«Будем жить!»

      Стрелки на часах уверенно двигались к отметке в семь часов утра.       За окном еще стояли утренние сумерки, но на горизонте один за другим поднимались теплые лучи солнца.       Девушка проснулась раньше Давида.       Сон её в эту ночь был необычно спокойным. Вероятно, дело было в том, что память к ней вернулась.       Джена чувствовала себя отлично – ни головной боли, фантомных ноющих порезов и заплаканных глаз, а в комнате с ней был не уродливый маньяк с выжженным глазами, а тот, кому девушка теперь могла доверить свою жизнь.       Оценщица повернула голову – лицо молодого демона было безмятежно, светло и поразительно красиво, точно лик мраморной статуи.       Чем дольше девушка смотрела на точеные, ровные черты, тем дальше уходили её мысли и она думала, почему ей так повезло.       Но повезло ли?       Она ведь толком не знает того, кого пустила в свою постель…       Нет, она знает. Знает, что он готов жертвовать ради неё карьерой, статусом, свободой. Видит, что он не стесняется своих к ней чувств, не боится их проявлять и отвечать за них. Понимает, что он покарает любого, кто посмеет причинить ей вред.       Его поступки говорили чётче любых красивых слов и давали понять, что она может ему доверять.       Преисполненная самых нежных, чувств, девушка залюбовалась молодым демоном, что был во многом гораздо человечнее людей в её жизни.       Рука сама просочилась под одеяло, а кончики пальцев заскользили сперва по мужскому плечу, затем спустились ниже, огладили рельеф мышц. Задержались у впадинки у локтя, нежно щекоча тонкую кожу, а дальше двинулись к ладони, нарисовали на ней круг и вновь побежали наверх, обводя слегка проступающие вены на руках.       Джена осторожно коснулась его груди – соски были твёрдыми, кожа разгоряченной, но дышал парень ровно, а губ его касалась едва различимая сонная улыбка.       Решив понежиться с ним ещё, девушка прикоснулась к одному соску, мягко его сжимая, гладя, губами примыкая к шее, щекоча дыханием, обласкала кожу под ушком, от чего побежали мурашки.       Парень теперь уже явно не спал.       Дыхание его участилось, но он не прерывал возлюбленную, давая ей возможность проделывать с ним все, что она захочет.       А ей только это и нужно было.       Девушка осыпала возлюбленного ласками – обе её ручки то невесомо, то приятно массируя, скользили по мужскому торсу, гладили грудь, тихонько играли с сосками, спускались на живот и чуть ниже, к бёдрам, но не переступали грань. Приятно гладили подтянутый живот, рисуя на нем неведомые узоры.       Ей хотелось совсем разнежить парня и, может быть, только слегка возбудить.       А тем временем его дыхание становилось все глубже и чаще, тело стало чуть-чуть подрагивать от удовольствия. В конце-концов молодой демон, довольный, едва ли не заурчал.       – Ты меня сейчас настолько заласкаешь, что я прямо тут и растекусь…       – О, нет, меня раскрыли…       Промолвила девушка в ответ, подбираясь к его губами и нежно накрывая их своими.       Молодой демон без промедления ответил на сладкий поцелуй, рукой огибая девичий стан и привлекая Джену к себе ближе.       – Ты спокойно спала, моя милая. Не мучали кошмары?       – Нет, – с теплой улыбкой ответила оценщица. – На самом деле, давно их не вижу. С тех пор, как память вернулась, все спокойно. Или это ты на меня так влияешь…       Оценщица глядела в ясные голубые глаза. На задворках подсознания эхом звучал шепчущий голос у красной реки и страшные слова о молодом демоне.       «Никогда не знаешь, какими глазами он посмотрит на тебя сегодня.»       Но очи его были неизменно нежны, ласковы, сияли искренним счастьем и удовольствием.       Как ей было хорошо с ним…       Девушка вдруг захотела взобраться на молодого демона, прижаться к нему всем телом, прильнуть к груди, но отчего-то постеснялась это сделать.       Джена сомневалась, хорошо ли она выглядит спросонья или боялась показаться ему слишком навязчивой, приставучей…       Давид же ничуть не смущался своих желаний. Глядя на возлюбленную, сонную, слегка взъерошенную и донельзя очаровательную, молодой демон не мог и не хотел сдерживаться – он чуть отстранился под взглядом оценщицы, расстроенной, должно быть, его таким скорым уходом, но следом юноша взобрался на неё сам, опираясь на ноги и ничуть не давя на хрупкое создание. Прильнул к девушке всем телом, обнимая, осыпая поцелуями любимое личико и чувствуя, как под его губами начинают пылать нежные щёчки. Джена была в полнейшем восторге – он не стесняется её, не стыдится себя.             Немыслимо приятно было это видеть, чувствовать и знать. Под градом жарких, резвых поцелуев ей захотелось смеяться. Смеяться от радости.       – Ты уже не огонёк, а пожар!, – с широкой ласковой улыбкой сказала девушка, лишь тихонько посмеиваясь.       – А ты чего ожидала? Лежишь под боком, такая прелестная и совершенно беззащитная!       Джена вдруг захотела ему признаться.       – Знаешь, а я ведь постеснялась…       – Меня?, – молодой демон удивлённо вскинул брови, но целовать девушку не перестал.       – Себя… Постеснялась начать также играть с тобой – залезть, всем телом прижаться и зацеловать… Подумала, что буду слишком назойливой и…       Не успела Джена договорить, как, пронзительно взвизгнув, залилась смехом, извиваясь на постели. Пальцы парня ловко пересчитывали её тонкие рёбрышки.       – Ну, прости! Прости! Я больше не буду так думать!, – воскликнула девушка, хохоча.       Молодой демон теперь мягко глядил широкими ладонями изящный стан, мягко приговаривая.       – Не стесняйся ни своих желаний, ни себя, ни тем более меня, Джена. Я хочу быть к тебе как можно ближе. Хочу отвечать за тебя, оберегать, ласкать. Так разве я могу испытывать к тебе неприязнь или злость, если ты в какой-то миг тоже желаешь быть ближе?       Давид нежно коснулся губами девичьего носика.       – Я только счастлив знать и чувствовать, что не противен тебе. Что ты меня не боишься. И если ты хочешь тискать меня хоть в два часа ночи, я ни в коем случае не буду тебя осуждать и не остановлю.       Джена окончательно растаяла после этих слов. Прильнула к его губам, крепко, благодарно целуя, руками обнимая любимые плечи.       Молодой демон вернулся в постель, лег рядом с девушкой, углубляя поцелуй и обвивая руками её крепче, бесстыдней, от чего оценщица тоненько скулила ему в губы, ощущая, как озорные пальцы бродят по самым уязвимым её местам, что парень давно уже вычислил.       Возбуждение подкрадывалось незаметно – не разрывая поцелуй, Давид скользил кончиками пальцев по талии, спинке девушки, касаясь упругих ягодиц и бедер, слыша, как дыхание её становится гулким, глубоким; как прорываются томные стоны. Пальцы сами проникли меж горячих бедер, нежно огладили влажные половые губы, а следом коснулись чувствительного бугорка. Удивительно, но всего нескольких плавных движений хватило, чтобы девушка разорвала поцелуй, мелко задрожала и, приятно ослабевшая, развалилась на кровати, судорожно дыша.       – Моя чувствительная маленькая ведьмочка… Как приятно видеть тебя такой расслабленной, – улыбаясь, промолвил парень, осторожно гладя подрагивающее после пика наслаждения тело. – Едете сегодня с Кассиэлем в то захолустье, где жила жертва?       – Да… Когда я читала дело, эта деревня напомнила мне ту, где жила Рут. Хотя не уверена, что она там вообще жила…       Давид мягко гладил девичье плечо.       – Хорошо. Послушай, Кассиэль ещё та заноза в заднице, но он сможет тебя защитить. Если он заметит что-то для тебя опасное, делай все так, как он попросит. Не упрямься, даже если будет казаться, что он не прав. Люди не так восприимчивы к угрозе, как демоны и ангелы. Им не дано видеть то, что можем различить мы.       – Я понимаю, Давид, не переживай. Если Кас скажет бежать – я побегу.       – Но только не перестарайся с послушанием, а то разбалуешь его, – Давид весело подмигнул девушке, а следом ласково поцеловал её в лоб, поднявшись с постели.       Парень начал одеваться под пристальным и жадным взглядом Джены, что всем своим видом демонстрировала, как ей сложно его отпускать. Ему ровно также было тяжело вырваться из сладкой неги в суровую рабочую реальность, но того требовал долг. Обязанностями молодой демон никогда не позволял себе пренебрегать.       – Не печалься, ведьмочка, я вернусь очень скоро, ты даже не успеешь соскучиться, – застегивая последнюю пуговицу на рубашке, сказал Давид, а следом прислонился губами к лобику девушки, по-отечески заботливо целуя. – Держи телефон под рукой и пиши, если понадоблюсь. Я позвоню, как смогу.       – Обещай. До встречи, огонёчек, – ласково ответила девушка, в ответ встречая широкую растроганную улыбку.       На прощание погладив большими пальцем аккуратный подбородок, парень накинул пиджак и удалился.       Девушка следом нехотя поднялась с постели. Приняв душ, она уложила длинные каштановые волосы и надела удобную для поездки одежду – темные прямые брюки, длинный небесно-голубой свитер с широким кожаным ремнем и черными ботильонами на низком каблуке смотрелись стильно и вполне официально. Макияж она нанесла достаточно лёгкий, подчеркнув вишнёвым тоном только пухлые губы, а единственным украшением на ней остались прекрасные сапфировые серьги.       Проверив содержимое сумки и телефон, оценщица спустилась на кухню, перехватила яблоко и стакан воды и ровно в девять часов стояла на пороге дома, ожидая коллегу.       Кассиэль по обыкновению бесшумно возник из полумрака коридора и тронул девушку за плечо, как ему показалось, осторожно, но она неизменно высоко подскочила от неожиданности.       – О потолок не ударься, – слегка удивленный её испугу сказал демон. – Неужели так и будешь подпрыгивать каждый раз?       – А ты как будто и добиваешься того, чтобы меня схватил инфаркт…       – Поверь, если бы я правда этого хотел…       – Знаю, я бы давно лежала в сырой землице.       Джена улыбнулась и слегка закатила глаза, а демон лишь пожал плечами.       – Поехали давай. Не поторопимся, уже жертва будет лежать в сырой землице.       Черный мерседес ждал их на улице.       Джена очень удивилась, не увидев в машине водителя.       – Чего зависла? Я поведу, – бросил Кассиэль.       – У тебя есть права?, – оценщица недоверчиво вскинула бровь.       – Нет, – со слабой хитрой улыбкой отвечал демон. – Но водить это не мешает.       – А если остановит полиция?       – Не остановит. Садись.       Голос Каса звучал как-то уж слишком уверенно.       Оценщица, обречённо склонив голову, забралась в машину – выбора у неё не было.       Езда Кассиэля, вопреки ожиданиям девушки, была более чем комфортной и настолько быстрой, что путь в отдаленную деревню занял всего чуть больше часа.       Вскоре мерседес выехал на проселочную дорогу, проходящую через дубовую рощу. Поста охраны на въезде в поселение не было, как и каких-либо препятствий.       Коллеги припарковались возле векового дуба неподалеку от центральной кованой калитки. Перед выходом из машины демон протянул девушке удостоверение, подтверждающее их участие в расследовании – Фелония постаралась. И, выйдя из автомобиля, они принялись за дело.       Деревушка оказалась весьма опрятной – взгляд девушки сразу привлекли аккуратные лужайки за маленьким белыми заборчиками. Они были украшены обильной зеленью и разными цветами, в глубине которых виднелись беседки, гамаки. Узкие улочки мелькали между невысокими деревянными домиками, которые увивал декоративный плющ.                   Центральная улица была чуть шире других и вела к живописному роднику, окруженному пышными белыми гортензиями.       Время от времени были слышны детские голоса, сонно и размеренно брели по дорожкам мирные жители.       – А тут симпатично, – несмело протянула Джена, как будто сомневаясь в правдоподобности такой картины.       – Да, прямо Земля Обетованная, – с таким же сомнением ответил Кассиэль. – Зачем кому-то жить в такой глуши, если только он не скрывается от преследования?       – Тут умиротворенно, тихо. Городская суета многим не по вкусу. А здесь полное единение с природой. Ни спертого воздуха, ни шума машин…       – Помереть со скуки недолго, – хмуро бросил демон. – Найдем соседей. Шифроваться нам не придется, все медиа трубят об этом убийстве. Думаю, здешние так или иначе слышали о случившемся.       Девушка кивнула и коллеги направились к дому жертвы.       Нашли они его на окраине поселения, будто заброшенным, заросшим плющом. Соседствовал с ним только один дом, по другую сторону стеной стоял дремучий лес.       Оценщица и демон очень удачно застали дома нужную соседку – пожилую женщину, что сосредоточенно копалась в своих грядках по локоть в земле.       Первой с ней заговорила девушка.       – Добрый день, мэм! Просим прощения за беспокойство, мы хотели бы задать вам несколько вопросов о…       – Знаю я, зачем вы пришли, деточка, – перебила Джену пенсионерка. – Вы из полиции, хотите ни в чем не повинную девочку умертвить! А все муженёк её бывший… Чёрт, дьявол, ирод!       – Именно поэтому мы здесь, мэм, – Джена говорила очень мягко и мелодично. – Мы считаем, Несса не могла совершить это преступление. Пожалуйста, расскажите нам, что вам известно о ней и её семье. Как она устроилась здесь? Вела ли себя перед отъездом подозрительно, была ли взволнована?       Дама недоверчиво прищурилась.       – Расскажу, если сперва документы покажите.       Коллеги спокойно предоставили персональные удостоверения.       Женщина, видимо, убедившись в благих намерениях незнакомцев, слегка поджала губы, заговорив:       – Девочка приехала два года назад. Приезд её я хорошо помню… Ночь это была, глубокая, а у меня то бессонница, я иногда выхожу на улицу подышать, глядишь, и в сон клонить начнет. Вот в тот день аккурат Нессочка с мужем и детьми почти без вещей приехали, на машине лёгкой, только багажник разгрузили и сразу в доме закрылись. Только через пару дней я их всех утром застала, познакомились мы. Запуганная была девочка, сама не своя, но муж хороший, поддерживал, и дети молодцы, унывать не давали. Так оттаивала она потихоньку, о себе рассказывала. Однажды в саду её в платье застала. Всегда она шею и спину волосами длинными закрывала, а тут вдруг вижу у неё шрамы по всей спине и синяки на шее. Испугалась, что муж её так, и она рассказала о бывшем своём, черте. Как избивал её и мучал, как детей обижал, потому на развод подала, переехала в глушь к другому мужчине, потому что мести боялась. И не зря…       На глаза женщины навернулись слезы, сухие губы стали подрагивать.       Джена поспешила спросить:       – Мэм, кто-нибудь искал Нессу, приезжал к ней? Врачи с визитом на дом, пожарные, службы доставки – кто-нибудь?       – Нет… Как будто и не было у неё никого, кроме мужа и сыновей… Все они сами всегда делали. Никто со дня приезда к ним не приходил.       – А к вам?, – безэмоционально спросил демон.       Дама прикрыла глаза, стараясь вспомнить.       – Да, помню!, – воскликнула она. – Был тут недавно один! Проездом турист какой-то. Спрашивал, как в город проехать, мол, заблудился. Про себя плел, что путешественник, страны разные смотрит, живописные места фотографирует. А я то думала, почему у него камера такая огромная болталась на шее! Ошивался он тут пару часов, рассказывал, что давно такое тихое место искал – видите ли, не для работы, а для души!       – Вы можете его описать?, – поинтересовалась оценщица и, бегло проверив что-то в телефоне, приготовилась слушать.       Описала старушка фальшивого путешественника в мельчайших подробностях да так, что от изобилия деталей у Джены закружилась голова. Только и смогла на мгновение в телефон глянуть, как пожилая женщина продолжила с новым энтузиазмом.       – Только вы спасите Нессу, не виновата она, все черт этот натворил! Девочка последние пару месяцев совсем не своя была. Нервная, уставшая, из дома почти не выходила, все в окно глядела. Боялась она, что дьявол этот заберет детей, по душу её явится, поганый! Как уезжала она, не видела. С зарей, должно быть, чтобы не знал никто. Деткам уже не помочь, но хоть девчонку спасите…       – Конечно, мэм. Сделаем все возможное. Благодарим за содействие, – участливо произнесла Джена, кивнув даме на прощание и в знак признательности.       Кассиэль же молча отошёл от белого заборчика, мягко уводя за собой девушку под локоть.       – Ты чего в телефоне рылась?       – На диктофон записывала её рассказ о туристе, – шепотом ответила оценщица. – Я бы в жизни всего описания не запомнила, а чем больше деталей соберем, тем лучше – фоторобот будет точнее.       – Умно.       Демон слегка одобрительно улыбнулся.       – Ты растешь, Джена, это приятно видеть. Отправь запись Давиду или Фелонии, они свяжутся с художником. Чем быстрее получим фоторобот, тем скорее поиск начнем. Пока уезжать не будем, опросим других жителей. Здесь их от силы штук сто.       Однако больше их поиски ни к чему не привели – прохожие либо ничего не знали о жертве, либо очень косвенно были с ней знакомы – на уровне приветствия, не более.       Поговорив с полусотней человек, Джена почувствовала, что у неё заболело горло. Она предложила демону выпить хотя бы чая, о кофе речи и не шло, однако оба сомневались, найдут ли они в деревушке хотя бы столовую.       На удачу девушки, милая семейная пара держала свою булочную в самом центре, у родника.       Оценщица взяла себе ароматный мятный чай. Коллеги задержались на летней веранде, немного переведя дух, и направились в машину – вечерело.             Потемнело очень рано и из-за густой кроны деревьев уже около пяти часов деревушка погрузилась в черноту.       Несмотря на то, что с наступлением вечера ворота в поселение закрылись, уезжать коллеги не торопились, рассчитывая хоть на какую-то информацию. И вот, едва демон и оценщица сели в автомобиль, у Джены зазвонил телефон.       – Привет, ведьмочка, – произнес мягкий голос, по которому было понятно, что молодой демон улыбался.       – Давид, ты на громкой связи, – оперативно предупредила его оценщица, однако для парня это совсем, судя по всему, роли не играло.       – Соскучилась по мне? А ты, Кассиэль?       Джена едва сдержала смешок, а рыцарь раздраженно буркнул:       – Ближе к сути, черт.       – Ой, сострил и не порезался!       Из трубки послышался довольный смех, но через мгновение адвокат все же вернулся к делу.       – Старушка целый подкаст наговорила. Художник был в восторге. Я скинул вам портрет. Ищейка хирурга – Адам Пельтье. Частный детектив, социопат и просто козлина. На него куча исков за превышение полномочий, преследования своих бывших клиентов, вымогательство и шантаж жертв в личных целях. Тем не менее, у полиции не хватало улик для привлечения его к ответственности, Пельтье неуловим. Иными словами, он поразительная сволочь – именно такого персонажа преступник и нанял бы для слежки за бывшей женой. Единственным, пожалуй, светлым эпизодом в его личном деле стало получение опеки над младшей сестрой – Софи. После смерти родителей в авиакатастрофе шестнадцатилетний Адам заботился о ней, а в двадцать один год оформил полноценную опеку.       Пока оценщица слушала красочную биографию детектива, Кассиэль внимательно изучал его портрет, но вскоре на мгновение поднял глаза, смещая фокус внимания, и вдруг резко опрокинул кресло девушки и свое назад.       – Ты что творишь?!, – воскликнула Джена, но демон жестом велел ей быть тише и она заговорила шепотом. – Совсем сдурел?       – Он вернулся.       – Кто?       Тихо и серьезно прозвучал вопрос Давида.       – Адам. Он здесь. Джена, смотри.       Коллеги чуть-чуть приподнялись, Кассиэль положил широкую ладонь девушке на затылок, аккуратно, но быстро направляя её голову и взгляд прямо по курсу.       Приглядевшись, в темноте оценщица с удивлением заметила, как тонкая тень просачивается через прутья запертых ворот. В тусклом свете одинокого фонаря едва ли можно было различить лицо с портрета, однако демон с этим справился без труда и оценщица доверилась ему, поспешив убрать телефон.       – Давид, я перезвоню…       – Будь осторожна. Увидимся вечером, ведьмочка.       – Что будем делать?, – повесив трубку, спросила девушка. – Не пойму, зачем он вернулся… Дело ведь сделано.       – Пойдем спросим у него. Держись позади меня, не отходи и веди себя тихо, как мышь.       С этими словами Кассиэль бесшумно открыл дверь машины и пошел в темноту. Джена последовала его примеру.       Прячась за широкой спиной, она ступала осторожно, бесшумно, почти что не дышала, приглядываясь и прислушиваясь к каждому шороху.       Проследовав за детективом пару улиц, коллеги поняли, что направлялся он к дому жертвы.       Вдруг темный рыцарь отвел девушку за пышную листву и остановился.       – Подожди здесь секунду. Как услышишь удар, иди к дому, – еле различимо шепнул Кассиэль.       Девушка послушно кивнула и затаилась в зарослях кустарников, а Кассиэль буквально в несколько секунд испарился.       Джена ничего не видела, но вскоре раздался сдавленный крик и глухой удар, кажется, о ствол дерева.       Оценщица без промедления направилась к демону.       Тот без труда вжимал в широкий ствол дуба худого, но жилистого белого мужчину. Ростом он был чуть ниже Кассиэля, но гораздо более щуплый и нескладный, похожий на палочника.             Голос мужчины был высокий, но не омерзительный, поэтому расспрос обещал быть долгим.       – Вы кто?! Грабители?! Денег у меня немного, но забирайте все, только отпустите меня!, – затараторил Адам, даже не пытаясь вырваться из железной хватки демона.       – А я думаю, у тебя о-очень много денег. Особенно после того, что ты здесь учинил, – многозначительно протянул Кассиэль совершенно ледяным голосом, от которого Джене сделалось не по себе.       – О чем вы говорите? Я обычный путешественник! Потерял тут кое-что, вот и вернулся, чтобы забрать!       – Потерял ты совесть в доме жертвы, за которой шпионил и сдал вместе с детьми мужу на потеху.       Мужчина на мгновение опешил, а потом его, видимо, озарило. И он внезапно рассмеялся.       – А, так вот вы о чем!       От этого самодовольного гогота девушке стало мерзко. Она скривилась в отвращении и заговорила:       – Мы знаем, кто ты, Адам. Ты не идиот, чтобы просто так возвращаться к месту слежки. Тебе необходимо ещё что-то узнать или забрать, спрятать. Закончить дело, так?       Пельтье молчал с наглой улыбкой на губах, обводя гордым и злорадным взглядом своих дознавателей, однако смачный удар под дых немного развязал ему язык.       – Ты детектив, так? Раз сама все знаешь, умная девочка, зачем спрашиваешь?       – Значит, забрать сюда что-то пришел… Просушку, камеры?, – рассуждала девушка, но в ответ встречала только самодовольную ухмылку. – А где, кстати, твоя камера?       – Все то тебе расскажи!       Джена немного прищурила глаза, соображая.       Наверняка, он где-то припрятал машину, не пешком же пришел в такую глушь.       – Не хочешь говорить – не страшно, я сама найду все, что нужно. Кассиэль, держи его крепче, – попросила девушка и, размяв руки, запустила их в карманы сыщика.       Тот сразу занервничал, однако выдавали его только чуть учащенное дыхание и слабые попытки увернуться от рук оценщицы – безуспешно. Демон держал его мертвой хваткой.       В карманах мужчины Джена нашла массу интересного, однако больше всего её заботили ключи от машины, и, наконец она нащупала их в потайном кармане куртки. Извернувшись черти как, девушка выудила из него заветные ключи, победно ухмыляясь.       – Ты не все предусмотрел.       Пельтье не нашел, что ответить, а оценщица продолжала, следом доставая ещё один комплект, подписанный адресом жертвы.       – Что же, пойдем в дом. Заберёшь свои личные вещи, а мы, если что, поможем погрузить их в машину и посмотрим, что там такое ценное, – уверенно и злобно молвила девушка.       Губы демона тронула одобрительная ухмылка.       Оторвав детектива от дерева и свернув ему руки так, чтобы тот не мог даже пошевелить кончиками пальцев, Кассиэль потащил его в дом. Джена отперла дверь ключом, тихо её отворила – взглядам гостей предстала печальная картина разрушенного семейного счастья, пусть и недолгого.       Вещи были раскиданы, жильцы уезжали в спешке; скромное убранство говорило о том, что обеспечить себя благами семья ещё не успела, но в обстановке и предметах читался уют и трепет, которыми хозяева стремились напитать новое жилье.       Но их желаниям не суждено было сбыться.       Вряд ли муж и жена когда-нибудь вернутся в этот дом.       – Ну, – бросила Джена. – Говори, что я должна забрать. Побуду твоими руками.       – В таком случае лучше убейте меня сразу, ибо я вам не скажу ничего, – с неожиданно спокойной улыбкой ответил сыщик.       Кассиэль нахмурил брови, но Джена мягко тронула его за плечо, давая понять, что он может доверить эту ситуацию ей.       – Просишь убить сам, правда? Но, если ты умрёшь, кто будет заботиться о малышке Софи?       Лицо Пельтье медленно побелело. Он сжал челюсть, на скулах заиграли желваки, а девушка продолжала говорить обречено, но твердо.       – С маленькими девочками в приютах делают очень страшные вещи… Уверена, ты не хочешь, чтобы младшая сестра попала туда. Я знаю, о чем говорю, сама была той маленькой девочкой, брошенной в приюте. И она будет знать, Адам, что ты мог ей помочь, но не сделал этого. Обещаю, она будет знать. Если окажешь содействие, твоя сестра не будет ни в чем нуждаться, а ты отделаешься парой лет за решеткой и пожизненным УДО.       Джена поставила твердую точку.       Сыщик не отвечал. Он глядел в пол, на высоком бледном лбу выступила испарина.       Демон и девушка молчали, выжидая, и вскоре прозвучал хриплый голос.       – Если я все покажу, обещайте, что с моей сестрой ничего не случится.       – С ней все будет хорошо, – после короткой паузы ответила оценщица.       – Вентиляция, лампы, зеркала и кровать. В вентиляции, рамках зеркал и кровати спрятаны прослушивающие устройства и динамики. Невооруженным глазом не найти. В зеркалах скрытые камеры, они показывали очень реалистичные голограммы. Посмотрите, если хотите. Но зрелище не для слабонервных. В машине лежит телефон.       – Её телефон?, – неуверенно уточнила оценщица.       – Чей ещё, дура?, – огрызнулся сыщик. – Забирай все здесь и вали к черту!       Но Адам сразу же пожалел о сказанном – пальцы его вывернулись в неестественное положение, но так и не сломались. Кассиэль смотрел на него так, что мужчина засомневался, правда ли его оставят в живых.       Джена тем временем собирала по дому инструменты детектива – прослушивающие устройства, голограммы, механизмы. Слушая и рассматривая все приспособления, ей становилось очевидным, что женщину медленно, но верно сводили с ума в собственном доме. Страшные звуки, шепот по ночам, тени в зеркалах и мигающий свет…       Она все собрала.       – Вы довели человека до паранойи… Заставили её чувствовать себя под прицелом тирана, вынудили спасать самое дорогое, что у неё есть и бежать. И, наверняка, ровно туда, куда было нужно хирургу…       Адам хищно усмехнулся – он совсем не жалел о содеянном.       – Предложи тебе столько же денег, сколько мне за эту дуру, ты бы мать родную продала, сучка…       Сердце девушки обливалось кровью. Не сдержавшись, она, метая взглядом молнии, приблизилась к Пельтье и со всего размаху зарядила кулаком ему в челюсть.       – Твою мать!, – злобно зашипела оценщица, схватившись за руку, сама не ожидая от себя такого порыва. – Вот сволочь, как же больно!       Адам, сдавленно прохрипев, сплюнул кровь, откашлялся.       – И это все?..       Но мгновенно следом послышался неприятный хруст и сдавленный крик, а следом заговорил Кассиэль.       – Мы только начали. Если не хочешь потом пальцы себе пришивать, советую прикусить язык.       Угроза подействовала эффективно. Уже через пятнадцать минут, собрав все улики, Адам был посажен в черный мерседес и скован наручниками.       Его машину решено было сдать дорожному патрулю, предупредив их о том, чья она, но перед этим коллеги изъяли телефон жертвы. Там же были найдены тонны жутких сообщений с неизвестных номеров и переписка со вторым мужем, где женщина писала, как ей страшно и она хочешь сбежать на время, потому что боится, что за ней следят. Тогда же фальшивый супруг и дал ей адрес отеля и номер, который он якобы для неё снял.       Сомнений не оставалось – женщину запугали и вынудили бежать в лапы хирурга.       Мозаика почти полностью сложилась.       До участка все доехали молча.       Сдав усталой Фелонии Адама вместе с найденными вещдоками, коллеги поехали в особняк.       Подъехав к дому, Кассиэль начал разговор.       – Твой удар был не очень чистым, – сказал он со слабо-различимой братской гордостью. – Но красивым.       – Я не должна была этого делать. Но сдержаться не смогла. Циничная сволочь…       – Он справедливо получил по роже, так что не бери в голову. Хочешь Микаэлю все сама рассказать? Я могу это сделать один, ты отдыхать иди.       – Нет, вместе доложим обо всем, – со слабой улыбкой ответила оценщица, приятно удивленная дружеской заботой демона. – Надеюсь, Фел и Давиду повезло также и скоро женщина будет оправдана.       В кабинете архангела их уже ждали, а кое-кого даже с распростертыми объятиями.       Едва девушка вошла, молодой демон заключил её в крепкое, мягкое кольцо рук, не стесняясь ни коллеги, ни руководства.       – Ведьмочка моя, какое счастье, что цела!, – с нескрываемой радостью воскликнул Давид.       – Сомневался во мне?, – с вызовом спросил Кассиэль, но достаточно дружелюбно.       – Справедливо опасался обстоятельств, – с благодарной улыбкой ответил юрист.       – Приятно видеть вас невредимой, Джена. Кассиэль, – с лёгкой полуулыбкой добавил Микаэль. – Каковы успехи?       Выслушав доклад темного рыцаря и оценщицы, архангел и адвокат остались под большим впечатлением.       – Прошу прощения, на всякий случай уточню – вы ударили сообщника убийцы, Джена?, – поинтересовался руководитель и слегка прищурился, будто не веря.       Подобного поступка он ожидал от девушки в последнюю очередь.       – Да, Микаэль, – отвечала оценщица спокойно. – Прошу прощения, но мне не жаль, хоть и осознаю, что не должна была этого делать. Те наглость и бахвальство, с которыми он говорил о содеянном, вывели меня из себя.       – Что же, – архангел слабо усмехнулся. – Думаю, ему повезло, что бил не Кассиэль. Давид?       – Дело у нас в кармане, – отвечал молодой демон. – В ванной номера криминалисты не забрали одно полотенце для рук, что хирург скинул в корзину. В лаборатории проверили ворс, нашли частицы мыла, эпителия и парфюма. Догадаешься, какого, Джена?       Губы девушки тронула довольная усмешка.       – Yves Saint Laurent, Опиум.       – Так точно, – продолжал юрист. – Следы духов также на волосах детей нашли. Вместе с информацией, которую достали Кас и Джена, прокурор ордер на обыск кабинета хирурга выпишет с закрытыми глазами. Фелония сейчас проверяет денежные операции Пельтье и Зайберта, чтобы их сотрудничество подтвердить. Думаю, слушание назначат через пару дней и жертва будет оправдана.       Микаэль, выслушав рапорт, медленно, одобрительно кивнул.       – Если в офисе найдут флакон, картина сложится, – произнес архангел, а следом учтиво добавил. – Молодцы. Идите отдыхать. Доброго вечера.       После прощения с руководителем два демона и девушка покинули его кабинет.       Час был совсем не поздний, потому Джена рассчитывала немного передохнуть с дороги и поужинать, а потом провести время с возлюбленным, если новые дела не украдут его у нее. Двое парней расходиться тоже не спешили и все втроем направились на кухню.       В тепле и уюте дома девушка ясно ощутила, насколько же сильно она проголодалась. Весь день продержавшись на чае с мятой и адреналине, Джена подлетела к холодильнику. Она быстро добралась до запеченного цыпленка и, оторвав от тушки голень, уже была готова вцепиться в сочное куриное мясо, даже её не разогревая. Однако Давид не дал ей этого сделать. Мягонько отодвинув девушку от холодильника и забрав цыплячью ножку под возмущенное мычание, парень, хохоча, посадил девушку на стул.       – Придержи коней, хищница! Понимаю, проголодалась, но холодная еда комом в горле встанет.       Кассиэль сел рядом с коллегой, в недоумении глядя на неё.       – Ты что, с голодного края?       – Извините уж, мы не ели весь день, а я голод утолять силой мысли не умею, – обиженно буркнула девушка.       – Сейчас накормлю, ведьмочка, не переживай, – с беззаботной улыбкой сказал Давид. – Расскажите лучше поподробнее, как прошла поездка? Нам невероятно повезло, что именно сегодня Адам решил вернуться в дом жертвы за своими игрушками.       – Нам повезло, в отличие от Пельтье. Джена пообещала, что его сестру не отправят в приют, – ответил темный рыцарь.       – Чего ты пообещала?, – изумился юрист, колдуя у плиты.       – Я сказала, что с ней все будет хорошо, а в детском доме или у приемной семьи – не имеет значения, – спокойно говорила оценщица. – Раз у него такая опасная работа, стоило позаботиться о благополучии сестры заранее.       – Справедливое замечание, но девочка не виновата в том, что её брат циничный и наглый ублюдок, – задумчиво произнес Кассиэль.       Давид подхватил его мысль.       – Верно, родные не должны отвечать за грехи других членов своей семьи. Я позабочусь о том, чтобы малышку приютила хорошая семья, пока Адам будет в тюрьме.       Джена понимала, что у обоих демонов были личные причины так говорить и поступать. Потому она не стала возражать, ведь девочка и правда ни в чем не была виновна.       Продолжать тему расследования девушке не хотелось и она постаралась перенаправить разговор в более спокойное и расслабленное русло.       – К слову, деревушка была очень милая. В старости жить в таком месте – настоящая благодать.       – Да уж, горбатиться в грядках по локоть в земле… За это спина и суставы скажут тебе: «Спасибо», особенно в старости, – усмехнулся Кассиэль.       – Зану-у-у-да, – протянула оценщица. – Ты же приглядываешь за здешним садом и его обитателями. Думаю, тебе как раз должно понравиться выращивать собственные помидоры.       Раздался заливистый смех, что уже успел стать для Джены любимым.       – Позови потом на салатик, Кассиэль. Мы принесем моцареллу, сделаем капрезе, – с широкой улыбкой сказал Давид.       Он поставил перед девушкой внушительную тарелку, на которой расположились горячие овощи-гриль и грудка цыпленка, уже порезанная.             Джена с благодарной улыбкой чмокнула парня в мягкую щеку, больше не щетинистую, и с аппетитом принялась за ужин. Давид устроился рядом с чашкой кофе, любезно сварив его и для Кассиэля, который, внезапно, решил поддержать непринужденное настроение компании.       – Если бы я что-то и стал выращивать, то только тыквы. Во время Хэллоуина озолотился бы.       – Кстати, о Хэллоуине. Вернее, о Дне Всех Святых. Вы что-то ощущаете, когда он наступает, или на неделе накануне?       Вопрос девушки обоих демонов немного озадачил, но они не видели ничего криминального в том, чтобы немного рассказать ей, как все устроено.       Давид начал первым.       – Понимаешь, ведьмочка, религиозные праздники на земле принято отмечать в совсем не первозданном их виде. В большей степени из-за множества трактований и многократных переписываний истории мироздания. Поэтому те христианские праздники, к которым ты привыкла, представлены в очень искаженном виде. Их мы не празднуем. Ну, разве что я и то забавы ради. Кроме Рождества… К нему что на земле, что на небесах и в аду относятся смертельно серьезно. Но демоны не особо к нему допускаются. Там сложный процесс, в который мы стараемся не лезть.       – О, да, я обычно стараюсь проводить все дни на работе, если есть такая возможность, – сказал Кассиэль немного печально, но причину печали девушка понять не смогла.       – А как ты празднуешь, Давид?, – поинтересовалась Джена.       – За день до часа Х запираюсь у себя в комнате с парой ящиков текилы, а когда просыпаюсь, уже двадцать седьмое декабря.       Демон отпил кофе, чуть пачкая верхнюю губу молочной пенкой.                   Оценщица, уже давно расправившись с ужином, мягко засмеялась, привлекла его к себе, слизывая пенку и целуя. Парень незамедлительно ответил тем же.       – Так недалеко и до цирроза печени, не увлекайся этим.       – Ты же помнишь, что мы не болеем?, – с довольной улыбкой спросил Давид.       – По крайней мере, человеческими заболеваниями, – добавил Кассиэль. – Но есть недуги внеземные и они гораздо серьезнее любого цирроза и рака вместе взятых.       – У вас же хороший иммунитет?, – спросила девушка с легкой опаской.       – Не переживай, ведьмочка, нас очень тяжело любым недугом пронять.       Давид поднялся, убрал со стола пустые кружки и тарелку девушки, вскоре возвращаясь на место рядом с оценщицей.       – Пожалуй, я пойду. Долгий был день. До встречи, – произнес темный рыцарь и покинул кухню, кивнув на прощание коллегам.       Возлюбленные остались вдвоем.       – Чем хочешь заняться сегодня вечером?, – спросил молодой демон без всякого подтекста, прекрасно понимая, что девушка могла утомиться за прошедший день и хотела бы перевести дух.       Однако, вопреки его ожиданиям, Джена после сытного ужина была весьма бодра.       – Хочу пойти в зал и хорошенько отлупить боксерскую грушу.       – Адреналин разгулялся?, – хитро улыбнулся Давид. – Смотри, так во вкус войдешь, будешь мужикам зубы вышибать направо и налево. Только не повреди мои любимые игривые пальчики…       С этими словами он взял руку девушки и поднес к губам, мягко целуя каждый пальчик. Джена растроганно глядела на него.       – На самом деле хочу забраться в горячую ванну и расслабиться каждой клеточкой тела… С тобой.       Их взгляды встретились и у каждого из влюбленных глаза засияли по-особенному чувственно, разве что ещё в очах парня поблескивало озорное веселье, приводящее девушку в полный восторг.       Непосредственное и чистое, оно разжигало в ней желание жить, несмотря на все невзгоды.       – Если ты правда хочешь отдохнуть вместе, я не могу тебе отказать, – улыбнулся молодой демон, крепко целуя ладошку оценщицы. – Только тогда подожди чуть-чуть, выпей чаю. Такие вечера нужно устраивать красиво, а то должным образом не расслабишься. Я этим займусь.       С этими словами Давид проводил девушку с лавандовым чаем в каминную, попросив ее подняться в комнату ровно через час, затем поцеловал темную макушку и удалился.       Джена глядела на пламя в камине, устроившись в большом кресле, и искренне наслаждалась тишиной. Дело несчастной женщины и дьявольского хирурга смогло отвлечь ее от собственных проблем и позволить спасти невинную жизнь. После проделанной работы девушка чувствовала в душе покой.       Вот часы пробили восемь вечера.       Джена поднялась к себе – комната выглядела как обычно, но из ванной комнаты доносился яркий аромат свежести и цветочной пены.       Девушка несмело приоткрыла дверь, заглядывая внутрь, и ее глазам предстала сказочная картина – романтический полумрак, тихая, но динамичная мелодия; горячая ванна, полная пышной пены, и свежие фрукты на столике рядом создавали волшебную атмосферу, на которую девушка даже не рассчитывала.       Уже знакомые руки ласково обвили стан Джена со спины, а теплое дыхание пощекотало шейку.       – Раздевайся скорее и залезай, а то остынет, – произнес бархатный голос.       Девушка слегка развернулась, в предвкушении закусывая губу.       – Только после тебя… А то сбежишь еще, бросишь одну, а сам работать отправишься…       – В пекло работу! На сегодня я только твой, – решительно ответил молодой демон, попутно снимая с себя одежду.       Полностью обнаженный, он предстал перед жадным взглядом девушки, но уже совсем скоро его наготу спрятала пышная ароматная пена.             Девушка незамедлительно скинула одежду и забралась следом, усаживаясь напротив парня. Он был совершенно расслаблен и безмятежен, а она с глубокой благодарностью и нежностью глядя возлюбленному в глаза.       – Интересно, где я так удачно согрешила, что в наказание мне послали тебя…       Демон ответил ей мягким смехом, ласково погладив девичье колено, что очень удобно лежало у него совсем под рукой.       – А вдруг не в наказание, а в благодарность?       – За что же кому-то быть мне настолько благодарным?       – За то, Джена, что ты добра. За то, что стремишься помочь людям, стараешься видеть в них лучшее. За твою уверенность и ответственность, справедливость и такт. Стойкость и красоту. И я благодарен тому, кто свел нас. Совершенно не важно, кто это был.       – Ты ко мне слишком пристрастен, – произнесла девушка с шутливой улыбкой, несмотря на то, что была глубоко тронута его словами.       Парень театрально закатил глаза.       – Да что с тобой будешь делать…       С этими словами он склонился к колену девушки, слегка его прикусывая и оставляя едва заметный след. Джена тихо засмеялась.       – Снова кусаешься! Может, тебе пустышку для младенцев купить, коли зубки чешутся?       Оценщица старалась принять серьезный вид, но выдавал ее озорной взгляд и улыбка, которую она упорно пыталась сдержать. Но Давиду было, чем парировать.       Он хитро усмехнулся.       – Чешутся… И не только зубки!       С этими словами он обхватил ее стройную щиколотку широкой ладонью и, не давая опомниться, легко защекотал мягкую стопу.       Девушка, хохоча, едва не скатилась под воду с головой, вовремя удержавшись за бортики ванной. Смеясь и извиваясь, она подняла мощную волну брызг, что окатила парня с головой, а следом, воспользовавшись его замешательством, перевернулась и придвинулась к нему ближе, буквально ныряя между его бедер и оказываясь лицом напротив горячей груди.       – Что, русалочка, соблазнишь меня и утащишь в пучину морскую?, – лукаво улыбаясь, спросил Давид, протерев от воды лицо. – Дразниться будешь, я тебя и под водой защекочу.       – Не напугаешь, буду дразниться… Например, вот так…       Девушка принялась нарочито медленно водить губами по его груди, даже не целуя, постепенно поднимаясь на ножках и устраиваясь на бедрах парня, пока тот, мокрый и расслабленный, наслаждался игривыми ласками. Поочередно целуя соски, оценщица приговаривала:       – Русалочка не утащит принца на дно морское, он слишком ей нравится… Но почему бы не предаться страсти на пляже?..       Теперь девушка восседала на его бедрах, целовала изящные ключицы, плечи, шею; ладонями гуляла по влажной коже, приятно массировала торс, чувствуя, как с каждым касанием ее губ плоть молодого демона заметно крепнет.       Едва она опустила ладонь к паху парня, Давид уложил ладони на упругие ягодицы, стискивая их, по груди же рассыпая жаркие, страстные поцелуи, порывисто молвя:       – Хоть на пляже… Хоть в глубинах океана… Ты будешь моей…       Тут Джена заметила, как ниже начал становиться уровень воды. Она немного отстранилась, не понимая, что происходит, но молодой демон объяснил, не переставая лизать и зацеловывать сочную грудь.       – В воде лучше не заниматься подобным… Больно может стать да и ты потом мучаться будешь от сухости.       Когда вода стала доставать лишь до бедер Давида, он дотянулся до столика, аккуратно приподнял блюдо с фруктами, под которой очень удачно лежала заготовленная защита.       Девушка усмехнулась.       – Все предусмотрел, да?       – С тобой нужно быть готовым в любой момент…       Он чуть приподнял возлюбленную, ссаживая со своих бедер, и собрался было надеть все сам, но Джена забрала у него блестящий конвертик.       – Позволь мне…       Вынув защиту, она свободной рукой нежно коснулась плоти демона. Тот, довольно прищурив глаза, наблюдал за девушкой и чуть приподнял таз, помогая ей одеть себя, но оценщица не спешила – она пробежалась кончиками пальцев по паху, горяча нежнейшую кожу, тронула яички, тем самым заставив парня низко замычать от удовольствия и прикрыть глаза. Затем она плавно провела ладонью по всей длине уже полностью эрегированного члена, гладя его и лаская, но не стала томить их обоих слишком долго и вскоре надела на плоть парня необходимую вещь. Подняла взгляд, в миг осознавая, что никогда не сможет на него налюбоваться, а сейчас Давид выглядел особенно притягательно – темные влажные кудри обрамляли красивые скулы и светлое, расслабленное лицо; изящные брови и длинные, пышные ресницы подчеркивали небесно-голубые глаза, едва приоткрытые, а проступивший на щеках румянец удовольствия совсем обезоружил девушку.       Она прильнула к молодому демону, осыпая лицо трепетными поцелуями, ладонями обнимая его за шею.       – Ты такой красивый… А ресницы совсем невероятные, они даже длиннее, чем у меня…       – Зато мои губы не настолько сочные, как твои, – с мягкой улыбкой отвечал Давид, осторожно возвращая девушку на свои бедра, входя в нее только головкой и настолько медленно, насколько это было возможно, истинно наслаждаясь процессом.       Тихо застонав, наконец, ощутив его в себе, Джена зарылась пальцами в густые волосы, вдруг молвя:       – А вот сейчас мы это и проверим…       Она привлекла его к себе, едва коснулась любимых губ своими, не играя, только ласкаясь, и парень ответил тем же – он мягко провел кончиком языка по вкусным девичьим устам и поцеловал их так трепетно, так нежно, что девушка едва смогла сдержать счастливые слезы.       Как приятно было целоваться с ним…Бесхитростно, искреннее.       Вот озорной язычок все-таки скользнул между губами юноши, обнялся с его, неизменно чутко.       Поцелуи становились глубже.       Руки молодого демона касались ее талии, скользили по стройному животику, груди, гладили чувственно и очень медленно. Проникновение шло непринужденно, спокойно – возлюбленные балансировали на грани пика очень долго, не решаясь прервать сладкую, глубокую негу, доводя друг друга до истомы.       Изредка были слышны томные, тихие стоны, что демон и девушка обоюдно срывали с любимых губ.       Давид вскоре уловил слабую пульсацию горячего лона, что извещала о скором пике возлюбленной. Не разрывая поцелуя, он спустился кончиками пальцев на талию, что была ее одним из самых чувствительных местечек на теле, и стал нежно водить по тонкой коже, с удовольствием слушая, как с каждым касанием дыхание партнёрши учащается, стоны становятся все тоньше и громче, а ее пальчики начинают в ответ бродить по его животу, едва щекотать и нежить, заставляя его извиваться и вздрагивать в преддверии собственного пика.       Вскоре невыносимо сладкая нега у влюбленных одновременно сменилась совершенной эйфорией.       Очень неохотно разорвав поцелуй, они тяжело дышали, мягко гладя ладонями разгоряченные тела друг друга.       Дрожащие мышцы ножек и спинки девушки очень обрадовали молодого демона, но дали понять, что она испытала глубочайший экстаз, только ее глаза – ясные, они глядели на него с нежностью и любовью, гуляли по всему телу, как будто выбирая, что девушка обласкает в следующий раз.       Ее искренне восхищенный девичий взгляд будоражил воображение, а его, счастливый и нежный, приводил в радостный трепет все девичье естество.       – Невозможно в тебя не влюбиться…       Произнесли они в унисон и следом тихо рассмеялись, каждый собственной удаче – кажется, кто-то из них двоих согрешил очень успешно.