? Между прочим, без фильтров ты рискуешь обзавестись морщинками и пигментными пятнами. А если фильтры в твоём средстве устаревшие, то…       – Всё-всё! – Адриан прервал Феликса, прекрасно понимая, что раз тот съехал с темы, да ещё и столь категорично, то расколоть его уже невозможно. – Давай шуметь не будем. Отвлекаем только людей.       Работа на площадке продолжала кипеть. Новые позы, уверенные движения, комментарии ассистентов и восторженные выкрики фотографа снова закружились в едином вихре, что должен был возвести успех модного дома в текущем сезоне в абсолют.        – Мы закончили, la mia bellezza!        Фотограф, ознаменовав окончание съёмки торжественно вскинутыми в воздух руками, бросился обнимать модель, что под занавес сорвала бурные аплодисменты от всех присутствующих.        – Dea! Был рад с тобой работать. И буду вдвойне рад встретиться снова.        Джулека позволила себе наконец расслабиться и на эмоциональные итальянские речи реагировала уже не сдержанными подрагиваниями краешков рта, а открытой улыбкой. Адриан, приблизившись к отлично сработавшемуся творческому тандему, заметил, что на её лице проступил румянец, который не скрывал искусственный тон и против которого были бессильны попытки обмахнуться руками.        – Звезда, не иначе, – подмигнул Феликс, чем ещё больше засмущал Джулеку. – Предлагаю отметить твой стремительный взлёт.       – Он ещё не случился, и… – Джулека откинула чёлку назад, прежде чем продолжить разговор.       – Значит случится, как только эти снимки увидят свет, – прервал её Феликс. – Надо отметить, надо! Тем более, что я уже принёс шампанское. Да непростое, а из лучших своих запасов.       Адриан закатил глаза. Дай брату волю, и он превратил бы его личный кабинет в бар, где нашлись бы напитки для любого случая. Хотя, чему удивляться? Феликс предлагал перебирать ткани под алкогольный кофе. Разумеется, на окончание съёмки с новым лицом бренда, что сместило осточертевшее прежнее спустя долгих десять лет, он припас нечто более торжественное.       – Идём? – Феликс указал в сторону дверей и, получив кивок от Адриана, взглянул на виновницу предстоящей люксовой пьянки.        – Переоденусь только, – сдалась Джулека.       Шампанское в ведёрке со льдом посреди рабочего стола выглядело парадоксальным образом гармонично и будто ещё раз подтверждало, что сегодня войдёт в историю как день, изменивший и в закулисье, и на арене всё. Адриан лишь усмехнулся, когда Феликс с деловитым видом вытащил точно фокусник из ничем не примечательной коробки бокалы и принялся возиться с пробкой. Повода не доверять брату не нашлось, но на всякий случай он отвёл Джулеку подальше. Чёртовы пробки – вещицы непредсказуемые. Заодно выдалась возможность перекинуться парой фраз с глазу на глаз, без восторженных чужаков, что видели перед собой лишь внешний лоск. Адриану же была открыта вся глубина внутренней боли.       – Спасибо, что согласилась выручить меня, – совершенно искренне поблагодарил он. – И… ты отлично держишься.       Возможно, и не стоило лишний раз, да ещё и настолько прямолинейно, напоминать, что Джулека проживала далеко не самую светлую из полос, но брать слова обратно было поздно, поэтому Адриан лишь выдавил из себя извиняющую улыбку, внутренне умоляя Феликса поторопиться с игристым напитком.       – Прости, – он спешно скосил взгляд. – «И почему он такой медлительный, когда надо пошевеливаться?»       – Всё в порядке, – заверила Джулека, мягко коснувшись плеча. – Это не первая моя потеря. Тебе ли не знать?       Адриан предпочёл бы забыть. Уж слишком мучительны оказались воспоминания, а участь Маринетт, напротив, не виделась в этом контексте непроглядным кошмаром. Погрязнуть в размышлениях, что и без того окольцовывали шею невидимой удавкой, Адриан не успел, почувствовать шевеления ржавого гвоздя застарелой боли в сердце – тоже. Феликс наконец вручил ему и Джулеке по бокалу. Он расщедрился, наполнив их до краёв, но Адриан сразу решил, что позволит себе лишь пару маленьких глотков, чтобы и отпраздновать успех, и сохранить ясность ума.       – За твою неповторимость, Джулека, – Феликс поднял бокал. – И за начало вашего долгого, я надеюсь, совместного творческого пути!       – За тебя, – коротко поддержал Адриан.       Бокалы тихонько звякнули, но пригубить шампанское не удалось. Дверь резко распахнулась настежь, заставив всех собравшихся синхронно повернуть головы на источник шума.        – Мда… Быстро… – буркнул Феликс.       Адриан за сдавленным рычанием расслышал парочку нецензурных эпитетов в адрес вошедшей девушки. Сам он по большому счёту мнение брата разделял, но был слишком хорошо воспитан, чтобы высказывать слова, вертевшиеся на языке, вслух, как бы сильно гостья их ни заслуживала. Кабинет, где несколько мгновений назад звучали поздравительные тосты, погрузился в тишину, сквозь которую как выстрелы пробивался стук тонких каблуков.        – Плохо дело…        Адриан освободил руку от бокала и бесконтрольно прикрыл собой Джулеку, но ворвавшуюся в непринуждённую атмосферу Лилу это вряд ли могло остановить. Она стремительно вышагивала прямиком к человеку, посмевшему нарушить обещание. Дурная привычка, которую пора бы уже искоренить.       – Ничего не хочешь мне объяснить, а, месье Агрест?        Взгляд Лилы полыхал неприкрытой ненавистью. Им металл можно было плавить, леса жечь, не то что заставлять лгунов трепыхаться точно выброшенная на берег рыба. А Адриан солгал. Попытался отыграть партию изящно, но потерпел фиаско и теперь готовился пожинать плоды.        На лице Лилы читалось презрение, которое ясно давало понять, что внезапная рокировка не на шутку задела её самолюбие. Себя мадемуазель Росси ценила гораздо выше миллионов, что полагались ей по фиктивному контракту. Адриан лица Джулеки, которую вообще по-хорошему впутывать в личные дрязги не стоило, не видел, но кожей чуял, что молчать она не станет. Жизнь научила её смотреть врагам в лицо со вскинутым подбородком и давать отпор каждому, кто попробует посягнуть на личное спокойствие. В её стальном внутреннем стержне Адриан не сомневался, но открытой конфронтации предпочёл бы избежать. Феликс его позицию однозначно разделял. И опередил.       – Лила, дорогая, чудесно выглядишь! – льстиво залебезил он, преграждая дальнейший путь своим телом. – Восхитительное колье! Но с блеском твоих очаровательных глаз не сравнится.       – Исчезни, Фатом, – процедила сквозь зубы Лила и грубо отпихнула его рукой. – Твои фокусы на меня не действуют.       Феликс Лилу интересовал не более, чем кадка с фикусом в дальнем углу кабинета. Она испепеляла взглядом Адриана, и он понимал, что каким бы закоренелым пацифистом его не сделала новая жизнь без извечной борьбы за сохранность камней чудес, сейчас ссоры со всеми вытекающими последствиями уже не избежать.       В голове едким осадком засела мысль, что не стоило идти на поводу у Феликса и пытаться юлить. Хитрость и Адриан Агрест – понятия противоположные. Неужели он так плохо знал самого себя, что необдуманно решился на риск? Надо было сразу открыто и честно изложить собственную позицию – отказать Лиле в продлении сотрудничества и с чистой совестью заключить новый контракт с Джулекой. При таком раскладе он вряд ли бы был на шаг впереди – такое с Росси вообще невозможно – но хотя бы вычислил сам момент, когда она достигнет точки кипения. Теперь же оставалось только бить её оружием.       – Не припомню, чтобы назначал тебе встречу, – наконец взял себя в руки Адриан.       – Не припомню, чтобы мой контракт предполагал наличие второй модели, – парировала Лила и перешла на ледяной зловещий тон, отчеканивая каждое слово. – Ты. Меня. Обманул.       – Нет.       Хитросплетённые многоходовочки – прерогатива Феликса. Адриан избрал иную тактику. Раз уж увяз в последствиях ошибочных решений, ему и расхлёбывать. И желательно прямо сейчас.        – Нет, не обманывал, – повторил он, тоже шагнув навстречу.       С чего ему вообще бояться Лилу? Обыкновенная выскочка, которая поднялась и выбилась в люди благодаря сомнительной связи с Габриэлем. Подробностей Адриан так и не узнал – думать об этом было… противно. Свой контракт с модным домом она заключила в восемнадцать. Ведь не мог же отец с ней… Не мог же?       Он тряхнул головой, отгоняя подальше навязчивые мысли, но они всё равно упрямо лезли обратно. Даже если Лила по-настоящему отправится в голодающие страны третьего мира с гуманитарной миссией, она никогда не поднимется в его глазах, а так и останется расчётливой манипуляторшей, что не гнушается самых грязных способов достижения личной выгоды.       – Ты не понял, – Лила чуть наклонила голову и скользнула пренебрежительным взглядом не по Адриану, а позади него. – Мой контракт…       –  Твой контракт действует. Формально ты продолжаешь сотрудничать со мной, а ещё…       – Меня не волнуют формальности! И бумажки твои не волнуют! – Лила едва не оскалилась. – Вздумал плести интриги за моей спиной? Решил, что я ни о чём не узнаю? Помни, Агрест, у меня везде глаза и уши!       Терпение заканчивалось. Желание плеснуть в лицо Лилы шампанское, напротив, множилось с каждой секундой, но вряд ли Адриан Агрест, владелец модной империи да и просто человек с хорошими манерами, имел право опускаться до столь низменных пакостей.        – Я выполнил твои условия, – проговорил он, силой выдавливая каждое слово. – Твой черёд.       – Мой черёд! – насмешливо и одновременно злобно передразнила Лила. – Раз так, пеняй на себя, трусливый недоумок!        Она развернулась настолько резко, что хлестнула волосами по груди Адриана, и ушла, оставив его вдыхать удушливо-сладкий запах парфюма. Чёртова тубероза! Впору перенять подзабытый опыт американцев и поразвесить всюду таблички «no smoke, no poison».       – Эй, ты чего бледный-то как мел? Ясно же, что блефует! Что она тебе сделает?       Феликс тормошил Адриан за плечо весьма ощутимо, но он буравил взглядом пространство перед собой, мечтая промыть нос, лишь бы не чувствовать въедливые духи.       Ох, как же многого не знал Феликс! Предлагая сделать шаг в сторону и вывести неугодного игрока из игры, он правда был уверен, что замешаны в вопросах лишь двое. Откуда ему вообще знать, что дело касалось Маринетт? Что она теперь не в безопасности – в Кассисе рядом с родителями, вне зоны досягаемости для недругов, а где-то здесь, совсем рядом, под прицелом врага. Пожалуй, стоило ещё при прошлой встрече упомянуть о её возвращении в Париж и якобы случайном столкновении с Лилой. Теперь, когда Росси оказалась в ярости, приходилось срочно что-то выдумывать.        – Кто-то слил ей информацию, – строго проговорил Феликс. – Кто-то из сотрудников или тех, кого привлекали к съёмке. Нужно разобраться, найти…       – Нет, – Адриан чуть покачнулся, сжал кулаки и посмотрел на Феликса предельно сконцентрированным взглядом. – Нужно найти Маринетт. Она пойдёт к Маринетт. Слышишь?        – Так, брат, – Феликс надавил на плечо Адриана и силой усадил его на стул. – Прекрасно понимаю твоё стремление поддержать Маринетт, весь все мы желаем ей добра, но сейчас есть дело поважнее. Откуда тебе знать, какую ещё информацию сольют Лиле в ближайшее время? А если утечка из финансового отдела? А если разработки улетят конкурентам? А если…       Адриан только делал вид, что размышлял о делах. Понимал мозгом, что утечка любых данных – это более чем серьёзно, что конфиденциальная информация в чужих руках может обернуться крахом для бизнеса, а это огромные финансовые потери и колоссальный подрыв авторитета. Всё понимал, но мысли упрямо тянулись к беззащитной Маринетт. Останавливало одно – при Джулеке нельзя было сболтнуть лишнего. Но и молчать нельзя.       – Феликс, – стараясь подавить волну паники, заговорил Адриан. – Это всё важно, но подождёт. Надо защитить Маринетт. Лила может ей… навредить.        – Откуда такая уверенность? – усомнился Феликс.       Адриан по взгляду понял, что брат уточнял скорее для порядка. Сосредоточенность, вытеснившая привычный задор из зелени глаз, говорила куда красноречивее слов. Но чтобы рассчитывать на помощь, нужно было выложить сейчас всё, о чём прежде умолчал.        – Лила болтала про Маринетт, так? – не дожидаясь пояснений, спросил Феликс. – Угрожала? Прямо, косвенно – не важно.       Догадался. Адриан кивнул и мельком взглянул на Джулеку. Она тоже расположилась за столом, крутила бокал с остатками шампанского, но не делала ни глотка. Похоже, что не у него одного отпало всякое желание праздновать.       – Что ж ты сразу-то не сказал… – чуть разочарованно протянул Феликс. – Я думал, у вас личные счёты, без впутывания посторонних. Знал бы, поискал бы другой способ её отвадить!       – Разве это теперь важно? Лила затеяла какие-то игры! И пойдёт на всё, лишь бы весь Париж и дальше рукоплескал ей. А мы так вероломно разрушили её планы!       Адриану впору было обвинять не только Лилу, но и себя. Раз уж решился играть на грани фола, не стоило утаивать важных подробностей от союзников. Что теперь осталось? Рука потянулась к бокалу. Адриан подвигал стекло по столешнице, вздрогнул от тихого скрипа и закусил щеку изнутри. Пришло время превратить неправильные решения в единственно верные и, задвинув подальше все прежние обещания, снова пойти на сближение с девушкой, чьё имя до сих пор отзывалось попеременно то приятно развивающимся теплом, то глухой болью где-то меж рёбер. Оба имени.       – Мне нужен адрес Маринетт, – Адриан умоляюще взглянул на Джулеку. – Ты ведь знаешь, где она обосновалась?       Ведь не могла же не знать? Да, многие прежние друзья так и остались для Маринетт чужими людьми, что улыбались с общих фотографий, но семья – это же святое! Не стала бы она закрываться от сестры погибшего мужа. А если стала бы? Тогда затея напрасна. Его, чужака, она и на пушечный выстрел не подпустит.        – Эй, ты чего? – зазвучал тихий голос.       Адриан вперил взгляд в собственный крепко сжатый кулак, накрытый изящными тонкими пальчиками. Судя по длинным аккуратным ноготкам, бас, если и нашёл своё место в доме Джулеки, то давным-давно пылился где-нибудь в углу. Губы искривились в спонтанной усмешке. Адриан и сам забросил музыку, хоть и посвятил перебиранию клавиш… Сколько? Десяток лет? Больше трети всей его жизни! И зачем? Чтобы в один момент просто начать обходить громоздкий инструмент стороной, а затем под предлогом абсолютной ненадобности вывезти его из дома? Маринетт даже после амнезии себя не растеряла, а снова увлеклась шитьём, что и вылилось в дело жизни. А ему, как вышло, и терять-то нечего было. Ведь чтобы потерять, нужно для начала найти… Стоп. Маринетт… Нужно думать, как её оградить от посягательств Лилы, а не растекаться мыслью по древу в попытках пожалеть себя.       – Я в порядке, – заверил Адриан. – Нужен адрес. Поеду прямо сей…       Он хотел было подорваться, но рука Феликса его остановила, да и Джулека не спешила убирать ладонь.       – Надо с ней поговорить хотя бы!       В голос Адриана против его воли прокрались отчаяние и надрыв – неуместные отголоски прошлого. Того самого, когда он не смог толком защитить свою Леди, а лишь избавил её от мучительной вины, да и то не сам, а так, посодействовал чужим, более умным планам.       – Надо, – кивнул Феликс, бросив взгляд на Джулеку. – Только кому ты сделаешь лучше своей паникой? Ну, примчишься ты к Маринетт. Допустим, она тебя даже не вытолкает за дверь…       – С чего ей меня гнать?        Слова Феликса звучали уж слишком неоднозначно. Да, друзей, по-настоящему близких и постоянно мельтешащих в поле зрения, Маринетт почти и не завела. Её ли это желание или Лука настолько старательно стерёг покой супруги, что даже призраков прошлого планомерно искоренял – чёрт его теперь разберёт. Редкие встречи и работа над совместным проектом вряд ли могли служить плодородной почвой для визита без предупреждения. Но ведь и весомых поводов отталкивать Адриана у Маринетт не было ни одного? Разве что… Она могла банально желать тишины. Но здесь уж лучше бы выбрать из двух зол меньшее.        – Давай, я её навещу. По крайней мере, это будет не столь неожиданно, как твоё появление, – предложила Джулека, лишний раз подтверждая правильный ход рассуждений.       – Или мы с Кагами вечером заедем, – подхватил мысль Феликс.        И был прав. Они больше времени проводили с Маринетт. Кагами лишь внешне казалась холодной. Общение выходило весьма непринуждёным, душевным, и Адриан знал, что она проживала драму подруги вместе с ней. Но всё это было слабым аргументом, чтобы переложить ответственность на чужие плечи.       – Нет, – Адриан мотнул головой, коротко, но резко и уверенно. – Я виноват, мне и расхлёбывать.       Нельзя было теперь шагать в сторону. Путь остался лишь один – вперёд. И Адриан надеялся пройти его достойно. А дальше… всё обязательно уляжется, устроится, устаканится. Каждый новый год будет приносить только покой и радость, и неважно, кем они с Маринетт будут друг другу приходиться.