Немного с придурью, но что поделать

-Ещё немножечко, давай-давай-давай, пуговка, я совсем близко!!! -Не могу! Я не могу больше! -Всё, кнопка, я тут, я рядышком, иди ко мне, иди, ух-х, как клещик облепил, - заурчал энигма, заключив пыхтящего омегу в нежное объятие и подхватив под ножками так, чтобы Чонгук под водой оплёл его торс толстыми ляжками, сладко и устало вздыхая, - А говорил, никогда не научишься плавать. -Это так тяжело, - наябедничал на воду под собой Чонгук, скользя пальцами по голой спине энигмы. -Но моя пуговка смогла, - гордо вздёрнул подбородок Тэхён. Ага, смогла. Чонгук так в воде ногами дрыгал, что чуть цунами не создал, но всё же доплыл. Сегодня у них небольшой праздник: Чонгук на четвёртом месяце беременности, и Тэхён ему устроил небольшой уикенд. Не то, чтобы он не устраивал его рандомно в любую подвернувшуюся секунду, но всё же. Тэхён стал совсем неплохо зарабатывать, умудрившись открыть ещё одну точку цветочного неподалёку от главной точки, и сейчас очень даже может позволить своему омеге нежиться в тёплой воде широкого бассейна на последнем этаже отеля, который забронирован аж на три дня. -Только благодаря тебе-е, - сахарно улыбнулся Чонгук, ткнув пальцем в его нос. -Прости, что я не зарабатываю пока на Париж, Геккони. Я так хочу увидеть с тобой весь мир, а привожу тебя в какой-то отель плавать в короб... Мягкие губы омеги накрыли его губы, затыкая глубоким поцелуем, и ладони Чонгука огладили покатые плечи нежно, скользя дальше, к спине. Чонгук прикрыл глаза, с трепетом сминая его губы своими, и старательно вбирая в себя воспоминание на долгую вечность. Вот, над ними прохладный, приятный ветер, а вода в бассейне такая тёплая и комфортная для него и малышей, пинающихся активно внутри. Ночь так прекрасна, со всеми этими звуками шумного города, который никогда не казался столь большим для омеги, привыкшего к скромной, крохотной жизни в маленьком доме. Может, для него... -Обнимать тебя - целый мир для меня, Тэ, - прошептал ласково Чонгук, прервав их сладкий поцелуй и утерев подушечками больших пальцев слёзы, покатившиеся по щекам Тэхёна. Он привык к этому. У Тэхёна порой бывают такие моменты абсолютной нежности, когда он сдерживает своего внутреннего энигму, не умеющего выражать любовь никак иначе, кроме как зажимать до хруста костей. Но сейчас, в его интересном положении, они не могут себе позволить такого. И Тэхён, не умеющий высказать этот поток чувств, застрявших в горле, порой позволяет себе выплакать свои страхи и волнения, под чутким наблюдением сердобольного омеги, который всегда будет знать, как заставить верить в себя. - Посмотри на меня, нет, в глаза, в глаза, Тэхёни, - Чонгук немного заёрзал под водой, потянувшись повыше, и заискивающе улыбнулся, блеснув чёрным взглядом, - когда я выходил за тебя замуж, я знал, за кого выхожу. И я никогда не захочу чего-то больше того счастья, которое ты мне уже дал в этой жизни. Мне не нужен никакой Париж, Тэ. И другие города мне не нужны. Какая разница, в каком городе мы находимся, если важней всего то, что мы вместе? -Но я хочу показать тебе больше, - буркнул Тэхён, заботливо потирая его поясницу и утыкаясь носом в свою метку, - Я хочу дать тебе больше. Иногда мне кажется, что я хочу перепрыгнуть через планету, нарвать цветочков с другой, и подарить их тебе, чтобы у тебя было то, чего нет ни у кого больше в мире. -Но у меня итак есть то, чего нет ни у кого больше в мире, - улыбнулся Чонгук, оставив невинный поцелуй у него на щеке и склонив голову к плечу, открыв больше доступа к своей шее, - У меня есть ты. Разве я не самый счастливый на свете человек от этого? -Считаешь? -Ну, нас таких трое, - омега скромно опустил взгляд между ними, на довольно аккуратно выпирающий для двойни животик, где один из близнецов ударил ножкой так, что Тэхён почувствовал этот удар ножкой и на себе, фыркнув: -Я ему по попе надаю за то что он тебя шлёпает, так и знай, пуговка. -Они должны пинаться, Тэ,- в тысячный раз уже. Ну как, как доказать этому энигме, что ему приятно, когда малыши резвятся внутри него? -Я хочу тебя сожрать. Прямо тут и прямо сейчас. -В...вот тут? - Чонгук осмотрелся по сторонам, будто кто-то их тут сможет увидеть, и заалел от волнения, переместив руки ему на плечи и позволив поддерживать себя под ягодицами, - Но я же...ну, перепачкаю тут всё-всё... -Ну и что? -Ну, неловко как-то, за нами кому-то убирать придётся, и вообще...давай в спальне? Там такая большая кровать, я таких в жизни не видел, - сознался шёпотом Чонгук, облизнувшись. Там действительно огромная кровать. С балдахинами, как в фильмах прямо. Он уже видит, как утром проснётся от тёплого солнечного света, мягко пробивающегося сквозь этот дорогой тюль, и...и с Тэхёном рядом. Потому что иначе быть не может никогда. -Ты накупался? - Тэхён осторожно прижал его к себе, насколько это возможно, и поцеловал в висок, мурлыча утробно, чтобы успокоить детей внутри. Отца они , на удивление, слушаются куда больше, чем Чонгука. Возможно, потому что при нём им нельзя так шкодничать даже в утробе, а Чонгук, стоит ему уловить секундочку, тарабанит осторожненько по животу кончиками пальчиков, и сюсюкает с крошками внутри, сладенько оповещая их о том, что он разрешает порезвиться и попинаться внутри. -Я немного устал, - честно признался он, надув губки. Имея такую роскошь на три дня, устать так скоро - просто преступное дело. Но что делать, если беременность требует своё? -Идём, - Ким осторожно вытащил его из воды, выйдя следом, и Чонгук, поглаживая себя по животу,в этом своём прозрачном купальнике, который Тэхён ему подарил в поездку. Стыдно? Стыдно. Чонгук поджал пальчики, и потянулся за полотенцем, но Тэхён опередил его, подобрав то с шезлонга и укутав своего омегу, встав за его спиной и обняв бережно. Чонгук запрокинул голову так, чтобы устроиться затылком на груди энигмы, наслаждаясь видом, убаюканный ласковым урчанием и покачиванием из стороны в сторону.- О чём думает моя пуговка? -Я думаю, в мире так много звёздочек, - нахмурился омега, теплясь в махровом полотенце, - И все они сияют для нас. А мы для них в ответ совершенно не сияем. Мы их собственными руками тушим, когда включаем огни ночного города, имитируя то, что у нас уже итак есть. Это как иметь сокровище, и не ценить его. -Не знаю, как другие, но лично я держу свою самую яркую звёздочку, и ценю её больше всех на свете, - хмыкнул энигма, подхватив его под коленками и занеся в спальню. Включив электрический камин, он дошёл до постели, где омега уже успел расстегнуть лиф, вылезая из мокрых вещей. - Не надо, Геккони. Я помогу,ты устал. -Не настолько же, - сладко улыбнулся Чонгук, сверкнув глазками-галактиками. Влюблённый, такой счастливый и такой правильно светящийся изнутри, словно новогодняя гирлянда, ему так подходит быть любимым по настоящему. Кем-то, кто его действительно готов носить на руках. -Я хочу помочь, - Тэхён подозрительно нормален сегодня. Вероятней всего, сказывается его волнение. Это первый масштабный подарок, который он преподносит своему омеге, и действительно боится испортить что-нибудь своей ненасытностью. Ему хочется, чтобы Чонгук просто отдохнул. Не так, как дома. Говорят, дома и стены и лечат. Но любое лекарство превращается в яд, если немного перебрать с дозировкой. Вот и со стенами та же история. Чонгуку это было необходимо. Тэхён видел это в его глазах, возвращаясь с работы и находя его спящим на диване в обнимку с Кимчи и Ччиге под обеими руками, словно омега - предводитель кроличьих. Очаровательно. Но так тоскливо. Чонгук ушёл в декрет, и беременность даётся ему не так легко и безоблачно, как это может казаться со стороны. Стадию токсикоза они пережили с трудом, и вот, когда ему стало хоть немного легче, Тэхён наконец накопил достаточно, и отвёз питомцев к Чимину и Юнги на некоторое время, чтобы Чонгуку не о чем было переживать в поездке. У них с его пуговкой намечается небольшой медовый месяц длиной в три дня, в самом роскошном номере отеля. Чонгук лёг на постель, прикрыв устало глаза, и вздохнул сыто. Никогда ещё в своей жизни он не ощущал подобного душевного равновесия, как рядом с Тэхёном. Кто бы мог подумать, что слова Кима о том, что Чонгук к нему ещё сам однажды приклеится, были пророческими? Неужели у него всё на лице было написано ещё до того, как сам омега это понял? Длинные изящные пальцы энигмы огладили внутреннюю часть ляжек супруга, немного разводя их в стороны после того, как Тэхён снял с него прозрачные трусики, отбросив их куда-то на пол. Чонгук подобных действий не любит, но Киму прощает, а потому отворачивает голову в сторону, словно не заметил даже того, что произошло. Энигма устроился поудобней, и начал наминать плюшевую плоть, вызывая тихие стоны удовольствия. -Как хорошо-о... -Твои ножки устали, Геккони. Нам не надо было оставаться в воде так долго. -Но я хотел. -Моя вкусная хотелочка, - ехидно ухмыльнулся Тэхён, похлопав легонько по вкусному жиру на внутренней части его бедра, который прошёлся волнами. Немного склонившись, Тэхён оставил нежный поцелуй на коленке Чонгука, и тот поджал пальчики в ответ незамедлительно, - Моя сла-адость... -Ты меня занежил, - пробормотал Чонгук, протянув ему руки просительно, и тут же получил то, чего желал. Энигма свёл его ноги вместе, послушно пристроившись рядом, и обнял покрепче. -Это плохо, нежок? -Нет, просто я не могу больше иначе, - Чонгук неуклюже развернулся, ойкая и пыхтя, и надул губки, - За что ты меня такого скучного любишь? Никогда этого не пойму. -За то, что ты есть? - просто ответил Тэхён, не размениваясь на какие-то долгие объяснения, - Разве мне этого не достаточно? -Я раньше думал, что любовь - это всегда только отдавать,отдавать, и так...так просто. И больше ничего. Мне казалось, любовь - это никогда не ждать ничего взамен, - задумчиво пробормотал омега, хмуря брови и наглаживая его предплечье. Тэхён хмыкнул вдумчиво, не перебивая его, - Мне казалось, если просить взамен - это ведь уже эгоизм, ты не считаешь? Словно любовь теряет всю свою нежность, всю свою невесомость и неприкосновенность. Будто ожидать чего-то от любимого - это осквернение чего-то святого... -Но я много от тебя жду, - дождавшись, пока Чонгук закончит, Тэхён бережно провёл кончиками пальцев по его животу, и поднялся выше, к тяжёлой груди, сплющившейся от принятой позы на боку. Аппетитная и сочная, она такая молочная, что Тэхёну никогда не будет её достаточно в действительности. - Я жду, что ты будешь со мной счастливым. Жду, что ты будешь чувствовать себя в безопасности рядом со мной. Жду от тебя энигмят. Разве это портит любовь? - Янтарные глаза его, словно гипнотизирующие Чонгука, честно посмотрели в огромные глазки напротив, наблюдая за трепыханием пушистых ресничек. Сладкий, хрупкий, такой сильный омега ему достался. -Думаю, не портит, - усмехнулся тот, чувствуя его пальцы на соске, - Мы ведь утром сцеживали уже...ах... -Молочка хочется, - облизнулся Ким хищно, немного ниже сползая на постели, и заключая в плен губ воспалённый сосок. Жадно посасывая его и прижимая к нёбу языком, Тэхён невнятно промычал что-то, и омега, постанывая сладко, прикрыл глаза, вбирая в себя такой особенный для них двоих момент. Они оба знают, что после того, как появятся дети, Тэхёну едва ли будет хватать этого молока, и времени у них на ласки будет в обрез. Почему бы тогда не отпустить своё стеснение и не позволить ему делать всё, что хочется? -Погладь меня в-вни...ах, не т-так сильно, внизу...- жалобно простонал Чонгук, сменив позу на более удобную. Теперь, из-за пухлого живота, ему совершенно не видно будет, как Тэхён будет алчно разглядывать его снизу-вверх, громко и развязно причмокивая и растягивая его языком. Но есть то, что останется неизменным: Тэхён всегда будет держать в замочке пальцы одной из рук с Чонгуковыми, чтобы у того был над ним контроль. -Мамасита хочет, чтобы я поговорил с ней грязными словечками? - оторвавшись от его сиськи, Тэхён игриво сплюнул на неё остатки молока, тут же вылизав и шумно вобрав в рот второй сосок, создавая щеками вакуум. -Боже....Тэ, так хорошо...т-та...ахм.... Хочет. Чонгук любит, когда Тэхён использует слова в постели. Это заводит. Не может не. И поэтому, Ким опустился меж его ног, лицом зарывшись под основание аккуратного члена, призывно дёрнувшегося, и поцеловал крохотные яички, воркуя. -У моей милфы такие вкусные сиськи, такие жирные, всегда полные молочка для меня, да, Ку? -Д-да, - скромно пискнул Чонгук, сжимая пальчиками его пальцы. -Хочешь покататься на толстом хуе энигмы? Хочешь, чтобы я потрахал эту попку, пока из неё не вытечет сперма? -Тэхё-он... - Чонгук стыдливо свёл коленки, но они тут же разъехались в стороны не без помощи. Энигма провёл пальцами по любимой зоне - сладкой, жирненькой, приторной, от которой у него самая настоящая зависимость. Пальцы его скользнули по чувствительной внутренней стороне бёдер, наглаживая пушистые волосы омеги, забавно кудрявящиеся. Убирать их с тела было бы настоящим актом вандализма. Тэхёна кроет от их пушистости и мягкости. От их невинности и сладости, особенно в те моменты, когда Чонгук не выдерживает, и пачкает всё вокруг своей спермой или мочой. Ухмыльнувшись вчерашним воспоминаниям, Ким опустил голову, и благодарно поцеловал лакомый кусочек, пальцами обхватывая его бёдра и властно притягивая к себе, словно желанный ужин. -Вкуснятина. -Я не вижу...ну я н-не вижу тебя та-ак, - хныкнул Чонгук, раздосадованно ударив кулачком свободной руки по постельному белью бежевого цвета, и Тэхён бархатно рассмеялся на претензию, потянувшись немного выше и чмокнув его дважды в округлившийся живот: -Как бы ты хотел, Геккони? -Я не знаю, я хочу...хочу тебя видеть, всегда хочу, - дрожащий хрусталём голос оповестил Тэхёна о накатывающей гормональной истерике, и энигма, сведя обратно сочные ляжки, подался выше на постели, чтобы заключить его в утешающее объятие с поглаживаниями рук, - прости...прости, я такой кап-капризный... -Хочешь покататься на мне сверху? -Но ты...ты не разрешаешь же, - Чонгук очаровательно утёр слезу со щеки запястьем, дуя щёки, и уставился на Тэхёна. Коленки- это слабость. Ну, для обоих. -Как я могу не разрешить разок, когда мои пуговки так сильно грустят? - заворковав, Тэхён завалился на спину, хлопнув себя по бёдрам и кивнув на них, - Ваше кресло подано. -Я...я теперь как-то и ...и не хочу даже, - тоскливо опустив уголки губ, Чонгук колобком перекатился на бочок в его сторону, захлопав ресничками. -Как это? Я...я не возбуждаю тебя больше? - сердце Тэхёна готово было разорваться на части от страха в этот момент, по правде говоря. Знать, что ты- супруг лучшего на свете омеги, который...не хочет тебя?! Что может быть хуже? -Что? Нет! Я...ну, я просто...ты так сказал, что мне с-стыдно стало, и я уже не могу так, когда мне вот так вот стыдно, - прошептал омега, тут же перебитый хмыканьем. Энигма цыкнул строго, закатив глаза: -Закрой мне рот поцелуем и покатайся на этом члене, как тебе хочется, Геккони. Будь собой, крольчонок. Пометь меня, описай меня полностью, закатывай глазки, кричи так, чтобы нам с тобой все обзавидовались, красуйся перед своим энигмой так, как тебе этого хочется. Я же весь твой, Ку. -Боже, я...- Чонгук сглотнул тяжело уже после слова "покатайся", ярко рисуя в голове картинку чуть ли не родео, и мозг подтолкнул его всё же немного вперёд, навстречу желаниям, а сам омега прикусил губу, с пыхтением седлая его поудобней и вдавливая в матрас поджарое тело энигмы своим плюшевым. Тяжёлым. Мягким. Сочным. Самый смак. Тэхён голодно прошипел, скользнув между полных ягодиц членом, и вскинул бровь, хитро посмеиваясь: -Дёрнешь за мой ручник -и машинка заведётся, Геккони. -Ну почему ты такой,а, - омега шлёпнул его по груди в отместку за шутку, и, осторожно приподняв бёдра, насадился на крепкий член самостоятельно, закатив глаза и высоко, мелодично простонав от растяжения, - Огром-мный...ах, нет-нет-нет-нет-нет-нет, Тэ, я не могу-не могу, он такой огромный!!! -Тшш, я держу тебя, пуговка, - тут же подхватив его под ягодицами так, чтобы помочь не рухнуть на него и не насадиться по самое основание, Тэхён начал совсем мелко толкаться вверх, жадно изучая взглядом его ударяющиеся друг о друга сиськи, свисающие так вкусно, пока Чонгук поскуливает на его члене, - Будь зайчиком, подои немножечко на меня? -Г-говори, хорошо? - Чонгук устал скрывать, что поток фразочек Тэхёна в моменты его волнения - лучшее лекарство. Пусть говорит что угодно, главное - им хорошо вместе. И да, он послушно стиснул тяжёлые сиськи вместе, а после развёл их в стороны, массируя и не забывая немного присаживаться, хотя большую часть нагрузки взял на себя Тэхён, контролирующий процесс. -Рассказать тебе, как я хочу спустить в тебя всю свою сперму, а потом вылизать её из твоей дырочки? - похабно усмехнулся Тэхён, наблюдая за тем, как омега вошёл во вкус, зажмурившись и запрокинув голову. Ладошки Чонгука продолжили активно наминать сиськи, из которых полилось жирное молоко, брызнув так, что на изголовье постели осталось немного. Инстинктивно вытянув голову вперёд, Тэхён попробовал поймать струйки молока, залившие его лицо, и в какой-то момент смачно шлёпнул обе его ягодицы, подбросив омегу повыше на руках, - Сладость, так вкусно засасываешь этот хуй, будто боишься никогда не получить его больше? -Тэх...а-а!!!А!!! - Чонгук распахнул рот широко в немом стоне, после рвано выдохнув так, что грудь тяжело поднялась и опустилась в момент, когда омега кончил, туго сжимаясь и доводя до рыка своего энигму, облизнувшегося со вкусом от вида. Округлый живот Чонгука перепачкан, а сам омега не выдерживает натиск его феромона, поскуливая от наслаждения на грани умоляющего хныканья то ли остановиться, то ли ускориться в погоне за удовольствием. -Ещё немножечко, Ку, - бережно наглаживая его ягодицы и рыча от желания зализать коленки омеги, которые точно будут побаливать после подобной позы, Тэхён сглотнул тяжело от картины перед собой. Чонгук уже совсем обмяк, похныкивая и порой взвизгивая от толчков, но отказывается слезать с энигмы, пока тот не кончит. Согнутые в коленях ноги Тэхёна дают его спине хоть какую-то опору, чтобы облокотиться, но от этого Чонгук хнычет ещё больше, ведь угол проникновения меняется и становится куда глубже. Тёплый журчащий звук оповестил Кима о том, что Чонгук всё же не выдержал в очередной раз, описав весь его торс и пометив собой, и энигма, рыкнув глухо от удовольствия, успел выскользнуть из мягкого, податливого тела плюшевого омеги за секунду до того, как кончил, невзирая на его жалобный писк: Чонгук слишком устал для второго захода. Никаких вторых заходов. Мыть попу и спать! Так сказал однажды Чимину Юнги, который устал от собственной течки, и попробовал самому себе запретить объезжать своего истинного. -Тшш-тш-тш-тшшш, -Тэхён убаюкивающе огладил его бока, скользя по ним вниз и вверх, когда Чонгук потерял сознание в очередной раз, и медленно приподнялся на постели, хмыкнув самодовольно от ощущения стекающей по бокам мочи, которой Чонгук его наградил сполна. О, да. Тэхён обожает быть помеченным своим кроличьим. Это его главная вишенка на торте во время секса с Чонгуком. -Мм, мои персики налились и скоро лопнут от молочка? - мурлыкнул любовно энигма, поцеловав дразняще оба крупных соска, и зарылся в ложбинку между тяжёлых грудей, благодарно урча и подтягивая Чонгука поудобней, чтобы встать с ним на руках, - Мой самый жирненький Геккони, самый вку-усный... До чего же я тебя сожрать-то хочу, а... -Чего это ты там шуршашкаешься? -Одну минуточку, Тэ, ещё мину-у-уточку, - протянул сладко Чонгук, подтягивая подвязочку на пухлую ляжку. Оттянув её пальцами и отпустив, чтобы она вкусно шлёпнула по коже, Чонгук неуверенно прикусил губу, встав перед зеркалом и покрутившись в разные стороны, словно проверяя себя на изъяны. (СПОЙЛЕР: ИХ В НЁМ НЕТ.) В этом белье Чонгук сочный. Тэхён бы сказал, что прямо как дорогая колбаска, он знает. Но если попробовать романтику Кима перевести в эквивалент привычных комплиментов, от которых Чонгук уже отвык, а вернее- никогда их не получал ранее, так что и не привыкал, он мог бы сравнить себя со свежей выпечкой на витрине. Крупные ажурные цветы кремового лифа кокетливо прикрыли собой ноющие соски, едва вмещая тяжёлую грудь в себе. Она вздымается, как у куропатки, вся плотная, вжатая в этот наглый сисечник, как обязательно скажет ему Тэхён, ругая ткань за то, что та посмела оставить свои красноватые следы на молочном теле. Лямки лифа выполнены из тонкого кружева, витиевато расширяющегося в подобие белых крылышек, прикрывающих собой округлые плечи, и Чонгук, поправляя их на себе, улыбается скромно, заливаясь румянцем. Это из-за них он купил эту красоту. Такие аккуратные, нежные детали, которые только подчёркивают его сочность, немного прикрывая плечи и, на радость Тэхёну, выставляя невольно на первый план глубокое декольте. Да. Это именно то, что ему было нужно. По идее, на животе Чонгука должна была покоиться тоненькая цепь золотистого цвета, которая бы кокетливо поблёскивала под тусклым освещением лампы в углу номера отеля. Но один крошечный пунктик в виде выпирающего красноречиво живота немного изменил эти планы, и Чонгук, вздыхая тоскливо, но не сдаваясь, всё же заменил его на атласную ленточку фиолетового цвета, чтобы был хоть какой-то контракт с бежевым цветом, сливающимся так аппетитно и органично с цветом его кожи. Кремовые трусики в цвет лифу, но с персиковыми цветами, вышитыми вместо резинки, совершенно очаровательно натянуты на него, немного обтягивая низ живота, и Чонгук не может не радоваться от того, что так удачно подобрал размер белья, которое не скрутилось бы гармошкой где-то внизу живота через секунду. Вот она, подумал Чонгук, кокетливо и трепетно поправляя трусики по бокам, вот она - качественная работа. А вот подвязка в тон атласной ленте его немножечко всё-таки огорчила. Ноги его за весь день отекли, и теперь она не гармонично обхватывает его ляжку, а душит нежную кожу в тисках, впиваясь в неё и привлекая внимание к полноте омеги. Но куда денешься, если это уже часть соблазнительного костюмчика для выполнения его давней мечты? Чонгук даже с волосами постарался что-то сделать. Сначала поднял, заколов заколкой на затылке. Потом, надув губы капризно, когда заметил, что так его упитанные щёчки становятся ещё отчётливей видны, он решил опустить прядки по бокам. Но закончилось это всё тем, что он потерял терпение, не сумев вытащить осторожно вторую прядку из общего пучка кудрявых смоляных волос, и, сдавшись, распустил волосы, просто заколов их заколочкой с атласным бантиком на затылке небрежно. И так сойдёт. Он решил не краситься. Зачем, если Тэхён его всегда доводит до криков и слёз, а потом он и вовсе отключается? Всё некрасиво потечёт, размажется, ещё, не приведи господь, бельё постельное перепачкает так, что и химчистка не справится. Кому такое надо? Красной помады, которую Чонгук аккуратно нанёс по контуру своих капризно очерченных губ более, чем достаточно. И в довершение всему, естественно, кулончик с крольчонком, который омега с себя никогда не снимает, украшает зону его декольте. Красиво. Изящно. Ничего лишнего. Кроме этой красной помады. Нет, её обязательно надо стереть. Или лучше оставить? Или лучше стереть? А может, лучше оставить всё-таки? Разрываясь между желаниями, Чонгук в итоге нашёл небольшой компромисс, аккуратно стерев салфеткой помаду наполовину, чтобы красный цвет был не таким уже хищным и агрессивным. Вот. Теперь уже лучше. Красноватые губки, словно зацелованные, прямо как утром. Чудесный результат, особенно - в совокупности с бутонами засосов по всему телу, вплоть до щиколоток. Чонгук выдохнул несколько раз глубоко, прикрыв глаза, и вбирая в себя немного смелости с каждым глотком воздуха, а потом всё же осмелился открыть дверь бесшумно, выглянув лишь макушкой, чтобы проверить обстановку. Может, пока он прихорашивался, Тэхён вообще того...уснул?Кто ж знает-то. Но нет, Тэхён не спит. Тэхён лежит на постели, закинув руки за голову, и разглядывает место соединения тюля от балдахина, прикидывая мысленно, как устроить нечто подобное дома, чтобы Чонгук пищал от радости. Скрыв улыбку, Чонгук неловко ступил босиком из ванной комнаты, набираясь смелости, чтобы воплотить мечту в реальность, и облокотился округлым плечом о дверной косяк, соблазняюще поглаживая себя по боку. Рука его, скользящая сверху вниз и обратно, приманила сосредоточенный взгляд Тэхёна, уловившего густой феромон омеги. Мгновенная реакция энигмы на своего омегу не заставила ждать: Ким весь подобрался на постели, глухо сглотнув и присвистнув, когда Чонгук , у себя в голове рисовавший план оглаживать плавные изгибы талии, провёл пальчиками невесомо по боку, выпирающему из-за неугомонных близнецов внутри. Что ж, это самый красиво разрушенный план в его жизни. Определённо. -Вот это кино-о, - Тэхён посмотрел на него исподлобья, отбросив в сторону одеяло и на коленях подползая поближе к краю постели в одних только чёрных боксерах. Плотно сидящие на загорелом, медовом теле, они взбудоражили Чонгука ещё сильней, чем обычно, вероятно, от скачка волнения внутри его сердечка, заколотившегося рьяно, словно просясь на свободу из клетки, - Ку, так нечестно играть. -Почему же? - Чонгук попробовал скопировать тот самый момент, когда у него в животике всё сладко поджималось, осторожно прильнув к косяку двери спиной и мягко потираясь о неё, кокетливо ведя широкими бёдрами. Он бы хотел надеть каблучки, но отёкшие ноги точно бы его за это не поблагодарили, а весь образ потерял бы невинный тон романтики, превратился бы в дешёвое порно. Ему такое не нужно. Чонгук хочет лишь научиться красоваться перед своим энигмой как следует. Показывать ему, что он с ним расцвёл. Показывать, что он умеет по разному, а не только стеснительно пищать в постели от слова "член". Хотя стеснительно пищать от этого слова он будет всегда. От любого невинного, цензурного слова, которое хоть как-то может быть связано с эротической коннотацией. Он недавно раскраснелся от слова "милкшейк" в Макдональдсе, потому что Тэхён заказал ему клубничный, сладко поцеловав его за ушком и мурлыкнув, что знает по крайней мере два милкшейка, которые точно вкусней. -Блять, ты просто секс, - облизнулся широко Тэхён, комкая в кулаках одеяло и не приближаясь, не слезая с постели. Он знает, чего добивается его сладкий омега. Он хочет, чтобы Тэхён посмотрел на его маленькое, точно сто раз отрепетированное шоу. Потому что просто так Чонгук бы это не выкинул. А любые его усилия Тэхён ценит, как никто иной, - Вкусный. Такой жирный. Я хуею от тебя. Чонгук залился румянцем, немного поведя плечами. Польщённый, он надул губки, привлекая внимание к их цвету, вместо того, чтобы портить помаду всякими покусываниями. Пусть Тэхён наслаждается своим небольшим подарочком. Омега остановил ладонь на уровне груди на несколько секунд, дразняще кончиками указательного и среднего пальцев наглаживая по кругу плотно обтягивающий материал поверх соска. Молоко уже впиталось в ткань кружева, хоть и не так заметно благодаря цвету белья, но полилось соблазнительно пониже, на живот, стремительно расползаясь темноватым мокрым оттенком по атласной ленте, бережно завязанной в объемный бант у пупка. -Нравится, энигма? -Пиздец как нравится, малыш. Покрутишься для меня? - Тэхён прикусил щеку изнутри, наблюдая за послушным омегой, который вдохнул поглубже его феромон, помогающий расслабиться и раскрыться. Кивнув согласно, Чонгук встал на носочки, представляя себе, что он на каблучках, чтобы ноги выглядели немного длинней и стройней, и развернулся к нему боком, активно прорабатывая в голове следующий шаг. Хоть бы получилось. Хоть бы-хоть бы! Получилось, с первого раза. Омега с первой попытки закинул ножку, согнутую в коленке, на ручку двери, обняв само дорогое дерево обеими руками, и балансируя на одной ножке. Что ж, этот трюк Чонгук назвал у себя в голове " сочная колбаска на двери", и вряд ли сможет кому-нибудь объяснить, почему именно на двери ему вдруг захотелось повиснуть, а не выставить ножку на стул, к примеру. Может, самое время спихнуть всё аккуратно на гормоны? Мышцы на икрах подтянулись от принятой позы, а полная попка оттопырилась, являя Тэхёну особенность нежных трусиков. Разрез прямо посерёдке, который позволит омеге оставаться в трусиках даже во время секса, не может не заставить мозг энигмы коротнуть на долю секунды.Тэхён всё же не выдержал после того, как Чонгук томно приоткрыл ротик, ахнув сладко, и встал с постели, плавно покачивая бёдрами на пути к нему. Строго цыкая, энигма дошёл до омеги, и остановился у двери, не прикасаясь к Чонгуку ничем , кроме липкого, жадного взгляда, облизывающе похлеще языка с головы до ног. -Красуешься, как киска в течку, Ку? - вскинул бровь энигма, и Чонгук склонил голову к плечу, изящно убрав ножку с ручки двери, и встав перед ним ровно. Мягкая и капризная кожа сзади коленки неприятно заныла после плотного обхвата ручки двери, и Чонгук почувствовал влажность на ней, стараясь изо всех сил, чтобы не вздохнуть тоскливо: кожа вспотела, вероятно, и ручка от двери тоже наверняка мокрая. Что ж, придётся её вытереть. Потом. Может быть, даже не ему. Ему же можно хоть раз в жизни пошалить, верно? -Возможно, - кокетливо произнёс он, поглядывая на него из-под пушистых ресничек и хлопая ими. Невинный такой. А ручками своими сжимает тяжёлую грудь в лифе, стискивая друг с дружкой, чтобы жирная полоса декольте образовалась. Не то, чтобы её и раньше не было, но сейчас -то она ещё глубже. Тэхён и это проглотил, не прикасаясь к нему. Склонившись над его шеей, энигма принюхался к метке, после поднявшись немного выше и прошептав горячо и хрипло: -А помада-то как тебе идёт, Ку. Такие губки становятся... минетные. Чонгук выдохнул рвано, выдавая смущение, словно это не было его изначальным планом. Было, конечно было. Но слышать подобное от этого не легче. Хмыкнув невнятно, Чонгук немного сжался, позволяя себя обнюхать и желая, чтобы Тэхён уже хоть как-то к нему прикоснулся, но нет. Стоит, обнюхивает, как волк в гон, и даже не касается его. Даже ноготочком не касается. Оттягивает сладостный момент, дарит Чонгуку эту власть самому решить, когда прекратить игру. Не пользуется им. Даёт ему все бразды правления. И от этого жирный феромон омеги стал ещё ярче. -Я хочу немного покрасоваться, - томно прошептал Чонгук, и Тэхён расплылся в хищной улыбке, демонстрируя крупные клыки и облизнув их острые концы: -Красуйся, маленькая плюшевая зайка. Красуйся, большой и страшный серый волк полюбуется тобой. -Сядь на...сядь н-на постель, - Чонгук указательным пальчиком ткнул его в солнечное сплетение, дёрнув плечом, словно скидывая с него что-то невидимое, и Тэхён покорно попятился назад, улыбаясь голодно. Нащупав позади себя матрас, он присел на край постели, широко расставив ноги, и упёрся ладонями в матрас, склонив голову к плечу заинтригованно. Его омега сегодня просто жжёт. Такой славный, такой нежный и робкий, он пытается изо всех сил соблазнить его самостоятельно. И впервые в жизни, Тэхён видит на самом деле, что это идёт от всего сердца, а не от ревности к тем омегам, что смотрят на них косо на улице, принижая его пуговку. Именно поэтому, Тэхён не смеет останавливать его порыв в этот раз. Ни за что не посмеет. -Говори немножко...ну, - Чонгук сглотнул, чтобы смочить горлышко, и посмотрел на него жалобно, намекая взглядом. Он даже стыдится говорить слово "развратно", или хотя бы "грязно", а так смело крутится перед ним, сладко повиливая бёдрами и выставляя грудь напоказ. -У меня на тебя хуй колом стоит. Хочешь проверить ладошкой, Ку? - тут же отозвался Тэхён, взглядом указав на свой пах, и Чонгук разрумянился весь, на секунду сжавшись и тут же выпрямив спинку, чтобы не терять лица. Нет. Он не для того наряжался, чтобы стушеваться в последний момент. Сегодня он подержит его подольше пятнадцати секунд. Чонгук сам себе пообещал, а значит - точно сделает это. Подойдя вплотную к Киму, Чонгук встал между его ног, и зарылся пальцами обеих рук в волосы, приятно их оттягивая назад, чтобы энигма послушно запрокинул голову и посмотрел на него снизу вверх. -Нравится? -Нравится, - ухмыльнулся Тэхён, позволив себе наглость и потянув за ленточку на животе, чтобы распустить её, словно главный подарочек дня. Стоило ей упасть под ноги Чонгуку, щекотнув его ляжку, соскользнув, Ким рыкнул хищно, - распаковка подарочка прошла успешно. -Мм,- Чонгук склонился над его лицом, сощурив огромные глазки-галактики, - и что же попалось моему энигме сегодня? -Дохуя сексуальная милфа с молочными сиськами, -хмыкнул Тэхён, подавшись вперёд и чмокнув его в губы звонко. Всё ещё рассматривая его снизу вверх, Тэхён скользнул руками к его груди, и смял её ладонями, вызвав оханье у своего омеги. Чонгук, накрыв ладонями его руки, опустил их ниже, на свои бока, и бровка его кругленькая взмыла вверх: -Я хочу всё сделать сам сегодня, Тэ. -И чего же хочется моему зайке? -Прикоснуться к тебе ротиком, - тихо прошептал Чонгук, опустившись перед энигмой на колени,когда тот тут же протестующе подхватил его под руками: -Не бывать такому, коленочки натрёшь. Чонгук потянулся ладошкой к подушке, и склонил голову к плечу, хлопая ресничками, а сам...боже, да он весь горит внутри от смущения. Феромон его энигмы такой насыщенный, такой густой, такой...такой...просто такой. У Чонгука других слов нет. Подложив подушку себе под коленки, Чонгук опустился на неё полностью, и умостился щёчкой на крепком бедре энигмы, поглядывая на него снизу вверх. Взгляд Тэхёна забегал от глубокого декольте к красной помаде на приоткрытых губах омеги, скользнул к его обнажённой сладкой шее, округленькому плечу, скрытому ажуром, и к изящным пальцам, которые принялись медленно наглаживать крепкое бедро. -Я сейчас очень даже кончу, -предупредил его Тэхён, и Чонгук, польщённый, кокетливо захлопал ресничками, скользнув рукой по его бедру повыше, к краю боксеров. -Пока нельзя, - хитро улыбнулся омега, и Тэхён проскулил протяжно, когда пальцы Чонгука остановились на резинке боксеров. Минуя их, ладошка скользнула выше, заставляя низ его живота поджиматься от предвкушения и сладостного прикосновения. Чонгук не признается ему, но оттягивает момент прикосновения к тому самому , и Тэхён это прекрасно понимает. Прошло уже столько времени с их первого сексуального опыта друг с другом, но Чонгук всё ещё ни разу сам, по собственному желанию, не притронулся к его члену с целью поласкать его ладошкой, что там о ротике его говорить. Да, он помогал себе, по просьбе Тэхёна, удерживавшего его на весу, направляя его член в себя, но то было такой мимолётной, такой редкой лаской, что и не считается вовсе. Чонгук боязливо казался его лишь кончиками пальцев, спеша направить в себя с минимумом прикосновений. -Он такой большой, - признался Чонгук, стыдливо рассматривая заметно выделяющийся бугорок на чёрном белье, и облизнулся невольно, ощущая фантомную тяжесть на языке. Тень прошлого на секунду заполнила его разум, и омега нахмурил брови, оторвав ладошку от низа его живота и сжав её в кулачок, но Тэхён, внимательно следивший за сменой эмоций на его лице, тут же заботливо накрыл его кулачок ладонью, подцепив его подбородок пальцами другой руки и вынудив посмотреть себе в глаза. -Чувствуешь колечко, Геккони? - серьёзно спросил Тэхён, сжав его кулачок так, чтобы кольцо немного вонзилось в его палец, надавливая, и Чонгук закивал активно, глядя на него преданно, - Оно на тебе потому, что прошлое в прошлом. И если ты не хочешь этого делать, ты не должен этого делать. Вставай с коленок, пуговка. -Нет. Нет, я..я хочу. - Чонгук упрямо качнул головой, дрогнув подбородком, и Тэхён выдержал паузу, хмуря густые брови и изучая жирность феромона омеги глубокими вдохами. Не лжёт. Чонгук действительно хочет. Просто боится. -Хочешь , я помогу тебе немного? - сдался Тэхён, огладив большим пальцем его щеку, и Чонгук качнул головой вновь: -Нет. Я хочу сам. -Ты уверен? Вместо ответа, Чонгук покосился в сторону его ладони, накрывшей кулачок, и свободной рукой притянул руку Тэхёна поближе к губам, чтобы поцеловать нежно. Он прикрыл глаза, вдыхая манящий феромон энигмы, и выдохнул глубоко, собравшись с силами, когда Тэхён выпустил из захвата его руку: -Мой муж только ты. И прошлое никогда больше нам не помешает. -Я люблю тебя. Чонгук кивнул согласно, разжав кулачок и улыбнувшись кольцу с зайчиком перед тем, как вернул ладонь на низ его живота, наглаживая его. Энигма напрягся, рвано выдохнув, когда пальцы омеги игриво влезли под резинку его боксеров, нащупывая его член. -Большой. - тихо констатировал Чонгук, сглотнув и заёрзав на коленках. Он поцеловал бедро супруга, оторвав голову от него, и выпрямил спину, вытащив руку из боксеров только для того, чтобы выпустить из захвата лифчика грудь, которая тяжело вывалилась, отвлекая Тэхёна. -Жирные. - констатировал Тэхён, позволяя омеге играть с ним. Молоко полилось струйками вниз, пачкая живот и подушку под Чонгуком, и Тэхён ухмыльнулся голодно, - Дойные. А вот это что-то новое. Чонгук встрепенулся , остановившись, и вскинул на него свой невинный, доверчивый взгляд, ахнув сладенько. -Продолжай, Ку. И он продолжил. Обеими ладонями потянувшись к его боксерам, Чонгук заправил их под яйца энигмы, скрестив взгляд своих чёрных глаз на плотном узле у основания, и сглотнул, чуть не поперхнувшись слюной. Член тяжело шлёпнулся влажной головкой о низ живота Тэхёна, пачкая дорожку тёмных волос, и омега подался вперёд, осторожно обхватив его ладонью и проведя ей пару раз вверх и вниз, возбуждая ещё сильней и вырывая из Тэхёна стоны и урчание. Пухлые губы накрашенные красной помадой коснулись головки члена, и Тэхён глухо простонал, сглотнув тяжело и устремив пьяный взгляд на своего омегу, который облизнулся, отстранившись в попытке распробовать его вкус, чтобы выдать вердикт: -Вкусный, - еле заметно улыбнулся Чонгук, залившись румянцем,и провёл губами по стволу влажно причмокивая и перекатывая тяжёлые яйца между пальцами, чтобы доставить ему больше удовольствия. Удивительно, как феромон энигмы влияет на его перепуганное сознание: помогает расслабиться и отпустить прошлое спустя столько лет, помогает почувствовать себя нужным. И Чонгуку это очень, очень сильно нравится. -Перепачкал весь мой хуй своей красной помадкой, Ку? - Вскинул бровь Тэхён, поняв, ради чего была нанесена помада, и ухмыльнулся в ответ на скромную улыбку омеги между своих ног, - А как же пососать его? -А я и пососу, - тихо выдал Чонгук себе под нос, фыркнув горделиво и отпустив страх, когда потянул его боксеры вниз, стащив и оставив на полу. Тэхён его не использует. Не избивает, не кричит на него. Не принуждает, не угрожает. Не привязывает к постели, как последнюю шлюху, и не обещает, что пустит по кругу, если он от чего-то откажется. Не затыкает и не хлещет по щекам, чтобы довести до скулежа. Тэхён просто выжидает. Тэхён просто любит. Тэхён просто ласкает словом и делом. Тэхён делает всё, что может, и иногда - даже то, чего не может. Просто чтобы доказать Чонгуку, что ради него он способен на всё на свете. Так чего же ему бояться? Влажно причмокивая, Чонгук неумело мазнул губами по головке члена, и ладошкой провёл снизу вверх по нему так, чтобы крайняя плоть прикрыла багровую головку, оставляя крошечное отверстие, в которое он толкнулся язычком, вырвав хриплый рык из горла Тэхёна, никак не ожидавшего подобного. Кружа язычком, то и дело вбирая в рот лишь кончик члена, словно побаиваясь чего-то, Чонгук запыхтел, глубоко дыша и насыщаясь густым феромоном, то и дело сглатывая естественную смазку смешанную со слюной. -Ты боишься, - рыкнул Тэхён, но Чонгук лишь качнул головой, оторвавшись с чмоком от головки члена и продолжая его надрачивать мучительно медленно, преданно глядя на своего мужчину: -Только сделать тебе больно. Тэхён выдохнул с облегчением, улыбнувшись ему подбадривающе, и огладил пухлую щёчку, округлившуюся за последний месяц ещё сильней от усердного поедания сладких пирожных с морковным вареньем: -Просто спрячь зубки, и всё будет получится, пуговка. -А если не смогу? - хныкнул Чонгук, дрогнув губами капризно и, скрестив взгляд на янтарных глазах, поцеловав головку члена вновь, не забывая продолжать ласкать его. -Ничего страшного не будет, - бархатно рассмеялся энигма, понизив голос и заговорщически шепнув с подмигиванием, - Этот хуй весь твой. Если хочешь - откуси. Ничего не бойся. -Ну тебя, - буркнул омега обиженно, всё же смущённо улыбнувшись, и сглотнул пару раз, всё облизываясь от одного только вида крепкого, венистого члена в руке. Большой. Как вообще такое должно поместиться глубже? А как надо правильно прятать зубы? А что, если он его поцарапает? А если кровь пойдёт? А если Тэхёну не понравится, и он перестанет его хотеть? А если Чонгук всё сделает неправильно, и Тэхён, ещё хуже, промолчит и не даст ему знать об этом? А ес... -Ты слишком громко думаешь, пуговка, - прыснул Тэхён, подмигнув ему вновь, - просто попробуй так, как чувствуешь. А как он чувствует? Чонгук нахмурил брови, словно собрался математическую задачу решить, а не член пососать, и кивнул сам себе, приоткрыв рот и оглядев его вновь. Весь вымазанный в помаде, Тэхёнов член выглядит так ещё сочней и вкусней. Аппетитней, и...жирней? Всё же решившись на смелый поступок, Чонгук открыл рот пошире, и вобрал в него всю головку, переместив обе ладони на бёдра Тэхёна и огладив их, будто это поможет успокоиться ему самому хоть как-то. Взгляд его устремился вверх, где Тэхён кивнул ему, рыча низко: -Правильно, Ку. Вот так. Не спеши. Пососи, давай. Тебе будет вкусно, не бойся. Чонгук немного вошёл во вкус, заёрзав на месте, и уже спустя пару минут, когда понял, как примерно надо прятать зубки, даже перестал смущаться мокрых и скользких звуков слюны вперемешку со смазкой, которую не стал глотать просто потому, что знает : Тэхён любит влажные, чмокающие, чавкающие звуки. Ему было неловко от этого, он краснел, он стыдился, но он привык к тому, что это действительно вкусно звучит. Чонгук со временем и сам эти звуки полюбил, хотя Тэхёну об этом никогда не говорил. Ну, вряд ли скажет, но зато покажет сегодня. -Так вкусно ласкаешь, - проурчал Тэхён, стараясь не двигаться и не мешать ему, и осторожно снял с его волос заколку, собрав кудряшки в кулак и немного оттянув, чтобы Чонгук посмотрел на него снизу вверх. Ох, такой прекрасный омега. - Чёрт, выглядишь как жирный блинчик на сковородке с маслицем, - облизнулся Тэхён, толкнувшись языком за щеку. Хныкнув жалобно, Чонгук немного качнул головой, привыкнув и войдя во вкус, и насадился немного глубже, закашлявшись и пустив вибрацию по его члену, но упрямо не выпуская его из своего рта. Тэхён принялся массировать его затылок одной рукой, большим пальцем другой руки обведя мокрые губы омеги по контуру: -Сказать, что я вижу, Ку? - Чонгук кивнул еле заметно, и Тэхён хмыкнул, - Я вижу сочные минетные губки, которые жадно растягиваются вокруг толстого хуя. Засасывают его в этот жаркий ротик так гостеприимно. Я вижу самую красивую картину перед своими глазами, и вижу, как твои жирные сиськи трясутся от каждого движения твоей головы, когда ты насаживаешься на мой хуй так вкусно. Они трясутся и качаются тяжело, протекают, потому что их надо подоить, но я обещаю, я обязательно высосу из них всё, когда ты решишь, что достаточно пососал мой хуй. Тебе вкусно, маленькая прелесть? - Чонгук заломил бровки, робко кивнув и сглотнув так, что язычок его прижался к нижней части ствола, доводя Тэхёна до шипения, - Жадная омежка, да? Так нравится, когда я говорю это слово, но так стесняешься говорить его сам? Сомкнув губы плотней вокруг члена, Чонгук выдохнул глубоко носом, упрямо насадившись глубже, и дойдя до середины, второй ладошкой сжав его яйца до хриплого смеха: -Хуй? Тебе это нравится? Когда я говорю это слово? - Чонгук проскулил невнятно, зажмурившись,и феромон его загустел в разы, признаваясь вместо омеги на радость энигмы, и Тэхён склонил голову к плечу, подавшись совсем немного навстречу бёдрами и скользнув в его горло. Чонгук распахнул глаза широко от первичного шока, тут же сглотнув тяжело от тяжести, - Вот так, Ку. Расслабь горлышко, сладость. Мне выйти, или ты хочешь ещё немножечко погреть мой хуй во рту? -Мф, - еле различимо промычал Чонгук, явно недовольный одним только предположением, что его лишат новой сладости, и Тэхён мурлыкнул довольно: -Значит, тебе нравится это? - пальцы его скользнули вниз, к горлу омеги,чтобы нащупать очертание члена и немного щекотнуть бархатную кожу,на что Чонгук удивлённо промычал, вновь распахнув глазки с застывшими в них слезами от непривычки. Неверяще коснувшись его пальцев своими ,Чонгук заскулил, не выпуская члена изо рта, заставив Тэхёна рыкнуть, - Нра-авится. Нравится, да? А что ещё тебе нравится, конфетка? Скажем, если я назову тебя соской? - Вскинул бровь Тэхён, пробуя что-то новое со своим омегой, и ухмыльнулся понятливо, - Не подходит, мм-м... Что ж, может, помягче?Ох, тшш-ш, тише-тише, моя сладкая сосалочка. Как тебе такое? Мм, нравится, да? Дай мне тебя услышать, Ку, не жадничай. Чонгук покорно зажмурился, расслабив горло насколько это возможно, и закашлялся, пачкая подбородок в слюне ещё больше, когда выпустил изо рта член. Переждав, Тэхён огладил его щеку, размазывая слюни омеги по подбородку и хмыкая довольно, скрестив влюблённый взгляд на саднящих, красных губах омеги, раскрытых и подрагивающих. Он не выдержал, мягко подобрав его под руками,и подняв с колен. Откинувшись спиной на постель, Тэхён помог омеге сесть на себя поудобней, вжимаясь членом в совершенно постыдно потёкшую промежность Чонгука. Сам омега выдохнул рвано, надув щёки: -Тэ, я н-не...не закончил... -Я знаю, пуговка. Но дай себе отдохнуть, хорошо? - Тэхён дождался слабого кивка омеги, наслаждаясь видом снизу, и мурлыкнул довольно, - Сосалочка, значит? Энигма получил шлепок в грудь, но робкая улыбка омеги выдала его всё равно. Чонгук царапнул ноготками его соски, вскинув бровь игриво: -Нравится такое? -Нравится, - поощрительно шлёпнул его по ягодице Ким, - смяв её и промяв податливую кожу,- Моя вкусная маленькая сосалочка. -Тшш, - Чонгук приложил пальчик к его губам, охнув, когда Тэхён его вобрал в рот, показательно посасывая и щуря глаза, имитируя воспоминание, - Мм, вот как? А если... Заёрзав, омега подполз на коленях немного повыше, и сжал налившуюся грудь так, чтобы молоко прыснуло струйкой по его лицу. -Давай, детка, перепачкай меня всего, - податливо обнажил шею Тэхён, - Залей меня своим молоком, мамасита. Чонгук хмыкнул довольно, выгнувшись в спине и прыснув от собственной неуклюжести, на секунду позабыв о том, что он в положении и грации кошечки не выйдет. Фыркнув, он оторвал ладони Тэхёна от своих ягодиц, устроив их на сиськах: -Дойные, говоришь? -Дойные, - ухмыльнулся энигма, поигрывая с сосками большими пальцами, - И я чертовски счастлив, что они такие жирные. -Значит, нравится, что они такие большие, да? И кто же ты тогда, Тэ? - Чонгук ласково огладил его щеку, стерев с неё ладошкой молоко и заворковав, - Кто же ты, если никак от сиськи оторваться не можешь, м? -Ах вот на что ты намекаешь, маленькая пухлая конфетка? -Мм, - согласно мурлыкнул Чонгук, балдея от феромонов, слившихся в единое целое. Бровь его взмыла вверх, - И кто же ты тогда, Тэ? - омега склонился над ним, насколько позволил животик, и шепнул горячо, игриво склонив голову к плечу и щурясь, - Сосунок? -Сосунок и сосалочка? А мне нравится, - расплылся в улыбке Тэхён, проминая тяжёлые сиськи, и по рукам его полилось молоко, пачкая всё вокруг, - А что ещё может сказать этот вкусный минетный ротик? -Возможно, хочет сказать, что пора вставить твой вкусный хуй в мою текущую попку и выебать меня, как следует? М? Что насчёт такого? - Чонгук заиграл бровями, обрадованный шокированной реакцией Тэхёна, приоткрывшего рот, и слез с его торса, медленно встав в коленно-локтевую позу на постели и обернувшись к нему лицом, виляя бёдрами призывно, - Чего ты ждёшь? Или не хочешь, энигма? -Блядство, да ты совсем с ума сошёл,Ку, - заворожённо пробормотал Тэхён, быстро меняя положение своего тела и надрачивая член, неотрывно наблюдая за розовой сладкой попкой. Чонгук отсидел её, это явно видно. И теперь она частично белая, молочная, а частично - греховно-розовая. Да, если среди официальных оттенков есть цвет влюблённой жабы, то уж простите, оттенок под названием "греховно-розовый" тоже имеет право на существование, и посвящён он будет полной заднице одного омеги, который расставил ножки ещё шире для удобства, раскрывшись так, чтобы Тэхёну было видно всё. -А ты против? - хихикнул Чонгук, вильнув попкой и пригласив его этим ближе. Разрез на трусиках, совсем ничего не скрывающий, открыл вид на сладко сжимающуюся звёздочку мышц, такую тугую, словно Тэхён вчера ночью её не разрабатывал даже. Вытекающая из неё вязкими сгустками белёсая смазка с приторным ароматом ударила в нос, и Тэхён, хищно и утробно рыкнув, зарылся лицом между его ягодиц, жадно вылизывая омегу с чавкающим нетерпеливо звуком. Чонгук вытянулся поудобней, чтобы и животу было комфортно, и простонал от наслаждения, зажмурившись, - Вкусно? -Не представляешь, насколько, - нехотя оторвался от податливо раскрывающейся, мокрой дырочки Тэхён, чмокая её сплёвывая на неё, наблюдая за тем, как смесь слюны и смазки капает на постель. -Дай попробовать, - пропыхтел немного уставший от позы Чонгук, и Тэхён потянулся к нему, настойчиво вылизывая языком его рот, чтобы передать ему сладость вкуса с урчанием. Чонгук лёг на бок, тяжело выдохнув, и растянул губы в улыбке, балдея от удовольствия. Осторожно закинув толстую ляжку ему на бедро, он вскинул бровь с вызовом, - Даже не растрахаешь, чтобы не смыкалась? -Чё-ёрт, - присвистнул Тэхён, шлёпнув по тяжёлой сиське игриво, чтобы та пошла волнами от жира и тяжело опустилась на вторую от позы на боку, - И где же ты прятал эту маленькую давалочку так долго,Ку? -Не знаю,- повёл плечами омега, кокетливо хихикнув и прижавшись к нему всем телом, чтобы лизнуть широко метку на шее энигмы и прикусить её со вкусом, - Ну же, Тэ, выеби меня, как следует. Чтобы мы оба тут всё перепачкали. -Ты просто охуеть какой невъебенный, ты в курсе? - еле выдавил из себя Тэхён, чуть ли не давясь от концентрации феромона омеги, осевшей туманом в голове. Огромные глаза Чонгука сейчас стали ещё черней, расширившись, и от них просто невозможно оторвать взгляда. Такие доверчивые, и в то же время голодные. Жадные. Тэхён провёл ладонью по растянутым мышцам, прошептав ему в ухо: -И как мне её называть сегодня? Маленькая киска милфы? Или дырочка моей сосалочки? -А как хочется тебе? - прошептал в ответ Чонгук, простонав высоко от того, как два пальца нашли ту самую точку внутри, и двигаются в размеренном темпе, то и дело надавливая на неё. -Мне хочется всего и сразу, - рыкнул Тэхён, пристроившись поудобней. Чонгук, нащупав ладошкой его член, огладил его дразнящими лёгкими движениями, усмехнувшись: -Намочи его мной. -Иди сюда, конфетка, - хрипло проурчал энигма, с шипением входя в тугую попку, и проминая шелковистую кожу ягодицы Чонгука, который заскулил от растяжения, обвив руками его шею и вжавшись в его губы требовательным поцелуем, чередуя его с короткими чмоками и вылизыванием метки на шее Тэхёна, - Сука, такой узкий и горячий, Ку... -Мгмм, - Чонгук закатил глаза, царапнув его спину ноготками и прикусив плечо, чтобы скрыть скулёж. -Будь громким, когда я трахаю тебя, Ку, пусть все слышат, какой ты жадный, - подначивающе прохрипел Тэхён ему в ухо, и Чонгук, сорвавшись на высокий, мелодичный крик, качнул бёдрами навстречу, смешивая его со скулежом, - Вот так, детка, поплачь на моём хуе от удовольствия, да? Ты моя вкусная маленькая давалочка? Говори со мной, Ку, - поцеловав его смазано в подбородок, потребовал Тэхён, и Чонгук вскрикнул от того, как глубоко толкнулся член, закивав заполошно: -Да-да-да-да-да, не останавливайся! -Такая сладость меня засасывает так жадно? - с придыханием произнёс Тэхён, удивлённый тем, что Чонгук , хоть и кончил уже две минуты назад, всё ещё не обоссал все простыни под ними, вероятно, из-за надавливающего на его аккуратный член материала трусиков. Что ж, они оттянут эту вкусную вишенку на торте до последнего. Тэхён сегодня доведёт его до такого скулежа, что Чонгук забудет все предыдущие оргазмы. О да, он точно добьётся этого, подумал Тэхён, с оттяжкой толкаясь в натруженные мышцы, туго сжимающиеся вокруг члена, скользящего от количества смазки. Так мокро. Так жарко. В их стиле. -Слышишь, как у тебя внизу всё мокро чавкает, Ку? - хмыкнул Тэхён, стараясь дышать ровней, и оглаживая живот Чонгука, кивающего ему согласно и краснеющего стремительно, - Ты уже намочил своей сладенькой спермой эти трусики? Покажешь мне? Пальцы Чонгука сместились ниже, оттягивая немного трусики вниз, и головка его члена оказалась на свободе на радость Тэхёну, который остановил его руку: -Не опускай их ниже, Ку. Пусть твоя вкусная конфеточка будет прижата трусиками, пока не закончим. Хочу смотреть, как сладко ты течёшь. -Тэ...Тэ, глубже, ещё... - хныкнул Чонгук, подставляя под ласку грудь ,и вжимая его лицом в неё, - Пососи их...ах, Тэ! Да-да-да, ещё!!! -Бля...бля, вот так, ещё немного... -Н-назови!ах... -Что? - Тэхён смял его сиську в ладони, подняв на вспотевшего в его руках омегу взгляд,и, реагируя на высокий стон, выдал хрипло, - Моя вкусная блядь? -Ххмф...ещё...ещё... - Чонгук заскулил совсем тонко, совсем высоко, царапнув его спину, и Тэхён, ухмыльнувшись развязно, оттянул подвязку на его ляжке, шлёпнув ей по сочной коже: -Моя вкусная блядь, которая разоделась, чтобы её так хорошо растрахали, да? Этого добивался, когда кокетничал со своим энигмой? - Тэхён шлёпнул его по ляжке, тут же смяв её, проминая жир и играясь с ним, наблюдая за реакцией Чонгука, уже на автомате скулящего и зарёванного от удовольствия, - Так сладко скулишь на хуе, как будто он тебя ночью не ебал, до чего же ты голодный, Ку? -В-внутрь...вну...внутрь, - сглотнул тяжело омега, глядя на него абсолютно пьяным взглядом, еле размыкая веки, но стараясь сосредоточиться на его глазах, - Пожа...пожалуйста... -Внутрь? Ты хочешь, чтобы вся моя сперма вытекала из этой маленькой послушной дырки? - Тэхён обвёл место стыка их тел указательным пальцем, осторожно войдя средним на первую фалангу, и Чонгук взвизгнул, распахнув глаза широко и чуть не придушив его, ухватываясь руками за шею, как за спасательный круг. Тэхён сделал последний, особенно глубокий толчок, рыча низко и отпуская своего энигму, и Чонгук выдохнул с трудом, обоссав его торс невольно, принимая всю сперму в себя и поскуливая от растяжения и наполнения. Чонгук расхныкался на нём трогательно, обессиленно упрашивая взглядом обнять крепче, и ладонь его тут же оказалась на затылке Тэхёна, бережно наглаживая его и проверяя на целостность. Чонгук такой Чонгук. Умирать будет, но не забудет о том, что сущность рвётся приголубить энигму и подарить свою любовь. -Так много, - вымученно прошептал он, то и дело сглатывая, чтобы смочить горло,и Тэхён усмехнулся, нежно притянув обмякающего в его руках омегу к себе, - ласково наглаживая его бок и благодарно целуя в плечи, в ключицы,в шею, расцеловывая всё его зарёванное лицо и урча от удовольствия. Чонгук отключился. Как всегда. Ничто не ново под луной. Особенно - его оргазм. Рассмеявшись устало, Тэхён оттянул его ягодицу, и выскользнул из влажно хлюпнувшей дырочки, мокро сжавшейся вокруг пустоты несколько раз с характерным звуком, выпуская воздух. Сперма вытекла вместе со смазкой наружу, стоило энигме бережно растянуть на манер ножниц пальцы внутри него, и Чонгук, даже в бессознательном состоянии, вновь обмочился, пачкая его член и низ живота. -Моя сладкая кнопочка, - с трудом переводя дыхание прошептал Тэхён, никогда ранее не испытывавший такого яркого оргазма. Дав себе время поваляться рядом с Чонгуком, он обласкал всё его тело, осторожно подцепив крючки лифа пальцами и расстегнув его, чтобы ничего не надавливало на тело его омеги больше. Тэхёну пришлось вновь вызвать уборщиков, чтобы те наскоро сменили постельное бельё, пока он бережно вымывал Чонгука под тёплыми струями воды в ванной, расцеловывая его румяные щёки и воркуя благодарно. Проснулся Чонгук лишь под ночь, когда Тэхён уже сладко спал на животе, вычистив его полностью, словно ничего и не было. Воспоминания всплыли перед глазами, вгоняя его в краску стремительно. Чонгук был таким...ему понравилось, одним словом. С Тэхёном ему нравится многое. Не всё, естественно. Чонгуку не пятнадцать лет, чтобы он утрировал своё счастье. Он видит жизнь такой, какой она бывает в действительности. Но этой действительности ему более, чем достаточно. Тэхён раскрывает его постепенно. Порой - ненавязчиво наглаживая его кудри тёмной ночью, и шутя о том, как скрывал от него, что курил первое время после переезда в их дом, и прятал сигареты в каркас под постелью. Пытался сбить напряжение и возбуждение, но не выходило. В иные дни, Тэхён подобен танку, и прёт лишь в одном направлении, не оставляя Чонгуку ни единого шанса на то, чтобы стыдиться себя. Толстые ляжки? Тэхён это обожает. Тяжёлая грудь? Что ж, тут без вопросов. Разница в возрасте? Ох, вы и представить себе не можете, какие предпочтения могут быть у человека, сидящего прямо напротив вас в том же автобусе по дороге на работу. Растяжки, шрамы, боль прошлого, травмы, страхи? Тэхён заварит свою любимую "какавушку", чтобы научить Чонгука ценить то , что имеет. Поставит перед ним кружку горячего, ароматного какао с шоколадно- сливочной пенкой, и попросит не отпивать. Потому что вкусно, верно? А как можно вкусное тронуть? К нему нельзя прикасаться. Страшно ведь. По крайней мере, это Чонгука осенило, что Тэхён, крутясь у плиты и подшучивая о том-о сём, научил его радостям жизни. Чонгук всю жизнь эту какавушку перед собой видел. Не трогал, обходил стороной, боялся. Боялся, что отопьёт немного, и всё: разом пристрастится, голову потеряет, и отравится самым вкусным лакомством на свете. Но отчего-то, когда аллегория становится столь ароматной, жизнь ощущается куда острей. Так, Чонгук посмотрел в его глаза цвета октября, на дне которых плясали смешинки, и понял, что Тэхён и есть его какавушка. С этой притягательной шапочкой из сливок с шоколадом, с этим тонким шлейфом аромата, создающего уют. Та самая какавушка, которая ему всегда была доступна. Только рукой подать, только с горячим молоком смешать. Движение такое же примитивное, как потянуться к ручке двери, и отворить её в комнату своего октября. Но он этого не делал никогда. И когда Тэхён сел напротив него, и попросил смотреть неотрывно на то, что он будет делать с напитком дальше, Чонгука охватила такая паника, что омега подался вперёд, прикрывая ладошками кружку, от которой исходил тёплый пар, чтобы спасти свою сладость инстинктивно. Потому что травить её уксусом он не позволит никому. Выпячивая капризно нижнюю губу и глядя на него исподлобья жалобно, Чонгук вымолил у Тэхёна не смешивать с уксусом свою сладость, и Ким улыбнулся довольно, подмигнув омеге и заботливо поцеловав его в висок. И чем тогда любимый человек отличается от какавушки, дающей нам тепло? Разве кто-то мог бы с удовольствием наблюдать за тем, как любимый напиток, который внезапно под угрозой опасности оказался ещё ценней, будет испорчен непоправимо? Чонгук бы и не выпил этот напиток раньше, до этого урока. Он боялся бы многого: растолстеть, набрать лишних сантиметров, пристраститься к сладости, потерять голову от счастья, потерять себя, дойдя до сладкого дна с шоколадным осадком, доводящим до тошноты, уйти с головой в омут страданий о том, что всё закончилось, и чашку останется только вымыть. А больше ничего и не сделать. Но в тот момент, когда рука Тэхёна дрогнула над кружкой, грозясь попортить сладость вкуса выжигающим внутренности уксусом, Чонгук мог бы поклясться, что наплевал на все свои страхи. Он жадно притянул к себе эту несчастную кружку, и выпил свою сладость до дна за раз, ни на секунду не остановившись, ни на секунду не пожалев, ни на секунду не забив свою голову страхами о том, что могло бы быть, если бы уксус уничтожил вкус любимой какавушки. И лишь дойдя до самого дна, Чонгук всхлипнул, обхватывая обеими ладошками кружку и дрожа губами от собственной глупости. Тэхён обошёл стол в тот день, и обнял его из-за спины, ни слова не сказав. Лишь обнял, бережно поцеловав метку на его шее и улыбнувшись еле заметно. Потому что до Чонгука наконец дошла истина: он всю жизнь боялся, что закончится что-то , что он в полном праве заполнить до краёв вновь. Стыдливо поджимая губы, омега прижал ладошку к своему рту, сдерживая скромную, счастливую улыбку, и облизнулся, краснея от воспоминания, когда взгляд его зацепился за глубокие борозды от собственных ногтей на крепкой спине карамельного цвета. Тэхён что-то пробормотал во сне, явно уставший, и подмял под собой подушку, зарывшись в неё носом с тихим "Геккони-и..." -Да, Тэ? - отозвался Чонгук, дотянувшись до футболки Тэхёна, отброшенной ещё днем на тумбочку у постели, и надел её, принявшись наглаживать свой живот и целовать в плечо своего спящего энигму. Они оба знают, что такой секс у них будет не всегда. Они оба знают, что это была самая настоящая течка Чонгука, которая впервые синхронизировалась с предгоном энигмы, и подобные всплески разврата и адреналина не присущи Чонгуку. Уже завтра, Чонгук будет стыдливо прятать глазки, потому что течка во время беременности длится не более нескольких часов, перебиваемая иными гормонами, но Тэхён поймёт его, Чонгук в этом уверен. -Я тебя люблю... -И я тебя люблю, Тэ, - довольно заурчав, Чонгук растянул губы в мечтательной улыбке, вновь проваливаясь в сон, устроившись под боком у альфы, который инстинктивно перевернулся на бок, обняв его и засопев тихо в шею, - Спокойной ночи, Тэ.