Чай с лимоном

Адель Шарп — дочь влиятельного французского бизнесмена, девушка, чей мир всегда был окружен роскошью, престижем и требованиями, которые касались не только учёбы, но и её личной жизни. Её отец, Амбруаз Шарп, был известен не только своими успешными сделками, но и строгостью, с которой он управлял как своей компанией, так и жизнью своей дочери. С детства Адель привыкла к высокому уровню жизни, к бесконечным ужинам с партнёрами отца, к элитным школам и строгим учителям, которые требовали безупречности во всём. Она знала, что её будущее было, по сути, расписано наперёд: престижное образование, работа в отцовской компании и, конечно, брак с кем-то из "правильных" кругов. Но то, что нравилось её отцу, совсем не совпадало с её внутренними желаниями. Никита Бойко — парень, выросший на другой стороне социальной лестницы. Он родился и вырос в небольшом, тесном районе, где жизнь была далека от беззаботности. Его семья жила на скромные доходы, и Никита с ранних лет знал, что ничего не даётся просто так. С самого детства ему приходилось бороться за своё место под солнцем, работать и помогать матери, которая тянула его к лучшей жизни. Никита не мечтал о богатстве, но всегда стремился к лучшему — быть сильнее, умнее, независимее. Он был упорным и знал, что жизнь можно изменить, если приложить усилия. Судьба же свела его с Адель в клубе, куда он зашёл с друзьями, чтобы отвлечься от будничной рутины. Их встреча была случайной, но вечер, проведённый вместе, оказался настолько приятным, что каждый из них чувствовал: что-то изменилось. Они начали общаться, и вскоре поняли, что между ними возникло нечто большее, чем просто дружба. Их тянуло друг к другу, несмотря на то, что они жили в абсолютно разных мирах. Никита оказался тем, кого Адель так давно искала — человеком, с которым она могла быть собой, не играя роль дочери миллионера, и кому не нужно было впечатлять статусом или связями. Она любила его за его искренность, за его силы и стремления, за то, что он был настоящим. А Никита, хотя и понимал, что мир Адель ему чужд, был очарован её внутренней свободой, её способностью видеть его таким, какой он есть, и не судить по внешним признакам. Так начались их отношения, наполненные радостью и страстью, но омрачённые пониманием того, что рано или поздно, мир Адель вмешается в их счастье. И этот момент наступил неожиданно быстро. Однажды, когда они гуляли после встречи в кафе, отец Адель, Амбруаз, увидел их. Это была встреча, которую они не могли избежать. — Адель, — строгий голос отца прозвучал с динамика телефона. — Почему ты не дома? И что это за парень? Адель пыталась сохранить спокойствие, хотя внутри всё сжалось от страха. Она не знала, как объяснить Никите, что её отец не такой, как его собственные родители — он был человеком, для которого значение имело только его положение в обществе. — Папа, я сейчас пойду домой, всё хорошо, — ответила она с напряжённой улыбкой, чувствуя на себе удивлённый взгляд Никиты. Амбруаз не стал ждать её объяснений. — Быстро ко мне в машину, — его голос звучал так, словно он уже всё решил. Адель знала, что спорить бесполезно. Она грустно посмотрела на Никиту, осознавая, что их маленький мир только что рухнул. — Извини, мне стоит идти. Увидимся завтра, — шепнула она, целуя его на прощание. Никита стоял на месте, наблюдая, как она уходит, и его сердце наполнилось смутной тревогой. — Здравствуй, пап, — сказала Адель, сев в машину, стараясь, чтобы её голос звучал спокойно. — Здравствуй, — ответил отец, не скрывая холодности. — Кто это был? Адель понимала, что для него этот вопрос не был просто любопытством. Амбруаз искал в каждом её знакомом потенциал, выгоду. Для него важно было, кто этот человек, кто его семья, чем они занимаются. И она знала, что ответ, который прозвучит, не обрадует отца. — Это мой парень, — коротко ответила она, стараясь избежать лишних объяснений. — Кто его родители? — заинтересованно спросил Амбруаз, хотя его тон говорил о том, что он уже предчувствовал ответ. — Обычные люди, — с затаённой болью в голосе произнесла Адель. — Тогда тебе такой не нужен парень, — холодно заявил он, словно это был неизбежный вывод. — Но пап, — Адель попыталась что-то сказать, но его голос прервал её, лишая возможности оправдаться. — Я сказал тебе, чтобы его близко к тебе не было. Ты не имеешь права встречаться с кем-то, кто не соответствует нашему статусу, — его голос был твёрд, не допускающий возражений. — Хорошо, — её голос дрожал, и она чувствовала себя маленькой и беспомощной. Ей было больно и обидно, она не могла понять, почему для отца всё должно сводиться к деньгам и статусу. По прибытии домой Адель направилась прямиком в свою комнату. Отец даже не проводил её взглядом. Как только она закрыла дверь, её телефон завибрировал. Сообщение от Никиты. «Аделька, ты дома?» Прочитала она, и на глазах навернулись слёзы. «Я дома. Мне отец запретил с тобой встречаться, но я его не хочу слушать. А он не хочет слышать меня. Что же делать?» Ответ пришёл мгновенно. «Запретил, потому что я не из ваших кругов?» Никита был прямолинеен, и его вопрос резал сердце. В его словах сквозила горечь. Адель почувствовала некую злость из этого сообщения. Она понимала, что Никита сердится, но злился он не на неё, а на обстоятельства. Он был обижен на мир, в котором статус определяет судьбу. Его злость была направлена на ту несправедливость, которая мешала ему быть с той, кого он полюбил. «Нет, что ты. У меня ЕГЭ, и ему не нравится, что я уделяю время отношениям, а не учёбе» Соврала она, пытаясь защитить его от правды, которая могла бы ещё сильнее его ранить. Это была ложь во спасение, но даже Адель понимала, что такая ложь лишь временное укрытие от той бури, которая надвигалась. Он вроде как поверил ей, или, по крайней мере, Адель на это надеялась. Никита не задавал больше вопросов, хотя она чувствовала, что его сердце всё равно неспокойно. Он, казалось, принял её объяснение о том, что отец недоволен лишь её учёбой, но это не меняло факта: они оба знали, что прячутся от чего-то большего. Их отношения теперь стали тайной — что-то, что можно было сохранить лишь вдали от глаз окружающих. Теперь они встречались в укромных местах, где их никто не узнает: библиотеки, парки на окраине города. Это была их маленькая игра — скрываться от мира, создавая иллюзию, что их любовь не зависит от правил и статусов. Так продолжалось три месяца. Время пролетало быстро, но напряжение росло. С каждым днём Адель всё сильнее ощущала тяжесть лжи. Она знала, что не сможет долго скрывать правду, и это давило на неё. Никита, в свою очередь, начинал замечать, что их отношения стали осторожными, как будто кто-то наблюдал за каждым их шагом. Ему не нравилось это чувство, но он пытался игнорировать свои сомнения, лишь бы быть рядом с ней. Однажды настал день, который мог всё изменить. У Никиты с друзьями была важная игра по футболу — они должны были встретиться с командой из школы Адель. Никита готовился к игре, разминался на поле, но его мысли были далеко. Он ждал её. Каждое его движение на поле сопровождалось мыслями о том, когда же она появится, когда он увидит её, обнимет и почувствует её тепло. Наконец, его сердце забилось быстрее, когда он увидел её, идущую в его сторону. Адель шла к футбольному полю, одетая легко, несмотря на прохладный вечер. Она выбрала юбку миди из атласа, белый топик и кроссовки того же цвета. Макияж был почти незаметным, а волосы — аккуратно накрученные, так, как Никита любил. Он с удовольствием наблюдал, как она направляется к трибунам, но его сердце дрогнуло, когда один из футболистов окликнул её. Она остановилась и начала с ним мило беседовать, иногда даже смеялась в ответ на его шутки. Никита, сжав кулаки, почувствовал волну ревности. Как только футболист отошёл, Никита взял свою толстовку и быстрым шагом направился к Адель. — Привет, — она ярко улыбнулась, когда увидела его приближающегося. — Привет, — он кивнул и, не задумываясь, протянул ей свою толстовку. — Возьми, холодно как-никак, не хочу, чтобы ты заболела. — Это так мило, спасибо, — Адель тут же надела её. Её окутал знакомый, родной запах Никиты, от которого она почувствовала уют и защищённость. — Что хотел тот футболист? — спросил Никита, сжимая губы. — Говорил, что я немного перепутала трибуны, — спокойно ответила она. — Поэтому так улыбалась ему? — его голос выдавал ревность, которую он не смог скрыть. Адель заметила это и мягко, но твёрдо ответила: — Никит, всё нормально. Мне кроме тебя никто не нужен, правда. Если хочешь об этом поговорить, давай сделаем это после игры. Не хочу, чтобы ты был расстроен и это повлияло на игру. Никита вздохнул, понимая, что она права. Он улыбнулся в ответ, хотя ревность всё ещё не отпускала его полностью. — Хорошо, — наконец согласился он. — Я тогда пойду назад к ребятам. — Беги, — сказала она, весело махнув ему рукой, перед тем как направиться на трибуны, чтобы найти удобное место. Игра оказалась напряжённой, но команда Никиты, "Боги футбола", выиграла с триумфом. Эмоции переполняли его, и, едва закончив игру, Никита, не раздумывая, схватил Адель за руку и потащил её гулять по ночному городу. Ночной воздух был свежим, и город, погружённый в огни, казался волшебным. Никита заметил одну из крыш неподалёку и повёл её туда, чтобы насладиться ночным видом. Они сидели на краю крыши, любуясь звёздами. Адель тихо наблюдала за ночным небом, чувствуя себя свободной от всех проблем, но Никита не мог отделаться от мыслей о них, о том, что между ними, и о том, что скрывается за их отношениями. — Адель, — вдруг заговорил он, нарушая тишину. Она тут же повернула голову к нему, готовая услышать всё, что он хотел сказать. — Зачем тебе такой парень, как я? — спросил он, его голос был полон сомнений. — Не поняла, — удивлённо ответила она, не ожидая такого вопроса. — Ну, зачем тебе бедный парень? Я даже не могу пригласить тебя в кинотеатр, — его голос звучал устало. Он чувствовал, что не может дать ей того, что, по его мнению, она заслуживала. Адель внимательно посмотрела на него, её глаза наполнились теплотой. — Ты чего? Зачем мне кинотеатр? Ночное небо мне гораздо больше нравится, — сказала она с искренней улыбкой, надеясь развеять его сомнения. Никита, однако, не успокаивался. — Ты даже не можешь познакомить меня со своими родителями… Это как будто что-то скрытое, неправильное, — его голос дрожал от невысказанных обид. Адель вздохнула. Она понимала, что это его беспокоит, что он чувствует себя в тени, чужим в её мире. — Никит, хочешь, хоть сейчас пойдём и я познакомлю тебя с ними? — сказала она неожиданно для самой себя, её голос был полон решимости. Она устала от лжи, устала скрывать их отношения, и ей было всё равно, что скажет отец. Никита посмотрел на неё с удивлением, не веря её словам. — Правда? — его глаза засияли от надежды. — Да, — уверенно ответила Адель и встала, протянув ему руку. — Пойдём. Когда Адель и Никита направлялись к её дому, атмосфера между ними была напряжённой, как будто на них давила некая невидимая сила. Внутри Адель бурлили противоречивые чувства. Она сжимала руку Никиты крепче, чем обычно, словно это могло успокоить её разрывающееся от тревоги сердце. С каждым шагом она чувствовала, как в груди растёт тревога и страх перед тем, что вот-вот должно было произойти. Мысли бегали одна за другой: «Что скажет отец? Как он отреагирует на Никиту? Смогу ли я постоять за свою любовь?» Всё это вихрем кружилось в её голове, но она знала, что обратного пути нет. Этот момент давно назрел, и теперь пришло время взглянуть страхам в лицо. Никита тоже был на пределе. Несмотря на всю его внешнюю решимость, он чувствовал себя словно накануне важного экзамена, но вместо того, чтобы доказать свои знания, ему предстояло доказать, что он достоин Адели. Он старался сохранять спокойствие, но не мог избавиться от ощущения, что эта встреча станет судьбоносной. Его мысли возвращались к словам Адель, которую он безгранично любил, но он знал, что любовь в этом случае — не аргумент для её отца. Никита был простым парнем из небогатой семьи, и в глазах её отца он был недостаточно хорош. «Что, если я сделаю что-то не так? Что, если он меня выгонит?» Эти мысли не отпускали его, хотя он старался не показывать своих сомнений. Он должен был быть сильным для неё. Они остановились перед массивной дверью её дома. Дом был большим, в окружении роскошного сада, с яркими огнями, освещавшими дорожки. Этот дом всегда казался Адель холодным, несмотря на всю его роскошь. Это было место, где правили правила и ожидания, а не чувства. Она глубоко вдохнула и посмотрела на Никиту, который, хоть и старался выглядеть уверенно, не мог скрыть лёгкой дрожи в руках. Она крепко сжала его ладонь и решительно постучала. Когда дверь открылась, их встретила мать Адели, Элизабет Шарп, которая, заметив Никиту, сразу нахмурилась, но сдержанно улыбнулась дочери. — Мама, — голос Адели дрожал, но она старалась говорить уверенно. — Это Никита. Элизабет кивнула, не говоря ни слова, и пригласила их в дом. Никита сделал шаг вперёд, но ощущение неловкости не отпускало его. Они прошли в просторную гостиную, где сидел Амбруаз Шарп, её отец, с газетой в руках. Как только он увидел Никиту, его лицо тут же омрачилось, и напряжённое молчание повисло в воздухе. — Ну, что ж, — холодно начал Амбруаз, откладывая газету. — Значит, ты снова здесь. Никита почувствовал, как по спине пробежал холод. Отец Адель говорил так, словно его присутствие здесь было личным оскорблением. Адель быстро шагнула вперёд. — Папа, — она говорила твёрдо, стараясь не поддаваться страху. — Это Никита. И мы вместе. Я хотела бы, чтобы ты принял это. — Принял? — Амбруаз прищурился, его голос зазвучал ещё холоднее. — Ты просишь меня принять этого парня? Человека, чьи родители… — он на мгновение замолчал, словно не мог подобрать достаточно презрительное слово. — Чей отец — алкоголик и бродяга? Ты считаешь, что он достоин тебя? Никита сжал кулаки, но молчал. Его отец, действительно, был алкоголиком, и это всегда оставляло тёмную тень в его жизни, но он старался от этого уйти. Он знал, что не отвечает высоким стандартам отца Адели, но любил её по-настоящему и был готов на всё ради их отношений. Адель, заметив, как Никита напрягся, шагнула ближе к нему и взяла его за руку. — Папа, Никита — не его отец, — резко ответила она. — Он другой. Он заботливый, честный и настоящий. И я его люблю. — Любишь? — Амбруаз усмехнулся, словно это слово звучало для него абсурдно. — Любовь — это хорошо, но она не построит тебе будущее. Она не даст тебе жизни, которую ты заслуживаешь. Ты принадлежишь к другому миру, Адель, и этот мир не для таких, как он. Адель почувствовала, как внутри неё закипает злость. Она больше не могла сдерживать свои эмоции. — Если вы не хотите видеть Никиту, то не увидите и меня! — заявила она громко, её голос дрожал от гнева и боли. — Я не собираюсь жить по вашим правилам, папа. Я хочу быть с тем, кого я люблю, и если ты не можешь это принять, тогда я уйду. Эти слова пронзили воздух, как нож. Элизабет, которая до этого молчала, слегка покачнулась от неожиданности, но по-прежнему ничего не сказала. Амбруаз побагровел от гнева. — Ты не понимаешь, что говоришь, — тихо, но угрожающе произнёс он, пристально глядя на дочь. — Ты выбрасываешь свою жизнь ради чего? Ради этого парня? — Ради любви, — твёрдо ответила Адель, взглянув на отца с непоколебимой решимостью. Она развернулась и направилась к выходу, оставив родителей в гробовом молчании. Никита поспешил за ней. Когда они вышли на улицу, Адель наконец дала волю слезам. Она больше не могла сдерживать эмоции, которые переполняли её. — Ты правда готова уйти ради меня? — тихо спросил Никита, когда они остановились на углу улицы. Его голос был полон сомнений, он не верил, что она могла бросить всё ради их любви. — Да, — ответила она, вытирая слёзы. — Я не могу больше жить в этом доме, где меня контролируют, где меня не слышат. Я хочу быть с тобой. Я знаю, это будет непросто, но я готова бороться за нас. Никита был тронут до глубины души. Он понимал, что теперь на нём лежит огромная ответственность — не только за себя, но и за Адель. Он не мог позволить себе больше быть лишь тем, кто пытается найти своё место в жизни. Он решил, что сделает всё, чтобы их отношения процветали, несмотря на всё, что было против них. В тот же вечер Никита пошёл искать работу. Он устроился курьером — работа была тяжёлой и не всегда стабильной, но она приносила деньги, и это было самое главное. Он больше не мог зависеть от случайных заработков и поддержки друзей. Теперь у него была цель — создать для Адель дом, пусть и небольшой, но их собственный. Его друзья не оставили его в беде. Один из них, зная о непростой ситуации, предложил временное жильё — небольшую квартиру на окраине города. Она была далеко не идеальной, с простыми старыми стенами и скромной мебелью, но для Никиты и Адель это стало убежищем. Они наконец могли быть вместе, без постоянного страха перед тем, что кто-то вмешается в их жизнь. Это была маленькая квартира, но для них она стала настоящим домом — местом, где они могли быть самими собой, вдали от ожиданий и требований внешнего мира. Они начали создавать свою жизнь с нуля. Никита работал курьером, бегая по городу с заказами, чтобы обеспечить их минимальные нужды. Это была нелёгкая работа: долгие часы, непредсказуемые маршруты, усталость, но он был счастлив, зная, что делает это ради Адель. Адель, в свою очередь, старалась поддерживать Никиту, занимаясь домашними делами и учёбой. Она не жаловалась на простоту их быта и отсутствие роскоши, которую знала с детства. Ей было достаточно того, что они вместе, что их ничто не разделяет. Каждый вечер, когда Никита возвращался домой после работы, она встречала его с улыбкой, и это для него было самым большим подарком. Несмотря на холодное отношение отца, мать Адели, Элизабет, не была так категорична. Вначале она молчала, подчиняясь воле мужа, но в глубине души она не осуждала выбор дочери. Элизабет видела, как счастлива Адель рядом с Никитой, и понимала, что любви не место в рамках социальных ожиданий или предрассудков. Она тихо, без лишнего шума, начала поддерживать их, принося продукты и деньги, когда муж был на работе. Постепенно её помощь стала регулярной, и Адель с Никитой начали ощущать, что, несмотря на холод со стороны отца, мать всё-таки на их стороне. Однажды вечером, когда они сидели в своей маленькой кухне, наслаждаясь редким спокойным моментом после долгого дня, Адель спросила у Никиты: — Ты не жалеешь, что всё это случилось? Что мы пошли против всех? Никита посмотрел на неё с нежностью и ответил: — Нет, ни на секунду. Ты — самое лучшее, что случилось в моей жизни. И я готов ради тебя пройти через всё. Они оба понимали, что впереди ещё много трудностей, но их любовь стала тем огоньком, который помогал им идти вперёд. Пусть у них не было многого из того, что считалось необходимым в её семье — статуса, денег, влияния, — у них была любовь, которая была сильнее всех этих вещей. Адель и Никита строили свою жизнь, основанную на доверии и поддержке, и для них это было важнее любых общественных ожиданий. С каждым днём их маленькая квартира становилась всё уютнее, а их отношения крепче. Вскоре Элизабет, несмотря на противоречия с мужем, стала посещать их чаще, открыто выражая свою поддержку. Она принесла с собой не только продукты, но и часть того семейного тепла, которое так не хватало Адель в детстве. Мать и дочь начали постепенно налаживать связь, которой раньше никогда не было. Со временем Никита решил, что его текущей работы недостаточно для обеспечения их будущего. Он начал искать способы улучшить своё положение: записался на курсы и начал планировать своё будущее более осмысленно. Адель поддерживала его во всём, помогая с учёбой и вдохновляя не сдаваться. И хотя отец Адели всё ещё отказывался принимать их отношения, Никита и Адель знали, что с каждым днём они становятся сильнее. В их жизни появлялись новые планы, надежды, и главное — их любовь становилась всё глубже и крепче.