raima

Тисс сама бесшумно вошла в помещение, глядя на наследного принца, который стоял у стола с пергаментами. Её голова слегка кружилась, но ничто не могло остановить её от того, чтобы прийти сюда, где они были только вдвоем. Здесь пахло старыми книгами, чернилами и чем-то, что неуловимо напоминало ей запах, который она услышала, когда Тай наклонился над ней, чтобы поставить на место колокольчик. Тай поднял взгляд от писем. Он едва слышно выдохнул, однако его лицо оставалось таким же сдержанным. — Вы не должны были входить, Тисс, — начал он, его голос был привычно властным, но сильного упрека эсшайка не услышала. Она отмахнулась рукой, не давая ему договорить. Её насмешливая улыбка слегка приподняла уголок губ. — Вы слишком много приказываете, Тай эя Эйни Лоно Вэд Ваин Фиркаин, — сказала она, наделяя его полное имя всей насмешкой, какую только могла собрать. Конечно, утверждать, что ей это сойдет с рук, она не могла, но он не встал и не схватил её за руки, припечатав к столу, и не велел бросить её в темницу, значит, уже не так всё плохо. А если ещё вспомнить, что он поцеловал ладонь, которая должна была его ударить... — Но вот ведь странность: я решила, что лучше прийти к Вам. Принц сузил глаза, и легкая тень подозрения пробежала по его лицу. — Зачем? — глупый вопрос. Он был рад её видеть, и причина её визита его не особо интересовала. Она пришла — значит, не испытывает отвращения, и, возможно, не жалеет о произошедшем между ними перед тем, как она отбыла из города. Тисс сделала несколько ленивых шагов к столу, касаясь пальцами спинки кресла. Её запястья были обрамлены изящными рукавами платья, которое, по сведениям Тая, ей не так давно отдала леди эя Дэл. В каждом ее движении было что-то магическое, как в смене теней. Она приподняла бровь. — Потому что Вы мне обещали. — Что именно? — голос мужчины стал ниже. Девушка улыбнулась хитро, словно котенок, который только что поймал птицу. — Обещали, что будете скучать по нашим беседам. Вы сказали, что я изумительна. Невероятная девушка. Бессомненная персона. И что Вы совсем не хотите меня отпускать. Губы Тая дернулись, но он сдержал улыбку, которая рвалась наружу. Он сделал шаг в сторону чародейки, его взгляд опалил ее. — Я действительно это сказал. — Вот и хорошо, — пробормотала Тисс, чуть наклонив голову. — Потому что теперь я хочу услышать это снова. Он не ответил словами. Тай протянул руку и, казалось, на мгновение замер, прежде чем коснуться ее лица. Его пальцы были теплыми, нежными, они скользнули по щеке, а затем коснулись её подбородка. Она замерла под его взглядом, но не отстранилась, когда его губы коснулись ее губ. Это был поцелуй, долгий, как осенний дождь, теплый, как пламя, если находиться на не очень большом расстоянии от него. Когда они разомкнули губы, Тисс тихо рассмеялась, но не отступила. — Что это значит, Тай? — настроение Тисс было совсем необычным, каким-то даже игривым. Оно и дало ей смелости назвать принца по имени. — А для Вас, леди Тисс эя Вэдтри? — он прищурился, выделяя её имя из остальных слов. — И Вы ещё хотите поговорить со мной о том, как я изумительна? Наследник рассмеялся, оставив на макушке девушки поцелуй. Этот жест вызвал у неё недоумение. До такой степени, что она едва заметно вздрогнула, на мгновение широко открыв глаза, и тут же сделав совсем маленький шаг вперед, чтобы принц сделал это ещё раз. Она услышала его новый тихий смешок — очевидно, вызванный ее реакцией. Тай медленно отстранился, взгляд его оставался сосредоточен на Тисс, словно он пытался запомнить каждую деталь её лица. Её щеки горели румянцем, глаза искрились огнём, который разжегся где-то в глубине души и выплеснулся наружу, смешивая её чары — а Тай был почти уверен, что это были они — с тем, что они не осмеливались называть своими истинными чувствами. — Я начинаю думать, что Вы используете чары не только для защиты, но и для расположения к себе, — очевидно, он это несерьезно, улыбается же… Тисс фыркнула, бросив взгляд на Тая, который — снова — смотрел на неё с едва заметной улыбкой. — И почему бы и нет? Возможно, мне следовало бы начать изучать этот вид магии специально для таких моментов. Но… — Тисс сделала паузу, облизнув губы, — похоже, что Вы всё равно попались бы в мои сети. Без единого заклинания. Тай медленно покачал головой, подходя к ней ближе. Между ними почти не осталось пространства. — Будь на моем месте не я, Ваши слова могли бы иметь последствия. Следите за тем, что говорите, леди — он пытался её осадить? Да не похоже…  Тисс улыбнулась, слишком довольная собой. — Какие последствия, Ваше Высочество? — с вызовом переспросила эсшайка, поднимая голову, чтобы встретить его взгляд. — Вы бросите меня в темницу? Запретите приходить сюда? Или… — Или я поймаю Вас в свои сети, — прервал её Тай, его голос стал тише, почти шепот. Он поднял руку, медленно проведя пальцем по её щеке, затем по линии губ, заставив её сердце пропустить удар. — Я, по мнению многих, наверняка позволил Вам играть слишком долго. Тисс вздохнула, будто слова стали воздухом, который жёг её лёгкие. — Тогда, может, стоит поймать меня окончательно? — её голос дрогнул, но глаза сияли вызовом. Да… уже поймал как бы. Но знать ему об этом, наверное, не нужно. По крайней мере, сейчас.  На его лице появилась тень улыбки, но ответом стал не смех и не слово. Тай схватил её за талию, прижав ближе, сильнее, чем прежде. Его губы вновь накрыли её, но теперь поцелуй был жадным, настойчивым, словно он уже давно пытался и хотел что то объяснить ей. Она утонула в этом моменте, едва осознавая, как её пальцы вцепились в его плечи. Когда они вновь отстранились друг от друга, дыхание обоих было тяжелым. Тай прижал лоб к её лбу. — Тисс… — в его голосе было больше, чем страсть. Это имя он произнёс с нежностью. Впрочем, возможно, не впервые. Может, она просто не замечала? Но нет же, он ещё никогда не произносил её имя так. Она прикоснулась к его груди, чувствуя, как быстро бьётся его сердце. — Если это — сети, — прошептала девушка, — то я не хочу, чтобы они когда-либо расплелись. Тай ничего не сказал, только вновь притянул её к себе, как будто не мог позволить ей исчезнуть. И в этот момент — под наблюдением лишь фолиантов на столе, оставленных принцем без внимания, — всё остальное перестало существовать.