Jinkook истории Part 2

Чонгук сидел за своим компьютером в темной студии, освещённой лишь экраном монитора, где крутился новый рекламный ролик. Его пальцы привычно скользили по клавишам, редактируя видео, но мысли были далеки от механической работы. Весь его мир сейчас сосредоточился на фигуре человека на экране. Джин. Его коллега, который с профессиональной легкостью и грацией ел сладости перед камерой. Как всегда, его движения были точными и выверенными, но вместе с тем невероятно притягательными. Чонгук не мог отвести глаз. Как только Джин подносил к губам очередную конфету, медленно её развертывая, словно это был целый ритуал, у Чонгука каждый раз замирало сердце. Он пытался сосредоточиться на своей задаче – сгладить переходы, усилить свет, подкорректировать звук. Но каждый раз, когда он смотрел на экран, мысли ускользали к другому. Чонгук уже не мог считать это обычной работой. Ему казалось, что Джин, сам того не осознавая, создавал что-то гораздо более интимное, чем просто рекламу. Это было соблазнение в чистом виде. Когда Джин аппетитно облизывал пальцы после каждого кусочка шоколада, Чонгук чувствовал себя так, будто это было сделано специально для него. Пальцы Джина, такие изящные и уверенные, касались десертов с такой любовью и вниманием, что Чонгук невольно начинал мечтать. Он хотел оказаться на месте этих сладостей, чтобы чувствовать прикосновение Джина, его дыхание, его взгляд. Каждое движение Джина было словно создано для того, чтобы сводить Чонгука с ума. Вот он не спеша подносит пирожное к губам, его глаза чуть прикрыты, а губы едва касаются нежного крема. Чонгук задерживал дыхание, ощущая, как его собственные губы начинают жаждать того же прикосновения. Это сводило его с ума. Он часто спрашивал себя, думает ли Джин о том, какое воздействие оказывает на других. Знает ли он, как безумно привлекательно он выглядит, когда его язык касается сливочной начинки, когда он с удовольствием жует хрупкую вафлю? Или всё это — просто профессионализм, и его повседневная работа? Но Чонгук знал, что для него это было чем-то большим. Это было больше, чем просто реклама. Это был вызов. Каждый раз, когда он монтировал очередной ролик, его собственные желания становились всё сильнее. Он вглядывался в экран, где Джин опять неторопливо облизал губы после очередного бисквитного крема, и сердце Чонгука пропустило удар. Внутри него все горело от мысли, что он никогда не сможет быть так близок к Джину, как те сладости, которые тот ест с такой страстью. Но Чонгук не мог перестать мечтать. В каждой секунде видео он видел свои нереализованные желания. И с каждым новым роликом мечты становились всё ярче, а чувства всё глубже. …………… В один из обычных рабочих дней Чонгук снова сидел в студии, заканчивая монтаж нового ролика. На этот раз Джин рекламировал воздушный десерт с клубничной начинкой, и каждый его жест казался ещё более чувственным, чем раньше. Чонгук задержал дыхание, наблюдая, как Джин аккуратно берёт ложечку, медленно поднося её ко рту. Он уже знал, что будет дальше — тот самый мгновенный вздох наслаждения, едва заметный, но такой запоминающийся. Чонгук откинулся на спинку кресла, снова погруженный в свои мысли. Он понимал, что это не может продолжаться вечно. Чувства переполняли его, и с каждым новым роликом казалось, что он всё меньше контролирует свои эмоции. Вдруг телефон на столе завибрировал, вырывая его из раздумий. На экране высветилось имя «Джин». — Привет, Чонгук. Ты закончил новый ролик? — раздался знакомый голос. Он был таким же тёплым и спокойным, как всегда. — Почти. Я сделаю последние правки, и к вечеру всё будет готово. — Отлично, — ответил Джин. Затем наступила пауза, как будто он собирался что-то добавить. — Слушай, может, ты покажешь мне процесс? Я бы хотел узнать, как ты это делаешь. Эти слова застали Чонгука врасплох. Никогда раньше Джин не интересовался его работой так напрямую. — Конечно, — произнес Чонгук, стараясь не выдать свою взволнованность. — Заходи. Я тут как раз заканчиваю. Через некоторое время в дверь студии постучали, и Джин вошел. Он был в обычной повседневной одежде, но даже так Чонгуку было трудно сдержать взгляд. Джин сел рядом, и их локти едва касались друг друга — от этого случайного прикосновения у Чонгука по спине пробежала дрожь. — Ну, показывай, — с улыбкой сказал Джин, внимательно смотря на экран. Чонгук начал объяснять процесс монтажа, стараясь сосредоточиться на технических деталях, но Джин, похоже, слушал лишь вполуха. В какой-то момент он наклонился ближе, разглядывая кадры, и их лица оказались всего в нескольких сантиметрах друг от друга. — Ты делаешь невероятные вещи с этими роликами, — заметил Джин. — Я никогда не думал, что кто-то может так передать атмосферу, как ты. Чонгук почувствовал, как сердце снова забилось быстрее. Он посмотрел на Джина, не отводя взгляда. Слова словно застряли в горле. — Это потому, что… — начал он, но замолчал, не решаясь договорить. Джин пристально смотрел на него, ожидая продолжения. Чонгук глубоко вздохнул, чувствуя, что этот момент важен. Он не мог больше скрывать своих чувств. — Это потому, что я смотрю на тебя не как на модель для рекламы, — тихо произнёс он, глядя прямо в глаза Джина. — Ты… ты для меня больше, чем просто коллега. Джин не сразу ответил. В его глазах на мгновение промелькнуло удивление, но затем на губах появилась легкая улыбка. — Я думал, что тоже такое чувствую, — мягко сказал он. — Каждый раз, когда ты монтируешь мои ролики, я вижу в них нечто особенное. Что-то… личное. Чонгук застыл, не веря своим ушам. Джин сделал паузу, а затем добавил: «Ты смотришь на меня, как будто хочешь быть на месте этих сладостей, которые я ем. Разве не так?» Чонгук замер, поражённый тем, как точно Джин выразил его сокровенные желания. Ему стало сложно дышать, но наконец он кивнул. — Да, — прошептал Чонгук, опуская глаза, боясь взглянуть на него. — Я много раз об этом думал. Джин поднял руку и осторожно коснулся подбородка Чонгука, заставив его поднять взгляд. — Может, тебе не нужно больше только думать, — сказал он, его голос стал на тон ниже. Между ними повисла тишина, напряженная и заряженная эмоциями. Чонгук почувствовал, как мир вокруг исчезает, оставляя только их двоих в этом тесном пространстве студии. Джин, прервав молчание, рассмеялся, его глаза заблестели от еле сдерживаемого веселья, и он продолжил, не убирая руки с подбородка Чонгука: «Неужели ты действительно хочешь быть на месте этих сладостей? Думаешь, сможешь справиться с тем, как я их ем?» Чонгук ощутил, как его щеки начинают гореть, но вместо того, чтобы смутиться или отступить, он с вызовом посмотрел Джину в глаза: «Думаю, смогу. В конце концов, я монтирую каждый твой ролик. Может, уже пора увидеть всё это вживую.» Джин улыбнулся шире, явно довольный ответом. Он медленно опустил руку, но вместо того, чтобы отстраниться, наклонился ближе, почти касаясь своими губами губ Чонгука. Их дыхания смешивались, и напряжение в комнате стало почти невыносимым. — Ну что ж, — прошептал Джин. — Тогда не заставляй меня ждать. Не успел Чонгук осознать, что происходит, как Джин накрыл его губы своими. Это было горячо, сразу же ощутимо и настойчиво, как будто все те взгляды, прикосновения и невыраженные слова наконец-то нашли своё проявление. В голове Чонгука шумело, сердце бешено колотилось, но он не отстранялся. Вместо этого он притянул Джина ближе, чувствуя, как его руки скользят по его спине, притягивая их тела так, что между ними не оставалось и миллиметра. Их поцелуй становился всё более страстным, как будто они оба копили это желание слишком долго. Джин не был осторожным — он буквально поглощал Чонгука, как поглощал те самые сладости на съёмочной площадке. Но это было даже лучше. Это было реальным. И каждый момент ощущался, как взрыв. — На вкус ты куда лучше шоколада, — пробормотал Джин с улыбкой, когда они оторвались друг от друга на мгновение. Его дыхание было сбивчивым, а глаза горели. Чонгук засмеялся, пытаясь восстановить дыхание. — Ты и сам не такой уж и плохой, — ответил он, подначивая. — Хотя, честно говоря, я всегда подозревал, что ты именно так ешь сладости — с такой страстью. — Ну, я стараюсь, — Джин широко улыбнулся, но его взгляд не отрывался от губ Чонгука. — Но знаешь, что? С тобой всё кажется намного более… настоящим. Может быть, мне стоит почаще тренироваться с тобой, а не с пирожными. — Сладкий ты мой, — поддразнил Чонгук, наслаждаясь тем, как они могут шутить даже в такие моменты. — Это ведь я должен быть в роли десерта, разве нет? Я, может быть, и не кремовая булочка, но могу быть твоим любимым угощением. — О, поверь, ты уже стал моим любимым, — ответил Джин, снова сокращая расстояние между ними. — Теперь, Чонгук, давай проверим, как хорошо ты справишься в этой роли. Надо же узнать, на что ты способен, раз уж ты сам напросился. Смех прервался очередным поцелуем, на этот раз более медленным, но не менее насыщенным страстью. Мир вокруг Чонгука исчез, оставив только тепло прикосновений, вкус губ Джина и лёгкость момента, наполненного взаимными чувствами.