Певец без голоса

Почему все произошло именно так? Все было хорошо до этого дня. Vivid Bad Squad, как и всегда, проводили свою постоянную репетицию. Совсем скоро должен был состояться их самый крупный концерт и нервы шалили у каждого из участников. Казалось, что все обещает пройти просто прекрасно, если бы не одно «но»…

***

— Я считаю, что в этот раз наша репетиция бьёт все рекорды! — У Ан еще оставались силы быть самой бодрой, хотя с момента их последнего перерыва прошло уже более четырёх часов. Все бутылки с водой были давным-давно выпиты, а перекус, специально приготовленный Кеном, был съеден еще в первый час. Казалось, что прошло всего пару часов, но на самом деле в Уличном Секае они провели почти весь день. Время в этом месте идёт совсем иначе, почти незаметно… — Да, я тоже согласна, что в этот раз мы потрудились на славу! — Поддержала слова подруги, Кохане. Девушки уже были готовы дать друг другу пять, но их прервал резкий и скрипучий звук. Дверь «Кафе Мэйко» распахнулась, и оттуда вышел Лен, на шее которого висела пара новых наушников. После стольких прогонов песни, он точно так же выдохся и перекус в виде банана совсем не помогал ситуации. — Слушайте, а где Акито? — спросил тот, все еще держа откусанный банан в руке. А после сделав еще один аккуратный укус ягоды. Трое участников тут же огляделись. И вправду, где Акито? Когда он успел уйти? Почему он ушёл? Никто не мог знать ответа на все эти вопросы. Четвертый участник будто бы испарился с стенах Секая. Тойя оглядел всех присутствующих и начал нервно теребить край куртки. Эту куртку дал ему Акито, когда он забыл свою — она была единственным, что напоминало о существовании его партнера. Никто из них не обратил внимание ни на шаги, ни на прощание парня со всеми. Кохане уже начинала паниковать, и только Ан и оставалось, как пытаться успокоить своих друзей. Лен понял, что он сказал то, что не стоило говорить, и собирался уйти, но его остановил Тойя. — Он разве не в кафе? — получив на его вопрос отрицательный кивок, Аояги вздохнул. Как он может быть лучшим партнером, если он такой невнимательный… Что если случилось что-то срочное?.. Вдруг с Акито что-то стряслось?.. Но из этих мыслей его вывела Ан. — Он — трус. Ему завтра не жить. И пусть только попробует завтра прийти без объяснений, как я его… — Она не собиралась говорить, что сделает с ним, но все это поняли смысл без слов. Девушка только хотела написать Акито, как увидела его сообщение о том, что ему придется после репетиции сразу же уйти. Сообщение пришло несколько минут назад, а значит, он ушел совсем недавно. — Хм…. — Тойе не нравились резкие слова Шинономе, но лезть к парню в такой ситуации было бы ужасным решением. Сам завтра расскажет, если захочет, — наверное, на это была причина. Кстати, о времени, мне тоже пора идти. А то отец скоро начнёт искать меня… Ему хотелось как можно быстрее уйти отсюда. К тому же если он придет хоть на минуту позже, то ему не поздоровится. Все это давило на голову, словно камень. Попрощавшись с ребятами, он ушел. Скоро Секай покинула и Кохане с Ан. Остался лишь Лен, который заедал такую стрессовую ситуацию бананами.

***

«‎Я такой дурак». Глухой удар. «Я бесполезен». Акито, сам того не ожидая, резко вышел из Секая и быстро направился в свою комнату. Сейчас он не хотел ни видеть, ни говорить с кем-либо из друзей или родни в данный момент. Он вздохнул, запирая дверь, прежде чем съехать по ней вниз, борясь с желанием удариться головой о твердую древесину так сильно, чтобы потерять сознание. Акито не помнил, чтобы пил воду или делал перерыв на еду с тех пор, как проснулся. Времени не было, да и его это не волновало. Никто не слышал, как в один момент он просто сорвал голос. Это было унизительно. Настолько, что неожиданно для себя он нанес удар по стене. А затем еще один. Удар. Удар. Удар. Краска потрескалась. Костяшки пальцев покраснели и уже начали болеть, но парня это не волновало. Было больше жаль стену, чем самого себя. Хотелось кричать и ругаться, да голоса не было. Пару капель предательских слез все-таки вытекли с глазниц и скатились по щекам, оставив после себя мокрую дорожку. Сука. «Я не достоин. Я больше никогда в жизни не буду петь.» — Снова Шинономе терзал свои мысли, за то, что снова испортил всю репетицию и сбежал, как трус. Он мог уведомить своих друзей о проблеме, рассказать им об этом, но его хватило только на побег, пока они были заняты. Наверняка сейчас все разошлись и в Секае сейчас никого нет. Но это и не важно. Нет! Нет! Он не хотел терять своих друзей. Это было бы слишком больно, не после всего, что они пережили вместе. Так что ему придется просто молчать, возможно, в течение следующего месяца, и молиться, чтобы всем было все равно. Чтобы никто не заметил, никто не обратил внимания на немого Акито. В конце концов, без голоса он был бесполезен. Чем больше он практикуется, тем больше расстраивается. Шинономе чувствует, что с каждой репетицией ему становится хуже. Он не может попасть в нужные ноты, его тон неисправен, он сбивается с ритма… Акито не может остановиться. Я не могу продолжать. Каждая тренировка — в пустую. Я отстаю все больше и больше. Продолжаю петь, совершая ошибку за ошибкой. Что-то ударяет его по лицу, и он тут же ощущает острую боль. Он смотрит на свой кулак и понимает: это был его собственный удар. Все остальное тут же становится как в тумане. Его пустые, оливковые и не выражавшие ничего, кроме боли глаза глядели в одну точку, лишь иногда переводя взгляд в сторону красных, как спелое яблоко, рук и уже слегка испорченных стен. Перестарался. Ему было все равно: уснет ли он сегодня в уличной одежде у двери, переместится на чистую кровать... В любом случае он морально опустошен и разбит. Сон овладел Акито быстрее, чем он взвесил все «за» и «против» своего решения.