Магия кино

      На следующий день перед школой Уилл занервничал.              Он в панике признался, что гей, пытаясь спасти Майка от слишком сильного нервного срыва. Но Майк сказал, что он тоже, так что это не стало чем-то странным, как могло бы быть с гетеросексуалом, который бы его не понимал. И, естественно, Уилл не говорил Майку, о своих чувствах, но теперь он задавался вопросом, будут ли они очевидны для Майка, когда он знает, что он может его потенциально привлекать.              Это была неизведанная территория. Уилл привык плескаться в знакомых водах, а не исследовать неизвестные.              Но беспокоиться не стоило. Между ними все оставалось по-прежнему.              Майк одарил его нервной улыбкой, как только они пришли на урок английского, и Уилл ответил тем же. Затем Майк рухнул в свое место, и на несколько секунд между ними повисла тишина, в течение которой Уилл жалел обо всех своих решениях за последний месяц.              Но затем Майк протянул ему маленький пакетик с «Reese’s Pieces» из школьного автомата, и большая часть напряжения испарилась. Уилл с удовольствием ел конфеты на протяжении всего урока, иногда передавая Майку парочку через проход парт, что побуждало их рукам время от времени соприкасаться. Уилл чувствовал маленькую искру с каждым таким прикосновением.              Это был глупый порочный круг: от этих искр и мягкой на ощупь руки Майка Уиллу становилось так жарко, что ему пришлось избавиться от своей толстовки. Уилл не мог не заметить, как Майк взглянул на него в момент, когда он ее снимал, заставив его сердце биться чаще, а щекам покраснеть. Учительница обращалась к нему, но Уилл был сильно занят незаметным наблюдением за Майком, что не расслышал вопроса и был вынужден просить повторить, что заставило его покраснеть еще больше. К концу урока Уилл уже не слышал ничего из того, что говорила учительница, по крайней мере, последние минут пятнадцать. Он был на грани срыва.              Так продолжалось несколько недель. На уроках между ними витало одно лишь электричество, а до и после занятий они разговаривали больше, чем когда-либо.              Уилл рассказал Майку о Харви Милке и о Сан-Франциско, а Майк о том, как его травили в средней школе. Когда он показал несколько своих рисунков, Майк попросил один из них себе, и Уилл пообещал нарисовать что-то специально для него. Майк признался, что учится играть на гитаре, и согласился сыграть что-нибудь сразу же, как выучит полную версию песни.              Вскоре наступил последний день перед зимними каникулами. Это был первый раз, когда Уилл не особо ждал зимних праздников. Предстояло провести несколько недель без Майка, Лукаса и Дастина.              На уроке английского Уилл всё пыхтел над маленьким, вырванным из тетрадки, клочком бумаги, в котором записал домашний номер телефона семьи Байерс. Если быть честным, он переписывал его пару раз: один — когда ему показалось, что цифры 7 и 1 слишком похожи друг на друга. Второй раз — потому, что, нервно сжимая бумажку, он умудрился довести ее до ужасного состояния одной только своей потной рукой.              После английского Майк провел его до кабинета математики, и пока Уилл смотрел, как Майк лениво вытягивал свое длинное тело, опираясь на шкафчики, его охватило отчаяние. В голове пронеслись воспоминания о предыдущих годах в Калифорнии, когда у него вроде бы были люди, считавшиеся им его друзьями, потому что они делили некоторые совместные уроки; они не были теми, за кем можно было скучать во время каникул. Да и они, казалось, не скучали по нему. Осознание навалилось на него с новой силой — всю жизнь он был довольно одиноким мальчиком. Он не хотел провести три недели без Майка.              Майка и их друзей.              Уилл вдруг почти жалобно сказал: — Ты ведь не забудешь меня за каникулы?              Майк выглядел просто оскорбленным. — Уилл, да каким боком я могу тебя забыть? Это просто буквально невозможно.              Уилл глубоко вздохнул, чувствуя себя немного глупо-облегченным. Он сунул руку в карман джинсов и вытащил кусочек бумаги с номером телефона, протянул его Майку и сказал: — Вот, можешь позвонить, если захочешь. Чтобы поговорить, пообщаться и все такое.              Сердцебиение Уилла ощущалось прямо в горле, пока звенел первый звонок, означающий, что до следующего урока осталавась минута. Майк взял бумажку и пару секунд разглядывал ее, прежде чем приподнять лицо и довольно улыбнуться, как кот, только что наевшийся сметаны.              — Ну, вообще-то я собирался просто постоянно заходить в «Family Video», чтобы тебя доставать, — сказал он с энтузиазмом, — но да, конечно, я тебе позвоню. Как пожелаешь.              До следующего урока оставалось около сорока секунд, и Майк начал пятиться назад, широко улыбаясь Уиллу, едва не сталкиваясь с парой учеников, спешащих мимо. Он помахал в воздухе бумажкой, как трофеем, и крикнул: — Я завтра тебе позвоню! — Уилл засмеялся, покачав головой, и Майк, развернувшись, побежал вперед по коридору.              Уилл хихикал, заходя в кабинет математики и не переставал улыбаться на протяжении всего урока.              И правда, на следующий день зазвонил телефон, и, когда Уилл снял трубку, из динамика послышался голос Майка. — Уилл, привет! Ты завтра работаешь?              Майк звучал радостно, Уилл тут же расплылся в улыбке.              — Да, с одиннадцати до пяти.              — Отлично, хорошо. Круто, это отлично.              Уилл фыркнул: — Наверное. А что, собираешься зайти? Тебе нравится мое обслуживание больше, чем Робин?              Майк на мгновение замолчал. — Конечно, нравится. Ты случайно не… эм... Нет, забудь.              Уилл засмеялся, его сердце заколотилось быстрее. — Майк! Ты не можешь так просто не закончить вопрос. Давай, говори!              Майк тихо хихикнул, и Уилл заметил, что тот, кажется, звучит немного нервно.              — Эм. Я просто хотел спросить, задали ли нам какие-нибудь задания по английскому на каникулы?              Уилл незаметно фыркнул. Это точно не то, что Майк хотел спросить, он ведет себя так по-дурацки. — Нам просто нужно начать читать одну из книг из списка, который нам раздали.              Майк поспешно проговорил: — Хорошо, круто, спасибо, Уилл. Тогда до завтра, увидимся, скорее всего, ближе к вечеру.              Уилл кивнул самому себе, хотя его немного смутило странное поведение Майка. — До завтра! Кстати, не забудь взять потом какой-нибудь фильм. Я все еще надеюсь вернуть те деньги, которые отговорил тебя тратить Лукас. В прошлый раз, с «Изгоями».              Майк засмеялся. — Один возьму, обещаю. Я уже даже знаю, что... Пока, Уилл.              — Пока.              На следующий день Майк действительно появился в «Family Video» примерно за час до конца смены Уилла. Он широко ему помахал, но сразу к кассе не подошел, так как в магазине было несколько других покупателей. Вместо этого он перешел к осматриванию стеллажей до ухода последнего клиента.              Когда поток людей закончился, Робин, тоже стоявшая за кассой, подошла ближе и прошептала: (так тихо, что ее голос заглушала музыка из динамиков, поскольку Майк стоял в другой части магазина) — Уилер младший в последнее время зачастил сюда. И, ну… то «Рокки 3»… У меня что прямо, перед глазами романтика расцветает?              Уилл залился краской и слегка подтолкнул ее, заставив засмеяться. Он повернулся к ней, чтобы прошептать в ответ, тоже стараясь, чтобы Майк не услышал: — Робин, ни слова об этом, пока он тут. Можешь говорить что угодно после, но сейчас... тцс.              Пытаясь сдержать улыбку, она сделала глупое выражение лица. Уилл закатил глаза и повернулся к кассе, где уже стоял Майк, вздрогнул от неожиданности и отчаянно попытался перестать краснеть. Все в порядке, ничего такого не происходит. Он бросил взгляд на Робин, которая уже ускользала в подсобку.              Повернувшись обратно, он увидел, что Майк одет в кожаную куртку, а его волосы слегка блестят, вероятно, от долгого нахождения под снегом. Уилл хотел либо нарисовать, либо поцеловать, либо закутать его в полотенце, как мокрую собаку, а затем предложить горячий чай.              Прокашлявшись, он сказал: — Привет! Что-нибудь выбрал?              Майк застенчиво улыбнулся. — Ага. Но, эм... а как прошел твой день?              Робин подавилась где-то сзади. Уилл раздраженно посмотрел в ее сторону, но дверь подсобки уже была за ней закрыта. Он снова повернулся к Майку. — Ну, день, в основном, обычный. Хотя в магазин приходили просто толпами за новогодними фильмами, так что иногда это было похоже на кошмар.              Майк сочувственно нахмурился, услышав очевидный крик помощи. — Ох, но сейчас остался всего час, да?              Уилл устало засмеялся. — Мгм, убегу отсюда ровно в пять.              Майк преусердственно энергично закивал. — Круто, классно. Эм, так вот, я хотел взять вот это. — И положил на кассу фильм, который держал в руках.               «Принцесса-невеста».              Уилл несколько секунд смотрел на кассету. Это был фильм, который он порекомендовал Лукасу как “отлично подходящий для свидания”. Уилл продолжал смотреть на обложку. Это фильм для свидания.              Свидания.              — Ох, — только и смог выдавить он.              Голос Майка привлек Уилла, и он увидел, как нервно тот выглядел, когда начал говорить: — Я хочу взять напрокат это и спросить, может, ты хочешь прийти ко мне посмотреть его попозже? После твоей смены, если ты свободен? Или, может, завтра, если сегодня никак?              Ох.              Не раздумывая, Уилл быстро ответил: — Да, конечно, с радостью! И у меня получится после работы.              Лицо Майка осветилось, его нервозность выразимо исчезла. —Хорошо, круто! Это круто. Я, эм, рад, что ты хочешь прийти. Ладно, я пойду за закусками и вернусь к пяти. Мы можем вместе поехать ко мне домой? Ты же на велосипеде приезжаешь на работу, да?              Уилл сглотнул. В голове царил полный хаос, и он с трудом мог воспринимать, что сейчас происходило. Майк хотел посмотреть «Принцессу-невесту» с ним. Он, соглашаясь со всеми его вопросами, кивнул и произнес первое, что пришло в голову: — Захватишь мне в магазине «Reece’s Pieces»?              — Да, как пожелаешь.              Снова это подражание рыцаря в сияющих доспехах. Уилл рассмеялся: — Ты такой ботаник.              На что Майк только улыбнулся, будто знает что-то дурацкое, чего не знает Уилл. И, с нетерпением постучав пальцем по кассете, добавил: — Давай, пробей мне это. У меня еще есть дела.              Уилл продолжал улыбаться так, что у него заболели щеки. Провожая его взглядом, он не был уверен, что правильно отдал сдачу, поскольку его мысли были разбросаны в миллион разных сторон, а следить за монетами казалось не таким уж важным.              Майк быстро выбежал, успев выкрикнуть с широкой улыбкой: —  Скоро увидимся, Уилл!              Уилл продолжал смотреть в окно с глупым лицом, пока дверь в подсобке не открылась с противным скрипом, и Робин не прокашлялась.              Он вздрогнул, совершенно позабыв, что в магазине есть кто-то еще. Самодовольно улыбалась, она произнесла: — Так, романтика все же расцвела у меня на глазах?              Уилл пытался оставаться небрежным, но не удержался и рассмеялся. Робин положила руку ему на макушку и потрепала волосы: — И хорошо. «Family Video» действительно сводит всех квиров вместе, да же?              В последний час рабочего дня, Уилл позвонил своей маме сообщив, что вернется домой позже. Когда он упомянул, что собирается провести это время с Майком, она восторженно произнесла: — О-о-оу, с Майком?              Уилл закатил глаза: — Мам, перестань. Он просто... Угх, неважно, я расскажу тебе все завтра, ладно? Обещаю.              Она с радостью согласилась. Уилл надеялся, что у него будет что-то хорошее, о чем можно будет с ней поделиться. Робин, в свою очередь, дала ему несколько мятных конфет, на что он снова закатил глаза, но все равно запихал их в карманы. Его сердце колотилось от волнения.              В конце смены Майк появился снова. Уилл быстро избавился от зеленой униформы-жилетки и они поехали к нему домой. Его рюкзак с закусками выглядел на вид тяжелым. Всю дорогу у Уилла буквально порхали бабочки во всем теле.              Когда они прибыли к дому Майка, его отвели в подвал, который оказался очень уютным. Майк выложил все закуски, включая «Reece's Pieces», и поднялся обратно наверх за напитками.              Оставшись в подвале один, Уилл глубоко выдохнул, стараясь успокоить нервы, положил мятную конфету в рот. И прежде чем он успел накрутить себя еще больше, вернулся Майк, осторожно спускаясь по лестнице.              — Значит ты не смотрел этот фильм, да? Но говорил, что многие отзывались о нем хорошо? — спросил он, наливая им газировку.              Уилл покачал головой: — Нет, еще не смотрел. А что?              Майк присел рядом с ним на диван, так близко, что их ноги едва ли не соприкоснулись. У Уилла перехватило дыхание.              — Просто я уже его видел.              — Что? Когда? — Уилл сморщил нос.       — Ну, Лукас взял «Принцессу-невесту» и «Империя наносит ответный удар» на свою годовщину, как ты знаешь, и они с Макс в итоге смотрели только Империю, так что я забрал у него «Принцессу-невесту». Я посмотрел его той ночью с сестренкой. Это классный фильм. Я думаю, тебе понравится.              Уилл бросил на Майка недоверчивый взгляд. Майк заправил торчащие волосы за ухо и посмотрел на него с таким невинным выражением. Он такой дурацки-милый.              — Ты точно не против посмотреть его второй раз?              Майк уверенно покачал головой. — Нет, конечно! Поверь, это очень классный фильм.              Уилл устроился поудобнее. — Хм, ладно.              Майк глубоко вздохнул и включил фильм. Они сидели и смотрели в тишине минуты две. На экране дедушка начал читать историю своему больному внуку, а потом началась сама история — девушка приставала с просьбами к фермеру, который работал на ее семью.              Уилл замер, услышав фразу: девушка, чье имя было Баттеркап, сказала: «Фермер, почисти седло моей лошади». И тогда фермер Уэсли ответил: «Как пожелаешь».              Майк говорил это Уиллу на протяжении нескольких недель. Несколько раз. Эти же слова. «Как пожелаешь».              Уилл украдкой взглянул на Майка, который внезапно забеспокоился, с решимостью уставившись на экран.              Дедушка продолжал: Как пожелаете — это все, что он когда-либо ей отвечал.              Уилл задержал дыхание, стараясь не пропустить мимо ушей ни слова.              Баттеркап сказала: «Фермер, наполни это водой. Пожалуйста?» и Уэсли снова заверил: «Как пожелаете».              Осознание с волнением ударило его по голове, «как пожелаете» не было для Майка каким-то банальным выражением паладина или дурацкой фразой рыцаря в сияющих доспехах. Это было из «Принцессы-невесты». Тут же он вспомнил, что Майк не говорил этих слов Уиллу до важного свидание Лукаса с Макс. До того, как Майк посмотрел этот фильм впервые.              Дедушка снова заговорил: В тот день она была поражена, обнаружив, что когда он говорил «Как пожелаете», он имел в виду: «Я люблю вас».              Эта фраза, произнесенная через три с половиной минуты после начала фильма, подействовала на Уилла, как гром среди ясного неба. Его сердце вырывалось нахрен из его груди, а дыхание забилось в висках.              Он повернулся всем телом к Майку, оторвав взгляд от телевизора.              Майк снова нервно заправил волосы за ухо, его глаза метались вниз, а потом снова встречались с глазами Уилла. Вниз и опять вверх.              Чувство нехватки дыхания его не покидало, но ему удалось произнести дрожащее: — Я тебе нравлюсь?              Майк смотрел на него несколько секунд, впившись зубами в нижнюю губу. — Старик сказал, что эта фраза больше значила признание в любви, но думаю, ее тоже можно подразумевать под моей симпатией к тебе, так что…              Уилл резко наклонился вперед, целуя его.              Майк вел себя глупо, Уилл чувствовал себя глупо, и выдержать все это не поцеловав его, он попросту не мог.              Он припал к губам Майка, который резко вздохнул, а затем наклонился, и, прижимая свои губы к его губам, крепко захватил Уилла за плечо, когда Уилл запустил руку в его волосы. В голове Уилла не было ни единой мысли, кроме этих чертовых: как пожелаешь, как пожелаешь, как пожелаешь.              Уилл наклонялся с таким рвением, что они немного повалились на диван. Майк оторвался, рассмеявшись, а затем вернулся в прежнему — к поцелуям с Уиллом. Чувствовалась безопасность и распространяющее тепло, Уилл горел от того, как горячо все это ощущалось, и от радости, бурлящей внутри.              Через несколько мгновений, когда Уилл начал пробираться языком в рот Майка, они услышали слова мальчика из фильма, спрашивающего: «Стоп, стоп. Это что, книжка о поцелуях?»              Майк отстранился и, с искренним и запыхающимся голосом, сказал: — Это не просто фильм о поцелуях, Уилл, честно, он станет очень интересным. Типа, действительно классным.              Уилл наклонился еще ближе, и почти касаясь губ Майка, прошептал: — Я верю, начало уже довольно хорошее, — прежде чем снова сократить расстояние между ними.              Они целовались целую вечность, и когда все переросло в какую-то крайность, и они заметили, что фильм все еще идет, а они, вроде как, на первом свидании, Майк перемотал фильм назад, чтобы начать с самого начала, игнорируя шутливые возгласы Уилла: — О, так ты действительно знаешь, как перематывать!              Майк фыркнул, жалостливо произнося: — Ой, да брось! Дай спокойно вздохнуть?              Уилл продолжал смеяться, когда Майк уселся обратно на диван. Притянув его ближе, они продолжили наслаждаться фильмом, переплетая ноги и держась за руки, с редкими поцелуями и частыми паузами, чтобы обсудить сюжет.              Уиллу понравился Иниго и его волосы. Они напоминали ему волосы Майка, по которым он наконец-таки успел провести пальцами. А Майку понравился Уэсли, потому что, конечно, ему бы он понравился. Хотя в фильме, который, похоже, так полюбился Майку, было шокирующе мало сексуальных сцен без рубашек. Уилл немного разочаровался этим, но в остальном фильм был действительно потрясным.              После титров Майк притянул его для еще нескольких поцелуев, прежде чем встал с дивана, вынул кассету и, поверьте, не стал отматывать ее на начало.              Уилл воскликнул, подняв руки: — Майк! Я тебя умоляю, пожалуйста, отмотай!              Майк посмотрел на него, затем на предмет в своих руках и громко рассмеялся. — Прости, прости! — Возратив фильм в видеомагнитофон, он нажал на кнопку, затем обернулся и стал смотреть на Уилла, который уже разглядывал его. Сердце Уилла колотилось так, будто хотело вырваться из груди от взгляда, который бросал Майк: нежного, доброго, ласкового и такого, такого глубоко своими карими глазами. Уилл чувствовал себя неизмеримым везунчиком.              Все это казалось практически невообразимым.              На следующий день Майк вернул «Принцессу-невесту» в магазин, и оглядевшись, чтобы убедиться, что Робин в бэк-офисе и в магазине никого нет, он наклонился через прилавок и потянул Уилла к себе. Губы Майка были холодными от улицы, как и его нос, упирающийся в нос Уилла. Но, несмотря на это, энтузиазм Майка заставил щеки Уилла пылать, а в животе кипеть от волнения, пока язык Майка оставлял горячие следы, скользнув по его нижней губе.              Майк отстранился, когда Уилл окончательно потерялся в пространстве, и непринужденно сказав: — Увидимся позже! Я позвоню тебе после смены, хорошо? — выбежал из магазина, словно это что-то вполне обычное, как если сказать, что его ноги были длинными, а волосы касались плеч. Он был таким дурацким и очаровательным.              С ярко-красными щеками, Уилл даже не стал проверять на телевизоре, перемотан ли фильм. Ему это и не было нужно. Он просто подошел к одной из полок в состоянии полной дезориентации от поцелуев и вернул «Принцессу-невесту», готовую к тому, чтобы другой клиент взял ее напрокат и влюбился в это чудо.              Смотря на обложку, Уилл решил, что в следующий раз, когда увидит Майка, он как-нибудь да незаметно вставит в разговор «как пожелаешь». Он постеснялся сказать — и ту фразу Уэсли, и просто признание в чувствах — прошлым вечером. Но он хотел, очень хотел. Улыбка расползлась по его лицу. Майку понравится. У него появится та дурацкая, широкая улыбка, и Уиллу придется стереть ее поцелуем.              Уилл кивнул сам себе. Да, это суперская идея. Уилл расцелует это дурацкое, прекрасное лицо Майка целиком.              Он расцелует его до бесчувствия.