ᴀʙsᴜʀᴅ ʀᴇʟᴀxᴀᴛɪᴏɴ

На улице ночь. Или, может быть, раннее утро? Кто знает. Уилл потерял счёт времени. Спина болела от долгого времяпрепровождения на кровати. Сколько он проспал? И спал ли он вообще? Грэм смотрит в потолок и снова видит абстрактные картины, придуманные его собственным разумом. Повернув голову в сторону, профайлер наблюдает то же самое. Оно повсюду, и он больше не хочет это видеть, он устал из раза в раз лицезреть садистские произведения. Этот замысел должен находиться под завесой тайны, но Уилл не мог оставить его и двигаться дальше. Теперь уже нет. Закрытое окно открывается из-за порыва ветра. Грэму стоило бы встать и закрыть источник холода, что постепенно заполнял пространство. Но он не мог заставить себя даже подняться. Он не боялся простудиться, это его не пугало. То, что его действительно пугало было гораздо серьёзнее. Пот скатывается с его лба на подушку. Такой же холодный, как и ветер с улицы. Уилл слышит стук в дверь. Настойчивый, но не слишком громкий. Но этот звук оглушает его, заставляет мысли притупиться и обратить внимание на дверь. Страшные картины тоже перестали мерещиться. Грэм сумел пересилить себя и оторвать тело от кровати. Раздаётся очередной стук в дверь. — Будьте добры, подождите немного, — профайлер потирает глаза и вздыхает. Кому он, чëрт возьми, понадобился в такой час? Кстати говоря, какой сейчас час? Агент ФБР обращает взгляд на часы. Девять вечера. Значит, сейчас всё же не утро. Грэм идёт к двери и осторожно открывает её. На пороге своего дома он обнаруживает Ганнибала Лектера. — Я знал, что это Вы, Ганнибал. — Приятно знать, что Вы можете распознать меня даже по таким мелочам. Я войду? Уилл делает пару шагов назад и приглашает жестом психиатра зайти в дом. Лектер лишь кивает и проходит, разуваясь у входа. Грэм внимательно следит за каждым его движением. Как он аккуратно ставит свою обувь, как он педантично обращается с пальто, как он располагает чемодан на столе, а затем переводит глаза на профайлера. — Что-то не так? — Не берите в голову. Агент неоднозначно отмахивается от вопроса и отводит взгляд. С Ганнибалом трудно поддерживать зрительный контакт, тот сейчас поправляет свой галстук. — Вы хотели бы что-то обсудить со мной? — Это профессиональный вопрос? Недолгая пауза. Лектер подходит и закрывает окно, делая это без спроса. Уилл не возражает. — Это вопрос Вашего друга. Ганнибал делает пару шагов навстречу, в то время как Грэм переводит взгляд на него. Психиатр смотрит на него с вежливой и успокаивающей улыбкой. Уилл испытывает противоречивые чувства при виде этого выражения лица. С одной стороны, он не хочет делиться с Лектером о своих переживаниях. С другой стороны, он каждый раз рассказывает всё, что у него на душе. И неважно, при каких обстоятельствах: при профессиональных или при дружеских. — Меня мучают кошмары, Вы итак это знаете, ничего нового не происходит. Так в чëм смысл? Ганнибал задумывается. Уилл понимает, что ему никогда не узнать, что конкретно творится в голове напротив, если ему не скажут прямо. Он может продолжать выдвигать гипотезы, строить предположения и догадываться, отчаянно желая услышать правду из уст самого психиатра и раскрыть этот замысел до конца, на все сто процентов. Теперь терять нечего, ведь ящик Пандоры уже открыт. — Вам, наверное, до сих пор неспокойно, Уилл? Вы явно встревожены. — Вы хорошо меня знаете, Ганнибал. Или это так очевидно? Профайлер саркастично усмехается и уже не хочет прекращать их зрительный контакт. Он хочет хоть немного побыть охотником, зная, что это нереально. Лектер вновь улыбается, на этот раз по-другому. Не так, как в последний раз. Психиатр делает шаг навстречу, его ладонь поднимается и мягко накрывает глаза Грэма. Агент в замешательстве, осознавая, что Ганнибал снова охотник. Лектер никогда не прекращал им быть. — Что Вы творите? Что происходит? — Расслабьтесь, Уилл. Перенапряжение — это нехорошо. Профайлер чувствует на своём лице размеренное дыхание мужчины. Они сейчас так близко друг к другу. Ни время, ни кошмары, ни жестокие картины сейчас не занимали мысли Уилла. Внимание полностью было обращено к Ганнибалу Лектеру. — Заканчивайте этот цирк. — Прошу заметить, Вы не пресекаете мои действия. Уилл понимает, что его психиатр прав. Почему он не сопротивлялся? Грэм оправдывает своë поведение усталостью и нежеланием сражаться с Лектером. Да, именно так и есть. Работнику ФБР ни разу не одолеть Ганнибала в одиночку. — Я даю Вам возможность остановить меня, если Вы понимаете, что я собираюсь сделать. — Щедрое предложение. Но при всём уважении, я не приму его. Ганнибал издаёт довольный хмык. Профайлер чувствует даже с закрытыми глазами, как психиатр приблизился, оставляя между ними жалкие пару сантиметров. Но Лектер был не намерен оставлять хоть какое-то расстояние между ними, сокращая и эти ничтожные сантиметры и накрывая чуть искусанные губы Грэма своими. Уилл слегка дрожит, то ли от холода, то ли от нежного соприкосновения губ. Ганнибал кладёт вторую руку на спину агента и немного проводит вниз. Это был утешающий жест. Вторая ладонь всё ещё покоится на глазах Уилла. Ощущения стали острее из-за полной темноты. Лектер становится жадным, целуя второго более напористо. Грэм плюёт на абсурд ситуации, поддаётся вперёд, кладёт руку на его плечо, сжимая опрятный и выглаженный пиджак. Воздух в лёгких постепенно уходит, и профайлер издаёт жалобный вздох с немой просьбой остановиться, или хотя бы дать перерыв. Но это только больше распаляет желание психиатра, от чего тот углубляет поцелуй дальше. Уилл понимает, что может задохнуться. Умереть во время поцелуя — это бред. Он упирается руками в грудь Лектера. Тот решает сжалиться и отстраняется. Оба тяжело дышат, но рука на глазах остаётся недвижимой. — Настолько понравилось? В голосе Ганнибала слышатся явные нотки веселья. Уилл не понимает, раздражает ли это его или ему это нравится. Тут он слышит неожиданный звук будильника.

***

Грэм широко распахивает глаза и понимает, что смотрит в потолок. Не может быть. Поворачивает голову в сторону и видит будильник. В это невозможно поверить. Он выключает его, чтобы не слышать назойливое напоминание того, что наступило утро. Он также понимает, что оставил окно открытым на ночь. Что за сюр? Осознание приходит сразу же — ему это приснилось. Но что за чертовщина? Профайлер садится на кровати и пытается оклематься. Он хотел забыть этот дурной сон, но его разум не позволял ему это сделать. Мужчина запомнил всё, абсолютно каждую деталь, каждую мелочь, так ещё и во всех красках. Даже в реальности ему не дают возможности оказаться наедине со своими тараканами в голове. Стук в дверь вызывает чувство дежавю. В этот раз он быстро поднимается, даже чересчур быстро. Он уверенно идёт ко входу в дом, но останавливается около него. Когда кто-то снова стучит, Уилл решает открыть дверь. Грэм надеется увидеть кого угодно, но знакомая фигура предстаёт перед ним. — Я знал, что это... Вы. — Доброе утро, Уилл. Выглядишь неважно, что-то не так? Грэм понимает, что рассказать о его сновидениях он не сможет, поэтому молча пропускает друга в дом. Тот делает всё то же, что и во сне. Профайлер даже не смотрит в его сторону. — И всë же, ты выглядишь отрешённо и потерянно. Я беспокоюсь. Лектер делает пару шагов. Как и во сне. Чувство дежавю только сильнее накрывает Уилла. Но он не отходит, просто физически не может этого сделать. — Вам не стоит волноваться. Я в порядке, у меня всё как обычно. Ганнибал замолчал. Агент ФБР сделал аналогично. Вдруг он снова чувствует тёплую ладонь на своих глазах. Он снова ничего не видит, кроме темноты. — Ганнибал, что Вы... делаете? Уилл не слышит ответа на свой вопрос. Воцаряется тишина. Он настораживается. Лектер убьёт его, ведь это его замысел, не так ли? Грэм сглатывает, в горле пересохло после сна и от ожидания неизвестности. Но вместо холодного лезвия у своего горла или приставленного к виску пистолета, он чувствует другую тёплую руку на своей шее. Его лицо снова опаляет чужое дыхание. — Вы знаете, Вам стоит расслабиться, Уилл, — говорит Ганнибал явно с улыбкой на лице. Профайлер неуверенно кивает. Он снова поддаётся. И теперь, в очередной раз ощущая губы Ганнибала, он теряется в сомнениях, но пытается проявлять инициативу и не отставать от заданного темпа. В голове пусто, всё внимание приковано к приятному поцелую и самому Ганнибалу. И где-то в сознании Уилла, он задаёт себе один единственный вопрос: точно ли это был сон?