О плюсах кроличьих повадок

— Эм-м, Лемон? — Финн неловко улыбнулся. — Что? — хмуро буркнула Лемон. — Ну… Мне не помешало бы немного личного пространства, — подсказал Финн и на всякий случай добавил: — Пожалуйста? Он вовсе не был против внимания со стороны своих друзей, но конкретная ситуация немного напрягала. Лемон стояла всего в паре сантиметров от него, сердито щурилась и, почти уткнувшись носом в его щёку, рассматривала его лицо. Финн не был уверен, что с такого расстояния вообще можно было что-то увидеть, но Лемон это не останавливало вот уже с минуту, за которую Финн так же был удостоен завистливого взгляда Дота. Лемон сердито фыркнула и сделала небольшой шаг назад, по-прежнему смотря на него с подозрением. — Отвечай на мои вопросы честно и не раздумывая, — заявила она: — Ты говоришь, что вчера весь день провёл за учебниками, так? — Д-да, — подтвердил Финн, начиная нервничать из-за внезапного расспроса. — Готовился к сегодняшнему экзамену со всей отдачей? — Ага. — Нервничал? Финн снова осторожно кивнул, не понимая, к чему были все эти вопросы. — Тогда, скажи на милость, почему ты сегодня такой отдохнувший? — возмутилась Лемон. — Кожа не сухая, синяков под глазами нет, взгляд чистый — я точно могу сказать, что ты вчера хорошенько выспался. И как ты это объяснишь? Финн замялся, но, так как помощи ждать не приходилось, осторожно задал ответный вопрос: — А разве быть выспавшимся — это что-то плохое? Лемон покачала головой, однако на её лице читалось лёгкое разочарование из-за того, что Финн никак не мог её понять. — Вовсе нет, но вопрос тут в другом, — хмыкнула она, — как именно ты вчера так легко уснул? Финн снова озадаченно моргнул, дожидаясь разъяснений. — Финн, не держи меня за дуру, — на этот раз капризно надула щёки Лемон, — у нас с тобой столько совместных ночёвок было, я прекрасно знаю, как плохо ты усыпаешь в дни перед экзаменами. А ты прекрасно знаешь, что у меня такая же проблема, и, наконец найдя какое-то решение, не делишься им со мной? Я думала, мы друзья! Финн почти не услышал её драматичного возгласа из-за не менее драматичного крика Дота. — ФИНН! — на его лице читалась ярость, смешанная с болью. — У вас с Лемон были совместные НОЧЁВКИ?! Только этого не хватало. Финн втянул голову в плечи и прикрыл уши руками, спасаясь от этой шумовой атаки. — Ну да, были, — тихо признался он. — Но это просто ночёвки. Ничего особенного, честно-честно. Эти их совместные вечера были чем-то вроде классических девичников, на которых они сплетничали, смотрели фильмы, пели караоке и в принципе просто весело проводили время. Лемон дурачилась, заплетая Финну забавные причёски, Финн помогал Лемон с маникюром, а под конец вечера они делали разные бьюти процедуры и болтали обо всём подряд, пока не приходило время ложиться спать. Финн не знал точно, когда они с Лемон успели так сдружиться, но ночёвки у них начались с тех пор, как Лемон каким-то образом выяснила, что у Финна появился парень. В тот день она заявила, что ей нужно с кем-то «болтать о мальчиках», и, не дав и шанса на возражения, назначила дату их первой вечеринки. У Лемон, похоже, не было подруг, с которыми можно было бы вот так провести время, поэтому из жалости Финн дал шанс этой затее и впредь ни разу об этом не пожалел. Несмотря на своё любопытство и болтливость, Лемон оставалась очень тактичной и не выуживала из Финна подробности чего-то, если видела, что ему было некомфортно. Она не настаивала на том, чтобы Финн раскрыл личность своего парня, и позволяла не называть его имя в разговорах. Она не расспрашивала о деталях, если те казались Финну довольно специфичными, и иногда, если Финн сам говорил что-то обличающее, притворялась, что пропустила его слова мимо ушей. Иногда Финну казалось, что она давно уже знала правду про их с Рейном отношения, но ради него делала вид, что ничего не понимает. Финн был крайне благодарен ей за это и в обмен на её советы делился с ней информацией о Мэше — за три года совместного проживания такой накопилось достаточно. Равноценный дружеский обмен, ничего более. По крайней мере, точно ничего из того, что навоображал себе Дот. — Финн, если ты и правда нашёл какое-то хорошее успокаивающее зелье, я бы тоже хотел о нём узнать, — вмешался в разговор Ланс. Финн удивлённо оглянулся на него, но, прежде чем он успел бы что-либо спросить, Дот, по-прежнему нависающий над ним злобной тенью, немного успокоился и тоже поддержал всеобщее любопытство. — Не то чтобы крутому главному герою вроде меня что-то подобное было нужно… — начал он, очень плохо притворяясь незаинтересованным: — но никогда не знаешь, когда кому-то может потребоваться средство от бессонницы, поэтому я тоже хочу послушать. Финн сжался под пристальным взглядом трёх пар глаз, не зная, как стоило ответить. Благо, на помощь пришёл Мэш. — Лично мне усыпать помогает вечерняя тренировка, — сказал он, кажется, не понимая, почему его друзей интересовали успокоительные. Его, в отличие от всего Истона, период выпускных экзаменов вообще не тревожил. — После хорошей пробежки сон всегда очень крепкий. Вам тоже стоит попробовать. Лемон, Ланс и Дот скептически взглянули на него, но Финн зацепился за эту идею, как за спасательный круг. — Мэш прав, — кивнул он, немного оживившись: — дыхательные упражнения и лёгкая физическая нагрузка хорошо помогают против стресса. На секунду повисла тишина. Троица пыталась осмыслить услышанное и переварить разочарование. — Ну, это имеет смысл, — первым заговорил Дот, наконец отступая от Финна. — Полагаю, пятнадцать минут зарядки перед сном не повредят. — Думаю, это действительно хороший совет, — пожал плечами Ланс, хотя в его взгляде осталась толика недоверия. — Так или иначе, урок скоро начнётся. Нам нужно идти. Они все направились в сторону кабинета, и только Лемон задержалась на месте. Она схватила Финна за руку и, подойдя ближе, наклонилась к его уху. — Расскажешь правду на завтрашней ночёвке, — полу-возмущённо прошептала она и, выпрямившись и поправив причёску, побежала вперёд, догонять Мэша. Финн тихо вздохнул. В конце концов, он вовсе не лгал. Просто не договаривал подробностей.

***

Семь ягод бузины, три куска мандрагоры, коготь лупогрифа, семь с половиной грамм фтора. Крылья полуночного жука, сок ромашки, два литра воды. Держать на медленном огне, мешать против часовой стрелки, варить сорок две минуты. Финн вслушался в тишину, зажмурил глаза и глубоко вдохнул. Семь ягод бузины, три куска мандрагоры, коготь лупогрифа, семь с половиной грамм фтора. Полуночный жук, ромашка, два литра воды. Варить сорок две минуты на медленном огне против часовой стрелки. Пустота в мыслях напрягала. Бузина, мандрагора, лупогриф, фтор. Жук, ромашка, вода. Сорок две минуты, медленный огонь, против часовой стрелки. — Финн? Бузина, жук, вода, две минуты, фосфор, маргаритка, часы. — Фи-инн… — Тридцать пять литров воды, двадцать килограммов углерода… Стоп, нет! Как же там было? — Финн подскочил с кровати и побежал к столу. Рейн тяжело вздохнул, глядя на то, как Финн зажигает лампу и принимается перечитывать учебник уже в который раз за ночь. Уснуть в такой обстановке было сложно: Финн повторял зелья, их ингредиенты, применения и методы готовки, не осознавая, что проговаривал всё вслух, а когда хоть что-то вылетало из головы, выползал из объятий Рейна и рвался к тетрадям. Проблема была в том, что он уже всё знал и путался только из-за того, что продолжал повторять выученный материал по кругу, пока даже Рейн не переставал понимать, имеют ли его мантры смысл. — Финн, ты уже выучил всё, что мог, — сказал Рейн, когда Финн вернулся в кровать. — Сейчас тебе нужно только выспаться, чтобы информация осела в твоей памяти, так что прекращай метаться туда-сюда и постарайся заснуть. — Хорошо, прости, — извинился Финн, устраиваясь поудобнее в объятиях брата. — Спокойной ночи. Рейн слышал это уже раз десять за сегодня, но, может, хоть этот окажется последним? — Спокойной ночи. Комната вновь затихла. Рейн почти провалился в сон, когда нервный шёпот снова вернул его в сознание. — Семь ягод бузины, три куска мандрагоры, коготь лупогрифа… Рейн медленно вдохнул и выдохнул, стараясь унять раздражение. Финн очень волновался перед важным экзаменом, — он мог это понять — но им обоим нужен был хороший отдых, и если Финн сейчас снова подорвётся к учебникам, Рейну придётся найти другой способ заставить его остаться в кровати. — Полуночный жук, ромашка, два литра воды. Финн запнулся в своих рассуждениях, и эта пауза заставила Рейна напрячься — как-никак, он уже успел выучить паттерн. — Два литра воды, два литра воды… А сколько минут варить? И вот Финн снова зажёг свет и принялся листать учебник. Рейн поднялся с подушки и устало потёр пальцами виски. Если так продолжится, то завтра Финн попросту уснёт на экзамене, а он сам едва ли сделает и половину из запланированной работы в Бюро. Нужно было что-то делать. Финн ещё несколько раз перечитал свои записи, отложил книги, выключил свет и вернулся в кровать. Рейн привычно обнял его, зарылся носом в его шею и решил дать остаткам спокойствия этого вечера последний шанс. Прошло едва ли больше минуты, прежде чем Финн вновь принялся ворочаться. Вместо того, чтобы ждать, пока он снова попытается дорваться до учебников, Рейн крепче сжал его в своих объятиях, осторожно, так, что даже следа не останется, прикусил кожу на его плече, а после языком провёл вверх, к шее, и оставил на нежной коже несколько ощутимых поцелуев. — Нии-сама? — в голосе Финна послышалась растерянность. Вместо того, чтобы что-либо объяснять, Рейн забрался руками под его пижамную рубашку и огладил ладонями тёплый живот. Если поспать не удавалось, стоило хотя бы попытаться получить наслаждение от этой ночи. — Щекотно, — почти беззвучно засмеялся Финн, прежде чем запрокинуть голову и шумно выдохнуть, когда руки скользнули выше, к его груди. Рейн слабо сжал зубы на загривке и вновь провёл языком по полукругам безболезненных отметин, пока его пальцы игрались с бусинами сосков. С губ Финна сорвался короткий возглас, когда Рейн особо напористо ущипнул его и двинул бёдрами, потираясь пахом о его ягодицы. — Подожди, мне нужно- Вспышка волнения быстро угасла, стоило Рейну опустить одну руку ниже и сжать его член сквозь ткань пижамных штанов. Лёгкие поглаживания вытеснили из головы любые посторонние мысли. — Тебе нужно отдохнуть, — закончил за него Рейн, расстёгивая пуговицы на его рубашке. — Перевернись на живот, — попросил он и в ответ получил невнятное мычание, сутью которого, впрочем, всё равно было согласие. Финн послушно перекатился на живот, неловко извернувшись, стянул с себя рубашку и удобнее перехватил подушку руками. Рейн пристроился сверху и стал осыпать поцелуями открывшуюся спину и плечи. Одной рукой он опирался на кровать, а второй очерчивал линии утончённой фигуры: от выпирающих бедренных косточек, по перегибу талии, пересчитать подушечками пальцев рёбра и задержаться там, где под кожей учащённо билось сердце. Он наклонился ближе, чтобы дорожкой поцелуев спуститься по позвоночнику, оставить несколько засосов между острых лопаток и вновь вернуться к плечам и шее. Финн был тише обычного, но Рейн видел, как он нетерпеливо ёрзал под ним, заводясь от простых ласк. Рейн похлопал его по бедру в безмолвном приказе, и Финн, переборов смущение, послушно подтянул колени и выгнулся в пояснице, пряча покрасневшее лицо в подушке. Рейн осмотрел его, от такой покорности не сдержав довольной улыбки, подцепил резинку пижамных штанов и стянул с Финна остатки одежды. Прежде чем продолжить, Рейн потянулся к тумбочке и схватил оставленную на ней волшебную палочку. Прелюдию хотелось бы продлить, но уже и так было за полночь, поэтому пора было приступать к растяжке. Рейн произнёс заклинание, и Финн слабо вздрогнул, ощутив, как внутри стало влажно. — Похоже, ты сегодня в настроении, — игриво прошептал Рейн, отложив палочку в сторону и скользнув пальцами меж его ягодиц. Особая магия, которую он использовал, гарантировала комфортное количество смазки, необходимое для предотвращения травм, однако на итоговый результат так же влияло возбуждение того, на кого её применяли, и Финн прямо сейчас, похоже, был крайне заведён. Первый палец без проблем скользнул внутрь, растягивая горячие стенки. Финн молчал, однако его дыхание заметно участилось. Рейн на пробу двинул рукой, всё ещё продолжая предварительные ласки и вместе с тем пытаясь облегчить дальнейший процесс. Когда при очередном движении Финн сильно сжался вокруг его пальца, Рейн понял, что нашёл то, что искал. Он продолжил свои поддразнивания, пока со стороны Финна не послышались тихие стоны, и, довольный результатом, медленно стал вводить второй палец. Чтобы облегчить неприятные ощущения, Рейн продолжил осыпать спину Финна поцелуями и ласкать его изнутри, потому что на этом этапе у них часто возникали проблемы: тугие мышцы нехотя расступались под давлением. Казалось, такого давно уже не должно было происходить: поддаваясь долго скрываемым желаниям, они занимались сексом часто и подолгу, и с таким подходом к этому моменту Финна можно было бы и не растягивать толком, но всё было не так просто. Исцеляющая магия, которой он пользовался, восстанавливала клетки в его организме и приводила его мышцы в оптимальное состояние и, к сожалению или к счастью, ректальных мышц это тоже касалось. Это приносило определённые неудобства, однако имело и свои плюсы. Когда три пальца перестали приносить Финну дискомфорт, Рейн растёр оставшуюся на них смазку по своему члену и приставил его к приоткрытому входу. — Не тяни, — всхлипнул Финн, качнув бёдрами в призыве поторопиться. Он знал, что Рейн всегда предупреждал о своих действиях и спрашивал разрешения в таких ситуациях, и, вместо того, чтобы дожидаться привычного полувопросительного «Финн, я вхожу», Финн взял инициативу в свои руки. Рейн снисходительно усмехнулся. — Нетерпеливый, — промурлыкал он, небрежно вытерев остатки смазки о простынь и скользнув руками по животу и спине Финна, прежде чем сжать его бока. Рейн навалился сильнее, проталкивая головку в узкую теплоту. Его шумный выдох и тихое мычание Финна прозвучали в унисон. Рейн остановился, давая Финну заново привыкнуть к его размерам, но это, похоже, было излишне. — Нии-сама-а, — почти капризно протянул Финн, оторвав голову от подушки, чтобы его было лучше слышно, и шёпотом, но с явным желанием, сквозившим в тоне, сказал: — Глубже. У Рейна не было ни единой причины ему отказывать. Он медленно вошёл до самого основания и прикусил губу — как же, всё-таки, внутри Финна было узко. Как в их первый раз, не иначе. Если бы не хорошая подготовка, это было бы болезненно, но вместо этого сжимающая его влажная мягкость была невероятно комфортной и до головокружения приятной. — Какой же ты идеальный, — невольно высказал свои мысли Рейн, сдерживая себя, чтобы не начать двигаться. Он знал, что Финн тоже уже был в предвкушении и желал большего, заведённый его ласками во время растяжки, но нужно было выждать ещё, чтобы точно избежать ненужной боли. Финн вновь протяжно простонал, призывно качнув бёдрами. Рейн крепко зажмурился и сосчитал до трёх, чтобы привести мысли в порядок. — Потерпи немного, хорошо? — прошептал он и успокаивающе погладил Финна по животу. Терпения им обоим хватило ненадолго. Спустя пару минут нежных прикосновений и бесчисленных поцелуев, Финн не выдержал и хотел было снова попросить поторопиться, но стоило ему открыть рот, как Рейн сделал первый толчок. Вместо предполагаемой жалобы с губ Финна сорвался протяжный стон, и этого хватило, чтобы Рейн прекратил сдерживаться и сразу же перешёл на быстрый темп. Кровать скрипела в ритм их движений, изголовье стучало о стену. Финн, к большому неудовольствию Рейна, уткнулся в подушку, заглушая свой полный наслаждения голос и сжимая ткань с такой силой, что был слышен треск наволочки. Рейн хотел было оттащить Финна подальше от подушки или сменить позу, но в его голову пришла другая идея. Он мог приберечь сладкие стоны Финна на другой раз, — в конце концов, у них всегда будет завтра или послезавтра — а сегодня была хорошая возможность быть услышанным самому. Рейн замедлился, вновь погладил Финна по тёплым бокам, вычертил большими пальцами несколько кругов на его пояснице, наклонился ближе и принялся шептать ему всё, что было на уме. Он осыпал комплиментами его внешность и тело, он вновь и вновь признавался в том, как сильно ему нравились его характер и нрав, он похвалил всё, начиная с его милых веснушек и прекрасных глаз, заканчивая его чудесным голосом и очаровательной улыбкой. Финн притих ещё сильнее, внимательно слушая его и лишь сильнее прижимая к губам подушку, чтобы не упустить ни единого слова. Неожиданное поведение Рейна смущало. От избытка чувств кружилась голова, но вместе с тем возбуждение, растекающееся по телу от каждого крепкого движения внутри, будто стало ощущаться иначе. Каждая фраза, сказанная этим полным обожания голосом, отдавалась в груди ни с чем не сравнимым теплом. Оно обволакивало сердце лёгкостью и пробегалось приятными искрами по нервам, заставляя кожу покрываться мурашками и сильнее распаляя сладостное напряжение внизу живота. Финн почти потерялся в ощущениях, видя звёзды под крепко зажмуренными веками, когда чувство заполненности внезапно исчезло. — Нии-сама? — удивлённо спросил он, прислушиваясь. Рейн замолчал, на мгновение, кажется, даже перестав дышать. — Пожалуйста, скажи это снова, — хрипло выговорил он. Финн выполнил его просьбу и позвал его вновь. И вновь. И вновь, пока на его спину не выплеснулось нечто влажное и горячее. Рейн гулко сглотнул. — Дай мне секунду, — выдохнул он, отходя от оргазма. Он дождался, пока напряжение немного спадёт, и, придя в себя лишь чуть-чуть, снова принялся ублажать Финна. Он протолкнул два пальца в его растянутый вход, почти сразу нащупывая простату, а второй рукой накрыл его подрагивающий член, уже давно требующий ласки. Когда Финн снова погрузился в нарастающее удовольствие, Рейн продолжил осыпать его комплиментами, говоря нежнейшие слова, что приходили на ум, и вскоре Финн тоже кончил, робко прошептав его имя. Он устало сполз на кровать и позволил Рейну навалиться сверху. Приятное расслабление после оргазма смешивалось с близостью родного тела и усталостью от прошедшего дня. Сонливость брала верх, а глаза сами собой закрывались, предвкушая долгожданный отдых. Финн медленно моргнул, а когда снова огляделся, заметил, что Рейн осторожно протирает его тёплым полотенцем. — Нии-сама? Как ты туда переместился? — озадаченно пробормотал он. — И откуда это полотенце? Рейн не смог сдержать тихий смешок. — Пока ты дремал, я сходил до ванной и принёс его, — пояснил он, мягкими поглаживаниями стирая пот с его кожи. С остальным беспорядком он уже разобрался — второе полотенце было скинуло на пол рядом с кроватью, а на самой кровати были чистые простыни, благо, Рейн знал парочку полезных заклинаний, чтобы не будить Финна ради этого. — Я задремал? — снова растерянно спросил Финн. — Даже не заметил этого? — снова усмехнулся Рейн, но, взглянув на Финна, всё ещё румяного и всё ещё уставшего, вздохнул: — Возвращайся лучше ко сну. Тебе нужно отдохнуть. Или, может, хочешь попить? — на такой случай он специально принёс графин с водой и оставил стакан на тумбочке. Финн покачал головой и снова затих. Рейн решил, что он заснул, поэтому закончил приводить его в порядок молча. Прежде чем вернуться в постель, он отнёс всё грязное бельё в корзину, проверил кроликов, убедился, что будильник был заведён, и выключил везде свет. Когда он лег в кровать, Финн сам перекатился в его объятия и удобно закинул на него одну ногу. Рейн убрал с его лица растрепавшиеся пряди и поцеловал его в лоб, аккуратно обнимая. Однако, прежде чем он смог бы заснуть, Финн, не открывая глаз, снова заговорил: — Нии-сама? Рейн взглянул на него, опасаясь, что своим копошением потревожил его, но причина его бодрствования оказалась в другом. — Семь ягод бузины, три куска мандрагоры, коготь лупогрифа… А что это вообще за зелье такое? Рейн не смог сдержать тяжёлый вздох. — Это сонное зелье, Финн, — честно ответил он. — О-о, вот как, — протянул Финн, устраивая голову поудобнее. — Спасибо, Нии-сама. — Угу. Спокойной ночи, Финн. — Спокойной ночи, — ответил Финн и крепко уснул, в этот раз проспав до самого утра.