По следам нежности

На выходных Минхо пришёл к Джиэ. Они сидели под пледом, обнимались. Джиэ ничего не говорила почти, и Минхо молчал. Им нравилась тишина, совсем не неловкая, а романтичная, приятная сердцу и душе. Но вскоре, после двадцати минут такой тишины, Джиэ стало неловко. Она поёрзала. Минхо взглянул на неё вопросительно. — Ты догадался, да? — спросила Джиэ, не зная, куда деть пунцовое лицо. Да и надо ли куда-то девать? Минхо всё равно уже всё видел. Он видел и знал больше, чем она позволила другим парням. Она села на колени, повернувшись к нему, взяла его за руку, принялась за бессмысленное поглаживание его пальцев. Ей хотелось успокоиться: она никогда не думала, что будет говорить с парнем про месячные. Может, это и хорошо, что он знает об этом. Почему «может»? Это определённо хорошо. Но… Она уткнулась в его грудь головой, простонала отчаянно. Опять ей в голову лезли эти мысли! Опять она сомневалась! Она взглянула на Минхо грустным, уставшим взглядом, положила голову ему на грудь, услышала мерное биение сердца и затихла на мгновение, задержав его руку в своей ладошке. Минхо погладил её по спине, погладил по бёдрам. Джиэ вздохнула слабо, простонала, повернув голову, и поджала губки. Ему сильно захотелось поцеловать её. Он наклонился для этого, но она увильнула, снова спрятав лицо на его груди. — Я знаю, что ты хочешь сделать. Пока не время для этого, — промолвила она. — Согласен, — ответил он, поглаживая её голое бедро пальцами. Он совсем чуть-чуть забрался под юбку, аккуратно коснулся кружевной ткани, не почувствовав никакого сопротивления этой смелой ласке, продолжил гладить и посматривать на личико Джиэ. Несмотря на то, что она не показала волнения своим телом, она была жутко взволнована тем, где Минхо гладит, и тем, как деликатно он это делает, как чутко, как осторожно поддевает тоненькую, почти прозрачную ткань на её бедре, и скользит по горячей коже пальцами. В этом же нет ничего такого? В том, что гладит там? Он решил проверить и спросил: — Если тебе неприятно… — Мне приятно, — сказала она и растеклась улыбкой. — Сделаешь нам какао? — Хорошо, — сказал Минхо, едва удержавшись, чтобы не чмокнуть Джиэ хотя бы в щёчку. Он вылез из-под пледа. В голове возникли мысли о том, что под пледом было уютно и тепло, а снаружи, в комнате Джиэ холодновато. Но Минхо подбодрил себя мыслью, что скоро вернётся в комнату с двумя кружками какао, и снова примется за поглаживания мягкой женской кожи. Вдруг Джиэ захочет поцеловаться? Минхо нашёл на кухне баночку какао, положил по две ложки без горки в кружки, добавил сахар, и, пока закипал чайник, подумывал о своей прекрасной девушке. Он заметил в календарике в её комнате маленький красный кружок. Минхо давно знал, что этот кружок значил, и привык, что в такие дни Джиэ часто просила побыть рядом с ней, приобнять её, попить вместе какао или чай с шоколадками или печеньем, или поесть осторого рамёна (да-да, её тянуло на остренькое). Минхо аккуратно взял чайник за ручку и налил кипяток в кружки, размешал какао, добавил молока и, предвкушая радостную реакцию Джиэ, понёс кружки в спальню. Джиэ чуть-чуть подремала, потёрла глаза кулачками, увидев кружки и лёгкий пар над ними, обрадовалась. На душе стало как-то спокойно и одновременно ярко. Она лакомилась маршмеллоу и посматривала на Минхо. Он не сводил с неё хитрого взгляда. Ах, этот кот! Она хлопнула его по руке, легонько совсем, и приготовилась слушать возмущения и хохотать от серьёзного и обидчивого тона Ли Минхо. Но почему-то этих возмущений не последовало. Минхо как сидел спокойно, так и сидел и пил какао. Джиэ вскинула на него недоуменный взгляд. Почему Ли Минхо такой спокойный? Тогда она сделала по-другому, нежно взяла его за руку и стиснула пальцы. Ей хотелось вызвать у Минхо хоть какую-то реакцию, она не знала, зачем ей это — не совсем понимала своих поступков сегодня. Он внешне остался спокойным, но в душе!.. Что у него там творилось! Фейерверки счастья! Он сделал глоток какао и растянул губы в широченной улыбке. Откинулся на подушки, поставив кружку на стол, и привлёк Джиэ к своему боку. Она тоже допила какао и теперь нежилась в его тёплых руках. Он гладил её по голове и по щекам, отодвигал волосы с них. Увидев в уголках её губ застывшее какао, кашлянул, чтобы привлечь внимание Джиэ и одновременно чтобы немножко присмирить себя. Она же сказала, что целоваться не время. Почему она так сказала? Стесняется? А когда будет время? Когда?.. Ещё немножко, и он начнёт капризничать, а он не хотел показывать эту свою сторону, поэтому решил взять инициативу в свои руки. Он нежно провёл пальцами по её губам. Джиэ вытянула их и поцеловала Минхо в ладонь. Он удивился. Ощущать трепет и тепло её губ было приятно. Тогда он сделал кое-что посмелее: приблизился к её лицу и чмокнул в кончик носа. До губ оставалось всего ничего… парочка сантиметров… миллиметров… Ах! Он почти дотронулся! Джиэ зажмурила глаза, будто её не поцеловать Минхо хотел, а стукнуть кулаком по голове. Такой она была пугливой. Стукнуть он её, конечно, не собирался, но от поцелуя тоже отказываться не хотел. Тем более, когда видел, что Джиэ не против, просто из-за своего чуточку скромного характера и боязни, говорит, что «не время». Он для пробы чмокнул её в губы. Звук был неловкий, но приятный и ей, и ему. Он второй раз чмокнул, подольше. — Неплохо, да? — прошептал. — Наверное, — ответила она шёпотом. — Ещё? — Давай, — он улыбнулся и, обняв её за плечи, поцеловал уже так, как нужно, с чувством, длительно, сладко и прекрасно! Джиэ только и могла произнести «вау!», но промолчала. Она была ошеломлена, она была сражена наповал, она была в восторге, она… Она хотела ещё таких поцелуев! Почему она говорила, что «не время»? Она думала, что… она всякое думала. Всё её мысли с страхи — пустяки! Только сейчас Джиэ поняла это и поняла ещё вот что: часто не нужно слишком много думать, а нужно взять и сделать. Может, попробовать поцеловать первой? Она кивнула себе в мыслях, взяла Минхо за воротник рубашки и поцеловала в алые губы. Минхо привлёк её к своей груди, она легла на неё удобно, и они целовались без остановки минут пятнадцать! Дыхания им, как это ни странно, хватило. Она была пунцовой, он тоже. Но никто из них не хотел прерывать эти волшебные поцелуи.