Немного с придурью, но что поделать

Оставшись в целом доме наедине с собой и тишиной, Юнги скромно присел на край дивана, покусывая нижнюю губу и озираясь по сторонам с интересом. На самом деле, в этом доме много чего неизведанного. Просто потому, что ему было неловко и стыдно изучать территорию столь открыто и нагло. Но вот, он сидит один, и взгляд его наполняется слезами осознания, когда тёплый запах выпечки ударяет в носик: ему целый дом доверили. Одному ему, не побоявшись, что он, как типичный кошачий, что нибудь сунет в карман. Что-нибудь ценное. Но оглядываясь по сторонам, шмыгая носиком и утирая его тыльной стороной ладошки, Юнги умиротворённо выдохнул, откинувшись спиной на спинку дивана и уставившись в потолок. Вероятно, самое ценное, что есть в этом доме, и что он никогда не сможет уместить ни в одном своём кармане - атмосфера комфорта и настоящего, живого дома. В комнате Чонгука Юнги уже был. В общих комнатах - тоже не раз. А вот...Приподняв голову, Чимин тут же тряхнул ей, дабы отвадить себя от мыслей. Нет. Он к псовому в логово не сунется. Неа. Это без него. Это вообще... -Блять. И как он только оказался перед дверью Чимина? Оторвать бы эти непослушные ноги и выбросить в окно! Но Юнги, невзирая на свою боязнь, игнорируя отвратительный шум в ушах от страха и внутренней истерии своей сущности, всё же неуверенно опустил ручку двери, крохотным шажком войдя в логово псового. У Чимина в комнате всё по полкам. Ну просто музей какой-то, ни дать ни взять. У стены стоит высокий стеллаж, одна полка из которых выделена под университетские учебники, а три нижние - под научную и художественную литературу. Являясь человеком крайне незаинтересованным в науке, Юнги поджал губы с досадой, отмечая про себя, что для такого приторного псового, как Чимин, у которого даже пыль разрешения попросит, чтобы прилечь на подоконник, он слишком прост. Слишком...тривиален. Слишком примитивен. Чересчур не начитан. И это кольнуло его в самое сердце, когда Юнги ощутил отвратительное чувство неприязни к самому себе, отводя старательно взгляд от книг на нижних полках. Зато верхние полки Чимина немного оживляют комнату. Тут и какие-то старенькие, явно из его детской коллекции, миниатюрные машинки разных цветов, и освежитель воздуха с запахом кокоса в углу верхней полки, из которого торчат бамбуковые палочки. Мин покрылся румянцем, невольно растянув губы в застенчивой улыбке и прихорошившись, зачесав прядку волос за ушко, раскрасневшееся в тон его щёчкам. Оттащив стул от письменного стола, он встал на него, ухватившись цепко за края стеллажа, и встал на носочки, чтобы дотянуться до освежителя и понюхать его. Не то, чтобы он не знал, как пахнет кокос. Но ему просто необходимо утолить своё кошачье любопытство, сунув носик куда следует и убедившись в том, что аромат кокоса является практически точной репликой его феромона. -Мм, - мурлыкнул сладкий омега, переминаясь на скрипящей коже стула, и поставил осторожно освежитель на место, облизываясь. Что ж, почти похоже. Кошачья гордость не позволит даже подумать о том, что какой-то квадратный флакон с бамбуковой палкой способен выдать из себя такой же сладкий и нежный, окутывающий нежностью феромон. Нет. Ни за что. - А это что такое... Прикусив губу, Юнги поднял с полки небольшой альбом с фотографиями, и нахмурил брови, аккуратно присев на стул и подобрав под себя ножки. В уголке обложки изнутри была коротенькая запись: "Мой котёнок Юнги". Мин вредно поморщился, словно его кто-то мог бы тут осудить за любопытство, и нервно перелистнул страницу, прикусив губу по привычке. Небольшое фото, сделанное Чимином и распечатанное в крошечном формате ещё на первом курсе. Юнги в тот день надел на себя дешёвенький свитер чёрного цвета с кошачьей мордочкой, и угрюмо хмурился, увидев цену на обед в столовой. То был первый день их официальной встречи, а не той, где Юнги тайком и короткими перебежками, прячась с колотящимся в крошечной груди крошечным сердечком изучал его своими кошачьими глазёнками. Чимин стоял в очереди позади него, и Юнги не мог не почувствовать его приcутствие, навострив ушки и рефлекторно выпрямив спинку. Чимин познакомился с ним первый, оплатив обед за обоих, и познакомил омегу с Тэхёном, устало плюхнувшимся на стул напротив в тот день. В какой-то момент, он просто встал из-за стола и пошёл, вроде как, вымыть руки, потому что пролил кетчуп. Но видимо, пролил остатки здравомыслия, влюбившись в кошачьего. И сфотографировал Юнги в профиль, как получилось, наскоро. Я втрескался по уши в этого котёнка. У него такие глазки, что я готов стелиться перед ним щенком. -Ещё бы ты не хотел, - фыркнул Юнги, пролистывая страницы и даже не замечая, как пролетело время. Чимин, похоже, сохранил столько всего, делал столько коротких записей до отвратного прилежным почерком. Чувствуя, как тает на стуле от концентрации удушающей влюблённости и ласки, Юнги откашлялся растерянно и уязвлённо, словно застигнутый врасплох и впервые в жизни узнавший о том, что его любит псовый. - Так, хватит нежностей. Омега встал обратно на стул, и аккуратно положил альбом на место, поведя плечиками с ликованием: что ж, он смог-таки влюбить в себя этого альфу. Ну разве не счастье? Только не для кошачьей сущности, которая с презрением рвёт и мечет, вредно шипя и царапаясь. Юнги разрывается изнутри, стараясь подавить в себе это чувство сопричастности к собственной сущности, он уже привык к этому ощущению безнадёжности и круглосуточной душевной боли. Проблема его заключается в том, что Юнги продумывает детали их диалога в голове до мельчайших деталей, а потом, при встрече - ляпает какую-то сумятицу от растерянности и из вредности выкарабкивается из сложившейся ситуации паршивым характером. Но он не может винить себя. Правильно это или нет, но Юнги жалеет себя, и любит это делать систематически. Давать себе своего рода поблажки, уверять себя в том, что имеет право на такой склочный характер, когда дело доходит до псовых, ведь мало того, что он вырос в далеко не щадящих условиях в семействе псовых, так ещё и генетику не выпрешь во двор из себя. Ну тут уж, простите, комбинация калейдоскопа воспоминаний и кошачья кровь. Чимину либо придётся мириться с этим, либо придётся с этим смириться. Иначе никак. Омега встал со стула, и дошёл до шкафа псового, закатив глаза и цокнув язычком, как только открыл дверцы: ну конечно, всё по полкам. Спасибо хоть, что не по цветам разложено, у него бы глаз тикал от подобного. Хотя , чего ожидать от него, когда Чимин - сын девы? Рубашки, рубашки, рубашки, однотипные чёрные боксеры, словно других цветов на свете не существует, тёплые зимние свитера...ничего примечательного или интересного. Лишь свежий бриз, вызвавший головокружение от своей повышенной концентрации, когда Юнги открыл дверцы шкафа. Постель альфы заправлена до тошнотворного идеально, и Юнги не посмел даже притронуться к ней.Ещё чего, он так заправить ни в жизнь не сумеет. А улики после себя оставлять - себе дороже. Уже разворачиваясь и покидая комнату, омега бросил торопливый взгляд на освежитель и альбом, нежно улыбнувшись и потопав ножками по паркету. О, да. Хочет его сущность этого или нет, он счастлив в глубине души. Словно малыш, которого качают в колыбели, окружив нежностью, любовью, и уютом. Укрытый тёплым и тяжёлым пледом малыш, чтобы спал сладко зимней ночью. Вот, как почувствовал себя Юнги, выходя из комнаты Чимина и облизывая пересохшие от тихого восторга губки. -Я дома, - протянул Чимин, бросив ключи на тумбу у двери, и стянув кроссовки. Не услышав ответа, альфа хмыкнул, войдя в гостиную и обнаружив там Юнги, пролистывающего чересчур заинтересованно книгу рецептов. - Я принёс тебе мандаринов, Юнги, - мурлыкнул ласково альфа, приподняв пакет с мандаринами в руке. -Я хотел ворованных, - абсолютно наплевательски буркнул Мин, уступая своей сущности в очередной раз, мысленно высекая себя ремнём. -Я знал, потому своровал, - усмехнулся Чимин, присев рядом на диване, и опустив пакет с мандаринами на журнальный стол перед омегой. Юнги захлопнул книгу, сощурившись и выпрямив спинку. Украл? Этот Мистер идеально выглаженные резинки от боксеров парень? -Брешешь. -Делать нечего, - сложил на груди руки Чимин, кивая на свеженькие мандарины, половина которых выкатилась аппетитно на стол из прозрачного пакета. -Где воровал? -С дерева. -Я хотел с ящика. -Я купил ящик в магазине, украл мандарины с дерева нашего соседа, положил их в ящик, украл их из ящика, и положил в пакет. Это считается? -Ты настолько заебался? -Я готов заебаться и больше, если ты от этого посмотришь в мою сторону, - улыбнулся заботливо Чимин, распуская феромон непроизвольно при виде заалевших щёчек омеги. Юнги, совершенно растерянный, захлопал ресницами, словно стараясь выдать ещё хоть какую-нибудь претензию. Стоило ему раскрыть ротик, Чимин мягко добавил, - я ещё ветку в пакет положил, чтобы доказать тебе, что они с дерева. -Это всё моё. Я не поделюсь, - сгрёб мандарины в охапку омега, и Чимин кивнул согласно, улыбаясь глазами шоколадными: -Я так и предполагал. Хочешь чаю попьём? -Твой друг выжрал весь чай, - фыркнул омега, радуясь, что чай пить не придётся. -Так уж и выжрал? -Ложками. -Брешешь. -С хуя я брешу, ты сам видел, как он на спор на втором курсе червяка на эскимо намотал и сожрал, - с отвращением поморщился Юнги, передёрнувшись от воспоминаний. В тот день они поспорили с Тэхёном на то, что Юнги не сдаст с первого раза математику, и Тэхён, проспорив, вместо мармеладного червя, которых он терпеть не может, не поленился дойти до университетской лужайки и выколупал из земли ручкой дождевого червя. Намотав его на ручку, Ким полил питьевой водой из бутылки несчастное создание, чтобы омыть от влажной земли, после чего шлёпнул его на эскимо в шоколадной глазури и с аппетитом отправил в рот. Этот ужас всё ещё стоит перед глазами Чимина и Юнги, которые в тот день охренели в высшей степени и не выхренели обратно до сих пор. -Мерзость, не напоминай. -Серьёзно, что ему сделали мармеладные черви, что он вместо них дождевых жрать готов? -Ему в детском доме в них шприцом вкачивали морфий, - поджал губы Чимин, делясь воспоминанием. Тэхён как-то раз по пьяни рассказал, ещё в девятнадцать, после чего уснул у него на плече, бормоча что-то про глаза из пуговиц и красные кеды в кастрюле тушёной моркови. -Я не знал. -Сделай вид, что я тебе не говорил, если не затруднит? Он забыл о том, что поделился со мной. -Хорошо, - охотно согласился Юнги. Это не та тема, где следует вредничать, в конце концов. -Ты один? -Нет, со мной Бог. -Папы нет дома? -М, - качнул головой Мин, очистив кожуру мандарина о кофточку, и вонзив в неё зубки хищно. Встав с дивана, омега дошёл до чайника, и цыкнул раздражённо: чая-то и нет. Придётся так лопать, вхолостую. Чтоб его кошки драли, идиота этого. -А Тэ где? -Я не секретарь. Имеешь мобильник - звони и узнава..- Юнги сглотнул, оказавшись прижатым к кухонному столу. Чимин, возвышаясь над ним, пророкотал по домашнему, вдыхая поглубже густой кокосовый феромон. - Б-б-брысь... брысь от меня, - пропищал омега, прижав к груди мандарин, и Чимин сделал шаг назад, посмеиваясь: -Ты был в моей комнате. -Не был! -Был. -Нахуя мне это надо? - фыркнул Мин, бочком обойдя альфу и присев за стол чинно. Взволнованно прокручивая в бледных пальчиках мандарин, он опустил взгляд на стол, словно его разоблачат, если он посмеет столкнуться с ним взглядом. Но как Чимин умудрился его разоблачить вот так просто, по щелчку? Неужто обычная махинация на "авось прокатит, если ляпну"? -У тебя к кофточке на спине прилип стикер. Он у меня на стуле был, чтобы я не забыл его протереть от пыли сегодня вечером. Юнги прикрыл глаза, стараясь исчезнуть по мановению несуществующей волшебной палочки, и выдохнул глубоко, чтобы голос его не дрожал слишком сильно, выдавая раздражение. -Я налепил стикер на спину, чтобы отправить кофту в стирку сегодня вечером. -Ага, а на стикере приписал "я люблю Юнги"? - прыснул альфа, присев напротив и отправив в рот орешки. Подмигнув зашипевшему недовольно кошачьему, Чимин повёл плечами: хорошая была идея оставить двусторонний прозрачный стикер. Он, конечно, ожидал, что Юнги его не заметит, напакостит у него в комнате из вредности, а тот свалится со стула на ворсистый ковёр, но ведь так вышло куда лучше. Куда очевидней. Омега залился краской, неуютно заёрзав попой на стуле, и оторвал дольку мандарина от общей кругляшки, забросив себе в рот нервно: -Если я не скажу, кто скажет? -Я скажу. Ты же знаешь, - непробиваемый. Ну просто кругом до убийственного раздражения идеальный. Ну что за напасть такая. Чимин склонил голову набок, вальяжно устроившись на стуле так, что рука его легла на стол, а пальцы оттарабанили по чистой поверхности победно, - Понравилось что-нибудь? Может, хочешь что-нибудь себе? Ты только скажи, всё твоим будет. -Я хочу в сво... -...ю квартиру. Понимаю. Ты сказал мне найти себе дело - я нашёл. У двери стоят коробки с вещами и кактус. Я всё упаковал и привёз. -Ты посмел тронуть своими собачьими руками мои вещи без разрешения?! - возмущённо взвизгнув Юнги ,и Чимин лишь повёл бровью , кивнув в сторону прихожей: -Я знал, что ты это скажешь, поэтому надел перчатки. -Вот сволочь! - Мин разъярённо направился в прихожую забавной походкой, громко ступая пяточками по полу и оттопырив попку, на что Чимин ему в след хихикнул еле слышно: -Для тебя кем угодно буду... Коробка с пижамой, тёплым шарфом, и остальными крайне скудными пожитками Юнги действительно встретили его в коридоре. Омега хныкнул, увидев поверх коробки свой кактус, и вцепился в него, вытягивая губки и трепетно чмокая крупные иголки, как раз в тот момент, когда альфа вышел в прихожую, и облокотился о стену, закатив глаза добродушно: -Аж кактус целовать готов, но лишь бы не меня? -Заткнись, скотина, у цветочка стресс! -У Чимина стресс? - приложив ладонь к груди, словно это тронуло его до глубины души, поинтересовался Чимин, состроив самое невинное лицо, и Юнги бросил в него ненавидящий взгляд, чуть ли не в кофту запихнув себе этот драный кактус, лишь бы подальше от его глаз: -А ты сам не видишь, титька тараканья?! У него иголочки посыпались от тебя! -Как ты меня назвал? - Чимин оторвался от стены, оттолкнувшись ногой, и присел на корточки перед Мином, вскинув бровь строго, когда тот отшатнулся, прибившись спинкой к своей коробке. Не дождавшись ответа, он приблизился к поджавшему губки омеге лицом, повторив медленно, - Как ты меня назвал, Юнги? -Не запугивай меня. -Я не запугиваю. -Не припугивай меня, - изменил тактику Юнги, всё ещё трепетно прижимая к себе полудохлый кактус. -Я не припугиваю. -Не отпугивай меня! -Я наоборот пытаюсь тебя задобрить. -Я задобрюсь только когда ты пустыню пропылесосишь, - прошипел Юнги, поморщив носик, и Чимин вновь улыбнулся сладко, обнажив ровный ряд зубов: -А я это сделаю, Юнги. Я и это сделаю, если ты захочешь. Если захочешь - даже руками весь песок из пустыни выгребу. Только скажи мне правду: тебе было хорошо в моей комнате? -Мне мало места, - пискнул омега, тушуясь. У него тут сейчас шансов на выживание куда меньше, когда он прижат, словно мышь, между псовым и коробкой. -Боишься доверять мне, хотя столько лет уже знаешь меня? - нахмурился Чимин, словно для него это новость, и Мин нервно облизнулся, отводя взгляд в сторону. - Почему тогда ты не боишься сидеть со мной за одним столом в кафетерии? -Я... -Тебе нравится, что я за тебя плачу, или то, что я клюнул на твою удочку? - хищно улыбнулся Чимин, поиграв бровями. Юнги выпрямил спинку, сглотнув тяжело, и губки его побледнели , дрогнув: -Ч...чт...что? -Брось, Юнги. Ты думаешь, я не знаю, что кошачьи с меткой фазы могут влюбить в себя даже насильно? -Я не...откуда ты... - глаза Юнги распахнулись, когда Чимин пожал плечами, присаживаясь поудобней напротив него: -Как говорит Тэхён, не надо быть тюкнутым колодцем, чтобы стать Ньютоном. -Нашёл, кого цитировать? -Я к тому, что для меня всё очевидно. -Ты мне не нужен. -Хорошо. Я знал, что ты это скажешь, поэтому купил себе кактус и назвал его Юнги, - совершенно спокойно ответил альфа, достав из обувницы крошечный декоративный кактус, пушистый от количества иголок. Засюсюкав с ним, Чимин прыснул, вскинув взгляд на фыркнувшего кошачьего, - Смотри, какой крошечный. Прямо как ты. Я его буду любить, и он зацветёт. Вот увидишь. -Ага, конечно. -А я это точно знаю. -Я не собираюсь тебе доказывать, что я тебя не в... -Не надо мне ничего доказывать. Просто скажи: чего ты хочешь из моей ком... -Там подушка с пушистиком сбоку. И-и...и коврик у подоконника тоже хочу. И вазу синюю, на второй полке слева. -Идём. - уверенно кивнул Чимин, встав с пола. Всё ещё не выпуская из одной руки крошечный кактус с подписью Юнгия-я-я на горшочке, он протянул свободную руку омеге, кивнув в сторону спальни, - Ты возьмёшь всё, что захочешь. Захочешь поменяться комнатами - я это сделаю. Только скажи. Неуверенно прикусив губу и глянув на свой долудохлый кактус, Юнги мысленно пообещал ему и себе, что обязательно будет его исправно поливать впредь. Он замялся, не зная, как поступить, и стоит ли входить в логово псового с его же подачки, но всё же...Чонгук ведь раскромсает Чимина, если тот его хоть пальчиком , хоть ноготочечком тронет, правда? А это значит, что можно и рискнуть. В конце концов, подушечка больно хороша. -Выбирай всё, что хочешь, - ласково подтолкнул его вперёд Чимин, оставшись в дверном проёме, и Юнги неуютно сжался, нахмурив бровки, - что такое? -Уйди оттуда. -Хорошо, - согласился легко альфа, и дошёл до постели. Сев на неё, он взглядом пронаблюдал за тем, как Юнги методично собирает всё, что ему понравилось, складывая на коврик и сворачивая его. - У меня там в шкафу ещё есть блестящая ручка. Хочешь? -Хуйнюшками меня привлечь решил? -Ну так ваза же тебе понравилась? -Вазу я могу тебе об башку разбить, а с ручкой что делать? -Глаза мне выколи, если захочешь, - прыснул Чимин, всё равно встав лениво с постели и достав из шкафа ручку с бубенчиком на конце. Он её присмотрел для Юнги ещё два месяца назад, но так и не подарил отчего-то. Мин облизнулся взволнованно, часто-часто задышав при виде пушистика, и тут же скрыл свой трепет наглым: -И выколю , если понадобится. -Ты уже обедал? -Нет. -Хочешь? -Нет. -Может, посмотрим фильм вместе? -Ужасы? - вскинул бровь Юнги, и Чимин кивнул неуверенно, не совсем на это понадеявшись: -Ну-у, если тебе хочется? -Я не люблю ужасы. Не хочу смотреть с тобой ничего. -Тогда зачем предложил? -Чтобы убедиться, что ты ведёшь себя, как послушный щенок. -Ты прямо настолько откровенен, котёнок? -Не называй меня так, - шикнул Мин, топая уверенно в свою комнату, и опуская всю свою добычу на постель. Обернувшись к альфе, он фыркнул, - Я прямолинейный, как светофор. -В таком случае, скажи мне прямолинейно: ты любишь меня? -Я н... -Прямолинейно-честно скажи, Юнги, - Чимин прижал его к себе, невзирая на брыканье внутри объятия.Яростно укусив его в предплечье, Юнги мяукнул сладко - повержено, когда псовый даже и бровью не повёл на всю его мощь. Один только ворс от свитера в зубках застрял, вот же жалость. - Укуси ещё раз, повыше, - усмехнулся альфа, поглаживая его по спине, и омега принялся изворачиваться, брыкаясь: -Не делай! Мне страшно! -Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить в это. -Мне страшно, пусти! - Юнги поднял на него кошачий взгляд, и глазки его тут же заполнились слезами, а Чимин, никак этого не ожидавший, сглотнул тяжело, ухватившись за его щёки и втянув его в требовательный поцелуй. Замычав ему в рот протестующе, омега повозникал с минуту, ударяя его мелко в грудь своими крошечными кулачками, и Чимин, ухватившись за его затылок, углубил внаглую поцелуй, заставив Мина распахнуть глазки и ротик пошире. Тёплый, влажный и преступно длинный язык альфы буквально вторгся в его самое личное пространство, словно стараясь заласкать грязный ротик омеги, вылизывая его тщательно и урча...по кошачьи? Юнги опешил, даже не пытаясь отвечать на поцелуй , но совершенно забыв на минуту о том, что хотел, между прочим, отбрыкнуться и прогнать его из своей спальни. Чимин умеет урчать? Умеет...мурлыкать?! Он ведь...разве не псовый?! Оторвавшись от его губ, альфа, заполошно дыша, принялся чмокать распухшие губки кошачьего по очереди, всасывая их и вылизывая языком, тяжело дыша и прижимая к себе Юнги. -Блять...всегда хотел это сделать... -Ты...ты-ты-т-ты... -Я слишком долго люблю тебя, чтобы не читать научную литературу о том, как научиться урчать по кошачьи, - подмигнул ему альфа, облизывая свои полные губы, и Юнги , очнувшись, влепил ему пощёчину, почти что задыхаясь от возмущения: -Ты что, меня используешь, как туториал?! Да иди ты нах...мм-мм-м-м!!!! Чимин, вздохнув а-ля "опять не слышит меня", закатил глаза, усмехнувшись, и поцеловал его крепко вновь, в этот раз не углубляя свой поцелуй, а наблюдая за реакцией заёрзавшего кошачьего. Поцеловав его сладко в уголок губ напоследок, альфа облизнулся, взволнованно улыбнувшись: -Я хочу только тебя в этой жизни. И ты можешь вести себя, как угодно. Но ты ещё сдашься мне. Вот увидишь. -Пошёл вон из моей спальни, - разбито мяукнул Юнги, дрожа губками и подбородком, и Чимин, огладив его горячую и румяную щёчку, улыбнулся понятливо, кивнув и сделав несколько шагов назад. Не выжидая ни секунды, Юнги сгрёб в охапку всё, что достал из комнаты Чимина, внезапно ощутив, что украденный нахальным образом поцелуй был не более, чем платой за подарок. Выбросив всё в коридор вслед за вышедшим Чимином, он гаркнул на альфу, злобно шипя, - И не смей ко мне подходить! И хуйню эту свою тоже забери! -Тебе принести твои коробки , или ты сам справишься? - невозмутимо поинтересовался Чимин, улыбнувшись ласково. О, да. Он видел в его глазах искорку. Ту, которой раньше никогда не было. Очевидно, наглость стоило проявить немного раньше. -Вали отсюда! -Хорошо. Я оставлю их у двери, - уркнул Чимин, и Юнги захлопнул дверь за ним, вздрогнув. Выпятив нижнюю губу трогательно и обиженно, кошачий омега повёл подбородочком, который вжал в тоненькую шейку, образуя сладенький второй. Глазки его опустились на ручку с пушистеньким бубенчиком, которая откатилась , очевидно, и всё же осталась в его комнате. Омега опустился на пол, и прислонился к двери бочком, тяжко вздохнув с коротеньким и жалобным мяуканьем. Подумать только. Этот псовый специально учится урчать, чтобы задобрить его кошачью сущность. Он делает это, чтобы Юнги действительно его принял. Но ведь Юнги уже принял, это только гадская сущность паршивой драной кошки внутри него так брыкается. -Ненавижу, - промямлил омега, опуская уголки припухших от поцелуев губ, и провёл по ним пушистым бубенчиком с тихим всхлипом. Юнги сжался в комочек, распустив загорчивший феромон,стоило ему услышать шорох за дверью. Это Чимин молча оставил коробки у его двери, распустив свой феромон, который стал тошнотворно-штормовым для его крохотного носика. Он никогда не покажет Мину взглядом или словом, но феромон не обманет. Юнги обидел Чимина. Юнги из раза в раз его обижает, шипит, брыкается, оскорбляет, унижает, использует... -Ненавижу, - всхлипнул омега, стиснув ручку в своей вспотевшей ладошке и зарывшись личиком меж коленок, подобранных поближе к подбородку. Насколько сильно ему надо упрашивать свою сущность, чтобы она приняла того, кого выбрало его сердце? Как долго он будет заставлять Чимина молча выполнять его прихоти не потому, что ему так хочется, а потому, что Юнги никак не подпустит его к себе, шипя врединой и огрызаясь? -Ненавижу.