Правда или действие?

— Правда или действие, Лэйн? В голове эхом отозвался этот вопрос. Она не могла не серьёзно воспринимать правила игры, потому на несколько секунд задумалась, стойко выдерживая ехидный взгляд подруги. — Действие. — Серьёзно? Действие? — по-настоящему удивилась Анна, — обычно все в начале выбирают, что полегче. — Так я и выбрала, что полегче, — отозвалась с неуверенностью криптограф, недоумённая реакцией учёной, — Мало ли что ты захочешь у меня спросить. — Твоя отличность от других точно сведёт меня с ума, Лэйн. Ласковая улыбка, с которой она произнесла эти слова, отпечаталась где-то в заледеневшей от сибирских морозов душе. Ледяной, правда, была не только она: руки, спрятавшиеся в длинных рукавах свитшота, тёрлись друг об друга в попытке согреться и унять волнение, накатившее с того момента, как только началась игра. Лэйн наверняка предполагала, что раньше, в прошлой жизни, она развлекалась таким способом с подругами, но сейчас, сидеть напротив девушки, к которой она питает необузданные чувства, чей заинтересованный взор она ловит, становилось с каждой секундой всё невыносимее и невыносимее. Хотя это было лучшим решением отвлечься в данной обстановке: после того, как Порша доброжелательно предоставила им ночлег, генерал принял решение остаться на ночь здесь, а после, на рассвете, отправиться уже новым составом в плавание. Спать не хотелось совершенно никоим образом, а потому как остальные уже сладко видели десятый сон (ведь храп Лестера слышен аж за несколькими стенами), девушки нашли какой-никакой способ развеяться. — Изобрази кого-нибудь из наших ребят, не говоря ни слова, — Анна поправила очки, метко стреляя глазами в заворожённую этим видом криптографа, — а я угадаю. Девушка, лишь на мгновение потерявшись, встала со своего места и начала изображать активные действия, одной рукой придерживая воображаемую миску, а другой сумасшедше помешивая содержимое в ней, обязательно сопроводив сие действа недовольной физиономией. Реакция не заставила себя ждать. Анна заливисто рассмеялась, призакрывая рот рукой, стараясь не сильно шуметь. — Нельзя не увидеть здесь Ноа, — учёная ещё изредка хихикала, — Твоя очередь. Лэйн присела на мягкий спальник, почти случайно оказавшись ближе к подруге. Боковым взглядом приметила, что их руки практически соприкоснулись, а та в свою очередь и не пыталась предпринять попыток отстраниться. Это давало маленькую надежду. — Правда или действие? — машинально вырвалось из её рта, пока разум держался изо всех сил, словно чувствовал физически тепло, исходящее от ладони, находящейся в нескольких сантиметрах. — Правда. Пришлось сильно поразмыслить, чего такого безобидного можно спросить, что не показалось бы странным в подружеской компании. Спустя десяток секунд мозгового шторма послышался женский голос: — Ты когда-нибудь влюблялась? Глупо. Самонадеянно. Но ей так хотелось узнать, испытывала ли она чувства, подобные тем, что закрепились в сердце у самой девушки. Способна ли она на что-то похожее? Или было неправильным то, что образ хорошо сложенной учёной с невероятной харизмой закрепился в извилинах мозга, а ощущалось это куда страшнее не до конца исследуемого патогена заражённых? — Не думаю. — глядя в потолок, выдала Анна, а по нахмуренным бровям явно было видно, что она всерьёз подошла к ответу, — Максимум — симпатия. В принципе, парни меня особо и не интересовали, потому что я была погружена в учёбу… А потом уже стало совсем не до этого. — с некой тоской произнесла она. — А ты что, хотела бы? — наклонив голову набок, спросила Лэйн. Ей было и правда интересно. — А это уже второй вопрос. Теперь моя очередь. — ухмыльнулась брюнетка и кокетливо приподняла бровь, прерывая незакончившийся поток вопросов, не удостоившиеся быть высказанными, — Правда или действие? Криптограф так чётко, словно остриём ножа, почувствовала желание раскрыться подруге, дать ей узнать скрытую оболочку себя. Если она не собирается торопиться с этим, то первые шаги готова сделать Лэйн. Она видит двузначные намёки (или ей просто хочется верить в их наличие), и не думает останавливаться на этом. Сумасшедшая тяга к девушке в очередной раз затуманила голову, заставила сомневаться в себе, ощутить себя ненормальной и… грязной? При произношении в голове последнего слова неосознанно взглянула на кисти рук, спрятавшиеся в рукавах, которыми совсем недавно касалась её. Вспомнила, как та по-дурачески ластилась к ней, будто дразнила, издевалась, — так казалось Лэйн. Все ранее случившиеся прикосновения оставляли после себя тот или иной оттенок послевкусия — все они сейчас смешались как готовящийся в шейкере напиток в руках умелого бармена; разлетелись по разным сторонам как ошмётки хлеба, когда пытаешься покормить птиц на улице, коих во времена беспощадного апокалипсиса уже нельзя было увидеть. А значит, что больше некому было вытачивать клювом твоё израненное, бьющееся в агонии сердце. — Правда. — на выдохе сказала Лэйн. — Решила выбрать посложнее? — с дерзостью усмехнулась Анна, аккуратно, с божьей плавностью перемещая свою ладонь ближе к чужой, что не укрылось от внимательно следящего взгляда криптографа, уже нервно сглатывающей слюну, — Дай-ка мне подумать. Анна пересела так, что девушки находились почти напротив друг друга, хоть ранее и сидели в линеечку. Изначальное положение весьма устраивало Лэйн: она как точно чувствовала себя такой же линеечкой — натянутой, готовой в любой момент протяжно заскрипеть от малейшего касания. Взгляд зорких голубых глаз устремился на криптографа, находящуюся в смятении. Судя по взгляду, читала её как открытую книгу. Девушка предполагала, что на лбу всё было написано понятным языком, потому происхождение такого взора не могла выяснить, поддерживая молчаливую эстафету, нарушенную быстрым сердцебиением. Молилась, чтобы его не было слышно, ведь из-за боли в грудной клетке создавалось впечатление, что оно выпрыгнет как склизкая рыба, болтающаяся на месте в муках. Лицо Анны приблизилось, а её лисий взор стал виден всё четче, и Лэйн сфокусировалась на одном нём, лишь моментами поглядывая на приоткрытые в желании наконец заговорить губы. Была уверена, что это выглядит более чем вызывающе, но в этот раз она чувствовала всем нутром, что сумеет стойко потерпеть очередное поражение. А, возможно, предвидела, что активного сопротивления не окажется… Ведь сейчас охотником являлась совсем не Лэйн, как могло быть обычно. Девушка чувствовала себя невинной овечкой в лапах страшного, грозного волка, причём буквально: тёплая рука накрыла другую, более охлаждённую. Осторожно погладила пальцами костяшки, будто пытаясь так согреть их. — О чём ты сейчас больше всего жалеешь? — разрезанная тишина дала наконец расслабленно выдохнуть, а криптограф мысленно похвалила себя за мужество и выносливость, которые особенно проявила за момент их молчания. В голове было пусто; такая близость стала уже обыденной для девушек, поэтому ничего особого, сокровенного криптограф не вкладывала в подобного рода взаимодействия между ними. Посчитала, что так проявляется её разросшая корнями привязанность и дружелюбие, скрываемое от остальных колючими шипами. Злилась, что чувствует приятную дрожь и фантомное покалывание в тех местах, где ладонь поглаживала другую. Лэйн нашла смелость посмотреть подруге в глаза и увидела озорной блеск. Наверное, от света луны…? — Ты что, заигрываешь со мной? — удар в ответ. Анна стянула с себя очки, оставляя их где-то в стороне, на полу. — Тебе не нравится? — недоумённо взглянула девушка, но не перестала касаться отныне потеплевшей руки. Лэйн задумалась. Ей нравилось. Безусловно. Но было одно «но»… — Мне не нравится, если не нравится тебе. — Значит, нравится. — пальнула констатацией учёная, запрокинув голову в сторону, без стеснения разглядывая порозовевшие щёки на лице подруги. Внешняя оболочка оставалась равнодушной, тогда как сердце беспощадно ропотало в неизвестном ритме, отбивающем русскую польку. — С чего бы такая вольность в мою сторону? — криптограф сморщилась, явно заинтересованная тем, в какое русло перейдёт безобидная игра. Брюнетка неотрывно смотрела на неё, выискивала что-то в потемневшей радужке глаз, но не нашла нужного ответа и отвела взгляд. — Как ты не понимаешь… — Анна заметно поникла, даже наполовину опустив голову, закрывая взор на истерзанное сомнениями лицо, — Я же вижу, ты это чувствуешь, я не могла ошибиться. Разве не так…? Боль, пронизывающая фибры её голоса, заставила сердцебиение на секунду остановиться. — Чувствую «что»? Хотелось, чтобы она договорила до конца, перестала наконец-таки водить за нос, по-дружески подкалывая после неожиданных порывов нежности, которым сама Анна точно была удивлена, заставая тем самым девушку врасплох. Ложная надежда всегда отпечатывается самым больным пятном на душе. Лэйн была запятнана ими без остатка. — То, что я чувствую к тебе… Чёрт, я… — учёная запуталась в словах, нервно смяла губы и продолжила, — Что нравлюсь тебе. То, что она сказала это, сжав ряд зубов до скрипа, вытянуло изо рта криптографа лёгкий смешок. По-настоящему райским упоением являлось наблюдение за человеком, осознающим свои далеко не дружеские чувства к другому. Такой тернистый путь заслуживал долю уважения и гордости, но со стороны Лэйн показалось это интересным зрелищем. — Тебе что, смешно? — она оскорбилась таким поведением и собиралась было отстраниться, но этому помешала расположившаяся на тонкой талии женская рука, притянувшая только ближе — совсем ненамного, лишь растирая прежние установленные границы. — Нет, это чуть-чуть забавно. — Лэйн позволила себе искреннюю слабую улыбку, — Ведь я уже давно определилась. Медленно, но с пущей решимостью криптограф приблизилась к… подруге? Взглядом очертила линию её скул, нос с небольшой горбинкой, дойдя до приоткрытых припухлых губ… И, не думая, примкнула к ним. Наплевала на то, что может получить бурное сопротивление вперемешку с напущенным отвращением в свою сторону, что в её глазах она может упасть куда ниже, чем хотелось бы. Было плевать. Больше всего хотелось почувствовать, как в наслаждении подрагивают её губы, как касаются друг друга языки и смешивается слюна. Дикое желание перебило любой страх, связанный с отторжением. Анна, на мгновение испуганная напором, забыла как двигаться. Неуверенно приоткрыла рот, позволяя поцелую углубиться. Начинала исследовать девушку неспеша, не давая себе так быстро утолить долгое ожидание произошедшего сейчас. Лэйн совершенно напротив — брала от действа всё, чего требовало сердце. Кусала, сминала едва двигающиеся губы, наслаждалась их мягкостью и сладостью, тянущейся импульсами прямо к низу живота, где уже скапливались волны пульсаций. Торопиться не входило в её планы, но дурманящий запах Анны действовал на неё как красная тряпка. Они слились воедино; каждая пыталась вытянуть инициативу на себя, но это больше походило на постоянное чередование. В учёной прибавилось смелости, оттого внезапно обрушившееся весом женское тело дурманило голову, не желая запоминать ничего более, кроме прикосновений её рук, блуждающих повсюду. Воздух так по-предательски заканчивался, и вскоре вынудил девушек оторваться друг от друга, после чего в глазах каждой из которых можно было увидеть недовольство и зажжённую искру. — Ты не ответила на вопрос. — восстанавливая дыхание, рвано прошептала Анна. — О чём ты больше всего жалеешь сейчас? Лэйн ухмыльнулась, соблазняюще растягивая уголки губ в разные стороны. — Что не поцеловала тебя раньше. Фраза на глубоком выдохе зажгла в учёной новую, неподдельную волну страсти, которая рвалась выйти наружу, и она не стала противиться накатившему порыву, прильнув к улыбающимся губам, стирая с них прежнюю улыбку. Властно подмяла криптографа под себя ещё сильнее, вжимаясь одной рукой в бедро до боли, вытянувшей из горла блаженный стон. Услышав его, она навострила уши и в моменте осознала, насколько сильно ей желалось услышать подобное. Не справляясь с потоком эмоций, бушевавших ураганом где-то внутри, повторила это действие ещё раз, с сумасшедшим удовольствием слушая ласковую симфонию, исходящую с губ прямо через поцелуй. Наверняка после такой выходки на теле останутся синяки, но Лэйн было плевать. Когда ей наконец получилось выудить из чёрствой подруги хоть капельку эмоций, она была готова терпеть любую прихоть возлюбленной. Конечно, капелькой эмоций всю кипящую страсть нельзя было назвать — здесь бушевал целый океан, если не море. И Лэйн было приятно осознавать, что причиной этого была она. Чувствовать себя прижатой к матрасу, под которым из-за напора ощущался твёрдый пол, сражаться словно насмерть горячими языками и нахмуриваться от поступающего головокружения было самой большой наградой за всё мучения, принесённые ранее. Если бы она пораньше узнала, что будет довольствоваться таким, то действовала бы на нервы Анны с ещё большей силой. Они отстранились друг от друга, жадно вбирая кислород в лёгкие. Потребовалась целая минута, чтобы отдышаться и привести мысли в порядок. — Что ты со мной делаешь… — буркнула Анна в плечо девушки, ласково прижимаясь губами к нему. Оставляла на нём невесомые поцелуи, будто бы боялась того, что она их почувствует. Лэйн чувствовала. Кожа ярко отзывалась на прикосновения, даже столь мягкие и трепетные, вгоняясь в едва ощутимую дрожь. — Я никогда не подумала бы, что… — брюнетка запнулась на собственной мысли, размышляя, стоит ли продолжить очевидное, — что именно ты вызываешь во мне столько эмоций. Думала, что дело в другом. Криптограф осторожно провела ладонью вдоль её плеча, плавно опускаясь поглаживаниями к бедру, следы от которой отпечатывались в мышечной памяти. Разглядывала освещённые луной соблазняющие глаз изгибы, следя за ними со скоростью движения руки, находящейся на них. — Правда или действие? — обрушила молчание Лэйн, с вызовом стреляя взглядом в глаза напротив. — Действие. — хмыкнула Анна, закусив искусанную до ранок нижнюю губу. — Засыпай. — прошептала девушка, укладывая ту на бок, лицом к себе. — Завтра нам предстоит многое сделать. Лицо учёной искривилось. — Ты что, издеваешься надо мной? — Анна приподнялась на локте и собиралась было стукнуть близ лежащую неё девушку, но та перехватила запястье руки. Перевернула его к себе внешней стороной и коротко поцеловала. — Не издеваюсь. — она опалила горячим дыханием кожу руки, на которой горел след от поцелуя, — Мы никуда не торопимся, а если ты не выспишься, то будешь гордым тюленем отсиживаться в лодке. Всего лишь забочусь о тебе. — Обещаю, я тебе ещё припомню… — Обязательно припомнишь. — Лэйн её перебила, — Буду ждать с нетерпением этого момента. Вскоре разговор сошёл на «нет», а сон незаметно подкрался к обеим, вынуждая слепить веки. После случившегося выброса эмоций и выяснения отношений засыпать в этот раз было очень легко и непринуждённо — Лэйн еще никогда так быстро не отдавалась омуту сновидений, а ощущение родного, тёплого тела в тесной близости со своим ускорило этот процесс вдвое. Спать в обнимку оказалось очень приятно, пусть и чуть непривычно.