я всегда буду рядом

Какой-то шум. Слышны чьи-то шаги. Глаза Томаса закрыты, он лишь пытается вслушаться в окружающие его звуки. Минуту назад он лежал без сознания, а теперь очнулся, да только мало что соображал. То, что он слышит – пугает его, и Томас боится открыть глаза. Он не помнит ни кто он, ни как здесь оказался. Ничего. Только имя – Томас. Вокруг слышны еле различимые крики и какая-то беготня. Вот что-то кричит громкий женский голос, кажется, «ещё дозу успокоительного.. » Томас решает попробовать пошевелиться. Так, пальцы правой руки на месте. Теперь брюнет пытается слегка приподнять саму руку, но что-то его останавливает. Это что-то держит его за запястье. У Томаса внутри начинает возрастать паника, и он резко открывает глаза. Шок. Он лежит на кровати, к которой привязаны его руки и ноги, не давая пошевелиться. Томас слегка приподнимает голову, озираясь вокруг и видит лишь белые стены. Маленькая комнатка с одной лишь кроватью и окном с решётками. – Что за... Обстановка пугает его, и он начинает резко дёргаться, пытаясь освободиться. – Эй, кто-нибудь, сюда! – орёт Томас. Конечности сильно болят от верёвок, привязывающих его к кровати. Но вот в коридоре послышались новые шаги, и дверь в его комнату резко открылась. На пороге появилось несколько человек в белых халатах. – Очнулся, ну наконец-то! – воскликнула женщина со светлыми волосами, обращаясь к остальным, а потом подошла к самому Томасу и ласково улыбнулась, – здравствуй, Томас! Всё хорошо, ты в безопасности. Мы связали тебя для твоей же безопасности, чтобы ты не смог навредить себе. Теперь же, я думаю, ты не станешь этого делать, поэтому, – тут она повернулась к двум другим людям в белых халатах и мягко сказала, – развяжите его. Томас лежал и не двигался в тот момент, когда двое в белом стремительно освобождали его конечности. Он в недоумении поглядывал то на женщину со светлыми волосами, то на других врачей. Мысль о том, что его связали, потому что это он хотел навредить себе просто не укладывалась в сознании. Его беспокоили вопросы о том, кто он, что происходит и почему он здесь. – Где мы...? – лишь выдавил из себя брюнет, когда его наконец развязали, и он смог сесть. – Мы в психиатрической больнице, – опять ласково улыбнулась женщина, – у тебя было сотрясение мозга, поэтому ты ничего не помнишь. Но не беспокойся, скоро тебе станет лучше, и память вернётся. – А почему я здесь? Где мои родители? – вопросов был миллион, и его немного трясло от волнения, но Томас старался взять себя в руки и спокойно во всём разобраться. – Томас, у тебя биполярное расстройство личности. А твои родители... – она на секунду замялась, и брюнет понял, что ей известно что-то страшное. Он старался мысленно подготовить себя к самому худшему. – Они погибли в автокатастрофе 7 лет назад. Тебя воспитывала бабушка, – у Томаса появилась, надежда, но тут же испарилась, потому что следом последовало, – но она скончалась от инсульта две недели назад. Всё, конец. У него диагноз, он в психушке, и ему никто не поможет. Но странно, что он совершенно ничего не помнит. – Меня, кстати, зовут Ава Пейдж . Томас, знай, в случае чего, я всегда буду рядом и со мной ты можешь быть откровенным. – сказала светловолосая женщина. Странно, но несмотря на желание показаться доброй и готовой помочь, Томасу почему-то было некомфортно рядом с ней. Складывалось впечатление, будто она что-то не договаривает, и от этого становилось не по себе. – сейчас мы оставим тебя, но перед этим я должна рассказать тебе немного о нашем расписании. В 10 часов у нас завтрак, после, в 11, посещение врачей, а затем тебя ждут лечебные мастерские и свободное время до 14. Видя непонимающий взгляд подростка, она пояснила: – На лечебных мастерских пациенты обычно занимаются творческой деятельности вместе с друг другом. Например, рисуют или играют в шахматы. Как кому нравится. Я уверена, в дальнейшем ты во всём разберёшься и ко всему привыкнешь, – и Ава Пейдж снова улыбнулась. Сказав Томасу еще несколько организационных моментов, она вместе с другими врачами вышла из комнаты, оставив брюнета одного. От одного вида своей комнаты Томасу хотелось плакать. Здесь было ровным счётом – ничего. Пугало и отсутствие памяти. А также неприятное чувство внутри, будто здесь что-то не чисто, никак не покидало его. – Я должен в этом всём разобраться... – принял решение Томас и стал ожидать 10 часов, чтобы наконец выйти из этой проклятой комнаты.