Оковы желания

Хван Ин-хо всегда считал себя человеком с железной волей. Быть омегой и занимать такую позицию, как у него, требовало неимоверного контроля. Но с тех пор как Сон Ги-хун появился в его жизни, все пошло кувырком. Ги-хун не был похож на других альф. В его взгляде не было холодной расчетливости или грубой уверенности, присущей большинству. Он казался... свободным. И это сводило Ин-хо с ума. Сегодня Ин-хо снова сидел в своей роскошной, но пустой комнате с экранами, наблюдая за тем, как Ги-хун передвигается по комплексу. Альфа, не подозревая, что за ним наблюдают, разговаривал с другими участниками, смеялся, двигался так непринужденно, что Ин-хо поймал себя на том, что дышит чаще, чем обычно. "Почему он всегда так расслаблен? Как будто ничто в этом мире не может сломить его дух..." И тут он почувствовал это — запах. Теплый, обволакивающий, с легкой горчинкой древесины. Запах Ги-хуна. Даже через экраны, даже сквозь расстояние этот аромат проникал в его сознание, опьяняя. Ин-хо стиснул подлокотники кресла, чувствуя, как в его теле поднимается жара. Он пытался подавить в себе нарастающее желание, но природа брала свое. Течка начиналось. Он отвернулся от экранов, но это не помогло. Образ Ги-хуна перед его глазами был слишком ярок. Его улыбка, его манера склонять голову, когда он задумывается, даже его раздражающее упрямство... Ин-хо чувствовал, как ревность и желание смешиваются в опасный коктейль. "Он должен быть моим. Только моим." Его мысли прервал стук в дверь. — Войдите, — прохрипел Ин-хо, пытаясь скрыть дрожь в голосе. Дверь открылась, и, как назло, именно тот, кого он не хотел видеть сейчас, вошел. Сон Ги-хун. — Я знаю, ты следишь за мной, — заявил альфа с нахальной улыбкой. Ин-хо замер. Ги-хун стоял слишком близко. Его запах был почти невыносим. Ин-хо чувствовал, как теряет остатки самоконтроля. — И что с того? — холодно спросил он, пытаясь скрыть дрожь в голосе. Ги-хун сделал шаг вперед. Их взгляды встретились. — Тогда скажи мне: почему ты смотришь на меня так, будто хочешь прикоснуться? Слова Ги-хуна резанули Ин-хо, как нож. Но вместо ответа он сделал то, что давно хотел. Он схватил альфу за воротник рубашки, притянул к себе и прошептал: — Потому что я хочу больше, чем прикоснуться. Мир вокруг исчез, когда их губы встретились в поцелуе.Поцелуй был яростным, диким, как буря. Ги-хун сразу же ответил, его руки обхватили талию Ин-хо, притягивая его так близко, что между ними не осталось ни сантиметра. Губы Ги-хуна были горячими, мягкими, но настойчивыми, каждый его выдох заставлял тело Ин-хо дрожать. Ин-хо зарычал, чувствуя, как жар охватывает его с головы до ног. Его пальцы впивались в волосы Ги-хуна, притягивая его ближе, словно этого было недостаточно. Вкус Ги-хуна был каким-то пьянящим, насыщенным, будто весь мир сузился до одного этого момента. Ги-хун, теряя остатки сдержанности, провел руками вверх по спине Ин-хо, его пальцы оставляли за собой горячий след. Поцелуй становился все глубже, жаднее, их дыхание смешивалось, превращаясь в единый ритм. Ин-хо чувствовал, как его разум затуманивается. Это было слишком — слишком много желания, слишком много эмоций. И все это исходило от одного человека. Когда они наконец оторвались друг от друга, оба тяжело дышали. Ин-хо встретился с глазами Ги-хуна, в которых блестела едва сдерживаемая усмешка. — Это то, чего ты хотел? — хрипло произнес Ги-хун, его голос звучал низко и обволакивающе. Но Ин-хо не успел ответить. Весь мир вокруг него начал расплываться, становясь размытым, словно встающим в туман. Ин-хо резко открыл глаза, сердце бешено колотилось, а дыхание сбивалось, как после забега. Он сидел в своем кресле, окруженный множеством экранов, на которых шло наблюдение за игрой. Темнота комнаты давила, а холодный пот стекал по его виску. "Это был... сон?" Он прижал ладонь ко лбу, пытаясь унять дрожь в руках. Все было настолько реальным — запах, прикосновения, даже тот поцелуй, который заставил его сердце выпрыгнуть из груди. Ин-хо медленно обвел взглядом экраны, и его взгляд остановился на том, где Ги-хун как раз разговаривал с другими участниками. Альфа смеялся, его голос был едва слышен через динамики. Сон, возможно, закончился, но ощущение желания никуда не исчезло. Напротив, оно стало еще сильнее, как будто этот кошмар высвободил что-то, что Ин-хо годами запирал внутри.