
Пэйринг и персонажи
Описание
- Мне нечего тебе ответить, Йеджи. - ответила Шин дрогнувшим голосом, пытаясь сохранить остатки здравого рассудка. Касания Хван для младшей всегда были чем-то неземным.
- Неужели? - проговорила рыжеволосая с ухмылкой, медленно ведя указательным пальцем по позвонкам. - А ты всё также сходишь с ума от моих прикосновений. - довольно сказала старшая.
«Милая, тебе некуда бежать…»
14 декабря 2024, 09:24
Девушка по имени Шин Рюджин родилась в мире, где всё было предопределено. Она росла в большом, роскошном доме на окраине города, окруженным зелеными парками и ухоженными садами. Родители девушки были успешными бизнесменами, которые часто проводили время на работе, оставляя дочь наедине с собой. Хоть они и обеспечивали её всем необходимым, их внимание к дочери было минимальным. Рюджин чувствовала себя одинокой и старалась никогда никому не показывать своих настоящих эмоций.
В школе Шин Рюджин была образцом послушания и успеха. Она училась на отлично, но именно это и стало причиной её изоляции в обществе. Одноклассники, которые никогда не упускали ни единого шанса для колкостей, смотрели на неё с недовольством и завистью, считая занудой и зубрилой. Хоть девушка и пыталась завести новые знакомства, но всё же не могла похвастаться множеством друзей. В итоге Рюджин предпочитала уединение.
Каждую ночь, когда город погружался в сон, Рюджин спускалась в свою любимую комнату с панорамными окнами, откуда открывался великолепный вид на окрестности. Это было её святилище. Это было местом, в котором она могла быть собой. Девушка любила рисовать: любимый блокнот и пару карандашей становились для неё способом выражения мыслей, которые она не могла озвучить вслух. Она часто изображала то, что видела за окном — цветы, деревья, облака, луну. Каждый проведённый штрих приносил ей успокоение и радость.
В одну из ночей, когда лунный свет мягко освещал улицы, Рюджин заметила что-то необычное. На асфальте перед ее окном каталась девушка с длинными волосами, которые развевались на ветру. Это была Хван Йеджи. Она была смелой и независимой, полной энергии и жизни. Рюджин наблюдала за ней с восхищением: Йеджи была воплощением свободы, о которой Рюджин могла только мечтать.
С этого момента темноволосая стала рисовать только Йеджи. Каждую ночь она запечатлевала ее движения на бумаге: как она скользит по асфальту, как ловко выполняет трюки и как смеется, наслаждаясь жизнью. Эти рисунки стали для девушки чем-то больше, чем просто искусством; они стали ее окном в другой мир — мир смелости и приключений.
Однажды, когда Рюджин закончила очередной рисунок Йеджи, она вернулась в свою комнату за мягким пледом, оставляя блокнот на подоконнике рядом с открытым окном. По возвращению, девушка не обнаружила свой скетчбук на оставленном месте и сразу начала его искать. «Куда я могла его деть?» — думала темноволосая, оставляя попытки найти утерянную вещь. На удивление Рюджин, вскоре после этого она увидела Йеджи внизу — та остановилась и смотрела прямо в окно, держа в руках блокнот.
— Эй! Ты рисуешь меня? — крикнула Йеджи с улыбкой.
Рюджин почувствовала, как сердце забилось быстрее. Она кивнула и покраснела от смущения. Вскоре они начали общаться. Йеджи была открытой и искренней, хоть и была старше Шин на пять лет. Они встретились всего несколько раз у окна Рюджин, но и этого хватило для зарождения чувств, которых ни одна из девушек не испытывала раньше.
Пару раз рыжеволосая предложила Рюджин прокатиться на своем мотоцикле. Для младшей это было настоящим приключением — когда они мчались по ночным улицам города, ветер развевал волосы Рюджин, а в груди раздавался звук свободы. Она чувствовала себя живой как никогда. А в один из дней Йеджи даже сделала младшей татуировку на рёбрах.
Вы спросите: начали ли они встречаться? Ответ будет положительным. Старшая, устроив романтический вечер за городом, первая рассказала о своих чувствах. И Йеджи была счастлива как никогда, ведь чувства оказались взаимными.
Однако все изменилось…
***
Тот день темноволосая даже не хотела вспоминать. Рюджин чувствовала резкую пустоту и горечь утраты. Сердце сжималось от боли, а прощальная записка оставила ощущение предательства и неопределенности. Девушка выкинула бумажку с аккуратно выведенным почерком старшей. Единственное, что она помнила, были последние строчки: «…Это был спор, Рюджин, как можно было быть такой наивной. Я никогда тебя не любила…»***
3 года спустя Время шло. Рюджин с родителями переехали в другую страну, оставив позади знакомый мир. Решение родителей было вызвано не только новой работой, но и желанием оградить дочь от страданий после расставания с девушкой. Переезд стал для неё не только физическим изменением, но и возможностью начать новую жизнь, полную надежд и перспектив.***
Девушка сидела на кровати в своей комнате и играла на гитаре, погружаясь в мир музыки с головой. Рюджин услышала стук в дверь ровно в тот момент, когда закончила играть очередную песню группы Chase Atlantic: — Дочь, ты занята? — Нет, мам, проходи. — сказала девушка, приглашая в комнату жестом. — Что-то случилось? — Вроде, нет. — ответила госпожа Шин, присаживаясь рядом. — Как дела? — Мам, ты просто так не заходишь. Что случилось? — Ладно, ты меня раскусила. — Ну так что? — спросила Рюджин. — Мы с отцом летим в Лос-Анджелес на деловую встречу с будущими партнерами. — Если ты пришла вновь рассказывать мне о том, что и как делать, когда я одна дома, то не начинай, пожалуйста, мне не впервой. — проговорила темноволосая, откладывая музыкальный инструмент в сторону. — Нет, я не за этим пришла. — А зачем? — Ты летишь с нами. — Что?! Я то там зачем?! — У наших партнеров есть дочь. — начала господа Шин. — Познакомитесь, пообщаетесь, а может… — Хватит! — Рюджин была злой. — Я не собираюсь ни с кем знакомиться! — Дочь, ну тебе нужно развеяться, а то после того случая ходишь сама не своя. — Не напоминай, пожалуйста. Я никуда не поеду. — Это не обсуждается. — твёрдо заявила госпожа Шин. — Собирай вещи, вылет через 2 дня! — мать вышла из комнаты. — Этого мне ещё не хватало… — прошептала девушка себе под нос.***
4 дня спустя — Мам, долго ещё ехать? — спросила девушка, поправляя волосы. — Нет, мы уже подъехали. Рюджин вышла из машины и увидела перед собой роскошное здание. — Нам точно сюда? — спросила темноволосая, глядя на родителей. — Да, сюда. — гордо заявил господин Шин. — Не слишком ли шикарное здание для обычной деловой встречи? — Не мы выбирали. — ответила мама. — Да и нам нужен только ресторан «71above». — Ладно, надеюсь это ненадолго. — сказала Рюджин с недовольством. *** Усаживаясь за забронированный столик, семья Шин погрузилась в ожидание. Партнёры опаздывали, а Рюджин уже перечитала все новости мира в телефоне. — Долго ещё? — спросила девушка и тяжело вздохнула. — Не знаю. — ответила отец. — Наверное, задерживаются. — Ну раз на то пошло, — Рюджин встала из-за стола. — я в туалет. — Не задерживайся только. Я думаю, что скоро они прибудут. — Хорошо. — бросила темноволосая напоследок. Рюджин вышла из зала, чтобы подправить макияж, чувствуя себя немного неуверенно. В зеркале она пыталась скрыть тревогу, но, когда собралась вернуться к родителям, её внимание привлек знакомый силуэт. За столом, где бурно обсуждали совместный бизнес их семей, сидела Йеджи. Она была такой же прекрасной, как и раньше, и их взгляды встретились. В сердце Рюджин раздался знакомый укол боли — воспоминания о разбитом сердце нахлынули с новой силой. Йеджи казалась спокойной, в её глазах не было ни капли удивления. Не в силах справиться с эмоциями, Рюджин развернулась и стремительно вернулась в туалет. — Прошу меня извинить. — сказала Йеджи, обращаясь к родителям. — Мне нужно в уборную. *** Темноволосая разглядывала своё отражение, чувствуя, как организм постепенно охватывает паника, а в уголках глаз поступают слёзы. Рюджин, опустив голову и закрыв глаза, старалась успокоить себя, понимая, что прошлое всё ещё живо и болезненно. — Ты собралась от меня бегать? До боли знакомый голос заставил девушку поднять голову и увидеть в отражении зеркала ту, из-за которой Рюджин была разбита. Ничего не ответив, младшая отвела взгляд.Shut up and Listen — Nicholas Bonnin, Angelicca
— Долго будешь молчать? — прошептала Йеджи, опаляя ушную раковину горячим дыханием и зажимая девушку между собой и умывальником. — Тебе так идёт это платье, милая. По коже Рюджин пробежали мурашки от касаний старшей, оставляя после себя приятные покалывания. — Мне нечего тебе ответить, Йеджи. — ответила Шин дрогнувшим голосом, пытаясь сохранить остатки здравого рассудка. Касания Хван для младшей всегда были чем-то неземным. — Неужели? — проговорила рыжеволосая с ухмылкой, медленно ведя указательным пальцем по позвонкам. — А ты всё также сходишь с ума от моих прикосновений. — довольно сказала старшая. — Неправда! — крикнула Рюджин, пытаясь выбраться. — Милая, тебе некуда бежать. — Йеджи развернула темноволосую к себе, сокращая расстояние между их лицами. Рюджин замерла в ожидании, сердце забилось быстрее, когда Йеджи медленно тянулась к ней. Время словно остановилось, и она ощутила тепло дыхания девушки на своих губах — это было одновременно волнующе и тревожно. Рюджин чувствовала, как в груди разгорается пламя желания. — Не надо, Йеджи… — Неужели не нравится? — прошептала девушка прямо в губы напротив, сажая Рюджин на раковину. В ответ тишина. — Так и будешь молчать? — Что тебя сейчас интересует? — уточнила Шин, уже привыкшая к положению, в котором она сейчас оказалась. — Мне остановиться? — уверенно спросила Йеджи, усиливая хватку на талии младшей. Пощёчина. Рыжеволосая, получив удар по щеке, развернула голову в сторону, чувствуя жжение с левой стороны лица. — Я тебя ненавижу и последнее чего я сейчас хочу, — Шин ткнула пальцем в области груди старшей. — так это трахаться с тобой. Йеджи в ответ лишь ухмыльнулась. — Врёшь? — Да. Притягивая к себе старшую за галстук, Рюджин впилась сухими губами в чужие, ощущая вишнёвый блеск на своих. Ещё один смазанный поцелуй и старшая плавно перемещается от опухших губ к уху. Йеджи шепчет непристойные вещи, скользя одной рукой по разгорячённым и давно уже выученным участкам тела, охотно отзывающимся на каждое прикосновение. Такая хрупкая и одновременно нуждающаяся Рюджин проводит языком по пересохшим губам и шумно выдыхает, когда воодушевлённая Йеджи склоняется и оставляет на её шее тёмное багровое пятно. — И как я буду это объяснять? — спросила младшая, указывая на свою шею. — Объяснять кому? — Кому-кому, родителям! — Не об этом ты сейчас должна думать, милая, или так хочешь вернуться? — поинтересовалась Йеджи, не выпуская Шин из крепкой хватки. — Ни за что в жизни. — уверенно ответила темноволосая, притягивая Хван обратно, и завлекая в ещё один чувственный поцелуй. — Позволь мне загладить вину. — предложила Йеджи, отстранившись, и протянула младшей руку. — Моя машина внизу. — Уж очень тебе придётся постараться. — Ради тебя я готова на всё, любимая.