Сталкер

      Акияма, еле дождавшись завершения крови в капельнице, содрала катетер с запястья и поднялась. Тело было тяжелым, но ощущалось целым. Нога порозовела и стала нормального размера, появился новый шрам под коленом. Немного прихрамывая, девушка подошла к шкафу и достала оставленную одежду – рубашку и брючный костюм.        Одевшись, она открыла дверь и вышла из темной подвальной комнаты, не оглядываясь, сразу на оживленную улицу. Несколько кварталов Рин прошла пешком, пока не остановилась у самого высокого здания в городе. Люди вокруг иногда на неё оглядывались – пахла она и правда отвратительно, несмотря на больничные попытки смыть с неё всю грязь до пробуждения.        Брюнетка зашла в высокие стеклянные двери, приветливо распахнувшиеся перед носом, и улыбчивая девушка на ресепшене проводила её к лифту. – Знаете, господин Йоцубаши сейчас отсутствует, – сказала она, приложив ключ-карту к кнопке вызова. – Я провожу вас в комнату ожидания. – Не стоит, – ответила Акияма со вздохом.        Брюнетка зашла в лифт и нажала кнопку закрытия дверей. Тот сразу отправился и остановился через пару минут с характерным звоном колокольчика. Рин снова вышла в широкий кабинет, занимавший весь этаж, с окнами от потолка до пола.        Мясник так и стояла у доски, словно совершенно не двигаясь с места с самого раннего утра, когда они встретились. В её руках была карта, девушка чертила круги и вертела её разными сторонами. Акияма прошла к столу и вальяжно расселась в кресле. – Слишком долго, – незаинтересованно произнесла Маньяк, примеряя очередной кусок карты к доске. – Что ты делала?  – Сначала отправляешь меня в больницу а теперь спрашиваешь, что я делала? – Рин злорадно ухмыльнулась. – С годами так быстро ухудшается память?       Мясник не ответила. Она продолжала заниматься стратегическим планированием, видимо, нападения на кого-то ещё. Акияма запомнила это место ровно таким же, каким видела его сейчас. Единственное, что изменилось за год её отсутствия в этом кабинете, это то, что досок с разного рода информацией стало больше. Они висели впритык и тянулись к окну. Рин рассматривала их, пытаясь запомнить как можно больше. На них были сотни лиц, помеченные красным кругом или крестом. Девушка хорошо знала, что крест – это убитый, а круг – ходячий труп. Были ещё и совсем не помеченные фотографии, эти люди были живы. Восстановитель – крест, Эри – ничего, Убийца героев – ничего, парень с черными волосами и шрамами на лице – круг, старик в очках – круг. Рин нахмурилась: последних трех фотографий здесь раньше не было. Не нравилось Акияме и то, что Убийца героев действительно был жив, а её недавние поиски этого психопата не дали никакого результата. – Где Маньяк? – спросила Рин, пытаясь отвлечься. – Тренируется, – красноволосая бросила кусок карты на пол, показывая вовлеченность в беседу,  и уселась напротив Акиямы; Генерал сразу приступила к делу. – На днях я связалась с Лигой злодеев. Они не ищут новых приспешников, но вот Цербер заявил себя как покровитель Сталкера, с которым они просто жаждут встретиться. – Предлагаешь скормить меня этим ублюдкам? – без особого желания отметила Рин. – Конечно, нет. Ты слишком ценный кадр, – Мясник лучезарно улыбнулась, видимо, пытаясь казаться дружелюбной. – Но мы с ними встретимся и поболтаем.       Рин хорошо знала это «поболтаем». Оно никогда не означало просто разговор с кем-то посторонним, всегда был какой-то подлог: похищение, убийство или полное уничтожение. – Как ты себе это представляешь? – возразила черноволосая. – Курогири в случае малейшей опасности откроет врата.  – Операция в больнице Гаку прошла успешно, Вирус, – улыбчиво ответила девушка.        Акияма поджала губы, стараясь успокоить мурашки, бегущие по спине. Больница Гаку, как Рин знала из отчета, была местом, где создавали существ, подобных Курогири. И то, что она прошла успешно, значило абсолютное превосходство Мясника над Лигой злодеев.  – Я не видела сообщений в СМИ, – сказала Рин.        Вопрос брюнетки оказался немым: “Как ты сделала это?”. Мясник не ответила на него, но демонстративно поправила волосы, радуясь явно положительной оценке своих действий. Акима закатила глаза и сложила руки на груди. – И это всё? Иди туда, не знаю куда, и сделай то, не знаю что – я правильно поняла смысл операции? – съязвила Рин.        Мясник рассмеялась а после, стерев слезинку с уголка глаза, вздохнула и посерьезнела: – Вирус, ты предала моё доверие. С чего бы мне раскрывать тебе подробности?       Рин поднялась из-за стола и пошла к лифту.  – Когда операция?  Мясник вернулась к доске и кускам карты. – Я сообщу тебе.       Красноволосая снова заговорила, когда прозвенел сигнал открытия дверей: – А, и кстати.       Рин повернула к ней голову, и Мясник, улыбаясь, продолжила:  – Сходи в душ.       Акияма закатила глаза.