Смертельный Выстрел

— Итак, — Уинстон открывает несколько страниц, где были указаны данные Мина. Ян наклонился ближе, всматриваясь в экран. Свидание прошло хорошо, если не учесть тот факт, что большей близости от психолога получить не удалось. Лишь держались за руки, а в момент, когда на сцене, актёры отыгрывали сцену сжигания Парижа, мужчина получил качественную пощёчину. «Руки нужно при себе держать» — вот какой ответ получил Амирс, когда коснулся чужого предплечья, чтобы поцеловать Ана. Сейчас, они с братом, пытаются найти что-то о психологе, пока старший морально восстанавливает своё униженное эго. Уинстон долго сидел и морочил голову, испробовал много комбинаций, пока в итоге не нашёл его данные в базе совершенно другой группировки. И именно этот факт сильно озадачил Яна. — Ан Мин Джу, двадцать семь лет, не женат, детей тоже нет. Рос в приюте для несовершеннолетних, в Айове. После десяти лет его усыновила многодетная семья из того-же штата. Парень вывел на монитор общую фотографию, где стоит совсем маленький Джу, в окружении ещё пятерых детей, рядом с родителями. Он выделялся среди них. Смотрел в камеру с холодом, даже странным безразличием для ребёнка, который попал в семью из приюта. Хотя… приют, наверно, место не совсем вызывающее доверие. — Дальше. Учился в школе, потом… почему-то снова интернат. На этот раз для буйных подростков, — младший удивлённо вскинул брови, глядя на израненое лицо мальчишки, но Ян продолжал молча слушать, и не дал каких-то комментариев. Видимо, у этого психолога много подводных камней. — Там он обучился судебной психиатрии, и получил диплом. Потом лицензию. С ней помогли соцработники и опека. А уже в двадцать два попал к этому уроду. Кстати, с другим именем, почему-то. — компьютер запищал, выставляя на экран сразу несколько снимков. На всех них, Мин, в компании Маркуса Бернетта — человека, от которого Ян пытается избавиться с тех пор, как стал наследником отцовской организации. Он чуть старше, но словно кость в горле. Мешает продажам, а товар компании Амирс выставляет поддельным, или некачественным. На фотографиях нет ничего подозрительного. Где-то они сидят в машине. Где-то разговаривают с поставщиками, где-то просто едят в ресторане. — Похоже, он был близок с ним. — Да. Ты вообще видел кого-то рядом с Маркусом, кроме его телохранителя Итана? — Нет… но меня не это беспокоит, — Уинстон посмотрел на брата, нахмурившись. А тот вдруг взял мышку, и открыл файл за фотографиями. Младший запутался окончательно. Информации и так удалось найти мало, из-за защитной программы Бернетта. Но это точно вводит в ступор. — А то, что Мин Джу три года как мёртв.

* * *

— Эй, Джу! — парень отвлекается от кассы, и поворачивается на зов владельца магазина, который занят в кладовой товаром. — Сынок, на пару слов, будь добр! — Сейчас! — а потом убирает оставшиеся продукты в пакет, протягивая их мужчине. — С вас девяносто шесть долларов, и тридцать центов, — когда брюнет замечает карту в руках покупателя, начинает вбивать озвученные цифры на терминале. Мужчина расплачивается, и спокойно уходит, а Мин идёт на зов начальника. — Мистер Блум? Вам помочь с товаром? — он устало вздохнул, и прислонился к дверному косяку, ожидая, пока старик подойдёт ближе. Задумался. Парень удивился, что Ян так просто отпустил его на работу. Даже ни одного охранника не предоставил тайком. Удивительно. Хотя ляпнул пару слов о том, что будет скучать, и с удовольствием дождётся возвращения старшего. Ну не идиот разве? Ему смешно, а вот Джу никакой из этих сопливых шуток не переваривает. Возможно, они просто слишком разные. И понятие юмора имеет неодинаковый смысл. — У меня плохие новости, мой мальчик. — Джек бросает фартук на тележку, и кладёт ладони на бёдра. Говорит строгим голосом, но, в то-же время немного грустным. Ан насторожился. Его нисколько не смущало обращение к нему Блума, поскольку даже его дети живут в другом штате, и сюда не приезжают от слова совсем. Поэтому, окружение младшего, его трудолюбие, и доброта, как он сам выразился, греют сердце одинокого старика. — Сэр, в чём дело? — не скрывая настороженности спрашивает парень. — В общем… знаю, мы только сюда переехали, да и за аренду цена отличная... — О-о-ох, только не опять! — брюнет раздражённо прикрыл ладонями лицо, растирая кожу. Он ненавидел уезжать в другие здания. Коробки с продуктами не заканчиваются, нужно стеллажи собирать, ценники печатать. Это долго. Муторно. И бесит. — Мы не переезжаем, Джу, — но когда старик подошёл ближе, и осторожно коснулся его плеча, парень опустил руки. Решил дослушать, не перебивая. — Какой-то мужчина звонил, пока у тебя был перерыв. Он предложил продать ему этот магазин, сынок. — И… вы… — Да, — Джек кивнул несколько раз, грустно улыбаясь. Знал, что лишает парня работы. Места, где им обоим не так одиноко. Где можно поговорить за чашкой какао, и послушать радио столетней давности, которое почти каждый день ломается. — Этот добрый человек отдал десять миллионов, представляешь? — Десять? — уточнил Мин, раскрыв от удивления глаза. — Вы же шутите? — Не в этот раз. — но Ан расстраивался лишь на половину. Два клиента — это уже что-то. А Блуму уже седьмой десяток. Пусть забот станет намного меньше. Старость нужно проводить в покое, и с радостью на душе. Ему точно нужен отдых. — Я хочу увидеться с детьми, Джу. И наконец-то смогу это сделать. А с тобой расчитаюсь сегодня-же, обижен не будешь, — старик похлопал младшего по плечу, тепло улыбаясь. — Пойдём. Выпьем по последней чашке какао, малыш. — С удовольствием, сэр. Только закрою входную дверь, чтобы никто не зашёл случайно. Когда Джек пошёл в кладовку, у Мина осталось пару мгновений на размышление. Это странно. Это пиздец как странно. Он встретил Яна только пару дней назад, но вдруг, какой-то хер покупает старый, маленький, полный тараканов, магазин. За десять миллионов, мать вашу! Такая ситуация точно стоит внимания. Нужно поговорить с Амирсом. Сегодня-же.