Считай меня

      Непривычно. Одно это слово характеризует теперь всё происходящее в жизни Тэхёна. Оно непрошено проникло в душу, в разум и звучит теперь в мыслях не один раз в день. Но вслух, естественно, не произносится. Подобное он не озвучивает. Проживает всё в себе. Он же никогда и ни с кем не жил вместе. Родители не в счёт. Птенчик тоже. Вот так близко, практически бок о бок, он не находился до этого момента ни с одним человеком. А здесь каждый день. Одно лицо рядом. Любимое, конечно же. Становящееся родным, безусловно. Прекрасное, словно с картин великих портретистов. А ещё с характером похлеще, чем у него самого. Это всё как-то… волнительно… волнующе. Порой до скрипа зубов злит. И, конечно, непривычно.       Прошло больше четырех месяцев с момента, как они съехались. Но до сих пор необычно. Чонгук другой. Не такой, как он сам. Чон взбалмошный, живой, суетливый, шутливый, искристый, искренний в своих проявлениях. Любит поспорить. Может обидеться ни с чего. Может подскочить и зацеловать. Тэхён не научился пока до конца его понимать. Он лишь на пути к этому.       Что ни говори, а семья — это труд. Как он там говорил Чимину? Что-то вроде того и говорил. И Тэхён искренне старается прижиться, ужиться, ужаться, привыкнуть, свыкнуться, подстроиться. Боже, как всё это сложно! Закидонов у него и своих вполне хватает, но Чонгук его в разы опережает по части странностей. Или Киму так только кажется? Не знает. Ни с кем его не обсуждает. Считает, что это не по-мужски — выносить личное за пределы дома. А в целом всё происходящее забавно. С Чонгуком не соскучишься. Тут не поспоришь. И этому «не соскучишься» Тэхён ежедневно находит массу подтверждений. А их великое множество. Из малоприятного, но удивительного: Ложку из кружки Чонгук принципиально никогда не вынимает. И сколько бы Тэхён ни говорил, что это ненормально, что можно ненароком ткнуть себе ею в глаз, на него лишь машут рукой, отшучиваясь. Ким не зануда. Он лишь предостерегает. Чонгук же, пару раз всё-таки ткнув себе в лицо этой ложкой, так свою неправоту и не признал. Не признал, даже когда она, зацепившись, вылетела из кружки и приземлилась прямиком на телефон, забрызгав экран каплями напитка. Тэхён промолчал тогда, а Чонгук, чертыхаясь, спасал динамик от влаги. Упёртый мальчишка! Киму даже интересно, куда его эта упёртость заведёт.       Чонгук всегда шлёпает босыми ногами по холодному полу, а потом сопливится и гундосит. Как оказалось, тому достаточно легкого дуновения ветерка, и сразу проявляется насморк. Но все предупреждения Кима пропускает мимо ушей. Ей Богу, как дитя! Тэхёну иногда хочется его отшлепать. И очень хочется закалить его. Ким знает, что всё можно исправить и помочь организму справиться с этой проблемой. Но Чонгук не даётся. Не верит. Упирается. Тэхён не давит, лишь подсказывает.       Чон ест слишком много сахара. Катастрофически много по меркам Тэхёна. Да и в принципе, по меркам ВОЗ. При этом гаденько так улыбается и глядит на Кима с вызовом. Мол, ты на вечных диетах, а я тут весь такой прекрасный, ем, что хочу. А потом Ким молча выуживает из шкафа цинковую болтушку, чтобы подсушить прыщики, которые всякий раз вскакивают на его лице то тут, то там после очередного такого сладкого зажора. Но, как ни странно, на фигуру Чонгука это не влияет. Тот всё такой же стройный и поджарый. Ещё ходит и гордится тем, что ест всё подряд, не поправляясь. Дурачок, одним словом. Сам себе вредит, но понимать это отказывается. Тэхён надеется на то, что со временем донесет истину до его ума. Но не давит, старается ненавязчиво подсказать.       Крошки от чипсов после просмотра кино на диване Чонгук оставляет без зазрения совести. А Тэхён, натыкаясь на них, молча берёт мини-пылесос и проходится по поверхности. Он молчит о том, как не нравится ему это всё. Не хочет обидеть. Для него существует лишь одно место для приёма пищи. И это кухня с её большим столом. Чонгук же частенько ест на ходу, не понимая, что еда — это целый ритуал и относиться к этому надо посерьезнее. Поменьше кусочничать и есть больше полезного. Чонгуку бесполезно в этом плане что-то доказывать. Возможно, со временем он сам поймёт, как себе вредит частыми перекусами. А Ким подождет, когда наступит это светлое время.       Чай Чонгук пьёт исключительно из пакетиков. Хотя Тэхён для него лично всегда заваривает крупнолистовой черный или зеленый. И уверяет своего упёртого в том, что в пакетиках одна лишь пыль и плесень. Нет в них чая. Но на него снова машут рукой, называя древностью занудной. Естественно, по-доброму. Естественно, любовно. Но от этого не легче. Это очень злит. Но Ким терпит и молчит, без сожаления выбрасывая в мусорку вновь появившиеся в доме упаковки с пакетированным чаем. Успокаивается на время. Забывается. А потом видит на полке новую появившуюся пачку и смеётся по-доброму, понимая, что Чона бесполезно переубеждать. Пока бесполезно. Но он обязательно найдёт к нему ключики.       Чонгук всякий раз искренне удивляется, когда Ким меняет постельное раз в два дня, и на полном серьёзе предлагает делать это пореже. Говорит, что это придурь. Но как же не менять, когда простыни и наволочки после каждого их секса хоть выжимай. Тэхён искренне его не понимает и молча меняет, не слушая сопровождающих его действия саркастических комментариев. А ведь Чонгук и сам любит чистоту и порядок. И даже взял на себя уборку в доме, выгнав всех помощников Кима. Утверждает, что дом — это храм и нечего в нём шастать чужим глазам и ушам. Тэхён с ним согласился и теперь тоже принимает участие в наведении порядка. Но белье меняет только он. Чон продолжает протестовать частой смене.       Удивительно, но Чонгук не чистит зубы, как Тэхён, после каждого приема пищи. И при этом не жалует стоматологов. Боится их и его туда буквально не затащить. Парадокс. А ещё заставил ванную ненужной мелочевкой с маркетплейса: зубные щетки с рыбками, паста странная (пахнет ядовито и жжёт язык). Явно, что неэкологичная, с вредными парабенами. И попробуй её замени — сразу обиды. А обиды Тэхёна вымораживают. Они вводят его в состояние застоя, лишая жизненных сил. Но пока это не столь критично, Тэхён его в этом плане не трогает. Молча чистит зубы другой пастой, что тайно хранит в ящичке. Решил, что так обоим будет спокойнее. Но чистит всё же щёткой с рыбкой. Чтобы не обижать Чонгука. Вот такие дела.       Ещё одно удивительное новшество. Чонгук накупил в дом ярких полотенец, заявляя, что яркие цвета улучшают настроение. Тэхёновы комплекты спокойных оттенков перестирал, прогладил и убрал в шкаф. В ходу теперь всё яркое и пушистое. И ничего, что это всё плохо впитывает влагу. Зато ну очень красиво! Тэхён мирится. Привыкает, молча вздыхая и видя улыбку на любимом лице.       На полочках в гостиной и на комоде в спальне появились их общие фото. Но это как раз Тэхёна радует. Хоть и непривычно. До этого в его доме не было ни одной лишней детали. Всё только по делу. Но теперь, с появлением Чонгука, жизнь кардинально меняется. Тэхён мирится и с этим, и всякий раз любуется их фото, вспоминая, где и когда они были сделаны.       В холодильнике Кима теперь поселились запрещенные для него продукты и сплошной соблазн. Его, конечно, не особо тянет на это всё. Он отвык. Но иногда глаз зацепится за что-нибудь запрещенное, и предательски выделяется слюна. Тэхён терпит, с грохотом закрывая дверку холодильника. Когда жил один, было гораздо проще уберечь себя от продуктового мусора. Теперь же многое делается через преодоление. И первое время Чонгук хотел было установить свои правила в плане его питания, но Тэхён не поддался, предложив компромисс. Это произошло буквально на третий день заселения:       — Что это? — удивился Тэхён, приближаясь к Чонгуку, который что-то увлеченно готовил. На весь дом стоял одуряющий аромат. Но Киму такое, тем более с утра, нельзя. У него на это есть даже научное обоснование.       — Панкейки, — улыбаясь, заключил Чонгук, подсовывая ему пышный кругляш на пробу.       — Я не ем мучное, Чонгук, — попытался вразумить его Тэхён.       — Всё правильно. Ты не ел мучное. Раньше не ел. А теперь понемногу будешь. У тебя в жизни раньше вообще много чего не было, — приблизился к нему Чонгук, обнимая. Вот же лисёнок хитрый. Знает, чем можно переубедить строгого Кима.       — И чего же? — Тэхён в принципе, уже и забыл о том, что не ест такое. Стало всё равно, когда прикоснулся к губам, перепачканным вишневым конфитюром. Сладко и вкусно. И это про Чонгука.       — Ни чего, а кого! В твоей жизни не было меня, который готовит лучшие панкейки! Тэ… надо же хоть иногда кормить душу маленькими радостями. Это лучший способ жить без депрессий. Уж поверь мне, как психологу. Я же спец в этом деле!       — Ну да, ну да. А ещё ты, похоже, никогда не слышал о скромности. Да, Чонгук-и?       — Не слышал. Я вообще люблю себя хвалить. Сам себя не похвалишь… — вздохнул грустно Чонгук.       — Сам себя не похвалишь, тебя похвалит Ким Тэхён. Твой адвокат Ким! Конечно же, ты у меня самый лучший! И психолог лучший, и поварёнок лучший! Но я такое не ем. Не обижайся. Сегодня попробую. Так и быть. Всё выглядит очень аппетитно. Но в другой раз, давай договоримся так: один из выходных, к примеру, воскресенье… В этот день я весь твой! Корми, чем пожелаешь. Но в остальные дни я в режиме. Без обид, о’кей?       — О’ке-ей, — неохотно согласился Чонгук. И действительно больше не настаивал. Но по воскресеньям с таким лютым фанатизмом отыгрывался на Тэхёне, что тому приходилось делать для себя по понедельникам разгрузочные дни. Но ничего. Это вполне можно было пережить.       А вот что по-настоящему Кима раздражало, так это то, что в доме теперь постоянно играла музыка. В основном радио с глупейшими по смыслу молодежными песенками. Ким не вслушивался и старался не обращать внимания. Но как не обращать, когда с самого утра, в минуты, когда он по обыкновению ловил дзен и настраивался на работу, теперь приходилось слушать всякую муть по музыкальному каналу и лицезреть голые попки певичек. Порой это действительно раздражало. Но он молчал, стараясь не накалять обстановку. Ведь Чонгук убеждал, что музыка создает благоприятный фон и улучшает настроение. Возможно, так и есть, но не такая же.       Ещё один факт, что поначалу Тэхёна буквально выводил из себя. Пока он не научился не обращать внимание, мысленно переключаясь. За ним теперь постоянно велось наблюдение. Он стал как подопытный кролик у Чонгука. Живая модель для профайлера. Непризнанный пациент. Его читали ежедневно, безмолвно сканировали, непонятно какие, при этом делая выводы. Было дико непривычно, но потом стало уже малозаметным, к четвертому месяцу вместе практически сойдя на нет.       Удивляло и то, что Чонгук ходил по дому исключительно в его футболках, рубашках, майках. Смешал их гардероб капитально, заявляя с подмигиванием: Ну что тебе жалко, что ли? Мне так нравится, как они пахнут тобой. Даже после стирки…. А Тэхёну и не было жалко. Конечно же, не жалко. Но теперь он порой ищет свои вещи в его шкафу. Находит не всегда. Это забавно. Своего рода квест. Но немного не по себе. Он-то привык, чтобы всё было четко и на своих местах. Теперь же многое смешалось. А к такому надо привыкнуть.       Поначалу ему казались странными их совместные походы по магазинам. Это даже по прошествии времени довольно забавный процесс, если наблюдать со стороны. Тэхён, по своему обыкновению, старался наполнить корзину только самым полезным и правильным, по его мнению. А Чонгук делал всё с точностью до наоборот. Возможно, иногда специально злил, выводя на эмоции. Их взгляды на питание совершенно не сходятся, и порой эти походы превращаются в обмен колкостями в адрес друг друга. Тэхён стоически терпит, молчит, не отвечает на резкие замечания Чонгука, которые иногда проскальзывают. Но всякому терпению приходит конец, даже его железобетонному. Поэтому он может что-нибудь ляпнуть, а потом долго приводит в чувства насупленного Чонгука, жарко целуя его на парковке, не в состоянии сдвинуться с места, пока они не помирятся. В эти минуты он всегда думает о том, насколько же они разные и как сложно им, с их привычками и взглядами, притереться друг к другу. Но всё забывается, стоит только прикоснуться к его губам и обнять. В этот момент стираются все обиды и сглаживаются шероховатости.       А шероховатостей этих не перечесть. Тэхён терпеливо приучает его к спорту. Знакомит с физической активностью постепенно, без напора. Старается всякими уловками утром затянуть вместе с собой в бассейн, а вечером вывести на прогулку. Чонгук сопротивляется, но, понимая, что от Тэхёна так просто не отделаешься, молча собирается и идёт следом за ним. А потом всю дорогу восхищается свежим воздухом, природой и благодарит Кима за настойчивость. После таких долгих прогулок им всегда сладко спится. И Тэхён часто вслух рассуждает о том, что физическая активность — это залог здоровья. Рассуждает, пока не получает в свой адрес тихое: ой, не нуди, Тэ…       Бывает, что вечерами Тэхён находит его в плохом настроении. А оно у Чона может меняться молниеносно. Непонятно, по каким причинам это происходит, но для Кима всегда становится загадкой это явление. И тогда он думает о том, что, возможно, он и есть причина его плохого расположения. Начинает копаться в себе, вспоминает последние свои слова и поступки. Думает о том, а не сказал ли он того, что могло задеть. Ведь он тоже далеко не ангел, и порой пара брошенных в пылу фраз может значительно подпортить выстроенный мир. Тэхён старается быть мягче, мудрее. Выходит не всегда. Чонгук обижается часто, по-детски дуя губы. Последний раз такое было, когда Тэхён как-то придя домой, прокомментировал расцветку новых стаканов в желтый цветочек.       — Ох, какая прелесть. Помнится, у меня были похожие в детском саду. Где ты откопал этот раритет?       Чонгук замолчал тогда, обиделся. А Тэхён и не понял сразу. Он же без задней мысли. У него стаканов в доме не перечесть. Ну не понял он, что этот жест как знак создания уюта. Помирились они в тот раз быстро, но всё же Чонгук ему отомстил в своей едкой манере. И когда Тэхён в который раз предложил ему носить тапочки, потому что не во всем доме теплые полы, а он часто простужается, то вышел неприятный разговор с последующими извинениями:       — Ты только вылечил насморк. Обуйся, пожалуйста, побереги себя.       — Комфорт для стариков, — фыркнул тогда Чонгук и отмахнулся.       Тэхён на колкость не отреагировал так, как от него ожидалось. Молча просканировал его взглядом, тихо про себя посмеиваясь. До чего же он предсказуемый и до чего же любимый.       — Возможно, а ещё он для тех, кто себя ценит и любит. А я вот люблю тебя, поэтому хочу для тебя всего самого лучшего. Хочу, чтобы ты был здоров и чтобы тебе было комфортно, прежде всего со мной в этом доме. Теперь уже в нашем доме. Не злись на меня за стаканы. Пошутил, не подумав. Иди ко мне.       И Чонгук, покраснев, пошел. Ну а куда ему было деваться?       — Прости… я не подумал, — просипел он ему куда-то в плечо, когда Тэхён притянул его к себе.       — Ничего. Бывает. И ты меня прости. Мы привыкнем друг к другу. Обязательно привыкнем. Начнём понимать. Я уверен в этом.       Тэхён действительно в это верил и конфликты всегда старался сглаживать, потому что этот его любимый психолог жуть как любил пообижаться. А причин было множество. И одна из главных — это попугай. Чонгук никак не мог ужиться с птенчиком. А Тэхён ведь изначально предупреждал, что легко не будет.       — Нестандартная у нас с тобой будет семейная жизнь, — говорил Тэхён, занося его чемоданы.       — Почему это?       — А ты готов делить меня ещё кое с кем?       — С кем это?       — С Киви, конечно. Это же та ещё прилипала.       — Ах, э-это… да что тут такого? Попугай как попугай. Подумаешь…       — Ну-ну, — и только одному Тэхёну было известно, какой этот попугай ревнивый.       И Чонгук ощутил эту ревность с первого же дня проживания с ним. На него внимательно и как-то по-человечьи смотрели теперь всегда маленькие черные глазки. Но при этом пернатый молчал. Тэхён был на работе, а Чонгук-то по большей части дома. Поэтому приходилось с птенчиком взаимодействовать, но тот на контакт не шёл.       — Чего это он так на меня смотрит, а? У меня мороз по коже, — интересовался он в первый же день.       — Пф… приглядывается, оценивает. Решает, в какую часть тела тебя клюнуть побольнее, — смеялся Тэхён. — И если решит, что мы друг другу не подходим, то нам придётся, к сожалению…       — Что?       — Упорно его в этом переубеждать. Вот что! — успокоил его Тэхён, обнимая.       Путь к сердцу попугая был не так гладок и не преодолен даже спустя месяцы. Чонгук сразу заметил, что птенчик не так прост. Тому можно было Оскара давать за игру. Тот способен был испытывать весь спектр человеческих эмоций. Киви умел психовать, мстить, обижаться, скучать, придуриваться, если что-то идёт не по его воле и плану, очень внимательно слушать, когда интересно. И, конечно, радоваться. Он так бурно встречал Тэхёна с работы, что это уже Чонгуку было в пору ревновать. Ведь вместо: привет, Чонгук. Я соскучился… Тэхён первое время по привычке спешил к птенчику, здороваясь сначала с ним и гладя клювик.       Приходя домой, Тэхён часто выслушивал от него рассказы о том, как Киви невыносим. Что птичка никак не хочет принимать его и общаться с ним. Жалуется на то, что попугай игнорирует его весь день и даже из клетки порой не выходит, хотя Чонгук его выпускает. Не берет у него из рук еду. Больно клюет его и дразнит раздражающе. Ведь пернатый как-то подслушал то, как ласково называет его Тэхён. Теперь и сам его так зовет, но только когда Кима нет дома. Птенчик царственно восседает на жердочке и кричит: малыш Чонгук-и. Чонгука это очень злит, потому что звучит такое часто и очень громко. Тэхён поначалу сомневался и не верил в это, но когда Чон, чтобы доказать, записал всё на видео, Ким очень долго смеялся и попросил скинуть ему это на память. Не получается пока у этих двоих найти контакт. Но Тэхён уверен, что со временем это обязательно случится. И Чонгук потом не будет знать, куда деться от навязчивости птенчика и его любвеобильности.       А вот с остальным его окружением Чонгук очень быстро подружился. И не только с Джином, но и с Юнги. С Хосоком они вообще были на одной волне в плане болтливости. А больше всего он сошелся с Бао. Произошло это как-то незаметно, когда Чонгук впервые заговорил с ним о его девушке: о их долгой разлуке, о терпении и терпимости, о любви и сострадании. Помог ему психологически, а тот уже от него не отлипал. Сам притянулся. Стремился к общению и Чонгук не был против. Чимина он тоже не оставлял. Всегда общался подолгу, заходя к Тэхёну и очень рад был тому, что у них с Элен всё замечательно складывается. Тэхён тоже, кажется, с этим смирился и не терроризирует больше своего помощника. И это тоже заслуга Чонгука, а точнее его долгих бесед с Кимом по этому поводу.       Вообще, много чего происходит между ними разного. Во многом они расходятся во мнениях, смотрят на ситуации и на жизнь под разным углом. Но Ким знает, что всё равно Чонгук для него самый любимый, желанный, уже становится родным. И волосы у него самые мягкие, и губы самые сладкие, и голос необыкновенный, когда вдруг, невзначай, сидя напротив, жуя свою шоколадку, признается:       — Я люблю тебя.       И что это и к чему вообще? Говорили же совершенно о другом. Обсуждали, как проведут выходной. А после Тэхён рассуждал о том, что надо бы отвезти свои костюмы в химчистку. А тут вдруг резкое: люблю. И по телу Тэхёна сразу такое тепло, и вмиг забываются все чужие странности. Хочется его, милого, всего перепачканного в шоколаде, затискать и зацеловать. И за эту фразу Тэхён готов закрыть на всё глаза… и закрывает. Старается не конфликтовать. Принимает его таким, какой он есть.       Однако, несмотря на то, что Киму странно и удивительно, в их совместной жизни есть масса приятного. И вот лишь самая малость для Тэхёна:       Галерея телефона теперь полна его фото. Спящий Чонгук — отдельная история. Одно из таких фото сделано было утром, когда впервые в своем доме проснулся с ним рядом. Вставать не хотелось, но рука потянулась за телефоном, чтобы на память осталась эта нежность. Чонгук во сне прекрасен. А ещё в памяти хранится много кадров, где Чонгук улыбается. Его улыбок Тэхён сотни перевидал, но та, что самая яркая, стоит на обоях в телефоне. Хорошо, что успел её запечатлеть. А ещё Киму нравится и та, где он сидит за ноутбуком. Весь в работе. Сосредоточенный и отрешённый. Таким Тэхён видит его нечасто, но это нравится ему безумно. Зачем Тэхён его фотографирует? И сам не понимает. Наверное, чтобы пересматривать, когда на работе становится невыносимо тоскливо. Эти живые фото его спасают.       Тэхён греется о Чонгука. И речь не только про их огненные ночи. Здесь дело в душевном тепле. Когда тот встречает его на пороге, запыхавшийся, потому что бежал, чтобы поцеловать после дня разлуки и опередить Киви, который летит к хозяину, сбивая об углы крылья. Когда вечерами, мешая Киму работать, льнёт, как кот, и просит ласки. Тэхён тогда бросает всё и обнимает, ничего при этом не говоря. Слова излишни. Тишина в эти мгновения ценнее самых громких слов. Когда просыпается утрами вместе с ним. Не спит. Хотя мог бы. Ведь ему, как Тэхёну, каждый день ехать никуда не надо. Но он встаёт. Делает овощной смузи для него лично. Хотя Ким не раз замечал, что Чонгука воротит от одного только вида этой зеленоватой жижи. И всё же он её делает. Потому что Тэхён это любит. И обнимает так, что не хочется потом никуда ехать. Ученые говорят, что для счастья человеку нужно восемь объятий в день. У Кима явный переизбыток объятий. И ему не кажется. Он действительно самый счастливый теперь. И невозможно им не быть, когда Чонгук слушает его, порой раскрыв рот, и не перебивает. Будто Тэхён и его слова — истина в первой инстанции. Естественно, это не касается тех случаев, когда Ким его наставляет в быту. Речь о юриспруденции. Чонгук всегда просит его поделиться событиями прошедшего дня, вплоть до мельчайших подробностей. А когда видит, что Тэхён очень устал и нет сил даже на разговоры, то молча ведёт его в спальню, укладывает в постель. Ложится рядом и обнимает так, что становится жарко, гладит при этом по волосам, тихо мыча что-то по подобию колыбельной. Это очень странно ощущать. Ещё чуднее, наверное, выглядит со стороны. Но их никто не видит. Киму пока всё непривычно. Но он ни на что не променяет эти минуты вдвоём. Они словно живая вода. Исцеляют и воскрешают. С Кимом часто бывает такое, что чувства переполняют его настолько, что больше не умещаются в слова — хочется просто молчать вдвоем. И там, где испаряются слова, начинаются руки, и их молчание прерывается языком прикосновений.       Ещё один из интересных моментов — это то, что Тэхён практически с первых дней замечает за собой неадекватность. Он обожает теперь подслушивать. Да, он без зазрения совести делает это, когда Чонгук проводит консультации с некоторыми клиентами в онлайн формате. Ким тихо присаживается на мягкий пуф в углу своей оранжереи, которую отдал Чону для работы. Тот сам попросил это место из-за красивой локации. Теперь там он и консультации проводит, и снимает новые выпуски. Туда Тэхён иногда и приходит, чтобы подглядеть и подслушать. Он не знает, с кем проводит сеанс Чонгук. Не прислушивается к словам клиента. Ему важно лишь то, что говорит Чон. А это всегда действует успокаивающе. После таких тайных сеансов ему кажется, будто он тоже побывал на консультации и получил психологическую помощь. Он заряжается этими словами. Часто они помогают ему разрешать свои внутренние конфликты и отвечают на вопросы, которые он никогда Чону не задаст. Может, когда-нибудь он и признается в преступлении, связанном со вторжением в частную жизнь клиентов Чонгука. Когда-нибудь, возможно. Но пока тайно слушает и эти речи порой для него как мёд. Льются любимым голосом. А Ким, прикрыв глаза, релаксирует. Чонгук говорит много, красиво и к месту. Из последнего и самого яркого:       Поймите, что не всегда и не во всех случаях нужно бороться. Главное — вовремя понять и увидеть, когда пора уже отойти в сторону, сменить вектор движения, перестать делать что-то, к чему не лежит душа, и заняться тем, что по-настоящему интересно. Выйти из отношений, которые ранят, уволиться с опостылевшей работы, проститься с теми, кто тянет на дно. Победители не всегда прут напролом, прошибая лбом железные заборы. Иногда они обходят этот железный забор и начинают искать другой путь.       Тэхён многое тогда примерил на себя, слушая ту речь Чонгука. Вспомнил различные ситуации из жизни и принял слова, согласившись с ними. А на следующий день он услышал от него то, что заставило улыбнуться:       Не зря существует понятие, что мысли материальны. Ведь те мысли, которые мы выбираем ежедневно, подобны краскам в палитре. Всё зависит только от нас. Только мы можем раскрасить нашу жизнь, выбирая именно те мысли, которыми ярко раскрасим холст своей жизни. Попробуйте настроить себя. Выберите яркость и увидите, как всё станет меняться.       Тэхёну жутко захотелось тогда прервать консультацию. Подойти и обнять его. Просто, без слов. Еле дождался тогда окончания беседы. А увидев, наконец, схватил его, ничего не понимающего, в объятия и закружил.       С Чоном было не скучно, и это правда. Одна особенность в их отношениях всё никак не пропадала. Иногда было даже обидно, но чаще смешно. Они периодически подкалывали друг друга. Чаще Чонгук шутил про возраст и особенности мышления Кима, но и Тэхён тоже не отставал. Чонгук отлично сдружился с Джином и обожал посещать его клуб. А Тэхёну туда совершенно не хотелось, и он всеми путями старался этих поездок избежать:       — А может, посидим сегодня дома? Подождем, пока твой прыщик заживёт? — подкалывал его Ким, подмигивая. Знал, что за этим последует, но не сдержался, видя Чонгука, крутящегося у зеркала с тональником в руке.       — Мой прыщик всегда можно замазать, в отличие от твоих возрастных морщин, — парировал злобно Чонгук.       — Оу… Мистер-сарказм и ненавистник старости собственной персоной!       — Ты первый начал…       — А я это специально, чтобы вместо клуба остаться дома и научить уважению старших одного…       — Назовешь мальчишкой, оставлю без завтрака, ужина, и секса.       — Одного …. Ммм … одного юношу!       — Тэхён, ты где словечки такие откапываешь?       — Из гробницы достаю. Я же дряхлая мумия, судя по твоим словам…       Оба тогда дико расхохотались, а в клуб всё же не поехали. Нашли для себя занятие поприятнее.       Но случалось такое редко. Чаще Тэхёну не удавалось улизнуть, и он буквально застигался врасплох звонком Чонгука и его твердым:       — Жду тебя сегодня вечером в клубе Джина. Будем кутить.       — А что за праздник?       — Ох, адвокат Ким… праздник — он же в голове, а не в календаре. Расслаблять тебя буду.       — А как же переодеться? Мне в костюме ехать?       — Одежду тебе из дома прихвачу… на свой вкус. Переоденешься у Джина в кабинете.       — Ммм… а ты, смотрю, всё продумал…       — Готовься, мы будем танцевать.       В такие минуты Тэхён обреченно опускал трубку, безмолвно философствуя. Какое же всё-таки сильное слово — это МЫ. Самое сильное слово на свете. За это МЫ, он на многое готов был пойти и многое в себе поменять. Им хорошо вместе и надо это беречь. А когда Тэхён, обнимая его, понимал, что его вот так никто раньше не хотел, мир исчезал для них двоих. Его так сладко никто не целовал утрами. Никто так крепко к нему не прижимался и не шептал на ухо ему сонному: доброе утро, Тэ… Его никто до этого раньше не провожал на работу, останавливая на пороге и шепча на ухо: «не задерживайся сегодня. Я буду очень тебя ждать…». Никто и никогда не просыпался ради него так рано, чтобы проводить. А ещё никто так сильно не ревновал его к птичке. Это глупо, конечно, и смешно выглядит, но это факт. И как бы Чонгук ни старался скрыть этот факт, но так оно и было. Считает до сих пор, что птенчик ему дороже, чем он. Глупость, конечно.       Тэхёна многое умиляет. В его доме вечерами теперь всегда вкусно пахнет ужином и сразу по приходу его кормят. Скрипя зубами, Чонгук готовит для него лично то, что любит Тэхён. Иногда и сам это ест, но чаще у него своё меню. На рабочем столе в кабинете поселился красивый цветок, и теперь, работая вечерами, Тэхён иногда отвлекается на его цветение. А в доме появилась тысяча мелочей наподобие каких-то вазочек, непонятных фигурок и статуэток, чего Ким никогда бы себе не купил. Но это выглядит очень мило. И что самое интересное, подходит под стиль и дизайн его дома.       А самое главное — это то, что он любим. И чувствует это каждой клеточкой своего тела. Об этом не говорится вслух ежеминутно. Но это ощущается в проявлениях заботы: в новых тёплых тапочках, которые Чонгук ему ни с того ни с сего вдруг подарил. В новой красивой подставке для очков, которые Тэхён носит на работу. Раньше они все покоились на комоде, а теперь аккуратно располагаются на подставке. Это удобно и красиво.       И, конечно же, Чонгук частенько устраивал ему сюрпризы, вваливаясь в кабинет под вечер без предупреждения. При этом самостоятельно отпускал Чимина домой. Входил и с порога звучало:       — Адвокат Ким, по уважительной причине ваша работа отменяется!       Тэхён поднимал на него усталый взгляд и тянул руки, чтобы тот поскорее приблизился и поцеловал. А потом Чонгуку надоело вот так приезжать и его караулить. И он арендовал офис недалеко от его. На утро назначал консультации с клиентами, после обеда проводил обучение с группами, а когда выпадала возможность, они обедали вместе. А если по времени не получалось встретиться или работы в городе не было, то Чонгук собирал для Тэхёна обеды с собой. Тот поначалу сопротивлялся всеми возможными способами. Отнекивался. Для него поездка в ресторан с коллегами — не только возможность поесть, но и повод пересечься, обменяться информацией и пообщаться. А тут Чонгук со своими контейнерами усаживает его в душном офисе на обед. И всё же их приходилось брать скрепя сердце и зубами скрипя, естественно. Не привык Тэхён к такому. Но всё в одночасье изменилось. Случилось это в день, когда из-за занятости он не смог покинуть офис и на обед оставалось всего минут двадцать. А в холодильнике на общей кухне, очень кстати его ждали собранные Чонгуком контейнеры. Тэхён поразился тому, как там всего было много. Человека на три точно. И эти трое как раз стеклись на запах, когда он всё это разогревал. А потом Тэхён угощал их, голодных и таких же заработавшихся. Чимин, Хосок и Бао уплетали обед за обе щеки и приговаривали: Как же хорошо, когда есть кому о тебе позаботиться.       — Вот моя вообще готовить не любит, — сокрушался Хосок, — вечно у неё то пригорит чего-нибудь, то недосолит она, то недоварит. Сам готовлю чаще неё. Надоело, сил нет.       — А моя вообще в тюрьме, — с грустью дополнил молодой адвокат, а глаза при этом, как у собаки. В них такая тоска, что словами не передать, — вот выйдет по УДО, клянусь, сам буду для неё готовить. И мне будет не лень!       Только Чимин скромно промолчал тогда. На готовку у него совсем времени не было. От родителей он съехал, перебивался пока перекусами и жил теперь в съемной квартире. С Элен они пока не съехались. Обещал себе предложить ей это, когда успешно сдаст экзамен на адвоката. А экзамен уже был на подходе.       Тэхён тогда слушал их и удивлялся самому себе. Какой же он дурак! Какой же действительно душный он всё-таки тип. Чонгук часто его так называет. В шутку, конечно. А ведь он прав. Разве забота может быть в тягость? После того обеда он тут же поспешил позвонить ему и поблагодарить. Но, как обычно, разговор свернул не туда:       — Спасибо, Чонгук-и. Всё было очень вкусно. Пальчики оближешь.       — Вот и оближешь вечером… мои… Проверю, как ты мне благодарен, — заливисто смеясь, отозвался Чонгук.       — Вот же, мальчишка непристойный! — возмутился Тэхён. А вообще он обожал такие вот разговоры. Они разжигали в нём пламя и позволяли ощущать себя живым.       — Адвокат Ким, из каких таких древних энциклопедий эти слова? Непристойный. Хм… Есть же более современные синонимы. Например, пошлый… ммм, а ещё…       — Это точно… сегодня вечером, готовься, каждый синоним будет отпечатком моих губ на твоей коже… и ты будешь считать синонимы к этому слову, а я твои стоны.       — Бегу готовиться. Прямо сейчас и начну. Где там наша смазка?       — Обязательно мне об этом говорить? Хочешь, чтобы я мучился до вечера?       — Хочу… и чтобы прямо с порога накинулся на меня.       Их разговор тогда завершился вынужденно и быстро по причине звонка из приемной, а предвкушение ещё долго не отпускало Тэхёна. Но тем вечером не суждено было случиться тому, что они обсуждали. Тэхён вернулся домой разбитым, с головной болью, и всё, что он мог, так это молча улечься в постель, чтобы побыть в тишине и покое. Последний процесс оказался сложным и энергозатратным. Всё шло не по плану, и Тэхён перенервничал. Редко с ним такое случалось, и в такие дни, как правило, чувствовал себя хуже некуда. А в тот вечер ощутил заботу о себе. Его спасали прикосновения теплых губ к щеке, прохлада салфетки на лбу и даже приятный шепот на ухо с расслабляющими историями Чонгука о своём новом выпуске. Тэхён обожал слушать его воркование. Головная боль прошла без лекарств, и он уснул сном младенца, проспав до самого утра. Помнится, тогда ему снилось лёгкое дуновение тёплого ветра, а в реальности это были руки Чонгука, который гладил его полночи по макушке, словно кот, принимая чужую боль на себя.       Много чего из их отношений Тэхёна ежедневно умиляло, удивляло, меняло, настораживало. И только секс, наверное, у них был такой же потрясающий, как и в самом начале. В этом смысле ничего не менялось. Тэхён обожал моменты спонтанности от Чонгука. Тот проявлял инициативу, с каждым разом всё больше разжигая Тэхёна. Однажды в выходной случилось такое, чего он от Чонгука никак не ожидал и помнить будет точно очень долго. Он вообще ни на что подобное не рассчитывал и сидел себе спокойно, читая книгу, когда заметил приближающегося к нему Чонгука. Тот быстро подошел к нему, усевшись на полу. Без тени смущения раздвинул его ноги. Устроился между ними, уложив под свои колени подушку.       — Что ты делаешь, Чонгук?       — Отвлекаю тебя.       — А подушка зачем?       — Правило номер один: прежде всего устрой свой личный комфорт.       — Как интересно! А мне комфорт ты не хочешь устроить?       — Каким образом?       — Вернуться в исходную точку, раздеться и подойти ко мне снова, но только уже без всего.       — Ммм, адвокат Ким, как нескромно.       — Ты первый начал. И я не увидел в твоих действиях ни грамма скромности.       Тот момент завершился в спальне, и Тэхён не давал Чонгуку ни минуты покоя. Даже обедать не пускал, заявляя: сегодня мы на диете, мальчик мой.       В таком режиме проходили многие их выходные. Утро начиналось с неторопливых ласк, перерастая в пожар, а тихие вечера в бильярдной, когда вместо запланированной игры, которой Тэхён так и не мог Чонгука научить, у них были долгие поцелуи у стола, а потом уже практически лежа на этом столе. Потому Тэхён и не мог никак его научить. Ведь как только Чонгук склонялся, чтобы совершить удар, у Кима отключалось сознание. Руки так и тянулись к нему.       А их горячие и влажные часы в бассейне были незабываемы. Потому что в выходной можно было позволить себе нарушение графика и лечь под утро. Они полюбили плавать на перегонки. Но Тэхен часто его догонял и опережал. А иногда специально держался в отстающих, но настигнув, целовал до боли в легких.       А их ночи без сна и отдыха. Они выматывали физически, но Тэхён не готов был ради комфорта и отдыха от них отказаться. Каким же кайфом стало для него прикасаться к телу, душу которого любишь. Тэхён был лишен этого долгие годы, а теперь наверстывал упущенное. И любил он его по-настоящему. И брал его каждый раз страстно. И как же нелегко было выпускать его из рук! А Чонгуку всё не терпелось вырваться: то шоколадку ему в перерыве захочется, то попить:       — Побудь со мной ещё немного, ммм. Куда ты всё бежишь? Слаще тебя, Чонгук-и я ничего и никого не пробовал.       — И многих ты пробовал, интересно?       — Какая разница, если теперь всё это не важно. Ты — мое настоящее. Я хочу взять тебя в будущее. А прошлое я уважаю, но ты собой всех прошлых затмеваешь. Только ты, Чонгук-и.       Чонгук улыбался и опускал голову ему на плечо. И эти минуты для двоих были бесценны. Особенно, когда на обнажённое тело сверху опускалась простынь. Губы ложились на губы, а кожа тонула в мурашках от поцелуев и от контраста температур. Глаза ещё горели безумным блеском, и сердце не вернулось к спокойному ритму. Тэхёну в такие минуты всегда хотелось, чтобы между ними так было всегда. Если утратится эта энергия, наверное, и он погаснет. Ему нужен Чонгук, и это бесспорно. Бессмысленно надеяться, что его это отпустит. Это точно любовь. И она настоящая. Она последняя. Об этом кричит тело, это постоянно в мыслях. Это не одержимость и не зависимость. Это подарок. Судьбы? Небес? Счастливого случая? Неизвестно. Главное, что он теперь есть в его жизни. И пусть дурит. Пусть обижается, бубнит и называет древностью занудной. Пока в его глазах горит огонь любви, Тэхён будет счастлив. Безмерно счастлив. А простыни, как ни старайся, снова влажные. И на виске Тэхёна его горячий губы и шёпот о том, что Ким не человек. Он божество какое-то несравненное. От Кима в ответ лишь хриплый смех и крепкие объятия. И ещё не озвученное желание: пусть это всё сохранится на долгие-долгие годы. Пусть он будет со мной навсегда, пока дышу, пока чувствую. Хочу только с ним. И пусть им пока нелегко понимать друг друга. Но когда человек становится родным, ты не воспринимаешь его как собрание плюсов и минусов. Он для тебя плюс, даже со всеми его минусами.       Тэхён старался замечать только лишь положительное. Отметая всё отрицательное. А было между ними разное. Случалось многое. Хорошо и плохо смешивалось воедино, создавая общую картину их жизни. Шли дни и недели пролетали незаметно, а Тэхёну казалось, что они понемногу стали уживаться, находить общий язык, понимать друг друга. Но казалось это до следующего всплеска Чонгука. Ким понимал, что виной всему, скорее всего, он сам: его слова, замечания, наставления, его нравоучения, коих стало гораздо меньше. Знал, что его тоже сложно выдерживать. Он старался быть мягче и проще. Но, видимо, плохо справлялся, потому что всё чаще в речи Чонгука стали проскальзывать слова про разницу в возрасте. Естественно, Ким не комплексовал по этому поводу. Но все же расставить точки над «i» считал необходимым. Если они вместе, то к чему все эти постоянные зацепки? Разве Чон не знал, куда идёт и с кем связывается? Тэхён искренне не понимал, почему тот постоянно акцентирует внимание на возрасте. Чонгук знал, с кем будет строить отношения. И ему заведомо было известно о характере Тэхёна, его увлечениях, принципах, занятости. Поэтому Кима стали порой раздражать некоторые его слова. Нет-нет, да и всплывает в разговоре тема о том, что Ким старше. И не сказать, что эта их разница такая колоссальная. И пока они не жили вместе он от Чона подобного не слышал. Теперь же это звучит на постоянной основе и становится каким-то триггером для Кима, который в ум не возьмёт, к чему тут разница в возрасте? Если люди любят друг друга, если вместе им хорошо, то зачем на этом заострять внимание? А может, хорошо только ему одному? Не хотелось Тэхёну в это верить. Ему казалось, что со временем взаимопонимание должно лишь множиться и их контакт должен налаживаться. Но всё происходило с точностью до наоборот. Закрадывались неприятные сомнения.       Многое в поведении Чонгука его смущало. Он становился раздражительным, иногда замкнутым в собственных мыслях. Тэхёну не хотелось думать о плохом. Было желание прояснить ситуацию. Тэхён уж точно молчать не станет. Гордость и молчание ещё никого не сделали счастливыми. И их не сделают. Поэтому к полугоду совместной жизни разговор назрел окончательно. А Тэхён его всё откладывал, насколько было возможно. Переносил, опасаясь исхода. Умышленно не находил подходящего момента. Но по итогу сам не выдержал, когда Чонгук снова вдруг зло пошутил на волнующую тему. Они сидели тогда за ужином. Он был на редкость поздним. Тэхён чувствовал себя очень уставшим после долгого рабочего дня и выглядел, наверное, соответствующе. Этим вечером и речи быть не могло о прогулках. Хотелось только лечь пораньше и не шевелиться до утра. Об этом он Чонгуку и сказал. А тот снова едко про возраст.       — Не пойму, тебе плохо со мной? Что не так? Я ведь вижу, что ты ходишь в последнее время сам не свой. Подколы твои эти постоянные… — выдал раздраженно Тэхён. Сегодня он не в состоянии держать себя в руках.       — Не знаю. Вроде всё неплохо, но… Тэхён, я часто думаю… мы настолько разные с тобой. Это пугает. Кажется, это никогда не изменится, — в голосе Чонгука промелькнула такая обреченность, что резкость Тэхёна моментально улетучилась.       — Разные. Да, мы разные. Ты вообще не найдёшь в этом мире двух одинаковых людей. Даже близнецы и те разные.       — Да, но мы с тобой вообще… — на выдохе ответил Чон. Не договорил. Ким сделал это за него.       — А что, вообще? Разница в возрасте? Ты о ней? Во взглядах на питание, развлечения, спорт? — перечислял Тэхён возможные варианты.       — И не только… — Чонгук опустил взгляд в пол. Конечно же, ему есть что сказать, но он промолчал.       — Знаю. Заметил, что не только. Но считаю: важно лишь то, что вот здесь… — Тэхён опустил руку на своё сердце, которое от переживаний забилось ещё быстрее. Ему невыносимо думать о том, что этот разговор может стать их последним. А вдруг? Чонгук выглядит слишком поникшим, словно именно этот вариант и хочет предложить. Возможно, Тэхёну так только кажется. И он себя накрутил. Но сейчас он готов сделать всё, лишь бы переубедить его.       — Знаешь, как говорят: если человек не твой, то он обуза, тяжелый багаж. А если твой, то даже будь он самым странным на планете, для тебя он идеал.       Чонгук поднял на него взгляд, а Тэхён не стал долго ждать. Приблизился к нему, утягивая за собой на диван. Уселся на него с ногами и Чонгука попросил присесть рядом, чтобы быть ближе.       — Я надоел тебе… знаю, — прозвучало тихое и неуверенное от Чона.       Тэхён округлил глаза. Такого услышать он точно не ожидал.       — Ну к чему эти выводы, а? Сам себе что-то надумал и переживаешь. Ты моё чудо, Чонгук-и. Каждый день тебе поражаюсь. Узнаю с новых сторон и влюбляюсь заново. Ты не можешь надоесть. Ты мой стимул и смысл. Каждый день с тобой рядом — это не мучительный стаж. Только рядом с тобой я чувствую себя полноценным, наполненным, гармоничным, счастливым.       — Да? — захлопал глазами Чонгук, хватаясь за его руку, — Правда?       — Даже не сомневайся. Меня не покидает желание ходить с тобой везде и каждому встречному говорить, что ты мой. Не делаю этого, только чтобы не видеть на тебе чужих восторженных взглядов. Я обожаю тебя. Когда ты не сдержан и споришь со мной с пеной у рта, когда грустишь, когда смеёшься, когда тебя кидает в дрожь от желания. С ума схожу, когда понимаю, что эта дрожь из-за меня, ради меня и для меня. А на работе я часто мечтаю к тебе поближе, калачиком под плед рядом с тобой, под шум телевизора и твоего дыхания. А ты мне тут всякую ерунду выдаёшь…       — Тэ… Знаю, что я невыносим. Обижаю тебя своими шутками дурацкими, — промычал Чонгук, зажевывая губу. Ну, как ребёнок, честное слово.       — Я не могу на тебя обижаться. Вообще не могу. Кажется, прощу тебе всё что угодно. Но ты не злоупотребляй, пожалуйста. Я реалист, Чонгук. Понимаю, что вечно не всегда получается. Но прошу: люби меня, пока любится, не сомневайся во мне ни секунды. Я твой. Только твой. Стареющий, седеющий, брюзжащий не по делу нарцисс. Оказывается, нарциссы тоже умеют любить… и ещё как.       — Ты не старый… да какой ты старый, если… да ты вон какой спортивный! А я… — бубнил Чонгук, краснея.       — А ты мой самый любимый мальчишка. И не спорь. И если тоже любишь, то всё у нас получится. Я тебе обещаю, что как в конструкторе Lego, по этому типу и принципу, по детальке, медленно, но верно, мы обязательно построим с тобой то, что устроит нас обоих. Вспомни, а как ты там Чимину в кафе говорил? По снежинке… по шажочку? Так и мы будем. Постепенно. Знаю, что со мной непросто. Я тот ещё абьюзер. Заставляю тебя спортом заниматься, вынимать ложку из кружки, тапки носить, сахар отнимаю… эмм… что там ещё? — перечисляет Ким, смеясь. Действительно, абьюз в чистом виде. Чонгук тоже смеется.       — Да ничего там больше. Ерунда это всё. Какой абьюз? Не путай понятия. Тэхён, ответь, ты разочарован во мне? Только скажи правду.       — Что ты! Да я тобой очарован. Здесь ничего не изменилось, — заверил его Ким, смотря прямо в глаза.       — Да? Ну, не знаю… Находясь рядом с тобой, я понимаю, насколько неправильно живу. Насколько я неправильный. Раньше даже не задумывался. А теперь… Но я не могу исправить себя. Мне тяжело, понимаешь? И тебе нелегко со мной. Я чувствую это, Тэхён! — вспылил Чонгук, отворачиваясь, а голос на последней фразе дрогнул.       — Ты не прав. Возможно, это тебе нелегко. Но со мной всё не так. Мне хорошо с тобой, — от Кима прозвучало убедительно. Потому что так и есть.       — Я вижу, Тэхён, что ты иногда едва держишься, чтобы не треснуть мне по макушке, — снова несдержанно выдал Чонгук, ожидая ответа.       — Ты ошибаешься. Вот отшлепать тебя иногда желание возникает, но после сразу же приласкать. Чонгук, скажи, а тебе скучно со мной? Я всё чаще слышу от тебя шуточки по поводу разницы в возрасте. Но ты ведь знал, что я старше. Не то чтобы я настолько критически старше, не на пол жизни. Но, видимо, тебе этой разницы хватает, чтобы почувствовать себя как не в своей тарелке рядом со мной. Для меня наш возраст не помеха. И привычки мои… Пойми, мои привычки — это потребность. Мне жизненно необходимо чувствовать себя легко, быть в тонусе, высыпаться, потому что у меня тяжелая и сложная работа. И если я хочу быть успешным и максимально активным, мне надо нормально питаться, высыпаться, заниматься спортом и ухаживать за собой, для того, чтобы быть не только профессионалом в своём деле, но и человеком, на которого элементарно приятно посмотреть. Почему бы и нет? Внешность — это же как презентация себя. Сначала ты смотришь на человека, не зная его, и оцениваешь зрительно. И только потом узнаешь его внутренний мир. Ведь и у тебя со мной было так? Согласись? Что плохого в том, что я живу вот так? — рассуждает Тэхён.       — Так и было. Ты прав. Тэхён, я не в упрек. Мне нравится, что ты такой целостный, целеустремленный, несгибаемый. Но я другой. Я, наверное, не тот… — запнулся Чонгук, а Тэхён подхватил.       — Ты тот, кто мне нужен. Не сомневайся ни в чём, Чонгук, — отрезал он твёрдо.       — Ну, а что насчет дома? Зря я здесь это всё затеял, да? — окинув взглядом комнату, поинтересовался он. А она с его заселением действительно кардинально изменилась. И не только она одна.       — Я не против того, чтобы ты устраивал здесь уют. Принимаю всё то, что ты здесь поменял. Понимаю, что тебе хочется ощущать себя как дома, потому что для тебя здесь всё чужое. Таким образом ты привыкаешь, отвлекаешься, пускаешь корни. И мне это нравится.       — Да, но ты… похоже, даже и не замечаешь всего. Когда тебе замечать? Даже работаешь дома, — хмурится Чонгук. А Тэхён улыбается. Нравится ему этот хмурый профайлер. Даже в таком состоянии он прекрасен.       — А по поводу работы и моей занятости скажу как есть. Знаю, что тебе не нравится моя работа на дому вечерами. Но тут, к сожалению, пока я не могу ничего подкорректировать. Пока не могу, но постараюсь. Поверь, я как могу, пытаюсь успеть многое на работе, но не всегда удается. График сейчас очень плотный, поэтому, чтобы не задерживаться и быстрее увидеть тебя, я несу работу домой. Поэтому я сажусь рядом с тобой, и пока ты смотришь фильм, я за ноутбуком и работаю. Но ведь я рядом. Это же главное. Не могу я вот так всё бросить. У меня слишком много клиентов, которые требуют моего личного внимания, — спокойно объяснил ему Тэхён.       — Тэхён… я же не знал…       — Погоди. Не перебивай. Дай сказать, пока помню. Старость — не радость. Так ведь? — хохотнул Ким и продолжил, — Я понимаю, что для тебя я душный, потому что пью все эти овощные смузи по утрам, ем отварную куриную грудку с овощами на ужин, не пью кофе натощак. А вместо него только тёплую воду. Не закидываюсь чипсами и попкорном в моменты, когда мы смотрим кино. Не составляю тебе компанию за чаепитием со сладостями. У меня другие принципы, понимаешь? У меня другой устрой. Но это не мешает нам быть вместе и любить друг друга. Я не заставляю тебя придерживаться моих диет и правил. Принимаю тебя таким, какой ты есть. Пожалуйста, принимай меня и ты. Ведь я понравился тебе таким? Чем я тебя привлек? А? Не думаю, что только профессионализмом. Я понравился тебе внешне. Но за этой внешней картинкой — тяжкий многолетний труд, Чонгук. Все эти маленькие кирпичики ежедневного труда над собой складываются в единую стену того, какой я есть. Это питание, спорт, режим дня — всё это и делает меня тем, кого ты любишь, кем неприкрыто восхищаешься. И теперь я хочу быть строже к себе, потому что рядом со мной ты. Глядя на тебя, на твоё стройное молодое тело, я хочу тоже быть в тонусе, в разы больше быть в тонусе, чем раньше. Я хочу тебе соответствовать, — признался ему Тэхён.       — Соответствовать? О чём ты говоришь? — возмутился Чонгук.       — Ну, может, я не так выразился. Я хочу, чтобы ты хотел меня через года также сильно, как и сейчас. А для этого мне нужно быть форме, для этого мне нужно себя поддерживать, чтобы быть активным, чтобы не стать размазней, не задыхаться на пробежке, не страдать одышкой, когда я в тебе в самый ответственный момент. Для этого все эти усилия, для этого я себя поддерживаю сейчас даже больше, чем до встречи с тобой. Думаешь, мне нравится это? Иногда надоедает, но я привык и чувствую себя в этом легко. А ты делай, как хочешь. Я тебя ни к чему не принуждаю. Нравится есть чипсы? Пожалуйста! Я даже сам тебе их буду покупать. Нравится пропускать кофе на голодный желудок? Пожалуйста! Но почитай для начала статьи врачей о том, как вредно это для организма, и хотя бы делай это пореже. Нравится готовить для меня на завтрак панкейки, блинчики и всё прочее? Пожалуйста! Мы ведь договорились с тобой о том, что один день в неделю я твой и ты готовишь для меня всё, что хочешь, а я с удовольствием это ем, потому что тоже люблю. Поверь, люблю, но позволяю себе редко. Потому что таков мой образ жизни. Считаю необходимым это прояснить. Раньше надо было. Но лучше поздно, чем никогда, — выдохнул Тэхён с облегчением.       — Тэхён, я понимаю тебя. Нет никаких претензий. Просто все эти нюансы строят между нами мосты. А это непросто.       — Согласен. Да и в принципе, делить с кем-то крышу над головой — это труд. Быть семьей — это труд. Я знал это, когда звал тебя к себе. Я звал тебя не на время, Чонгук. С моей стороны это навсегда. Вижу, что пока нам сложно ужиться. Я стараюсь, как могу, чтобы тебе было здесь уютно. И мои просьбы к тебе не сидеть на сквозняке, носить тапочки — это не старческое брюзжание, как ты это называешь. Это забота. Чонгук, у тебя же чуть что — сразу насморк. Я знаю, как ты мерзнешь, поэтому и укрываю пледом, когда ты сидишь в гостиной на полу за приставкой в одних трусах. Это не что-то за что надо на меня обижаться. Это проявление заботы. Мне не все равно, пойми, — поглаживая его ладонь, признался Тэхён.       — Понимаю, — Чонгук ответил кратко, но посмотрел так красноречиво, что стало понятно: ему тоже хочется всё наладить.       — Но ты же тоже заботишься. Делаешь уборку в доме сам, хотя я предлагал вызывать службу. Ты готовишь для нас. Ты многое для меня делаешь.       — Не всегда готовлю то, что ты хочешь, — пробубнил Чонгук себе под нос.       — Это другой вопрос. Но ведь готовишь! Чонгук, нам обоим нелегко. Процесс притирки друг к другу занимает не неделю и ни месяц, иногда на это уходит год и больше. Ответь мне честно: ты устал жить со мной? Тебе совсем невыносимо?       — Нет. Тэхён, всё не так. Это я иногда чувствую, что тебе со мной невыносимо, — и снова взгляд ярче слов, но уже тусклее.       — Ошибаешься. Но порой ты пытаешься убедить меня в том, что совершенно недееспособен. То кипятком ошпаришься, когда постоянно тебя предупреждаю: не ставь на край чашку с горячим напитком. В итоге же ты опрокинул её на себя. Когда говорю тебе: не лезь сам в розетку. Я вызову электрика… Это тоже забота, а не бубнёж. Ты ведь не разбираешься в электрике, так зачем полез? Хотел на себе испытать всю мощь электрического удара? Понравилось?       — Да ерунда… так… тряхануло слабо. Ничего страшного, — отмахнулся Чонгук.       — А могло убить! — вспылил Тэхён. Такая беспечность его поражала.       — В твоих глазах я дурак, да? Глупый, незрелый? — скривился Чонгук, считывая нервозность Кима.       — В моих глазах ТЫ… и только ты. Я не вижу никого вокруг и спешу домой, подгоняя время, чтобы поскорее обнять тебя. Мне не хватает тебя днём, мне мало тебя и в остальное время суток. Я хочу изменить многое, сократить свою занятость, чтобы больше времени оставалось на нас двоих. Я работаю над этим, поверь. Но будешь ли ты рад, если мы ежедневно станем мозолить глаза друг другу? Не устанешь от меня?       — Не устану, Тэ… Прости меня. С другими почему-то мне всегда изъясняться проще, чем с тем, кого люблю. Так глупо всё… Я просто подумал…       — Не знаю, что ты там себе напридумывал… не стану гадать, но предполагаю. Я люблю тебя и уважаю. Ты личность, Чонгук. Ты умный, красивый, вредный, хитрый, темпераментный, со своими привычками и принципами. Мы в чём-то похожи, а где-то совершенно разные. Но это не приговор. Чонгук-и, ты же специалист! Психолог, профайлер. Неужели не видишь? Мой диагноз предательски точен: я тебя люблю. Оттуда и забота, и предостережения. Это не занудство. Пойми меня верно. Считай сейчас мои эмоции, просканируй. Я не желаю тебе зла, не пытаюсь задавить авторитетом. Я люблю. Да, я старше. Возможно, в силу возраста мудрее, поэтому делюсь с тобой своей мудростью. Если не я, то кто подскажет? Твои близкие? Они далеко. А я рядом. Если иногда это навязчиво с моей стороны, извини.       — Тэхё-ён… — протянул беспомощно Чонгук.       — Чонгу-ук… — устало вздохнул Ким.       — Ты устал для серьезных разговоров, — заключил Чонгук, улавливая его настрой.       — Нет. Для тебя я всегда найду силы и время. Ты же знаешь… — утвердительно ответил Тэхен, прикасаясь к его щеке.       — Значит, я пока не сильно надоел тебе? — улыбнулся Чон, щурясь.       — Не дождешься. Что за неуверенность? Откуда? А я смотрю, ты мечтаешь мне надоесть? — выгнул бровь Ким.       — Нет. Блин… не переворачивай всё, — по-мальчишески взбрыкнул Чонгук, смеясь.       — А о чём ты мечтаешь? — Тэхён устало вздохнул. Силы были на исходе, но закончить этот разговор было необходимо.       — Хочу с тобой к морю, — признался Чонгук, двигаясь ближе.       — О как! Отличная мечта! Но думал, ты скажешь: хочу с тобой вместе и навсегда, — задумчиво протянул Тэхён.       — Да… хочу вместе с тобой… навсегда… у моря, — поправил его Чонгук.       — И что же ты так прикипел к этому морю? — и в самом деле. Тэхён не раз уже такое от него слышал.       — Нравится мне оно. Не знаю, тянет и всё. Знаешь такое выражение: «приложите к моей душе море…». Вот это про меня. Чувствую себя там как дома. А после поездки туда с тобой понравилось ещё больше. Там, у моря, твои поцелуи слаще и объятия крепче и ты там другой, — в запале признался Чонгук.       — Какой? — непонимающе взглянул на него Ким.       — Расслабленный, не такой серьезный и даже романтичный, — с мечтательной улыбкой в ответ.       — Хочешь меня расслабленного, легкомысленного и романтичного? — Тэхён действительно был там таким. Помнит все свои эмоции. Чонгук верно его считал.       — Очень хочу… — теребя кольцо на пальце, ответил Чонгук.       — Значит, так и будет! — заключил Тэхён, беря его руки в свои.       — А когда? — Чонгук аж встрепенулся от такого заявления. Лицо его просияло, а он не на шутку воодушевился.       — Постараюсь как можно скорее порадовать своего мальчика. А ты сам выберешь место, — пообещал ему Тэхён, обдумывая, как можно беспроблемно устроить их побег.       — Не укусишь меня, как обычно? Вообще-то я тебя мальчиком назвал, — хмыкнул Ким, наблюдая за ним.       — Неа… -отмахнулся Чон.       — А как же коронный тычок в бок? — как бы напрашиваясь, уточнил Тэхён.       — Мне лень… — Чонгук развернулся и улегся спиной ему на грудь, сладко вздыхая. Видимо, уже представлял их отдых вдвоём.       — А что тебе не лень? — Тэхён обнял его и клюнул в макушку.              — Я бы сказал тебе. Но что толку? Ты же сейчас будешь занят работой. Говорил же, что тебе надо ещё сегодня попечатать, — с грустью отозвался Чонгук, укладываясь на нём удобнее.       — Она не срочная. Могу на завтра оставить, — Тэхён и вправду уже не настроен был на работу. Ему хотелось все свои слова подкрепить лаской, побыть с Чонгуком, пообщаться, обнять…       — Тогда пойдём в ванную, — предложил тот, резко подорвавшись.       — Будешь устраивать мне волны морские? — усмехнулся Тэхён, прекрасно понимая, что последует за этим купанием. Чонгук буквально вчера хвалился тем, какую прикупил новую ароматную морскую соль.       — Буду, — признался он, поднимаясь. А заодно вытянул за руки и Тэхёна, но идти не торопился. Обнял его, уткнувшись носом в шею. Так и стоял, вдыхая аромат кожи.       — Хорошо. Пойдём. Но сначала скажи: мы точно всё выяснили? Может, у тебя есть ещё какие-то сомнения? — после их разговора у Кима остались ещё подозрения в том, что они обсудили не всё.       — Тэ-э, да какие сомнения? Ты столько аргументов мне привёл, что и добавить нечего. Всё по полочкам разложил и разъяснил. Вот что значит настоящий адвокат! Нет никаких сомнений. И я не буду больше рефлексировать, поверь. Теперь точно всё хорошо, — успокоил его Чонгук, мягко и коротко целуя в губы.       — Мне пришлось тебе всё это сказать, чтобы все твои переживания испарились. Давай не будем больше допускать недомолвок. Взрослые же люди. А ты у нас вообще профессор! Мог же сразу всё разрулить… А море я тебе обязательно устрою. Перенесу всё, что только можно. Передам дела Хосоку и Шиха. Если получится, то совсем скоро мы уедем от всего этого подальше. Обещаю!       — Верю, адвокат Ким. Я вам верю.

Эпилог

      И вот уже спустя ровно месяц они сидели на песке у бушующей воды. Там, где когда-то Чонгук тщетно пытался его забыть. Где бродил по пляжу в одиночестве. А теперь он здесь, с Тэхёном. Их ног касалась пенная солёная прохлада, а кожу сверху согревало яркое солнце. Чонгук, смотрящий вдаль, туда же, где застыл взгляд Тэхена, вдруг повернулся к нему, внимательно рассматривая. У того всё такой же безупречный профиль. Только недавно он заметил, что у Кима около глаз стали прорисовываться мелкие мимические морщинки. Не от возраста. Нет. От того, что Тэхён теперь часто улыбается. Чонгук старается над этим. И, конечно же, не может обойтись без своих фирменных шуточек:       — Адвокат Ким, а откуда у вас седина на виске? Все забываю спросить? — загадочно тянет Чонгук, зная, что нет там никакой седины. Просто любит он иногда подшутить над своим адвокатом. А тем других для подколов не находит.       — Ах, это? — картинно приглаживает волосы Тэхён, предварительно обмакнув руку в воде, — Это я тут сон плохой увидел.       — Какой же?       — Приснилось мне, значит, что один красивый, но очень дерзкий мальчишка. Между прочим, мой мальчишка, заглядывается налево.       — Да?       — Ага, вот во сне и поседел.       — А сон был с четверга на пятницу?       — Нет вроде.       — Значит, не переживайте, адвокат Ким. Он не сбудется.       Тэхён выгнул брови, собираясь уже ответить.       — А не сбудется он ещё и потому, что мне в этой жизни никто, кроме тебя не нужен, Тэ.       — Знаю. Поэтому даже не переживаю!       — Блин, как это нескромно, Тэхё-ён, — легонько бьет его в плечо Чонгук.       — А кто сказал, что со мной будет скромно? Кстати, мне тут мысль пришла: когда вернемся, надо подумать над парой для Киви. А то мне в последнее время как-то неудобно под его ревностными взглядами. Ей Богу, кажется, подлетит и заклюет нас обоих.       — Да-да! Подберём ему какую-нибудь пернатую недотрогу, чтобы у него и времени не оставалось следить за нами и друг от друга отрывать, — Чонгук вспомнил последний инцидент, когда Киви уселся ему на голову и поцарапал щеку когтем, чтобы только оттащить от Тэхёна. Нет. Вообще они подружились. Теперь неплохо ладят и Киви даже садится к нему на плечо, удивляя новыми фразами. А ревность всё же присутствует.       Так и решили. По возвращению вместе найдут ему пару. А бедный птенчик даже не представляет, что вскоре его ожидает испытание пострашнее, чем появление в доме какого-то незнакомого наглого брюнета, который без конца целует его хозяина. Его самого ожидает строптивая самочка, путь к сердцу которой придется искать долго и упорно, теряя перышки из крыльев и срывая голос от любовных арий.       Но это всё потом. А пока они так и сидят на берегу, сцепляя руки и думая об одном. О том, что мечтать всё-таки необходимо. И не стоит зарекаться в том, что не знаешь наверняка. Надо обязательно ждать своего человека и не бояться признаваться ему в любви. Надо вовремя признавать свои ошибки, чтобы сохранить этого человека и его чувства.       У них получилось. Они смогли. Естественно, испытаний на их пути будет немало. Ведь это жизнь. А она непредсказуема. Но они со всем обязательно справятся. И неважно, сколько минут им отпущено судьбой. Пока бьются их сердца, а руки тянутся друг к другу, они будут вместе и станут держаться друг за друга ещё крепче, чем прежде. P.S. А хочешь, я тебе открою тайну? Один такой малюсенький секрет: Знай, люди не встречаются случайно. Случайностей, поверь мне, в жизни нет. Не веришь? Ну, тогда меня послушай. Не бойся: я тебя не обману. Представь себе, что существуют души, настроенные на одну струну. Как звезды в бесконечности Вселенной они блуждают сотнями дорог, чтоб встретиться когда-то непременно, Но лишь тогда, когда захочет Бог. Для них нет норм в привычном понимании. Они свободны как паренье птиц. Для них не существует расстояний, условностей, запретов и границ.