Галерея

      Утро в галерее для Чана начиналось с осмотра каждого из заключенных, проверки их физического здоровья, фигуры и в целом внешнего вида. Все должны были выглядеть блестяще: как только у кого-то появлялся малейший изъян в виде акне или отросших корней волос, их сразу отправляли к косметологам и парикмахерам на прием, чтобы те исправили ситуацию.       Сегодня по плану была сделка с новым клиентом, поэтому всех парней блондинов срочно отправили на покраску, чтобы к полудню у них был безупречный платиновый блонд. Гёль сообщила Чану, что новый наниматель крайне богат и разборчив, поэтому на выбор перед ним должны предстать лучшие из лучших. Среди них был Чонин, Юнбин, Ченджа и, разумеется, Хенджин. Юнбину пришлось перекраситься, чтобы полностью подходить по параметрам.       Затем, ближе к девяти утра, когда краска на волосах заложника начала действовать, Чан зашел в комнату Чонина и Хенджина, зовя их на покраску. Как только мужчина вошел в помещение, он обвел взглядом шею Хвана, на которой красовался фиолетовый обруч после, к счастью, неудачной попытки самоубийства несколько дней назад. В таком виде ему не позволят участвовать в аукционе, поэтому его кандидатура тут же отметалась. А вот Чонина, как бы Чан не хотел делить его с кем-либо, пришлось выставить в качестве кандидатуры, во всяком случае, это всего лишь званый прием, никто не полезет к нему, если это не будет оговорено заранее.              — А почему именно мы? — спросил Чонин, пока они с Чаном шли по узкому коридору к комнате со стилистами.              — Нужны самые красивые блондины, — сурово ответил Чан. — Худые и с милым лицом, клиент, судя по всему, очень требовательный и с высокими запросами, не то, что мелкие депутаты, которым даже Кёльсу за счастье отыметь. Говорят, ему нужно сделать вид, что он состоит в отношениях, но это лишь догадки Гёль, ей будто заняться нечем.              — О, так значит ты считаешь меня самым красивым и милым? — парень игриво поднял одну бровь, проигнорировав более серьезные слова. — Оу, но не только меня…              — Не заставляй меня говорить то, что ты и так знаешь, — суровый тон немного сменился, когда он услышал нотки печали в голосе Яна.              Чан остановился и посмотрел на медленно удаляющегося Чонина, который через несколько мгновений развернулся с довольной улыбкой на лице: Ян всегда понимал его с полуслова, а иногда даже без слов. Его улыбка, милый прищур и ямочки на щеках, все это — драгоценное сокровище Чана, и он не хотел ни с кем его делить, запереть для себя за семью замками и беречь. Но Чонин не такой человек, они не обсуждали их взаимоотношения, никогда не пересекающие черту секса и своеобразной заботы со стороны Бана. Они никогда не говорили друг другу о чувствах, просто жили и наслаждались телами насколько могли себе позволить. Но Чан, понимая весь риск ситуации, в которой их команда вот-вот может оказаться, решил, что обязан рассказать Чонину о своих мыслях.              И сейчас, когда Ян стоял в нескольких шагах от него, мужчина приблизился к нему, полностью развернув на себя. Он провел подушечками пальцев по скуле Чонина, ведя ниже по щеке к подбородку. Большим пальцем он осторожно коснулся его нижней губы, смотря в глаза и видя там неподдельное удивление. Бан и до этого был порой нежен с ним, но то, что он делал сейчас, застало Чонина врасплох. Привыкший к превалирующей грубости, он не ожидал такой осторожности. А теперь этот взгляд полный теплых чувств и заботы.              Ян видел в глазах напротив невысказанные слова, мысли и желания, готовые вырваться в любой момент. Бан начал медленно приближаться к лицу Чонина, у которого все трепетало в душе от внезапно интимного момента. Губы все ближе и ближе, но Чонин не позволял себе податься вперед, он просто ждал и не верил в реальность происходящего: Чан просто так решил поцеловать его впервые. Эта мысль заставляла колени дрожать, а глаза инстинктивно закрываться.              Между их губами оставалось все меньше и меньше пространства, когда дверь, напротив которой они стояли, широко распахнулась. Чану пришлось принять привычное леденящее душу выражение лица, делая вид, что притянул к себе заложника, чтобы отчитать за оплошность.              — Чтобы я больше не слышал от тебя возражений, понял? — Чан прорычал ему прямо в лицо, стараясь выглядеть наиболее угрожающе.              — Да, я понял, господин Бан, — практически искренне дрожащим голосом ответил Ян.              Они сделали вид, что только сейчас заметили открытую дверь, из-за которой на них в ужасе смотрела женщина с миской для краски в руках.              — Я г-готова принять н-нового клиента, — ей не приходилось изображать страх на лице, ведь она прекрасно знала, что ждало каждого ослушавшегося приказа заключенного.              — Иди, — повелительным тоном сказал Чан и толкнул его в комнату.              Все время покраски Чонин улыбался, как дурак, вызывая при этом кучу немых вопросов у всех присутствующих.              

***

             В тот же час Сынмин тоже готовился к встрече, приводя себя в порядок, благодаря помощи Минхо, который одобрял или поливал трехэтажным матом тот или иной элемент одежды, выбранный Кимом. Свидание Минхо с Джисоном должно было вот-вот состояться, но Ли опаздывал из-за непутевого напарника, неспособного даже волосы уложить нормально.              — Неудивительно, что ты не ебешься, — вздохнул Минхо, копаясь в гардеробе друга. — С такими шмотками тебе только слепой даст. О, вот это неплохо, ты в этом на выпускной ходил?              — На свадьбу брата, — Сынмин протянул руку к костюму. — И не ебаться — мой осознанный выбор. Видишь, чем вышла моя идея познакомиться с кем-то? Теперь он в плену, блять.              — У тебя несчастливый член, я понял, — Минхо посмеялся. — Хорошо, что я не в твоем вкусе.              — Ну почему вот ты такой? Все у тебя члены и секс…              — Напомни-ка, кто придумал этот план? — Минхо округлил глаза и указал на себя пальцем. — А, точно, это был я. Поэтому не ной и делай, как я говорю, чтобы не обосраться там. Повторим легенду?              — Я все помню, — Ким проигнорировал самодовольное выражение лица друга. — Я богатый, мне нужен эскорт на мероприятие, спать ни с кем не собираюсь, все.              — Да, будь немногословным, деловые люди не тратят время на разговоры, сразу к основной части, сухо и без эмоций, — давал ему инструкцию Ли, пока крепил запонки на рукава.              — Откуда такие познания? — Сынмин вскинул бровь.              — У меня не только члены и секс на уме. Когда я хожу с кем-то на свидания, иногда это бывают достаточно разные люди. Подмечаю детали. Если бы они меня раньше не видели, то я бы обязательно сам пошел туда.              — Думаешь, они запоминают лица?              Сынмин осматривал себя в пыльном зеркале, которым не пользовался несколько лет, ведь последние годы просто накидывал на себя что под руку попадется и шел на работу. Спустя столько времени для него было непривычно смотреть на свое отражение в таком, можно сказать, роскошном виде.              — Кто знает, у них, наверное, много клиентов, — Минхо хмыкнул результату проделанной им работы. — Надень очки, они вполне вероятно могут знать тебя, если у них такие хорошие связи. Может, они уже тебя знают.              — У нас и так ненадежный план, давай без негативных предположений, и так страшно, — он нахмурил брови. — Может, еще усы приклеить? — отшутился Сынмин, находясь в размышлениях о том, насколько глупым был их план, ведь от сегодняшней встречи зависело очень многое.              — Все, я побежал, — Минхо махнул ему рукой. — Мой парень, прости, господи, маньяк приехал, вживись в роль и звони, я буду на связи.              Сынмин в очередной раз уставился в зеркало, нервничая сильнее, чем когда бы то ни было в жизни. Исход этой сделки может стать решающим для Хенджина и всех заложников, волнение кипело в его крови, не давая бешенному сердцу замедлиться хотя бы на несколько ударов в минуту. Уведомление от водителя автомобиля премиум класса оповестило его об уже ожидающей машине, а это значит, что в Галерею он приедет вовремя.              Беспокойные мысли не давали ему покоя, поэтому в голове Сынмина рождался план «Б». Естественно, как и план «А», он казался ему слишком безумным, ведь таким образом он может подставить под удар и самого Хвана.              Ким вкратце описал свои мысли в сообщении Минхо, который сейчас находился не в наилучшем положении, чтобы обсуждать подобные идеи, но предупредить друга о том, что ситуация может измениться, Ким был обязан. Только что придуманный план «Б» должен был сработать практически безотказно, если правильно подойти к его исполнению.              Машина припарковалась напротив главного входа Галереи. В этот день солнце светило особенно ярко для ноября, поэтому темные очки, скрывающие его глаза, были очень даже кстати. Он осмотрелся по сторонам и зашёл в стеклянную дверь Галереи, где его встретила девушка, которая тут же проводила в специализированный зал. Он был больше, чем Минхо описывал, соответственно, для особых клиентов существовало отдельное выставочное помещение. Сынмин присел на роскошные кресла стоящие в углу комнаты, ожидая Чана, который должен был презентовать ему экспонаты.              — Здравствуйте, я так понимаю, вы господин Ким, — добродушно произнёс Чан, закрывая за собой дверь.              — Добрый день, я бы хотел сразу перейти к делу, у меня мало времени.              Нервозность Кима сняло как рукой, он увидел того мужчину, который совершил ужаснейший поступок, но выглядел не страшнее самого обыкновенного человека. Он увидел в нём равного, того, кто смотрит ему прямо в глаза, не боясь и излучая уверенность в себе и своих действиях.              — Для нас честь, что вы выбрали именно наши услуги, — Чан произнес шаблонную фразу для всех клиентов, даже если он слышит и видит их впервые в жизни. Он написал что-то в телефоне, и через несколько секунд открылась дверь.              В зал вошли трое симпатичных парней, все с блондинистыми волосами, разной длины и стрижки, но среди них не было того самого, ради которого Сынмин и пришел туда.              Там был тот, чье лицо он хорошо помнил, но виду не подал. Хотя сам парень округлил глаза, когда узнал мужчину, сидящего перед ним. Он резко развернулся к Чану, чтобы объяснить ситуацию, но тот грубо одернул его, чтобы он встал прямо и не смел открывать рот. Сынмин сразу понял, что парень со знакомым лицом никто иной как бармен из того самого бара, откуда забрали Хенджина.              В голове Чана промелькнула мысль, что лицо клиента перед ним кажется ему отдаленно знакомым, было ощущение, что он определенно видел его. Но мало ли людей проходят через него, мало ли клиентов было им обслужено, поэтому он решил откинуть эту мысль и ждать реакцию Сынмина, пока тот внимательно рассматривал экспонаты, прося повертеться вокруг себя, кого-то просил улыбнуться и показать руки. Все было как обычно, у него товар, а купец сидит прямо напротив, вполне стандартная процедура, но что-то укололо его в душе, когда он увидел улыбку Чонина, такую светлую и будто бы искреннюю, что он инстинктивно сжал челюсть.              За долгие годы работы в полиции Ким научился различать вербальные и невербальное знаки человеческого тела и то, как сейчас Чан смотрел на одного из парней, собственнически, ревностно, дало ему понять, что это один из самых дорогих экспонатов.              — Я бы хотел узнать твоё имя, — безэмоционально сказал Ким глядя на Чонина.              Ян повернул голову в сторону Чана, спрашивая у того разрешения на то, чтобы открыть рот. Бан слабо кивнул, и Чонин назвал свое имя. Сынмин хмыкнул и с довольной усмешкой сделал свой выбор.              — Я воспользуюсь услугами Чонина, — Ким хлопнул себя по коленям, поднимаясь.              — Отличный выбор, — сказал Чан, выпроваживая остальных молодых людей. — Но нам нужно обсудить условия, в услуги именно этого экспоната не входит интим, только, как вы говорили, сопровождение на мероприятии. Мы можем предоставить ему необходимую по дресс-коду одежду и привезти в назначенное место.              — В этом нет необходимости, я бронирую его на весь день и выберу одежду сам, — импровизировал подполковник, понимая, что парня ему доставят прямо на мероприятие, а не позволят забрать сейчас же, ведь если он оставит его здесь, то Юнбин обязательно расскажет все Чану, а это определенно приведет план к провалу. — Как вы понимаете, если я бронирую его на весь день, то имею право забрать его прямо сейчас.              — Хм, — Чан потёр подбородок, задумчиво глядя на блондина. — Мы заботимся о безопасности наших экспонатов и редко сдаем их в аренду больше, чем на несколько часов, поэтому я хотел бы удостовериться в вашей личности.              — Я думаю это, — Ким протянул ему распухший от купюр в конверт, — удовлетворит ваши потребности, ведь я требую полной конфиденциальности во избежание проблем, что с вашей, что с моей стороны. Если меня устроит сервис, я обязательно порекомендую вас своим коллегам. Ведь, судя по картинам, ваши услуги весьма обширны.              Сынмин подошел ближе к Чонину, осматривая его с ног до головы. Он действительно красив и молод. Мысль о том, что таким людям там совершенно не место, уколола Кима, ведь он прекрасно понимал, что все заложники этой Галереи такие же молодые парни и девушки, вынужденные идти против своей воли и исполнять приказы.              Как только они вышли из Галереи и сели в машину, Сынмин дал указание водителю отвезти их в тот отель, который был для них забронирован Минхо, когда Ким только выехал в сторону Галереи. Мужчина посмотрел на парня с сожалением и не смог не задать ему вопрос:              — Скажи, к вам привозили нового парня недавно? — он пытался не выдать волнения в голосе.              — А почему вы спрашиваете? — Ян знал, что с клиентами не стоит делиться такой информацией, ведь так или иначе это могло повлиять на их безопасность.              — Мои друзья рассказывали мне, что в вашей Галерее появилась новая картина на днях, но, как я понял, среди вас не было того самого человека, так, где же он? — Ким развернулся торсом на парня и приспустил свои очки.              — Он плохо себя чувствует, — уклончиво ответил Чонин.              — Надеюсь, с ним все будет хорошо, — ответ его совершенно не устроил, ведь он не давал никаких подробностей о том, действительно ли это был Хенджин, действительно ли с ним все нормально, и он просто приболел, ноль информации, опять сотни вопросов.              — Мы разве не едем за одеждой? — спросил Чонин, когда увидел, что они сворачивают к отелю.              — Мы закажем одежду сюда, нас не должны видеть в общественных местах.              На это Ян ничего не ответил, лишь ждал, когда автомобиль припаркуется. Он давно не чувствовал волнения перед клиентами, для него это рутина, он зарабатывал этим деньги последние пять лет, но сейчас что-то не давало ему покоя. Обычно его клиенты тут же набрасывались на него, срывая одежду, а этот молчаливый загадочный мужчина вёл себя настолько спокойно, что это вызывало тревогу и вселяло подозрения, хотя ему и не требовались интимные услуги.              Отель, в который они приехали, был действительно роскошным. Ким потом обязательно упрекнет в этом Минхо, который оплатил номер картой Сынмина.              Чонин осматривался по сторонам, интерьер в отеле был в стиле High-Tech, преобладали чёрный, белый и серый цвета. Складывалось ощущение, что каждый элемент интерьера имеет собственное назначение. Например, обычный с виду шкаф мог иметь десятки потайных дверей, в которых можно было хранить все что угодно, но явно не одежду. Сначала Ян подумал, что только холл отеля будет таким, но, когда они зашли в номер такой же холодный цветовой гаммы, его тревога усилилась.              — Располагайся, я скоро приду, — сказал Сынмин и закрыл дверь с обратной стороны, блокируя её ключом.              Почему-то от этой фразы по спине Яна пробежал холодок, но он решил смирно сидеть и ждать, как ему и было велено. Все в этой ситуации было странно: от того, что этому мужчине не нужен секс, а просто сопровождение, до того, что он сейчас просто ушел, не дав никаких инструкций, но и не позволяя уходить. Самым ужасным казалось то, что у Чонина не было с собой никакого средства связи, теперь он не мог позвонить или хотя бы написать Чану, чтобы в случае опасности у него была возможность попросить о помощи.              

***

             — Чан, Чан, послушай меня! — Юнбин чуть ли не бежал за разозленным донельзя боссом. — Послушай меня!              — Если ты не хочешь сейчас же отправиться в изолятор, смени, сука, тон и знай свое место! — гаркнул на него Бан. — Что это было в зале, а? — он схватил парня за грудки.              — Извините, господин Бан, извините! Но это был полицейский, я это хотел сказать, как только увидел его, это он приходил тогда с Хваном в бар, я слышал, как он говорил про работу в полиции, — Юнбин тараторил со скоростью света. — Я хотел вас предупредить, чтобы он не забирал Чонина, ему может угрожать опасность! Он может отомстить вам за него!              — С какой это стати мне тебе верить? Зачем ты помогаешь нам? Тебе было бы выгоднее, если бы нас раскрыли, — ледяным голосом говорил Чан, медленно отпуская парня и вспоминая свои первые мысли при виде загадочного клиента.              — В этом-то и дело, мне незачем вам помогать, поэтому вы можете мне верить, — он отряхнул одежду. — Просто уберите лодку с картины за эту информацию, и мы будем в расчете.              — Ты мне еще и условия диктуешь? — разъяренно закричал Чан. — Ты кем себя возомнил?! Парни, в изолятор его на три дня, чтобы я слова больше от тебя не слышал. Ты сразу должен был нам сказать, что он как-то связан с полицией, а не давать жалкие попытки взглядом на ряженого мента, ссыкло ты. Мне жаль тебя, ты никчемный кусок дерьма, Юнбин, я нарисую, сука, тысячу лодок на твоей картине, понял?              Юнбина подхватили под руки и поволокли в дальний угол, где располагался карцер для тех, кто провинился, оставляя их без социума и еды на эти дни. Чан не отправлял туда никого за последний год, но этот идиот довел его. Мужчина был вне себя от бешенства, не зная, что делать, ведь на данный момент он был совершенно один, ни Чанбина, ни Джисона, ни Чонина… Ему нужно было срочно действовать, чтобы предотвратить те самые ужасные сценарии, рисующиеся у него в воображении. Он готов убить за Чонина, за того, кто был самым отважным и смелым из всех, кого он знал, кроме друзей. Но парень так похудел за последнее время, Чан не мог перестать переживать, что он не справится и не сможет защитить себя. Что ему сейчас делать? Как узнать, куда этот мерзавец отвез Чонина? Что задумал этот мудак? Почему выбрал именно его, а не идиота Юнбина? Или он тоже узнал его?              Чан опустился вниз по шершавой стене коридора общежития заключенных, схватившись за волосы и громко дыша. Взять себя в руки — сейчас было самым важным для него, необходимо холодно мыслить, чтобы решить, как поступить и с чего начать. Внезапно он обнаружил, что сидит прямо напротив комнаты Чонина и Хенджина. Он резко встал и распахнул дверь. Хенджин сидел, разглядывая мольберт: выполнял очередной заказ.              — Здравствуйте, господин Бан, — он тут же вскочил и низко поклонился. — Я еще не закончил картину, постараюсь доделать ее через несколько часов.              — У тебя есть знакомые в полиции? — глядя прямо в глаза спросил Чан.              — Я-э, я не уверен, — Хван решил не выдавать единственного человека, который мог его спасти, — ну, то есть, я так не думаю, у меня мало друзей.              — Да что ты? А как же парень, с которым ты познакомился в баре? — Чан приблизился к нему на предельно допустимое для Хенджина расстояние.              Действия, тон, а главное, слова Бана заставляли покрыться его тело холодным потом. Он понял, что зря соврал, ведь так усугубил ситуацию и теперь, возможно, ему будет только хуже.              — Я знал его только первый день, не думал, что это важно, — пролепетал он. — Извините, я не думал, что это важно, — повторил он последние слова еще тише.              — Рассказывай про него все, что знаешь, — Чан уселся на низкую кровать и сложил руки в замок, облокотившись на колени.              Хенджин попытался раскопать те приятные воспоминания о знакомстве, он похоронил их где-то в глубине души, чтобы они не ранили его каждый раз, когда во сне он слышал спокойный голос Сынмина, который практически забыл от изобилия стресса за последние недели. Но ему пришлось все выложить, как есть, чтобы не навлечь на себя еще большую беду в виде разъяренного Чана, внимательно слушающего его все эти долгие минуты.              — Когда я проснулся его уже не было, и я решил сходить в бар еще раз…              — Ясно, у нас тут герой-любовник, — хмыкнул Чан, даже немного растрогавшись от истории Хенджина. — Собирайся, я зайду за тобой через час.              Хван стоял в непонимании, что происходит и откуда Чан узнал про Сынмина, с чего такие вопросы. Мысль о том, что он его все-таки ищет, что есть шанс на спасение, прояснилась в его сознании. Но зачем ему собираться, куда его поведут, вот, что не давало ему покоя.              Как только Чан ушел из комнаты, он направился в свой кабинет, требуя у Гёль номер телефона Кима, с которого ему звонили вчера вечером. Он начал набирать его, когда увидел, что этот контакт записан в его телефонной книге. Когда он договаривался о покупке реплики «Ночных размышлений» ему звонил Минхо с одного и того же номера, но однажды позвонил с другого, после чего объяснил, что это старая симка и он забыл отключить ее. Но Чан решил сохранить и его на всякий случай, и теперь, когда он набирал якобы «секретарю» загадочного бизнесмена, он попал на знакомый голос Минхо. Трубку взяли, но не сразу, видимо, он был слишком занят Джисоном.              — Здравствуйте, могу я пообщаться с секретарем господина Кима? — учтивым тоном произнес Бан.              Минхо взглянул на экран телефона, не понимая, какого черта происходит и почему Чан сейчас звонит и спрашивает об этом. Затем в трубке послышался звонкий хлопок ударившейся ладони об лоб, обозначающий, что Минхо все-таки понял причину звонка.              — Я так понимаю, ваша авантюра сейчас на пиковой точке, — продолжил Чан сквозь зубы, не дожидаясь ответа. — Смотри, как мы с тобой сейчас поступим, ты звонишь Киму и договариваешься о встрече в старом парке на юго-западе, а я взамен сохраняю тебе жизнь, ведь ты не знаешь, на что способен Джисон, если я его попрошу. Передай своему дружку, чтобы приходил не один, а с Чонином. И чтобы без всяких фокусов, иначе вашему Хенджину пиздец. Жду через два часа, если их там не будет, я пристрелю вас всех.              Звонок завершился, а Минхо судорожно пытался сохранять спокойствие, чтобы его спутник ничего не заподозрил. На его удачу Джисон как раз отошел на несколько минут, чтобы купить билеты. Бледное лицо говорило само за себя, но Ли ни при каких обстоятельствах не должен был отпускать Хана от себя, чтобы у Сынмина не возникло больше проблем, ведь есть вероятность, что Джисон поспешит на помощь к другу. Минхо во что бы то ни стало нужно было задержать его и срочно сообщить Сынмину о звонке Бана.              — Мне нужно в уборную, — сказал Минхо, жестко оттолкнув Хана в сторону, когда он вернулся к нему.              — А-эм, все в порядке? — обеспокоенно спросил Джисон, не понимая внезапной перемены в настроении мужчины.              — Да, я быстро, — удаляясь, ответил Ли и тут же набрал друга, спешно объясняя ситуацию.              — Отлично, значит, все идет как надо, я буду там, — со слабой ухмылкой произнес Ким. — Только заеду за оружием на всякий случай, у меня есть идея.