favorite madness

- Hey boy. Знакомый голос тихо прозвучал где-то позади, словно не решаясь нарушить тишину.Мин Су замер на мгновение, не сразу осознав, что в небольшом помещении остались только они вдвоём. И прежде чем он понял, что дверь за ними закрылась, его взгляд скользнул по зеркалу, где, словно в отражении мечты, появилась фигура, которую он уже знал.Вода медленно стекала по его рукам, обнажая каждую каплю, которая, казалось, впитывалась в кожу, оставляя лёгкое холодное послевкусие.Остатки влаги на его лице, словно невидимые следы, стекали вниз, плавно исчезая. Мин Су на мгновение остановился, словно почувствовав, как его сердце замедлило свой бег, а внутреннее ощущение утратило определённость. То ли это было тревожное волнение, то ли неведомая радость, но в груди словно зародилась особая, едва уловимая буря, заставившая его дыхание участиться. - Как ты? Танос, плавно переходя с одного языка на другой, словно не замечая границ между ними, подошёл чуть ближе. Его шаги были уверенными, но одновременно тяжёлыми, как будто каждый из них отголоском нес себя нечто тяжёлое, почти неизбежное. Он медленно положил руку на плечо Мин Су, и это прикосновение оказалось одновременно утешительным и устрашающим. Мин Су, ощущая его руку, не мог избавиться от чувства, что всё происходящее — это лишь игра, в которой он — лишь пешка. И даже несмотря на свою уязвимость, он знал: его хрупкость и беззащитность — это всего лишь инструмент, используемый для того, чтобы продлить сам процесс игры. В глазах Таноса не было ни капли сожаления, только холодная уверенность, что всё, что происходит, неизбежно и подчинено единственной цели. - Нормально. Скомканно, почти не осознавая, что говорит, Мин Су ответил, продолжая спешно умывать своё лицо.Вода, казалось, не могла смыть этого чувства напряжения, которое царило в воздухе.Каждый жест, каждое движение было немного замедленным, как будто сам процесс умывания становился делом второстепенным на фоне того, что происходило в его душе .Он ощущал на себе взгляд Таноса — прямой, пронизывающий, будто бы этот взгляд мог заглянуть в самую глубину его существования.Взгляд, от которого хотелось укрыться, спрятаться, уйти куда-то в тень, но невозможно.Танос, вероятно, продолжал смотреть на него, и это наблюдение лишь усиливало напряжение, затягивая процесс, который и так был уже наполнен почти болезненным напряжением.Мин Су чувствовал, как время растягивается, и каждое мгновение тянет за собой тяжёлое молчание. - Ты же не подведешь меня в следующем голосований? Непринужденно, почти с лёгкой улыбкой, Танос произнёс слова, которые прозвучали как просто ещё одно замечание, но его рука, крепко сжимающая плечо Мин Су, оставляла едва уловимое, но очень ясное послание. Этот жест был молчаливым предупреждением, что он, Мин Су, стоял на грани. На той самой тонкой линии, за которой начиналась совсем другая реальность — реальность, в которой не было места для слабости или сомнений. Если бы он только шагнул на другую сторону, последствия могли быть непредсказуемыми, даже страшными. Мин Су почувствовал тяжесть его руки, не отпускающей его, словно она была частью самого пространства, частью его судьбы. Этот захват был не только физическим, но и ментальным — Танос не просто держал его, он в какой-то момент стал единственным ориентиром, единственным присутствием, с которым нужно было считаться. Мин Су не знал, что именно означала эта невыразимая угроза, но она висела в воздухе, с каждым мгновением становясь всё более ощутимой. - А? Не услышав ответа, Танос вскинул одну бровь, его взгляд стал ещё более настойчивым, почти испытующим. В его молчании было что-то властное, как будто он ожидал, что Мин Су наконец найдёт нужные слова, чтобы оправдать своё молчание. Мин Су, чувствуя на себе этот тяжёлый взгляд, в ответ мельком взглянул на него исподлобья, стараясь скрыть ту внутреннюю неуверенность, что внезапно охватила его. Но, сделав этот шаг, он сразу же пожалел об этом. Исподлобья взгляд дал ему лишь краткое ощущение уязвимости, а когда он вновь встретился с глазами Таноса, он понял, что мог бы и не делать этого. Однако теперь было поздно — этот жест был замечен, и всё, что он мог сделать, — это смириться с последствиями. Мин Су знал, что не принадлежит к числу тех, кого можно легко игнорировать. Он был далеко не второсортным, но всё же чем-то отличался от окружающих. Его фиолетовые волосы, столь необычные и заметные, привлекали взгляды, а лицо, с его характерной привлекательностью, не могло остаться незамеченным. Он был человеком, который мог бы очаровать, и в этом было как его достоинство, так и его слабость. Но сейчас, когда его взгляд пересекся с взглядом Таноса, эти особенности стали лишь лишними — что-то, что лишь добавляло напряжение в воздух и заставляло его сердце биться быстрее. - Не подведу. Тихо, с ноткой неуверенности, Мин Су произнёс ответ, который звучал скорее как попытка скрыть свои истинные чувства, чем как реальное объяснение. Внутри него разгоралось желание уйти, раствориться в этой тягучей тишине, исчезнуть в комнате или за её пределами. Однако мысль о том, что это может поставить его под прицел Таноса, заставляла его сомневаться. Оказаться в центре его внимания — это было слишком опасно. В какой-то момент Мин Су почувствовал, что даже желание скрыться — это не лучший выбор. Выключив кран, он слегка отвёл взгляд в сторону, будто пытаясь найти хоть какое-то оправдание своему замешательству. Но его нерешительность лишь усиливала внутренний конфликт. С глубоким вздохом он поднял голову и встретился с взглядом Таноса. Это был взгляд, полный силы, будто каждый взгляд его мог разглядеть глубже, чем другие. Мин Су почувствовал, как его дыхание немного сбивается, а сердце, казалось, сжалось от того, что он снова оказался в поле зрения этого человека, чьё присутствие было одновременно тягостным и неизбежным. - Отлично. I knew you would say this Мин Су в ответ тихо хмыкнул, пытаясь скрыть смущение за невидимой стеной сарказма. Его реакция была едва ли не инстинктивной — попытка сохранить хоть немного собственного пространства, хоть каплю независимости в этой безошибочно выстроенной игре. Но, несмотря на все усилия, в его мыслях не было ничего уверенного. Единственное, что он точно подметил, это то, что Танос всё ещё держал руку на его плече. Этот жест был непреложным, как молчаливое напоминание о том, кто здесь контролирует ситуацию. Рукой, лежащей на его плече, Танос словно удерживал его на месте, не давая ни возможности сбежать, ни сделать шаг в сторону. Мин Су чувствовал её тяжесть — не только физическую, но и психологическую. Это было как невидимая цепь, и он знал, что если попробует вырваться, последствия могут быть намного хуже, чем он может себе представить. - Hey. Если ты хочешь, то можешь держаться рядом со мной и Нам Сю. Танос ответил с явным позитивом, его голос звучал легко и непринужденно, почти как будто он был полностью поглощён каким-то внутренним источником жизнерадостной энергии. Его харизма буквально била ключом, наполняя пространство вокруг ярким светом, который, казалось, мог бы затмить любую тень. Мин Су не мог не удивляться тому, как этот человек мог оставаться таким жизнерадостным даже в таких условиях — в комнате, где напряжение буквально висело в воздухе. Всё вокруг было наполнено опасностью, и в этой тягостной атмосфере Танос оставался неизменно ярким и уверенным, как будто это был его естественный способ существовать. Но за этой внешней лёгкостью, за его почти беззаботной улыбкой, скрывалось что-то большее. Мин Су знал, что вся эта радость была, возможно, не чем-то искренним, а лишь игрой — поверхностным прикрытием для гораздо более тёмных и глубоких мотивов. Радость Таноса, как ни странно, крылась в таблеках из его креста, в тех опасных и смертоносных действиях, которые он совершал, управляя этим миром. Для него это было не просто развлечением, а способом поддержания контроля, своего рода подтверждением своей силы и власти. Радость была лишь маской, за которой скрывался гораздо более мрак и сила, и Мин Су не мог не почувствовать, что этот позитив — это не что-то живое, а скорее инструмент манипуляции, которым Танос мастерски пользовался. - Нам Гю. Мин Су тихо, но уверенно поправил его, его слова были будто выстрелом в тишину. Это было мгновение, когда он, несмотря на всю свою уязвимость и противостояние, всё же решился напомнить о себе, о своём праве на мнение. В его голосе не было агрессии, только спокойное, чуть насмешливое утверждение. Он был вовсе не так прост, как мог бы показаться, и даже в этой ситуации стремился сохранить хотя бы крохотную часть своего контроля. Танос, не торопясь, прислушался к его словам, и в его взгляде проскользнуло нечто, что могло бы напоминать удивление, но оно исчезло так же быстро, как и появилось. Он не отпускал Мин Су, но теперь, возможно, в его жесте было что-то более мягкое, даже если эта мягкость была всего лишь иллюзией. Мин Су чувствовал, как маленький, но важный шаг в их взаимодействии меняет баланс сил, пусть и ненадолго. - Не важно. Ты же понял смысл моих слов. Мин Су спокойно кивнул, как будто соглашаясь с чем-то неведомым и непреложным. Его взгляд был сосредоточенным, а сердце всё равно продолжало биться чуть быстрее от напряжения, скользящего в воздухе между ними. В какой-то момент, однако, реальность словно растаяла, и всё, что происходило вокруг, стало смутным, как в дымке. Он словно оказался вне своего тела, как если бы эта встреча, этот момент, были чем-то заранее решённым и неизбежным. Именно в этот момент, когда Мин Су уже почти потерял связь с тем, что происходило вокруг, Танос уверенно, без замедления, коснулся его губ. Этот жест был быстрым, решительным и в то же время странно лёгким, как будто он не видел преграды для того, чтобы просто сделать это. Мин Су не успел отреагировать, не успел понять, что происходит, как оказался под его влиянием. Поддавшись неизвестному порыву, каким-то непонимаемым импульсом, он взял и ответил на поцелуй с такой же лёгкостью, как если бы только что говорил с ним о чём-то банальном, простом. Это было так внезапно, так неожиданно, и при этом, странным образом, естественно. В его движениях не было напряжения, не было страха. Он просто следовал за чем-то внутри себя, что подталкивало его вперёд, не обращая внимания на последствия. Танос же, в свою очередь, не показывал ни удивления, ни тревоги — он просто позволил всему происходить, как будто это было частью его плана. Танос целовал его изучающе, но всё так же легко и просто, словно сам процесс был частью какого-то обыденного ритуала, а не чего-то значимого. Мин Су ощущал, как губы Таноса мягко, но с уверенностью касаются его, изучая, как будто он был чем-то новым и неизведанным, что стоит разгадать. Это был не страстный поцелуй, а скорее холодное, властное прикосновение, в котором сквозила загадка и некая тягучая сила. И, несмотря на всю его нежность, в этом поцелуе была какая-то неизбежность — как если бы всё происходящее было заранее написано, как будто Мин Су был частью какого-то механизма, который не может сбиться с пути. Не было бы удивлением, если после этих жестов Танос просто уйдёт, оставив всё позади, как если бы этот момент никогда не существовал. Мин Су вдруг понял, что для Таноса этот поцелуй может быть лишь очередным эпизодом в бесконечном цикле манипуляций, пустым жестом, не значащим ничего в контексте общей игры. Но для Мин Су всё было иначе. Его тело вдруг охватила дрожь, нечто неизведанное проснулось в нем, как будто он впервые почувствовал вкус того, что было ему неизвестно и недоступно. Эмоции, которые он не мог осознать, переполняли его, и с каждым мгновением становились всё более неуправляемыми. Он вроде должен был бояться Таноса — этого человека, полного силы и власти, этого загадочного и опасного существа. Но вместо страха его душу охватывало какое-то странное влечение, неведомое желание приблизиться, понять, что за темной стороной скрывается такая же сложная и многослойная личность. Он не мог понять, что именно тянуло его к Таносу, что заставляло его нарушать собственные границы, идти навстречу чему-то опасному и пугающему. И, несмотря на внутреннее сопротивление, эта сила притяжения была сильнее любого страха.