Maritime miracle.

***

      – Тебя что-то тревожит? – Солнце уже полностью взошло, туман развеялся, от чего ориентироваться в полях и лесах было намного легче. Всю дорогу до Ируса Чонгук внимательно наблюдал. Подмечал малейшее изменение и не смог не спросить. Юнги казался слишком нервным.        Они познакомились довольно давно, за год до того, как Чонгук взошёл на трон. Мину тогда было всего четырнадцать, мальчишка сбежал из детского дома в соседнем городе. Его поймали на столичном рынке, за уши потащили к королевскому двору. Дело не должно было быть слишком шумным, ни при каких условиях не должно было дойти до короля. Но Юнги, тогда будучи проворным мальцом, которому нечего терять, убежал. Скрылся сверкая пятками, прихватив и вещи которые ранее украл. Недалеко убежал, правда.        Чонгук как сейчас помнит, тогда выдалась особенно суровая зима.

***

      – Мальчишка!       Ему надоело. Он выдохся, устал, его лёгкие горели от быстрого бега. Воздух не поступал в достаточном количестве из-за ужасного холода. Парень не мог и глаз открыть, снег падал быстро, выстраивая перед юношей непроглядную стену. Он то и дело натыкался на людей, взявшихся, как будто, из ниоткуда. Юноша не чувствует рук и ног из-за холода, а когда он, в промокших ботинках ступает на брусчатку, всё тело пронзает неприятная боль. Ладони еле как удерживают хлеб. Две буханки– единственное, что у него получилось стащить. Сейчас его не волнует ничего, он не ел около двух дней и чувствует себя ужасно.       Парень слышит, как за ним бегут двое мужчин, они кричат что-то вслед, пытаются привлечь внимание окружающих, чтобы вора поймали как можно быстрее. А бегущий в голове судорожно вспоминает дорогу. Раррес огромный город, ориентироваться в нём в такую погоду почти что невозможно. Он молится всем богам чтобы успеть забежать в конюшни. Там он прячется и греется, зарывается в соломе и избегает любых столкновений с людьми. Но удача, кажется, решила от него отвернуться.       – Уродец! Ловите его!       Вот она, осталось бежать совсем немного. Впереди виднеются огромные двери городских конюшен, осталось только добежать и спрятаться, там они его найти не смогут.       А везение, подпирая те самые двери, смотрит лукаво и улыбается. не успел.       Парня хватают за его, насквозь промокший, плащ. Тот совсем старый, потрёпанный и совершенно ничего не греющий. С этого момента мальчишка понимает, сколько не проси бога о помощи, судьба коварнее. В детском доме учили благодарить всевышнего за жизнь. За дары которые он преподносит и за возможность ступать по земле-матушке своими ногами. За то, что путь пред собою видеть можешь и глаза твои карие, без ослепляющего тумана. Только юнец всегда слушая молитвы, думал о своём. Вспоминая свою обязанность благодарить за жизнь. Господь позволил ему дышать, заставил его сердце биться, а семью отобрал, не дав даже в памяти образ родителей оставить.       Люди смерти боятся. Кошмары видят когда к ним рука костлявая тянется. Избежать её всеми силами пытаются, только вот есть ли в этом смысл? Ведь не смерть определяет когда душа мир людской покинет. Смерть является проводником, тем кто врата в мир иной открывает, являя темноту и холод загробного мира. А тот кому молятся, у кого защиты просят решает, отберёт ли он у кого-то жизнь сегодня? Даст ли возможность новым душам на земле появится? Или убьёт того, кто даже глаза открыть не успел. Ведь смерть только холодом со спины обдувает, ожидая чужой кончины. Ожидая, пока душа плоть людскую покинет.       – Вот ты и попался, – его схватил бородатый мужчина. В его зубах сигара, а когда он приближается к молодому лицу и говорит о неудачной попытке к бегству, то вор морщится – запах отвратительный. Табачный дым развеивается почти сразу, тому способствует сильный ветер. Мужчина, точно не страж города, кажется, ему просто доставляет удовольствие портить другим жизнь. Парень захотел плюнуть ему в лицо, а тот улыбается надменно       Сзади подбегают злые торговцы, они тоже выдохлись, не привыкшие так много бегать.       – Спасибо, вы нам довольно сильно помогли,– Юнги хмурится, его раздражает эта наигранная вежливость. Мужчина переводит взгляд с ворюги, показывая свою улыбку уже купцам.       – В наше время слишком много людей, которые считают, что могут брать всё за просто так,– неприятный. Настолько, что сирота прикусывает язык, хочется кричать. Он хоть знает, что пережил ребёнок, чтобы так говорить? Считает, что в его в руках достаточно власти для таких слов.       – Точно, вы правы,– его ещё держат, теперь схватили за руку, не давая и возможности на побег.       Мужчина снова наклоняется к хмурому мальчишке:       – На западе, за воровство людям конечности отрубают, запомни это, малец,– он говорит тихо, хриплым голосом чётко проговаривая все слова. А парень карими глазами на него зло поглядывает.       Юнца тащат за собой. Он проходит несколько шагов, снова оборачивается на курящего мужчину, тот стоит, подпирая загон для лошадей, приподнимает руку, махает на прощание. Брови сироты в удивлении поднимаются– в ладони бородатого мешок с монетами, он снова нагло улыбается. Начинает бежать.       На западе отрезают конечность. На востоке за воровство публично лишают пальцев. У ладони в которой курящий держал мешочек, не хватало двух.

***

      Самому Чонгуку на тот момент было только шестнадцать, тогда он и представить не мог, что ждёт его в следующем году. В далёком прошлом он был счастлив и спокоен. Никакие недуги и несчастья не могли омрачить его мысли. А замок никогда не укрывался тёмными тучами. Не ведом был наследному принцу ни страх потери, ни печали, кои не дают сердцу и разуму покоя.       Юнги оказался в королевском дворце потому что, убегая столкнулся с мужем короля. В те времена на лице мужчины всегда сияла улыбка, а в его глазах было безграничное счастье.

***

      – Он украл ваше золото! – юноша показывает пальцем, желает, чтобы ему поверили. Мужчины отвлекаются, смотрят на курящего. Тот добрался до своего коня, уже в седле показывая торговцам заветный мешочек.       – Стой! – Те спохватились, хотели было побежать, но бородатый начал толкать коня. Тот сорвался, просыпаясь от недолгой дрёмы, побежал скорее прочь.       Вор не медлил, выпутался из чужой хватки, побежал в другую сторону, чтобы время немного раздобыть. Он подставил мужчину точно так же, как и старший его. Только у юнца нет коня и от погони он скрыться не сможет. А купцы в бешенство приходят, от понимания того, что из-за маленького мальчика у них украли монеты. Коня они догнать не сумеют.        Отбежал недалеко, радуясь, что за ним никто не следует. Вновь оборачиваясь, сталкивается с кем-то. Почему все неудачи обрушились на него именно сегодня?       Он не упал, не обратил внимание с кем столкнулся, хотел поскорее бежать дальше. Но толпу, которая сопровождала мужчину, было не обойти.       – Куда ты так бежишь? – его придерживают за плечо. А воришка глаза поднимает. К нему склонился мужчина, одетый в длинный плащ, заглядывал в глаза. Там не было злости, он не кричал. Действительно интересовался. Сирота не верил, прижимал хлеб к себе ближе.       – Как зовут тебя? – Имя? Нет его. В детском доме его называли Мин. Сказали, что когда на пороге большого здания нашли, только фамилия известна была. Сзади слышится топот.       – Вот он где! – Мин глаза закрывает, вздыхает тяжело. Он взял немного хлеба, у него нет денег чтобы заплатить, обменять тоже нечем.       – Что происходит? – незнакомец спину выпрямляет, смотрит пристально на подбежавших торговцев, за ним стража спокойно стоит.       – Мой король, мелкий вор, это не стоит вашего внимания, – Мин снова хлеб к груди прижимает, думает как сбежать может. Мужчина на него взгляд переводит, видит в его руках еду, присаживается рядом, протягивая ладони.       Парень выглядит убого, он замёрз, его лицо померкло от голода, а одежда совсем растрепалась из-за погоды.       – Ты проголодался? – смотрит на молчаливого юношу, хватается за дрожащую ладонь, кожа на костяшках потрескалась из-за чего на руках появились кровоподтёки. Мальчонка кивает неуверенно, а мужчина дёргает уголком губ. Как бы он хотел чтобы дети не голодали.       – Где твои родители?       – Их нет, – Мин говорит тихо. Для него эта тема не болезненна, он не видел своих родителей никогда, вырос в приюте, среди таких же как он. Потом решил сбежать, думал, что сможет отыскать свою семью, но только потом понял, затея его бессмысленна.       Сирота, мужчина поджимает губы, сжимает его ладонь крепче. Он не позволит этому ребёнку замёрзнуть насмерть.

***

      Имя ему тоже король дал, принял как собственного сына, воспитывая и одевая. После, Мин и помогать начал, сначала убирал, потом готовил. С принцем сдружился и до сих пор доверие к Юнги у всей семьи.       Из-за голода в детстве, сейчас омега худощав, у него частые проблемы со здоровьем, но он всё также остаётся другом и верным помощником.       – С чего вы взяли, Ваше Величество? – Врёт, даже не беспокоится. Он хорошо умеет контролировать свои эмоции, поэтому себя не выдаст. Но в груди при напоминании что-то отчаянно заныло. Волнуется он за брата королевского. Всё утро себя успокаивает и отвлечь пытается. Но каждый раз возвращается к вчерашнему вечеру. Вспоминает, что помогает принцу убежать, хоть и не навсегда.       – Я знаю тебя много лет, Юнги, – и вправду. Когда сирота попал во дворец, его начали учить вместе с королевским сыном. Чтение, письмо, другие языки, игра на музыкальных инструментах. Королевская семья дала ему всё и он ради них свою жизнь отдать готов.       – Ты можешь поделиться со мной, чтобы тебя не тревожило, – Ох, мой король, как вы ошибаетесь. Узнай о вчерашнем поцелуе, чтобы сделал Чонгук? Наверное посмотрел бы в глаза слуге презрительно, отослал со дворца или вовсе, приказал запереть в темнице. Может, не смог бы выдержать позора и решил казнить. Сможет ли? Они не чужие друг другу люди. Но выглядит ли Юнги в глазах Чонгука таким же нужным, как видит эту семью сам Мин? От его исчезновения или смерти ничего не изменится. Никто не объявит траур, никто не будет ходить по замку, проливая слезы. Важно ли это?        В очередной раз задумываясь, Юнги понимает, что нет. Он благодарен. За спасение жизни и за шанс стать кем-то в этом мире. Ему дали надежду, что никчёмный уродец сможет чего-то добиться. А ещё, Юнги чертовски влюблён. Он обучался рядом с королём много лет, продолжал читать книги и слушать мудрецов, но его сердце так и не осознало неправильность своей любви. Оно при виде улыбки белокурого принца из груди выпрыгивало. Заставляло ладонь протянуть и отдаться младшему полностью. С каждым годом мальчишка становился всё краше, его лицо взрослело, а душа оставалась такой же как и в пять лет. Открытый ребенок, радостный и шумный.       Чимин не чувствует того же. Это видно и понятно. Всегда считал Юнги своим братом. Чувствуя себя в его присутствии в полной безопасности. Такое отношение одновременно и льстило, и больно делало.       « Всего-то ». Как же ужасно больно, хочется за грудь схватиться, чтобы успокоить рыдающий орган.       – Я знаю, Ваше Величество, – Прочищает горло, заставляя себя говорить и в уважении кивает. Поскорее бы скрыться в замке. Начинает темнеет, а значит они проехали большую часть своего пути.

***

      Чонгук чувствует боль, уже привычную. Она преследует его с самого детства. Как только начались уроки верховой езды и ежедневные тренировки. Юный принц должен был уметь слишком много.       Эта боль уже не тревожит, она стала привычным спутником. В дороге можно остаться наедине со своими мыслями, обдумать многое. Чонгук думал над просьбой пирата. Король сам себя корит за то, что омегу в четырех стенах запер. Ему нечего боятся, повсюду ходят люди, охраняющие его дом.       По брусчатке слышится громкий стук копыт, который ударяется о узкие улочки и будит спящих детей. Они вернулись немного позже, чем планировали. Вот впереди уже виднеется внешняя стена с выступающими бастионами. По ним ходят стражники, наблюдая за безопасностью. Внутри, несмотря на позднее время ходит замковый люд. Королевский двор всегда работал. Ночью дежурных и не спящих было меньше. Во дворе путались множество дорожек, колодец находился в укреплённом помещении, в целях безопасности. Также были помещения для челяди. Хозяйские постройки, такие как конюшни находились немного дальше. С другой стороны был сад, за ним ухаживало особенно большое количество людей.        Сзади всего этого находился донжон. Высокая башня, чаще всего использовалась как темницы и склад. На крышу можно было выйти и увидеть весь Раррес как на ладони. Там стояли несколько пушек, тоже в целях безопасности. В донжонах никто не жил, он просто считался практически самой защищённой частью дворца.        Палас был огромным, в нем действительно можно было заблудиться. Подземные ходы были ещё больше. Благодаря им можно было выйти куда угодно. В тот же донжон возможно пробраться из под земли.       Чонгук тихо выдыхает, когда вслед за ним закрывается массивная дверь внешних ворот. Дальше виднелся вход во дворец освещаемый лампами и факелами в руках слуг. Напротив двери шумит фонтан, заглушая тихие переговоры между королём и его приближенными.

***

      Тэхён ждал весь день, без короля и постоянно преследующего его Юнги, замок как будто опустел. За этот день он стал немного лучше ориентироваться во дворце, теперь точно зная дорогу до обеденного зала и библиотеки. Но когда уже полностью стемнело, замок засуетился, начали разжигать свечи и готовить еду. Через пару часов, с улицы послышался топот. Приехали. Наконец то.       Ким не признаёт свои чувства, заглушая некую радость от новости, что король возвратился. В паласе без правителя и везде за ним ступающего Юнги слишком пусто. Только везде снующая стража, ни единого человека Тэхён в замке больше не знает.        Парень накидывает на себя япанчу, кутаясь в круглый плащ, спускается к дверям. Те распахиваются, показывая прибывших. Чонгук стоит первый, он о чем-то разговаривает с Юнги. Тот, как всегда, невозмутим и спокоен.       Правитель наклоняется вперёд, перекидывая ногу через круп лошади, спускается на землю. Он переводит взгляд на свой дворец, в удивлении открывает глаза. А внутри разливается приятное чувство. Из замка его Тэхён встречает.       Тэхён не смеётся, не бежит к нему, он просто внимательно наблюдает своими синими зеницами. Подходит к его лошади, протягивая ладонь. А Чонгук глубоко вдыхает, чувствует как на языке оседает солёный запах моря и свободы.       – Ждал?       Тэхён смотрит в глаза бурой лошади, гладит и мелко улыбается. На вопрос короля не отвечает, лишь мельком взглянув на короля, хмыкает.       – Как зовут? – Лошадь стоит спокойно, только громко перебирая во рту железо.       – Морта, – Чонгук тоже руку поднимет, ладонью к мощной шее притрагивается. После долгой дороги грива запуталась, но не стала менее красивой.       – Богиня смерти, – Чонгук с обожанием смотрит на свою лошадь. Бесстрашная, сопровождающая его везде и постоянно. Сколько бы миль они не прошли, сколько бы гор не преодолели никогда не показывала свою усталость, как будто и не было её никогда. Вместе все пути прошли, запечатляясь в людских молвах неразлучными. Слухи сквозь деревья лесов пробираются, через мелкие трещины скал водой протекают, искажаются, оставляя на ветках и в маленьких углублениях подробности. На других концах света предстают в другом обличии, повествуя о коне-призраке, который во мраке закрытой тучами луны, растворяется и его всаднике, который давно дал клятву и придерживается её до сих пор, не имея и доли сострадания.       – Ездил верхом когда-то? – Думается королю, что пират и лошадей впервые увидел только в сентябрьское утро, когда на земли Рарреса ступил, и обрёк себя на страдания во дворце подле Чон Чонгука.       Думал о королевстве слишком много. Представлял и мечтал, читая всё новые книги. Пробегаясь глазами по ещё неизвестным словам, будто сам окунался в историю, представляя. Слишком много думал, не ценил того, что имел. Забывая счастливые будни подле брата. Не думал о том, что ночи с белоснежной кошкой когда-то станут слишком желанными. И представить не мог, что в слишком громкой тишине замка будет желать услышать скрип досок.       – Нет, – Тэхён взгляд на короля переводит. Смущает то, что действительно не умеет. Не умеет почти ничего, что может сделать каждый в этом дворце. У него была другая жизнь и он знает как ориентироваться по звёздам, прекрасно понимает как управлять кораблем. Сражается на мечах. Но ездить на лошадях, ухаживать за ними, этого он сделать не сможет.       В полумраке ночи глаза пирата темного, синего цвета словно океан. В них мерцают огоньки, похожие на россыпь звёзд в отражении воды. Чон аккуратно берёт ладонь Тэхёна, которая до этого гладила лошадиную шерсть. Тянет на себя, подводя к седлу. Сзади сам становится, руками обхватывая тонкую талию, говорит:       – Берись руками за седло.       Тэхён чувствует, как по его шее и рукам пробегает дрожь. От короля веет лёгким ароматом терпкого винограда и в голове всплывают воспоминания, когда Чонгук разгневавшись пришёл в его комнату. Тогда его запах был тяжелее, он капал на язык горьким вином и заставлял дрожать от страха каждого.       Пират делает то, что говорит ему Чон. Не склоняет голову в повиновении. Не падает перед правителем на колени в страхе. Всё ещё мысли подлые у себя в голове хранит, которые забываются, как только глаза короля видят. Снова разум затмевают, когда пират начинает над действиями своими задумываться. И корить себя бесконечно. За то, что рядом с Чонгуком слишком легкомысленно себя ведёт. Но сейчас, эти думы голову юноши покинули, ведь спина чувствует тепло мужчины, чувствует как руки с лёгкостью тело поднимают.       – Попробуй перекинуть ногу, – У Тэхёна воздух из лёгких уходит, он чувствует мужские ладони на своём теле, делает то, что сказано. Ему удается забраться на лошадь, а та, как и её хозяин, совершенно не обращает внимания на вес, который приходится держать.       – Вот так, – Чонгук вверх смотрит, а там парень удивлённый сидит. В его глазах восторг детский и счастье. Он заторможенно кобылу по шее поглаживает, не обращая внимания на короля. Альфа берет свою лошадь за повод узды и по тропе движется в сторону конюшни.       Тэхён улыбается. Он отчётливо чувствует каждое движение лошади. И чувство это невероятное. Спустя несколько секунд перестаёт смотреть как заколдованный на шею кобылы, переводит взгляд на её хозяина. Тот с ровной спиной ведёт Морту, не обращая внимание на позади идущих рабочих. Юнги пошёл в замок первым, проверяет всё ли готово к прибытию короля и шевелит служащих.       – Я хотел бы уметь ездить, – выдыхает тихо. Его накидка упала на лошадиный круп, открывая немного спину. Он чувствует холодный ветер приходящийся по не скрытым одеждой кистям. Чонгук вновь смотрит на него.       – Ты можешь научиться, – Сейчас Тэхён просто сидит, доверившись лошади и Чонгуку, который эту лошадь ведёт. Не думает о поступках своих. Не задумывается что в это мгновение вверят себя в руки чужие. Не навеки, а лишь до того момента когда им разойтись в этот вечер придется. Потому что после, он снова начнёт планы выдумывать.       – Правда? – Тэхён вперёд наклоняется, сначала по гладкой шее проводит, не брезгуя до животного дотрагиваться. После в седле приподнимается неуклюже, чтобы верного коня за ухо погладить. Лошадиные уши это то что эмоции существа показывает. Скакуны опасность за много миль слышать, чуят. Морта недовольно головой мотает, показывая свои возмущения, что её трогают где только пожелают.       – Не злись, – бурчит совсем тихо, снова выпрямляясь и перебирая в руках длинные пряди. Поднимает глаза и видит, что Чон тоже улыбается, мелко, почти невидимо.       – Правда. Ты же хотел заниматься чем-то?– на самом деле, Чон уже решил, что будет делать Тэхён. Несложные задания в саду, но и чтобы омега без дела не слонялась.       Тэхён улыбается, широко так, впервые король видит улыбку пирата. Кажется, навсегда её запомнит, потому что необычайно красивая, как и сам парень. В нем пиратская кровь, жажда свободы и бунтарский дух. Душа, которая не желает подчиняться. Но всё ли это, что в нём есть? Тэхён был вежлив в самую первую встречу, с того момента короля называет только на вы, хоть и грозится убить. Чонгук помнит о обещании, кинутым словно проклятие, в порыве ненависти. Помнит, что от омеги можно чего угодно ожидать.        Останавливается Чонгук перед входом в конюшню, снова подходит к седлу.       – Наклоняйся вперёд и перекинь ногу, – следит внимательно за действиями парня, чтобы тот спрыгнул спокойно.       Лошадь забирают слуги, оставляя пирата и короля наедине. Снова думам коварным забраться в светлую голову не дают.       – Завтра Юнги выведет тебя в сад. Сейчас там довольно много работы, тебя научат ухаживать за цветами, – Движется в сторону паласа, а рядом омега идёт. После недолгой поездки ноги ощущаются как-то странно. Как будто не свои вовсе, но Тэхён упёрто идёт.       – Разве сады не перестали цвести? Уже холодно.. – Снова не хочет показаться глупым. А вдруг есть цветы которым не страшны морозы?       Чонгук, как будто, ему на зло хмыкает.       – Есть цветы которые только начали распускаться, такими цветами скоро весь город будет украшен, – правда, скоро буду праздновать конец долгого сбора урожая. Праздничная седмица освободит людей от всей сложной работы.       Тэхён никогда не видел праздники у обычных людей. Пираты отмечают всё огромным количеством спиртного, но как это происходит в Рарресе?       – Я смогу посмотреть на праздник? – С надеждой спрашивает. Уже улицы стали шуметь, уже красиво украшены и совсем скоро в порт прибудут купцы. У каждой страны свои праздники, а главное, разные обычаи и традиции, которые соблюдаются из года в год.       Чонгук молча смотрит в его глаза, чем заставляет смутиться. Тэхён думал, что в его просьбе нет ничего плохого. Но задумчивый взгляд короля даёт понять, что он должен вспомнить о своём положении.       – Просто, я никогда не видел этого. Слышал мельком но ничего точно не узнал. Говорят, очень красиво..– Про день сбора урожая и правда говорят много. Потому что с давних времён отмечают не только конец трудной работы. С самого утра и до вечера, действительно, люди отдыхают, обмениваются товарами и смотрят на заморские безделушки. Но когда в городе постепенно начинает темнеть, начинается самое интересное. Говорил Сухо, а после ничего не рассказывал. Что же?       – Это не только красиво, жемчужинка. Этот день очень важен для каждого в нашей стране. – Ким интересуется, стесняется того, что мало знает, но спрашивает. А Чонгук словно вернулся в утро четырнадцатого сентября, когда только увидел парня возле торговца с украшениями.       – В этот день, влюблённые официально могут объявить о своих чувствах, показать то, как отдают в чужие руки своё сердце. – Чонгук всегда считал что их обряды и традиции самые красивые из всех. Значат много, сохраняют свою романтику и значимость даже спустя долгие века.       – Как же? – Вот оно что. Сухо не хотел рассказывать десятилетнему мальчишке про сложные обряды, которые предстоит пройти влюблённым парам на день осени.       – Амоотоньё, так действительно называется праздник. – Название странное, слышится редко, так как местные предпочитают делать праздник ещё интимнее. Скрывают правдивое имя дня и готовят лучшие убранства на вечер.       – В течении дня, Альфы борются за внимание своих омег, каждый показав на что способен вручает избраннику платок, в том лежит украшение. Омеги надевают лучшие одежды, подчёркивая свою красоту. В течении вечера пары не могут видеться друг с другом до восхода луны. А когда наступает ночь, весь город выходит в поле. До прихода молодых разжигают костёр. Потом, начинают играть на музыкальных инструментах, первыми выходят омеги танцуют быстро, путают свои ароматы. Когда музыка замедляется, каждый альфа должен найти своего возлюбленного, омеги в поле выходят со скрывающими лицо масками, танцуют и ждут. – Тэхён молчит и слушает внимательно. Чонгук рассказывает интересно, его голос хриплый немного от усталости. Он взглядом по лицу Кима проходится, не забывая следить куда ступает. А Ким рот приоткрывает, настолько невероятно это звучит. Внутри что-то трепетно задрожало, представляя себя в тот осенний вечер в поле.       – Молодые должны выстроиться вокруг костра, вновь разбегаясь со своими любимыми, должны встать в любом порядке, главное, чтобы не близко к своему альфе. Когда музыка станет совсем тихой, каждый омега выходит к костру с тем самым подарком, который получили ещё днём. Каждый из них именно в тот момент решает довериться он альфе или нет. Платок должен сгореть в костре, прежде чем омега с украшением пройдёт именно к своему альфе и позволит тому помочь надеть на своё тело украшение. Потом, они взявшись за руки прыгают через костёр, оповещая всех о том, что готовы преодолеть любые трудности в этой жизни бок о бок.– Чонгук закончив свой рассказ, наблюдает за юношей. Тот впечатлён, молчит и представляет, наверняка, всё это у себя в голове.       – Я смогу попасть на праздник? – Тэхён надеется. Искренне хочет увидеть празднование, услышать песни и понаблюдать за танцами. Но не только. С осознанием того факта, что у него появилась возможность выйти в город, в голове зарождаются новые мысли. Пробрались думы греховные.       – Ложись спать, Тэхён, уже поздно. – не отвечает, не обнадёживает. Сам себе время для мыслей даёт. Понимает, что запрещать нет никакого смысла. Тэхён не представляет никакой угрозы. Но всё равно не хочет пирату руки развязывать.

***

      Как и сказал Чонгук прошлым вечером, Тэхёна разбудили довольно рано. Пришёл Юнги, тот был не в самом лучшем расположении духа. Бурчал себе под нос что-то, говорил тихо о том, какой юнец медлительный и что они давно уже опоздали. На что именно Тэхён не знал. Омега предвкушал поход в королевский сад. Ни разу до этого ещё не был там, а сегодня у него будет возможность не только увидеть но и узнать что-то новое.       Сад был поистине огромным. Находился сразу за замком. Выходя из дворца, натыкаешься на небольшой круглый участок, вокруг него выложена брусчатка, которая в разные стороны лентами дорожек распускается. На участке расцветают поздние бутоны роз.       Цветы все разные и время, когда они распускаются, показывая свою красоту, тоже разное. Эти розочки маленькие, аккуратные и собранные в тоненький бутончик. Розы которые цвели всё лето, были другими. Распускали свои лепестки показывая всю свою красоту и огромные размеры.       Кусты роз растут в середине, окружают их разных цветов маленькие бутоны. Под конец сентября стали опускать свои лепестки и потеряли насыщенный цвет, но менее красивыми не стали.       Тропинки всего три, все не сильно широкие и скрываются за темными деревьями, те сейчас пестрят ярко красной и оранжевой листвой. Листья падающие на землю то и дело тени свои бросают. Раннее утро, солнце ещё не успело взойти полностью, а над озером витает холодный туман. Небольшой пруд перетекает в речку, через которую тянется каменный мостик. Тот покрылся мхом и блестит от росы заметно.       По этому саду в прошлом короли ходили. В этом саду много тайн скрыто от глаз чужих. Грехов эти деревья повидали невероятно много. И неправильных союзов, и любви невозможной но слишком сильной, чтобы свою жизнь за неё сохранить. По этому саду самые красивые принцы ходили и умирали слишком быстро, провозглашаясь навеки без вести пропавшими.       Юнги спешно ведёт его по одной из тропинок, выбрав ту, которая прямо свой путь проложила. Идут мимо работающих слуг. Те в сад вышли ещё когда солнце взойти не успело. Приближаются морозы, забирая у рабочих день и заставляя работать во мраке ночи.        Они подходят к мужчине, вокруг него собрались трое юношей, что покорно головы склонили, слушая указание. Видимо, провинились. Мужчина не молод, на его лице с каждым прожитым днём всё больше возрастных морщин расцветает.       Стоит только старшему завидеть, что приближается Юнги, он раздражённо ладонью в воздухе взмахивает. Отпуская провинившихся. Предупредили небось, что от самого короля поручение на рассвете прибудет.       – Исэйяс, – Юнги Тэхёну главного садовода представляет, а тот в уважении кланяется, являясь по статусу ниже, чем к королю приближенный Мин.       – Сегодня ты должен во всём слушается его,– обращается уже к пирату.       – Не перечить, не кричать, выполнять всё им сказанное. Я заберу тебя совсем скоро, не проработаешь и полного дня, – Тэхён слушает внимательно, его не тяготят мысли о том, что сегодня его силой и действиями командовать будут. Он увидит наконец, что так давно желал. Он узнает как живут люди. Как живут придворные.       За работой время быстрее протекает. Как будто с высоких скал каплями грузно падает, разбиваясь о реку, что свой путь сквозь недели прокладывает.       Не то чтобы пирата многому научить сумели, тот, как будто, совсем приспособиться к работе не мог. Постоянно делал не то, что действительно нужно. Заставивший его убрать листву Исэйас тяжко вздыхал, когда замечал повреждённые стебельки цветов. После этого отчитал, как будто, за растения его сердце сильнее чем за людей беспокоиться. Отправил от осенних цветов подальше, находя юнцу работу легче. Приказал убрать всё лишнее вокруг кустов роз, заодно и лишние веточки подрезать. Надеялся, что раз не даётся Тэхёну все отличительные черты лепестков красивых запомнить, то хоть с розами проблем не будет. Эти кусты давно уже сбросили красивые бутоны, оставляя их подле себя. Те в свою очередь ветром подхватывались, разнося красоту угасающую по окрестностям. Ну, а те цветы которые слишком тяжёлыми оказались, остались возле стебельков, гния под осенним листопадом и помогая корням окрепнуть, удобряя.       Многое о чём говорил Исэйяс для Тэхёна было непонятным. Как будто, тот был с другой вселенной. Рассказывал много, стараясь каждому как можно больше своих знаний передать. А Ким как не пытался, всего запомнить не смог. На особо интересной информации зацикливался, сам себя просил, оставить эти знания в каком-то укромном местечке памяти, только вот надолго они не задержались, испаряясь вместе с садовником. Тот, как будто, сам с природой сливался, однозначно рождённый для своего дела был.       Последние капли, падающие с верхушки водопада сегодняшнего дня, заканчивались. На город опустились сумерки, а Юнги ещё до этого омегу из сада забрал. А Тэхёну это не в новинку, пират привык к работе, его руки не были нежными, кожа ощущалась грубой и на ней можно было заметить шрамы маленькие. Работа на корабле касается всех, особенных не бывает.

***

      Чимин только сейчас понял, насколько плохо то, что отправились пираты на рассвете. Впереди целый день упорной работы, а он никак не может раскрыть своего нахождения на судне, так как корабль сразу же в сторону порта развернут.       Капитан выглядел уставшим, постоянно находился в своих раздумьях, несколько часов просидев за столом, наблюдая старые карты и в очередной раз пытаясь раскрыть секрет северо-восточных вод. Прикрывался работой, чтобы о грустных зеницах брата меньше думать. Как только им удалось выйти в открытый океан, не видя вокруг себя ни единого напоминания суши, погода сильно ухудшилась. Показывала своё недовольство. Море чувствует, что дитя его не на месте, ищет, желая в синих очах отражение волн видеть.       Ухудшение погоды на руку Омеге не играет, прятался несколько часов подряд за ширмой в чужой каюте, молясь всем богам чтобы «Лука» на разъярённых волнах не сильно раскачивался и деревянная занавеска не посмела упасть, раскрывая враньё. Его Высочество искренне радо было тому, что крики на палубе раздавались достаточно громкие, и ветер, оповестивший о скором начале дождя, заглушал шорохи его одежды и тихие выдохи, когда стоять на одном месте было уже совсем невмоготу.        Намджун ушёл из своего кабинета, позволяя Чимину облегчённо выдохнуть и начать судорожно мысли свои перебирать. Он не может постоянно прятаться в каюте капитана. Это единственный член команды который лицо его знает. Если Чона младшего обнаружат простые юнги где-нибудь в другом месте, ситуацию можно будет легко исправить, сообразив очередное враньё. Но увидев его сейчас капитан, Чимин не знает чем это может обернуться.       Надо выбираться. Каюта капитана, к счастью, находится не в самой видимой части корабля, да и занятая команда вряд-ли будет интересоваться тем, как громко скрипнула дверь в капитанский кабинет. Осталось только найти место, где он сумеет спрятаться до ночи. Его живот предательски потягивает от голода, он чувствует тошноту от постоянной качки посудины на воде, так ещё и желудок совсем пуст.       Омега к окошку сбоку подходит, то открывает вид на всю палубу, помогая парню понять кто где находится и чем занимается. Было бы легче, если б юноша хотя бы малость о распорядке пиратского дня знал. Ведь у Тэхёна он только про опасность спросил, и ни о чём больше.       Где-то поблизости должен быть камбуз, а возле него и грузовой трюм. Там можно будет спрятаться на некоторое время, а ночью, когда большинство пиратов уснут дышать станет немного легче.       Сумерки постепенно опускаются на верхнюю палубу, бросая черные тени парусов на гладь спокойной воды. Солнце скрывается за горизонтом, утопая в солёной воде, а потому и пираты работы свои постепенно заканчивают. Скоро все в кают-компании соберутся, обсуждая прошедший трудный день. Этого то Чимин и ждёт. Шумно воздух из лёгких выпускает, заставляя свои руки успокоится и не дрожать. Принца думы тяжёлым камнем к земле прибивают, не давая возможности спокойно дышать. Змеями коварными в мысли забираются, заставляя о поступках своих сожалеть. Начинают на ухо шептать о том, какова реакция у мужчин на его присутствие будет. Знает прекрасно, что Чонгук места себе найти не сможет, пока не будет знать что Чимин в безопасности. Знает, как папа его нервничать начнёт как о пропаже объявят. Вспоминает глаза печальные, которые наблюдали за ним весь путь до Ируса. Юнги карими зеницами налюбоваться не мог. Молился всем богам, желая лишь одного, чтобы те дитя уберегли. А на лице грустная улыбка появляется, когда Чимин слова старшего омеги вспоминает. «Не верю я в богов, с самого детства не верю.». Старейшины смотрели на него глазами удивлёнными, шептали, что дьявол его сердцем завладел. Что не должен он такими громкими словами беду на всё королевство навлекать. Гнева всевышнего боялись. А Юнги глаза прятал, вспоминая кто на самом деле овладел его сердцем. Не дьявол, посланник его. Чимин обрёл красоту невероятную, взамен дьяволу вручая сотни влюблённых сердец. В аду и его сердце сгорело, оставляя лишь затянувшуюся рану в груди. Швы которой каждый раз трещали, как только омега глаза светлые видел.       Теперь думается принцу, что верить, даже в невозможное, начинаем только когда чего-то страшимся. Когда ничего своими силами сделать не можем. Безысходность пожирает, заставляя цепляться за любую возможность. Не верил Юнги в бога, с самого детства и всю жизнь свою не верил. Но когда Чимин мысль безрассудную явил, то неверующий за единственную надежду ухватился. Мог рассказать кому угодно, объявить Чонгуку про побег. Но не стал, вместо этого сам на судно просился, чтобы помочь и уберечь. Чимин запретил. Узнай кто, что Чона младшего на корабль сам приближённый короля усадил, сразу голову с плеч.       Пираты все, отправились на заслуженный отдых, отходя в кают-компанию и ожидая ужина. А для Чимина это единственным шансом оказалось. Сердце из груди чуть не выпрыгнуло, когда он мужчину не заметил и чуть в спину его не врезался. Но быстро сообразив, скрылся за очередной лестницей, ведущей к складам. Там в бочках припасы хранятся, а на земле балласт лежит. Чимин тихо вести себя старается, высматривает в помещении самое темное место, чтобы затаиться. В двери щель составляет незаметную, чтобы путь ему освещала.

***

      Поздняя ночь окутала дворец, пробираясь сквозь большие окна. Тэхён чувствует усталость в теле, привычного тянущая мышцы боль. Приятная безумно, позволяющая в прошлое окунуться. Вспомнить как тогда было хорошо, узнать то, насколько к прошлому Тэхён был неблагодарен. Вот и поплатился.       Омеге снова позволили ванну принять, только на этот раз без посторонних. Возле дверей придворные стояли, не позволяя себе глаз от пола оторвать.       Они с Юнги успели пройтись по саду, обошли его полностью. Тэхён с интересом дороги исследовал, стараясь запомнить каждую. Всматривался в стены, ограждающие их от леса дремучего, через него и в столицу добраться можно, и заблудиться легко, что Тэхёну на руку не играет. Думалось ему ранее, что через сад королевский сбежать сможет. Только придворные от него не отходят, постоянно за комнатой наблюдая, а за её пределами всегда сопровождают. Постоянное наблюдение мешает, не позволяет спину выпрямить и идти с гордо поднятой головой. Поэтому и старается Тэхён чаще в комнате сидеть, читая книги.       Королевская библиотека поистине прекрасна. О стольких историй пират и мечтать не мог. Часто с пыльных полок доставал книги на иностранных языках, просматривая страницы, на которых кружились линии округлые, с сожалением вздыхал. Такие он никогда прочитать не сумеет, языка не выучит.       Сейчас уже давно за полночь, а Тэхён лежит на кровати, глаз не смыкая. Грустно, что не может сейчас на палубу пройти, не может взглянуть на чёрную гладь воды. Небо на ней звёздами рисует, а луна освещает путь к капитанской каюте. Там, наверняка, Намджун Сейчас сидит, спать себе не позволяя. Смотрит на карты старинные, оставляя на них метки только с помощью огромного опыта. Так как голова его совсем не тем забита. Думается ему о том, как брат младший поживает. Судьбу свою ругает, что разделила их. Заставила побывать на огромных расстояниях.       Уснуть хочется, от желания юноша глаза прикрывает, погружаясь в такой же мрак, который царит в его покоях. Окна нет, а поэтому он и луну не увидит, и заветного неба. Только в этот раз ему уснуть думы не мешают, тело отдыхает после насыщенного дня, а разум проваливается в крепкий сон.       Спустя несколько часов чьи-то крики заставляют проснуться. Сначала в голову мысли прокрадываются, о том, что Юнги снова на него кричит, о том, как он медлителен. Но открыв глаза ни единой души в помещении не замечает. Звуки доносятся из каменных коридоров. Они ничего скрыть не дают, каждый уголок и дальняя часть замка эхо это ощущает. По долгим ходам аромат ярости растекается. А Киму снова становится тяжело дышать, алое вино сквозь стены пробирается, оставляя цветные разводы на них. Король в ярости. И об этом уже каждому придворному известно. Тэхёна не разбудили, он должен был встать намного раньше, но его любовь ко сну отвергает любые ранние подъемы. Юнги не пришёл?        Он в коридор спешно выходит, всё так же в рубахе для сна, не волнуют его обычаи королевские, на корабле мог ходить как хотел и здесь тех же правил придерживается.       Тяжёлую дверь самостоятельно толкает, взгляд на стражников кидает. Те по прежнему его сон охраняют, стоят тут сутки напролёт. Вокруг хаос творится. Тэхён проходит дальше по коридорам, слыша как за ним двое мужчин ступают, проходит в очередной поворот, минуя множество картин. Дальше окна виднеются. Они открывают взору королевский двор. Там лошадей собирают, ходят огромными группами. Садятся в сёдла по приказу злого короля, становятся подле него, слушая внимательно. Проходит несколько секунд и несколько стражников срываются с места, убегая по долгим дорогам столицы. Другие в сад уходят, желая как можно быстрее до городка в порту добраться, с ними и сам Чонгук уезжает. Тэхён не знает что происходит. Его в дела королевские никто не посвящает.       – Что случилось? – пытает свою удачу, не получая на вопрос ни единого слова. Придворные права не имеют рассказывать о планах правящего. Стоят только, наблюдая, чтобы не сбежал. А Тэхён понимает, что если ему нужен ответ, то стоит обратиться к Юнги. Только он сказать самую малость может. Не уехал ли сам Юнги?       Тэхён идёт дальше, несмотря на осеннюю прохладу спускается к главному входу, надеясь, что Юнги затерялся в суете на площади. Сердце ускоряется в волнении от незнания. В связи с чем такая суета? Думы в голове не дают покоя, начиная подсказывать, а вдруг что-то с Намджуном?       Стражники за спиной становятся ближе, не желая выпускать пирата из поля своего зрения. Ким мог бы попробовать сбежать, теряясь в быстром движении придворных, но сейчас хочется узнать только причину, что терзает разум.

***

      Крики на корабле утихли. Сон пытается забрать принца к себе, только Чон не поддаётся. Упорно держит глаза открытыми, прислушиваясь к происходящему наверху. Камбуз совсем рядом, только подняться по небольшой лестнице, минуя проход между своеобразными комнатами и, возможно, он сможет найти что-то съедобное. Он не ест с прошлого вечера.       Не слышит ни единого звука, только скрип мокрых досок и то как ветер опущенные паруса треплет. Чимин солжёт, если скажет, что не боится. На судне в темноте ночи ещё страшнее. Каждая минута проведенная в помещении, выполняющем задачи склада, была сродни пытке. Каждый раз дотрагиваясь до чего-то, принц брезгливо руки отдёргивал и сдерживал тихий писк. Во мраке разум сам ужасы дорисовал, представляя, как по телу ползёт скорпион. Каждый раз, когда вечером пираты мимо двери проходили, своими силуэтами единственный источник света заслоняя, Чимин дыхание задерживал, страшился, что зайдет кто-то. Сейчас путь только луна освещала, большинство свечей были потушены, оставляя только редкие огоньки в узких проходах. И сейчас, наконец, он сможет выйти на свет, увидеть тело своё без ползучей нечисти на нём. Узреть дорогие ткани без паутин и грязи. Только теперь кошмары другие. Корабль, раскачиваясь на воде, жуткие звуки издавал, пугая наивное сердце.       Чимин снова выдыхает, обдумывая свои действия, скрипит дверцей старой, сначала только нос из неё показывая. Оглядывается по сторонам внимательно, не желая быть раскрытым. После, пытается в маленький проём протиснуться, чтобы дверь не издавала скрипа больше, и не раскрывала чужого присутствия на посудине. Проходит по узкому коридорчику, стараясь устойчивее ступать. Буря утихла, выплеснула свой гнев ливнем сильным, и сейчас позволила водам успокоиться.       В камбуз дверь приоткрытой оказалась, являя Чимину надежду, что он сможет немного поесть. Спускаясь в своеобразную кухню, Чон сразу же начинает осматривать свои рукава. В комнатушке до сих пор горят свечи, позволяя узреть чистоту светлой рубахи. Он приподнимает руки к груди, расстёгивая, всё таки измазанный в мокрой грязи, плащ. Оставляет тот на стуле, стоящем возле стола. На нем расположились ножи, дощечки, не убранная после готовки ботва и неприятное месиво разных жидкостей. Он кривится немного, не привыкший к такой грязи, осматривает комнату внимательнее. Справа стоят бочки, некоторые открыты, в них чистая, питьевая вода, а другие только принесённые с едой, скорее всего. Далее, возле стенки, стеллаж с многочисленными отсеками. Там множество посуды, она вся разная. Есть из глины, дерева, можно заметить даже сверкающее серебро. Левее было две печи, огороженные для безопасности. Камбуз в кораблях специально оборудован, тут смягчается качка и это помогает в приготовлении еды. Так же, столов было несколько, а не только тот к которому сначала пошёл омега. Камбуз называли комнатой страха, а кок на некоторых кораблях имел особую власть. Так как выполнял сразу две задачи, кормил всех на судне и обрабатывал им раны, не позволяя умереть. Но врачи ценились на кораблях не меньше, так как кок всё же был поваром. Врач– единственные люди на корабле, кто могли не подписывать никаких договоров находясь на судне. Могли не участвовать в боях и сойти на сушу как только захотят, а от того и в море их плавало мало. Задачу врача мог выполнять любой, кто хоть немного знает в медицине.       Чимин ещё раз проходится по кухоньке взглядом, думая где может быть еда. Но позади него раздаётся знакомый скрип, половицы в узком коридорчике трещат под чужим весом, а об стены ударяются тихие переговоры двух мужчин. И только Чимин слышит хриплые голоса, его тело пробирает дрожью, взгляд со спокойного сменяется на судорожный. Худощавый силуэт скрывается в темноте, он присаживается за деревянные бочки, жмурясь и надеясь что его никто не заметит. Только когда дверца открывается сильнее, а лесенка прогибается под чужим весом, Чон замечает свою ошибку, на стуле покоится его плащ. Он снова жмурится и начинает молиться. Чтобы пираты оказались невнимательными и не заметили, а если заметили то не придали значения, не начали разглядывать дорогущее убранство.       – Не нравится мне всё это, Урбан. – мужчины проходят в центр, останавливаясь немного дальше чем стул с уликами присутствия чужака на корабле, и Чон облегчённо вздыхает. Тихо так, чтоб его не заметили.        Оба мужчины уже не молоды. У одного из них волосы уже начали сидеть, делая ранее тёмную бороду контрастной. Второй, одетый во всё белое и с фартуком на бедрах, выглядит немного моложе. У него волосы собраны в пучок и рукава закатаны. Но одна особенность у мужчин одинаковая, оба уставшие, под глазами расцветают синяки и плечи опущены, как будто на них груз тяжёлый. На реплику седовласого, названный Урбан только тяжело вздыхает.       У Чимина, кажется, сердце на мгновение остановилось, неизвестный мужчина подходит к столу, вероятно, желая сесть за стол, только руки морщинистые касаются одежд королевских. Он поднимает взгляд на своего приятеля, смотрит молча не делая никаких выводов. Они как будто без слов общаются.       – Перед ужином этого здесь не было. – альфы начинают говорить тише, осматривают камбуз внимательно, не находя никого.       Чимин рот свой ладошкой прикрывает, понимая, что теперь ему бежать точно некуда. Только его наблюдение за пиратами нарушает что-то, касающееся его руки. Оно мерзко кожу щекочет, пугая. И в этот раз Чимин не ошибается, не думает, что это игры разума, а по истине боится. Не успевает сообразить, как тело рефлекторно отрывается от чудовища, прячущегося в тени, и задевает собой тяжёлую бочку. Он вскрикивает, оказываясь на полу в луже непонятной жидкости. Он потерял свой последний шанс сбежать незамеченным. Не успевает и взгляда поднять, как сзади разъяренный альфа подходит, за ранее чистую рубаху хватает и тащит его за собой.       – Сухо! – кричит мужчина, облаченный во всё белое, только седоволосый не слышит ничего, худощавое тело за собой волочит, не беспокоясь о боли, которую причиняет, когда парнишка спиной по ступенькам приходится. А тот шипит тихо, страх ком в горле оставил, не позволяя кричать, а рубашка натягивается на шее, завязывая петлю, не пропускающую воздух. Ненавистные ранее рефлексы заставляют принца схватиться за воротник своей одежды, попробовать сказать хоть слово, пока его вытаскивают на палубу.       Альфа рычит угрожающе, не даёт и глотка воздуха сделать. А после, пугает белокурого принца ещё больше, перекидывая за борт и держа омегу навесу. Тот за руку цепляется, хочет начать кричать о том, чтобы не отпускали, паника затмевает разум. На глазах влага собирается, грозится раствориться в солёной воде, что под ногами шумит.       Сухо лицо чужое, освещаемое луной, разглядывает внимательно. Пытается в плачущем ребёнке узнать кого-то. Только не видит он ни одной знакомой черты. Ребенок хрипит что-то, отчаянно закричать пытается. Только не удается ему воплотить задуманное. Слёзы тихо по щекам текут, всё таки не удержавшись на светлых ресницах.       – Сухо, отпусти его! – раздаётся спасительный, хриплый голос только проснувшегося капитана. За Намджуном Урбан выбегает. Тоже на дитя невинное смотрит. Интересуется чья крыса на корабле скрылась. А из коридорчика, который в камбуз ведёт, белоснежная кошка выбегает, раскрывая тайну, спрятавшуюся в темноте. И выполнила счастливая Клякса задачу свою. Всех крыс нашла и самолично убила, а сейчас одну, особенно большую пиратам раскрыла.       Мужчина слушает, обратно перекидывая мальца на корабль и, не щадя, кидает на пол. Не чувствует разгневанное сердце ни жалости, ни сострадания. Смотрит только, наблюдает как принц судорожно воздух вбирает, видит как по бледной коже продолжают солёные слёзы бежать.       – Ты знаешь кто это? – не поворачивается к капитану, спрашивает, продолжает красоту белокурого принца наблюдать.       – Знаю. – Намджун взгляда от принца не отводит. Мальчишка вытирает слёзы, продолжающие бежать по его щекам. Пытается дышать как можно тише. Ноги к себе поджимает в надежде, что это его спасет. Из-за шума проснулись ещё несколько мужчин, злые на палубу пришли.       Чимин ладонями свои колени обхватывает, смотрит на каждого пришедшего. Но взгляд светлых глаз на капитане останавливает, хочет в нём поддержку найти. Желает, дабы кошмар пугающий его закончился.       – Этот король совсем с ума сошёл? Вшивых псов за нами следить пустил? Да и кого! Трусливого омегу! – Сухо продолжает рычать, активно жестикулирует, его никто остановить не пытается. Все стоят в замешательстве, никогда ранее не видели таких как Чимин. Тоже удивлены, что крысой омега оказался.       – Не король его подослал. Сам на себя беду навлёк. – Намджун ближе к мужчине седому подходит. Своим голосом и того успокоить пытается. – Сухо, мы все волнуемся за Тэхёна, я понимаю, что у тебя не осталось больше сил терпеть, но ты дитя невинное чуть на корм акулам не пустил. – Брови к переносице стремятся, в глазах сожаление и боль, Сухо за синеглазого юношу переживает. Неспокойно сердце родительское покуда мальчишки рядом нет. Ведь именно Ан поклялся оберегать, ведь он спас от гибели в младенчестве, он вырастил, а сейчас уберечь не в состоянии.       – Какое мне дело, что с крысой случится. Не потерплю шавок королевских на корабле пиратском. – в голосе ярость, а в глазах ничего. Действительно убить готов, как и каждый на этом корабле. Не туда юный принц сунулся. Слишком много мечтал, слишком много забыл. Он на судне кишащем пиратами, а у пиратов свои правила. У них свой кодекс. Ценности у них тоже от людских отличаются. Не зря их посланниками самой смерти обзывают. Каждый находящийся здесь уже и не помнит сколько душ в руки смерти отдал. Каждый из них не знает, во сколько лет было совершено первое убийство. И Тэхён такой же. Он тоже убивал. Его руки в крови, глаза видели как люди последний раз глоток воздуха делают. В водах синих очей иногда разводами кровь людская растворяется.       Чимин хочет чтобы уши слов жестоких не слышали. Чтобы змеи твердящие, что пришла его кончина, спрятали языки и перестали шептать. Чимину кажется, что его спину холодок смерти обдувает. Только это осенний воздух мокрые одежды беспокоит. Смерть за спиной у другого стоит.       – Он ни в чём не виноват, не гончая короля наш корабль посетила.– Намджун воздух из лёгких выпускает, подходит к дрожащему принцу, своей спиной от разъяренного взгляда скрывает. Поднимает мальчишку испуганного на руки, не позволяя команде перечить. Больше не оправдывает действий своих. Чувствует ладони в которых белокурый красавец его одежды сжимает и скрывается в своей каюте. На руках принца держит, теплом своего тела заставляет успокоиться и перестать дрожать.       Пираты вслед капитану смотрят и расходятся. Этой ночью тайны раскрыты не будут. Луна в окна каюты заглядывает, наблюдает за тем, как Намджун даёт сухие убранства королевскому брату. Ни говорит ни слова, покидая свою комнатушку.       И не сомкнёт глаз пират, покуда испуганный юнец на его подушках свой покой находит. После того потрясения и кучи эмоций, в которых присутствовал страх за собственную жизнь, быстро в сны беспокойные проваливается.       Не зря Чимин зловещий скрип корабельных досок боялся. Пиратское судно таит в себе слишком много сложностей. Другим миром является, в котором никогда Чимин себя даже не представлял. Наивно думал, что жизнь в океане ничем от замка не отличается, только сейчас понимает, не везде брат его защитить сможет. В открытом океане его плачь не услышит, не закроет своим телом и не успокоит. Слишком много мечтал, забывая о том, что не зря люди про пиратов проклятые сказания разносят. Не зря пиратов все страшатся. А он не боялся. Наивно полагал, что принят будет. Думал что семь дней вдали от дома не так много. Только сейчас, успокаивая дрожь, понимает, не подходит он для такой жизни.       Не знает чего ожидать, страшится всего происходящего, вздрагивает от каждого треска. Кажется ему, что монстр выдавший его, где-то в углу прячется. Скрывает свои касания мерзкие и выжидает.       На корабле кок шумит, убирая безобразие которое наделал Чимин. Чертыхается, потому что, скорее всего, прийдётся незапланированные остановки делать. Принц своим испугом разлил несколько бочек питьевой воды.       А Намджун голову к небу поднимает, думает над тем, что теперь ждёт Тэхёна. Что Чонгук с ними всеми сделает. И его выводит из себя глупость молодого принца. Думает только о себе, не продумывая действия наперёд, а потом сидит проливая слезы. Надменный, избалованный с самого раннего возраста юноша сломается за седмицу проведенную на пиратской посудине. Потому что по кодексу и устоявшимся правилам, на корабле все равны. И Намджун не собирается юному принцу исключения делать.       От понимания, что его могут обвинить в краже юного принца, глаза застилает пелена злости. Белокурый юнец приносит слишком много проблем. Своим незнанием погубит себя, потому что пиратов не зря посланниками смерти называют. Они за костлявые руки держатся, бок о бок идут, привыкшие к холоду со спины. Знают, не их это холод. А Чимин с самого раннего детства согревается камином и дорогими одеждами, не привык он к дыханию смерти. Оно с привкусом крови, с запахом пороха и с ощущением боли. Юный красавец не справится с ношей.

***

      Отыскать Юнги удалось только к позднему вечеру. Весь день на территории дворца царил бесконечный хаос и волнение. Весь замок пропитался тяжёлым запахом злости.       Но даже приближённый короля, завидев Тэхёна в коридоре, лишь устало смотрел в его глаза. На вопросы ответов не давал, посмотрел на стражников, приказывая чтобы его, Тэхёна, сопроводили в покои. Волнение поселилось глубоко внутри, стягивало сердце своими цепями, от чего Тэхён то и дело хватался за грудь. Комкал в ладони ткани рубашки и отсчитывал удары своего сердца. То металось внутри как сумасшедшее, не позволяло свободно вздохнуть. Он пытался успокоить себя, говорил, что проблема не связана с ним никаким образом. Только, все мысли улетучивались так же быстро, как и посещали его голову. Вытеснялись опасениями и страхом. То чувство которое Тэхён всегда отрицал и не принимал никакого его проявления. Только почувствовав свои трясущиеся коленки, упёрто шёл вперёд, воспитывая в себе бесстрашие перед смертью. Негоже ему. Пираты смерти не страшатся. Сам приятелем её стал. В руки её костлявые души виновные протягивал, без какой либо жалости оставляя тела бездыханными. Но сейчас не боялся он холода, который за спиной ощущался. Он убедить себя пытался, что всё с его семьёй будет в порядке.       Ким не мог ни на что отвлечься, читая, всё равно прислушивался к каждому шороху во дворце.       Ближе к полуночи, когда растущая луна была в своем зените, в замке послышались шаги, а длинные коридоры позволяли услышать голоса где-то далеко. Мимо его спальни проходили множество людей, некоторые разжигали свечи заставляя устрашающий мрак отступить, позже своими доспехами гремели воины вернувшиеся после недолгого отсутствия. По площади раздался громкий стук копыт огромного количества лошадей, те ступали устало. Они весь день не позволяли себе замедлится ни на секунду, зная, что король в гневе.       Тэхён снова чувствует этот запах, он ослаб и смешался с осенним морозом. Но всё так же пробираясь сквозь толстые каменные стены добрался до Тэхёна. Нашёл свою цель оповещая, что обладатель аромата терпкого винограда возвратился домой.        И сейчас думать прекратил, в голове только одна мысль осталась. Не должен он сидеть здесь и гадать, не должен изводиться. Его не интересует, что случилось у короля. Единственное узнать желает. Хочет снова избавиться от постыдного чувства. Дабы сердце прекратило рваться наружу. Чтобы наконец была возможность спокойно вздохнуть, не ощущая удушения. Хочет избавиться от то и дело собирающейся на глазах влаги.       Он выходит из покоев, видит, что охраняющие его покой мужчины спохватились. Хотели было вернуть его в спальню, только вот он чужим приказам повиноваться не собирается.       – Отведите меня к королю. – Взгляд уверенный и холодный, как его учили, как воспитывали. А сам руки трясущиеся за спиною прячет. Не короля боится, а того, что он может с близкими ему людьми сделать. Не своей смерти боится, прямо сейчас, за своей спиной ее держит, не давая отправиться на корабль. А она по его стопам следует.       Где комната Чонгука, Тэхён ещё не знал, никто и не показывал, сейчас идёт за стражниками, старается ступать как можно тише, в ушах случит собственное сердце. Пришли они куда-то, где сам Тэхён никогда не был, завернули в противоположный от обеденного зала коридор и вышли на другую сторону замка.       Альфы останавливаются возле дверей, не открывают, не стучат и не позволяют себе пройти дальше. Только Тэхён на их поведение никакого внимания не обращает. Бесцеремонно открывает тяжёлую дверь, заходит в королевские покои. Те встречают его холодом, осенний ветер сквозь открытые дверцы на балкон пробирается, шторы подле беспокоит, заставляя извиваться под своей силой. Тэхён смотрит дальше, комната огромная, разделена на две части. Рядом с балконом стоит расстеленная постель, на неё то и дело падают тени от летающих занавесок. Те борются с ветром, не позволяя луне освещать всю спальню. В углу стоят несколько книжных полок, с тех слетели парочка листов, шуршащих на полу. Слева от пирата большой стол, он не может рассмотреть что на нём лежит, но сейчас ему это не особо интересно. Где Чонгук? Он поворачивает голову в другую сторону и видит большой округлый проход, напоминающий ту арку в Ирусе. Через него видно часть горящего камина и больше ничего. Слабый огонь позволяет увидеть только несколько стульев подле него и не освещает больше ничего. Только Ким решается шагнуть в ту сторону, из темноты выходит Чонгук. Он, кажется, готовился ко сну, на его теле остались лишь коротковатые штаны. Король зол, луна освещает его напряжённое тело, а тени падают на хмурое лицо. Тэхён засматривается невольно, замечая несколько шрамов на его теле.       Чон шумно вбирает в себя холодный воздух смешавшийся с ослабшим ароматом солёной воды. Он, как будто, с каждым днём всё больше выветривается. Не даёт возможности насытиться, заставляет вдыхать больше, усерднее. Только сколько бы воздуха Чонгук не вбирал, не может насытится.       – Что ты здесь забыл, – его голос хрипит угрожающе, слышится плохо, перебиваемый громким ветром.       – Желаю узнать, от чего во дворце волнение поселилось, – он подыгрывает альфе. Тоже говорит притворно спокойно. Его глаза во мраке темнее становятся и в них снова буря пробуждается. Только у одинаково скрывающих, эмоции разнятся. Один бесконечно старается убежать от собственного страха, а другой пытается уберечь всех от своей же ярости.       – Кто ты такой, чтобы я твои желания исполнял, – ставит на место, не сдержавшись срывается на пирата. И разум до его злости достучаться не может. Ведь не тот Тэхён кого ненавидеть нужно, может и вовсе не в пиратах дело, только слишком много король в себе держал. Не имея никого с кем можно было бы проявлять настоящие эмоции, забывается. Тэхён ничего не сможет сделать, сколько бы Чонгук на него не злился.       Тэхён зубы сжимает, не позволяет себе ответить. А точно ли он себя сдерживает? Каждый раз убеждает себя ничего не говорить. Но на самом деле слов найти не может. Кто он такой? Это чистая правда, Тэхён просто не может ничего сказать. Никто. И снова он бежит от постыдного, убегая от самого себя.       – Я имею право знать о своей семье.       Чонгук недобро улыбается, на секунду голову склоняет, а после выпрямляется. Он тоже имеет право знать, что с его семьёй. Только неизвестно ничего. Волосы назад зачёсывает и подходит. Приближается быстрой поступью, останавливается совсем рядом и выдыхает тихо в лицо напротив. Взглядом прожигает.       Тэхён на своей коже дыхание теплое чувствует, ощущает, как по коже мурашки бегут от контраста. Потом что сзади его костлявая рука за шею хватает, холодным телом прижимается. Требует душу от посланника своего, угрожает его забрать.       – Желаешь знать? – вопрос не требует ответа, Тэхён его и не даёт, лишь судорожно вздыхает. Его тело оказывает в плену, рецепторы вновь ощущают вязкое вино. Пират задумывается об этом не вовремя, понимает, что его это вообще волновать не должно, только ничего поделать с собой не может. Осознает, что аромат Чонгука меняется в зависимости от его эмоций. Не просто усиливается, а начинает давить, заставляет поджимать губы от горькости ощущаемой на языке.       – Твоя семья, – начинает тихо, его скулы напрягаются, стоит ему остановить свой рассказ. Смотрит глаза в глаза, не отрываясь.       – Кучка лживых, – останавливается, наблюдая как глаза Тэхёна темнеют. То, что раньше казалось волшебным на момент становится ненавистным.       – Лицемерных, – Снова останавливается, видит как Тэхён напрягается.       – Ничего не стоящих, – Тэхён замахивается, для альфы это не становится неожиданностью. Он не позволяет руке Тэхёна и коснуться его кожи, останавливает, так и держит её над их головами. А взгляд всё так же на синих зеницах держит. Замечает, тонувший в прошлом корабль, не позволяет выжить почти никому. Лишь пара человек на горящих досках удерживается. Там буря и как бы отвратительно для Чонгука это сейчас не было, он продолжает восхищаться. Но вместо бьющего набатом по голове «Волшебно», произносит:       – Тру́сов. – Знает как пирата это заденет, знает как обидно ему сейчас от королевских слов. А ещё знает, что незаслуженно, потому что не знает он где Чимин. И лично видел как принц в город уехал, всё это время Намджун был подле него. Ступал по его следам и был окружён его, Чонгука, людьми. Только ярость управляет телом, продолжая заглушать голос разума. Пока ничего неизвестно, но он во всём капитана винит. Только отдувается Тэхён.       Тэхён, который с первых дней свою отвагу показывал, защищал всю честь которая у него была. Не позволял по гордости своей топтаться и не показывал искренних чувств. Убеждённый с самого детства мальчишка не желал даже слышать, о том, что те кто его вырастил могли быть обычными уродами. Не позволял никому плохого слова сказать, а сейчас в его глазах горит неверие, злость, стоящая на равне с яростью Его Величества.       Ранее в волнении бьющееся сердце сдавили цепи боли. От слов жестоких, от взгляда в котором горит отвращение. От понимания. Сколько бы Тэхён Чонгука не оправдывал, сколько бы хорошего найти в нём не пытался, всё тщетно. В чёрных глазах всегда лишь омерзение гореть будет. Лишь выгода заставляет Чона относиться к пирату нормально. Только тогда в голове новые вопросы появляются. Зачем просьбы его выслушал, для чего надежду новому научиться дал? Для чего с собой рядом за стол садит?       Рой мыслей заглушает неприятная, режущая боль. Она, как будто, волнами с головой укрывает, не позволяет и воздуха свежего глотнуть, а сзади скрипящий смех слышится. Смерть на кадык ладонью холодной нажимает. Тэхён взгляд от глаз чужих отводит, начинает искать причину чужого веселья и находит.       Чонгук в ладони рукоять кинжала сжимает.