Почти под омелой

Беспощадные морозы в Роткове не составляли никого равнодушными, особенно в этот будний день. Грег и Ноа, получившие поручение чистить снег во дворе, были не в восторге от своего времяпровождения, но запаслись парой рукавичек и укутались в несколько слоёв одежды, принимаясь за непростую работу. Где-то наверху, в небе, можно было разглядеть белые порхающие крылья. Это был Каин, совершающий дневной обход (или, точнее, полёт) территории, ведь после недавней находки в виде разломанной на куски ловушки всеобщим решением было принято бдительнее следить за обстановкой в пределах периметра города. Благодаря генералу каждый нашёл себе занятие. И как бы ребята не хотели отдохнуть после недавней вылазки в лес, где провели чуть ли не половину суток, не было поводов расслабляться. Разобраться нужно было с многим: с подозрительными прислужниками церкви, с загадками Книги Апокалипсиса, скрывающей секрет спасения мира отчаявшихся людей и бессмертных, с устранением очага отродий… Дел было по горло. Лэйн почти целую ночь провела в библиотеке в поместье, ища любые зацепки в продвижении перевода. Не хотелось разочаровать отряд, который только проникся к ней доверием, но в первую очередь не хотелось разочаровать себя. Вспомнила, как во времена своей работы на «Сибири» генерал Ллойд часами сидел подле неё, изредка хваля за видимые успехи и прогресс. Воспоминание резко согрело душу, вопрос наличия которой всё время волновал девушку, хоть и на улице стоял лютый мороз. Задумалась, какой бы была её душа на вкус. «Наверное, какой-нибудь горький кофе с цитрусом… Кислый и местами противный, но если попробовать ещё, то эта перчинка цепляет и раззадоривает.» Единственной задачей криптографа был перевод книги, но генерал её заверил в том, что девушка может немного отдохнуть, ведь благодаря её усилиям отряд не сидит без дела и совершает резкий прогресс в расследовании; даже пошутил, сказав, как скучно было всем до её внезапного появления. Посчитав это за похвалу, она не нашла оправданий не устроить себе небольшой выходной и выбралась на задний двор поместья, где никого не было. Любой нормальный человек, забравшийся в такую глушь, как Ротков, предпочёл бы провести свой идеальный день дома, усевшись около растопленного камина, с удовольствием разглядывая тлевшие дрова в нём и попивая горячий чай. Наслаждаясь теплом, горячестью пламени огня, бушующего за металлической решёткой, разглядывая в нём неизвестные силуэты. Лэйн, как и всегда, отличилась от всевозможных ожиданий. Спешно натянув меховые ботинки, незаметно выскочила в заднюю дверь из здания, ведущую к террасе, которая когда-то наверняка благоухала различной растительностью. Даже если не учитывать высокие сугробы, образовавшиеся на их месте, девушка была уверена, что от них остались лишь сухие стебельки. В лицо врезался порыв холодного ветра, который застал девушку врасплох и чуть ли не снёс с ног. Не позволив себе приземлиться задом к ледяному покрову снега, удержалась на месте, лишь слегка покачавшись по направлению ветра. Обнаружила поблизости большое, высокое дерево, на котором невооружённым глазом виднелись высохшие ягоды. Криптограф двинулась в его направлении, с заинтересованностью разглядывая острые ветки дерева, очевидно, разломанные кем-то. Подумала, что при сложенных вокруг обстоятельствах ими скорее можно было защищаться от диких зверей или, чего хуже, отродий. Была бы Лэйн маленьким ребёнком, предпочла бы их для дуэли с друзьями со двора. Как только девушка оказалась в паре сантиметров от толстого ствола дерева, подняла глаза выше, разглядывая содержимое на кончиках веток. Где-то можно было увидеть только застывшие в росте почки, а в других местах уже были подсохшие ягоды. Рябина. Кожи лица коснулись мокрые снежинки. Начинался снегопад. Лэйн погрузилась в собственные ощущения, получая наслаждение от установившегося штиля, вдыхая носом морозный воздух. Мгновенно напряглась, услышав за спиной хруст снега, исходящий от чьих-то очень тяжелых армейских ботинок. Заставила себя повернуться, хотя не хотела нарушать собственное уединение с капризной природой. Неожиданно пришедший генерал удивился, когда оказался одарен тяжёлым, испепеляющим женским взором. Наверняка понял, что нарушил её покой, но не развернулся прочь — лишь подошёл ближе. Взгляд Лэйн неосознанно переменился, как только она завидела перед глазами Дмитрия. Ставшего родным и близким ей. В очередной раз его появление в поле её зрения вызвало в ней кучу эмоций, ранее неиспытываемых криптографом. Холодная сталь девичьего сердца вновь дала слабину при виде прищурившегося от нарастающего снегопада мужчины, который с каждым шагом становился всё ближе к ней. Сердце начало бешено колотиться — это ведь хороший знак? — Красиво, правда? — генерал расплылся в слабой улыбке, не отнимая взгляда от заметно поменявшейся в настроении девушки. Знал, в чём причина этих колебаний, ведь ощущал то же самое. — Да, очень. — тихо произнесла Лэйн, словно не желая беспокоить всё живое и неживое вокруг. — Не ожидала увидеть тебя здесь. Последняя фраза так и сквозила смущением и неловкостью, которые не укрылись от внимательных голубых глаз. Дмитрий хмыкнул. — А я — тебя. Думал, что проспишь весь день комнате. — Мне порой и ночью сложно уснуть, не то что днём, — с едва слышной усмешкой произнесла криптограф, подняв глаза на небо. Рой снежинок лишь усиливался, маленькими узорчатыми хлопьями падая на прикрытые веки, покрасневшие от холода щёки, слегка сухие губы… Этими действиями девушка пыталась утихомирить в себе пыл прильнуть к сильному, надёжному телу, забывшись навечно в его согревающих нутро объятиях. Данный порыв всё чаще преследовал мысли Лэйн, что заставляло ту недоумевать, какое же чувство овладевает ей. Нет, она давно это осознала, но признаваться даже себе в этом страшном секрете не торопилась. Понимала, насколько это опрометчиво и наивно будет с её стороны — Дмитрий ведь генерал, имеющий кучу обязанностей, включающих в себя ответственность за жизнь каждого члена в отряде, в том числе и её, он наверняка не заинтересован в том же, что ежедневно терзало девушку… Это осознание сменялось горьким разочарованием. Девушка поморщилась от собственных мыслей, а Дмитрий счёл такое проявление эмоций по-другому. — Надень капюшон, сейчас всё лицо застудишь. — в его фразе можно было почувствовать… заботу? Нет, Лэйн, такого и быть не может, даже не вздумай… — Я сначала почему-то подумала, что это омела. Подошла ближе и вспомнила, что мы, вообще-то, находимся в Сибири. — сморщив красный нос, сказала девушка, удивляясь собственной разговорчивости, в последнее время проявляющейся в разговорах именно с Дмитрием. Генерал сделал ещё пару шагов в сторону криптографа — настолько тянущихся и медленных, совершенно противоположных по скорости с биением женского сердца. — Давным-давно отец рассказывал мне легенду, связанную с омелой. — начал мужчина, и, словив заинтересованный взгляд собеседницы, продолжил, — Каждый проходящий под омелой обязан получить поцелуй в доказательство вечной, неисчерпаемой любви. Лэйн поблагодарила Всевышнего, если тот ещё наблюдал за крошечным остатком человечества, за то, что порозовевшие от мороза щёки не выдали её смущения. На миг задумавшись о том, почему вдруг генерал заговорил о подобном, повернулась в его сторону. Он был так близко к ней. И эта маленькая близость, которую она возможно и выдумала, сводила с ума почти до потемнения в глазах. — Получается, в этой местности ничья любовь не искренна. Я наблюдаю здесь лишь рябину, — с саркастичной скептичностью выпалила криптограф, вызывая у генерала тёплую, противоположную климату города, улыбку. Но этой единственной улыбки хватало, чтобы согреться будучи на расстоянии десятка сантиметров от мужчины. — Насколько я наслышан, жители этого города как раз таки предпочитают доказывать свою любовь именно под рябиной. Её здесь можно редко встретить. — спустя пару секунд молчания произнёс генерал. В его глазах виднелись… сомнения? Такие несвойственные его внешней сущности. — Наверняка Романовы были страстными романтиками, раз посадили у себя во дворе рябину. Девушка чувствовала, как своими шутками увеличивала расстояние между собой и мужчиной, но не могла по-иному справиться с накатившими чувствами. Не знала, как правильно вести себя в таких ситуациях, и поддавалась указам оттаивающего сердца. — Именно. Точно этим скрепили множество сердец. — на выдохе почти шёпотом сказал Дмитрий, и настала его очередь поднять глаза на небо. Любовался. Разглядывал падающий снег. — Тебе бы тоже не помешало надеть капюшон, генерал, — уголки её губ расползлись в разные стороны, создавая глупую улыбку. — Ты всё еще не надела свой. Не холодно? — поинтересовался Дмитрий, и Лэйн поняла — это было искренне, не ради поддержания диалога. — Нет. Терпимо. Вероятно, её слова не внушили доверия, потому мужчина поспешно приблизился к ошеломлённой девушке. Лэйн и не думала сдвинуться с места или каким-то образом отстраниться хотя бы на полушаг от Дмитрия, наблюдая за его действиями. Мужские руки завернули за воротник куртки, подлавливая пальцами мех капюшона. Аккуратно накинул его на голову, стараясь не сместить от данных действий шапку. Внезапно остановил на смущённом лице взгляд: полный… неуверенности? Лэйн сочла настроение его потемневших зрачков как укор самому себе за лишние телодвижения. И правда, он ведь мог просто попросить её надеть капюшон, или же просто безразлично оставить эту глупую идею заставить согреться замёрзшее тело… Мысли внезапно улетучились, когда её прохладной щеки коснулось что-то тёплое, даже отдающее жаром. Это были его губы… Словно проверяя, может ли он так прикасаться к ней, испытывал девушку молчанием. Она, в свою очередь, не имела и тени сомнений в происходящем, позволяла ему касаться её так, как он желает. Хотела узнать, как далеко это зайдёт, и получится ли вообще… Лэйн откинула к чёрту колебания, терзающие душу, и первая сделала первый шаг. Возможно, к чему-то новому, неизведанного ею, к ним… Девушка коснулась его губ своими, на несколько секунд слабо прижалась к ним, очерчивая границы дозволенного мужчиной. Только сейчас подумала, как это глупо выглядит со стороны. Собиралась было отстраниться, но… Почувствовала ответное прикосновение. Несколько мягких коротких поцелуев. Не знала бы она, с кем сейчас ей приходится целоваться, и не подумала бы, что такие нежные прикосновения принадлежат суровому генералу. Ладонь генерала очертила линию скулы, расположившись на щеке. Склонив голову, он углубил поцелуй. Большим пальцем поглаживал мягкую кожу лица. Отдавал в эту минуту близости все свои невысказанные чувства, которые держал за запертой клеткой безразличия. Лэйн в очередной раз удивилась тому, насколько неправа была в своих суждениях о Дмитрии. Снаружи казавшийся непоколебимой скалой, на деле он был страстным мужчиной, жаждущим ласки и чувств, пусть и скрывал это так хорошо и тщательно. Обычным человеком, тянущейся за любовью во всех её проявлениях. Прижавшись ближе к телу Дмитрия, не спешила отстраняться, хотя и постепенно ощущала отсутствие в лёгких кислорода. Не хотелось отрываться от него ни на минуту, ни на секунду. Страстность генерала подкупала и заставляла в забытии окунуться в омут чувственности. Однако пришлось. — Эй, герои-любовники! — издалека послышался женский голос, заставивший пару прерваться. — Я смотрю, у кого-то выходной выдался. Вышедшая из-за угла дома Анна любопытно, с озорством, разглядывала смутившихся коллег. — Ну что вы как подростки, которых застукали родители? — со смехом выдала учёная, наблюдая за смущением обоих, всё еще стоящих в обнимку. — Там Грег лопату сломал. Нужны ключи от кладовки, другую найти не может. — Сейчас подойду. — обретя привычную маску невозмутимости, произнёс в обыденной манере генерал. С ухмылкой учёная одарила двоих двусмысленным взором и, не оборачиваясь, поспешила ретироваться, оставляя влюблённых наедине. — Зайди в дом, согрейся. Я скоро приду. — прошептал Дмитрий девушке прямо в губы, заканчивая фразу нежным, долгим поцелуем, вызвавшим огромный табун мурашек по её телу. Казалось, чувства уже намеревались вырваться наружу — настолько они переполняли физическую оболочку — но с этим мужчиной предела вовсе не существовало. — Хорошо. — с искромётной радостью ответила Лэйн, наблюдая за удаляющимся генералом. Перед тем как зайти в поместье, оглянулась на дерево рябины, не переставая прокручивать в голове момент единения двух душ. Улыбнулась самой себе, когда поняла, что легенда не врала. Она получила доказательство его безграничной любви.