девять жизней, чтобы влюбиться

Даниэль часто думала о Хэрин и о том небольшом затруднении, в котором они оказались. Она так внезапно оказалась в роли "настоящей любви", но все еще не была уверена, что это значит. Она вспомнила свой разговор с Хеин о проклятиях и прочитанную книгу о родственных душах. Даниэль хотела быть настоящей любовью Хэрин. Она хотела быть ее второй половинкой, но не была уверена, что Хэрин думает о том же. И если они займутся сексом и проклятие будет снято, бросят ли ее, когда она больше не будет нужна? Ей вспомнился ее ночной кошмар, в котором Хэрин исчезла после поцелуя с ней, и она подумала, не было ли это каким-то предсказанием о будущем. Хэрин была закрытой и думала гораздо больше, чем говорила, поэтому в любой момент Даниэль никогда не могла сказать, о чем она думает или чувствует. Разве родственная душа не должна быть способна на это? Она думала, что сначала они должны одинаково понравиться друг другу или встречаться, чтобы заниматься сексом, и все это казалось односторонним. Даниэль не хотела, чтобы ее использовали, она хотела, чтобы ее любили. И когда она сказала Хэрин, что любит ее, та не сказала этого в ответ, а вместо этого сформулировала предложение так: «Если я люблю тебя». Это «если» не давало ей покоя. Означало ли это, что она не любила Даниэль или что она могла бы в конце концов полюбить ее? Что касается Даниэль, то она тоже только недавно подумала о том, что между ними может возникнуть что-то романтическое. После того пылкого поцелуя, воспоминания о котором до сих пор заставляли ее краснеть, она начала думать, что если бы они начали встречаться, это было бы естественным следующим шагом. Но события развивались слишком быстро. Она так сильно хотела сделать это для Хэрин, но сроки ее беспокоили. Неопределенность в том, что произойдет после, заставляла ее держаться подальше, а не сама идея секса, в котором, она была уверена, не могло быть ничего плохого. Время текло, как песок в песочных часах. Слишком быстро. Приближалась глубокая зима, и вот-вот должен был выпасть снег. Праздничное настроение декабря не поднимало ей настроения, как следовало бы. Даниэль старалась вести себя с Хэрин как можно более нормально, как раньше, до того, как услышала о том, как снять проклятие. Хэрин отреагировала соответствующим образом, но снова стала спать исключительно на диване, и вскоре они вернулись к своей обычной жизни. Что-то было не так, но никто из них не хотел ничего с этим делать. Даниэль ждала «я люблю тебя», которого так и не последовало, поцелуя, который остался незамеченным, и признания, которое могло бы свести их вместе. И она задавалась вопросом, не должна ли она сама сделать второй шаг, и не слишком ли самоуспокоенно ждать Хэрина. И вот однажды она решила пригласить кошку Хэрин на свидание на пляж, потому что днем там было лучше всего. Хэрин терпеть не могла, когда они ехали туда в такси, но Даниэль не хотела привлекать к себе слишком много внимания. Она расстелила одеяло на горячем песке, с некоторым трудом закрепила зонт, прежде чем расстегнуть молнию на сумке. Хэрин вышла из дома, прикрыв глаза от дуновения легкого ветерка. Она выглядела умиротворенной. Даниэль забралась на одеяло, сняла шапочку и почесала Хэрин подбородок. Она замурлыкала и легла на одеяло, от прикосновения Даниэль она расслабилась от удовольствия. Запах соли ударил в ноздри Даниэль, солнце отражалось от волн так ярко, что ей пришлось прищуриться. Это было красиво, как сапфиры. Мимо проходило небольшое количество людей, которые сидели на берегу или негромко переговаривались на расстоянии. Даниэль достала сыр, салями и крекеры, и они поделились ими, пока она придумывала истории о проходящих мимо людях. —...и она каждый день ходит по пляжу, пытаясь найти ракушку, которую потеряла, потому что она напоминала бы ей об отце. Но ее мама терпеть не может, когда она ходит на пляж, поэтому она тайком уходит с работы, чтобы сделать это, вот почему она до сих пор носит костюм... Затем она заметила, что Хэрин заснула, и, накрыв лицо шляпой, тоже уснула. Даниэль проснулась от того, что Хэрин лизала ее в щеку. Она села с улыбкой. —Прекрати. От тебя пахнет салями, — Она снова огляделась. Пляж был еще пустыннее, четверть неба была залита оранжевым светом. Солнце сияло, как золотой глаз. Сколько времени прошло? Она посмотрела на часы. Кошка запрыгнула к ней на колени и прижала лапы к груди. И тут Даниэль осенило. Она снова посмотрела на небо. Уже близился закат. Хэрин вот-вот должна была повернуться. Даниэль вскочила на ноги и подхватила Хэрин на руки, с ужасом осознавая, сколько людей было вокруг. Они не смогли бы вернуться домой вовремя. Она бросила свои вещи и побежала по песку, а Хэрин скулила у нее на руках. Даниэль была так зла, что заснула, и теперь Хэрин была в опасности. Песок сопротивлялся ей, но адреналин был на высоте. Солнце светило золотистым светом, и это говорило о том, что у нее осталось всего несколько минут В конце концов, она добралась до набережной и забежала в ресторан, чтобы добраться до туалета. —Никаких животных! – Кто-то рявкнул на нее. —Оставь его снаружи. —Пожалуйста, — взмолилась Даниэль. —Я быстро. Мне просто нужно в туалет. —Нет, —Они решительно покачали головами. —Уходите, или нам придется выставить вас силой. У нас очень строгие правила, запрещающие содержание животных. Сердце Даниэль упало, когда она упустила драгоценную минуту, выбегая обратно на променад. Так много людей...… она не могла дышать. Она завертела головой в поисках места, куда бы пойти. Толпы людей окружали ее, как косяки рыбы. Она вбежала в переполненный сувенирный магазин, пригибая плечи, чтобы никто не заметил, как она держит кошку, направляясь в туалет в задней части магазина. Хотелось надеяться, что им не пользовались. К счастью, это было не так. Она закрылась в кабинке и, как только заперла дверь, яркая вспышка озарила ее, как само солнце. Даниэль зажмурила глаза, боясь ослепнуть, а когда снова открыла их, перед ней была Хэрин в облике человека. Она шагнула вперед и обняла ее, зная, что та будет стесняться своего тела. Хэрин обняла ее в ответ. Они тяжело дышали в этой крошечной кабинке. Голова Хэрин уткнулась ей в плечо. Когда плечо стало холодным, она поняла, что Хэрин плачет. Постепенно ее рыдания становились громче. Даниэль обняла ее еще крепче. —Мне жаль. Мне очень, очень жаль, — У Даниэль тоже защипало в глазах. Она никогда раньше не видела Хэрин плачущей, и это разбило ей сердце. Хэрин заплакала еще сильнее, икая в промежутках. Ее плечи задрожали. Даниэль потерла спину ладонью. —Я ненавижу это, — Хэрин громко икнула. —Я ненавижу это так сильно.. —Мне жаль.. – Даниэль не знала, что еще сказать. Ее угнетало, что она могла бы предотвратить это, если бы была более осторожна, если бы не заснула и, во-первых, не взяла Хэрин с собой на пляж. И она также задавалась вопросом, что бы произошло, если бы она не смогла вовремя доставить Хэрин в безопасное место. Это было бы ее самым большим и непростительным сожалением. Она потянулась к автомату и, взяв пачку салфеток, приложила их к глазам Хэрин, затем к носу. Закончив, Хэрин закрыла лицо руками, ее кожа была красной от слез. Даниэль сняла свою пуховую куртку и натянула ее на руки Хэрин, застегнув молнию до шеи, затем расстегнула молнию на брюках и сняла их, попросив Хэрин влезть в них. —Но ты... - Хэрин не могла произнести и пары слов без того, чтобы не икнуть. —Со мной все будет в порядке. —Сказала Даниэль, изо всех сил стараясь отвести взгляд и помогая Хэрин надеть их. Затем Даниэль вытащила руки из выреза своего свитера и стянула его вниз, аккуратно завязав на талии, чтобы оно напоминало юбку. Под ним на ней была простая майка. Она быстро сжала руку Хэрин. —Я скоро вернусь. В сувенирном магазине она выбрала пару шлепанцев, за которые заплатила, прежде чем снова присоединиться к Хэрин в ванной. Она сняла туфли и носки и отдала их ей, а затем надела шлепанцы сама. Большинство людей просто подумали бы, что она все еще живет летом, а Хэрин выглядит почти как все остальные. —Ты готова выходить? – Спросила она ее. —Туфли хорошо сидят? Хэрин кивнула, ее глаза покраснели, когда она схватила протянутую к ней руку, и они вместе вышли из кабинки.

***

После дня, проведенного на пляже, Хэрин отказывалась выходить на улицу, все еще потрясенная. Даниэль не могла винить ее, она бы тоже была травмирована. Чувство вины терзало ее неотвратимо. Она купила Хэрин персиков, вернулась с выпечкой из кафе и подарила ей пару пушистых носков и милые фигурки. Хэрин всегда с энтузиазмом благодарила ее и просила Даниэль забыть об этом дне. Она называла это «Вода под мостом». Но это было не так. Не совсем. Это уже сильно повлияло на Хэрин, так как же это повлияет на нее в будущем? Затем Даниэль поняла, что ей нужно сделать, чтобы хоть немного загладить свою вину. Чтобы навсегда покончить со всеми страданиями, независимо от того, во что она верила раньше. Ее любви к Хэрин должно было быть достаточно. Так и должно было быть. Теперь уже не имело значения, если она не отвечала взаимностью, главное, чтобы Хэрин больше не страдала из-за нее. В пятницу вечером она вошла в дом и застала Хэрин за просмотром очередного исторического документального фильма, который она часто смотрела в последнее время. —Привет, – Даниэль поздоровалась. Хэрин помахала рукой. —Не могла бы ты зайти ко мне в комнату на секунду? Я хочу тебе кое-что сказать. В глазах Хэрин промелькнула тревога. —Прямо сейчас? —Да, прямо сейчас. Даниэль провела Хэрин по коридору в свою спальню и закрыла за собой дверь. Она, вероятно, могла бы сделать это в гостиной, но ей показалось, что в спальне безопаснее. —Ты можешь присесть, — Она указала на свою кровать. Хэрин сидела на самом краешке, и казалось, что она готова была так же быстро вскочить обратно. —Ээм.. – Даниэль расхаживала по комнате. Проще простого. В этом не было ничего особенного. Все, что ей нужно было сделать, это сказать это. —Я действительно…ты ведь знаешь, что я люблю тебя, правда? Хэрин медленно кивнула, ее пронзительный взгляд проникал в душу Даниэль, словно она могла читать ее мысли. —Что ж, я думаю, все в порядке…Даже если сейчас для меня нет ничего важнее, чем ты. И я хочу, чтобы ты это знала. И у меня разрывается сердце, когда тебе больно. Я не хочу, чтобы ты больше страдала или не могла жить так, как должна. Я была такой эгоистичной.. И я думала только о себе, а не о тебе. Так что я говорю, давай сделаем это. Давай разрушим проклятие. Зрачки Хэрин расширились. —Ты нашла другой способ...? —Нет, все должно быть сделано так, как ты сказала. Давай займемся сексом.