В другое время и в другом месте / In another time and in another place

Краткое содержание главы В которой Баки и Наташа наслаждаются обществом друг друга, Елена дарит Баки ещё один подарок, и — о, кого я обманываю? Вся эта глава — одна сплошная непристойность, бесстыдная непристойность, непристойность со всей нежностью и чувствами, которых заслуживают эти двое.

***

На следующее утро, Баки открыл глаза и обнаружил, что уткнулся лицом в волосы Натальи. Непреодолимое притяжение, что всегда будто волнами исходило от Романовой, должно быть, волшебным образом не переставало действовать на мужчину, даже когда он спал. Джеймс расположился на её стороне кровати, его левая рука лежала на женской талии, и он всем телом прижимался к её миниатюрной фигуре, как будто бы оно было создано с этой единственной целью. Они идеально подходили друг другу. Как руки и перчатки. Баки мог лежать так часами, слушая её ровное дыхание, вдыхая аромат её волос, позволяя всему миру сузиться лишь до них двоих. Наталья пошевелилась во сне, прижимаясь к мужчине и, ну, как бы не слишком заостряя на этом внимание, и к его утреннему стояку. Можно было бы подумать, что после прошлой ночи Джеймс не должен был проснуться ни с чем столь естественным, как утренний стояк, но, очевидно, природа взяла своё. Такой способ пробуждения для женщины, показался Баки слишком грубым, поэтому мужчина переместился, отодвигая от Наташи бедра. Это заставило её снова пошевелиться, и брюнет замер, но было уже слишком поздно. Дыхание Натальи участилось, и она потянулась, выгибаясь в спинеи снова прижимаясь задницей к его члену, на этот раз сильнее. Если бы он уже не был возбужден, одного этого движения было бы достаточно. Слетевший с его губ стон был едва слышен для его обостренного слуха, но он почти полностью зарылся лицом в женские волосы, так что, конечно, Наташа не могла его не услышать. Вдова замерла, потом снова потянулась и вздохнула, прижимаясь к нему всем телом. Она прижалась к нему волнообразно, пульсирующе. Видимо, чтобы свести его с ума. На этот раз стон, сорвавшийся с губ мужчины, было громким, и из-за него Джеймс пробормотал ей в волосы одно из русских ругательств, которому Наталья научила его много лет назад, в той, другой жизни. — И тебе доброе утро, — её голос все ещё был хриплым ото сна, что усугубляло его мучения. Баки отплатил ей тем, что провел рукой по линии её талии, чтобы обхватить грудь, стараясь касаться как можно легче, так как использовал левую руку. Каким бы технологичным ни был подарок Шури, он не вполне соответствовал чувствительности пальцев его живой руки. Когда Джеймс добрался до её соска, тот уже затвердел, и женщина вздрогнула, когда мужчина провёл по нему большим пальцем. Стоило мужчине сжать его большим и указательным пальцами, Наталья прерывисто задышала, и это, несомненно, значило, что он всё делал правильно. Джеймс улыбнулся, прижавшись губами к её коже, и прокрутил сосок между пальцами, заставив Романову в первые за этот день застонать. И стон был первым из тех многих, что ещё последуют, если говорить на чистоту. Наталья потянулась себе за спину. Как только она попыталась просунуть руку между их бедер, Баки прижался ещё теснее, не давая Вдове этого сделать. Потерять концентрацию было слишком легко. Если бы женщина сомкнула свою ладошку вокруг его члена, он бы мгновенно кончил, как школьник, в которого Наталья его неизменно превращала. — Не сейчас, — прошептал он в нежную кожу её плеча, а потом поцеловал. — Ловлю на слове, —дрожащим голосом прошептала Наташа в ответ. Он мог ответить ей лишь ни к чему не обязывающим бормотанием. Ему слишком нравилась их игра, чтобы сделать больше. Она была такой отзывчивой, всегда так чертовски отзывчиво реагировала на его прикосновения. Каждое движение его пальцев заставляло её ответно вздрагивать всем телом. Когда женщина начала тереться о него бедрами, Баки скользнул рукой от её груди вниз, лаская напряжённые мышцы живота и касаясь её промежности. Не столько ради неё, сколько чтобы не заклеймить себя скоростелом. Наталья без колебаний подчинилась ему, закинув ногуна мужское бедро, чтобы обеспечить Джеймсу полный доступ. Металлическая ладонь его левой руки не могла отличить влажное от сухого, но лёгкость, с которой его пальцы скользнули между её складок, сказала Баки всё, что ему нужно было знать. Будучи повёрнутой к нему спиной, Наталья не смогла бы разглядеть его ухмылку, поэтому мужчина прижался к её плечу, чтобы дать ей понять его настроение. Боже, ему это нравилось. Мягкая выпуклость её восхитительного влагалища. Стоны, срывающиеся с её губ, когда его пальцы порхали по обеим сторонам от её клитора. Женские бёдра нетерпеливо подрагивали, когда он торопливо водил ледяными металлическими пальцами вверх и вниз. Он хотел так же легко её трахнуть. Её грудь была полностью открыта для его прикосновений, а пухлые губы — просят поцелуя своей близостью. Такая открытая и непринужденная, с ногой, закинутой на его бедро. Джеймс мог бы заставить её кончить два или три раза, прежде чем позаботился о своём удовольствии. Чувствовал каждую мелкую дрожь и сокращение, пока показывал Наталье, как сильно скучал по ней. О себе он подумает позже. Когда у него возникнет желание встать с постели, Баки может зайти за презервативами. Но это случится не в ближайшее время. Невозможность трахнуть её стандартным способом не помешала Баки, пользуясь только пальцами и ртом, вынудить Наталью кончить. Ему так было даже легче, ведь не нужно было беспокоиться о том, что он кончит раньше, чем действительно будет готов. Случившееся вчера было изумительным, но оно было порождено отчаянным желанием, копившемся годами. Сегодня всё было совершенно иначе. Сегодня всё было посвящено повторному исследованию. Исследованию всех способов, которыми мужчина мог заставить Вдову извиваться от удовольствия. Заново запоминая все еле издаваемые звуки, которые срывались с женских губ, когда её накрывал очередной оргазм. Исследуя её тело на предмет новых шрамов. Прошлой ночью у мужчины был лишь один шанс попробовать Наталью на вкус, и это было чертовски обидно. Их нынешнее положение было слишком приятным, чтобы Солдатмог отказаться от него в ближайшее время, но после этого Баки определенно вкусит её соки вновь. Они могли сделать многое перед необходимым уходом из своего любовного гнёздышка (в конце концов, им придётся пойти за продуктами и презервативами), и Джеймс позаботился бы о том, чтобы они занялись каждой из возможных приятностей как минимум дважды. Её дыхание стало прерывистым, и Баки немного сместился, чтобы иметь возможность целовать её грудь. Это означало, что его член больше не тёрся о задницу Наташи, когда она двигалась, но то, как выгнулась её спина, когда Джеймс сомкнул губы вокруг одного из её сосков, с лихвой компенсировало эту потерю. Её пальцы впились в его бока, короткие, тупые ногти и мозолистые кончики пальцев помечали Баки самым прекрасным из всех возможных способов. Стоны, которые вырывались у неё из груди, были музыкой для его ушей, и он вырисовывал по её клитору круги в почти отчаянном темпе, зная, что ему нужно только… Кто-то постучал в дверь.Они услышали два удара, а потом — ещё два. Свалите, свалите, прошу вас, просто… Наталья напряглась под его пальцами, и напряглась вовсе не в приятном смысле. Смена его темпа на более медленный почти не отвлекла её от нежелательного вмешательства. Вместо того чтобы заставить женщину извиваться от желания, его прикосновения просто заставили её извиваться. — Ты не хочешь узнать, кто пришёл? — её голос сел от желания, но в нём слышались стальные нотки. — Занят я, — мужчина прикусил зубами её сосок, чтобы проверить, будет ли это движение иметь больший успех. Наташа была так близко. Так чертовски близко. Ещё секунда или две, и она бы кончила. Баки почувствовал разочарование от прерванного оргазма так же остро, как если бы это был его собственный оргазм. — Я это ценю, конечно, но предпочла бы, чтобы нам никто не мешал, — Наталья отстранилась от Джеймса, когда вновь послышалось два стука во входную дверь, и мужчина без колебаний придушил бы придурка, прервавшего их… Но нет, это просто не могло быть правдой. Баки вздохнул, убрал от Натальи руку и со вздохом прижался лбом к её плечу. Бесполезно было бы закрывать глаза на то, что никто не пытался вломиться в квартиру. Вероятно, надо ним просто прикалывались соседские ребятишки. Романова не перестанет думать о том, кто же стучится, пока Джеймс не проверит это. Наталья хрипло хмыкнула, заставив Барнса поднять на неё глаза. — Это не конец света, Джеймс. У нас будет целый день для того, чтобы наверстать упущенное. Он глядел на неё, восхищаясь румянцем на женских щеках, блеском в глазах и сочными губами. Не в силах противостоять искушению, мужчина протянул руку и, обхватив двумя пальцами её подбородок, приподнял голову Наташи, чтобыв очередной разпоцеловать. Сморщив носик после окончания поцелуя, Наталья спросила: — Может быть, вымоешь руки, прежде чем будешь прикасаться к чему-нибудь? Вместо ответа мужчина засунул упомянутые пальцы в рот, слизывая с них её соки. Выражение отвращения на лице Натальи было неубедительным, и ещё менее убедительным оно было из-за того, что её взгляд был прикован к его рту как раз в тот миг, когда Джеймс слизывал с них последние капельки её смазки. Барнс медлил бы и дальше, если бы в дверь не постучали ещё раз. — Да иду я! — гаркнул Баки нетерпеливому засранцу и выбрался из кровати. Он вытирал руки дурацкой футболкой со словами «лучик солнца», и вытирал их тщательно, дочиста, пока не осознал, что теперь ему совершенно нечего надеть. Вся его чистая одежда по-прежнему висела насушилке. Это мало что изменило. Джинсы едва скрывали его нынешнее состояние, так что Джеймсу все равно нужно было сделать так, чтобы настойчиво колотящий в дверь гость не увидел его целиком. Незнакомец за дверью постучал в пятый раз, прежде чем брюнет успел добраться до двери и рывком распахнуть её. — Чего? — спросил он громче необходимого. — Тебе пришла посылка, дорогой, —зазвучал из коридора голос миссис Олсон. Её беспородный терьер уставился на него с таким же осуждением, как и соседка. Хотя, глаза пса косили больше, чем глаза женщины. Баки уставился на женщину, стоящую в коридоре. В руках, скрытых под перчатками, она не держала никакой посылки, женщина держала только сумочку и собачий поводок. Неужели она ждала, что мужчина спустится к почтовым ящикам, чтобы забрать её? Ну, он точно не собирался этого делать. У Джеймса были дела поважнее. Дела с людьми, которые не смотрели на него настолько осуждающе. — Вон там, на дверной ручке, дорогой, — соседка указала на белый пластиковый пакет, висевший примерно в двух дюймах от его руки. Его почти до краев заполняли несколько картонных коробочек. Большие и маленькие, все разного цвета и размера. На большинстве коробочек было что-то написано, но Джеймс смог разобрать только текстна самой верхней упаковке. Золотыми буквами было написано «Variety Pack», а над ним белыми буквами — название бренда. Бренд, связанный с мифологией и, в общем, имеющий прямое отношение к тому, чем они с Натальей только что занимались. Возможно, перерыв не был таким уж неприятным, как сначала подумал мужчина. Схватив пакет с презервативами и занеся его в квартиру, Барнс невольно показал миссис Олсон свою обнаженную грудь, и она ахнув, отступила на шаг назад. — Ну вот что за молодежь пошла! Нет абсолютно никакого понятия о приличиях, — пробормотала старушка и, развернувшись, заковыляла прочь с собакой на буксире, бросая через плечо, прямо на брюнета, осуждающие взгляды. — Я старше тебя, — хотел было бросить вдогонку Баки. Но вместо этого он закрыл дверь и посмотрел на пакет. Приболее внимательном рассмотрении он обнаружил сложенную записку, приклеенную скотчем к боковой части пакета. Когда Солдат развернул листочек, там было написано: — Мысль о выводке маленьких Зимних Солдат вызывает у меня тошноту, — письмо было подписано «Е.Б». Елена. Ну, естественно, кто же ещё. Записка, написанная от руки, без сомнения, была частью подарка, доставленным ему прямо до двери. И этот подарок не слишком тонко намекал на то, что Белова не только в состоянии отправить ему дерьмо вроде той уродской футболки, но и то, что бывшая убийца вполне может заглянуть на огонёк, когда ей этого захочется. Вот же жалость, что Баки не видел в послании угрозу, которую, без сомнения, пыталась донести блондинка. Она ни за что не обидела бы Наталью, сделав что-то более серьёзное, чем оскорбление Джеймса. С мужских губ слетел смешок. Возможно, это была очередная попытка Елены постебаться над ним, но она вовсе не значила, что Барс не найдёт её подарку достойного применения. Лучшего момента для этого и быть не могло. Когда мужчина вернулся в спальню, Наталья свернулась калачиком под одеялом на его стороне кровати, той, что была ближе к двери. Романова уткнулась лицом в его подушку, и её рыжие волосы казались ещё более яркими на фоне темно-синего постельного белья. Джеймс тряхнул пластиковым пакетом, чтобы привлечь внимание любимой, и приподнял его. — Елена передает привет. Наташа подняла голову с подушки и, прищурившись, взглянула на пакет. Легко было заметить момент, в который женщина таки прочла текст, заметный сквозь белый полиэтиленовый пакет. Опасный блеск сверкнул в зелени её глаз, когда она произнесла елейным голосом: — Я прибью эту засранку. — Забавно. Я подумывал о том, чтобы отправить ей благодарственную записку. — Она будет не в восторге, — Романова замолчала, делая вид, что обдумывает его предложение. — Ты точно должен это сделать. Вдова высунула ногу из-под одеяла и лениво обвела его пупок большим пальцем ноги. Наталья была как всегда грациозна, даже будучи наполовину скрытой несколькими слоями одеял. Обхватив женскую ногу свободной рукой, Баки приподнял её ступню и поцеловал внутреннюю сторону лодыжки. Одеяло скользнуло ещё ниже, открывая соблазнительный вид на то, что было скрыто под ним. Бросив пакет, наполненный упаковками с презервативами на прикроватный столик, Джеймс подошел ближе и вновь поцеловал её лодыжку. Из-под одеяла выскользнула другая нога Натальи. Тыльной стороной этой ступни женщина гладила внешнюю сторону его бедра, то и дело скользя ею по всё туже натягивающейся ширинке его джинс. — Как ты хочешь меня? — голос Натальи вновь стал хриплым. — Во всех позах, известных человечеству. Или я прошу слишком многого? — его голос тоже внезапно охрип. — Я и так это знала. Я имею в виду: чего ты хочешь прямо сейчас? Её кривая улыбка должна была свести мужчину с ума. Она могла заставить Джеймса сделать всё, что Наталья только пожелает. Он был готов покорить Эверест в праздничном костюме. Нет, он мог даже вырезать её имя на Луне, так, чтобы все видели. — Как насчёт того, чтобы продолжить с места, на котором нас крайне грубо прервали? — Баки откинул одеяло и подошел вплотную к Романовой и кровати. Его рука прошлась по внутренней стороне ноги Натальи, его пальцы ощущали шелковистость её кожи. Наташа перевернулась на спину, сдвигаясь на кровати, чтобы дать мужчине лечь рядом с ней, раскрываясь и маня. — Ни в коем случае. Я слишком долго ждала, когда ты наконец трахнешь меня, чтобы ждать ещё дольше. Джеймс осознал, что смотрит на Наташу с открытым ртом, только когда её взгляд опустился к его губам, и улыбка на женских губах превратилась из манящей в озорную. Баки захлопнул рот, сбросил джинсы и вслепую потянулся за упаковкой презервативов. На первой коробочке, которую ему удалось схватить, сбоку были напечатаны слова «Светится в темноте», но мужчине было на это абсолютно наплевать. Упаковка разорвалась на две части, когда Джеймс пытался открыть её, и мужчине пришлось искать презерватив на ощупь, так как они рассыпались по пакету с упаковками быстрее, чем он смог схватить хоть один. Наталья потянулась к нему, взяв его за торопливо и отчаянно ищущую презерватив руку. —Я никуда не денусь, — эти слова прозвучали признанием в любви, и именно так Джеймс их и воспринял. Забравшись на кровать, и уютно устроившись между её ног, Баки прильнул к её губам в поцелуе, глубоко вдыхая её запах. Наташа встретила его с не меньшим голодом, приоткрыв рот и проводя пальцами по его коже. Он уже почти забыл о презервативах, когда звук разрываемой фольги прервал его мысленные размышления. Наталья, умная, имеющая очень ловкие пальцы Наталья открыла одну из фольгированных упаковок. Баки прервал поцелуй, чтобы освободить ей место, и женщинане замедлила этим воспользоваться. Поймав и погладив его и без того болезненно твёрдый член, она натянула презерватив на его кончик. Романова раскатала его по всей длиннес большей легкостью, чем та, на которую когда-либо был способен сам Баки, и откинулась на локти, взирая на мужчину снизу вверх. Затаив дыхание, Джеймс расположился между её бедер и потерся о складочки головкой члена. Даже через презерватив Наталья почувствовала, насколько он горячий. Мужчине стоило бы немного успокоиться перед тем, как войти в неё. Он не желал торопиться, намереваясь продлить удовольствие настолько, насколько это было возможно. Презерватив был покрыт какой-то приторной клубничной смазкой, но, несмотря на это, брюнет всё равно чувствовал её естественный запах. Почувствовал, как сильно и как страстно Наташа жаждет его. Баки ещё немного потёрся о неё головкой своего члена. Он тёрся о её клитор, пока женщина не начала дрожать от малейшего прикосновения.Только в этот момент, и только после этого Барнс позволил себе войти в неё, медленно и неспешно, дюйм за дюймом, пока она открывалась, чтобы впустить его в себя. Она была обжигающе горячей и скользкой, красиво раскрываясь вокруг него. Боже, это была настоящая пытка. Восхитительная, пьянящая пытка. Когда Баки полность вошёл в неё, он замер на пару мгновений. Презерватив притупил ощущения совсем немного, и, возможно, это было к лучшему. Наслаждаться происходящим было намного легче, когда Джеймсу не нужно было беспокоиться о том, что он кончит в тот миг, как только заполнит Наташу собой. Наталья выглядела так же потрясающе, как и ощущалась. Её глаза были томно прикрыты, а губы расслабленно приоткрыты. — Боже, ты ощущаешься… — протянул мужчина, будучи не в силах закончить предложение. — И ты…— Наталья улыбнулась ему, и её лицо стало прекраснее, чем когда-либо до этого. Затем она подняла ноги, чтобы обхватить его за бедра, притянула мужчину ещё ближе к себе, побуждая двигаться, при этом не говоря ни слова. Всегда готовый исполнить любое желание Романовой, Баки качнул бедрами. Выйдя из неё лишь на дюйм или два, он вновь толкнулся внутрь, заполняя её до конца. Он давал и себе, и ей проникнуться этим ощущением и привыкнуть к нему. Она так хорошо ощущалась вокруг его члена. Просто чертовски хорошо. По крайней мере, Баки был не единственным, кто терял голову от желания. Наталья, казалось, не могла держать глаза открытыми дольше нескольких секунд, её ладони скользили по его спине и плечам, когда Джеймс заполнял её. Наталья сказала только то, что мужчине нужно было трахнуть её до того, как он доведёт её до оргазма. Она, правда, ничего не упомянула о том, чтобы довести её до оргазма в процессе. Просунув руку между их соприкасающимися и разгорячёнными телами, Джеймс позволил себе прижать большой палец к её клитору. — Играешь не по правилам, — пробормотала Наталья, не открывая глаз. Улыбка, игравшая на её губах, немного умерила мужской пыл. — Плевать. Хочу увидеть, как ты кончаешь первой. — Его собственный голос стал хриплым, и Баки почти потерял самообладание, когда Наталья задрожала всем телом от звука его голоса. Обхватив свободной рукой её бедро, он приподнял её нижнюю часть телаи приподнялся сам, принимая вертикальное положение. Он оказался наполовину стоя на коленях, наполовину сидя на согнутых ногах, так, что бедра Натальи лежали поверх его бедер. Теперь у него было больше возможностей исследовать тело возлюбленной, при этом Джеймс всё ещё мог входить в неё так нежно и так сильно, как он того жаждал. Романова приоткрыла глаза и застонала в знак согласия, наблюдая, как Баки начал двигать бедрами в такт её движениям, поглаживая большим пальцем её клитор. Её губы приоткрылись, а дыхание сбилось. Джеймс опустил взгляд и увидел свой член, который почти полностью вышел из неё, прежде чем снова войти. Женское тело, казалось, противилось его выходу, но очень легко принимало его обратно. Брюнет немного отклонился назад, чтобы лучше видеть, как он исчезает в ней. Боже, как прекрасно она постанывала, какое тепло исходило от её тела. Наталья вся исходила невероятной и неимоверно прекрасной силой. Джеймс мог всю жизнь заниматься с ней любовью и никогда не устал бы от процесса. Оргазм женщины был близок, это было ясно по тому, как Наталья беспокойно ёрзала от мужских прикосновений, её руки шарили по его бедрам в поисках опоры. И Баки был благодарен за это. Мужчина не продержался бы долго, особенно когда она так крепко сжимала его член. Он не мог сдерживаться, когда слышал эти тихие постанывания с каждым новым шагом, приближающий её к оргазму. Наталья потянулась к мужчине, когда кончила, и Джеймс усадил женщину к себе на колени, вошёл в неё до упора и она распалась на маленькие осколки прямо на нём. Женские стоны почти, но не до конца заглушили его тяжёлые и шумные вздохи, начавшиеся в миг, когда стенки её влагалища сжались с невероятной силой, сдавливая его член. Расслабившись, рыжеволосая уронила голову ему на плечо. Баки усадил её на себя верхом, она мягко обхватила его ногами, пока мужчина поддерживал её одной рукой за бедро, а другой — за спину. Хорошо развитые мышцы Натальи скрывались за обманчиво мягкой, шелковистой кожей. Её прерывистое дыхание отдавалось в его ушах музыкой. — Вот так, — удовлетворенно выдохнул Баки и поцеловал её влажный от пота висок. Женский смех начался с беззвучного хихиканья в мужской затылок, а затем перерос в громкий хохот, заставивший Наталью вновь сжаться вокруг его члена в восхитительной пытке. — Что? — невольно недовольным голосом вопросил Солдат, саоим вопросом лишь раззадорив Романову. Когда женщина, наконец, перестала смеяться, она ответила на его недовольный вопрос: — Клянусь, твоя миссия в жизни —постоянно заставлять меня кончать первой. — Нет, это не так, — запротестовал он, затем задумался. Возможно и было несколько случаев, когда… может быть, во время быстрого перепихона? Или когда он был слишком взвинчен, чтобы продержаться долго. Память Джеймса была не очень хорошей, и он мог просто забыть об этом. — А как насчет… — Он оборвал себя на полуслове. Мужчина собирался сказать «Берлин», но в лифте, когда они поднимались в гостиничный номер, он ублажал её языком. — Это и правда миссия всей твоей жизни, — голосе Натальи слышалось ликование. — И ты даже не осознаешь этого. — Ты говоришь так, будто это что-то плохое, — Баки никак не мог изобразить обиду, особенно когда она сидела у него на коленях, а его член полностью заполнял её собой. Обхватив его за скулы ладошками, Наталья наклонила Джеймса к себе и покрыла поцелуями его лоб и нос. — Это не так, поверь мне, это не так, — женские губы нашли его, и Романова целовала его до тех пор, пока у Баки не закружилась голова. Наталья всё ещё была узкой после недавнего оргазма, и скольжение, которое возникло, стоило Наташе приподняться, чтобы удобнее устроиться в позе наездницы, заставило мужчину зашипеть ей в губы. Она улыбнулась ему и прервала поцелуй, отстраняясь, чтобы оценить эмоции, которые появились на его лице в миг, когда она вновь опустилась на него. Её зелёные глаза смотрели прямо в его голубые. Боже, какое же зрелище она из себя представляла. Её грудь подпрыгивала, пока она скакала на нем, а рыжие волосы каскадом рассыпались по плечам. Джеймс позволил своим рукам скользнуть вверх по женским бедрам и дальше к талии, чувствуя, как напрягаются и расслабляются мышцы под её шелковистой кожей. Наталья наклонила бедра, когда двигалась на нем, следя за тем, чтобы они находились под определенным углом при движении вниз. Её сила и интенсивность её темпа поражали мужчину. Дыхание Баки мгновенно стало прерывистым. Баки ужасно хотелось вжаться в неё бедрами. Ему пришлось собрать всю силу воли в кулак, чтобы не сдвинуться с места. Она трахалась с ним настолько рьяно, что отказаться от этого удовольствия было решительно невозможно. Тем более, что при её нынешнем темпе он точно долго не продержится. Словно прочитав его мысли, Наталья поднесла одну руку ко рту, облизала указательный и средний пальцы, а затем просунула их между ними. — Эй, — хотел было возразить мужчина, но затем её пальцы коснулись его члена, и Баки потерял способность на любые действия и лишь тихо ругнулся. — Мое шоу — мои правила! —лукаво улыбнулась брюнету Наталья, безжалостно седлая его. Баки мог точно определить, в какую секунду её пальцы нащупали клитор. Женские губы приоткрылись, и её дыхание коснулось его обнаженной груди. Романова нахмурилась, и это могло показаться гримасой боли, если бы не расширившиеся зрачки и раскрасневшиеся щёки. Притянув её ближек себе, Джеймс поцеловал её, отчаянно, требовательно и влажно. Его захлестнуло нетерпение. Каждый короткий вздох, которым они обменивались, приближал его к тому, чтобы излиться в неё. Барнс потерял способность отличать её вздохи от своих собственных. Желание было почти невыносимым. Единственным предупреждением, которое он получил о накотившем женском оргазме, было едва заметное напряжение в её спине. Через долю секунды внутренние мышцы влагалища сжались вокруг его члена, чуть не раздавив и окончательно лишив мужчину самообладания. Бедра Баки задвигались сами по себе, каким-то незримым образом подстраиваясь под её ритм, несмотря на отсутствие контроля. Затем Джеймса пронзило острое наслаждение, и он излился в неё. Излился, беспомощно дрожа прямо под Натальей. — Блядь, — Баки прижался своим липким лбом к её, обхватив руками талию Наташи, чтобы удержать её в сидячем положении. Он почувствовал себя невесомым. В его сознании не осталось ни единой мысли. Джеймс был настолько удовлетворен, что едва мог пошевелиться. —Точно, — отозвалась Наталья и откинулась назад, потянув мужчину за собой. Прежде чем Барнс успел сообразить, что Наташа делает, они повалились на кровать мягко приземляясь; с полностью переплетенными руками и ногами, как и каким-то образом все ещё не выскользнувшим из Наташи членом. Должно быть, Романова это как-то провернула, потому что Джеймс едва мог контролировать свое дыхание, учитывая его послеоргазменную расслабленность. Мужчина убрал волосы с её лица, следуя взглядом за своим же движением, проведя кончиками пальцев по линии женского подбородка, а большим пальцем по алым от поцелуев губам. Барнс затруднялся вспомнить, когда в последний раз был так счастлив. Если не считать прошлой ночи, он действительно не мог припомнить, чтобы когда-либо был настолько счастлив и расслаблен. Наталья взяла его за руку и переплела их пальцы между собой. Их руки идеально подходили друг другу, как и их тела. — Надо бы подарить Елене подарочную корзину вместе с благодарственной запиской, — озвучил свои мысли Баки. — Я бы никогда не нашел тебя вновь, если бы не она. Расцветшая на женских губах улыбка позволила явить свету мимические морщинки вокруг глаз, но от этого Наталья казалась только красивее. — Наполни корзину оружием и собачьими вкусняшками, и Елена не просто будет тебя недолюбливать, а начнёт люто ненавидеть, — с серьёзным выражением лица посоветовала женщина, а затем продолжила: — Не уверена, что подарочной корзины будет достаточно в качестве благодарности Стиву. Теперь уже Баки был тем, с кого слетела улыбка. Мужчина всё ещё не простил Стиву, что тот ушел на Вормир в одиночку. Он мог бы пойти с ним, они могли бы распределить отдаваемую жизненную энергию. Они могли бы что-нибудь предпринять, чтобы этот придурок не выглядел на возраст, указанный в свидетельстве о рождении. — Может быть, членство в Американскую Ассоциацию Пенсионеров, — предложил Джеймс резче, чем сам того хотел. Наталья прикусила губу, забавляясь его гневом. — Это я в долгу перед Стивом за то, что он вернул меня к жизни. — И вовсе ты не в долгу, — Баки поднял их переплетенные руки и поцеловал тыльную сторону женской ладони. — Это я в долгу перед Еленой за то, что она вернула тебя в мою жизнь. Но больше я обязан Стиву за то, что он вообще вернул тебя к жизни. Наташа замерла от услышанного, лишь её глаза продолжали двигаться, блуждая по его лицу, фиксируя абсолютную правду его слов. — Даже если бы я держалась от тебя подальше всю оставшуюся жизнь? Мужчина лишь пожал плечами. — Я не настолько эгоистичен. То, что ты жива, гораздо важнее, чем были бы мы вместе. Женские губы изогнулись в небольшой улыбке. — Идиот, — прозвучало как признание в любви. — Зато твой, — поправил её Баки, возвращая, аналогичное по стилю, признание. Наташина улыбка смягчилась. — Может быть, мы вместе отработаем часть этого долга. — Да, — Баки тотчас согласился. — Да, я бы правда этого хотел, — мужчина склонился ближе и запечатлел поцелуй на губах Наташи. — Но это уже завтра. — Завтра? У тебя на сегодня еще какие-то планы? — поинтересовалась Наталья с таким выражением лица, что Баки понял: рыжеволосая прекрасно знает, каковы его планы. Когда они были вместе в Красной комнате, им нечасто удавалось воспользоваться одним из малоизвестных преимуществ Сыворотки Суперсолдат. Но в те несколько раз, когда им это удавалось, Наталья всегда была готова выполнить задуманное. И, во всяком случае, прошлая ночь доказала, что у Джеймса время «перезарядки» было гораздо короче, чем у большинства подростков. Ему понадобится несколько минут, чтобы снова быть в полной боевой готовности, но у мужчины есть пара идей, как они могли бы скоротать время, не говоря уже о том, чем занять последующие часы. Баки слегка подтолкнул ногу, которую Наташа закинула ему на бедра, и отодвинулся, когда она подняла ее. — Как насчет того, чтобы ты для начала легла на спину, чтобы я мог вкусить тебя, а дальше посмотрим, как пойдет? Наталья усмехнулась, но последовала его предложению. И, если говорить откровенно, то лишь это и имело значения. Как и то, что Романова вернулась к Джеймсу, живая и счастливая.