Трещины в зеркале
02 января 2025, 11:30
Северная Каролина,
Баркли коув
2016 год
Хенджин сидел в своей комнате, уставившись в треснувшее зеркало. Трещины ползли по поверхности, и он видел себя будто разбитым на куски. "Это как я," — думал он, проводя пальцами по осколку. За тонкой стеной раздавался голос отца. Громкий, тяжелый, как удар кулака. — Он никогда не станет нормальным! Ты понимаешь это, Сойон? Мы можем сколько угодно таскать его по врачам, но он больной! — кричал отец, не стесняясь в выражениях. — Хватит, Минсу! — отвечала мать, ее голос звучал устало, но твердо. — Он наш сын. Он не виноват в том, что ему трудно. — Трудно? — разъяренно фыркнул отец. — Он пугает соседских детей своими "видениями"! Люди уже шепчутся за спиной. Ты хоть понимаешь, что из-за него мы все выглядим, как идиоты? Хенджин сжал кулаки, стараясь не слушать. Эти разговоры стали привычными. Отец всегда находил повод обвинить его: то ли за очередной "приступ", то ли за странный взгляд, то ли просто за молчание, которое отец воспринимал как вызов. Мать же всегда становилась щитом между ним и этим миром. Она говорила мягко, обнимала, успокаивала, уверяла, что он не виноват. Но в последнее время Хенджин замечал, что ее усталость становится все более заметной. — Минсу, он же просто ребенок… — тише проговорила мать. — Он не ребенок, Соен! — отец ударил кулаком по столу, и Хенджин вздрогнул. — Он пятно на нашей семье. И чем раньше ты это поймешь, тем лучше для всех нас. Хенджин закрыл глаза и сделал глубокий вдох, стараясь не заплакать. Слезы, как он выучил еще в детстве, делали его слабым в глазах отца. Стук в дверь отвлек его от мыслей. Это была мать. Она осторожно заглянула внутрь. — Хенджин, ты в порядке? — В порядке, мама, — соврал он, не глядя на нее. Она вошла и села на кровать рядом с ним, обняв его за плечи. — Ты не слушай его, хорошо? Он просто злится, но это не значит, что он тебя не любит. — Он ненавидит меня, мама, — тихо ответил Хенджин, глядя в пол. — И я его тоже. Мать тяжело вздохнула, но ничего не сказала. Они сидели в тишине, пока за окном начинало темнеть. — Хенджин, ты особенный, — наконец произнесла она. — И это не плохо. Я знаю, что тебе тяжело. Но ты не один. Я всегда буду рядом. Он хотел поверить ей. Хотел чувствовать, что у него есть хоть кто-то, кому он нужен. Но слова отца, словно яд, разъедали его изнутри. Когда мать ушла, он подошел к окну. Вдалеке виднелось болото, укрытое туманом. Его всегда тянуло туда, в эту глухую и загадочную местность, где никто не мог его найти, где не было упреков и ожиданий. Там он мог быть собой. Или, по крайней мере, исчезнуть. Туда, где тихо *** Ночь давно окутала городок, когда Хенджин надел куртку и тихо вышел из дома. Мать, наверное, уже спала. Отец, как обычно, сидел на кухне с бутылкой пива, бормоча себе что-то под нос. Никто не заметил, как он прошел мимо скрипучей двери. Болото всегда манило его. Оно было мрачным, таинственным, но в этом и заключалась его прелесть. Там не было людей, шума, взглядов, которые заставляли его чувствовать себя чужим. Только тишина. Дорога к болоту пролегала через лес. Ветви деревьев тянулись к небу, словно когти, и вдалеке слышались ночные крики птиц. В какой-то момент Хенджин остановился. Ему показалось, что кто-то идет за ним. Он обернулся, но увидел лишь темные силуэты деревьев. — Наверное, снова моя голова, — тихо сказал он себе, успокаивая дрожь в руках. Когда он наконец добрался до болота, воздух был влажным и тяжелым. Поверхность воды блестела в свете луны, а вокруг стояла почти мертвая тишина. Хенджин сел на старый, прогнивший ствол дерева, который торчал из земли у берега. — Здесь хорошо, — прошептал он, словно самому себе. Эти прогулки стали для него спасением. Он мог часами сидеть у воды, наблюдая, как легкий ветерок разгоняет туман. Это место не осуждало его. Здесь он не был "странным мальчиком". Но в эту ночь что-то было иначе. Хенджин чувствовал чье-то присутствие. В воздухе словно повисло напряжение, как перед бурей. Он снова посмотрел вокруг, и его взгляд остановился на противоположной стороне болота. Сквозь туман он увидел фигуру. Хенджин моргнул, думая, что это очередной обман его разума. Но фигура не исчезала. Это был кто-то — или что-то — неподвижно стоящее у самой воды. — Эй! — неожиданно для самого себя выкрикнул он. Фигура не двигалась, но Хенджину показалось, что она смотрит на него. Его охватил страх, но вместе с ним пришло и любопытство. Кто мог быть здесь, в такой поздний час? Он поднялся и сделал несколько шагов в сторону воды. Но прежде чем он успел подойти ближе, фигура начала двигаться. Она развернулась и медленно исчезла в густом тумане, будто растворилась в нем. Хенджин застыл, не зная, что делать. Он не был уверен, видел ли это на самом деле или это была игра его сознания. Но в глубине души он почувствовал странное влечение. Кто бы это ни был, он должен узнать. — Завтра, — пробормотал он. — Завтра я вернусь. Хенджин оглянулся на болото в последний раз, а затем медленно направился домой. Но даже когда он снова оказался в своей комнате, с трещинами на зеркале и голосами родителей за стеной, мысли о фигуре у воды не покидали его. Ему казалось, что в ней была какая-то связь, что-то, что он должен понять. Хенджин всю ночь ворочался в постели. Стоило ему закрыть глаза, как перед его внутренним взором возникала фигура у болота: бледная, неподвижная, словно вырезанная из другого мира. Вспомнив, как взгляд того мальчика пронзил его насквозь, он ощущал холод, несмотря на теплое одеяло. Кто это мог быть? Почему он стоял там, у воды, в полном одиночестве? Хенджин не знал ответа, но что-то в нем говорило, что это не просто случайность. Эта встреча оставила в его душе след, который он не мог игнорировать. Он провел ночь, перебирая в голове варианты. Может быть, это галлюцинация, плод его шизофрении? Или просто случайный человек, которого он неправильно истолковал? Но что-то в сердце отказывалось принимать такие объяснения. К утру Хенджин чувствовал себя измотанным. Голова была тяжелой, словно наполненной туманом, а руки дрожали, как после долгого сна. Но несмотря на усталость, мысль о том, чтобы вернуться к болоту, заполонила его разум. Он должен был увидеть его снова, узнать, был ли мальчик реальным. На кухне запахло жареными яйцами. Мать готовила завтрак, рассеянно помешивая сковороду. Отец, как обычно, сидел за столом, листая газету и ворча что-то про новости. — Садись, ешь, — сказала мать, мельком взглянув на сына. — Не хочу, — ответил он тихо, избегая взгляда отца. — Не будь упрямым, — продолжала она, но в голосе звучала мягкость. Отец опустил газету, взглянув на Хенджина с едва скрытым раздражением. — Он опять сидел всю ночь, как призрак. Ты хоть спал? — резко спросил он. — Оставь его, Минсу, — перебила мать, кладя тарелку на стол. Хенджин опустил голову и, не сказав ни слова, направился к двери. — Хенджин! — позвала мать, но он уже был снаружи. Прохладный утренний воздух слегка отрезвил его. Он шел быстро, стараясь не оборачиваться, хотя знал, что мать смотрит ему вслед из окна. Лес встретил его тишиной, нарушаемой лишь редкими птичьими криками. Ветки деревьев раскачивались на ветру, образуя причудливые тени на земле. Дорога к болоту была знакома ему до мельчайших деталей, но сегодня она казалась другой. Лес словно сжимался вокруг него, обволакивая странной атмосферой ожидания. Хенджин шел, стараясь не обращать внимания на нарастающее беспокойство. Каждый его шаг сопровождался шорохом листьев и треском веток под ногами. Иногда ему казалось, что за ним кто-то наблюдает, но, обернувшись, он видел лишь бескрайнюю стену деревьев. Когда он наконец достиг болота, солнце уже поднялось над горизонтом, рассекая туман золотыми лучами. Место выглядело иначе, чем ночью. Оно утратило ту зловещую ауру, которая пугала его вчера, но тишина оставалась прежней. Вода блестела, как зеркало, отражая свет, а густой туман еще не до конца рассеялся, цепляясь за заросли камыша. Болото казалось спокойным, но Хенджин знал, что под этой гладкой поверхностью скрывается что-то большее. Он подошел к тому же стволу дерева, что и вчера, и сел, крепко сжимая руки. Его взгляд метался от одного края болота к другому. Тишина была почти абсолютной, но в ней скрывалось ожидание, словно само болото что-то скрывало от него. — Если ты здесь, покажись, — пробормотал Хенджин, чувствуя, как голос дрожит. Но болото молчало. Туман медленно растекался по воде, словно укрывал что-то важное. Хенджин глубоко вздохнул и закрыл глаза, стараясь успокоиться. Его разум подсказывал, что все, что он видел вчера, могло быть игрой его болезни. Но в сердце теплилась надежда, что это не так. Он не мог объяснить, почему так сильно хотел увидеть того мальчика снова, но ощущение было почти болезненным. Внезапно до его слуха донесся тихий плеск воды. Хенджин резко открыл глаза и посмотрел в сторону звука. На противоположной стороне болота, едва различимая в утреннем тумане, снова появилась фигура. Его дыхание замерло. На другой стороне болота, там, где вчера стояла загадочная фигура, снова было движение. Из густого тумана медленно проступал силуэт. Сперва неясный, словно часть самого тумана, он постепенно обретал форму. Хенджин напрягся, чувствуя, как сердце ускоряет свой ритм. Его дыхание стало частым, а пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Он не мог отвести взгляда от происходящего. На этот раз всё было куда отчетливее, чем прошлой ночью. Это был человек. Нет, это был мальчик. Низкий и худощавый, с бледной кожей, которая казалась почти прозрачной. Его волосы, темные и мокрые, липли к лицу, будто он только что вышел из воды. На одежде, которую сложно было разглядеть в деталях, темнели пятна, похожие на влажные разводы. Но больше всего Хенджина поразили его глаза. Темные, глубокие, они словно заглядывали прямо в душу, вскрывая все его мысли и чувства. Мальчик стоял неподвижно, чуть наклонив голову, как будто изучая Хенджина так же пристально, как тот изучал его. Вокруг стояла абсолютная тишина, даже ветер, казалось, прекратил свое движение, давая им время. Хенджин открыл рот, пытаясь что-то сказать, но слова застряли в горле. Казалось, любое произнесенное слово нарушит эту странную, завораживающую тишину. Но молчание становилось невыносимым. — Ты... ты кто? — наконец выдавил он, голос дрожал от напряжения, а слова прозвучали громче, чем он ожидал. Мальчик не ответил сразу. Он сделал небольшой шаг вперед, вода под его ногами едва слышно плеснула, и это звучало так, будто болото дышало вместе с ним. Затем его губы растянулись в едва заметной улыбке. Она была странной — грустной, будто несущей в себе невыразимую боль, но в то же время теплой, почти ободряющей. — Меня зовут Хан, Хан Джисон — произнес он так тихо, что Хенджину пришлось напрячь слух, чтобы разобрать слова. Его голос был мягким, но в нем звучало что-то чуждое, словно эхо, отдаленное, как если бы оно доносилось из другого мира. — А ты? —Хван Хенджин, — ответил он автоматически, не отводя взгляда от мальчика. Хан снова улыбнулся, кивнув, словно это имя было ему знакомо или что-то значило. — Что ты здесь делаешь? — спросил Хенджин, собравшись с духом. Его голос все еще звучал неуверенно, но любопытство пересиливало страх. — Жду, — ответил Хан, глядя на него все так же пристально. — Ждешь чего? — спросил Хенджин, чувствуя, как его ноги словно вросли в землю. Хан не ответил. Вместо этого он медленно поднял руку и указал на болото, его взгляд стал чуть более тяжелым. — Здесь тихо, — сказал он после долгой паузы. — Тишина бывает утешительной, но иногда... она становится слишком громкой. Эти слова прозвучали странно, почти загадочно, но Хенджин не мог избавиться от ощущения, что он понимает, о чем говорит Хан. — Почему ты здесь? — вырвалось у него, прежде чем он успел задуматься. Хан чуть наклонил голову, его темные глаза на мгновение затуманились. — А почему здесь ты? — спросил он в ответ, его голос стал чуть громче, но все еще звучал так, будто доносился издалека. Хенджин замер. Вопрос застал его врасплох. Он не знал, что ответить. Ему казалось, что он сам не до конца понимает, что привело его к этому болоту. — Ты боишься? — спросил Хан, слегка прищурившись, его взгляд был таким пристальным, что Хенджин почувствовал, как холодок пробежал по его коже. — Нет, — ответил он, хотя сам не был уверен в своих словах. Хан снова улыбнулся, но на этот раз его улыбка была более искренней, почти радостной. — Тогда приходи снова, — сказал он. — Когда солнце начнет садиться. Здесь гораздо интереснее в это время. И прежде чем Хенджин успел что-то сказать или спросить, Хан развернулся и шагнул в туман. Его силуэт медленно растворился в густой дымке, оставив Хенджина одного. Он остался стоять у воды, глядя на то место, где исчез Хан. Его сердце стучало как безумное, а мысли кружились в хаотическом танце. Кто он? Почему он здесь? Почему его слова казались такими правильными и в то же время такими чуждыми? Единственное, что Хенджин знал наверняка: он вернется сюда завтра, как попросил Хан.