Not a Future Missus

      К сожалению, Поттера и Уизли не исключили. Но ревун Уизли стал хорошим развлечением.       Элла сидела за столом Слизерина во время завтрака и хихикала, когда мать Уизли принялась выкрикивать свое недовольство. Видеть помидорно-красное лицо Уизли, услышавшего эти крики в тишине Большого зала, было просто уморительно.       — Я ДУМАЛА, ТВОЙ ОТЕЦ УМРЁТ ОТ СТЫДА, МЫ НЕ ТАК ТЕБЯ ВОСПИТЫВАЛИ. А ТЫ ТАК СЕБЯ ВЕДЁШЬ!!! ТЫ И ГАРРИ МОГЛИ УМЕРЕТЬ...        Пэнси тихонько смеялась на плече Эллы. Ее плечи радостно тряслись, а сама она сотрясалась от беззвучного смеха. Когда письмо сгорело, по залу прокатилось несколько смешков.       — Это было... — Пэнси задыхалась от смеха. — О, Мерлин!       Элла захихикала.       — Блестяще!       Несмотря на хаос в школе, все было не так уж плохо. Пока что, во всяком случае. Элла снова преуспевала в учебе, и некоторые часы учебы проходили в библиотеке вместе с Гермионой.       Так было до Защиты от темных искусств.       Элла решила, что «Защита от темных искусств» - ее самый нелюбимый предмет, даже после того, как у нее преподавал принцесса Квиррелл. Локхарт был совершенно невыносим, и он не знал, что делать на занятиях.       Сидя за партой, она думала о том, как убедить отца уволить Локхарта. Элла усмехнулась, когда ей на стол положили вступительный тест, и пролистала вопросы о Локхарте, Локхарте и еще раз Локхарте.       Она решила, что будет льстить. Веселье от составления ответов было только большим бонусом, не так ли?       (1) Какой любимый цвет Гилдероя Локхарта?       «Черный», — написала Элла, — «чтобы подчеркнуть тени, омрачающие мир, которые можно легко развеять сиянием улыбки Локхарта».       (2) Каковы тайные амбиции Гилдероя Локхарта?       «Распространять свое величие посредством знаний, что принесет огромную пользу магическому обществу.»        (3) Что, по вашему мнению, является самым большим достижением Гилдероя Локхарта на сегодняшний день?       «Обучение нового поколения волшебников в Хогвартсе, с чем может успешно справиться только он, благодаря своим глубоким знаниям, которыми профессор делится.»       Викторина продолжалась, и Элла притворилась, что справилась со всеми вопросами, кроме одного: Когда день рождения Гилдероя Локхарта и каким был бы его идеальный подарок?       Только благодаря Пэнси и Гермионе она вспомнила этот маленький факт и не гордилась тем, что сохранила его в памяти.       К тому времени, как Элла закончила, Локхарт уже собирал бумаги. Он подошел к столу и зачитал несколько ответов вслух.       — Когда же кто-нибудь из вас поймет, что мой любимый цвет - сиреневый? — спросил он, горестно вздыхая. — Я повторял это несколько раз. О, что это такое?       Он поднял лист бумаги и с любопытством осмотрел его. Локхарт хмыкнул, когда его взгляд переместился на самый верх.       — Я бы не сказал, что мой любимый цвет - черный, — пробормотал он. — Но обоснование этих ответов вполне весомое. Что ж, мисс Элла... Малфой! — Локхарт снова просмотрел ответы. — Я могу с полной уверенностью сказать, что большинство ваших ответов неверны, но вы проделали потрясающую работу, подчеркнув достоинства вашего покорного слуги! Пять баллов Слизерину!       Слизеринцы смущенно зааплодировали, а Элла постаралась не выглядеть слишком недовольной. Она не посмела бы гордиться тем, что заработала баллы за викторину о каком-то эгоцентричном идиоте. Действительно, кем он себя возомнил? Вторым воплощением Мерлина?       — А мисс Пэнси Паркинсон показала отличные результаты! — воскликнул Локхарт. — Высщый балл, как у мисс Гермионы Грейнджер из Гриффиндора! Я присуждаю десять баллов Слизерину за вашу потрясающую работу!       Пэнси покрасовалась, и Элла постаралась не смеяться.       — А теперь, — сказал Локхарт, убирая викторины в папку, — мы переходим к нашему уроку! Я хочу, чтобы вы достали свой экземпляр книги «Путешествия с вампирами» и открыли страницу девяносто два, так как мы будем изучать ее сегодня. Считайте, что вам повезло, что вы не попали в класс Гриффиндора, так как они обеспечили остальным второкурсникам отсрочку от встречи с корнуэльскими пикси.       Гермиона рассказала Элле об этом инциденте. Она искренне сомневалась в том, что это должно было стать практическим опытом для Защиты, особенно после того, как Гермиона описала весь тот хаос, который произошёл после освобождения пикси.       Элла достала «Путешествия с вампирами», но незаметно положила на открытые страницы небольшую книгу по кулинарным чарам. Она внутренне застонала, готовясь к долгому и скучному уроку.

~-~-.-°* ⭐️ *°-.-~-~

      Стоя на краю Запретного леса, Элла смотрела в утреннее небо. С тех пор, как Элла вновь оказалась в Хогвартсе, она стала практиковаться на Нимбусе-2001, как только поднималось солнце. До сих пор никто не догадывался, что она тайком сбегает из замка, чтобы полетать. Можно было сказать, что Элла хорошо прогрессирует в своих навыках, и она даже уговорила Маркуса Флинта дать ей шанс в команде (а потом раздала всем по Нимбусу-2001, любезно предоставленные отцом). Отборочные туры уже прошли, и сегодня был шанс проявить себя.       После приятного полета на метле Элла решила, что неплохо было бы прогуляться.       Бросив взгляд на деревья, Элла вскоре заметила маленькую фигурку, стоящую неподалеку. Она напряглась и осторожно достала свою палочку, внимательно разглядывая ее.       — Силенцио, — прошептала она, и ее тихий голос растворился в воздухе. Осторожно ступая и держась в тени, она пробралась сквозь траву и приблизилась к фигуре. Это оказалась Полумна Лавгуд, которая, судя по всему, ласкала воздух с мечтательным выражением лица. Это был первый раз с момента Сортировки, когда Элла увидела Лавгуд.       Элла отменила заклинание тишины, поблагодарив себя за то, что научилась бессловесно применять контрзаклинание. Первые несколько раз, когда она накладывала на себя Силенцио, ей приходилось очень сильно сосредотачиваться или обращаться за помощью к профессору Флитвику.       — Доброе утро, Элла, — тихо сказала Лавгуд, ее руки все еще мягко порхали над воздухом.       — Лавгуд, — Элла учтиво кивнула. — Ты часто бываешь здесь в это время?       Луна кивнула.       — Да, особенно после встречи с прекрасными Фестралами.       Фестралы? Название звучало смутно знакомо, но в голове Эллы не возникло никакого конкретного образа. Возможно, Лавгуд опять несет какую-то чушь, просто выдуманные существа, о которых она упоминала в поезде.       Словно прочитав мысли Эллы, Лавгуд сказала:       — Не все их видят, но они есть. Вот этот передо мной очень ласковый. Уверена, он тебе понравится.       Она продолжала ласкать воздух. Элла рассеянно кивнула, решив согласиться со словами Лавгуд.       — Что ж, — прочистила горло Элла, — было приятно увидеть тебя сегодня утром, но сейчас я должна встретиться со своей командой по квиддичу. У нас, видишь ли, забронировано поле.       Лавгуд кивнула.       — Это замечательно. Всего хорошего, Элла!       Повернувшись, Лавгуд убежала прочь, ее рука все еще была поднята, чтобы что-то удержать. Элла покачала головой и отправилась в замок неся собой метлу.       Однако позже ее спокойное настроение исчезло, когда она увидела на поле команду Гриффиндора. Элла застыла на месте, когда Вуд сердито набросился на Флинта.       — Флинт! — крикнул Вуд, быстро слезая с метлы и небрежно приземляясь на землю. Он бросился к Флинту, остальные члены гриффиндорской команды последовали за ним. — Это наше тренировочное время! Мы специально забронировали! Можете убираться!       Флинт ухмыльнулся.       — Нам всем хватит места, Вуд.       Слизеринцы сгруппировались в стену из высоких, крепких парней, возвышающихся над Эллой, стоявшей сзади. Гриффиндорцы ее не замечали, и Элла была слегка раздражена невнимательностью своих товарищей по команде. Она нахмурилась, слушая спор Флинта и Вуда.       — У вас новый ловец? — спросил Вуд после того, как Флинт прочитал записку профессора Снейпа. — Где?       Старшие мальчики расступились перед Эллой. Элла ухмыльнулась и прошествовала вперед, словно знаменитость из «Ведьминого еженедельника». Ее взгляд победоносно прошелся по гриффиндорской команде и остановился на Поттере. Его зеленые глаза широко раскрылись, когда он уставился на нее.       Правильно, Поттер, — самодовольно подумала Элла, — ты будешь в восторге от того, что недооценил меня.       Их взгляды оставались прикованными друг к другу, пока Эллу не отвлек голос.       — Разве ты не дочь Люциуса Малфоя? — спросил один из близнецов Уизли, с отвращением глядя на нее.       — Забавно, что вы упомянули отца Эллы, — сказал Флинт. — Позвольте мне показать вам щедрый подарок, который он сделал команде Слизерина.       Товарищи Эллы, как по команде, с гордостью продемонстрировали свои метлы - все они кричали о своей новизне своим полированным блеском. Элла последовала за ними, дразняще глядя на Поттера. Было приятно хоть раз обладать чем-то лучшим, чем он.       Пока Флинт хвастался Нимбусом-2001 и оскорблял снаряжение гриффиндорцев, Элла краем глаза заметила две приближающиеся фигуры. Быстро взглянув в сторону, она увидела Гермиону и Уизли, пересекающих поляну.       Когда Уизли поинтересовался присутствием Эллы, она ответила:       — Я новый ловец Слизерина, Уизли. Все только что восхищались метлами, которые с радостью подарил мой отец.       Уизли с завистью посмотрел на метлы. Он выглядел как рыба, вынырнувшая из воды.       Элла хихикнула и сказала:       — Хорошие, правда? Не волнуйтесь, я уверена, что команда Гриффиндора сможет собрать достаточно средств, чтобы заплатить за лучшее оборудование. Я думаю, многие с радостью примут участие в торгах за эти Чистометы - возможно, их хватит, чтобы купить хотя бы один Нимбус-2001.        Мальчики из Слизерина громко рассмеялись. Элла лишь ухмыльнулась, но не посмела и дальше издеваться над командой с неплохими характеристиками - Поттер был лишь решающим фактором для получения наибольшего количества очков в игре.       Стоявшая рядом с Уизли Гермиона нахмурилась. Она встретила взгляд Эллы со скрытым удивлением, но в основном с раздражением. Затем Гермиона внимательно осмотрела всю команду Слизерина, в основном их дорогие метлы и самодовольные лица, после чего вновь обратила внимание на Эллу.       — По крайней мере, никому из гриффиндорской команды не пришлось покупать себе место, — съязвила Гермиона. — Они попали туда благодаря таланту!       Некоторые гриффиндорцы захихикали.       Элла подняла брови, удивляясь смелости Гермионы. Во что она играла? Наверняка Гермиона видела в ней больше, чем просто в деньги!       В груди Эллы забурлил гнев, а глаза холодно сузились.       — Неужели? — прошептала она, медленно приближаясь к Гермионе, пока они не встали друг напротив друга. Она была зла, но не могла отрицать, что слова подруги причинили ей боль. Гермиона вызывающе нахмурила брови, но под твердым взглядом карих глаз читалось смятение. Действительно, во что играла эта девчонка?       Элла только еще больше разозлилась, особенно когда почувствовала на себе множество взглядов.       — Ну, — выплюнула она, — боюсь, никто не спрашивал твоего мнения, ты, маленькая гряз…       Элла задохнулась, и ее глаза испуганно расширились. Она постаралась не выглядеть слишком испуганной и извиняюще опустила глаза. Однако Уизли, заметив, что с губ Эллы едва не сорвалось это слово, и поспешил вмешаться.       — Что ты собиралась сказать? — прорычал Уизли. — Да ладно, я знаю! Скажи это!       — Жаль, что Малфой не хватило наглости, — сказал Флинт. — Просто мнение твоей грязнокровки здесь мало что значит.       Гриффиндорцы замолчали и стали вести себя хаотично из-за замечания Флинта. Уизли выглядел самым разъяренным. Он направил свою палочку на Флинта, затем на Эллу.       — Вы оба больные! — прорычал он, направив палочку на Эллу. — Ты заплатишь за это!       Элла пискнула, когда Уизли произнес проклятие, и смущенно нахмурилась, когда вместо нее, в него самого ударила вспышка света.       В итоге Уизли изрыгнул слизняков, а Слизеринцы разразились хохотом. Элла лишь стояла, ошеломленная тем, что произошло. Ее глаза снова нашли глаза Поттера, она проигнорировала его нечитаемый взгляд, похожий на тот, с которым он уходил от мадам Малкин, и остановились на Гермионе. Поттер и Гермиона тихонько переговаривались, и в итоге они повели Уизли прочь с поля. Какой-то ребенок с камерой неловко стоял неподалеку, отступив от уходящей троицы.       Гриффиндорцы остались в недоумении от происходящего, но в конце концов, недовольно ворча, ушли. Элла была благодарна им за это, она не желала ввязываться в драку.       Слизеринцы, напротив, вели себя гораздо менее организованно.       Флинт продолжал смеяться на земле, а Элла рассердилась. Тренировка на сегодня была исключена из ее расписания.       — Я возвращаюсь в общую комнату, — холодно сказала она. — Сообщите мне, когда будет следующая тренировка.       — О, Флинт! — усмехнулся Пьюси. — Я знаю, что у Малфоев огромное влияние, но я все равно не понимаю, почему ты ее взял. Ты же знаешь, что эта девчонка - слишком нежная принцесса, чтобы выжить в играх!       Элла быстро покинула поле, не сказав ни слова.       Однако слишком скоро наступил вечер. Пройдя через вестибюль, Элла увидела Гермиону, стоящую в одиночестве с книгой. Это было хорошо, потому что она собиралась извиниться. Элла даже принесла подарок! Убедившись, что поблизости никого нет, Элла осторожно подошла к Гермионе.       Гермиона подняла голову и разочарованно нахмурилась. Элла постаралась не поморщиться.       — Гермиона, — сказала она. — Мы можем поговорить?       — О, я не знаю, — ответила Гермиона. — Стоит ли вообще тратить время на кого-то вроде меня?       — Пожалуйста.       — Хорошо.       Элла спрятала руки за спину.       — Я сожалею о своем поведении. Правда. Наверняка Уизли уже рассказал тебе о том, что бы я... что сказал Флинт. Прости, что я чуть не произнесла это, но я была так зла и растеряна из-за того, что ты сказала! Ты знаешь, что я богата, но я лучше, чем просто купить себе место в команде!       Гермиона вздохнула.       — Я знаю, но я должна была что-то сказать! Ты со слизеринцами была не слишком дружелюбна к гриффиндорцам - они не заслуживают насмешек по поводу их метел! Не все так богаты, как ты, Элла, так что ты должна понять.       — И, — вздохнула Гермиона, — слышать, как ты почти произносишь это слово, это просто... о, Элла, почему?       — Как я могу загладить свою вину? — прошептала Элла, стараясь не умолять, как простолюдинка. — Ты же знаешь, я не имела в виду эти слова. Ты стала мне очень дорога, Гермиона. Я не хочу терять своего первого настоящего друга...       Не родители познакомили ее с Гермионой. Гермиона была умна, и у нее было так много соображений, которыми она могла поделиться. И гриффиндорка очень заботилась о ней, почти как мать (Поттер и Уизли, вероятно, не были исключением). Она не хотела бы потерять такого человека, как Гермиона.       — По крайней мере, прими это, — Элла достала из сумки коробку, в которой лежала упаковка бобов «Берти Боттс» с разными вкусами и книга по чарам. Я хранила это для твоего дня рождения, но хочу показать тебе, что мне не все равно. С ранним днем ​​рождения, я полагаю, и мне очень жаль, за мое поведение и от имени слизеринцев.       Гермиона осторожно взяла коробку, и шмыгнула носом. Слезы навернулись на глаза, и она набросилась на Эллу, крепко ее обняв.       — Мне тоже очень жаль! — всхлипнула Гермиона. — За то, что недооценила тебя, и за то, что сказала раньше! Я знаю, что ты можешь быть хорошим другом, Элла, правда! Я просто хочу, чтобы нам не приходилось постоянно притворяться.       Элла неловко похлопала Гермиону по спине, но потом уступила и так же крепко обняла.       — И я бы хотела того же. Но сейчас слишком многое находится под угрозой, поэтому мы должны держать все в тайне.       Гермиона отстранилась, вытирая слезы свободной рукой.       — Я знаю. И спасибо тебе, Элла.       Элла застенчиво улыбнулась.       — В любое время.       Вероятно, на какое-то время между ними возникнет неловкость, но Элла не хотела бы, чтобы было иначе.

~-~-.-°* ⭐️ *°-.-~-~

      В Хэллоуин пир был великолепен. Элла наелась до отвала, съев огромное количество десертов. Особенно ей понравился теплый сладкий тыквенный пирог. Во время ужина она заметила отсутствие Поттера, Уизли и бедной Гермионы. Верно, они, скорее всего, опять ввязались в какую-нибудь очередную глупость.       Когда пир закончился, она вышла из Большого зала вместе с Маркусом Флинтом, который последовал за ней (и приставал), чтобы поговорить. Они обсуждали квиддич и тактику - не то чтобы Элла много говорила на эту тему, поскольку все в команде сильно недооценивали ее - и все это время находились среди выходящих студентов.       Они остановились только тогда, когда заметили Поттера и его друзей, стоявших посреди коридора и разглядывавших особенно жуткое послание, написанное, вполне возможно, кровью. В коридоре воцарилась тишина, поскольку все остальные обратили внимание на странную надпись. Элла подняла бровь и перевела взгляд на неподвижного Поттера. Он выглядел очень напряженным, и Элла почувствовала небольшой соблазн подкрасться к нему сзади и напугать.       Флинт сделал шаг вперед, воскликнув:       — Враги Наследника, берегитесь! — он драматически гоготнул. — Вы будете следующими, грязнокровки!       Как раз в тот момент, когда Элла собиралась усомниться в здравом уме Флинта, она заметила окаменевшую фигуру миссис Норрис. Скатертью дорожка.       Элла встретилась взглядом с Гермионой, и они обменялись кивками, после чего она с усмешкой посмотрела на Поттера. Его лицо исказилось, когда Элла насмешливо ухмыльнулась.       — В кои-то веки, — сказала она, — если ты действительно был тем, кто... устранил миссис Норрис, я считаю это хорошо выполненной работой, Поттер.       — Отвали, — пробурчал Поттер и повернулся к своим друзьям.       Элла решила оставить все дела на утро и прошла мимо дрожащей девочки-Уизли. Она уже слышала приближающиеся крики Филча и хотела уйти.       Как только она вышла из толпы, ее взгляд остановился на Дамблдоре, профессорах Снейпе, МакГонагалл и, к сожалению, Локхарте. Губы Эллы сжались от отвращения, но она ничего не сказала, пока преподаватели продолжали свои попытки справиться с ситуацией. Ей не было никакого дела до выходок Поттера.       Однако лишь лежа в постели, Элла задумалась о произошедшем ранее инциденте. В затемненном общежитии, где висели занавески, Элла осталась в кромешной тьме наедине со своими мыслями об оттенках. Она вспомнила глубокий сангиновыйцвет засохшей крови (нет-нет, это могла быть красная краска) на стене, хаотитично нарисованной в качестве предупреждения — о Тайной комнате и Наследнике.       Это была всего лишь легенда. Отец как-то рассказывал ей о печально известной Тайной комнате Салазара Слизерина, в которой Слизерин держал чудовище, чтобы защитить Хогвартс. Зная отца, как только он получит сведения о недавнем происшествии, он расскажет ей больше о Тайной комнате.       — Это реально, — тихо прошептала она, но слова не прозвучали.       Она сделала глубокий вдох, затем с трудом выдохнула. Ее мысли снова вернулись к восклицанию Флинта, и она не могла понять, почему ее охватил слабый страх. Почему-то ей казалось, что надпись на стене это только начало чего-то ужасного.       Элла решила, что напишет отцу завтра. Это была тема, на которую стоило обратить внимание.       Глаза закрылись, и она погрузилась в тревожный сон, наполненный сновидениями о грязнокровках и зловещим бормотанием.

--~-+<>⚡️<>+-~--

      Гарри застонал, услышав слабое шарканье ног за занавесками. Он глубже зарылся головой в подушку, желая снова погрузиться в мягкий комфорт сна. Так было лучше, без обвинений и неприятного молчания - уж точно лучше, чем вчера, когда миссис Норрис нашли рядом с буквально кровавым посланием.       Однако в конце концов ему пришлось встать, поэтому он медленно сел и раздвинул занавески. Потерев глаза и надев очки, он с блеском в глазах уставился на копошащегося Невилла.       — Доброе утро, Гарри! — Невилл застенчиво улыбнулся, доставая свою сумку. — Извини, что разбудил тебя. Я знаю, что прошлая ночь была не очень... хорошей для тебя.       Гарри хмыкнул.       — Без шуток.       — Думаешь, что-нибудь еще случится? — нервно спросил Невилл. — Я не знаю, кто этот Наследник, но я действительно не хочу никем рисковать.       Гарри вспомнил слова Маркуса Флинта и сказал:       — Флинт что-то говорил о гряз...       — Не говори этого! — крикнул Невилл. Его глаза расширились, взгляд переместился на кровати, на которых все еще спали Симус и Рон (храп Рона был довольно громким), затем обратно на Гарри. — Это плохое слово.       — Я видел, — Гарри нахмурился. — Гермиона была не в восторге, когда услышала это.       — Иногда, — сказал Невилл, печально вздыхая, — мир не так уж и хорош. Только чистокровные семьи, вроде тех, что в Слизерине, действительно делают мир гнилым. Могу поспорить, что Сами-Знаете-Кто будет доволен тем, что произошло вчера.       Гарри закатил глаза.       — Ничего такого плохого. По крайней мере, о миссис Норрис позаботились, а Филч просто с ума сходил от этого.       Гарри не был так уж доволен инцидентом, особенно потому, что он просто случайно оказался на месте происшествия в тот момент, когда все это увидели. Он помнил обвинения Филча и оскорбительное замечание Снейпа, помнил радость Флинта по поводу этого сообщения. Малфой тоже была там, и хотя она не сказала ничего предосудительного, потому что в кои-то веки они, похоже, были согласны с мнением о окаменении миссис Норрис, ее присутствие ухудшило настроение Гарри в тот момент.       Он продолжал размышлять над этим сообщением даже во время завтрака. Жуя яичницу, он оглядывался по сторонам и замечал напряжение среди студентов: многие говорили о миссис Норрис, но большинство, как он знал, в основном были магглорожденными. По обе стороны от него Рон, как обычно, ел как голодный, а Гермиона нахмурила брови, листая книгу и поедая яичницу. В другом конце Большого зала Малфой и её слизеринская команда смеялись над шуткой, которую она рассказала. Наверное, о том, что она надеется, что в Хогвартсе не будет ни одного магглорожденного благодаря этому предполагаемому Наследнику и, что она рада быть в Слизерине. Гарри заметил, как ее глаза метнулись к Гермионе, и в них мелькнул нечитаемый блеск, прежде чем она усмехнулась. Его любопытство было задето, но затем ее взгляд встретился с взглядом Гарри, и они обменялись взглядами, которые вернули его раздражение.       Иногда ему хотелось, чтобы Малфой была мальчиком. Тогда бы он не чувствовал себя таким виноватым, когда думал о том, чтобы скормить ее гигантскому кальмару в озере, когда она будет шутить над ним и его друзьями. Заколдовать ее тоже было неплохо, и он подумал, не научиться ли ему когда-нибудь превращать людей во что-нибудь другое, он бы с удовольствием превратил Малфоя в крысу или какого-нибудь другого вредителя. Особенно если учесть, как она обидела Гермиону во время той тренировки по квиддичу.       — Пойдемте, мальчики, — сказала Гермиона, вытаскивая Гарри и Рона из Большого зала. Рон хныкал, набивая рот едой, и Гермиона закатила глаза от досады. — Давайте постараемся не опоздать.       — Не думаю, что мы можем опоздать в библиотеку, — проворчал Рон. — Это же выходные. Зачем вообще туда идти?       Гарри поправил сумку по дороге в библиотеку, смутно слыша, как Гермиона ругает Рона за их учебу.       — Кстати говоря, — сказала Гермиона, когда они дошли до дверей, — мне нужно кое-что сделать. Между тем, я знаю, что вам двоим нужно сделать свои эссе, так что сегодняшний день должен быть продуктивным.       Гарри едва не присоединился к стону Рона, но сохранил самообладание, усевшись за стол вместе с другом. Он решил последовать плану Гермионы и достал свои домашние задания и учебники. Рон выглядел заметно недовольным, почесал нос и тоже достал свои принадлежности. С домашним заданием, которое должно занять все его время, возможно, он сможет отвлечься от мыслей о вчерашнем послании. Гермиона выглядела довольной, когда увидела, как они готовятся, и решительно кивнула, прежде чем скрыться за многочисленными полками. Глаза Гарри проследили за решительной фигурой Гермионы, на мгновение задаваясь вопросом, куда она собирается пойти для достижения своей цели.       Он впился глазами в пергамент, на котором было написано о применении крови саламандры. Мысль о крови заставила его вспомнить о послании, но он постарался отмахнуться от нее и мысленно посетовал на бесполезность Зелий, особенно с таким скользким гадом, как Снейп, преподающим этот предмет. Гермиона, конечно, не согласилась бы с его мнением о Зельях, и в какой-то степени Гарри действительно находил некоторые зелья интересными и полезными.       Гермиона вернулась через несколько минут, неся стопку книг, к которым Гарри и Рон не осмелились бы прикоснуться. Гарри не удосужился прочитать название, но, увидев толщину каждого тома, ужаснулся тому, что его ожидало. К счастью, они с Роном остались одни и занялись своей работой. Ну, по крайней мере Гарри. Рон лишь пролистал случайные страницы, а потом улегся на руки, чтобы вздремнуть.       Так продолжалось несколько следующих дней. Студенты обсуждали послание и миссис Норрис, Слизеринцы выглядели самодовольными, Гермиона в конце концов рассказала о своих планах по исследованию Тайной комнаты (и выпросила рассказ от профессора Биннса), и даже пауки вели себя странно. Кроме того, Гарри заметил, что вскоре после того, как Джинни узнала о судьбе миссис Норрис, она приобрела болезненный вид. Должно быть, она была травмирована этим событием.       Пока все это происходило, Гарри мог только вспоминать повторяющиеся слова Распределяющей шляпы сказанные ему на первом курсе: «Ты можешь стать великим, знаешь ли, все это есть в тебе, и Слизерин поможет на пути к величию, не сомневайся...».       Не то чтобы он кому-то об этом рассказывал, ведь Слизерин теперь стали побаиваться. К счастью, его достаточно отвлекали все эти догадки о том, кто же такой Наследник. В общей комнате Гарри сидел со своими друзьями и тихо обсуждал возможную личность Наследника.       — Но кто же это может быть? — тихо размышляла Гермиона. — Кто захочет, чтобы все сквибы и магглорожденные покинули Хогвартс?       — Давай подумаем, — ответил Рон с наигранным недоумением. — Кто считает магглорожденных отбросами?       — О, я не знаю, — язвительно заметил Гарри. — Как насчет всего Слизерина?       Его замечание было проигнорировано, так как Рон и Гермиона обменялись взглядами.       Если вы говорите о Малфое...       — Конечно, говорю! — сказал Рон. — Она издевается над нами с самого первого дня! Наследник, наследница, неважно, она слизеринка, которая люто ненавидит магглорожденных всей душой! И, знаешь: «Ты будешь следующей, грязнокровка!» Помнишь?       — Разве не Флинт это сказал? — заметил Гарри, приподняв бровь.       И снова его проигнорировали. Жаль.       — Малфой, наследница Слизерина? — недоверчиво произнесла Гермиона.       Гарри был вынужден согласиться с Роном. Малфой была довольно подозрительной личностью, и она была одной из тех, кто, похоже, был очень рад случившемуся. С другой стороны, кто не был бы рад окаменению миссис Норрис?       Гарри наконец заметили, когда он громко закрыл свои книги и сказал:       — Посмотрите на ее семью. Все они были в Слизерине, она всегда этим хвасталась. Они вполне могут быть потомками Слизерина. Ее отец, безусловно, достаточно злой.       Гермиона нахмурилась.       — И это автоматически делает Эл-Малфоя тоже злом?       — Ключ от Тайной комнаты мог быть у них на протяжении многих веков! Передавать его из поколения в поколение... — предположил Рон, не обращая внимания на Гермиону.        Гарри не стал комментировать ее запинку. Звучало так, будто она собиралась обратиться к Малфою по имени. В конце концов, это могло быть просто странным поведением девушек.       — Но как мы это докажем? — мрачно спросил Гарри. В глазах Гермионы появился блеск, а губы сжались в четкую линию. Она выглядела чем-то недовольной, но Гарри не мог понять, чем именно. То, как напряглись её глаза, глядя на него и Рона, было ещё более непонятно, как будто она была раздражена ими. В конце концов она покачала головой, и ее взгляд стал задумчивым.       — Возможно, есть способ, — медленно произнесла она, глядя на Перси через всю комнату. — Конечно, это будет сложно. И опасно, очень опасно. Мы нарушим около пятидесяти школьных правил, я думаю.       Вот так Гарри узнал об Оборотном зелье.       После урока Защиты от темных искусств Гермионе удалось получить расписку Локхарта, Гарри корчил гримасу при каждом упоминании этого имени, с помощью которой можно было взять книгу «Сильнейшие зелья».       Гарри считал это легкой работой, особенно с учетом того, что глупая влюбленность Гермионы тешила бесконечно большое эго Локхарта. Однако его неуклонно раздражала бессмысленность Защиты, что говорило о многом, учитывая его нелюбовь к Зельям.       Что, на этот раз, могло бы оказаться полезным. К сожалению, и Гарри, и Рон не были слишком талантливы в этой области.       — Сушёные златоглазки, водоросли, спорыш, пиявки... — Гермиона пробормотала список ингредиентов, о некоторых из которых Гарри никогда не слышал. Она продолжила мучить совесть Гарри, рассказав о сложных ингредиентах, которые требовались из студенческих запасов, но, как он полагал, кража из шкафа не вызывает такого чувства вины, если в деле замешан Снейп.       — Я не буду пить ничего с ногтями Крэбба...       Гарри фыркнул. Он снова стал свидетелем очередного спора между Роном и Гермионой. В конце концов Рон уступил, и Гарри спросил:       — А сколько времени займет приготовление?       Гермиона, основываясь на книге, сказала, что процесс варки займет около месяца. Гарри не был слишком доволен тем, сколько времени это займет, но Гермиона была той, кто будет делать большую часть работы. Его настроение немного ухудшилось, когда Рон упомянул, что Малфой может напасть на половину магглорожденных к тому времени, как зелье будет готово. Он постарался не зацикливаться на его сомнительном чувстве юмора и промолчал, заметив опасный взгляд Гермионы. Пока настроение ещё сильнее не испортилось при мысли о субботнем матче по квиддичу.       — Будет гораздо меньше хлопот, если завтра ты сможешь просто сбить Малфоя с метлы, — пробормотал Рон, обращаясь к Гарри.       Гарри не знал, как относиться к тому, что ему нужно будет столкнуть девушку с метлы, даже если это будет Малфой. Но воображение победы, было достаточно, чтобы удовлетворить его нынешнее беспокойство. По крайней мере, на данный момент.

--~-+<>⚡️<>+-~--

      Гарри провел рукой по волосам, выходя на поле. Он слышал, как хаффлпаффцы и рейвенкловцы болели за Гриффиндор, что не слабо напоминало об их общем отчаянном желании увидеть поражение Слизерина. Слизеринцы освистывали и высмеивали его команду, но внимание Гарри переключилось на команду Слизерина. Флинт и Вуд с угрожающими взглядами пожали друг другу руки, а остальные сели на метлы. Взгляд Гарри остановился на Малфое, которая продолжала ухмыляться, высокомерно поглаживая свой Нимбус-2001.       Мадам Хуч дала обратный отсчет и свистнула в свисток, и толпа взревела, когда Гарри и другие игроки поднялись в небо. Он летел все выше и выше, сканируя поле в поисках снитча.       Под Гарри пронеслась Малфой. Она выполняла быстрые, элегантные движения на своей метле, определенно хвастаясь превосходством своего Нимбуса.       На ее губах заиграла ухмылка:       — Все в порядке, Шрамоголовый?       Он не ответил, слишком увлеченный игрой... и шальными бладжерами. Фред и Джордж сосредоточились на том, чтобы отогнать его, но бладжер всегда находил Гарри, словно намагниченный. И, к сожалению для команды, Слизерин лидировал.       Ситуация ухудшилась, когда Гарри почувствовал брызги дождя на своей коже. Он пробормотал ругательство, которое однажды услышал от дяди Вернона.       Гарри нахмурился, наблюдая за испорченным бладжером и снитчем. Красные и зелёные пятна проносились мимо, причем последние гораздо быстрее с их новыми метлами.       В конце концов им пришлось приостановить игру. Остальные гриффиндорцы приземлились вместе, и Вуд начал задавать вопросы команде. Через плечо мадам Хуч Гарри мог видеть, как команда Слизерина насмехается над ним, это было видно по всем этим тычкам, даже не считая их злобных выражений. Несмотря на то что игра еще не закончилась, Флинт уже выглядел победителем и громко хихикал вместе со своими товарищами.       Рядом с Флинтом на Гарри, нахмурившись, смотрела Малфой. Ее влажные, заплетенные в косу волосы потемнели от дождя и приобрели серебристый оттенок. Она смутно напоминала Гарри швабру. В обрамлении слипшихся прядей мокрых волос ее стальные глаза казались на тон темнее, и в них сверкало что-то, чего Гарри не мог прочесть. Она усмехнулась, когда их взгляды встретились, а затем посмотрела на толпу. Если бы он не знал ее лучше, то подумал бы, что она кажется почти обеспокоенной. Но что он, Гарри Поттер, мог знать? Девушки были странными и непонятными.       Гарри повернулся к Фреду и Джорджу.       — Единственный способ поймать снитч - это если он залетит мне в рукав. Возвращайтесь к остальным членам команды и позвольте мне разобраться с проблемой.       План Гарри был принят, хотя и неохотно со стороны близнецов. Они быстро возобновили игру, и Гарри приступил к поиску снитча. Как сказал Вуд, нужно было либо достать снитч, либо умереть.       Неподалеку раздался крик Малфоя:       — Учишься балету, Поттер?       — А что? Тебе нужен партнер для концертов? — огрызнулся Гарри, с ненавистью глядя на нее и уворачиваясь от бладжера. — Никто не хочет с тобой танцевать?       Бледные щеки Малфоя порозовели от негодования.       — К твоему сведению, я не занимаюсь балетом!       Она продолжила шипеть оскорбления в адрес Гарри, но из-за дождя и суматохи игры он не мог разобрать слов (да, и ему было все равно). Продолжая бросать взгляды на Малфоя, он заметил снитч, висящий в нескольких дюймах от ее уха. Малфой не заметила этого, как и подобает слепой девчонке, которой она была, и только продолжала издеваться и смеяться над ним. Чтобы избежать ее подозрений, Гарри полетел медленнее, пока не остановился и не уставился прямо ей в лицо. Рядом с золотым снитчем глаза Малфой казались еще серебристее.       Жаль, что у нее было плохое настроение, которое делало ее черты уродливыми, как у Пэнси Паркинсон.       Но тут его мысли сфокусировались на болезненном звуке и ощущении от столкновения бладжера с его рукой.       Из-за того, что он остался неподвижным на несколько секунд, бладжер догнал его и раздробил руку. Было чертовски больно, но ничего такого, с чем бы он не смог справиться. Его хватка соскользнула с метлы, и правая рука повисла вдоль тела. Гарри едва успел увернуться от бладжера, который вернулся с яростной местью. Больше нельзя отвлекаться, решил он. Он должен добраться до Малфоя и поймать снитч.       Несмотря на боль, Гарри резко развернул метлу и нырнул, целясь в золотой проблеск рядом со взбалмошной девчонкой. Серые глаза Малфоя заметно расширились, и Гарри уловил в них нотки страха. Очевидно, она подумала, что он нападает на нее.       — Что за... — задохнулась Малфой и она взвизгнула, избегая Гарри, чья левая рука схватила гладкую форму снитча. Опираясь только на ноги, Гарри не смог ничего сделать, он полетел к земле, словно падающая стрела.       Гарри рухнул в грязь, скатился с метлы и поморщился от боли в руке. Бросив быстрый взгляд, он понял, что этот странный угол был совсем не нормальным. Он услышал неясные звуки, похожие на то, как игроки спускаются с метел, слабый рев толпы и визгливый голос, который неприятно звенел у него в голове. Хлюпающий марш шагов приближался, пока перед лицом Гарри не возникла пара сапог. Гарри моргнул, краем глаза заметив надвигающуюся фигуру Малфоя.       — Поттер! — он едва мог разобрать ее голос, но ему это удалось. — Ты паршивый, маленький обманщик...       — Не извиняюсь, — пробормотал он. — Мы победили.       — Поттер!       Вокруг него потемнело.       —Гарри!       Гарри открыл глаза и застонал, почувствовав, как дождь хлещет его по лицу. Кто-то склонился над ним, и на этот раз это была не Малфой, которую он видел в последний раз перед тем, как потерять сознание. Этот человек был крупнее, и зубы его неприятно блестели в его глазах. Даже Малфой не могла быть самой раздражающей и самовлюбленной, ведь это место было зарезервировано для Локхарта.       Локхарт, как и подобает придурку, нервничал без необходимости. Колин стоял на заднем плане, щелкая фотоаппаратом.       — Я не хочу, чтобы меня фотографировали, Колин, — громко сказал Гарри. Он подавил очередной стон, поскольку Локхарт продолжал нависать над ним. Как он ни старался, Локхарт был настойчив, и, несмотря на аргументы в пользу посещения мадам Помфри, Локхарт в итоге только усугубил ситуацию, наложив на его руку странные чары. Тем временем Вуд выглядел очень гордым, но это ничуть не уменьшало растущую панику Гарри, так как его рука, казалось, отвисла.       Растерявшись, он отвернулся, не обращая внимания на болтовню толпы и непрекращающуюся фотосъемку Колина. На другом конце поля Гарри увидел слегка опущенную голову Малфоя, обращенную к Флинту. Ее лицо оставалось каменным, пока Флинт выкрикивал слова, которые Гарри не мог разобрать. Остальные члены команды Слизерина лишь наблюдали за происходящим, недовольно и с усмешкой поглядывая на своего самого маленького товарища по команде. Это была всего лишь первая игра, а Флинт, похоже, был готов исключить Малфоя из команды, несмотря на «пожертвование» ее отца.       Он почти жалел ее, пока их глаза не встретились и взгляд Малфоя не застыл в плохо скрываемой ярости. Тогда она на мгновение закрыла глаза, глубоко вздохнула и с невозмутимым видом подняла голову обратно к Флинту. Гарри не мог не восхититься ее хладнокровием перед лицом такого внутреннего и внешнего отвратительного человека, как Маркус Флинт. Его выражение лица почти сравнимо с лошадиными гримасами тети Петунии.       Гарри встал, чувствуя себя неуравновешенным со своей новой рукой, похожей на лапшу. Она напоминала что-то из мультиков по телевизору, и он фыркнул, представив, что и другие его конечности находятся в таком же состоянии. Он даже не мог управлять своей рукой без костей. Гарри покорно вздохнул и устало поплелся к выходу с поля.

--~-+<>⚡️<>+-~--

      Гарри мог только слушать, как Гермиона болтала о бескорыстии Локхарта, пытавшегося помочь ему. Рон с недовольным видом помогал Гарри переодеться в пижаму. Затем они начали негромко спорить о сложившейся ситуации.       — И больше ничего не болит, правда, Гарри? — обеспокоенно спросила Гермиона.       — Нет, — ответил он, — но и больше ничму болеть.       Вскоре после ухода друзей в комнату ворвались его товарищи по квиддичу. Они хвастались своей победой, рассказывая о явном разочаровании Флинта в Малфое. В честь победы они даже принесли множество сладостей и бутылку тыквенного сока. Вокруг кровати Гарри словно разворачивалась небольшая вечеринка, но вскоре она закончилась, когда мадам Помфри громко выпроводила всех.       Гарри вздохнул, но ему больше нечем было отвлечься от боли в руке. Исчезновение костей было, конечно, более безболезненным, чем их повторное отращивание, но вместе с ужасным вкусом зелья Гарри пришел к выводу, что Костерост не входит в число его любимых зелий.       Дверь со скрипом открылась, и Гарри поднял глаза, встретившись с настороженным серым взглядом Малфоя. Она была без квиддичного снаряжения, одетая в серую мантию.       — Поттер, — тихо и осторожно произнесла она, медленно подходя к его кровати. Она остановилась перед ним, возле его обмякшей руки, сверля его своим тревожным взглядом. Он старался не ёрзать, чувствуя себя голым под её взглядом.       — Чего ты хочешь? — устало пробормотал он.       Лицо Малфоя исказилось, но затем вновь приобрело прежнее спокойное выражение.       — Я никогда не проклинала тебя так часто, как сегодня, и в этот момент стала свидетелем того, насколько глубоки мои познания в проклятиях и ругательствах. Я больше впечатлена собой, чем твоей подлой победой ранее.       — Молодец.       — Сегодня меня чуть не исключили из команды. Флинт был очень недоволен мной. И до сих пор остаётся, как и остальные члены команды.       — Но очевидно, что ты все еще в команде, иначе ты бы закатила истерику или что-то в этом роде.       Рот Малфоя сжался в твердую линию.       — Ты безрассудный, идиотский придурок, знаешь ли?       — А ты - избалованная, снобистская девчонка, знаешь? — парировал Гарри. Он поборол желание улыбнуться, когда губы Малфоя дрогнули, как будто она тоже сдерживала улыбку. Однако ее лицо расслабилось.        — Вечно ты влипаешь в неприятности, — Малфой покровительственно покачала головой, усаживаясь на пустой стул. — Тебе следует быть осторожнее. Я вижу, что Уизли не очень-то помогает, а Грейнджер, должно быть, сводит себя с ума от беспокойства о твоем плохом чувстве самосохранения.       — Не то чтобы это было твоим делом, — заметил Гарри.       — Ты прав, — просто согласилась Малфой. — Меня это не касается.       — Так почему ты здесь? Я знаю, что ты не так уж обо мне беспокоишься.       — Да, — прямо ответила Малфой. — Но мне не нравится, что меня так легко победили, особенно когда ты выиграл, несмотря на то, что кто-то проклял бладжер.       Гарри поднял брови.       — Это не ты сделала?       Гарри не знал, стоит ли верить ей, но она казалась честной. Тем не менее, он собирался отложить этот вопрос на будущее, как только Оборотное зелье будет закончено.       Малфой насмешливо хмыкнула.       — Конечно, нет! Моя команда, может, не совсем честная, но я бы не хотела скрывать свои таланты с помощью дешевых трюков.       — Потому что ты такая замечательная? — протянул Гарри, подражая обычному голосу Малфоя.       — Да, — затем добавила Малфой, — Но я надеюсь что, кого-нибудь ты проиграешь.       — Я этого не сделаю, — Гарри нахмурился. — Если я должен выложиться на полную, то я выложусь на полную. Тебе нужно сосредоточиться на снитче. Он был рядом с тобой, и ты могла бы его схватить, если бы была внимательна!       — Я знаю! — крикнула Малфой, прежде чем затихнуть. Тихим голосом она сказала:       — Мне говорили это миллион раз.              Выражение лица Гарри немного смягчилось. Он наблюдал за слегка сгорбленной позой Малфоя, которая контрастировала с ее обычной идеальной осанкой. Ее глаза были темными и напоминали Гарри пасмурный день. Он чувствовал себя неловко и беспомощно в постели, так как Малфой, которую он ненавидел почти так же сильно, как Снейпа, выглядела готовой сломаться.        Девушки.       — Если это поможет, — неловко кашлянул Гарри, — ты была не так уж плоха. По крайней мере, из того, что я видел. Ты хорошо держалась под дождем, учитывая, кто из нас двоих заперт в больничном крыле.       Малфой выглядела смущенной.       — Спасибо.       — Тебе пора идти, — предложил Гарри, и Малфой вскочила со своего места. Она выглядела очень жаждущей уйти. — Мадам Помфри может поднять больше шума, чем остальные. Но... э-э, спасибо, что зашла, я полагаю.       Малфой направилась к двери, но быстро обернулась к Гарри. С фирменной усмешкой она проговорила:       — Не думай, что это сделает нас друзьями, Поттер. Учти, я по-прежнему нахожу твое существование весьма отвратительным.        Гарри посмотрел на нее, а затем широко улыбнулся.       — Боже, надеюсь, что нет. Слишком много всего и так происходит.       Малфой хмыкнула.       — Приятного ночи, Поттер, — язвительно сказала она и стремительно покинула больничное крыло.       Гарри снова улегся в постель, не в силах отрицать, как ему вдруг стало скучно, даже несмотря на то, что его время занимала Малфой. Они были на удивление вежливы, хотя и закончили разговор на менее приятной ноте, которая была почти дразнящей.       Внезапно боль вернулась. Гарри устало вздохнул, опустив голову на подушку. Его ждала очень долгая ночь.