Второе дыхание

Юн Ли чуть было не уснула, когда наконец смогла выбраться из операционной. Ночные дежурства, десятки операций и консультаций – всё это уже стало для неё нормой, но её тело не всегда могло справляться с этим темпом, особенно после смен, полных эмоциональных вызовов. Она уже успела заметить, что больница Сент-Хосе – не просто место для работы; это аренда, на которой каждый день разворачивалась драма, смешивая науку, эмоции и личные истории. Едва она успела подумать о кратком отдыхе, как её позвали к новому пациенту. Она взглянула на часы и заметила, что время для сна уже прошло. Придётся взять себя в руки. – Пациентка Джейн, двенадцать лет, жалобы на боли в груди и одышку, – коротко сообщил Клэр, подходя к Юн. Её взгляд был внимательным, но одновременно тёплым, как и всегда. Юн глубоко вдохнула, чувствуя лёгкое волнение, смешанное с привычным желанием разобраться в диагнозе. Но не успела она начать думать, как к ним присоединился Нил Мелендес, ведущий хирург и наставник ординаторов. Его спокойное, чуть отстранённое выражение лица моментально напомнило Юн о том, что здесь её не так-то просто примут как равного. – Ли, ты с нами? – коротко спросил он, слегка приподняв бровь, и его голос выражал профессиональную сдержанность, а не интерес. Юн кивнула, стараясь сохранять спокойствие. Она уже привыкла к тому, что в его тоне редко проскальзывали одобрение или поощрение. Но несмотря на это, его мнение было важно для неё. Она прошла в палату и увидела девочку, которая лежала на кровати, выглядела очень маленькой и хрупкой в окружении медицинских приборов. Джессика была явно напугана и зажата, хотя старалась казаться спокойной. Юн села на стул рядом с кроватью и мягко, стараясь не пугать пациентку, заговорила: – Привет, Джейн. Я – доктор Юн Ли. Мы с командой здесь, чтобы помочь тебе и сделать так, чтобы тебе стало легче. Девочка встретилась с ней взглядом, в её глазах отразилось облегчение и скрытая тревога. Юн заметила, как она сжала свои маленькие руки, крепко вцепившись в одеяло. Этот жест Юн знала слишком хорошо – он говорил о страхе и уязвимости, о желании защитить себя от мира, который казался пугающим и огромным. – Меня здесь никто не понимает, – прошептала Джейн, почти как будто она не говорила это Юн, а произносила для себя, но её голос был наполнен болью, не свойственной двенадцатилетнему ребёнку. Юн почувствовала, как её сердце сжалось. Она вспомнила, как сама чувствовала себя в первые месяцы в новой стране – чужой, незнакомой, словно маленькая песчинка в огромном потоке событий. Она знала, каково это – чувствовать себя на грани отчаяния, когда каждый день – это борьба за признание, за собственное место в этом мире. – Я тебя понимаю, Джейн, – мягко ответила Юн. – Иногда кажется, что никто вокруг не понимает нас, но поверь мне – ты здесь не одна. Мы будем рядом и постараемся сделать так, чтобы тебе стало легче. Юн ощутила лёгкое прикосновение Клэр, которая незаметно подошла и теперь стояла рядом, поддерживая её своим тёплым взглядом. Этот момент, наполненный тишиной и поддержкой, как будто придал Юн силы. Она встретилась взглядом с Нилом, стоявшим у двери. Он кивнул ей с едва заметным одобрением, что само по себе было удивительным для него. Через полчаса, проведя ряд анализов и исследований, Юн и Клэр вернулись в смотровую комнату. Юн внимательно изучала результаты, нахмурившись. – Эндокардит, – сказала она, скользя пальцем по медицинской карте. – Инфекция, и она уже повредила сердечный клапан. Это может быть серьёзно. Она почувствовала присутствие Мелендеса рядом – его критический взгляд следил за каждым её движением. Ему не нужно было говорить – она знала, что его глаза были полны сомнений относительно её предложений и методов. – Если состояние ухудшится, ей может потребоваться операция на сердце. Я не уверена, что можно справиться только антибиотиками, – произнесла Юн, пытаясь, чтобы её голос звучал твёрдо. – Операция на сердце в двенадцать лет? – Мелендес пристально посмотрел на неё, его голос был холодным, но за этим выражением скрывалась его профессиональная осторожность. – Мы начнём с антибиотиков. Прямое хирургическое вмешательство – слишком рискованно для её организма. Юн хотела возразить, но, встретившись с его взглядом, осознала, что бесполезно спорить. Она почувствовала, как её нервы натянулись, но постаралась успокоиться. – Я понимаю, но у нас может не быть времени ждать, – тихо ответила она, едва скрывая раздражение. – Каждый день, который мы ждём, приближает её к более серьёзным осложнениям. Он внимательно посмотрел на неё, словно оценивая её слова, но затем отвернулся, давая понять, что решение уже принято. Юн не осталось ничего, кроме как вернуться к пациентке и наблюдать за её состоянием, не зная, насколько серьёзным может стать следующий шаг. После короткого разговора с Мелендесом Юн вернулась в комнату отдыха, чувствуя, как напряжение нарастает. Её мысли крутились вокруг Джессики, её состояния и, что самое важное, её собственного профессионализма. Ей казалось, что её мнение, её опыт снова остались незамеченными, неуслышанными, и это огорчало её сильнее, чем она могла признаться даже самой себе. – Ты выглядишь так, словно несёшь на себе всю тяжесть мира, – раздался голос Клэр, которая подошла и присела рядом, её взгляд был внимательным и понимающим. Юн попыталась улыбнуться, но ей это не удалось. – Просто… кажется, что никто не принимает меня всерьёз. Мне кажется, что я всё ещё аутсайдер здесь, несмотря на все усилия. Клэр положила руку на её плечо, словно говоря ей, что она не одна. – Юн, иногда нам всем кажется, что наши слова и идеи не воспринимают так, как нам бы хотелось. Но ты должна верить в себя, несмотря ни на что. Даже если Мелендес тебе не показывает этого, он знает, насколько ты профессиональна. Эти слова помогли Юн успокоиться, но её мысли всё ещё возвращались к Джессике и её ухудшающемуся состоянию. Клэр на минуту задержалась, дав Юн понять, что она всегда рядом, и затем оставила её наедине с её мыслями. На следующее утро Юн была разбужена экстренным вызовом. Взглянув на часы, она поняла, что прошло лишь несколько часов с тех пор, как она наконец смогла лечь. Она быстро оделась и побежала в палату Джессики, сердце её колотилось от страха за жизнь девочки. Она вошла в палату и увидела, что девочка тяжело дышит, её лицо было бледным, а дыхание становилось прерывистым. Боль в груди усилилась, и это явно требовало немедленного вмешательства. Юн знала – ждать больше нельзя. Инфекция распространилась слишком быстро. – Нам нужно готовить её к операции немедленно, – сказала Юн, её голос был полон решимости. К её удивлению, Мелендес, который находился рядом, не стал спорить. В его взгляде было напряжение и уважение к её опыту и решительности. Он понимал, что она была права, и готов был следовать её рекомендациям. – Хорошо, Ли. Ты поведёшь операцию вместе со мной, – сказал он, и в его голосе не было и следа пренебрежения. В операционной царила напряженная атмосфера. Свет ярко освещал комнату, отражаясь от стерильных инструментов и операционных столов. Юн стояла у Джессики, её сердце билось в унисон с ритмом мониторов, отслеживающих жизненные показатели. Нил работал рядом, его уверенные руки двигались с такой ловкостью, что Юн не могла не восхититься его мастерством. — Скальпель, — тихо произнесла она, и Нил передал ей инструмент, его взгляд сосредоточен на открытой ране. Каждый раз, когда их руки пересекались, между ними возникала искра, но оба старались игнорировать это чувство, погружаясь в работу. Юн вспомнила, как много раз они работали вместе. Несмотря на то что Нил иногда вызывал у неё раздражение своим невозмутимым стилем, она не могла отрицать, что его присутствие всегда успокаивало. Он был опытным врачом, и она знала, что от него можно многому научиться. Операция длилась дольше, чем они ожидали. Команда работала слаженно, но каждая секунда ощущалась как вечность. Внезапно один из мониторов начал издавать тревожные сигналы. — Уровень кислорода падает! — воскликнула Юн, чувствуя, как адреналин хлестнул по её венам. Нил быстро отреагировал, добавляя кислородную маску. — Мы справимся, — произнес он, его голос был полон уверенности, но в глазах мелькала тревога. Юн кивнула, и они продолжили работать, их движения синхронизировались, как будто они были частью одной системы. Наконец, через несколько долгих часов операция подошла к концу, и они смогли закрыть рану. Юн почувствовала облегчение, но также и глубокую усталость. Когда они вышли из операционной, Юн ощутила, как дождь начал стучать по стеклам. Юн не могла уйти, не поговорив с родителями Джессики, которые ждали новостей в зале для ожидания. Подойдя к ним, она заметила, как они с тревогой и ожиданием всматривались в её лицо. – Операция прошла успешно, и сейчас Джессика в стабильном состоянии, – сказала Юн, и родители облегчённо вздохнули. Но затем она добавила, сдержанно глядя на них: – Я думаю, что для неё будет важно видеть вашу поддержку. Иногда она чувствует, что ваша ссора происходит из-за неё. Отец Джессики виновато посмотрел в пол, а мать закрыла лицо руками, осознавая, насколько их конфликты повлияли на дочь. – Мы этого не хотели, – тихо проговорила мать, слёзы блеснули в её глазах. – Мы просто так волновались… Юн мягко кивнула: – Понимаю. Но теперь у вас есть шанс быть рядом с ней, показать, что она не одна. Дайте ей понять, что вы здесь для неё – это также часть её выздоровления. После этого Юн вышла в коридор и натолкнулась на Нила, который стоял, облокотившись на стену. Он выглядел уставшим, но его глаза светились пониманием. — Как они? — спросил он, наблюдая за её реакцией. — Им страшно, но они рады, что операция прошла успешно, — ответила она, стараясь не показать свои эмоции. — Это хорошо, — произнес Нил, и в его голосе послышалась искренность. — Ты сделала всё возможное, чтобы поддержать их. Юн ощутила, как между ними снова возникла искра, но она не знала, как с этим справиться. Её раздражение по поводу его присутствия всё ещё оставалось, но теперь оно смешивалось с уважением. — Спасибо, Нил, — тихо сказала она, и в этот момент между ними пробежала невидимая связь. — Дождь не утихает, — заметил он, и Юн не могла не улыбнуться. — Да, и мне придётся искать, как добраться до дома, — ответила она, обдумывая, как лучше поступить. Нил вдруг предложил: — Могу подбросить тебя, если хочешь. Я не собираюсь оставлять тебя под дождём. Юн, хоть и была готова отказать, почувствовала, что это предложение слишком заманчиво. — Ладно, — сказала она, пытаясь скрыть свою радость. — Но не думай, что я тебе благодарна. — Никаких ожиданий, — ответил Нил, и в его тоне вновь прозвучала та самая нотка уважения. Они сели в машину, и, пока дождь стучал по крыше, между ними продолжился разговор. Нил начал рассказывать о Джессике Прескет, о том, как они были на грани свадьбы, но всё пошло не так. — Она была важной частью моей жизни, — признался он, его голос стал тихим. — Но мы оба понимали, что не сможем быть счастливы вместе. Юн почувствовала, как её сердце сжалось. — Бывают такие ситуации, когда чувства не совпадают с реальностью, — произнесла она, её голос был полон сопереживания. — Я тоже пережила развод. Нил обернулся к ней, его глаза стали более мягкими. — Это должно быть сложно. — Да, но я научилась извлекать уроки из своих ошибок, — ответила она, чувствуя, что между ними вновь возникает близость. Они продолжали разговор, и, несмотря на остатки раздражительности, Юн поняла, что это было важнее, чем она думала.