Исключительное чудо

— Я хочу тебя… — Мы в больнице! — И что? — Тэ… — Что??? — Ты вообще не упрощаешь мне жизнь. Я ведь не железный… — То есть, мне легко. Так? — Тэ… — Что?! За окном давно уже ночь. Тэхён лежит на груди обнимающего его Чонгука, который старается ровно дышать, гипнотизируя точку на потолке. Омега, что кончиком указательного пальца ведёт по его груди, точно пытается довести его. Шёпот двоих разносится по всей палате. — Мне надоело здесь лежать. — Ты проснулся всего два дня назад. — И что? У меня ничего не болит. Я хочу выйти отсюда. Хочу домой. Хочу тебя… — Тэ… — «Тэ, Тэ, Тэ» Что? — омега встаёт, пытаясь просунуть ноги в больничные тапки. — Надоело всё! — Малыш, — Чонгук пытается взять Тэхёна за руку, но тот одёргивает её, шагая к ванной комнате. Дверь шумно хлопает перед носом альфы. — Малыш, открой, — пальцем стучит Гук, плечом оперевшись о стену. — Я хочу в туалет, — звучит приглушённо. — То есть, ты не обиделся? — Чонгук чуть улыбается на это. В ответ только тишина. Альфа уже не в первый раз наблюдает такое поведение у Тэхёна. Тот ещё с утра ходит, словно заведённый. Отказался от процедур и осмотра, плохо кушал. Только с психотерапевтом поговорил, и то несколько минут. Потом попросил позвать Чонгука. — Малыш? — альфа не отходит от двери. Вдруг та резко распахивается, и Тэхён, вздëрнув подбородок, проходит мимо Чонгука, залезая на кровать. Альфа широко улыбается, опуская голову и мотая ей в стороны. — Не подвинешься? — спрашивает Чонгук, подходя к кровати и наблюдая за спиной Тэхёна. — Мне итак тесно одному, — бурчит омега. — А раньше нам обоим было нормально. — Это раньше. Сейчас тесно. — Тэ… — Нет! — Тэхён крепче закутывается в одеяло до самого подбородка. — Хорошо, твоя взяла! — не выдерживает Чонгук и сдаётся. — Что? — не верит своим ушам Тэхён и резко оборачивается на Гука. — Я поговорю с врачом о твоей выписке, но… — он делает паузу, но продолжает, смотря на понимающий взгляд Тэхёна, — ...ты должен пройти обследование. Я хочу убедится, что с тобой и с малышом всё в порядке. — Гук, нет! — мотает головой Тэхён. Омега в ужасе. Он не хочет всё это повторять, но… — Малыш, — Чонгук садится на стул рядом с кроватью, — я всё прекрасно понимаю, но и ты пойми. Мы не можем рисковать твоим здоровьем. Ты даже узи не даёшь сделать, — он держит омегу за руку. Тэхён сидит с опущенной головой. Он сам понимает, что нужно, но тело… Оно подводит его, хочет защитить, не позволяя никому приблизится. — Нам же нужно убедиться, что наш малыш здоров. Нужно выявить патологии, если они есть… — Он здоров! — выходит из оцепенения Тэхён. — С ним всё хорошо! Гук… — он кладёт руку на низ живота и комкает больничную рубашку в кулаке. — Конечно! — уверяет альфа, — Я не это имею в виду, малыш! Просто есть некоторые обстоятельства, которые можно обнаружить лишь в определённые сроки. Первый триместр очень важен для вас. — Я знаю. Я всё понимаю… — омега отворачивается, смотря в окно. Они говорили уже об этом. Состояние Тэхёна волновало Чонгука. После встречи с психотерапевтом, омега не разговаривал ни с кем. Но прошлой ночью он поделился всеми своими страхами. Чонгук итак был зол на людей, похитивших его омегу, но после всего, что рассказал Тэ, его глаза застилало алым. Гнев. Вот что чувствовал альфа. Найти и уничтожить всех, кто хоть как-то причастен к похищению — всё, что он хотел. Тэхён не мог пересилить себя. Его начинало трясти уже у порога процедурных кабинетов. Доктору Юну даже пришлось назначить успокоительное, чтобы Тэхён хоть как-то пришёл в себя. — Если так пойдёт дальше, мне придётся поставить ему наркоз, чтобы хоть как-то осмотреть, — хмурясь говорил врач Чонгуку. — Иначе, это приведёт к необратимым последствиям. Да, наркоз не самый безопасный вариант, но в вашем случае я не вижу другого выхода. Чонгук понимал, что Тэхён и от наркоза откажется, если дойдёт до него. — Я не хочу, чтобы ты делал это, переступая через себя, — говорит Чонгук, приподнимаясь, чтобы поцеловать в лоб Тэхёна. — Для начала, хотя бы поговори с психотерапевтом, — произносит тихо, поглаживая большим пальцем бледную щеку парня, — если хочешь, я буду рядом. Я не отпущу твою руку ни на минуту, если это тебя успокоит. Мы пройдём через всё это вместе. Обещаю. — Хорошо, — соглашается Тэхён, опуская голову. *** Намджун с силой сжимал руль, внимательно следя за дорогой. Скулы были напряжены, зубы сжаты. Вся его поза показывала, что он на взводе. — Успокойся, пожалуйста, — тонкая ладонь легла ему на плечо, от чего альфа моргнул, словно выходя из транса. — Ты не должна этого делать, — проговорил Намджун, не сводя хмурый взгляд с дороги. — Хаён, он ничего хорошего тебе не скажет! Этот человек лишь будет врать и отмазываться, чтобы его выпустили! А я не хочу, чтобы ты страдала и мучилась после разговора с ним. — А кто сказал, что я буду страдать? — улыбнулась женщина, всё так же поглаживая Намджуна по плечу. — Я только хочу взглянуть ему в глаза и задать пару вопросов. Мне это нужно, Джуни. Намджун на мгновение посмотрел в глаза Хаён и вновь повернулся к дороге. — Пожалуйста, Намджун, — чуть серьёзнее продолжила Хаён, — я в любом случае увижусь с ним. Но я не хочу делать это без твоего ведома. — Хорошо, — выдыхает Намджун, — но только один раз! И не нужно соглашаться ни на какие его условия. И, если он посмеет хоть что-то сказать или сделать не так, я клянусь, Ха, я ему шею сверну! — сдвинув брови зло процедил Намджун, снова смотря на подругу и поворачиваясь обратно к дороге. — Я поговорю с Квоном. — Спасибо, Джуни, — улыбнулась Хаён и повернулась к окну, поджав губы. *** — Он уже там, — говорит Квон, головой указывая на дверь в углу, — госпожа Ким, прошу, не давайте ему информацию, которую он в дальнейшем может использовать в свою пользу. Лучше не рассказывать о том, где сейчас ваш сын, как он. Ничего. Хорошо? Женщина только закивала, не сказав ни слова. — Пойдём? — гладит её по спине Намджун, чуть подталкивая. — Джуни, — тормозит Хаён и поворачивается к альфе, — я сама. Можно я одна пойду? — Хаён… — строго проговаривает Намджун, но взгляд подруги даёт понять, что она не отступит. — Можете не переживать за безопасность. Он в наручниках и с ним наш офицер, — вклинился Квон, понимая, что никто не собирается отступать. — Десять минут! Если ты не выйдешь оттуда через десять минут, я войду, — цедит Намджун, смотря в глаза Хаëн. — Мне больше и не надо. Хаён погладила и провела ладонью по груди Намджуна и повернулась к двери, которую открыл Квон. Дживон резко подорвался с места, когда в допросную вошла Хаëн, но сразу сел обратно, потому что не смог выпрямиться из-за наручников, прикрепленных к столу. — Ëни… — тихо проговорил он, наблюдая, как женщина отодвигает стул и присаживается за стол напротив него. — Ты давно потерял право так меня называть, — строго произнесла Хаëн зло смотря ему в глаза. — Д.да, прости, просто я… Ты… — Дживон опустил голову, пытаясь хоть что-то внятное сказать. — Ты даже не изменилась. Всё такая же красивая, — улыбнулся он, вновь смотря в злые глаза. Хаëн действительно была очень красивой женщиной. Что в юности, что сейчас, она всегда выглядела безупречно. Это и привлекло в ней Дживона. Он был очарован молодой, амбициозной девушкой. Несмотря на свой статус женатого мужчины, он не смог противиться своему желанию обладать ей. Вот и сейчас он думает о том, что лучше бы тогда всё было иначе. Лучше бы она не забеременела раньше времени, а он, возможно, объяснил бы ситуацию с женой, может, развёлся бы с ней позже ради Хаëн. Но её беременность всё испортила. — Я не за комплиментами пришла, — гневно сказала Хаён. — Ты похитил моего сына и продал его… — её голос дрогнул, — ты продал моего сына в рабство, а теперь пытаешься подлизаться ко мне, надеясь, получить снисхождение? Тебе всё равно придётся ответить перед законом, Дживон! Другого пути у тебя нет. — Хаён, прошу… Пожалуйста! — Дживон взмолился, понимая, что это может быть его единственная надежда. — Почему ты это сделал? Ты хотел так отомстить? Как ты узнал о Тэхёне? — Нет! Я не знал, что этот мальчишка наш… — Мой! — резко перебила женщина. — Это мой сын. И зовут его Тэхён. — Да-да! Конечно! — затараторил Дживон и нервно закивал. — Твой сын. Я не знал, что это он. Пожалуйста, Ёни… Хаён, — тут же поправился он. Хаён, как бы сложно ей не было, поверила его словам. Ей стало немного легче от этого. Теперь, даже если Тэхён узнает всю правду, ему не придётся сталкиваться с тем, что его родной отец не только оставил его до рождения, но и решил избавиться, как только узнал о его существовании. — Ты помнишь, как и почему мы расстались двадцать лет назад? — вдруг спросила Хаён. — Конечно, — чуть кривит губы Пак, — потому что ты забеременела… — Потому что ты был подлым трусом! — не дала договорить Дживону женщина, — Ты предпочёл спрятаться под юбкой своей жены, а не взять ответственность за меня и за ребёнка! — Если бы ты тогда сделала аборт, всё было бы иначе! — чуть повысил голос Пак. — Не смей! — резко подалась вперёд Хаён, и стукнула ладонью по столу. — Не смей так говорить о моём сыне! Ты не знаешь, через что нам пришлось пройти. Ты никакого права не имеешь на него и его жизнь! Мало того, что ты оставил меня с ним, так тебе сейчас хватает наглости так говорить и просить? Что ты хочешь? О чём умоляешь, Дживон? В ответ лишь молчание и поджатые губы. — Ты хочешь, чтобы тебя простили? — тише произнесла женщина, чуть прищурилась и наклонила голову набок. — Чтобы помиловали? Хочешь? — с фальшивой улыбкой задала последний вопрос Хаён. Дживон попытался собраться с мыслями и сформулировать предложение. Он не узнавал Хаён — некогда милую, добрую и наивную девушку, которая всегда с ним соглашалась. Раньше, стоило ему проявить настойчивость, как она сразу же уступала. Но теперь он осознал, что той Хаён, которую он помнил, больше нет. Она сильно изменилась. — Я… — начал он, прочистив горло. — Мне правда очень жаль, Хаён. Я не знал… Если бы я только мог предположить! — его голос звучал слишком эмоционально. — Я даже подумать не мог, кто такой Тэ… Тэхён. — Лучше не продолжай, — снова прервала его Хаён. — Осознавать, что ты не сделал бы этого, если бы просто знал, что он мой сын, ничуть не легче. Сначала я подумала, что ты узнал о его существовании и поэтому решил так поступить, но правда оказалась куда страшнее… Он не первый омега, которого ты… Хаён не сводила осуждающего взгляда с Пака. — На самом деле ты гораздо хуже, чем я думала. Ты омерзителен! Ты так низко пал в моих глазах. Даже представить себе не можешь, как я сожалею обо всём, что между нами было, — сквозь зубы говорила Хаён, пытаясь сдержать слёзы, которые уже собрались в уголках её глаз. — Но при этом я благодарна тебе за сына. За моего сына! Тэхён — единственное хорошее, что у меня от тебя осталось. Предательская слеза всё же скатилась по щеке. — Он — моя жизнь. И я клянусь тебе, Дживон, сейчас меня останавливает только то, что он жив, а ты в тюрьме. В любом другом случае никто бы тебя от меня не защитил. Я бы сама лишила тебя жизни. Пак посмотрел на Хаён широко раскрытыми глазами, не веря тому, что услышал. От её взгляда по его телу пробежала дрожь. Было понятно, что она говорит серьёзно. Хаён поднялась со своего места и посмотрела на Пака сверху вниз. Она осознала и увидела больше, чем хотела. У неё остались вопросы и, возможно, какая-то обида на этого мужчину. Но когда она увидела, кем он был на самом деле, у неё пропало желание продолжать разговор. Она услышала достаточно, чтобы сделать выводы и жить дальше спокойно. — Хаён! Ты… Не уходи, пожалуйста! — взмолился Дживон, когда женщина встала. — Прости меня! Прошу! Он пытался дёрнуть руками, чтобы взять её за ладонь, но наручники мешали. Офицер, сидевший всё это время в углу и наблюдавший за ними, нахмурился и приподнялся со своего места. — Хаён, умоляю! Забери заявление! Скажи, что я его отец, что я не смог бы… Резкая пощечина заставила Дживона заткнуться. Офицер, тоже не ожидавший этого, замер на месте. — Отец Тэхёна — Ким Намджун. А ты лишь тот, кто помог ему появиться на свет, — произнесла Хаён, развернулась, чтобы выйти из допросной и встала на месте. У порога стоял Намджун, с гордостью смотревший на подругу. Он вошёл, как только услышал крики Дживона. Слова Хаён, что именно он отец Тэхёна, с теплом отозвались в его сердце. Джун действительно любил омегу, словно собственного ребёнка. Растил его с особой заботой, как вырастил бы своего сына. Защищал его, оберегал от всех проблем, поддерживал. Намджун с Хаён лишь раз говорили о том, что он будет отцом в документах Тэхёна. Тогда альфа настоял, убеждая подругу, что так будет легче. Но больше они эту тему не затрагивали. — Пойдём, Ха, — тихо произнёс Джун, проводя рукой по спине подруги. — Нет! Хаён! Подожди! — вышел из ступора Дживон. Хаён даже не обернулась, лишь вздрогнула и чуть прижалась к Намджуну, когда дверь в допросную захлопнулась за ней. *** — Здравствуйте, господин Ким. Меня зовут Лин Мингва. Я ваш психотерапевт. — Здравствуйте, госпожа Лин, — Тэхён мельком посмотрел на Чонгука и перевёл взволнованный взгляд на сидевшую напротив женщину. — Здравствуйте, — Чонгук немного сжал ладонь Тэхёна. — Я - Чон Чонгук. Как мы уже говорили, я буду присутствовать на всех сеансах. — Да, конечно. Если господину Киму так спокойнее, и он не против, то я не вижу в этом никакой проблемы, — с улыбкой произнесла Лин. — Тэхён. Пожалуйста, зовите меня Тэхён. И да, я не против, чтобы Гук… Чонгук был на сеансах, — произнёс он, накрывая рукой их с Чонгуком сцепленные ладони. — Отлично, Тэхён. Пожалуй, мы начнём с не самых сложных вопросов. Давай поговорим о тебе. Что тебя интересует? Первый сеанс продлился час. Он прошёл незаметно для Тэхёна. Ему казалось, что он на обычной дружеской встрече, знакомится с новым человеком. Доктор Лин была отзывчивой, слушала внимательно и понимала его с полуслова. Омеге было приятно с ней находиться. К концу сеанса от напряжения, которое было в первые минуты, не осталось и следа. Чонгук же молча слушал всё, о чём говорил Тэхён. Иногда улыбался, когда Тэ рассказывал о своих побегах из дома в детстве, пересекаясь с ним взглядами, гладил по ладони, когда омега запинался на трудных моментах. — Давай попробуем разобраться, почему ты боишься, и как можно преодолеть этот страх. Возможно, у тебя есть какие-то конкретные опасения или сомнения, о которых ты можешь рассказать мне. Вместе мы сможем найти способы справиться с этим страхом и вернуть контроль над твоим телом. Спустя два сеанса, Тэхён уже доверился Лин настолько, что смог рассказать, что же с ним произошло. Все свои страхи, всю боль, что он испытывал. Он рассказал про Мингю, с которым безумно хочет встретиться, рассказал о Юнми, что вызвала в нем ложное доверие, успокаивала, давая надежду. — Может, если бы не она, я бы сейчас не так боялся незнакомых людей, которые улыбаются мне, говоря, что всё будет хорошо, — признался Тэхён, скорее самому себе, чем присутствующим. — Знаешь, Тэхён, я понимаю, что страх может быть очень сильным и мешать тебе действовать. Однако, важно помнить, что это всего лишь мысли и чувства, которые могут не соответствовать реальности. Разговоры с Лин успокаивали омегу. В промежутках между сеансами уже прослеживался прогресс. У Тэхёна смогли взять анализы, он даже согласился на узи. Но трогать себя наотрез отказывался. Мингва так же разговаривала с Чонгуком, но уже без Тэхёна. Она предложила помочь ему лучше понимать омегу, на что Гук с удовольствием согласился. Так же ими было принято решение привести Мингю, который лежал в той же больнице, но в другом отделении. — Это совместная работа обоих, Чонгук, — Лин была с ним так же мягка, как и с Тэхёном, — но тебе нужно иметь немного больше терпения, чем обычно. Несмотря на некий прогресс, дальше может быть хуже, а катализатором может оказаться любое слово, поведение или же укор в его адрес. — Я никогда этого не сделаю, — уверенно говорит Чонгук. — Я и не сомневаюсь, но всё же, будь с ним терпеливее, не дави, если он чего-то не захочет. Разговаривай, говори о чём угодно, только не о том, что он должен что-то сделать. Это задвинет его только назад. — Хорошо, я вас понял. *** — Тэхёна, доктор Юн ждёт тебя в кабинете узи, — произнесла медсестра, постучав к омеге в палату и просунув голову в проём двери, — сейчас прикачу коляску. Готовься. — Спасибо, Лина, — улыбнулся ей Тэхён, поднимаясь с кровати. — Лина? — ухмыляется Чонгук, приподняв бровь. — Лина, — широко улыбается Тэхён, понимая, что ревность Гука не серьёзная. — Она брала у меня кровь, представилась, слово за слово, и мы познакомились чуть ближе. — Ну, хорошо, — в шутку хмурится Гук и смеётся, уворачиваясь от кулака Тэхёна. — Расскажи лучше о Мингю, — просит он, притягивая к себе омегу и обнимая его за талию. — Мингю? — улыбается Тэ, подставляя щеку для мягкого поцелуя. — Я был безумно рад его видеть. Он выглядит немного лучше. Мы много болтали, пока тебя не было. О! Знаешь, что? — округляет глаза Тэхён, а Чонгук мотает головой, — Джин хён навещает его каждый раз, когда приезжает к нам. — Да? Это очень мило с его стороны, — улыбается Чонгук. — Да! Я переживал, что Мингю может быть одиноко, что он подумает, что я забыл про него, но хён удивил. Нужно будет поблагодарить его. — Обязательно, а сейчас поехали. Вот, тебе уже и карету подали, — говорит Чонгук, ведя Тэхёна к коляске. Они спускаются к кабинету узи. Их провожает Лина, забалтывая омегу своими историями неудавшейся любви с практикантом, который выбрал переехать в Сеул, а не остаться с ней. — Доктор, мы уже здесь, — звонко говорит девушка, открывая дверь в кабинет. У Тэхёна в момент словно заложило уши. Он не услышал, как Донук попросил войти, как все поздоровались, настороженно смотря на омегу. — Тэ… Тэхён, — голос Чонгука ворвался сквозь шум в ушах, — малыш, давай встанем. Тэхён закивал, сжимая руку альфы. Он встал с коляски, но ноги его не слушались. Головой он понимал, что ничего страшного не случится, но тело совершенно не слушалось. В голове крутились слова доктора Лин о том, что он сильнее страхов, что его тело будет слушаться только тогда, когда мысли придут в порядок. Тэхён, опираясь на Чонгука, сел на кушетку. Альфа старался не отпускать его руку, поднял ноги и уложил голову Тэ на небольшую подушку. Сам сел на стул, максимально прижимаясь к кушетке и чуть нагнулся, чтобы быть лицом к лицу со своим омегой. — Ты молодец, — улыбался Чонгук, смотря в голубые глаза Тэхёна. — Ты у меня просто умница. Лина, стараясь не шуметь, помогая доктору приготовить всё нужное для узи, задержала на паре взгляд и поджала губы. Она прослезилась, видя такую заботу альфы, но, быстро промаргиваясь, вернула внимание к доктору. — Ну, если все готовы, — тихо произнёс Донук, смотря на Чонгука, — давайте поднимем рубашку. Тэхён поджал губы, удерживая руку Чонгука на своём животе и не позволяя поднять одежду — Что такое? — чуть хмурится Гук, на что Тэхён лишь машет головой. Чонгук расслабляет руку, от чего Тэхён тоже расслабляется и быстро облизывает губы. Омега не сводит взгляда от чонгукова лица, боясь разглядеть разочарование, злость или обиду. Но Чонгук лишь улыбается, коротко целуя в нос Тэхёна. — Всё хорошо, малыш. Если ты всё ещё не готов… Чонгук не договаривает, как Тэхён обнимает его, утыкаясь носом в шею альфы. — Только не отпускай меня, — шепчет в ухо Гуку. — Никогда, — уверенное от альфы. Чонгук, одной рукой гладя голову Тэхёна, другой осторожно поднимает рубашку и приспускает его штаны, открывая живот омеги. Донук выливает гель, от чего Тэ всхлипывает в шею альфы. На мониторе появляются разводы, пятна, всё серое, черное, белое. Чонгук ничего в этом не смыслит, поэтому лишь хмурится, когда доктор Юн произносит какие-то числа, неизвестные слова, а Лина всё быстро записывает. — Д.долго ещё? Шёпот Тэхёна прерывает Чонгука от наблюдения за экраном. Альфа целует в висок омегу, который так и не отпустил его, всё так же утыкаясь носом в шею и дыша мандаринами. — Не знаю, малыш. Потерпишь ещё? Тэхён лишь молча кивает. — А вот и он! — внезапно говорит Донук, от чего пара вздрагивает и синхронно поворачивает головы к монитору, — хотите познакомиться с вашим малышом? Чонгук ничего не видит, как и Тэхён, и хмурится. Юн смеётся и показывает чёрное пятнышко, пальцем тыкая в монитор. — А теперь… — Донук делает паузу, нажимает кнопку на клавиатуре и по кабинету из колонок, словно сквозь толщу воды, раздаётся глухое сердцебиение ребёнка. Тэхён резко вскидывает ошарашенный взгляд на Чонгука, который с широкой улыбкой и такими же глазами, полными удивления, смотрит на него. — Наш малыш. Слышишь? — произносит Чонгук. Тэхён быстро-быстро кивает, смеясь сквозь слёзы, и снова притягивая альфу, чтобы обнять. *** — Тэ… — альфа, опираясь о раковину, задыхался от любимого запаха бергамота, которым наполнилась ванная комната больничной палаты. — Малыш, пожалуйста! Чонгук опрокинул голову, закатывая глаза (а он говорил, что не железный) и кончая в горло Тэхёна, который мычит от удовольствия и, причмокивая и облизываясь, словно сытый кот, отстраняется от паха своего альфы. — Что? Я говорил, что хочу тебя, — говорит омега, прижимаясь к груди Чонгука и целуя его в скулу. — Да, но не этого я ждал, когда ты вдруг позвал меня сюда. С ума меня сведёшь! — чуть хрипит Чонгук, чувствуя, как по телу проходят послеоргазменные мурашки. — Тэхёни! Голос Лины звучит слишком громко в сознании. Парни замирают, ошарашенно смотря друг на друга. — Ты что, дверь не закрыл? — шипит Тэхён, помогая Чонгуку подтянуть штаны. — Я не знал, что ты меня в ванную на минет приглашаешь! — в шутку возмущается Чонгук, встречая ответную шкодливую улыбку. — Тэ, ты в душе? — стучит девушка в дверь ванной. — Да, Лина, сейчас выйду, — отвечает Тэхён и припадает губами к губам Гука. — Куда ты выйдешь? Нас спалят! — шипит Чонгук в любимые губы, но не может не ответить на поцелуй. Тэхён улыбается в поцелуй, чувствуя крепкие руки у себя на пояснице. Чонгук просовывает ладонь ему под рубашку и прижимает к своей груди. Он поцелуями опускается к скулам и шее, заставляя омегу прогнуться в спине и запрокинуть голову. Невольно стон вырывается с губ Тэхёна. — Тэхёни, милый, я зайду чуть позже, — снова раздаётся голос Лины. — И… Кхм… Закройте за мной дверь, пожалуйста. Парни слышат, как дверь в палату открывается и закрывается. — Мне теперь будет стыдно смотреть ей в глаза, — прижимается лбом ко лбу Тэхёна Чонгук и смеётся. — Я уверен, она поймёт нас, — берёт лицо Чонгука в руки Тэхён и целует его в губы, — но нам точно нужно закрыть дверь. *** — Всё, что от меня требовалось, я выполнил. Ты прекрасно себя чувствуешь по всем показателям. Дальше ты должен следить за своим здоровьем, а твою беременность должен вести опытный в таких деликатных делах врач. Ким Намджун как раз один из таких. Так что я тебя выписываю, Тэхён, — Донук с радостью произносит эти слова. Тэхён внимательно слушает, а его сердце готово выпрыгнуть из груди. Ему не терпится уже выйти из больницы, одеться в нормальную одежду и принять душ по-человечески, а самое главное — остаться с Чонгуком наедине, не озираясь на дверь, вдруг кто-то войдёт. — Спасибо вам, доктор. Я уверен, что хëн не даст мне спокойно вздохнуть, пока всё досконально не изучит и проверит. И спасибо вам. Вы правда сделали для нас многое, — Тэ улыбается, поглаживая свой живот. Чонгук стоит у порога и с нетерпением ждёт, пока врач выйдет из палаты. Он переминается с ноги на ногу, кусает губы и заглядывает в приоткрытую дверь. Ему тоже не терпится забрать своего малыша. Да, забрать! И никому не отдавать. Как минимум в ближайшее время точно. Никого к нему не подпустит и никуда его не отпустит. — Малыш! Всё? — спрашивает Чонгук, влетая в палату после ухода доктора, с которым они ещё до Тэхёна поговорили и всё обсудили. — Всё, Гуки! — Тэхён вытягивает руки к Чонгуку с намерением поцеловать любимые губы. — Поехали домой! *** — В смысле? — Тэхён сидит на заднем сидении автомобиля Намджуна и округлёнными глазами смотрит то на своего хёна за рулём, то на маму, которая сидит впереди на пассажирском сидении. — Меня кто-нибудь спросил об этом? — поворачивается он к сидящему рядом и такому же удивлённому Чонгуку. — Тэ, это необходимо. Мне нужно всё проверить, — спокойно говорит Намджун, мельком глянув в зеркало заднего вида. — Мне надоело это всё! — не успокаивается омега. — Вы для этого забрали меня? Чтобы из одной больничной койки перевезти в другую? Может, дадите передохнуть?! — Тэ… — тихо зовёт Чонгук, протягивая ладонь к Тэхёну. — Нет! — одёргивает руку омега. — Я сказал, что не поеду никуда! Я абсолютно здоров! И ребёнок тоже. Я устал! Мне надоело лежать на месте, надоело сдавать эти идиотские анализы, мне… мне больно! — всхлипнул он. Они доехали до дома Хаён в полной тишине. Тэхён сразу заперся в своей комнате. Он не разговаривал ни с кем. Спал один, но иногда впускал к себе Чонгука, чтобы тот занёс ему еды. Омега совсем поник. Он чувствовал себя хорошо, поэтому не понимал, почему его хотят снова запереть в четырёх стенах. — Увези меня отсюда. Тэхён не смотрел на Чонгука, но альфа понял, что тот плакал. — Куда ты хочешь поехать? — спросил он омегу. — Подальше отсюда. Мне здесь душно. Не хочу постоянно натыкаться на взволнованный взгляд мамы. А когда приезжает Намджун… Отвези меня к себе, пожалуйста, — попросил Тэхён, поднимая покрасневшие глаза на Чонгука. Чонгук забрал его в тот же день. Увёз к бабушке с дедушкой, а на утро они выехали в Сеул. Хаëн не стала спорить, полностью доверившись Гуку. В квартире Чонгука Тэхёну было лучше. Здесь пахло мандаринами, потому что альфа не принимал блокаторы, когда находился дома, и всё пропиталось его естественным феромоном. *** — Хён, может, не стоит давить? Это может ухудшить его ситуацию. Чонгук волновался, вспоминая слова Лин. Он не хотел, чтобы Тэхёна заставляли что-либо делать. Омега только-только приходит в себя и позволяет впускать Намджуна в дом, поэтому не хотелось откидывать назад всё. — Чонгук, какова вероятность рождения исключительного омеги? — вдруг спросил Намджун. Чонгук нахмурился. — Один на миллион, — продолжил старший. — А вероятность того, что он встретит именно своего истинного? И того меньше. Но что самое удивительное — рождение у вас двоих детей. Да сама беременность Тэхёна — настоящее чудо! Омегам мужчинам в принципе сложно зачать, выносить и родить ребёнка. Но ваш случай действительно исключителен. На моей практике, да и в практике всех моих наставников ещё не было такого. Я не знаю, как будет протекать беременность Тэхёна. Он особенный. Ты, Чонгук, особенный! А ваш ребёнок — исключительное чудо, к которому нужно относиться со всей серьёзностью. Я всё это делаю не из-за прихоти. Мне нужно убедиться, что с Тэхёном и ребёнком всё будет в порядке. — Но доктор Юн сказал, что никаких отклонений нет, — хмурится Чонгук. — Это только начало первого триместра. Дальше будет сложнее. Поверь моему опыту. Как минимум раз в две недели он должен проходить обследование. Я должен подготовить его к сложной операции… — Операции? — перебил его Чонгук. — Конечно. А как по-твоему Тэ родит? Чонгук, он омега муж-чи-на! — по слогам проговорил Намджун. — Его можно лишь прооперировать. Чонгук с задумчивым взглядом уставился на стол, за которым они с Намджуном сидели на кухне. Альфа начал понимать тревогу хëна, а вместе с этим росла его собственная. Тем временем Намджун продолжал: — Да, у него организм схож с женским, за счёт чего и возможно оплодотворение, но он также схож и с мужским. Мужчины не могут рожать естественным путём. Но и это не самое страшное, Чонгук, — Намджун замолкает, встречаясь взглядом с Гуком, — ни один мой пациент омега не родил ровно в срок. У них у всех недоношенные дети, которых мы вынашивали в кувезах. Это самый положительный исход такой беременности. Но есть и другие случаи, когда омегу не приводили к нам вовремя, из-за чего, при наступлении критического срока, было уже поздно, — Намджун поджимает губы, вспоминая молодого паренька, которого он потерял прямо на операционном столе. — Чонгук, я не пугаю, не угрожаю, — вновь начал Джун, — но, если Тэхён будет и дальше упрямиться, то в итоге останется либо он, либо ребёнок. Или же мы потеряем обоих. — Что? — сонный и хриплый голос раздаётся со входа, и альфы оборачиваются на ошарашенного Тэхёна. *** — В ходе слушания были заслушаны показания свидетелей, потерпевших, обвиняемых и их защитников, — голос судьи звучит твёрдо, — суд и совет присяжных изучил все представленные доказательства и выслушал мнения сторон. Господа присяжные, — повернул он голову к людям, сидевшим на трибуне, — если у вас не осталось вопросов по отношению данного дела, прошу пройти в зал заседаний для вынесения приговора. Все встали, когда судья и присяжные прошли в зал заседания. Был объявлен перерыв. В зале суда разнёсся гул голосов. Все присутствующие обсуждали происходящее на этом заседании, которое длилось уже не первый день. Его переносили несколько раз из-за слишком большого количества обвинений и доказательств против Кан Сухёна, его подельников в лице Пак Дживона, Пак Нари, Ли Джисока, Чха Ыну, Су Юнми и многих других людей. Они шли по одному делу, поэтому и суд вёлся над всеми вместе. Борьба адвокатов и прокуроров велась нешуточная. Но факты и свидетельствования самих же подопечных Сухёна сыграли очень важную роль в этом деле. Намджун присутствовал на всех заседаниях от лица Тэхёна и Мингю. Остальные пострадавшие были со своими семьями и адвокатами. Альфа добился того, чтобы их защита была на высшем уровне. Лучшие адвокаты готовили это дело. Защитить Мингю было изначально идеей Тэхёна. Намджун согласился и забрал мальчика к себе домой после выписки из больницы. К тому же, Джин был очень близок с мальчишкой. Приговор был оглашён публично в зале суда. Так же велась прямая трансляция по центральным телеканалам страны. Кан Сухёну дали пожизненное, Дживону тридцать лет, Нари и Юнми по десять лет, а Ыну и Джисоку по сорок пять лет лишения свободы. Из-за того, что дело касалось омег мужчин, приговор был действительно строгим. К тому же, его нельзя было обжаловать. *** Тэхёну про отца не сказали ничего. Хаён была уверена, что эта информация лишь пошатнёт психику её сына. Поэтому было принято решение скрывать всё, пока омега не будет полностью готов к этому. Тем более, Тэхён переживал не самые лучшие дни. После того, как он услышал слова Намджуна, омега согласился на всё. Он проходил через все обследования, даже самые неприятные. Он даже согласился себя осмотреть, но делать это мог лишь Намджун. У него было лишь одно условие: чтобы ни случилось, ребёнок всегда в приоритете. Через месяц, к удивлению Намджуна, все анализы Тэхёна всё так же оставались в норме. И омега, и ребёнок чувствовали себя превосходно. Лёгкий токсикоз был не в счёт. — Я хочу тебя… — Мы в больнице! — И что? — Тэ… — Что??? — У меня дежавю, — хрипло смеётся Чонгук, а Тэхён бьёт его кулаком в плечо. — Итак! — в палату входит довольный Намджун и парни поворачиваются к нему, — твои последние анализы пришли, Тэ, и они замечательные! — Что это значит, хён? — спрашивает Тэхён, хотя всё прекрасно понимает. — Это значит, что ты можешь быть свободен, — отвечает Намджун, с улыбкой закрывая папку с данными омеги. — Хён, это точно? — осторожничает Чонгук. — Может, ты не будешь торопиться? Ты же говорил… Ай! — вскрикивает он, протирая своё плечо. — За что?! — сдвинув брови, смотрит на злого Тэхёна. — Ты не хочешь, чтобы я выходил отсюда? — хмурится омега. — Не волнуйся, Чонгук, — вмешивается Намджун, — всё действительно хорошо. Я даже перепроверил и сверил с предыдущими случаями. На данном сроке у Тэхёна нет никаких отклонений, а малыш чувствует себя прекрасно. Мне кажется, что ваша истинность сыграла в этом главную роль. Парни переглядываются, со всей любовью смотря друг на друга. — Но не торопитесь сильно радоваться! — продолжает Намджун, нарушая их идиллию. — Кесарево всё равно будет, а до него раз в две недели жду на приём. На этом у меня всё, а мне нужно идти к другим пациентам. Увидимся, парни. Тэ, береги себя. — Я хочу тебя! — говорит Тэхён, как только Намджун закрывает за собой дверь. — Мы всё ещё в больнице! *** — Я… Блять! Гук! Тэхён кричал во всё горло, пока Чонгук вбивался в него. Омега тянулся за поцелуем, который получал снова и снова. Звуки шлепков и стонов Гука разносились по всей спальне синхронно с голосом Тэхёна. — Да…да…да… — Тэ не мог сказать ничего внятного, лишь просил ещё и звучал громче при чётком попадании по простате. — Малыш… — выдохнул Чонгук, чуть замедлившись, — мы не переусердствуем? — с волнением спросил он, смотря на чуть выпуклый живот омеги. — Если ты сейчас остановишься, то это я переусердствую так, что твои вещи окажутся за порогом! — зло ответил Тэ и толкнулся вперёд. Чонгук лишь ухмыльнулся и навис над Тэхёном, чтобы поцеловать. Омега обвёл его шею руками и почувствовал, как из него вышли и вновь вошли с рывком. — Дааааа… — протянул Тэхён, закатывая глаза. Оргазм патокой разлился по телу, вызывая блики перед глазами. Тэхён вцепился взглядом во взгляд Чонгука и увидел в нём красный отблеск. Альфа оскалился, довольно порыкивая, ведь под ним его меченый беременный омега. Феромоны обоих смешались, создавая единый, незабываемый запах. Чонгук наклонился к шее Тэхёна и провёл по метке языком. Омегу затрясло от этого. Он зарылся пальцами в волосы альфы, пытаясь продлить момент. — Нет! Хочу узел, — взмолился омега, — не выходи! — А тебе можно? — насторожился Чонгук, но всё же сделал то, что хочет Тэ, поворачиваясь и удобнее ложась на кровати, укладывая любимого на свою грудь. — Нужно, — с блаженной улыбкой произносит Тэхён, носом утыкаясь в шею своего альфы. — Надо сходить в душ, — через несколько минут лениво проговаривает Чонгук, чувствуя влажный язык на своей шее. — Ммм, не хочу пока, — канючит Тэхён, — какой же ты вкусный! — Какой капризный, — улыбается Чонгук, двигая бёдрами вверх. — Гууук… ахх! — стонет Тэ, чувствуя, как узел на основании члена альфы прошёлся по простате. — Что? — тянет Чонгук и ухмыляется, снова приподнимая таз. Тэхён выпрямляется на нём, опираясь о грудь альфы руками. Он стонет, двигаясь вперёд и назад. Его ягодицы скользят по крепким бёдрам, а по простате каждый раз проходится узел. Омега мычит довольно, когда чувствует ладонь на своём члене и двигается быстрее. Он трётся о пах Чонгука, чувствуя, как всё сильнее возбуждается и истекает смазкой. Альфа одной рукой двигает по члену любимого, ведя другой по его груди, рёбрам и выпирающему животику. — Ещё… Гук, ещё чуть-чуть! — Давай, малыш! Чонгук быстрее двигает рукой, бедрами подаваясь навстречу. — Да! Да! Гуки, да! Тэхён кричит, чувствуя волну оргазма по всему телу, который в паху вырывается толчками спермы. Он толкается в кулак Чонгука, который смотрит на него влюблёнными глазами. — Малыш, чёрт! Мммм! Тэхён наклоняется, чтобы поцеловать такие любимые и уже покрасневшие губы, когда чувствует тепло, растекающееся внутри. Он ещё пару раз двигается на узле и полностью ложится на грудь Чонгука. Оба тяжело дышат, приходя в себя. По телу проходятся послеоргазменные мурашки, сердце пытается восстановить ритм. — Вот теперь точно в душ… *** — Чонгук! Альфа в одном полотенце выбежал из душа на крик Тэхёна. — Что? Уже? Или опять? Что? Да, он на панике в последние недели. А всё потому, что Тэхён решил свести его с ума к концу беременности. — Нет. Я встать не могу. Помоги мне! — бурчит омега, лëжа на постели, и тянет руки к своему альфе. Чонгук с улыбкой мотает головой, подходя к кровати. Он опускает сначала ноги омеги, затем тянет его за руки, поднимая с кровати. — Ты такой красивый. Особенно с этими каплями на теле, — шепчет Тэхён, проводя рукой по прессу Чонгука. — Ты у меня тоже красивый, — улыбается Чонгук, поглаживая по щеке омеги. — Я толстый, — бурчит Тэхён, пальцем скользя по новым татуировкам на правой руке Чонгука. — Ты беременный, — смеётся Гук. — Рядом с тобой я выгляжу толстым, — не успокаивается омега. — Ты прекрасен! — говорит Чонгук и целует Тэхёна в губы. Омега отвечает, пытаясь обнять Гука, но из-за живота это плохо получается. Он поднимается на цыпочки, но вдруг… — Ой! — Что? Опять? — Кажется, воды отошли…