Горячая линия

Его остановил служащий мужчина: — Николай Максимович, мы не знаем, что делать. У нас ещё одно блюдо, а потом десерт. Думаю, никто не будет есть второе. Предлагаю сразу сервировать десерт. Коля кивнул, внимательно выслушав. — Конечно, делайте, как считаете правильным. Но всё-таки, думаю, стоит уточнить у гостей. Возможно, есть те, кто всё же ждёт второе блюдо. Закончив разговор, он ещё раз окинул взглядом пространство, но её нигде не было. Его брови чуть нахмурились, и он позвал того самого мальчика, с которым она недавно общалась. — Ты очень стараешься, молодец, — сказал он тепло. — Решил прибавить тебе десять процентов к зарплате. Мальчик расплылся в улыбке, явно польщённый, и, слегка покраснев, поблагодарил. — А теперь скажи-ка мне, куда ушла та женщина? — продолжил Николай, стараясь выглядеть максимально непринуждённо. — Какая женщина? — спросил мальчик, улыбаясь. — Ну, блондинка. Что она у тебя спрашивала? — Она спросила, где уборная, и я указал ей гостевую, на третьем этаже. Коля закрыл глаза, словно пытаясь сдержать радость. Открыв глаза, он коротко кивнул. — Всё, если кто-то спросит меня, скажи, что я ушёл в уборную. — Хорошо, а если спросят почему, то я скажу — за блондинкой, — весело добавил мальчик. Коля засмеялся: — Не надо. Лучше скажи, что у меня… ну, понос. Только если будут настаивать. Он взбежал на третий этаж, стараясь идти быстро, но без лишнего шума. Повернув направо в сторону гостевой уборной, он сразу заметил её: она стояла у длинного окна, задумчиво смотря на вид за стеклом. Этери обернулась, уже предчувствуя, что он стоит за ней. Она замерла на секунду, оценивая его с ног до головы, и тихо вздохнула. — Грустите по швабре? — его голос эхом отозвался в коридоре. — Вы не на месте, Николай Максимович, — начала она сдержанно, но в глазах промелькнуло что-то, отдалённо напоминающее любопытство. Он широко улыбнулся, но в этой улыбке был заметен оттенок неудобство — Мне сложно игнорировать вас, Этери Георгиевна. А вот вы, кажется, и без своей атрибутики в образе. Она чуть наклонила голову, скрестив руки на груди. — Какой атрибутики? — её голос был спокойным, но глаза блеснули интересом. — Швабры, конечно. Она бы отлично вписалась в ваш сегодняшний ансамбль, — он жестом указал на её строгий костюм. Этери чуть приподняла бровь. — Да, и, может, ещё ведро? Чтобы сразу понять, где моё место? — Ну что вы, — он поднял руки, будто извиняясь. — Я бы никогда не позволил себе такое неуважение. Только с восхищением, — его улыбка была настолько игривой, что она невольно улыбнулась в ответ. — Ваше восхищение порой звучит как издёвка, — она отвернулась к окну. — Все же, зачем вы здесь? — А вы воспримите его как комплимент. Так даже проще, не так ли?, — и он добавил  после паузы. — Я просто хочу убедиться, что у вас всё в порядке. — Сказал он с лёгким намёком, как будто проверяя её реакцию. Этери хмыкнула. — У меня всё прекрасно. А вот у вас, похоже, какие-то подозрения, раз вы решили прогуляться в мой адрес. — Может быть, — ответил он, подходя чуть ближе. — Хотя, признаюсь, я надеялся на более… тёплый приём. — Тёплый приём? — повторила она, слегка усмехнувшись. — Неужели в ваших стенах можно ожидать от меня чего-то подобного? — Знаете, вы всегда умели удивлять, — он сделал шаг в сторону, почти перекрывая ей путь. — Я и сейчас удивлён, что вы здесь. — Это называется профессионализм, Николай Максимович. — Она специально подчеркнула его имя. — Я рад, что вы здесь, — добавил он чуть тише.  — Радуйтесь молча, Николай. — Она улыбнулась уголками губ и снова отвернулась в сторону окна. — Но тогда я упущу шанс услышать ваш сарказм. — добавил он желая увидеть ее реакцию. У него все время было не объяснимая желание разговаривать с ней. Но ему больше нравился стоять с ней как сейчас и уделять ей больше времени чем надо. Ему нравился как она пытается оттолкнуть его словами. Он мог сутками слушать только ее реплики. Она притворно вздохнула. — Пожалуйста, молчите хоть минуту. — Хорошо, — он сделал шаг назад, поднимая руки в знак капитуляции. — Но предупреждаю: молчание долго не продлится. Она качнула головой, но всё же сделала шаг вперёд. Чтобы вернутся назад. И он пошёл рядом, сохраняя расстояние, но не упуская её из виду. Николай и Этери начали спускаться по лестнице, и атмосфера между ними оставалась напряженной, хотя каждый из них упорно держал лицо. Николай, чуть наклонив голову, посмотрел на неё и с привычной издевкой начал: — Знаете, Этери Георгиевна, вы умеете говорить так, что даже лестница под нами кажется менее устойчивой. Она, бросив на него мимолетный взгляд, сдержанно ответила: — А вы, Николай Максимович, всё время пытаетесь забавляться. Видимо, это ваш способ справляться с недостатком аргументов. — О, пожалуйста, не принижайте мои попытки быть остроумным. Просто подумал, что ваш сарказм нуждается в достойном сопернике. Она фыркнула, но продолжала спускаться, не глядя на него: — Соперничать с вами? Боюсь, мне бы пришлось слишком сильно снизить планку, чтобы вы почувствовали себя победителем. — Значит, вам будет приятно оказаться правой? — спросил он, слегка ускоряя шаг, чтобы поравняться с ней. — Как всегда, — отрезала она, но уголки её губ всё же дрогнули. Дойдя до площадки второго этажа, Николай внезапно остановился и жестом указал на дверь в тренировочный зал. — Тогда, может, проверим вашу правоту здесь и сейчас? Мне всё-таки интересно, правда ли ваши слова могут подкрепляться делом. Этери остановилась, обернулась к нему и прищурилась. — Вы хотите, чтобы я доказывала вам очевидное? — спросила она с лёгкой улыбкой. — Я хочу, чтобы вы дали мне повод признать ваше превосходство, — с кокетливой искренностью ответил он. Она рассмеялась, чуть покачав головой: — Ладно, Николай Максимович. Я дам вам возможность не просто услышать, но и увидеть, что я говорю. Хотя, боюсь, вы просто ищете способ затянуть этот разговор. Они вошли в зал. Просторное помещение было залито мягким светом, отражаясь от зеркальных стен. Но первым, что привлекло их внимание, был портрет, висящий ровно по центру на одной из стен. — Боже, кто это повесил? — с притворным ужасом произнес Николай, глядя на изображение человека в позе, явно изображающего балетную грацию. Этери посмотрела на портрет и, сложив руки на груди, ответила: — Наверное, тот, кто решил, что это единственный способ заставить кого-то поверить в его гениальность. Перестаньте Николай. Как будто этим зданием правит кто то кроме вас. — закатывая глаза заговорила она. — Ах, вы думаете, что это про меня? — Николай сделал шаг назад, приложив руку к сердцу. — Я потрясён вашей несправедливостью. — А как вы думаете, кто ещё мог бы быть таким самоуверенным? — отозвалась она с иронией. Николай рассмеялся и подошёл ближе к портрету. — А знаете, он мне даже нравится. Столько пафоса в одном изображении. Прямо как в вашей критике моих методов. — Тогда, может, перейдём к практике? — предложила Этери, отступив к середине зала. Он повернулся к ней, улыбаясь, и жестом пригласил её начать. — Показывайте. А я с удовольствием буду учиться. Она закатила глаза, но всё же начала объяснять. Сначала её движения были точными и быстрыми. Этери демонстрировала элемент за элементом, сопровождая это лаконичными комментариями, в которых чувствовалась уверенность. — Видите, Николай Максимович? Этот поворот должен быть чуть мягче, иначе партнёр просто потеряет равновесие, — сказала она, закончив очередной элемент. Он, сложив руки за спиной, наблюдал за ней с явным удовольствием. — Признаю, вы выглядите убедительно. Но, может, вы просто пытаетесь отвлечь меня своей грацией? Она остановилась и посмотрела на него, приподняв бровь. — Если это и отвлекает вас, то только потому, что вы слишком сосредоточены на том, чтобы найти повод не согласиться. — вы слишком строги ко мне, — ответил он, делая шаг ближе. — Но, честно говоря, мне нравится ваш подход. Он такой… профессиональный. Этери отступила на шаг, чтобы сохранить дистанцию. Она вздохнула и, закончив последние движения, резко повернулась к нему: — Хорошо, я доказала свою точку зрения. Если хотите продолжить спорить, то давайте уже на следующей репетиции. Он чуть наклонился вперёд, чтобы встретить её взгляд. — Спорить с вами — это удовольствие, которого мне не хочется лишать себя слишком рано. Этери усмехнулась, направляясь к двери. — Тогда наслаждайтесь этим до конца. Я ухожу, чтобы не дать вам ещё больше поводов. — Вы ведёте себя так, будто хотите, чтобы я попросил вас остаться, — бросил он ей вслед, но она уже вышла в коридор. — Хотя… я бы попросил вас остаться. — говорил он уже ей вслед.  Один из первых, кто заметил их, была Ирина Винер. Она с неизменной грацией направилась прямо к Николаю. — Николай Максимович, — произнесла она с лёгкой улыбкой, держа в руках изящную сумочку. — Как же прекрасно всё было организовано. Ваши идеи — это не просто глоток свежего воздуха, это настоящая буря вдохновения. — Ирина Александровна, ваши слова — это честь для меня, — ответил он, слегка кланяясь, — Хотя, признаюсь, я всего лишь следую вашим легендарным стандартам. Винер рассмеялась. — О, не надо преуменьшать свои заслуги. Ваш стиль уникален, а ваша энергия заразительна. — Ну что ж, — сказал он с мягкой улыбкой. — Тогда придётся признать: я мастер заразительности. Они обменялись ещё несколькими любезностями, и Винер удалилась, направляясь к выходу. Остальные гости, один за другим, подходили к Николаю, чтобы поблагодарить его за вечер и попрощаться. Каждое прощание сопровождалось хвалебными речами, комплиментами и благодарностями. Николай принимал всё это с неизменной лёгкостью, то и дело бросая взгляд в сторону Этери. Она стояла немного поодаль, словно намеренно держась на границе потока гостей. Её взгляд был устремлён куда-то мимо всей этой сцены, но в её позе чувствовалось напряжение. Когда поток гостей стал редеть, она ради приличия тоже хотела обменяться словами и попрощаться но тут же встретилась взглядом с Николаем. Его глаза пронзительно и недвусмысленно приказали ей остановиться. Этери слегка нахмурилась, но подчинилась. Она осталась стоять в стороне, явно ожидая узнать, что же он имел ввиду. Но когда мелькнула мысль что все гости уходят и она остается с ним наедине то сразу появилась идея тоже выйти из здания. — Этери Георгиевна, — сказал он с решимостью взяв ее за руку и медленно оттолкнув ее внутрь здание, одновременно поворачиваясь к уходящим гостям и низким голосом сказал — Ну же, не торопитесь, Этери Георгиевна. — Благодарю всех за чудесный вечер! — добавил он громче, обращаясь к уходящим гостям. Жанна, понимая, что разговор приобретает слишком личный характер, бросила быстрый взгляд на обоих и молча исчезла из комнаты увлекая за собой прислужывающих, оставив их одних. Николай мягко закрыл дверь, после чего обернулся к Этери которая пыталась вернуть руку обратно и только тогда заметил что держит ее сильно.  — Что ты себе позволяешь? — резко спросила она, выдернув руку из его ладони. Она буквально была в ярости. — Позволяю? — повторил он, чуть склонив голову набок, как будто раздумывая над её словами. — Возможно, просто пытаюсь поговорить. В спокойной обстановке. Она прищурилась, её взгляд стал ещё жёстче. — У тебя было достаточно времени для разговоров. — И я использовал его. Но разве ты не знаешь, что самые важные разговоры происходят именно после того, как все расходятся? — Звучит так, будто ты долго это планировал, — сказала она, сделав шаг назад, но не уходя. — Ты меня переоцениваешь, — мягко ответил он, делая шаг вперёд. — Я не планирую, я импровизирую. — Тогда импровизируй в одиночестве, — холодно отрезала она и развернулась, намереваясь уйти. Но Николай вновь оказался быстрее. Его рука мягко коснулась её запястья, и он вновь притянул её к себе. — Этери, — произнёс он серьёзно, без намёка на сарказм. — Почему ты так упорно отталкиваешь меня? Я хочу поговорить с тобой.  Она замерла, глядя на него с раздражением, но и с тенью сомнения. Она даже не знала почему они перешли на «ты» и почему это его не смущает и самое интересное почему это ее самого не смущает. — Потому что у меня есть подозрении что тебе хочется поиграться, Николай. Но это не мое дело. Звони своему другу, пусть он отправит тебе игрушку на вечер.  — Ты думаешь, что я играю сейчас? — его голос был низким с тоном обиды. — Я думаю, что ты не можешь не играть, — ответила она, пытаясь высвободиться. — Тогда, может, дай мне шанс доказать, что это не так. — его глаза без никаких упорств и сарказмов смотрели на ее.  Её взгляд дрогнули и смотрели прямо на его душу. Она молча стояла представляя как они разговаривают за столом смеясь, обсуждая то как Винер постарела. У нее на мгновение  появилось грамм решимости но тут же угасла. — Доказывай кому-нибудь другому. Она вырвала руку и быстро вышла из здания, оставив его стоять в одиночестве. Он стоял и смотрел ей в след чувствуя как самоуверенность внутри него разрушается как башни при ее терроризме. Он не понимал почему с этой женщиной все не так. Почему его мужское обаяние на нее не действует. А женщина которому задействовали его чары в высшем уровне стояла сзади наслаждаясь как человеку, который отказал ей, отказывают…