Сталкер

      Солнце давно спряталось за горизонтом, а Бакуго с Акиямой только вернулись на станцию. Было пусто: ни работников, ни пассажиров, ни случайных прохожих. Табло гласило, что следующий поезд отправлялся только через двадцать минут, а это значило, что их свидание продлится чуточку дольше.       Рин расселась на лавочке у края платформы, где останавливался последний вагон, а Кацуки отошел к автомату с закусками. Он вернулся уже с двумя ореховыми батончиками и бросил один на колени черноволосой.        Она выглядела подавленно: смотрела на рельсы с опущенными, тяжелыми плечами. И Бакуго не мог оставить её наедине с этой грустью, что-то внутри ему не позволяло так поступить. Тем более, он глубоко был уверен, что вместо печали лучше чувствовать ненависть. Парень сел рядом и заговорил: – Генерал помешана на том, чтобы отнимать причуды?        Акияма закусила щеку и безразлично ответила:  – Да. Она даже соревновалась в этом с одним парнем и в итоге грохнула его. – То есть в нашу первую встречу…       Кацуки не успел договорить, как брюнетка перебила его, посмеявшись:  – Я использовала сыворотку, блокирующую причуду. Это был прототип.        Кацуки цокнул: – Слабо было просто вмазать?  – И испортить твоё красивое лицо? – Рин подняла на парня заискивающую улыбку. – Я бы пожалела.       Блондин закатил глаза и толкнул её локтем в бок. Девушка, не обращая внимания на притворное недовольство героя, открыла батончик и надкусила его, а Бакуго незамедлительно, практически машинально сделал то же самое, лишь бы не оказаться в ситуации, когда он снова на неё засмотрится. Атмосфера стала более живой. – Кстати, в тот день, – продолжила брюнетка, – мы встречались с Убийцей героев.  – А? – Кацуки вздернул бровь. – С кем?  – Вообще-то этот мужик – довольно известный злодей, – девушка надула губы, но сразу признала. – Ну, труп не нашли, вот никто и не вспомнил.       Как только её губы замерли, взгляд уперся вперед. Она застыла как каменная статуя, хотя казалось, что в её голове сейчас кипит самая бурная деятельность. – Эй, – Кацуки потряс девушку за плечо, пытаясь вернуть её в реальность.        Он нахмурился, а Рин дрогнула и заулыбалась:  – Прости-прости, задумалась, – и продолжила энергично тараторить, не смотря парню в глаза. – В общем, его причуда может заставить человека застыть после ранения или что-то такое. Он хорошенько по мне попал, но я успела открыть портал и чудом спаслась. А потом отрубилась и вот – ты меня нашел.        Они переглянулись, оба недоверчиво. Кацуки цокнул и отвернулся:  – Лучше бы в кино сходили.        Рин тихо посмеялась, смяв фантик: – Я никогда не была в кино. Даже не представляю, как это выглядит.        Кацуки вздернул бровь.  – Серьезно? Не ходила в кино, не бегала от охранников – что ещё ты не делала? Может ты и не крала жвачки в магазинах ни разу?        Акияма звонко засмеялась, согнувшись к коленям. А когда успокоилась, разогнулась и сказала: – Знаешь, когда всё закончится, давай сходим в кино?        Бакуго не успел ответить, как Рин вскочила со скамьи и раскинула руки, потягиваясь. Издалека донеслось скрипучее ворчание тормозящего поезда. Не прошло и минуты, как перед Рин открылись двери, но она не сдвинулась с места. Кацуки зашел в вагон, надеясь продолжить разговор уже в метро, и остановился на пороге, развернувшись к Рин.  – Не поедешь?        Акияма легко улыбнулась.  – Появились дела.        Она махнула рукой на прощание и вздохнула, потянувшись за порог пустого поезда. Девушка схватила парня за галстук и жадно поцеловала в губы. Услышав сигнал закрытия дверей, Рин отстранилась и тут же отвернула лицо в сторону. Перед тем, как двери захлопнулись, она успела сказать: «Удачи завтра». Блондин посмотрел на её силуэт через плотное стекло и увидел её розовые щеки, на которых лежало его отражение. Сложно было понять, чей это румянец, но Кацуки снова ощутил это странное неровное биение своего сердца.        Поезд тронулся, и её смущенное улыбающееся лицо исчезло. Кацуки тщетно тянулся к нему, прислонившись к стеклу, пока станция не скрылась из виду. Он развалился на сидении и, согнувшись к коленям, схватился за волосы. В мыслях проносились разные слова, напомнившие ему строчки старого припева «Beautiful things» Benson Boone.