Диснейленд по-стоуновски

— Это математика, — Сенку усмехается. И хотя ему нельзя говорить о своём мире и том факте, что он Избранный, использовать термины и некоторые сравнения дозволялось. — Могу объяснить, если хочешь. — Объясни, — Ген, отложив половник, которым мешал варящееся овощное рагу, подошёл к Сенку ближе. — Возможно, я ничего не пойму, но мне нравится тебя слушать. И твой ум. Умные люди сексуальны. — А я думал, ты падок на красивых, — Ишигами разводит руки в стороны, приглашая, и Ген незамедлительно прижимает лицо любимого к собственной груди. Из костра периодически доносились потрескивающие звуки, а с озера рядом дул прохладный ветерок. Асагири вздрогнул и, кажется, его тело было чувствительно к подобным перепадам температур. Ну, не будем также забывать, что их тела были всё ещё покрыты слизью. — М-м, — Ген зарылся руками в волосы Сенку, с заботой массируя тому голову. — Сложно представить тебя не таким… гениальным. Под звук чужого сердцебиения Ишигами всё же начал объяснение своей фразы. Неизвестно, сколько они так находились, но под конец у Сенку пересохло горло, а Ген чуть не спалил им ужин. Нежная и размеренная атмосфера полностью вытеснила весь стресс пережитого дня. Быть любимым кем-то ощущалось потрясающе и, хоть Сенку не может до конца осознать данный факт, нахождение здесь, в Элнире, возможно, было предрешено ему судьбой с самого рождения. Просто потому что Ген идеален… как его партнёр уж точно. Несмотря на то, что вокруг пахло сыростью и запахи, даже отдалённо напоминающие хвою, Сенку терпеть не мог, в этом месте хотелось задержаться побольше. Для начала, у него из образцов всё ещё не хватало коры с десятка деревьев, потому что они все были между собой уж очень схожи и Платина его постоянно торопила. А ещё… Было что-то приятное в простом нахождении у костра, где уже около часа не может приготовиться их ужин… Ладно, приятным элементом здесь был только Ген. Единственным странным фактом на данный момент было лишь отсутствие комаров, мошек, мух и прочих неприятных насекомых, которые при любой удобной возможности хотят съесть либо твою еду, либо тебя. — Живности мало здесь, — Сенку, не в силах побороть своё любопытство, начинает издалека. — Это нормально для здешних мест? — Я думаю, что те цветки всех, кто был рядом, съели, — Ген задумался. — Обычно… в самом лесу был не часто, но в основном жаловались на полосатиков, светочей… Зато у озера часто можно встретить водных стрекоз! Это если говорить про насекомых, а животных намного больше, всех и не назову. Тебя интересует кто-то конкретный? Сенку интересует всё, но в таком случае его посчитают за идиота. Вообще, Полосатики на Земле — один из трёх родов семейства полосатых китов (остальные два: род Серых китов и род Горбатых китов), но здесь так называют каких-то неизвестных для Сенку насекомых. Приходилось надеяться лишь на то, что они не плотоядней комаров. — Непривычно тихо для леса, вот и всё, — всё же ответил Ишигами, посмотрев Гену прямо глаза. За время разговора тот незаметно сел на чужие колени и Сенку еле сдерживал себя от того, чтобы, забив на всё, не наброситься на любимого. — На данный момент меня интересуешь только ты. — Рагу должно быть готово, поэтому… — Ген встал на ноги и, провернув несколько нехитрых махинаций с огненным магическим камнем, значительно уменьшил огонь в костре. — Сначала ванна? Испытав опьяняющее наслаждение однажды, остановиться сейчас было невозможно. «Платина, ты ешь без нас.» «Я даже не удивлена.»

***

То, что Ген любил комфорт во всём, можно было понять практически сразу после начала путешествия. Если честно, изначально Сенку думал, что тот будет настаивать на поездке в повозке торговца. И, если говорить ещё честнее, Сенку бы не отказал своему возлюбленному в столь незначительной вещи, как ожидание. В конце концов, появившееся время можно было использовать с пользой, оккупировав городскую библиотеку. Сенку думал об этом факте, когда Ген вместо обычной комнаты в таверне заказал «особенную», и сейчас, когда тот с помощью своей магии огородил определённый участок озера и добавил туда несколько капель приятно пахнущего масла. Как там говорилось? «Дьявол кроется в деталях?» «В обычной ситуации деревянные доски — абсолютно непрактичное решение, но вряд ли иллюзия будет гнить. Однако больше меня волнует кое-что ещё…» — Зачем ты сделал это ограждение? Масло всё равно через щели проникнет в основную часть озера, да и стесняться нам некого, — тут же спросил Сенку, встав справа от Гена. — Лучше побереги силы для более важных вещей. Бросив в воду огненный магический камень, Ген какое-то время наблюдал за процессом с горящими зелёным глазами. Насколько Сенку успел узнать, магические камни среднего и высокого качества с помощью определённых жестов можно было настроить под собственные нужды. Например, соединив два пальца вместе, уменьшить его высвобождаемую энергию, как это было в случае с костром, или, смахнув пальцем влево или вправо, задать радиус этой самой энергии, как сделал Асагири сейчас. Чем-то похоже на простые сенсорные гаджеты, даже числовые значения горели тусклыми белыми символами. На данный момент весь смысл махинаций над камнем был в том, чтобы подогреть лишь один конкретный участок, не тратя лишний запас энергии в никуда, и с комфортом помыться без пагубного влияния на окружающую среду. — В воде есть рыба: запах странный и я видел немного пузырьков в центре, — ответил Ген, потрогав одну из досок. Те выходили из воды примерно на десять сантиметров и были скреплены друг с другом прочной на вид верёвкой, образуя полукруг. — Я бы хотел сохранить хотя бы иллюзию приватности. А на счёт энергии… ты же мне поможешь её восполнить, не так ли? Сенку вздрогнул всем телом, чувствуя как только что остывшее предвкушение заполнило все его мысли с новой силой. Он присел на корточки с тяжёлым вздохом и опустил руку в воду. «Вдох. Выдох.» На удивление, та была уже достаточно тёплой. Приятно пахнущая вода нежно обволакивала кожу, согревая и расслабляя. Только вот Сенку ни на градус, джоуль, вольт и прочие единицы измерения не расслабился. Сколько бы он мысленно ни переключался на интересующие его магические камни Ген, голый Ген, такой отзывчивый и поддатливый Ген Асагири, его возлюбленный не выходил из головы, захватив всё пространство. За спиной раздался звук упавшей одежды. — Ты же не заставишь меня долго ждать? Всё самообладание, которое ещё оставалось у Сенку, улетело к чёрту. — Да ты издеваешься… Стоило обоим только войти в воду, как их губы слились в поцелуе, больше похожем на попытку поглотить. У Сенку горели кончики ушей и щёки, дыхание было прерывистым и тяжёлым, а в глазах, которые, кажется, не закрывались ни на секунду, отражалось лицо Гена, переполненное желанием и страстью. Сенку всё думал, думал и думал о чём угодно, но только больше тонул в оборотне напротив. — Ты… Что со мной? — еле произносит Ишигами, разорвав поцелуй, и тут же спускается ниже, кусая Гена в шею. С губ Асагири срывается первый стон и тот сжимает свои руки на чужих плечах в попытке устоять на ногах. — М-мне кажется, что… у меня продлился гон. И это, ах… влияет и на тебя, — всё же отвечает Ген, проглатывая некоторые слова. — У партнёра… оборотня… так, мхм! случается… Жадно пройдясь по изгибам тела Гена, Сенку опустил руки под воду, с силой сжал чужие округлые ягодицы и шумно выдохнул через нос, чувствуя себя так, словно снова оказался в открытом космосе. И хотя причина настолько ошеломляющей потери контроля над собой оказалась до банального простой, Сенку всерьёз начал беспокоиться о том, что случайно навредит Гену. Всё же во многих вещах тот был первым и единственным. Ишигами на какое-то время замер, бездумно вдыхая родной запах, пока Ген, дрожа всем телом, старался убрать появившиеся когти обратно. Тот потирался вставшим членом о бедро Сенку и сквозь толщу воды это ощущалось очень непривычно. Они оба находились в воде по талию и каждое их резкое движение сопровождалось короткими всплесками и волнениями на гладкой поверхности. Вода была словно продолжением из страсти — такой же бурной, нелогичной и очень пылкой. Физически Сенку очищался, но в мыслях он всё больше утопал в желании. Его зрачки потемнели, на руках вспухли вены от напряжения, а член неприятно пульсировал, готовый взорваться в любой момент. Кожа Гена чувствовалась потрясающе что руками, что языком. Сенку прошёлся одним размашистым движением по чужой шее, собрав редкие капли воды, которые остались после быстрого ополаскивания от слизи, и подумал о том, что не пил воды вкуснее. Сопротивляться больше не было ни сил, ни желания. Сенку с особой страстью укусил надплечье Гена и тут же зализал укус, вызвав сдавленный стон со стороны, и, слегка повернув бёдра, прижался своим членом к члену Асагири. В тишине, нарушаемой лишь редкими всплесками воды, раздались два громких стона, один из которых больше походил на рычание. Сенку тут же поцеловал Гена вновь, с некоторой яростью проталкивая свой язык внутрь. Инстинкты всё больше преобладали, поэтому Ишигами от наслаждения впервые промычал в поцелуй и одной рукой обхватил оба члена, начав ритмично двигать ей вверх-вниз и сжимая у основания. По всему телу словно прошлись несколько электрических разрядов. Таких, словно на нём использовали дефибриллятор с напряжением семь тысяч вольт и энергией в триста шестьдесят джоулей. Без плавного наращивания подобная величина была неприятной, но в случае с Сенку необходимой. На руках отчётливо виднелись мурашки, которые появились, очевидно, не от холода. А губы Гена на вкус были как недавно съеденный им персик. Горячий и податливый язычок так и хотелось обсосать со всех сторон, втянуть вакуумом с помощью губ и ласкать так, чтобы оставить собственническую метку даже в таком нетипичном месте. Сенку продолжал напирать, с силой натирая оба члена и бессовестно трахая чужой рот, пока Ген принимал абсолютно всё без остатка: всё его тело дрожало, а когти ни в какую не втягивались обратно, но он не отстранился ни на миллиметр, сохраняя идеальную близость. Именно в таком положении можно было раствориться друг в друге, а о большем Асагири и мечтать не мог. Отстранившись, Сенку тут же поцеловал подбородок, потом участок, где у обычных людей находятся уши, а затем и шею, стараясь покрыть собой, своим запахом всего Гена. Если не человек, ангел или гном, то каждый оборотень будет знать, кому принадлежит этот кот. Всё же идея с ошейником требовала тщательной доработки, а данная временная мера не так уж плоха, как могло показаться на первый взгляд. Вода смывала большую часть естественной смазки, но это не приносило особого дискомфорта — всё обострилось настолько сильно, что их не прервёт даже вылезший из озера Кракен. Ишигами целовал везде, до чего мог дотянуться, не меняя позы, его рука двигалась уверенно и ритмично, а свободная так и лежала на ягодице. Она находилась там ровно до того момента, пока в голову Сенку не пришла идея подразнить основание хвоста. Ишигами поглаживал, массировал кожу вокруг огрубевшими подушечками пальцев, захватывал между своими пальцами и слегка оттягивал верх, чувствуя как Гена чуть ли не выворачивает наизнанку — он просто впился когтями в чужую спину, закусив губу в жалкой попытке не улететь окончательно, пока по его лицу стекали редкие капли пота. Весь взъерошенный, даже, можно сказать, дикий Ген Асагири представлял собой что-то настолько желанное, что Сенку снова и снова начинал чувствовать иррациональную ревность что к прошлым партнёрам, что к нынешним живым, которые периодически бросают взгляды в сторону Гена. Они смотрят на то, что принадлежит ему. Большой палец размашистым движениям прошёлся по двум головкам, вызвав волну дрожи по всему телу. Сенку припал губами к выпирающей ключице и с ощутимым усердием всосал участок кожи, одновременно с этим ускоряя движение руки. Асагири натурально скулил и толкался бёдрами в такт движению чужой руки. Несмотря на все аспекты, из-за воды скольжения всё равно не хватало. Сенку на задворках сознания подумал про водоотталкивающую смазку, пока Ген внезапно не убрал одну свою руку со спины и положил её на ту руку Сенку, которая в данный момент продолжала терроризировать его копчик. Ишигами отстранился и в этот же момент Ген направил один палец в сжавшееся колечко мышц и протолкнул его внутрь. Сенку, который разрывался между целым ворохом идей как довести возлюбленного до пика наслаждения и огромным желанием войти в податливое тело одним размашистым движением, на секунду застыл. Только зелёные глаза напротив засияли с новой силой. Благодаря воде этот свет отразился и приумножился, полностью отделяя их от окружающего мира. Совершенно невероятное зрелище, доступное исключительно для них двоих. Ген прислонился всем телом вновь. Его бёдра всё также двигались в такт движениям руки Сенку, а пухлые и покрасневшие губы практически не закрывались, но теперь Асагири также слегка отодвигался назад, пытаясь сильнее насадиться на палец. Мягкие стенки податливо раскрывались, впуская внутрь инородный объект. Внутри Гена всё также горячо и очень, очень хорошо. От одного только ощущения, как мягкие стенки обволакивают и при этом подрагивают из-за того, в каком состоянии сейчас находился Ген, можно было кончить за рекордное количество секунд. Серьёзно, Сенку держался исключительно на желании доставить удовольствие партнёру и собирался сделать всё идеально. Сенку протолкнул палец глубже одним резким движением и слегка подвигал им внутри. Он круговым движением огладил стенки, а после, слегка согнув тот, постарался найти наиболее чувствительные зоны. Поскольку Ген уже спокойно двигался сам, то долго мучить того не получится, что было даже немного печально, но с другой стороны удобно — всё же не стоит забывать о том, в каком состоянии находятся оба. Ишигами достаточно быстро добавил второй палец, раздвигая их на манер ножниц, и двигался то плавно, то жёстко, полностью захватив контроль. Рука на членах остановилась, до боли сжав у основания. Сенку и Ген одновременно чуть ли не зашипели. Асагири, державшийся исключительно за счёт когтей в чужой спине, дышал очень часто и тяжело, беззвучно глотая новые порции воздуха. Его губы были уже достаточно опухшими для того, чтобы считаться запрещённо сексуальными, а на коже поблёскивали то оставшиеся капли воды, то остатки чужой слюны, под которыми краснели новые засосы и иногда даже укусы. Но взгляд… помимо возбуждения и маниакального желания поскорее насадиться на член Сенку в нём очётливо виднелась безграничная любовь, граничащая с одержимостью. Буквально ещё чуть-чуть и они упадут в пропасть, но человеческое начало Гена и рациональность Сенку помогали держаться на понятии «особенные» вместо «безнадёжные». Ишигами ещё раз грубо толкнулся внутрь Гена и, удостоверившись в том, что тому не больно, осторожно достал пальцы. Кажется, у Сенку сейчас дыхалка тоже ни к чёрту. Ген заскулил, снова придвигаясь к любимому ближе. Времени на раздумья просто не было — член настойчиво просил разрядки, — поэтому Сенку, оперевшись спиной на деревянное ограждение, присел поглубже в воду и усадил Асагири себе на колени. Их гигиенические процедуры в озере по комфорту больше походили на поход на горячие источники и, подумав об этом факте, Сенку не смог сдержать улыбки. Одна доска только что выгнулась, образуя импровизированную лавочку. Теперь тело Сенку было погружено в воду по грудную клетку, чуть-чуть не доходя до сосков. — Ч…чему улыбаешься? — внезапно спрашивает Ген, тут же падая на чужие колени. Они не разрывали зрительный контакт ни на секунду. — Ты слишком тратишься. Иногда на совсем ненужные вещи. Мне показалось это забавным, — отвечает Сенку короткими предложениями, стараясь дышать через нос. Голова казалась очень тяжёлой, а мысли неподъёмными. Неизвестно, понял ли Ген сказанное Сенку. Он просто слабо кивнул, положив свои когтистые пальцы на чужие плечи, и, кажется, фыркнул. — Я вхожу, — не вопрос, предупреждение. Войдя одним размашистым движением, Сенку на какое-то время потерял связь с реальностью. Он просто следил за тем, как хвост Гена странно подрагивал, и чувствовал усиливающуюся хватку на плечах. Асагири весь сжался от нахлынувшей волны эйфории и в какой-то момент стало даже больно, но это чувство быстро сменилось поглощающим всё и вся удовольствием. Вода, кстати, внутрь не попала вообще и, несмотря на некоторые неудобства, рывок получился плавным и, если можно так выразиться, скользящим. Как будто Ген каким-то образом поместил в себя смазку… Хотя, сейчас это не так важно. Руки сами собой легли на ягодицы Гена. Этот жест был уже настолько привычен, словно вместо держаний за руки Сенку каждый раз хватается за хвостатую задницу. Ген на прикосновение никак не отреагировал, продолжая впиваться когтями в кожу, и, если судить по периодически тускнеющему свету в глазах, то они сейчас находились на грани того, чтобы случайно не утонуть в озере. Несмотря на неудобство позы, благодаря воде и архимедовой силе (которая, в общем-то, неизвестно существует ли в этом мире вообще) Сенку мог двигать Геном так, как ему захочется, без особых усилий. Медленно подняв чужие бёдра вверх, Ишигами наполовину вышел из потрясающего тела и сразу же вошёл обратно, неосознанно толкнувшись навстречу. Теперь задрожали уже оба и, предчувствуя конец, Сенку провёл один раз по члену Гена с ощутимой силой. Они кончили одновременно. Семя Гена тут же растворилось в воде, а Сенку намеренно влился внутрь, стараясь держать свой член как можно глубже. Внутренний зверь, который до этого никак не проявлял себя и неизвестно существовал ли вовсе, довольно зарычал, чувствуя полное обладание возлюбленным. Ощущение эйфории растеклось по всему телу, отдавая покалыванием в кончиках пальцев. За поцелуем оба потянулись практически одновременно — Ген, вытащив когти и проведя по поцарапанной коже в извиняющемся жесте, зарылся руками во влажные волосы и слегка помассировал затылок, а Сенку, просто наслаждавшийся приятными ощущениями и прояснившейся головой, сразу же углубил поцелуй. Сейчас, когда возбуждение, усиленное гоном, немного спало, можно было просто насладиться моментом единения. Похоже что во время гона как-то по-другому действовать не получится — Сенку ошибочно предпологал, что в любой ситуации сможет сохранять рассудок, но, если вспомнить про его недавние мысли о «пометить запахом», то эта теория потерпела феноменальный крах. — Похоже, придётся каждый раз сначала быстро кончать, чтобы нормально заняться сексом, — озвучивает свою теорию Сенку, вытирая стекающую каплю пота у виска Гена. — И всегда так было? — Н… нет? — неуверенно тянет Ген, всё ещё находясь на грани. — Как ты пришёл… к этому… вообще? Внезапно Сенку совершает один короткий толчок на пробу: несмотря на то, что большая часть спермы вытекла, Гену больше не нужно создавать смазку иллюзией. Асагири ожидаемо вздрогнул всем телом и из его горла вырвался короткий стон. — В первый раз я дал тебе кончить один раз, чтобы ты более менее начал осознавать, что происходит, — отвечает Ишигами, делая второй, уже более уверенный, толчок, и усмехается. — Сейчас же твой гон распространился на меня, что, скорее всего, будет повторяться. Понимаешь закономерность? По выражению лица Гена было понятно, что ему сейчас вообще не до исследований своего возлюбленного, но он всё равно кивнул, кусая губу практически до крови, и третий толчок совершил сам. Сенку зашипел, жмурясь. Хоть голова и немного прояснилась, член стал более чувствительным и на лёгкие поддразнивания теперь точно не осталось сил. Толчки продолжались в не быстром, но очень ритмичном темпе. Ген словно понимал как именно хочет входить Сенку и подстраивал свою позу так, чтобы оба получили максимальное количество наслаждения. Внизу образовался тугой ком тянущего напряжения, который до этого практически не ощущался. Каждое движение вверх-вниз образовывало новые всплески на воде. И, хотя звуков шлепков кожа о кожу не было по понятным причинам, их заменял шум воды, делая ситуацию ещё более интимной. Вот так, без животных инстинктов впереди разума, ощущалось действительно хорошо. Сенку продолжил целовать гладкую кожу Гена, оставив ещё парочку новых засосав, и очень сосредоточенно улавливал каждый тяжёлый вздох, стон, мычание и даже скулёж со стороны. Пройдясь языком практически по всей линии ключиц и шее, Ишигами спустился ниже, к соскам, которые уже были твёрдыми и топоршащимися. Как он мог забыть о подобной чувствительной части его любимого? Темп движений иногда срывался либо из-за Гена, который периодически начинал ускоряться, либо из-за Сенку, который наоборот старался удержать момент нахождения собственного члена внутри. Но, когда член Сенку начал методично попадать по чужой простате, все игры и ласки пришлось прекратить. Невозможно в точной мере описать все импульсы, которые возникают в теле Сенку, когда Ген намеренно или рефлекторно сжимает член внутри себя. Это ощущение узости внутри само по себе было достаточным, но то, как умело они граничили между удовольствием и болью, заставляло голод усиливаться. Чем больше они занимаются любовью, чем чаще происходит желанная разрядка, тем больше хочется и того, и другого. Снова издав звук, отдалённо похожий на рык, Сенку резко притягивает Гена к себе и входит до конца, а после кусает область, очень близкую к затылку. Через пару секунд Ишигами обильно кончает, чувствуя внутреннее удовлетворение и подтвердившееся право на собственность. Ген кончает следом от ощущения заполненности и тут же обнимает… вернее, хватает Сенку за плечи, готовый раствориться в озере. Если Сенку уже сейчас начал чувствовать часть его желания в этот период, то страшно было представить, что будет с его телом в дальнейшем. И понимание этого не пугало, скорее… завораживало.

***

После «активного» купания настало время для обычного. Сенку никогда никого не купал, и уж тем более не использовал на ком-то кондиционеры, маски для волос, скрабы для лица, тела и так далее чтобы давать советы Гену, чьи волосы и без того были шелковистыми, а кожа гладкой, словно у младенца. Скажем так, Сенку знал принцип каждого вещества вместе и по отдельности, периодически пользовался сам когда, например, забивались поры на коже, но что использовать на Гене, который и без всего этого был идеальным, тот просто понятия не имел. Ген же, кажется, нисколько не смущался происходящему, нанося что-то очень густое на его волосы. Всё же желание есть желание. По итогу Ишигами только и сделал, что полностью вымыл чужой кишечник от собственной спермы, а после был усажен всё на ту же деревяшку исполнять желание. Короче говоря, ему запретили двигаться и даже возмущаться, поэтому Сенку, смирившись со своей судьбой, терпеливо ожидал возможности оказать ответную услугу и позаботиться. А пока можно был спросить то, что по тем или иным причинам отложилось в долгий ящик. — Ген, скажи честно: как много ты потратил магических сил сейчас? — Столько же, сколько и восполнил. А что? — ответил Ген, массируя кожу головы Сенку. Его пальцы хоть и были нацелены на распределение средства по всем участкам головы, но при этом Асагири задевал самые приятные точки, периодически вызывая мурашки по телу. В этих ощущениях хотелось утонуть. — А надо, чтобы приумножил, — говорит Сенку недовольно. Он не любил, когда на конкретный вопрос получал расплывчатый объект. — Со смазкой я поддерживаю, что это была необходимость, но зачем делать иллюзию чистоты, если можно было быстро помыть тебя внутри да и всё? А на будущее скажу: я не из брезгливых и вполне осознаю как протекают базовые физиологические процессы. Я люблю тебя всего, поэтому хочу, чтобы мы оба получили удовольствие. Зачесав податливые волосы назад пальцами, Ген убрал руки и смущённо повернул голову в сторону. Его уши тут же прижались к голове, а красный румянец, вызванный долгим пребыванием в тёплой воде, усилился. — Это… не то, о чём я бы хотел говорить, — еле выдавливает из себя Асагири и тяжело вздыхает. — Тебе может и всё равно, но у меня неприятные воспоминания и… давай пойдём на компромисс? Если у меня не будет возможности тщательно подготовиться, то ограничимся сексом без проникновения. А в случае с гоном… я обещаю, что на что-то подобное не буду тратить свои силы. — Договорились, — Сенку взял Гена за щёки и нежно повернул его голову в свою сторону. — Про воспоминания расскажешь, как будешь готов. Я не отстану, но ждать умею. Если присмотреться, то помимо яркого зелёного света в глазах Гена можно увидеть ни с чем несравнимый блеск. Такой, словно он смотрит на что-то сокровенное и любимое и Сенку еле сдержался, чтобы не поцеловать оборотня перед собой. — Это не особо интересная история. — Всё, что касается тебя, мне интересно. После этих слов Ген дёрнул ушами, навострив их, и положил свою руку на грудь Сенку — туда, где находится сердце. — Мой первый раз был ужасным. Я тогда только и знал, что мне нравятся мужчины. У меня не было ни базовых знаний, ни опыта. Да и рассказать было просто некому — я родился в таком племени, где каждый сам за себя и если ребёнка бросали собственные родители, то приходилось очень тяжело. Генри с деревни поблизости, я переехал туда почти совершеннолетним, но до этого… Впрочем, это история явно для следующего разговора по душам. На момент моего нахождения в родном племени мне так хотелось романтики, хотя бы чего-то тёплого в жизни… — Ген замолчал, переводя дух. У Сенку сердце билось быстрее, чем обычно, и он уже догадывался о финале истории. — Но парень, который мне нравился, оказался мудаком. После секса сказал, что я грязный и это было противно… Несмотря на то, что это было давно, мне всё равно… Ох, я даже не знаю как это объяснить. Впервые за долгое время у меня нет подходящих слов, Сенку. — ПТСР? Или всё же нет? Я, блин, не психолог, как это вообще прорабатывают? — бормотал Сенку, нахмурившись. Он то хотел сказать Гену слова поддержки, то думал о том, как сильно хочет испортить жизнь тому ублюдку, то думал вообще предложить заниматься сексом только во время его гона. Ишигами с тяжёлым вздохом положил свою руку на щёку Гена и слегка её погладил. — Тебе просто неприятно, когда ты не подготовлен? Или весь процесс вызывает неприятные воспоминания? — Не неприятно. Стыдно и неловко. Некомфортно, — отвечает Ген уже более менее спокойно, ластясь к чужой ладони. — А для тебя, как раз из-за того, что ты такой хороший, мне хочется стараться ещё больше. Какое-то время Сенку просто наблюдал за тем, как Ген убирал свою руку с чужой груди и, взяв его ладонь на щеке, нежно поцеловал. Асагири снова посмотрел в глаза напротив и улыбнулся одной из своих самых поражающих наповал улыбок — настоящей. — Я люблю тебя. У Сенку снова защемило сердце. — Я тоже люблю тебя, — отвечает он, притянув любимого за талию. — Любым. Грязным, чистым, хитрым, неловким, смущённым, игривым, заботливым, безрассудным… — Безрассудный у нас ты, дружочек Сенку, — смеётся Ген, но в остальном, кажется, молча соглашается. — Наука — дорога проб и ошибок. Без экспериментов не достичь прогресса, — Сенку коротко целует Гена в щёку и отстраняется. Он дотягивается до вкусно пахнущего геля, стоящего на земле возле озера, и выдавливает немного себе на руки. По консистенции больше походило на странное фруктовое пюре, но мылилось хорошо и даже согревало кожу. — У меня всегда всё просчитано наперёд. — Да-да, но и переживать за тебя меньше я не могу, — Ген довольно прикрыл глаза, когда Сенку начал осторожными движениями наносить гель на его плечи, а затем и руки. Его ладони были очень бережными, а движения плавными. На этих словах Сенку почувствовал себя несколько… смущённым. — Ой, я смутил тебя? — ну и, конечно же, Ген даже в такой ситуации подмечает любые детали. Длинные уши Сенку слегка покраснели на кончиках. — Не привык, что обо мне кто-то переживает, — вздыхает Сенку, продолжая свои осторожные движения уже на чужой груди. — Так получилось, что я лишился отца в подростковом возрасте, а близких людей, кроме него, у меня не было. — Так, подожди, я помню, что ты говорил про родителей… — Родители умерли практически сразу после моего рождения. Прости, что соврал тебе тогда. Повернись, — Сенку жестами подталкивает Гена и добавляет ещё немного средства, намыливая спину. — О внешнем мире я и правда знаю очень мало, но моя настоящая история такова. Ты первый близкий мне… живой за долгое время. — Ох, Сенку… — Не нужно, я сам выбрал такой путь и ни о чём не жалею, — сказал Ишигами искренне. Ни об отдаче всего себя изучению науки, ни о внезапном перемещении в новый мир тот действительно не жалел. В конце концов, прошлое должно остаться в прошлом. — Сейчас я просто хочу разобраться с Тенью, купить нам дом и жить вместе с тобой до глубокой старости. Теперь очередь Гена была смущаться. — Я… согласен.

***

Магические камни были одними из самых широко используемых вещей в Элнире. От обычной помощи в розжиге огня и подогрева воды до составной части оружия или массивного изобретения. У Сенку не было времени изучить этот вопрос поподробней, но, если опираться исключительно на собственные наблюдения, то существовали камни всех магических элементов (вода, огонь, земля, воздух, тьма и свет) и пустые, которые могли после настройки либо впитывать в себя (впитывающие), либо преобразовывать одно в другое (преобразующие). Например, для мушкета Сенку использовались огненные камни, которые выпускали накопленную в них энергию с помощью специального устройства, а чёрные камни обладали впитывающим типом, который самоочищался через некоторое время. По сути, обычно они не выпускают накопленное внутри, но Сенку их, можно сказать, ломал и всю накопленную мощь отправлял во врагов. Удобно. А вот преобразующие камни использовались в оружии для магов, магических шарах и в амулетах, с помощью которых люди могли колдовать. Несмотря на то, что раса людей имела хорошие задатки буквально для любой сферы деятельности и имела такую полезную черту, как обучаемость, у них не было инстинктивного понимания о том, как высвободить внутренние потоки энергии. У всех рас, кроме гномов, которые были в целом лишены «магических» каналов внутри, была либо своя особенная магия, обусловленная отведённой ролью, либо сильная близость с природой, но люди были лишены и первого, и второго. Поэтому если человек хотел обучиться магическому ремеслу, то персонально под него подбирали преобразующий камень который мог находиться в абсолютно любом предмете, имеющим контакт непосредственно с кожей. Кто-то использовал посохи, кто-то надевал украшения, но в остальном каких-либо ограничений не было. Хотя, если подумать, у человека, что убил его, камень был инкрустирован непосредственно в кожу, что выглядело не очень безопасно. — До какой же температуры может нагреться магический камень? — задумчиво пробормотал Сенку, пока уже сухой и переодетый Ген осматривал огненный камень. Красного цвета в нём осталось чуть больше половины. — Честно говоря, я не спрашивал, но, насколько знаю, при желании один такой может устроить лесной пожар, — ответил Ген, дёрнув ушами. Кажется, он начал уже понемногу привыкать к подобным размышлениям со стороны Ишигами, реагируя только на то, что мог более менее понять. «Температура воспламенения дерева равняется трёхстам градусам по Цельсию, но предел ли это?.. Чёрт, а эти значения вообще работают здесь? Надо скорее узнать структуру здешней древесины.» Услышав ответ, Сенку переключил всё внимание на Гена. Тот убрал камень в пространственный карман и потянулся за остальными банными принадлежностями. — Хотя за такое духи леса организуют горе-поджигателю очень грустную жизнь, — добавил Асагири, осматриваясь напоследок. В его руках была небольших размеров деревянная корзина, где и стояли все баночки для мытья и ухода, а на теле лёгкий халат на завязке сбоку и свободные штаны с тканевым ремнём. Всё было в тёмно-бежевом цвете и так по-домашнему, что Сенку невольно вспомнил свои недавние слова про дом и семью. — Я всё подготовил для Платины, а то она только слизь смыла и убежала. Долго думал между фруктовым запахом и освежающим, но всё же для обладателя ледяной магии больше подойдёт второе. — Я думаю она уже поела и спать легла, — сказал Сенку, положив руку на затылок. Было очень непривычно из-за волос, которые впервые легли как надо и на ощупь оказались очень мягкими. — Большинство девушек, кем бы они ни были, любят ухаживать за собой. Да и я уверен, что тебе понравились волосы на ощупь, я же вижу. Серьёзно, как ты вообще ходил с такой соломой? — сказав это, Ген тут же направился в сторону их временного лагеря. Сенку пошёл следом, подумав о том, что действительно слишком часто начал трогать голову. — Мне непривычно, — буркнул тот в ответ. — Не буду спорить, что уход за собой для многих очень важен. Даже я не позволяю себе неприятно пахнуть, но… не более. Мои волосы такие с рождения и до этого меня всё вполне устраивало. Сейчас я как… — Как очень красивый эльф, — смеётся Ген, прокладывая для Сенку дорогу. Как раз к их уходу наступила глубокая ночь — самое тёмное время суток. — Но если тебе не нравится, я не буду настаивать. — Если тебе так нравится, то я могу потерпеть. Но не слишком часто, — Сенку всё же зацепился рукавом за одну из веток и тихо выругался. И это при том, что рукава его утеплённой кофты были на резинке. Ген и для него постарался — хоть кофта и выглядела как из средневековья со шнурком у горла и более свободным кроем, чем современные, но была очень тёплой и из приятного для тела материала. Под кофтой была простая чёрная футболка. К сожалению, облегающая. Штаны на нём тоже оказались другие (всё же вся их одежда оказалась в слизи) и уже больше похожи по материалу на джинсы. И снова комлект был в одном цвете — тёмно-синем. — Это будет твоим наказанием за плохое поведение, — сказал Ген, продолжая тихо посмеиваться. Сенку только покачал головой, но его губы всё же тронула слабая улыбка. Их лагерь не изменился (хотя было бы странно, если да): всё так же полный котелок с ароматным рагу, от одного вида на которое пустой желудок снова подавал признаки жизни, две обустроенные палатки и костёр, начавший гореть ещё сильнее чем до их ухода. Платина сидела лицом к ним и со скучающим видом смотрела на огонь. Её одежда была пыльной, а вид несчастным настолько, что Сенку невольно почувствовал себя виноватым. — О, вы пришли! — и хотя Платина обладала просто нечеловеческими рефлексами, их приход она заметила только сейчас. — Тебе не понравилась еда? — Ты почему не ела? Два вопроса прозвучали практически одновременно, сделав из Платины не просто задумчивую, но и смущённую. — Я не хотела есть одна, — только и произносит она, поставив руки по бокам и опустив взгляд. — Знаете, как будто вкус не тот. Вернее, обычно я не обращала внимания на столь незначительные вещи, да и не ела почти, потому что находилась в форме оружия, но сейчас почему-то захотела вас дождаться. У меня нет сил даже встать с этого стула. Сенку с Геном обменялись многозначительными взглядами и тут же подошли ближе: Ген — к котелку, Сенку — к Платине. — Тебе стоило поесть хотя бы немного. На крайний случай поторопить нас, хотя я и не одобряю подобное, — Сенку нагнулся к Платине и посмотрел ей прямо в глаза, нахмурившись. — Но ты вроде итак без тормозов, а мы с Геном не только занимались сексом. — Сенку! — Я думаю, что Платина не настолько глупа. — Ага, — Платина улыбается уголками рта, пока смущённый Ген раскладывал еду по тарелкам. — А ещё тебе не идёт эта причёска. Слишком смазливый. — Не переживай, менять имидж не собираюсь, — Сенку усмехнулся. Несмотря на то, что атмосфера слегка разрядилась, Платина всё ещё выглядела не очень. — Я могу как-то помочь? — Ну, наверное? — впервые Платина выглядела озадаченной. — Я никогда не брала ману у хозяина через это тело, а если превращусь в меч, то скорее всего усну до завтрашнего вечера. Оставлять вас без присмотра не очень хочется, потому что с тобой, Сенку, постоянно приключается какая-то херня. «Даже по сравнению с остальными… Ну ты понял.» — Тогда давай попробуем. Хуже точно не будет, — Сенку никак не отреагировал на комментарий про его особый статус «главного героя», потому что слова тут были излишни. Вините во всём Адуса. — Что мне делать? — То же, что делал когда я была в форме меча. И возьми меня за руку. Сенку послушно исполнил все команды, снова представляя, как внутри циркулируют потоки энергии и часть из них вливается в Платину. Было всё ещё странно чувствовать как что-то не физическое покидает тело, но с этим можно было жить. Платина стала выглядеть значительно лучше. Её ледяная рука стала теплей, а в потускневшем взгляде снова появились проблески жизни. Из-за слабого освещения можно было разглядеть не так много деталей, но, Сенку ставит на это десять тысяч процентов, на щеках также появился лёгкий, уже привычный румянец. — Можешь двигаться? — взволнованно спросил Сенку, продолжая передавать ману. — Да. Уж поесть смогу, — Платина первой убирает руку и благодарно принимает тарелку с едой от Гена. — Благодарю. Не знала, что Генчик настолько опытный кулинар. — Одинокая жизнь закаляет, знаешь ли, — Ген также протягивает тарелку Сенку и они оба садятся вокруг костра. — Приятного аппетита, — на автомате произносит Сенку, начиная с удовольствием есть. В конце концов, они с Геном тоже не притрагивались к еде, здраво решив сначала смыть напряжение столь долгого и изматывающего дня. Обменявшись ответными пожеланиями, Платина с Геном также начали есть. Ген был в этот раз достаточно аккуратен и ел неспеша, в то время как Платина, кажется, даже не жевала. Сенку занимал уверенную середину, думая о каких-то совершенно расплывчатых вещах. Как гениальному учёному ему хотелось как можно скорее прочитать прихваченную с собой мини-библиотеку, как тому, кто впервые состоял в отношениях, ему хотелось продумать дальнейшие действия относительно Гена и его безопасности до мельчайших деталей, а как друг он искренне переживал за Платину. Сенку был хорошим слушателем, но паршивым советчиком в области психологии. Можно было знать несколько терминов, тщательно изучить список заболеваний и уметь по симптомам поставить диагноз, но без должного опыта начинать лечение было опасно. В конце концов, Платина жила намного дольше и видела столько, сколько ни один землянин не увидит и за три жизни, и понятие «депрессия на фоне бессмертия и отсутствия собственной воли» не самая распространённая тема для дискуссий. Первая тарелка опустела незаметно. Недолго думая, Сенку наложил себе добавку и заодно остальным членам команды. Ген достал несколько видов хлеба и они с Платиной устроили что-то вроде дегустации: «А с чем вкуснее?», пока Сенку, чувствуя внутреннее умиротворение, продолжал неспешную трапезу. Небо, где горели две луны и целое множество звёзд, было как всегда недоступно и загадочно.

***

«Сенку?» Внезапный голос в голове на короткое время выбил из колеи, но Ишигами понемногу начал привыкать к ощущению, что в его голову могли спокойно вторгнуться и нарушить поток мыслей. Ген сладко посапывал, укрывшись практически с головой, пока Сенку, держа рядом светильник с магическим камнем внутри, читал книгу про животных, населяющих Элнир. Света было совсем чуть-чуть, исключительно для того, чтобы было отчётливо видно буквы. «Что-то случилось?» «Я… Можно с тобой поговорить? Можно и так, на расстоянии, просто меня кое-что беспокоит. И мне скучно.» «Без проблем. Я как раз думал сделать перерыв.» Сенку закрыл книгу. Ему не нужны были ни закладки, ни кощунственное загибание страниц, потому что он всегда помнил номер страницы, на которой остановился. Из горла вырвался короткий зевок, а на глазах появилось небольшое количество влаги, которое Ишигами тут же вытер. «Мне кажется со мной что-то не то.» «В плане?» «Я чувствую то, чего раньше не чувствовала, и делаю то, о чём раньше бы и не подумала. Как сегодня с едой. Или когда я упоминаю, что всего лишь оружие. В теле странные ощущения возникают.» Кажется, Сенку понял, в чём проблема. Намёки на это были ещё в самом начале, когда Платина впервые появилась перед ними в человеческом обличии и только усиливались на протяжении всего периода, что они проводили вместе. «Ты очеловечиваешься, Платина.» «В смысле?» «В моём мире даже машины, у которых нет ни души, ни сознания работали хреново, если на них кричать и бить, и работали хорошо, если с ними общаться бережно и заботливо. Это нормально.» «А?» «У тебя тоже есть чувства.» Ответа не последовало. Сенку подождал ещё немного и решил, что всё же придётся дать максимально развёрнутый ответ, на который он способен. «У тебя на протяжении всей жизни было сознание: то есть ты не в тупую исполняла команды, а могла анализировать и подстраиваться под ситуацию, выбирая наилучшее решение. Спустя время наблюдений твои мысли вышли за рамки боевых стратегий и тебе, например, не нравилось, что вместо приключений тебя оставили пылиться в пещере. А в человеческой форме к тебе и отношение будет меняться, хочешь ты того или нет. Ты жила как оружие с сознанием, ты жила как человек с сознанием и теперь ты живёшь как полноценный член команды. С точки зрения науки возможность машин с искусственным интеллектом на чувства не доказана, но наука — метод проб и ошибок. И то, что не было доказано, можно доказать позднее. Ставлю десять миллионов очков на то, что ты, Платина, сейчас являешься самым настоящим живым организмом и на эмоциональном где-то на уровне подростка. И всё это — настоящее.» Снова молчание. Сенку подумал, что объяснил слишком сложно, поэтому хотел снова начать доносить свою мысль, как Платина подала голос: «Знаешь, с моим то возрастом я могу и обидеться на "подростка".» «Физический возраст редко когда совпадает с психологическим. На такое не обижаются.» Сенку вздохнул, всё же откладывая книгу в сторону, и погасил свет. На сегодня достаточно. «Но… у меня всегда есть хозяин. И имя мне придумал ты.» «А мне мои родители. По такой логике все мы — бездушные создания. А на счёт хозяина… Было время, когда человечество определялось кто вправе быть хозяином, а кто — послушным рабом. Тоже не показатель.» Сопение Гена убаюкивало. Стоило Сенку полноценно лечь, как Асагири положил на него руку и ногу, а также своеобразно приобнял хвостом. Ну, теперь точно настало время для сна. Платина, видимо, никак не могла смириться с очевидным, поэтому продолжала молчать. Или слишком увлеклась купанием. «Знаешь, я раньше часто смотрела на небо. Где-то там есть другая версия твоей планеты, а в твоей вселенной — нашей. Избранных всегда приводят из параллельных вселенных, поэтому до сих пор никто не знает какая у кого Земля.» Сенку, который уже закрыл глаза и находился на грани между сном и реальностью, резко открыл их на полную. Если бы не спящий Ген рядом, то он бы ещё поднялся с кровати и пошёл напрямую к Платине. И не важно, моется она или просто остаётся на стрёме. «Так гипотеза о мультивселенной оказалась самым настоящим фактом?!» «Что?..» «Это в корне меняет всё! Теория струн, многомировая интерпретация квантовой механики... Хотя она не совсем верна в данном случае... Зато гипотеза математической вселенной очень даже подходит, всё же большинство моих расчётов всё ещё верны. Макс Тегмарк настоящий гений! Стивен Хокинг не зря мой кумир. Платина, ты должна рассказать мне всё. Это же настоящий прорыв в науке!» «Ох…» И, помимо прочих мыслей, Сенку задержался на идее о том, что с этими знаниями даже после выполнения миссии он сможет быть с Геном и исполнить заветное желание с домом… И семьёй. Ночь только началась.