Ярмарка чудес

В США Ники уже ничего не держало. Вообще ничего. Эндрю с Нилом около трёх лет играли в сборной, а Аарон с Кейтлин вовсе переехали в другой штат. Ники иногда созванивался и встречался с ними, но наконец решил, что хватит. Он так долго пытался делать вид, что всё будет как раньше, как в университетские годы, но нет. Работа его не привлекала, Лисы перестали собираться компанией и праздновать Рождество, а любовь всей его жизни была вообще на другом материке. Что-то нужно было явно менять, и единственная идея, что пришла Ники в голову — поехать к Эрику. Через две недели как раз было Рождество, а там и Новый год не за горами. Он проветрится, продумает всё, поговорит с любимым и всё решит. Но для начала нужно было предупредить самого Эрика. Никому не понравится, если кто-то свалится ему на голову, как снег, особенно перед праздниками. — Алло? — спросили на том конце сонным голосом на немецком. Ники быстро взглянул на часы и мысленно побил себя по лбу. Часовые пояса… дурацкие часовые пояса, он про них совершенно забыл. — А… Привет? — виновато улыбнувшись, ответил ему парень, тоже переключаясь на немецкий. Эрик конечно хорошо говорил на английском, но Хэммик не думал, что его сонный мозг сейчас может хоть что-то выдать. — Любимый? — всё ещё сонно сказал Эрик, не до конца распознавая голос. Ники долго думал про Рождественские праздники и так резко решил позвонить, даже не взглянув на время. У него, в Нью-Йорке, куда он прилетел по работе, было двенадцать часов ночи, а у Эрика… шесть часов утра? Вот чёрт. — Да, прости, что разбудил, — кивнул Ники, словно парень мог это увидеть. — Я забыл, что у вас ещё такая рань. — А? Да ничего, — зевая в трубку, успокоил его Эрик. — Мне всё равно вставать через десять минут надо было. — Ну вот, отнял у тебя десять минут священного сна, — пытался отшутиться Ники, продолжая негодовать. А если бы он позвонил на час раньше? Ну почему он такой невнимательный. — Всё хорошо, — в голосе Эрика послышалась улыбка. — Ты что хотел вообще? — А, точно, — Ники аж на секунду забыл зачем вообще звонил. — Я хотел спросить как ты будешь Рождество праздновать. Эрик затих на пару секунд, переваривая вопрос. У него, конечно, мозг быстро просыпается, но вопрос Ники почему-то застал его врасплох. — С родителями, — спустя долгую минуту ответил парень. — Как обычно, а что? — Как ты думаешь, они были бы не против, если бы я к вам присоединился? — тихо поинтересовался Ники. Ему почему-то стало стыдно. Не хотелось напрягать родителей Эрика, да и его самого. — Ты? — удивлённо спросил Эрик и быстро добавил, чтобы Ники не подумал ничего лишнего: — Конечно они будут не против! Ты шутишь?! Голос Эрика казался таким радостным и взволнованным, что Ники непроизвольно улыбнулся. И почему это он решил, что ему будут не рады. Он не раз приезжал в Штутгарт на зимние и летние каникулы, даже во время отпуска на работе. Похоже, это ночной воздух на него так влияет, ужас. — Когда ты хочешь приехать? — спустя пару мгновений спросил Клозе. На фоне послышалось шуршание простыней и тапочек по полу. — Мм, — задумчиво протянул Ники. — Могу через недельку, например. — У вас так рано начинаются рождественские выходные? — удивлённо спросил Эрик. — Да какие выходные, — рассмеялся Хэммик. — У нас, и выходные? Нет, я выбил себе отпуск. — Даже на Рождество не выходной? — не унимался Эрик. Как так, никаких огромных выходных в праздники? Что за страна такая вообще?! — Ну, кому-то везёт, а у меня только один день, — грустно улыбнулся Ники. — Как ты ещё оттуда не уволился? — рассерженно буркнул Клозе. Хэммик тоже об этом задумался. Действительно, почему? Эту должность, да и саму компанию, он ненавидел до смерти, но почему-то продолжал работать. Там даже зарплата была ни о чём, что уж говорить про выходные, отпуска и прочее. — Любимый? — тихо спросил Эрик, когда со стороны Ники была слышна только тишина. — А? — словно выходя из оцепенения, отозвался Хэммик. — Да я задумался чуть-чуть. — Какой-то ты слишком грустный в последнее время, — вдруг изрёк Эрик, на что Ники оставалось лишь пялиться в стену перед собой и глупо хлопать глазами. — Приедешь — обязательно куда-нибудь сходим. Эрик потом ещё около пятнадцати минут размышлял о том, куда парни просто обязаны сходить и что должны увидеть. Рассказывал как украшена главная площадь города, какой там красивый каток и много всего, что Ники захотелось прилететь к парню уже сейчас. — Я думаю, тебе уже пора спать, — после очередного зевка парня заметил Эрик. Хэммик лишь тихо “угукнул” на это, уже давно выключив везде свет и разлёгшись в постели. Он из последних сил держался, чтобы не заснуть и подольше слышать голос Эрика. Ники просто нравилось как воодушевлённо парень рассказывал про свой город и любимые места. Эрик даже поделился планом, который только что придумал, чем они все вместе будут заниматься на Рождество. Однако сон всё же победил и Ники заснул, так и не отключившись.

***

Ники приехал к Эрику в Штутгарт через пару дней после звонка, решив, что его терпения не хватит на хотя бы ещё один день на работе. Передавая своему директору заявление об увольнении по собственному желанию, на его лице красовалась прекрасная улыбка. Правда, Ники всё же успел послать начальника на три буквы, на немецком. Но он всё равно заслужил, мудила. В общем, парни гуляли по родному городу Эрика по вечерам всю следующую неделю. Клозе показывал свои любимые ресторанчики и поил самым вкусным глинтвейном в мире(Ники так правда считал). Они даже успели покататься на коньках на главной площади раза два, прежде чем Эрик кое-что предложил. — Слушай, — заговорческие произнёс он, ухмыляясь. — Давай съездим на ярмарку? — Я, конечно, не против, но меня что-то напрягает в твоём тоне, — усмехнулся Ники и громко “ойкнул”, чуть не врезавшись в бортик катка. У Клозе еле получилось его словить. Однако Ники от неожиданности всё же не смог удержаться на ногах и начал стремительно падать вниз, прихватив с собой и Эрика. Парни залились громким смехом, сидя на льду и глупо хлопая глазами. — Ты слишком хорошо меня знаешь, — пожаловался Эрик, отряхиваясь от снега. — А то, — заявил Ники и схватился за бортик катка, намереваясь встать. — Так что там за ярмарка? — с трудом поднимаясь на ноги, поинтересовался он. — В Берлине, — ответил ему Эрик и слегка рассмеялся. Ники весь, с головы до ног, был в снегу, что хлопьями приклеился к его куртке и тёплой шапке. Про шарф вообще стоит молчать. Он был мокрым до каждой ниточки, что парень не выдержал и просто стянул его с себя как ненужный груз. Пока Эрик с усмешкой отряхивал парня от всех этих белых комьев, Ники тихо бурчал себе что-то под нос. До него не сразу донеслись слова Клозе про Берлин. Ну, как сказать. Донеслись, но мозг ещё не успел их обработать. Не так уж это и просто, когда ты распластался на льду и только успевал ловить языком снежинки, что падали прямо на лицо. — Подожди, Берлин?! — наконец дошло до Ники. Он покачнулся, словно снова собираясь упасть, и схватился за воротник куртки Эрика. — Поосторожнее, — тут же рассмеялся парень пуще прежнего. — Мы сейчас снова упадём. — Да какое упадём?! — негодовал Ники. — Мы едем в Берлин! — Так и знал, что тебе понравится, — усмехнулся Эрик и поддержал Хэммика за талию, чтобы уж точно не упасть снова. — Ты уже купил билеты? — словно предугадывая следующие слова парня, поинтересовался Ники. Эрик лишь кивнул и улыбнулся на проницательность парня. Тогда Ники потряс парня за воротник, словно кричал: «Почему раньше не сказал?!» И радостно обнял его. Если бы не этот дурацкий скользкий лёд, то он бы запрыгнул Эрику на шею и зацеловал его. Хотя, выйдя на сушу и чуть не споткнувшись даже там, Ники так и поступил. Посоветовавшись с родителями Эрика, было решено съездить в столицу на главную Рождественскую ярмарку на целых три дня. Самым сложным в этой поездке было найти жильё и билеты обратно, потому что Клозе взял только туда. Но всё разрешилось, и уже через день парни стояли на вокзале и выслушивали наставление родителей Эрика о том, чтобы они всегда смотрели за сумками из-за местных воришек, сбивали цену как могут и вообще не отходили друг от друга ни на шаг. Ники так позабавила и в то же время порадовала их забота, что он слушал внимательнее и старался все запомнить. Эрик правда их иногда подгонял, иначе они бы опоздали на поезд, который, как обычно, приехал с опозданием. На протяжении всей поездки Ники лежал на плече парня и смотрел в окно. Он любовался пейзажами Германии и маленькими городками, мимо которых они проезжали. За окном мелькали заснеженные поля, укрытые белоснежным пушистым одеялом, сверкающим в лучах зимнего солнца. Вдалеке виднелись стройные ряды елей, словно сказочные стражи леса. Иногда поезд проезжал через уютные деревушки, крыши которых утопали под тяжестью снега, а в их маленьких окнах мерцал тёплый свет. Кирпичные церквушки с остроконечными шпилями возвышались над крышами, а на площадях замерли нарядные рождественские ёлки, увешанные гирляндами и яркими игрушками. Леса, сменяющие поля, казались бескрайними. Их заиндевевшие деревья стояли в тихом ожидании весны, а редкие птицы, пролетая мимо, оставляли лёгкий след в морозном воздухе. Ники не мог отвести взгляда. Пейзажи за окном менялись, будто кадры из фильма, завораживая своей тишиной и величественной простотой. Он наконец понял, что ему делать дальше.

***

Рождественские ярмарки в Европе— настоящий апокалипсис. Везде кучи народу, спешащие по своим делам; маленькие дети, которых потеряли неразумные родители; продавцы, у которых после вечернего наплыва не остаётся ни одной партии товара; громко играющая музыка… Но хуже всего там было за два-три дня до праздника. Столько людей умещалось на улочках городов, спеша купить подарки для друзей, родственников, коллег, любимых, котов и так далее по списку. В общем, сущий кошмар для любого человека. Но в этом году… В этом году всё было ещё хуже. Особенно в Берлине. Главная Рождественская ярмарка Германии была центром праздничного настроения. Она раскинулась в центре старинного города, словно ожившая иллюстрация из книги сказок. В воздухе витал аромат горячего шоколада, свежеиспеченных пряников с корицей и легкой морозной свежести. Многоцветные гирлянды, свисающие с шатров и деревьев, переливались всеми оттенками радуги, создавая волшебное сияние. На каждом шагу встречались деревянные домики-лавки, крытые снежными шапками, где мастера продавали свои изделия: расписные елочные игрушки, резные шкатулки, варежки ручной вязки и ароматное мыло, упакованное в бархатные ленточки. Среди толпы, укутанной в теплые шарфы и меховые шапки, можно было услышать смех детей, грохот танцующих пар в каком-то баре неподалёку и звон маленьких колокольчиков, что нежно журчали при открывании дверей. В центре площади возвышалась огромная ель, усыпанная серебряным дождем, золотыми шарами и яркими лентами. У её подножия стояли хоровые группы, исполнявшие традиционные рождественские гимны, а вокруг бегали дети, пытаясь поймать снежинки. На одной стороне ярмарки шумно работал каток, окруженный деревянным ограждением, украшенным красными и зелеными бантами. На другой стороне толпились вокруг сценической площадки, где артисты в костюмах эльфов показывали кукольные спектакли и устраивали конкурсы. Там повсюду стояли высокие ёлки, стремясь достать до самых звёзд; висели яркие гирлянды, даря свет в холодные зимние вечера; а ресторанчики с радостью распахивали свои двери, чтобы гости и жители столицы смогли погреться и перекусить. В городе даже перекрыли все дороги около ярмарки в течение целого месяца, чтобы не произошло никаких несчастных случаев. Ники рассматривал эту красоту уже более пятнадцати минут, не в силах отвести глаз. Его удивляло всё. Приветливые продавцы, которые не навязывали свои товары, а предлагали. Они рассказывали кому их можно подарить, как упаковать и даже что написать на открытке, что шла как дополнение к покупке. Удивляло украшение ярмарки, яркие цвета, замысловатые гирлянды, да тут даже обычные деревья, потерявшие свою листву ещё к середине октября, были праздничными. Однако главным атрибутом ярмарки стало не всё это. Не красивые магазинчики с подарками и безделушками, не украшения, и даже не карусель, что стояла прямо в середине для непослушной детворы. Это было настроение. Такое тёплое и приятное, что никакие очереди и столпотворения Ники уже даже не волновали. Ники не мог налюбоваться на улыбки и взрослых, и детей, что в спешке пробегали мимо них или спокойным шагом ходили рядом, осматривая товары. Казалось, тут не было ни единого грустного лица, а если и было, тот тут же утопало в вихре предпраздничного настроения. После получаса хождения по ярмарке Ники всё же утомился и даже немного проголодался. Эрик лишь кивнул на это и подошёл к какой-то лавке. Там их встретила приветливая женщина в возрасте. От нее прямо так и веяло хорошим настроением, что Ники забылся и почти не слушал её болтовню и поздравления, глупо стоя с улыбкой на лице. Однако оказалось, что у этой женщины была не только тёплая улыбка, но и самые вкусные угощения, что Хэммик пробовал в своей жизни. Нанизанная на палочку разрезанная спиралькой картошка, сладкие пирожки с яблоком, кусочки кекса Штоллен и даже традиционные кренделя. Казалось, у неё было всё! Эрик, видя как глаза Ники бегали по всему этому разнообразию угощений, скупил каждого по одному. Сейчас парни стояли около главной ёлки, чтобы не преграждать никому путь около других лавок, и жевали вкусности. Некоторые дети аж завистливо поглядывали на них. — Смотри, — вдруг устремил свой взгляд вверх, показал туда пальцем Эрик. Ники непонимающе взглянул туда, а потом перевёл взгляд на парня. Эрик лишь подмигнул ему и кивнул вверх. По площади тут же пронёсся мягкий звон колокольчиков из колонок, а вслед за ними грянула песня. Рождественская мелодия, знакомая всем с самого детства, украсила и до того прекрасную ярмарку новыми звуками. Даже малышня, что безудержно бегала вокруг ёлки и нетерпеливо дожидалась своей очереди на карусель, остановилась и подняла головы вверх. Вокруг послышался радостный шёпот взрослых, что заслышав знакомую мелодию стали подходить ближе. Через мгновение из-за крыши высокого дома показались сани, запряжённые оленями. Они были украшены разноцветными гирляндами и уставлены подарками. Это была то ли пластиковая, то ли металлическая конструкция, которая словно парила над площадью, подвешенная на почти невидимом канате. Она «пролетала» над магазинчиками и ресторанами и наконец добралась до главной ёлки. Детвора тут же подхватила весёлую рождественскую песню, что зазвучала громче, и начала хлопать в ладоши, заливая площадь звонким смехом. Ники, наблюдая за всем этим, чуть подался вперёд, как будто боялся пропустить что-то важное. Когда сани наконец замерли над центральной частью площади, из них внезапно выглянул человек, заставив толпу ахнуть от неожиданности. Он был одет в ярко-зелёный костюм с золотыми пуговицами, сверкающий в свете гирлянд, а на его голове был красный колпак с белой кисточкой, которая смешно покачивалась, пока он махал руками. "Эльф" радостно приветствовал детей, раскланивался, а иногда прикладывал ладонь к уху, как будто просил их петь громче. Ники даже чуть присел от удивления. Сани парили довольно высоко, и ему казалось, что бедняга мог в любой момент потерять равновесие. Но "эльф", напротив, выглядел абсолютно уверенным и спокойно расхаживал по краю, изредка пританцовывая. Внизу дети визжали от восторга, показывая пальцами на "эльфа" и тянули своих родителей за рукава. Взрослые, уже не столь удивлённые, мягко улыбались и что-то шептали детям, кивая на фигуру в санях. Атмосфера на площади стала ещё оживлённее, и Ники почувствовал, как в воздухе нарастает ожидание какого-то чуда. Что-то должно было произойти. Он задержал дыхание, всматриваясь в лицо "эльфа", который, казалось, готовился к самому важному моменту вечера. — Идём сюда, — оглядываясь по сторонам, вдруг шепнул и ему Эрик. — А? — тихо сказал Ники, но не успел среагировать. Но Эрик уже потащил его за собой под руку прямо в центр площади. Именно там через пару секунд должны были "пролететь" сани. — Куда?! — несильно запротестовал Ники. — А если оно всё упадёт?! — Да ничего не упадёт, — лишь рассмеялся Эрик, наконец останавливаясь. — Закрой глаза, — вдруг скомандовал он. Ники скептически поднял одну бровь, посматривая наверх. Его напрягало, что сани держал лишь один трос. Может реально упадёт..? Но очередной, почти щенячий, взгляд Эрика Ники всё же сдался и легонько усмехнулся. Закрыв глаза, он пробормотал что-то невнятное себе под нос, в то время как в ушах гремела рождественская музыка. Эрик придвинулся ближе, и Ники почувствовал его дыхание на своих холодных от зимнего ветра губах. Он ощутил, как его руки поддерживают его под локти, чтобы их не унесла толпа. Что ж, по крайней мере, они умрут вместе. — Да не упадут они, — словно прочитав мысли парня, пробубнил Эрик ему прямо в губы. Ники смог почувствовал, как тот закатил глаза, и усмехнулся. — Ну хорошо-хорошо, — засмеялся Хэммик и добавил: — Скажи когда уже можно будет смотреть. — Ещё чуть-чуть, — прошептал ему Эрик, а парень мог чувствовать его улыбку даже с закрытыми глазами. Вдруг детвора вокруг захлопала ещё громче и засмеялась. Рождественская песня сменилась, и теперь вся ярмарка напевала какую-то другую. Она была явно на немецком, но Ники так сосредоточился на движениях и дыхании Эрика, что не смог разобрать ни единого слова. Он слышал, как Клозе тихо посмеивается, как качает головой в такт музыке, как обдаёт его лицо своим горячим дыханием. — Открывай, — наконец шепнул Эрик прямо ему на ухо. Ники тихо разлепил глаза, которые непроизвольно сжал слишком сильно. Да так, что мушки пробежали перед глазами. но их быстро заменил яркий свет. Не от гирлянд или из окон домов, сани, что пролетали точно над ними, сами светились, как рождественская ёлка. "Эльф" тоже весь светился, крутясь перед публикой и пританцовывая. Слава богу, Ники заметил трос на его поясе, иначе бы не стал думать ни о чём другом. Хотя, зрелище было очень красивым. Только Ники хотел восторженно удивиться, как его добили окончательно. "Эльф" дотянулся до какого-то рычага и встал на край саней, чтобы через секунд небольшая дверца внизу раскрылась и оттуда посыпалось конфетти. Хотя, это даже конфетти нельзя было назвать. Красивые пушинки, тоже светящиеся, как будто с маленькой лампочкой внутри, плавно падали вниз, словно не имели никакого веса. Дети принялись подставлять руки и ловить их, весело смеясь. Нахватавшись целую горсть, они бежали к своим родителями и давали тем по три штучки. Потом становились в круг и шептались друг с другом. — Лови три и загадывай три желания, — подсказал ему Эрик, подставляя руки под этот яркий дождь. — А почему именно три? — поинтересовался Ники, восторженно протягивая раскрытые ладони, чтобы словить хотя бы одну такую штучку. — Мм, — задумчиво протянул Эрик, а потом улыбнулся: — На счастье? Ники только тихо рассмеялся с этого, но спорить не стал. Он усердно ловил три светящихся маленьких шарика, что внутри были с люминесцентной краской и светились ярко-оранжевым, а потом подошёл к Эрику. С его лица не сходила улыбка даже тогда, когда Ники отошёл в сторону. Он с теплотой в глазах наблюдал за своим парнем и просто был рад его видеть. — Ты чего? — спросил Ники, наконец словив нужное количество "магических" шаров. — Да так, — улыбнулся Эрик. Ники лишь глупо похлопал глазами, а Клозе поторопил его. Нужно было загадать желание и держать эти шарики в руках на протяжении всего времени, как они будут гореть. Краски в них было мало, да и готовились они заранее, поэтому должно было пройти не больше часа, прежде чем они потухнут. Однако желание всё же нужно было загадать сейчас. Тогда, встав друг напротив друга Ники и Эрик закрыли глаза. Они шептали одними губами, боясь выдать другому свои желания, и ярко-ярко улыбались. Потом, сжав маленькие шарики в руках, Ники весело произнёс: — Пошли на каток? И кем был Эрик, чтобы отказывать его прекрасной улыбке и задорным глазам. Минуя различные лавки и множество других новогодних ёлок, только поменьше, они наконец увидели нужный им клочок, полностью покрытый льдом. Каток раскинулся на краю ярмарочной площади, отражая мерцающий свет гирлянд и огоньков. Его блестящая поверхность была обрамлена деревянным забором, украшенным еловыми ветками, красными бантами и крошечными золотыми колокольчиками, которые мелодично звенели от ветра. Вход на каток был отмечен аркой из светящихся снежинок, а рядом стояла палатка с прокатом коньков, в которой из приоткрытой двери тянуло ароматом горячего какао и жареных каштанов. На льду кипела жизнь: дети с румяными щеками, в ярких шапках и шарфах, неуклюже скользили, держась за руки, а рядом кружились более уверенные фигуристы, выписывая плавные дуги. Пары, обнявшись, катались под звуки рождественских мелодий, раздающихся из укрытой снегом музыкальной будки, где старая пластинка крутилась на допотопном проигрывателе. По углам катка дежурили стайки отдыхающих, смеялись, согреваясь в толпе, или завязывали коньки, сидя на расставленных лавках, застеленных меховыми подстилками. На одном из углов катка юная девушка в ярко-синем пальто демонстрировала настоящие трюки: вращения и прыжки под аплодисменты зрителей. Над всем этим витало чувство радости и уюта, смешанное с ледяным хрустом коньков, скользящих по зеркальной поверхности, и легким гулом голосов. Иногда кто-то из новичков падал, но тут же поднимался, смеясь, благодаря доброжелательную руку помощи от прохожего. — Вот и правда чудо, — вдруг рассмеялся Эрик, когда парни взяли коньки и с горем пополам зашли на лёд. — Ты научился стоять на коньках! — Эй! — негодующе запротестовал Ники, ударяя парня по плечу и надувая губы. Он что, слышал, какое он желание загадал? Как ему не стыдно?! Эрик на это лишь рассмеялся и притянул его к себе за талию. Оглянувшись, чтобы никто не смотрел на них, он тихо усмехнулся Ники в губы и, наклонившись, нежно поцеловал. Глаза Хэммика тут же полезли на лоб от удивления, но он не отстранился, а наоборот, прижал Эрика ближе. Напоследок он ещё успел закрыть их своим шарфом с двух сторон, чтобы какая-нибудь недовольная бабка их не шандарахнула своей тростью. Всё-таки это было хорошей идеей — приехать сюда в канун Рождества. Проветрил свои мозги, повеселился от души, а ещё успел обожраться сладостями. Однако Ники понял ещё кое-что… Он больше никогда отсюда не уедет. С Эриком он уже успел поговорить насчёт переезда в Германию, а тот был настолько рад, что закружил любимого в воздухе. Может, и правда? Чудеса всё же случаются?