He Is A Dragon

      Когда Алек родился, никто не скрывал правды, по крайней мере, от его семьи. Когда Александр родился с маленькими чешуйками на коже и когтями на пальцах, стало понятно, что в его жилах течет отнюдь не Ангельская кровь. Потребовалась консультация мага, которому они могли доверять, чтобы тот не разболтал; они хотели убедиться, что в венах их сына течет не кровь Мага. Они убедились, что Валентин каким-то образом получил чистую кровь Дракона, что было просто невозможно. Драконы вымерли сотни лет назад.       Все это значило, что подрастающему Алеку нужно было работать еще усерднее, чтобы стать полноценным Сумеречным Охотником. Внешний вид Алека был скрыт гламуром зачарованного браслета, пока он не научился контролировать свои превращения и быть или Драконом, или человеком, а не чем-то совмещенным. Обязанностей, равно как и опыта, становилось больше, и Алек научился и как жить жизнью Сумеречного Охотника, и как быть Драконом. Он научился, как контролировать врожденную магию Драконов. Как изменять свой размер: то становясь огромным, то уменьшаясь до размеров кошки, и выглядеть, как ящерица. Как стать тем, кем он является сейчас, и как играть по человеческим правилам, подчиняясь установленным родителями рамкам. Но еще по мере взросления, он узнавал, как сильно отличается от обычного человека.       И все его взросление проходило под ручку с правилом, которое его родители считали самым важным: «Никто не должен знать». Никогда. Обратное означало смерть, и не только его смерть, но и смерть всей семьи. Изабель, Макса, даже Джейса, хоть он и был приемным.       Изабель всегда знала, кем был Алек. Не было ни единого шанса утаить от нее правду. Она все равно любила его всей душой и не испытывала неприязни, разговаривая с ним, в каком бы из воплощений он не находился. «Ты великолепен в любом случае, hermano,» — говорила она, довольствуясь, как ее брат краснеет.       Она являлась той, кто был с Алеком, когда тот тайно практиковался в магии по ночам в комнате. Она взяла на себя обязанности, которые Алек собрался взять на себя одного, потому что ни один из родителей не хотел признавать его другую часть. Изабель мыла чешую Алека в самых труднодоступных местах, когда он превращался, — а они узнали, что он должен был перевоплощаться хотя бы раз в месяц.       Она также являлась той, кто убедил Алека рассказать Джейсу правду. Они все равно должны были стать парабатаями — не важно, что бы сказали родители, поэтому было важно, чтобы Джейс знал. «Когда ты объявишь о своем решении, никто уже не сможет ничего изменить. У них нет причин отказать или препятствовать».       Руны работали на нем, как обычные. Когда Алек был в воплощении Сумеречного Охотника, ощущалось словно его Драконья сущность была заперта, словно она спала внутри, свернувшись калачиком и ожидая, когда Алек выпустит ее наружу. В такие моменты он являлся Сумеречным Охотником во всех смыслах этого понятия. Он практиковался, тренировался, охотился, у него были руны. И хотя он не был лучшим, Джейс Вейланд выбрал его на роль своего парабатай. Больше всего на свете Алеку хотелось ответить: «Да», но для начала он должен был быть честным.       Изабель помогла Алеку все спланировать. Это не было беседой, которую можно было завести где угодно. Особенно потому, что Алек знал, что ему придется продемонстрировать себя, чтобы доказать свои слова и чтобы Джейс ему поверил.       Они сказали Джейсу, что собираются сбежать на ночную прогулку и хотят кое-что ему показать. И, конечно же, он согласился. «Какой уважающий себя подросток не согласился бы на шалость?» — сказала Изабель Алеку, ухмыльнувшись так широко, как только могла.       Они оба знали, что если бы внутри у Джейса не было бы черты, которая заставляла его периодически сбегать, он был бы тем типом скучных людей, которые остались бы, никуда не выходя.       Джейс лишь посмеялся и вышел с ними.       Место, куда они его привели, было старой церковью, когда-то зачарованной и скрытой гламуром для Алека. С помощью оберегов Магов и Ангельских рун — и некоторых самодельных оберегов, которые Алек научился делать, — церковь была скрыта почти так же хорошо, как и Институт, и только несколько людей знали об этом месте. Даже Мариз и Роберт не знали о нем. Они лишь оплатили расходы, когда стало понятно, что Алеку нужно укромное место, ведь от его второй сущности невозможно сбежать или как-то отрезать ее,, но большего они не узнавали.       Изабель была первой, кого Алек привел сюда. Теперь же, когда Изабель держала его за руку, он привел сюда и Джейса.       Нервы скручивали его живот, издеваясь и так и сяк, и Алек даже поверил, что его стошнит. Он слышал шаги Джейса буквально в метре от него. — Ого, для чего весь этот гламур? Для странной церкви? — Не совсем, — ответила Изабель.       Она поставила Алека в центр церкви и заставила Джейса остановиться. Скамьи давно выбросили из зала, поэтому сейчас они стояли на просторном открытом пространстве. Вокруг не было ни-че-го. Только они, смотревшие на обеспокоенного Джейса. — Ребят, что происходит?       Было самое время заговорить. Они привели сюда Джейса, и Алек должен был начать рассказ. Почему же он сейчас стоял, чувствуя что горло пытается закрыться?       Изабель подбадривающе сжала его плечо. — Ты сможешь, большой брат, — прошептала она.       Он пропустил эти слова прямо к сердцу, надеясь, что она не ошиблась. Если Джейс отреагирует плохо, то это может повлечь дюжину проблем. Алек должен был сделать прыжок веры и надеяться, что Джейс является именно таким человеком, каким его считает Алек.       Глубоко вздохнув, Алек передернул плечами и встретился глаза в глаза с Джейсом. — Ты попросил меня быть твоим парабатаем, — начал он, пытаясь подбирать слова с несвойственной ему осторожностью, — То, что ты выбрал меня вместо кого-то другого… это честь для меня, Джейс. И я бы хотел ответить тебе «Да».       Медленная улыбка растянулась на губах Джейса, освещая его лицо. Его глаза загорелись, согревая так, как могла, наверное, только любящая семья. — Это замечательно, Алек, — кажется, до него дошла лишь часть слов Алека, — Ты хотел бы… Что останавливает тебя? — Есть кое-что, что ты должен знать обо мне. Кое-что, что мне нужно, чтобы ты знал, прежде чем связать наши души. — Нет ничего такого, что могло бы изменить мое мнение насчет тебя, — сказал Джейс, и, Ангел, его голос звучал так уверенно.       Он верил в сказанное всем своим существом. Алек надеялся, что его мнение через минуту будет таким же.       Глубокий вздох. Еще один. «Ты можешь это сделать».       Алек открыл рот, намереваясь сказать что-то, что не выставило бы его сумасшедшим. Но вместо этого произошло то, что произошло, и он ляпнул: — Я Дракон.       Рука Алека дернулась в нервном жесте, и он услышал стон Изабель: — Разиэль, Алек!       Джейс выглядел ошеломленным. Алек видел, как друг открыл рот, скорее всего, его первым побуждением было отрицать услышанное, перевести все в шутку, но он знал Алека. Возможно, так же, как Изабель, если не лучше. Он знал, что такого рода шутки не в стиле Алека. Может, Изабель. Она могла выкинуть что-то подобное, чтобы посмотреть на его реакцию и развлечься. Но Алек? Алек, стоявший как вкопанный, словно ожидающий ответного удара, который, брюнет был уверен, должен был последовать. — Черт возьми, — выдохнул Джейс, — Я действительно хочу сказать, что ты прикалываешься, но ты не прикалываешься, не так ли?       Алек не доверял своему голосу. Он резко сжал губы и утвердительно покивал головой.       Боже, благослови Изабель, не позволившей Джейсу задавать вопросы, буквально написанные на его лице. Она просто взяла на себя обязанность заговорить, обратив внимание парней на себя: — У мамы с папой не самое лучшее прошлое. Они сказали Алеку, что кто-то дал маме что-то, пока она была беременна. Пару лет назад мы узнали, что это был Валентин. Он сказал маме, что вводил Ангельскую кровь, но, как видишь, это была кровь Дракона. — Ради Ангела, то есть… ты наполовину дракон?       Снова кивнув, Алек прокашлялся в попытке прочистить горло. До этого момента он не осознавал, что крепко сжимает руку Изабель, — она даже не дрогнула. — Мама с папой наняли мага, чтобы тот накладывал на меня гламур, пока я сам не научился контролировать свои превращения. И он сказал… он сказал, что это работает не совсем так. Я имею в виду, я все еще Сумеречный Охотник. Руны хорошо работают на мне. Он сказал, что руна парабатаев должна сработать также отлично. Но я не то, чтобы наполовину… Он сказал, что все Драконы могли превращаться в людей, когда хотели; что они были и человеком и Драконом, просто в одном теле. Я просто… Дракон и Сумеречный Охотник.       Тот факт, что Джейс не убежал и не вынул Клинок Серафима, был хорошим знаком. Алек затаил дыхание, наблюдая за тем, как его брат осмысливает то, что Алек только что сказал.       Когда Джейс, наконец, отреагировал, это была не так реакция, которую ожидал Алек. На самом деле, она была намного лучше, чем тот думал.       Глаза Джейса загорелись, а губы расплылись в кривой ухмылке, которая заставила Алека пожалеть о содеянном, конечно, в самом хорошем смысле. — Ты можешь перевоплотиться? — голос блондина гудел от возбуждения, — Типа, превратиться в настоящего Дракона? Могу я это увидеть? Это ведь то, почему мы здесь? — Дыши, Джейс, — перебила его Изабель, возвращая улыбку. Она сжала руку Алека перед тем, как отпустить. Брюнетка подошла к Джейсу, взяв теперь уже его руку и все также улыбаясь, произнесла: — Думаю, это намек, Алек.       Алек бросил еще один взгляд на лицо Джейса, чтобы убедиться в его эмоциях. Все, что он смог прочитать — взбудораженность. Будет ли он испытывать то же самое, когда Алек превратиться? Будут ли они по-прежнему друзьями, братьями, парабатаями?..       Был только один способ узнать.       Было не так легко перевоплощаться перед зрителями. Единственные, перед кем Алек когда-либо превращался по собственному желанию, были его учитель и сестра. Он никогда не делал это добровольно перед кем-то из родителей, не считая времен младенчества. С тех пор, как он обучился контролю, случаи, когда родители видели его в обличие Дракона, были лишь, если они заглядывали на урок или в его комнату. Теперь, когда они были в месте, где его Дракон был свободен, Алек старался не нервничать, добавляя Джейса в список «Очевидцев».       Призывание магии, ее прикосновение к коже — это те ощущения, которые Алек никогда бы не смог описать. Не существовало слов, способных описать то, что он чувствовал, когда будил Дракона внутри себя и позволял ему выйти наружу. Не отталкивая свою сущность, а принимая ее. Когда Алек был человеком, он чувствовал Дракона внутри себя, но научился огорождать себя от этого и быть лишь Сумеречным Охотником. А Дракон? Он всегда был и будет частью самого Алека. Дракон, Сумеречный Охотник, брат, друг, сын, Алек. В конце концов, он был просто Алеком, и это было замечательно. Это освобождало от многого, что когда-то пугало.       Его чувства обострились: зрение, обоняние, слух, осязание — все изменилось, усилилось в разы, делая его более чувствительным и восприимчивым к миру вокруг, открывая новые точки зрения и ощущения, которые не доступны ему в облике человека. Мир стал ярче. Менее скучным. Глаза, светившиеся в водовороте фиолетового и синего, оглядели комнату более видящим взглядом, остановившись на двух людях в углу. Они были настолько меньше по сравнению с ним, что сначала сбили Алека с толку. Но ему всегда требовалось время, чтобы привыкнуть к этой форме, размерам и габаритам, уже не говоря о внутренних ощущениях и восприятии.       Как и его человеческая часть, его Дракон был подростком, что означало, что он еще растет. На данный момент он был размером с маленький дом в своем этом сидящем положении с распущенными по спине крыльями.       Магическое дыхание зажгло все свечи и факелы, находящиеся в церкви. Алек осветил помещение так, чтобы Джейс мог увидеть его во всей красе. Короткий выдох со стороны дал понять, что блондин видит.       Алек знал, что выглядел внушительно. Судя по тому, что Алек уже знал о Драконах, он был достаточно большим для своего возраста, — к чему он привык и в человеческой форме. Его чешуя была такой же черной, как его волосы и руны, хотя, при правильном освещении, она отдавала пурпурно-синий оттенок, какой присутствовал в окраске его глаз. Тело Алека не было коренастым, как те, что он видел в учебниках и старинных книгах. Алек склонялся больше к удлиненным и худым формам, что никак не делало его менее смертоносным или пугающим. Когти на его лапах были острыми и ужасно опасными, как и рога, росшие по обе стороны его головы. Когти на крыльях, — по одному на каждом, — тоже не предвещали ничего дружелюбного.       Взглянув на сестру, Алек увидел все тот же благоговейный трепет, что и всегда, когда он превращался. Именно этот ее взгляд придавал ему сил и веры быть здесь и сейчас. Затем он посмотрел на Джейса, и увидел абсолютно такую же эмоцию в его глазах. — Срань Господня.       Лицо Алека озарилось весельем. Он вытянул свой длинный хвост, позже обматывая им себя, и стал шевелить крыльями, разминая, чтобы потом снова устроить их на спине.       Джейс, кажется, собирался сделать шаг вперед, но Изабель остановила его, положив руку ему на плечо: — Тебе следует быть осторожным, — послышался тихий голос Изабель, — Это все еще Алек, просто… больше. Несмотря на то, что он наполовину человек, Драконы не являются людьми. Он не будет таким, как ты ждешь. Большую часть времени он контролирует его, пока находится в человеческом обличие, но у Драконов другие взгляды на жизнь, другие инстинкты, правила. Чем дольше он остается в этой форме, тем сильнее становится Дракон.       Они не ошибалась. Изменялось не только тело Алека; во время превращений он менялся весь. Он меньше боялся в этой форме. Более смелый. Более тупой — Изабель всегда издевалась над этим, и это было тем, что Алеку было не нужно. Кроме этого, он больше следовал инстинктам. Эмоции были острее, их нельзя было игнорировать или прятать. Как бы сильно Алек не любил это в человеческом обличие, когда он был Драконом, все его чувства были на поверхности. Разозлить или оскорбить Алека было легче, но и последствия были соответствующие.       И все же, это были его брат и сестра. «Клан,» — шепнул внутренний голос, и это означало, что они были в безопасности.       Медленно и осторожно он опустился на живот, скрещивая передние лапы. Такая поза позволила ему выгнуть и опустить шею так, чтобы она была на уровне Джейса.       Алек, в человеческом обличие, молчал бы в этот момент, позволяя Джейсу все обдумать, но сейчас это был Дракон. Ведь так? Да, и именно поэтому он сейчас наблюдал за лицом Джейса, прежде чем сказать: — Теперь ты знаешь, — он не мог сдержать веселой улыбки от реакции Джейса. Да, в такой форме голос Алека был ниже и нес нотки рычания, — Теперь ты знаешь позорную тайну Лайтвудов. Их сын — урод. Все еще считаешь, что хочешь привязать себя к кому-то, как я?       Миллион эмоций сменилось на лице Джейса. Алек мог почувствовать перемены его настроения. Джейс пах, как океан по большей части. Мокрый песок, ветер с воды, соленая вода — все это был Джейс. Он заставлял Алека ассоциировать себя с надвигающимся штормом.       Затем, к полному шоку Алека, Джейс отошел от Изабель и без единого намека на страх: в глазах или запахе, подошел к Алеку и потянулся к его морде. — Без колебаний, — ровным и уверенным голосом произнес он.       Алек издал рокот, который был намного ближе к звуку, похожему на мурлыкание, чем ему хотелось бы признать. Он не произнес ни слова, просто склонил голову ниже, чтобы прижаться к Джейсу. Они стояли друг напротив друга, соприкасаясь лбами.       В тишине этого момента Алек дал обещание, которое было таким же серьезным и глубоким, как и любая связь, которую Ангелы могли устанавливать. Он пообещал защитить этого члена своего Клана всеми возможными способами, так же, как он будет защищать Изабель. Так долго, как он только сможет быть рядом, они будут в безопасности, чего бы ему это не стоило.