Бюро особых магических услуг Госпожи Джин

Разве ты не видишь, я в отчаянии?

Разве не видишь, как я жалок?

Тебе не обязательно любить меня, нам не обязательно говорить.

Увидимся утром, если тебе нужно уйти.

Увидимся, когда увидимся.

Как будто ты была сном.

Может, это и был сон.

Тебя не было рядом целую вечность.

Потом ты появляешься, и это просто сносит крышу.

Скажи, ты мне доверяешь?

Потому что я сам себе не доверяю.

      Несколько прыжков аппарации — и вот они в спальне Драко. У Гермионы слегка закружилась голова, и она прислонилась к плечу Драко. Он с улыбкой отпустил её руку и, взмахнув палочкой, зажёг приглушённый свет. Лёгкая эйфория наполняла её, и Гермиона не могла сдержать глупую улыбку. Драко тем временем скрылся на кухне, где, судя по звукам, чем-то гремел. Вскоре он вернулся с уже знакомым флаконом, и Гермиона, не уточняя и доверяя, выпила его. Антидот для оборотного начал действовать, и она закрыла глаза, приходя в себя. Вечер был чудесным. Всё в нём поразило её: и новый дом Малфоев, который больше не таил в себе тёмную магию, и Нарцисса, и Миппи, и даже Люциус, который так тепло отнёсся к Джин, девушке Драко. Эта мысль заставила её на мгновение нахмуриться, но она решительно отбросила её. Как Гермионе, ей нечего делать в Британии, но как Джин… Она может попробовать. — Я бы не хотел оттягивать… — донёсся до неё голос Драко, и Гермиона распахнула глаза, глядя на него. Он, казалось, был слегка смущён. — Если ты готова, конечно… Не зная, какие эмоции отразились на её лице, Гермиона нахмурилась, пытаясь разгадать тайный смысл его слов. Драко же не намекал ей на близость после этого чудесного вечера, проведённого с его семьёй. Но, кажется, да, потому что он бросил быстрый взгляд на свою незастеленную кровать и шумно сглотнул. — Мне нужно раздеваться или что? Как ты это делаешь? — его голос стал тише, ниже, словно обволакивая её своей теплотой, притягивая к себе. — Может, мне подойти ближе?.. Он действительно приблизился, и Гермиона ощутила, как быстро бьётся её сердце. Всё то напряжение, в том числе и сексуальное, что мучило её на поле для гольфа, усилилось в разы в тёмной и немного тесной спальне Малфоя, которая сейчас озарялась только двумя светильниками на стене, создавая интимную обстановку. Его аромат усилился за этот день, и Гермиона, очарованная, подняла голову, вдыхая его. Его руки достигли её кистей, и он переплёл с ней пальцы, приближаясь. Серые грозовые радужки метали молнии, а коварная улыбка перешла все допустимые границы скромности. — Я надеялся, что проверка моего потенциала будет более… раскованной, — произнёс Драко, наклонившись к её уху и нежно сдув прядь волос с её шеи. Гермиона содрогнулась от острого ощущения, пронзившего её тело, и судорожно вздохнула. Драко рассмеялся, явно довольный её реакцией. Она попыталась отступить назад, но он заломил её руки за спину, прижимая их своими. Теперь она оказалась в плену, и ей не хотелось сопротивляться. Его дыхание обжигало её шею, заставляя покрываться мурашками. Он медлил, вдыхая аромат её волос, а затем его руки разжались, и он отступил на шаг назад, оставляя её. Облегчение и разочарование смешались в ней в одно мгновение. Гермиона выразила это в недовольном взгляде на Драко, искренне надеясь, что он поймёт её правильно. Драко же усмехнулся и одёрнул шорты вниз. О, милостивый Мерлин, лучше бы она не смотрела вниз. Её обдало жаром, дыхание перехватило, а руки, так и оставленные за спиной, она сжала с силой, прокалывая кожу своими ногтями. — Малфой, — едва дыша, прошипела она, даже не зная, что именно хочет выразить. — Только не говори, что ты не знала, как действуешь на меня, — тихо произнёс Драко. Его руки скрылись в карманах, а взгляд пытливо скользил по её телу. Слишком интимно, словно проникая под одежду и поглаживая, поглаживая. Гермиона вся покрылась мурашками, переступая ногами и изо всех сил сжимая бёдра. — Всё, что я видел, не изменило моего мнения о тебе, Грейнджер. Но с этого момента я не буду притворяться больше. Я хочу тебя, но дождусь, когда ты признаешь это и у себя. Ты хочешь меня, но… — Замолчи, замолчи… — Гермиона вскинула руки к нему, пытаясь остановить. Она чувствовала, как пылает, как свечка, тая только от звучания его голоса. Вся её кожа горела. Он не касался её сейчас и пальцем, но она сходила с ума, понимая, что он прав. Что-то прорвалось в её сознании, окутывая разумные мысли желанием. Она хотела броситься на него, и будь что будет. Он хочет её, а она его, но… В тишине спальни слышалось лишь тяжёлое дыхание Гермионы. Малфой же оставался спокойным, если это можно было назвать спокойствием. Он смотрел на неё с лёгкой улыбкой, словно искушая одним лишь своим присутствием. Гермиона шумно выдохнула и закрыла глаза, стараясь сосредоточиться. Вино, этот вечер и постоянные прикосновения Драко сделали с ней что-то странное. Его тепло и нежность действовали на неё как наркотик, вызывая желание получить ещё больше. — Грейнджер, — тихо позвал Малфой, и её сердце забилось быстрее. Она замотала головой, словно отрицая всё, что он мог сказать. — Я не давлю на тебя, я с тобой откровенен, как и ты со мной. Ты должна решить, чего хочешь. Несколько глубоких вдохов помогли ей немного успокоиться. Когда она не видела его, ей было проще и легче. Когда он не имел над ней зрительной власти. Сейчас же все её нервы были натянуты, что, как ни странно, помогло ей. Гермиона сосредоточилась на потоке Ци, проходящем через неё, и выпустила из своего тела ментальные руки, быстро достигая Малфоя. Его сосуд был полностью исправен, лишь тонкая тёмная линия, похожая на паутинку, проходила по его верху. Магический потенциал Драко мерцал гораздо ярче, чем у Люциуса, и Гермионе пришлось прищурить внутренний взор. Она также видела тонкие золотые полоски, окутывающие его сосуд, понимая, что это и был их контракт. Но было что-то ещё. Гермиона распахнула глаза, мгновенно позабыв о недавнем телесном напряжении, и шагнула ближе к Драко, касаясь его груди рукой. Он быстро вдохнул, его руки напряглись, но он остановил их в карманах. Гермиона прикрыла глаза, сосредотачиваясь. Сердце Драко было окутано серой дымкой, которая почти скрывалась под сиянием его магического потенциала. Гермиона попыталась прикоснуться к нему ментальной рукой, но получила удар, словно дотронулась до тёмного артефакта. Это было… — Грейнджер, — снова позвал её Драко, и она осознала, что дышит слишком громко. Она подняла глаза на него снизу вверх. В его взгляде всё ещё горел огонь, но в нём уже начало зарождаться сомнение. — Что там? — Ты можешь учиться, если захочешь, — пробормотала Гермиона, слегка отстраняясь от него и задержав руку на его груди. Его сердце билось как обычно, возможно, чуть быстрее от её близости. Что это? Драко нахмурил брови, внимательно изучая Гермиону взглядом, в котором медленно, как затухающий пожар, угасал прежний огонь. Его выражение лица говорило о том, что он не знал об этом. И Гермиона не была уверена, стоит ли ей рассказывать ему. Пока она сама не разобралась в этом. — Мне нужно просмотреть материалы для Люциуса, — пробормотала Гермиона, отступая к камину Драко. Тот следил за ней с подозрением, делая шаг вперёд. — Мне же нужно теперь его учить… — А меня? — Драко чуть прищурил глаза. — Только не говори, что я недостоин или что ты не хочешь со мной возиться. Если ты и правда хочешь, чтобы я был рядом, то я должен уметь защищаться, чтобы ты снова не отправила меня в Мунго или сразу в семейный склеп Малфоев. По его кривой улыбке она поняла, что он пытался разрядить атмосферу, отвлекая её от чего-то. Гермиона быстро кивнула. — Хорошо, я буду на тебе тренироваться, чтобы учить Люциуса, — пробормотала она и сделала ещё шаг назад, пытаясь рукой нащупать котелок для пороха. — Не останешься на ночь? — Драко приподнял бровь, кивая себе за спину на кровать. Гермиона бегло бросила на неё взгляд и быстро помотала головой. — Нет, мне правда нужно домой… — Тогда обнимешь меня на прощание? — Драко вытянул руку к ней, поправляя кудрявый локон волшебной палочкой. Гермиона замерла, уже окуная руку, чтобы забрать порох. Она вскинула на него взгляд, оценивая. Он хотел, чтобы она знала. Ему недостаточно объятий, как и ей. Гермиона шагнула к нему, приподнимаясь на цыпочки, и быстрым поцелуем прикоснулась к его губам. Лишь мгновение, и она ощутила, как его губы дрогнули в улыбке. Боясь заглянуть ему в глаза, чтобы не передумать, она переместилась к себе в гостиную.

***

Когда Грейнджер исчезла в камине, улыбка сошла с лица Драко.

***

Катастрофа окрасила мой разум в чёрный, Не оставив времени подготовиться к удару, Как же ты заставил моё сердце обливаться кровью? Холодные ладони, Я завязала себе глаза И спасла свою душу. Голоса, живущие у меня в ухе, Всегда шепчут вещи, которые я жалею, что услышала. Я признаю, что мне промыли мозги, И я сошла с ума. Слова, предназначенные для разрушения, Стирают меня.

Гермиона, погружённая в размышления, схватилась за голову. Теперь, когда Драко не было рядом, ей было легче думать. Это странное явление лишь отчасти напоминало проклятие, оно имело другую природу и не поддавалось прикосновению. Интересно, знает ли об этом Драко? Гермиона предполагала, что колдомедики не замечали этой особенности, потому что их не учили тому, чему учил её Вейж. Однако она сама могла её видеть. В задумчивости она начала кусать губу, осознавая, что этой ночью ей не удастся заснуть. Хотя в подземелье у неё была собрана обширная библиотека редких книг, она была уверена, что никогда раньше не встречала ничего подобного. С раздражением стиснув зубы, Гермиона запустила руку в карман юбки, сжимая в ладони небольшой холодный на ощупь стеклянный шарик. Она не ожидала, что придётся так рано воспользоваться частью их договора. Сосредоточившись, она произнесла про себя: — Библиотека Малфоев. Это ощущение было похоже на перемещение через портключ, но более мягкое. Гермиона оперлась рукой на ближайший стеллаж, чтобы не упасть, оказавшись в просторной комнате, освещённой лишь одной зачарованной свечой. Здесь её встретили канделябры, плотные портьеры на окнах и стены, увешанные разнообразными схемами с рунами, частично ей знакомыми, а так же алхимическими опытами. Высокий потолок, почти скрытый во тьме, уходил высоко вверх, а несколько стеллажей были до отказа заполнены разнообразными книгами, свитками и фолиантами. В центре комнаты лежал персидский ковёр, который выглядел дороже, чем весь дом её родителей, на нём — скромный читательский столик из ореха и пара стульев. В воздухе разливался тонкий аромат свежезаваренного чая, а на Гермиону взглянули чёрные глаза. Нарцисса, одетая в изумрудный длинный ночной халат, который полностью скрывал её ноги, сидела за столиком. Её чёрно-белые волосы были распущены и мягкими волнами лежали на плечах. — Я ждала тебя сегодня, — с улыбкой произнесла она, аккуратно разглаживая страницу и перекладывая её закладкой, закрывая книгу. Гермиона бегло осмотрела обложку, успев прочитать название: «Всё о выращивании магических роз или как заставить соседей завидовать». — Правда, я думала, что ты придёшь раньше, — её взгляд скользнул по лицу Гермионы. — И менее красной. Драко уже спит? Осознание быстро дошло до неё, и Гермиона в шоке покачала головой. — Мы не состоим в таких отношениях, Нарцисса, — процедила сквозь зубы Гермиона. Её мгновенно разозлило то, что приходилось оправдываться. — Я знаю, — произнесла Нарцисса с лёгкой улыбкой, отодвигая стул рядом с собой и приглашая девушку сесть. — Садись, выпей со мной чаю, — она указала на поднос, источавший приятный аромат, где стоял чайник и чашки. — Значит, ты уже успела проверить Драко… — Откуда вы знаете? — Гермиона прищурила глаза, ментально закрываясь от Нарциссы и проверяя окклюменционную стену. Всё было в порядке, и Нарцисса мягко рассмеялась. — Гермиона, я знаю своего сына как никто другой, и я уверена, что он попросил тебя проверить и его, если не сделал этого раньше. А ты, скорее всего, пришла сюда, чтобы узнать, что с ним происходит. Скажи, я не права? — Вы правы, — с лёгкой досадой ответила Гермиона, покачав головой и отказываясь от предложенного места. Нарцисса, не переставая, нежно поглаживала сидение. — Значит, вы знаете? Что это? Это что-то опасное? — И да, и нет. Драко не умирает, просто он ограничен, и в этом есть моя вина. Видишь ли… — Она закатала рукава и произнесла заклинание, снимающее маскировку. На её руках были длинные ужасные шрамы, словно цепи, когда-то державшие её, проели плоть до костей. Гермиона не могла разглядеть, где заканчиваются эти шрамы, но один из них отчётливо виднелся в глубоком вырезе халата, переходя на шею. Гермиона ахнула от неожиданности, острая вспышка боли пробежала по её нервам, а Нарцисса, проводя пальцем по шрамам так безразлично, очевидно, давно привыкшая, продолжила: — Волдеморт нашёл способ давления на моего сына. Боясь, что я погибну от его пыток, Драко начал заниматься Исчезательными шкафами, чтобы провести Пожирателей смерти в Хогвартс. А затем самое страшное указание Тёмного Лорда — убить директора Хогвартса. Я знала, что так и будет. Я попросила Северуса помочь ему, чего бы это ни стоило. И Драко не смог. Сила его сердца не позволила ему это сделать. Он любил и уважал директора Альбуса и не смог себя заставить. Драко был совсем ребёнком и не заслуживал всего этого. Её голос звучал так искренне, так живо. Впервые Гермиона увидела, как Нарцисса отбросила свою обычную холодную маску и изливала душу. Ей было страшно даже дышать, чтобы не спугнуть её. — Когда я ждала их с задания, то уже знала, что он не справился. И я знала, что ждёт нас обоих, — Нарцисса опустила рукава назад, не маскируя шрамы. — У меня была лишь минута, чтобы остаться с ним наедине, пока Волдеморта вызывали. Я была готова. И я прокляла Драко. Я закрыла его сердце от любви, чтобы он не мучился, видя, как терзают его мать. Но я верила, что Волдеморт будет побеждён, я искренне верила в это. Поэтому проклятие было обратимо. Гермиона в недоумении приоткрыла рот, осознавая всю опасность ситуации, хотя в этот момент она чувствовала лишь бесконечное сострадание к этой женщине, которую раньше не то чтобы ненавидела, но и не испытывала к ней тёплых чувств. — Однако, когда Том Реддл, оставив меня истекать кровью на полу, заметил, что Драко реагирует не так бурно, как обычно, он понял, что что-то случилось. Досмотр моей палочки явил проклятие. В гневе он хотел скормить меня Нагайне, но Северус вступился за меня, пообещав извлечь из этого выгоду. Он взял кровь мою, Драко и приготовил зелье, которое должно было сделать проклятие необратимым и уникальным. Сердце Драко больше не принадлежало ему и не подчинялось его воле. Оно стало артефактом. Гермиона, не в силах сдержать свои эмоции, рванула вперёд и с силой ударила по столу, чайник с чашками жалобно брякнул, обрушивая свой гнев на Нарциссу, чей взгляд был полон усталости и ненависти к самой себе. — Вы считали Северуса хорошим человеком! Вы защищали его перед судом! — воскликнула она, её голос был настолько громким, что казалось, будто он выходит за пределы её возможностей. — Как вы могли так поступить после всего, что он сделал с Драко! Внезапно поднявшийся ураган начал раскачивать высокие стеллажи, заставляя их скрипеть и стонать. Канделябры на стенах задрожали, и магический свет зажёгся в них. Жуткие тени заплясали по стенам, превращаясь в оскаленные пасти существ. Нарцисса вздрогнула и опустила взгляд вниз, будто не в силах противостоять её взгляду. — Прошу, не осуждай меня. Это был единственный шанс остаться нам в живых. Тёмный Лорд был доволен Северусом и снова признал его союзником. Драко заставили выпить зелье, Том провёл над Драко неизвестный мне ритуал с заклинанием, а затем стёрли ему память. Волдеморт веселился от мысли, что Драко никогда не испытает чувства истинной любви. Северус остался верен Непреложному обету помочь Драко во всём. Он оставил для меня послание, в котором говорилось, что когда всё закончится, он найдёт способ всё исправить. Нарцисса закусила губу, и по её щеке скатилась слезинка, которая, словно стыдясь, исчезла под подбородком. Гермиона, охваченная ненавистью, даже не знала, к кому она направлена — к Нарциссе, Северусу или Тёмному Лорду. — Но Северус не пережил эту войну, и он не оставил мне никаких подсказок, — с горечью произнесла Нарцисса, нервно сжимая руки. — Я надеялась, что после падения Волдеморта и гибели зельевара ритуал Тёмного лорда потеряет свою силу. Но, к сожалению, этого не произошло. Драко после судов и вынесения приговоров зациклился на мысли, что ему чего-то не хватает. Кажется, его переклинило. Он не хотел жениться на дочке Гринграсс, не хотел Пэнси, хотя я знала, что они раньше состояли в отношениях. Он всё говорил мне, что где-то есть та самая, которую он сможет полюбить и лишь на ней женится. А я понимала, что этого не случится. Нарцисса с горькой усмешкой закончила свою исповедь. Затем она выпрямилась, возвращая себе прежнее спокойствие. Гермиона не могла не восхититься её стойкостью. Миссис Малфой действительно нелегко сломить. В библиотеке воцарилась тишина, ветер постепенно затихал, а Гермиона осознавала услышанное. Это могло объяснить легкомысленность Драко в выборе, о которой пару раз говорил Гарри, а также уверенность Драко в том, что его брак будет основан только на любви. Осталось ли настоящее сердце Драко там, в тени артефакта? Может быть, оно всё ещё пытается бороться? Для неё это означало лишь одно. — То есть наш брак никогда не разрушится, — произнесла она с уверенностью, не спрашивая, а утверждая. В чёрных глазах Нарциссы мелькнула искра, и она слегка наклонила голову. — Если только ты не полюбишь его. Я вижу, какими глазами ты смотришь на него, и как он смотрит на тебя. — Вы ошибаетесь, я просто… — Ты просто начинаешь влюбляться, — уверенность в её голосе прозвучала словно гром среди ясного неба. Гермиона отступила от стола, слегка покачнувшись. Этого просто не может быть. — Нет, — оборвала её Гермиона, резко вскинув голову. — Я не влюбляюсь в Драко, мы всего лишь друзья… Нарцисса не спорила с ней. На мгновенье в её глазах промелькнула смертельная усталость, они видели слишком много. Она провела палочкой по длинным рукавам своего ночного халата, и её тело, а не только руки, осветилось. Очевидно, таким образом она скрывала свои шрамы от посторонних глаз. Она долго молчала, погружённая в размышления. Наконец, она подняла голову и посмотрела прямо на Гермиону. — Это всё равно случится… — тихо проговорила она, словно успокаивая. Это стало последней каплей для Гермионы. Она столько раз обещала себе, клялась, что этого больше никогда не произойдёт. Что она не попадётся в эти сети, не поддастся чувствам, чтобы снова не потерять. В порыве гнева она резко дёрнула головой, и неожиданно для себя самой из её глаз хлынули слёзы. — Случится что? Что я полюблю его и наш брак разрушится? — с болью в голосе воскликнула она, изо всех сил пытаясь не расплакаться. — А потом что? Нарцисса поднялась, обошла стол и приблизилась к Гермионе. Та остановила её рукой, приковав к полу предупреждающим взглядом. Сейчас она была нестабильна. Она чувствовала, как Ци внутри неё волнуется, грозя выйти через край. Если Нарцисса пострадает от неё, то она себе этого не простит. Нарцисса замерла возле неё, смотря понимающим взглядом. Её руки бессильно повисли вдоль тела. — Ты считаешь, что я тебя использую, — глухо произнесла она. — Именно так я и считаю, — гордо вскинула голову Гермиона. — Это лишь отчасти так. Я знаю, что Драко волнует тебя гораздо сильнее, чем ты отдаёшь себе отчёт. Я вижу это в твоих глазах. И когда ты поймёшь, что пути назад нет, ты захочешь помочь ему. Прости меня за это, но я хочу, чтобы ты осталась. Драко не найдёт такую же, к которой сможет относиться так же, как к тебе сейчас. Он упрям, даже хуже, чем его отец. Но если он сделал выбор, то я его одобряю. — Почему вы думаете, что я для Драко особенная? — осознание происходящего вихрем проносилось в её голове. Нарцисса впервые слегка улыбнулась. — Он неоднократно защищал тебя передо мной. И, я думаю, что во время учёбы в школе он испытывал к тебе чувства. Не могу сказать, что это была симпатия, но его интерес был очень сильным. Хотя Люциусу и не нравились разговоры о таких, как ты… — Грязнокровках, — закончила Гермиона, глядя на неё с вызовом. — Магглорождённых, — поправила Нарцисса, её рука дрогнула, словно она хотела коснуться Гермионы, но сдержалась. — Но я слушала на каникулах его длинные рассказы о надоедливом трио: о рыжем оболтусе, глупом Поттере и самой надоедливой и горделивой заучке в школе. Он подробно описывал твою внешность, и с каждым годом его рассказы обрастали всё новыми подробностями. Обычно так ведут себя мальчики, когда им начинает нравиться девочка. Гермиона почувствовала, как краснеет, и осознала, что красные пятна начинают расползаться по её шее. Нарцисса деликатно опустила взгляд. — А как же Люциус? — Гермиона, прочистив горло, не хотела даже думать о том, что согласилась с ней. — Я же буду всегда под действием оборотного зелья… — Если ты согласишься остаться, я сама займусь Люциусом, — Нарцисса с пониманием кивнула. — Но я хочу, чтобы ты знала и не строила ложных надежд: Драко не сможет полюбить тебя так, чтобы контракт распался, а ты, как ты сама говоришь, не хочешь любить его. А это значит, что вы останетесь в браке до конца жизни. Драко, в силу своего упрямства, не захочет жениться и не получит наследника. А род Малфоев навсегда угаснет с его кончиной. Родовой камень потухнет, а с ним и огромная сила, питающая это поместье. Только что успокоившаяся Гермиона мгновенно снова вспыхнула. — Вы пытаетесь сделать меня виноватой, — зашипела она. — Я не обязана решать проблемы, в которых не виновата. — Я не заставляю тебя, а лишь прошу. Прошу тебя как мать, как жена, как первая леди рода. Помоги Драко. Единственное, о чём прошу — не говори ему об этом, по крайней мере, не сейчас. Мы только начали хорошо общаться, и я боюсь, как он воспримет эту новость. — Значит, мне нужно найти способ обратить действие артефакта, которое не позволяет Драко любить, и при этом самой не влюбиться в него… — задумчиво с долей сарказма произнесла Гермиона. — Ты говоришь об этом так, будто это что-то ужасное, — мягко заметила Нарцисса, с улыбкой приподняв брови. Она уже слышала эту фразу раньше, и её произносил Драко. Гермиона быстро прогнала эти мысли прочь. — Но если я потерплю неудачу… Невзаимная любовь — это не то, о чём я мечтала, — с мрачным видом ответила Гермиона. — Но ты можешь сделать эту любовь взаимной. И остаться с нами, — голос Нарциссы звучал убедительно, но Гермиона была настроена скептически. — Вы думаете, что я подхожу ему? — Ты хочешь услышать моё честное мнение? — Конечно, разве я недостаточно откровенна с вами? — Гермиона с трудом выдавила улыбку. Нарцисса отступила назад, прислонившись боком к книжному стеллажу, и сложила руки на груди. Тень от свечи, пляшущая на её лице, не портила, а скорее придавала ему живость. — Ты по-своему красива, умна и обладаешь силой, которой мне не дано, — произнесла она. — Драко проявляет к тебе гораздо больший интерес, чем сам осознаёт. Но твои родители — магглы, и в спокойное время я никогда бы не одобрила ваш союз, потому что чистота крови всегда была для нас очень важна. А ещё ты — преступница в нашем обществе. Но, учитывая всё, что я сказала, можно понять, что я уравняла твои плюсы и минусы. Гермиона кивнула, признавая обнажающую честность её слов. Это было именно то, о чём она думала сама. — Вы бы предпочли невестку с безупречной репутацией и чистой кровью, как Астория, — мрачно усмехнулась она в ответ. Нарцисса кивнула, соглашаясь с её словами. — Астория была идеальной кандидаткой, я не буду спорить. Но то время давно ушло, и они оба сделали свой выбор. — Спасибо, теперь я чувствую себя гораздо лучше, у меня появился стимул к работе, — с сарказмом протянула Гермиона. — Я не прошу прощения. Считаю это особенным отношением, что мы можем так откровенно говорить. Ты можешь появляться здесь всегда, когда захочешь. Но не выходи из библиотеки, сюда Люциус попасть не может, а значит, не увидит тебя. Если за работой ты проголодаешься или тебе нужно будет позвать меня, то позови Миппи, она предупреждена и не будет тебе мешать в случае чего. Гермиона нахмурилась. — У меня есть работа, и я не собираюсь посвящать Драко всё своё время, — возразила она. — Да, я бы отнесла к твоим плюсам твоё изысканное агентство. А чем оно занимается, к минусам? Драко обращался к тебе за его особыми услугами? — пропела она, и, судя по изгибу её бровей, Нарцисса знала всё. — Нет, он не пользовался услугами, хотя и планировал, — с вызовом ответила Гермиона. — Это забавно на самом деле, кого бы он выбрал для объекта страсти. Приняла бы хозяйка этого Бюро собственные волосы? Нарцисса подхватила свечу и направилась к двери, пока Гермиона переваривала услышанное. Чтобы Драко и её обращённая копия были где-то в одной из комнат Бюро… — Ах да, Гермиона. Неуравновешенные весы не имеют никакого смысла. Не стоит забывать, что каждый человек обладает множеством недостатков, и это нормально. Это гармония. Доброй ночи, милая. Дверь за Нарциссой закрылась с тихим скрипом, и в просторной комнате воцарилась темнота. Гермиона с нетерпением взмахнула рукой, зажигая канделябры на стенах. При свете думалось лучше, но исходные данные не только не радовали, а сбивали с толку. Гермиона села на стул, оставленный Нарциссой, и, опершись локтями на стол, с силой сжала голову. Всё, что сказала Нарцисса, теперь крутилось в её сознании: вынужденное проклятие Драко, Северус, который не успел помочь ему, и Нарцисса, пожертвовавшая многим, чтобы они остались живы. Ненависть к исчезнувшему Тёмному Лорду вспыхнула в ней с новой силой. Нарцисса видела её насквозь, не используя легилименцию. Она видела, что происходит. Поверила ли она хоть слову Гермионы о том, что она не испытывает к Драко ничего? Со стоном Гермиона легла на стол и начала бить лбом по столешнице, пытаясь выбить из себя мысли или же наоборот, заставить их выстроится в решение. Чайник с чашками тихонько подпрыгивали от ударов, издавая негромкий звук. О чём она только думала, когда поцеловала Драко на прощание? Как он расценил это? Что ей теперь со всем этим делать? Сумеет ли она держать свои чувства в узде, пытаясь помочь Драко, разрушив артефакт и самой не влюбившись, чтобы он мог дальше жить свою благоустроенную чистокровную жизнь с такой же не менее чистокровной женщиной? Астория… А что, если Драко хотел её полюбить, но не смог только из-за своего сердца? Что, если у Малфоев давно всё было бы хорошо? Нарциссе и Люциусу не пришлось бы мириться с недостатками Астории, ведь она подходила к Драко по всем параметрам. А что, если внутри него ещё живут чувства к ней, сдерживаемые только артефактом? Собственное сердце заныло, словно от боли. Гермиона особенно больно ударилась о стол и зашипела, поднимаясь и потирая лоб. Самоизбиением не поможешь. Разве Гермиона Грейнджер когда-нибудь сдавалась? Ей нужно работать, помочь Драко, а там пусть будет что будет. Она подумает об этом потом. Гермиона призвала одну из свечей из канделябра и медленно двинулась вдоль первого стеллажа, внимательно изучая корешки книг. Почти сразу она осознала, насколько это утомительное занятие. Здесь должна быть инвентарная книга, иначе она потратит огромное количество времени, перелистывая каждый том в поисках нужного. Было уже довольно поздно, и Гермиона устало потянулась, чувствуя, как глаза начинают слезиться. Однако она может взять с собой что-нибудь для чтения завтра на работе. Её внимание привлёк первый же корешок: «Тайны тёмного зельеварения». Гермиона приподняла брови, извлекая книгу. Возможно, ей повезёт, и она найдёт здесь ответ? Хотя вряд ли Нарцисса не изучила каждую книгу в этой библиотеке в поисках ответов. Но лучше убедиться наверняка. Решив спросить Нарциссу о книге учёта библиотеки в следующий раз, через портключ, который лежал в кармане её юбки, Гермиона переместилась в свою гостиную, лишь подумав о ней. Интересно, где Нарцисса зачаровала этот портключ? Вероятно, он стоил целое состояние. Вряд ли Люциус когда-либо пользовался общими каминами для того, чтобы попасть в Министерство магии. Отложив книгу на журнальный столик и наложив на неё чары скрытности, чтобы никто не заметил, если Пэнси или Драко будут искать, Гермиона с сомнением взглянула на камин. Скорее всего, Драко уже спит, и она сможет незаметно прилечь рядом с ним, а утром тихо уйти до его пробуждения. Успокоив себя этой мыслью, она переоделась в ночную рубашку, которую отыскала в глубине своего шкафа, и вернулась обратно к камину. Мысленно возмущаясь громким треском зелёного пламени, Гермиона замерла на месте, пытаясь привыкнуть к абсолютной темноте спальни. Постепенно комната начала приобретать очертания, и Гермиона вздрогнула, увидев Драко, сидящего в одежде на краю кровати. Он не переодевался. Теперь он внимательно смотрел на неё, и когда её зрение приспособилось, он шевельнулся. Его палочка выписала руну, которая, вспыхнув белым, растаяла в воздухе возле уха Гермионы. Всё тело Гермионы словно остекленело, воздух застыл в лёгких, и она до боли в глазах уставилась на Драко, когда тот наконец пришёл в движение и поднялся. Драко заколдовал её. — Я всё слышал.