Панки хой

      Следующий день у Хенджина начался с забавного наблюдения. Чонин стоял в шортах перед зеркалом, все рассматривая свой худой живот и пытаясь что-то понять. Хвану уже начало казаться, что Яна заклинило на этом моменте.       — Доброе утро, — хрипло говорит он, заставляя Чонина вздрогнуть.       Ян резко обернулся, тут же хватая свою толстовку.       — Да, доброе, — кивает младший.       Перед сном они толком не говорили. Но сейчас Хван чувствовал, что пора.       — Что-то не так? Тебе было больно или… Больно сейчас? — пытается нащупать правду Хенджин, подтягивая себя руками и усаживаясь. — Я был резок?       — Нет, все в порядке. Почти не больно. Скорее… я испугался, — бубнит Чонин.       — Мы можем об этом поговорить… — склонил голову Хенджин. — Я же вижу, что что-то не так.       Красные волосы спутались. Прекрасное лицо немного опухло от сна. Но голос звучал настолько мягко и трепетно, что в душе Чонина защемило.       — Нет, просто непривычно видеть утром того, с кем трахался прошлой ночью, — опускает взгляд младший.       День обещал быть интересным. Через два часа все собирались, чтобы поехать к Хенджину домой. Но перед этим Чонин хотел зайти к Джисону. Он все еще чувствовал себя неловко из-за такой активной ночи и хотел побольше узнать у Хана. Младший побоялся, что хены еще спят, поэтому аккуратно приоткрыл дверь.       Джисон в этот момент бодал живот Минхо своей головой. Он едва проснулся и хотел так наказать Минхо за то, что был разбужен. На бедрах Ли виднелись яркие засосы. Хан совершенно ничего не стеснялся, трогая Минхо за талию, щипая и кусая его грудь.       Ли лишь вздыхал с улыбкой на лице и гладил Джисона по голове, что-то бубня. Они выглядели невероятно милыми в этот момент. Чонин даже притих, чтобы посмотреть на это подольше.       Было непривычно видеть Джисона таким мягким, довольным и спокойным. Он обнял Минхо и начал щекотать его шею губами, издавая смешные звуки. Ли с трудом сдерживал нервный смех от смущения. Но Чонин точно видел, как Джисон снова сонно прикрыл глаза и набирал полную грудь запаха старшего в свои легкие. Они тоже выглядели как люди, которые хотят остаться. Быть вместе друг с другом на долгое время. Тяжело в это поверить, но Джисон уже начал покрывать шею Минхо поцелуями, уговаривая его остаться еще на несколько минут, будто бы он не привык к тому, что им всегда надо уезжать на новое место.       — Либо заставь меня проснуться, — хитро улыбнулся Джисон, укусив Минхо за ухо.       — Я вчера уже заставил тебя уснуть, у меня тело неспособно на твое бесконечное либидо, — усмехается Минхо, поднимая лицо Джисона за щеки на себя.       — Когда мне было нужно твое тело? Мне нужна твоя изобретательность! — шутит Джисон, сжимая бедра Минхо обеими руками и вытягивая губы трубочкой.       Таким жадным до прикосновений Хан становился только очень пьяным в моменты нежности с друзьями. А сейчас он лип к Минхо, как будто в нем было сосредоточено все тепло мира. Джисон притянул старшего к себе на колени, желая ощутить, как тот обнимает его худой торс ногами, совершенно не стесняясь разницы их пропорций. Для него Минхо был маленьким пушистым котенком, в чьем меху хотелось утонуть.       — Хани-хен, — осторожно постучался Чонин, тут же разрушая этот нежный мир. Минхо испуганно оглянулся, чуть не падая с Джисона от удивления.       Хан осторожно пересадил Ли обратно на кровать, накрывая его одеялом.       — Чонин? — прокашлялся Джисон сразу становясь привычным, расслабленным, но энергичным. — Ты чего-то хотел?       Ян осторожно шагнул в комнату, прикрывая за собой дверь.       — Да, хотел спросить тебя, — хмурится младший, бросая настороженный взгляд на Минхо. — У тебя же было много половых партнеров?       — Ну да, — расслабленно ответил Джисон, находя под подушкой свой под. Он поморщился от забытого вкуса горелого картриджа, но решил проигнорировать его. — А что? Что-то пошло не так с Хенджином? Порвал его?       Чонин нервно усмехнулся, садясь на кровать к старшим.       — Нет. Может быть такое, что член виден через живот? — наклоняет голову Нини.       — В твоем случае — да, — выглядывает из-за спины Джисона Минхо.       Хан поперхнулся. Он уставился на Чонина, начиная с ним переговариваться одними глазами: «Брат, у тебя в животе был его член?!» Ян несколько раз моргнул, поджимая губы. У них с Джисоном были в целом честные и открытые отношения, но Чонин все еще боялся иногда говорить правду.       — Ничего такого. Просто скажи, может ли такое произойти?       — У него должен быть огромный конский хер для такого дерьма, — смотрит на него Джисон. — Блять, ты вообще в порядке? Что он с тобой сделал?       Хан снова разразился кашлем из-за гари, начиная закипать.       — Ничего, я пришел просто спросить, — вздыхает Чонин, потирая лоб.       На плечо Джисона опустилась рука Минхо.       — Не пугай мальчика, — тихо произносит старший. — Такое может происходить, но это никак не говорит о том, что с кем-то из вас что-то не так. К тому же, ты еще физически не до конца вырос. По пропорциям такое вероятно в определенной позе и сильном давлении.       — Я не спорю с тем, что такое случается, но надо быть очень и очень осторожным же! Вы хорошо подготовились? Он про смазку не забыл? Черт, что за шнур, кого мы взяли?       Хан потянулся к рюкзаку, находя в нем новый картридж.       — Если он тебе порвет задницу, я разорву его на британский флаг, я не потерплю такого отношения к тебе.       — Он сделал все и растягивал долго. Мне было просто важно это узнать. Ты никогда не рассказывал про подобное, — кивает Чонин.       — У меня такого и не было… — старается не смотреть на Минхо Джисон, напрягаясь. — Хотя… Один раз я парню член случайно сломал. А был такой пиздец, что я решил завязать с этим, но как видишь срать не мешает спустя много лет.       — Бывает всякое. Главное вовремя говорить, что комфортно, а что больно, — хмыкает Минхо, смотря то на Чонина, то на Джисона. — Так вы всего этого стесняетесь? Как некрасиво с вашей стороны по отношению к пассивам.       Джисон закатил глаза, напрягаясь еще сильнее.       — Слушай, меня тоже рвали, я знаю, как это бывает, так что не надо тут про неуважение…       — Да ты что? — хитро улыбается Минхо, положив голову на плечо Джисона. — И это тебя так напугало?       Хан поджал губы, отводя взгляд. Вспоминать о том дне не хотелось. Еще меньше хотелось, чтобы Чонин догадался, о каком случае идет речь.       — Короче если это произойдет с тобой, я не прощу никого, — буркнул он Чонину, уходя из-под тяжести головы Минхо.       — Эй, ты чего надулся? — тянет Джисона за футболку Минхо.       Чонин внимательно присмотрелся к старшим, замечая все больше меток на теле Ли. Было ощущение, что Минхо по всем канонам таких пар должен быть сверху, но он не стремился к этому с Джисоном. Возможно, если Минхо настолько расслаблен, то и Чонин может не беспокоиться об этом?       — Ничего, — фыркнул Джисон, усмехнувшись и дернув Минхо за ухо. — Короче, если все же подставляешься, то смазывайся хорошо, а если у него такой… прибор, то готовься даже заранее лучше.       — Хорошо, спасибо, — кивнул Чонин, немного успокоившись, и встал с кровати.       Минхо вновь упал на простынь, пока Джисон мучил его своими приставаниями. Чонину показалось, что в Хане начало что-то стремительно меняться. С Минхо он был открыт и тактильно делал все, что хотел.       Это было странно. Непривычно. Но Чонин соврал бы, если бы сказал, что это не выглядит хорошо.       В это время Хенджин уже оделся и приводил себя в порядок. Воспоминания о минувшей ночи снова и снова будоражили его сознание. Ему всегда казалось, что что-то ломается или мир наполняется другими цветами после лишения девственности. Он ждал этого момента с двенадцати лет и сейчас, когда ему почти двадцать один, Хван поражен тем, как это происходит на самом деле.       Краски вокруг остаются теми же. На утро идет совершенно человеческий разговор. История не заканчивается, не обрывается и не планирует вот-вот закончиться. Хенджин включил композицию Прокофьева в наушниках, она звучала точно так же, как вчера. Однако за последние два дня сам Хван начал меняться так, что с трудом узнавал себя. И мокрый, скулящий под ним, Чонин ломал не мир вокруг, а его самого изнутри.       Хенджин обнял себя, вспоминая их прикосновения друг к другу. Свобода, влияние друг на друга, раскрытие их друг другу. Все это очень понравилось Хенджину. Секс оказался не предметом, упавшим с неба, и даже не подарком небес. Это была приправа в отношениях, позволяющая физически раскрыть себя друг другу настолько, что это давало необратимые психологические последствия.       Хван закусил улыбающиеся губы, думая об утреннем Чонине. Благодарность за доверие и радость окутывали его. Он ощутил легкое покалывание на мозолистых кончиках пальцев. Однако пришлось отвлечься от всех мыслей, когда к нему в ванную заглянул Чонин, поторапливая сборы.       Уже сидя в машине, Хенджин заметил, что младший расслабился и успокоился. Он все обдумал, поэтому смелее опустил голову на плечо Хвана, копируя утреннего Минхо. Ему будто тоже хотелось понять, что это за уровень доверия, когда ты так легко касаешься кого-то нового.       Однако он не учел, что у Хенджина не было ничего такого. Никаких утренних разговоров со старыми друзьями. Хвана окатило волнением. Он никогда не ощущал такого доверия к себе. Хенджин был польщен, удивлен. Он крайне ответственно подходил к подобному. По привычке, Хван оценил обстановку вокруг, замечая Чанбина за рулем, либо болтающего с Сынмином о чем-то. Чан тихо похрапывал в багажнике, Минхо и Джисон смотрели что-то на бумажной карте. В этом всем было нечто настолько безмятежное и живое, что Хенджин ощутил возможность отпустить себя. Его вечно прямая спина сгорбилась, подставляя плечо под щеку Чонина. Рука легла на бедро без задней мысли.       Эта поездка стала для Хвана отправлением в мечту. Чонин сопел прямо над ухом, уткнувшись в шею старшего. Их никто не трогал. Минхо изредка что-то спрашивал у Хвана и показывал их дальнейший маршрут. Все вели себя так, будто уже признали Хенджина частью команды. От этого Хван чувствовал перерождение внутри и желание обнять этого чудесного мальчика на плече.       Когда они приехали, всем ребятам пришлось проснуться. Хенджин жил на третьем этаже. На удачу рядом с его окном находилась пожарная лестница, и парням пришлось подъехать близко к ней, чтобы по машине спокойно перебраться к ней.       — Я пользовался ей последние года четыре, — усмехнулся Хенджин.       Решено было следующее: в комнату попадут Хван, Чонин и Джисон, внизу принимать вещи будет Сынмин и кидать их Чану, который будет забрасывать все в машину.       — И только попробуйте помять мне крышу, — пригрозил Чанбин, паркуясь вплотную к стене.       Минхо следил за всем процессом, встав около машины. Время тянуть не стоило. Парни пробрались к лестнице и поднялись к комнате. Чонин шел прямо за Хваном, внимательно осматриваясь и осторожничая.       Это была очень хорошая комната. На первый взгляд можно было подумать, что в ней живет счастливый ребенок из любящей семьи, но Чонину и Джисону сразу бросались в глаза мелочи, выдающие золотую клетку. Царапины на столешнице и подоконнике, практически выпотрошенная белая подушка с красными пятнами, отрезанные клочки волос в мусорке, покореженный уголок стены. Однако больше всего внимание Чонина привлек чехол скрипки, аккуратно висевший прямо над кроватью Хенджина. На нем не было ни пылинки, на основании был нарисован небольшой цветок лилии.       Чонин подошел к стене, едва касаясь пальцами инструмента и восторженно оглядываясь на Хвана.       — Ты играешь на скрипке?!       Хван посмотрел на него напряженно и неловко.       — Ну да. Это мой профиль, — улыбнулся он.       — Чего?! — раскрыл глаза Джисон, уставившись на инструмент под пальцами Чонина. — Почему ты с этого не начал?!       — А должен был? — удивился Хенджин.       — Да, — раскрывает глаза Нини. — Ты будешь играть на ней. Зачем ты заговорил о фортепьяно вообще? От него только детские психотравмы. А вот это… это инструмент богов.       Хенджин удивленно уставился на них.       — Я думал, что вы такое… Не принимаете?       — Ты шутишь?! — смотрит на него Джисон. — Разумеется! На синтезаторе мы все умеем играть, в этом нет ничего такого. А вот на этом… Чонин, кидай ее мне.       — Еще чего, я сам ее понесу! — шикнул Хенджин, забирая у Чонина свою прелесть и кидая Джисону пакет с носками.       Чонин продолжил осматриваться, забирая одежду старшего и находя все больше интересных вещичек. У Хвана здесь были абсолютно разные цветные рубашки, брюки и толстовки. Ян все детство только и мечтал о таком разнообразие. Он не смог сдержаться выхватывая один из новых свитеров с розовыми вставками.       — Можно я у тебя украду? Как оплату за задницу?       Хенджин удивленно посмотрел на него и улыбнулся:       — Я могу тебе просто подарить его?       Хенджин открыл ящик стола, и Чонин увидел сотни самодельных украшений, разных значков и браслетов. Пришлось вспомнить и признать один важный момент — все же Чанбин лучше их всех разбирался в людях.       У Яна так загорелись глаза, что он как ворона полетел на золото и тут же начал отбирать самые красивые, распихивая по карманам. Это был рай для него как для любителя модернизации образов.       — Давай просто в баночку все закинем… — достает Хенджин какую-то небольшую пластмассовую банку, чтобы Чонин наполнил ее почти всем добром из ящика, игнорируя нотные тетради.       Все трое услышали звук снаружи, напрягаясь. Джисон шикнул на них, чтобы ребята поторопились, предчувствуя, что родители Хенджина не особо обрадуются новым друзьям их сына.       Чонин в последний раз огляделся, прихватывая еще и кепку Хвана. Он будто сам чувствовал любимые вещи старшего. Хенджин прекрасно видел, насколько Ян интуитивно понимает его.       Они уже направились к окну, но Хван в последний момент вспомнил, что забыл нечто важное — наушники и зарядку к ним. Ему пришлось вернуться и убедиться, что все забрал и для второй пары. Однако пока он копался, послышались шаги к двери. Хенджин застыл в ступоре, как и Чонин с Джисоном.       — Ты долго еще собираешься спать? — распахнулась дверь.       На пороге оказалась миниатюрная хрупкая женщина, которая закричала, увидев двух незнакомцев в комнате Хенджина. Джисон тут же выпрыгнул в окно, кидая последний пакет с вещами и командуя: «Валим, валим, валим!»       Чонин дернул Хенджина за руку, шикая:       — Хен, ну же!       — Нет! — пискнула женщина, схватив Хенджина за руку. — Сунре! Сюда!       Послышались тяжелые торопливые шаги наверх.       — Мам, пусти, я ухожу! — вырвался из ее хватки Хенджин, но госпожа Хван просто бросилась на него, хватая за плечи. — Кто это?! У тебя проблемы с наркотиками?!       — Тебя это больше не ебет! — еще громче и злее звучит Хенджин.       — Чонин, скрипка! — кричит Джисон Чонину уже готовый бежать, чтобы как можно быстрее они могли уйти.       Чонин перехватил инструмент, ныряя за окно и дернул Хвана на себя со всей силы.       — Пошли уже, — шикает Ян.       В двери показался отец с ремнем. Даже этот суровый большой мужчина ненадолго растерялся, увидев, что происходит.       — Мам, иди нахуй, я буду жить мою жизнь! — крикнул Хенджин, выскальзывая из футболки и прыгая в окно, перехватившись за лестницу. — Спускайся быстрее, Чонин!       Ян ускорился, схватив Хвана за штанину. Они буквально полетели вниз по лестнице. В тело ударил такой адреналин, что их скорость превысила адекватную. Они чуть оба не упали. Но, к счастью, Хенджин сейчас был собран как никогда. Это был его шанс вырваться. Нельзя было терять ни секунды.       Парни проигнорировали две нижние ступени, спрыгнув прямо на крышу, проминая автомобиль. Хенджин столкнул Чонина вниз, вместе с ним спрыгивая под ругань и угрозы из окна.       — Я вызову полицию! Ты можешь больше не возвращаться домой!       — Ты больше нам не сын, неблагодарное отродье! Сперма на ветер!       Под эти крики в машине послышался раскат смеха. Чонин и Хенджин запрыгнули в машину, пока Чанбин уже давил на газ. Все ребята удивленно оборачивались на бывшее жилище Хвана, не ожидая даже, что эта встреча будет такой яркой.       Чонин пытался отдышаться, сжимая в руках понравившуюся ему толстовку. Но заметив обнаженное тело старшего, он все же передал ее владельцу. Хенджин смотрел прямо перед собой, тяжело дыша.       — Охуеть! — смотрит он на Чонина, будто бы боясь, что этот побег может оказаться просто сном.       Хван был все еще переполнен адреналином. Ему хотелось сделать что-то ужасно большое и яркое, он действительно ощутил, что его силы сейчас будет достаточно, чтобы поднять гору или же перевернуть весь их джип.       От переизбытка эмоций Хенджин потянул Чонина на себя, крепко и глубоко целуя.       — Воу, — усмехнулся Чанбин, смотря в зеркало заднего вида.       Ян даже простонал от такого резкого поворота событий. Руки опустились на шею старшего, а губы не смогли противостоять натиску, с удовольствием отвечая. Чонин сам двинулся к Хенджину, перелезая на его колени и задыхаясь от того, с какой силой его целовали и сжимали за талию. Все ребята в тишине наблюдал за ними, ощущая насколько этот новый парень идеально им подходит, а особенно — Чонину.       Даже Джисону пришлось прикусить язык. Но он не был бы собой если бы не сделал пару фоточек. Хенджин хватался за Чонина как за последнюю крошку хлеба во время мирового голода. Со страшной силой он сжимал его бедра и, возможно, даже возбудился бы, если бы не зрители.       Хенджин откинул голову, позволяя Чонину просто упасть на его грудь.       — Это. Было. Лучшее. Блять. Решение. За последние. Двадцать лет, — выдохнул Хенджин с счастливой улыбкой.       — Добро пожаловать в семью, — усмехнулся Чан, протягивая ему банку энергетика.       — А тебе, похоже, было не грустно прощаться с домом, — усмехается Минхо.       Чонин расплылся в довольной, почти детской усмешке, прижимаясь к груди Хвана. Впервые он чувствовал столько эмоций от одного человека. Ян начинал думать, что он сходит с ума, потому что он просто не мог так случайно встретить свою судьбу. Но Хенджин делал все, что заставляло Чонина пищать от его крутости и энергетики.       — Домом? Это была ебучая тюрьма!       Хенджин даже не обращал внимания, как его руки ложились на Чонина, сжимали, гладили, мяли и снова сжимали. Розовая толстовка легла на его грудь, чтобы хоть как-то отгородить роскошное тело от глаз Чонина.       — Нам нужно снять все мои ебучие деньги, пока родители не додумались закрыть счет!       — Переведи их все прямо сейчас на счет кому-то из нас, — советует Минхо.       — О, да, ты прав, — кивает Хенджин, доставая телефон.       — У нас за деньги отвечает Чанбин-хен, — говорит Джисон, пересылая Чонину очаровательные фотографии их с Хенджином поцелуя.       Ян лишь фыркнул, показывая Джисону язык и вновь ныряя в грудь Хвана. Хан переглянулся с Чанбином в зеркале заднего вида. Он кивнул ему, извиняясь за свое поведение вчера. Однако сейчас все, что было, уже осталось в прошлом. Все расслабились, устраиваясь поудобнее в темноте салона.       Хенджин недоверчиво отхлебнул энергетик, поражаясь тому, насколько неожиданно вкусным тот оказался. В этот момент начиналось нечто совершенно новое, яркое и незабываемое в их жизни. В каждом появилось ощущение покоя и правильности. Все шло именно так, как надо. Чанбин поставил один из дисков русскоязычной панк-рок группы.       — Учитель бы гордился нами, — улыбнулся Джисон, смотря на каждого из присутствующих и постукивая пальцем по колену Минхо.

***

      Хенджин взволнованно сжимал скрипку, выглядывая из-за кулис. Это был его первый концерт в составе «Бродячих». Он совершенно не сомневался в своих навыках, ноты он точно помнил лучше, чем сам Джисон.       Последние три дня очень изменили его. В одежде не осталось ни одного строгого и правильного мотива. Все пестрило красками. Его уши украшали замечательные накладки, придающие эльфийские мотивы его внешности. Он сам выбрал себе образ «Лесного», объединяя в этом принца, эльфа и русалки.       Его скрипка пела на общих репетициях. Хенджин никогда не слышал подобных звуков раньше. Он не сомневался, что дело в той свободе, которой наполнились его руки, трясущиеся куда сильнее из-за всех банок энергетиков.       За эти дни он постоянно ощущал поддержку и дыхание в шею. Оно мотивировало, заражало. Хван уже не сомневался в том, что первые чувства от песен Чонина имели сакральное значение. Ян окружил старшего собой, начиная каждое утро с мелких поцелуев и попыток откусить что-то. С каждой секундой на репетиции, в отеле, в машине ощущение зависимости от лисьих глаз усиливалось. Хенджину было страшно произнести эти слова вслух, но он, очевидно, влюблялся в милого мальчика.       И даже сейчас, перед тем, как поставить себя под десятки оценивающих глаз, он ощутил успокаивающие пальцы на своем плече. Хенджин улыбнулся ему. Чонин ударил первыми звуками по струнам гитары, и началась их новая приветственная песня.       Скрипка идеально легла уже на сочиненные треки. Она вызывала интерес у аудитории. Никто не видел ничего подобного раньше у местных панк-групп, поэтому ребята сорвали громкие и искренние эмоции зала. Объединяясь в единый музыкальный вихрь, они порождали совершенно новый стиль. Как бы этого не отрицал Джисон, но их музыка была уже не панком. Это был особенный бродячий стиль, где намешано все.       И не то чтобы он сожалел об этом, видя удовольствие на лицах своих ребят и радость в толпе. С новым инструментом они еще глубже погружали людей в свои миры, в мир каждого из них. Скрипичные звуки добавили высокого тона песне Сынмина, лиричности композициям самого Джисона. Они были той самой изюминкой в грубых песнях Чана и идеально оплетали, поддерживали веселый таинственный настрой Чонина.       В конце выступления весь зал им кричал. Девочки бросали на сцену лифчики и трусы. Некоторым настолько понравился новый участник, что они залезали прямо на платформу к Хенджину с голой грудью.       Хван смущенно помахал им, осторожно отходя от края сцены. Соскучившийся по таким овациям Джисон обнял его и Чонина, чтобы поклониться публике. Все сомнения и переживания были перечеркнуты в этот момент.       Хан огляделся, находя кошачьи глаза. Ему не терпелось узнать реакцию Минхо. Он хотел как можно скорее разглядеть его лицо. Джисон был так счастлив, что не пил, потому что после поклона вся публика закричала по очереди имена выступающих. С задних рядов несколько ребят, включая Минхо, развернули длинный плакат с красной кричащей надписью: «Бродячие лучшие! Вы молодцы!»       Ли еле балансировал на высокой барной стойке, но на его лице была широкая улыбка. Джисон не заметил, как его глаза намокли от счастья. Ради таких моментов он и жил. Именно для этого он дышал и питал свое тело едой, чтобы снова и снова рассказывать с друзьями свои истории и видеть, как они находят отклик в толпе.       Хан оставил гитару и спрыгнул со сцены, направляясь прямо к Минхо и Чанбину. Джисон забрался на один из стульев, чтобы обхватить бедра Минхо, заставляя его согнуться пополам на своем плече. Он позвал и Чанбина с собой на сцену, возвращаясь к остальным под громкий хохот и восторженные крики зала.       Ли недовольно ворчал, повиснув на Джисоне и пытаясь призвать того к разуму. Но стоило думать об этом прежде, чем он решил организовать этот фанатский перформанс. Когда все уже были на сцене, то Хан подошел к микрофону, чтобы представить этих двух важных людей в их группе.       — Ребят, сегодня, похоже, все дороги ведут к тому, чтобы вы, наконец, увидели настоящий состав нашей группы, — задыхаясь, говорит он и делает небольшую паузу. — Большое спасибо, что очень тепло приняли нашего нового участника, Лесного, — показывает он на Хенджина. — Но точно так же посмотрите на еще двух ребят: Чанбина и Минхо!       Зал взорвался приветствующими и ликующими аплодисментами. Несколько возгласов были посвящены красоте представленных ребят.       — Поверьте, если бы не эти двое, мы бы не зашли так далеко. Чанбин является нашим менеджером почти с самого основания. Все, что касается наших передвижений, организаций и прочей шалупони это его рук дело! Никто из вас обычно не видит его…       — Мы видели! — крикнула одна из девчонок.       — Ты — это еще не все! — мимолетно ответил ей Джисон. — Скажите «спасибо» этому парню за то, что мы тут стоим!       Зал вместе с Джисоном стал скандировать «Спасибо!». Чанбин растрогался. Он видел, как губы каждого из участников говорили это, слышал возгласы зала. Это была его высшая точка счастья. Он продолжал снимать это все на телефон, как и любой концерт ребят, но никогда не думал, что когда-нибудь такое окажется на записи.       — А также… — ловит тишину Джисон, переводя взгляд на Минхо.       Все замолкли. Ли усмехнулся, складывая руки на груди и переводя взгляд на Джисона. Ему было очень интересно, как Хан представит его. Все же Минхо появился недавно. Пока он лишь путешествует с ребятами и спит с лидером группы. Минхо самому было тяжело поверить во все это. Такого количества событий с ним за всю жизнь не происходило, а здесь все смешалось в одно.       — Минхо присоединился к нам совсем недавно, — пытается сосредоточиться Хан, хитро улыбнувшись. — Это был парень, который однажды пришел к нам на концерт, совсем ничего не зная о нас. От человека, который не понимал нашу музыку, он дошел до того уровня, что именно он сегодня организовал нам огромную поддержку, которую мы никогда не получали. И я лично хочу сказать ему: «спасибо».       Взгляд Джисона стал теплый и мягкий. Из зала было тяжело разглядеть его взгляд из-за пересвета софита, но Минхо прекрасно видел, как Хан не может на него наглядеться. Красная рубашка, такие же губы и тени, раскрытая грудь. Он тяжело дышал, пытаясь найти слова глубоко в сердце.       — Я думаю, что именно Минхо для меня пример того, как музыка может за день перевернуть с головы на ноги целую жизнь и сблизить малознакомых людей. Мы пишем о людях и для людей, потому что верим, что каждый из нас способен на многое. И я желаю вам всем, ребят, зажигать чужие сердца. Чтобы ваше сердце было зажжено кем-то! Горите и зажигайте!       Аплодисменты и крики взорвали зал, а из глубины толпы послышались шушуканья о Минхо. Когда ребята вновь поклонились, Хан заметил девочек на первых рядах, которые не сводили глаз с Ли и обсуждали то, насколько красив этот парень. Находясь постоянно с Минхо, целуя его каждый день и узнавая все больше бесполезных исторических фактов от него, Джисон даже забыл, что старший обладал нескрытой ничем природной красотой. Он не красился на концерты, хоть и ходил теперь в новых кастомизированных футболках. Однако это не мешало людям видеть идеальные черты внешности.       Новым взглядом глаза пробежалась по острому носу, длинным ресницам и чувственным губам. Хану уже это казалось чем-то обыденным, но сейчас, когда все откровенно пялились на него, Джисону показалось, что все это время он держал рядом с собой сокровище.       Хан сжал руку Минхо крепче, вновь ощутив страх. Кто-то мог бы у него забрать этого потрясающего человека так же, как он сам однажды выкрал его из обыденности. Он бы не согласился отдать Ли еще тогда, но сейчас, когда Джисон знал, что Минхо кладет три ложки сахара в кофе, просит добавить еще один кубик льда в айс-американо, Хан не был уверен, что готов вернуть Минхо домой, не то что отдать кому-то еще.       После концерта ребята ушли в гримерку. В этот раз у них было настолько позитивное настроение, что они продолжали петь даже во время переодевания и сборов. Чонин залез на стол, копируя Минхо и хитро глядя на Джисона.       — Я непревзойденный свет твоих очей, Хан Джисон. Поймай меня так же, как свою принцессу, — раскрывает руки Ян.       — У тебя уже есть принц! — усмехнулся Хан, кинув в него крышку от пива. — Хенджин точно справится с этим лучше!       Хван рассмеялся, все еще на взводе после таких эмоций. Джисон закусил кончик ногтя, переведя взгляд на Минхо. Ли смеялся вместе с остальными, смотря на Чонина и качая головой.       — Маленькая принцесса, надень штаны. А то мы все наблюдаем твои чудесные размеры, которые нам крайне не интересны, — шутит Минхо, кидая в Яна брюки.       Джисон усмехнулся. Минхо всегда был таким заботливым и очаровательным с ними всеми. С ним каждый получил частичку заботы, которой не хватало их неотесанному коллективу.       — Тебе ли говорить об этом, мистер серые штаны? — усмехнулся Джисон. — Пойдем, принесем чего из бара.       Хан потянул Минхо за собой за рукав футболки. Звучание имени старшего чужими губами продолжало гудеть в нем. Вид Минхо, который растянул плакат перед ними, вызывал все больше и больше благодарности, которую Хан совершенно не представлял, как можно было бы выразить.       Уже у бара ребят поприветствовали оставшиеся фанаты и работники. Минхо вежливо поклонился, заказывая всем парням их любимые напитки. Он ни на кого не обращал внимания, но Джисону теперь покоя не давало, что на Ли все пялятся.       — Минхо, а у тебя есть парень или девушка? — спрашивает девушка, севшая рядом и поглядывающая на Хана.       — Эм, нет. Я в группе просто как друг? — переводит взгляд на младшего Минхо.       — Очень близкий, ценный и важный друг, — дополняет Джисон, делая несколько глотков своего коктейля, внимательно слушая диалог.       — Можно ли тогда узнать твой номер? — улыбается девушка, наклоняя голову к Ли.       Минхо усмехнулся, делая небольшой шаг к Джисону.       — Мне нравятся парни, извини.       Хан хмыкнул, выдохнув. Он приобнял Минхо с некоторой гордостью и самодовольством:       — Прости, но мы все сейчас не особо заинтересованы в отношениях.       — Очень жаль, — улыбается девушка.       К счастью Джисона, после отказа она ушла, а Минхо рассмеялся. Он будто даже не воспринимал подобные подкаты всерьез. Хотя он и Джисона не рассматривал изначально как сексуального партнера.       — Ты чего? — нахмурился Хан, смотря на него.       От чего-то в этот вечер, сейчас, все внутренности сжались от звонкого смеха старшего.       — Ты выглядел как мой ревнующий бывший, — прикрывает рот с улыбкой Минхо.       Джисон раскрыл глаза:       — Я не твой бывший! И я не ревную!       Но часть сознания Хана не могла спорить с Минхо. Упоминание о каком-то там бывшем неожиданно очень сильно ударило его по эго.       Они до сих пор не говорили про прошлые отношения. Пока они дошли только до обсуждения секса хотя бы по факту: понравилось, не понравилось. Минхо, конечно, хотел узнать больше о Джисоне, но не настаивал. Вот только теперь и Хан хотел узнать о прошлом старшего в этом аспекте.       — А что у тебя был за бывший? Когда был? Насколько он уебок? Могу ли я по адресу прислать ему пакет с собачьим дерьмом? — начал он засыпать Минхо вопросами.       Ли закатил глаза, отпивая свой соджу с пивом.       — Не, он был в целом нормальным. Просто он ужасно ревновал ко всему, что двигается и нет. Однажды он приревновал меня к коту.       — В плане? — усмехнулся Джисон, помешивая свой сливочный коктейль и снова делая несколько маленьких глотков.       — Я ездил иногда в приюты, хотел взять себе котика. Один мне очень понравился. Я привез туда своего бывшего, чтобы показать, и он очень негативно отреагировал из-за того, что я коту внимания уделяю больше, чем ему. С ребятами из университета он прям терпеть не мог, когда я общался. Часто мы ссорились из-за этого до драк и разбитой посуды. Но и я тогда был мелким и недоразвитым, — усмехается Минхо, спокойно рассказывая об этом. Он говорил откровенно и честно. У них впервые вышел разговор на эту тему, и, на удивление, дискомфорта не было.       — Наверное, он был неуверенным в себе, — неожиданно для себя выдает мысль Джисон. — Все же ты очень красивый, добрый, хороший. Наверняка, он считал себя недостойным тебя.       — И давно ты начал мне комплименты говорить? — удивленно переводит на него взгляд Минхо.       Джисон нервно сглотнул напиток.       — А я тебе раньше не говорил?       — Вне постели не особо, — кивает Минхо. — Думаю, тебе это непривычно. А может, ты в целом не совсем такой человек. Я тоже нечасто говорю комплименты.       Джисон усмехнулся, смотря в стакан. Он задумался об этом, припоминая некоторые моменты из прошлого, пересматривая свои отношения с друзьями из настоящего.       — Я не особо нуждаюсь в комплиментах, я и так знаю, что хорош. Но если вдруг тебе это важно, то ты очень заботливый, отзывчивый и приятный человек. Ты красивый еще, но это тебе за всю твою жизнь скажут сотни, уверен. Но будет круто, если они будут также ценить то, что ты по своей воле стираешь носки или заботишься о бездомных котах.       Джисон пьяно улыбнулся этой мысли. Он легко мог представить Минхо среди пушистых комочков счастья, которые ластились к его мягким рукам. Хан подумал, что это логично — добрые и красивые люди привлекают детей, животных и других живых существ.       Минхо довольно замурчал, опуская голову на руки и рассматривая Джисона. Изначально он не замечал многого из того, что вскрывалось в Хане сейчас. И это очень нравилось Ли. Он по-настоящему проникался младшим как глубоким человеком со своим внутренним миром и тараканами.       — Спасибо, господин Хан. Могу сказать, что я пересмотрел свое отношение к твоей философии, хотя все еще не до конца согласен с ней. Но твоя свобода и правда цепляет. Иногда наедине ты закрываешься, но я буду рад, если ты постараешься больше общаться со мной по душам. Как сейчас.       Джисон поджал губы, переводя на него взгляд. Сменяющие друг друга цвета, звуки бокалов и стаканов, смех и разговоры людей. Это все стало будто бы декорацией, просто местом действий для них двоих и того тягучего чувства, что постепенно растягивалось между ними. Хан осторожно убрал со лба Минхо несколько прядей волос, чтобы видеть его глаза. Он был очень благодарен себе, что заметил Ли в толпе, и Минхо, потому что тот остался. Джисону хотелось сказать о том, насколько это важно для него. Он хотел бы поделиться со всем миром теплом, которое зарождалось в его душе, благодаря этому человеку. Хан наклонился к уху Минхо, выдыхая:       — Я не знаю, чего хочу больше: поцеловать или отсосать тебе сейчас.       — Может, ты хочешь и то, и то? — улыбается Ли. — Но если хочешь, то не здесь. Слишком грязные туалеты. Снова в больницу ехать не хочется.       Джисон нахмурился, припоминая, сколько им ехать до отеля.       — В машине? — приходит ему в голову идея.       — А это уже интереснее, — усмехается Минхо, поворачивая голову.       Между ними повисли ничтожные миллиметры. Они ужасно распаляли и бесили. Джисону казалось, что весь мир над ним издевается и не хочет отдавать Минхо прямо сейчас.       Хан больше не мог терпеть. Он клюнул Минхо губами в щеку и схватил Ли, потащив с собой из клуба. Ему очень срочно было нужно ощутить старшего всего целиком.       Он толкнул Ли на заднее сиденье. Едва Минхо успел хоть как-то устроиться, как Джисон закрыл дверь изнутри, жадно нападая на губы старшего, руками заползая под футболку. Тепло. Ли всегда был очень и очень теплым.       Старший устроился поудобнее, сжимая плечи Джисона и сам начиная стаскивать с него одежду. Им не было смысла терять время. За эту неделю Минхо узнал, что Джисон обожает, когда его гладят по спине и царапают. Хану нравилось получать внимание, как и самому Ли. Но все же у них была определения разница. У младшего была зависимость от возможности трогать Минхо. Его бесила каждая секунда, в которую он не мог дотянуться до любимых бедер.       Даже сейчас он чуть не запутался в трениках Минхо, пытаясь их стянуть поскорее. Он не мог даже спустить их до конца, освобождая себе только бедра. Каждый раз, когда его язык касался кожи Минхо здесь, поверх едва утихнувших засосов, Джисон готов был поспорить, что мог бы однажды потратить двадцать три часа только на них и еще час — на поклонение остальному телу Минхо. До этого какие-либо части тела у Джисона не вызывали столько эмоций и слюны, но Минхо во всем отличался от остальных людей. В этот раз хотелось действительно отблагодарить старшего за тот жест поддержки в баре. Горячий язык продавил влажную дорожку по самой чувствительной части бедра, не торопясь кусать до боли.       Минхо упал на кожаную обивку, стягивая сам треники до конца и решая сегодня просто получать удовольствие. Джисон от тихого вздоха и полного разрешения свободы чуть в ладоши не захлопал. Обычно Ли все же выставлял какие-то границы, но сегодня позволил Хану полностью взять все тело старшего под контроль.       Он присосался к бедрам, как голодный младенец — к материнской груди. Хан любил прикосновениями. Он массировал крепкие мышцы, не удержался от легких укусов и позволил своим пальцам забраться под ткань нижнего белья Минхо, обхватывая его ягодицы и обводя большими пальцами тазовые кости. Джисон мог бы очень легко забыть о своей первоначальной цели, но тихое мяуканье сверху быстро освежило его память. Не отрываясь от сладостного занятия, он приспустил трусы ровно настолько, чтобы открыть для себя член Минхо.       Возбуждение Ли реагировало на него как по команде. Хан мог спокойно общаться с телом Минхо по одной дрожи и мурашкам. Член старшего уже был привычен, но только сейчас Джисон подумал о том, что он больше, чем у самого Хана. Это на секунду даже заставило его задуматься и почувствовать себя недостаточно мужественным для старшего. Однако по тому, как Минхо мурчал и просился к поцелуям, было понятно, что о пропорциях он вообще не думает.       И Джисону об этом не стоит переживать. Он подтянул Минхо за таз к себе ближе. Его губы коснулись мокрой головки, заставляя Минхо стать еще тверже от этого прямого прикосновения.       Еще две недели назад Джисон бы рассмеялся, если бы просто представил, как он может затрепетать от мысли, что будет кому-то сосать, а не наоборот. Но вот сейчас он затолкал Минхо в их машину, просто потому что ощутил, как соскучился по языку тела старшего, хотя они целовались буквально этим утром. Розовая головка мягко погрузилась в теплую влагу рта, белые зубы едва задели край верхней плоти, принося легкую остринку. Джисон выгнул бровь, поднимая глаза на Минхо.       Ли вцепился в волосы младшего, тяжело дыша. Его взгляд все это время был на Джисоне, но как только они пересеклись, Минхо смущенно отвернулся. Хан уже не раз наблюдал, как Минхо подглядывает за ним как любопытный кот. Хан не удивился бы, если бы однажды старший смог вывернуться так, чтобы видеть процесс растяжки.       Джисон пообещал себе, что однажды они непременно сделают это перед зеркалом. Либо Хан запишет на видео, как прекрасно его пальцы проникают внутрь старшего, заставляя мышцы растягиваться вокруг костяшек пальцев. Джисон усмехнулся, отдалившись только лишь для того, чтобы полностью стянуть трусы с Минхо. Он снял также свою рубашку и подложил ее под голую кожу старшего, неожиданно подумав, что такое ему могло бы понравится.       Хан снова осмотрел прекрасного Минхо, доверчиво открывшегося ему. Он закинул ноги старшего себе на плечи, чтобы ощущать прекрасные бедра вокруг своей головы. Взгляд упал вниз на определенное место, где Минхо также был очень чувствителен. Это было куда грязнее, но горячее. Джисон ни за что бы об этом не подумал раньше в такой ситуации, но что-то в нем побудило сделать это сейчас.       Его волосы пощекотали бедра Минхо, когда голова опустилась вниз. Ли ощутил мокрую полоску ниже яичек, задевшую сжатое колечко мышц. Старший запищал как испуганный кот, дергаясь от Джисона и крепче сжимая его голову бедрами. Руки схватили младшего, поднимая и пытаясь остановить. Но Хан снова потянул его таз на себя, накрывая влажным языком анус, тут же запуская по всему телу искры и дрожь.       Минхо захныкал от удовольствия, ощущая, как ток проливается по всему телу. У всех разный уровень чувствительности, но Ли реагировал так ярко, будто Джисон использовал не язык, а большой вибратор. Это не только льстило, но и мотивировало. Хан перехватил ягодицы поудобнее и начал дразнить Минхо, задавая определенный темп.       Он упорно вылизывал Минхо, будто это действительно было самое вкусное занятие на свете. Однако, когда кончик его языка окунулся внутрь, Минхо чуть не подпрыгнул. Джисон удержал его с силой на своем языке.       Сделав несколько толчков, не давая Минхо расслабиться, он перескочил обратно на возбуждение, обсасывая его. Ли стонал так высоко, как ни разу до этого. Он весь дрожал, краснел, вырывался от удовольствия. Возбуждение циркулировало в нем с такой скоростью, что член дергался прямо во рту Хана. Минхо сжался, почти задушив Джисона своими бедрами и шипя от напряжения:       — Я уже сейчас… Мы так закончим слишком быстро…       Но Джисону уже было все равно. Для него это будет личной победой. К неожиданности Минхо, Джисон расслабил горло, пропуская его глубоко внутрь. Он не смог удержать задушенный давящийся звук, но то, как глотка сжалась вокруг головки Минхо, моментально ударило во всем естестве старшего.       Ли зашипел, ударяя ладошкой по креслу со всей силы. Тело непроизвольно сжалось, а дрожащий живот мгновенно расслабился. Глубоко в горло Джисона потекла сперма Минхо. У них обоих подобный опыт был первый, но его Ли отнес бы к самым лучшим и приятным.       Джисон с непривычки поторопился немного отдалиться. Остатки спермы попали ему на язык. Он с усилием заставил себя не растерять весь образ в этот момент. Но все же невольно обрадовался возможности нормально дышать.       Хан приподнялся на руках, чтобы увидеть Минхо, но ладонью придержал бедро, чтобы старший не торопился его отпускать. Ли смотрел пораженно, испуганно, но удовлетворенно. Он с переживанием коснулся щеки Джисона, осматривая его.       — Прости? — невольно поджал губы Минхо.       Хан не сразу даже отреагировал, рассматривая то, насколько тяжело Минхо дышал и как расслабилось его тело после такого удовольствия. Джисон неожиданно ощутил и себя более чем радостным и довольным, видя такого Ли.       — Я в порядке, — на мгновение прильнул Джисон к руке.       Мозг пропустил мысль, что сейчас он вел себя не очень по-панковски, но, учитывая обстоятельства, Джисон решил, что все же он имеет право на нежность. Он уткнулся носом во влажное бедро, целуя его мягко и бережно.       — А вот ты стонал так, будто тебе нужна была помощь. Хорошо, что я ее оказал…       Минхо тяжело выдохнул, через силу опуская дрожащие бедра и посматривая на Хана исподлобья. Такого Джисон в сексе можно увидеть крайне редко. Минхо был уверен в этом на сто процентов.       — Мне она понравилась, — признается Ли. — Это было очень… очень хорошо.       — Вот и отлично, — кивнул Джисон, садясь к нему поближе.       Наступил очень приятный момент тягучего расслабления, когда действительно хотелось побыть немного в тишине. Мимо проезжали редкие машины и проходили люди. Но ничто из этого не касалось Минхо и Джисона.       — Только… Это между нами. На самом деле, очень давно так не делал, — усмехнулся Хан, поглаживая бедра Ли и рассматривая их       — Тебя это смущает? — хмурится Минхо. — Я так-то тоже никогда никого не вылизывал.       — Просто… Это немного неловко и, знаешь, я не сосу каждому направо и налево, о заднице вообще молчу. Это с тобой мне пришло в голову, — признается младший, выписывая какие-то узоры на коже Минхо. — Но я не жалею. Я рад, что тебе понравилось.       Это были очень большие слова для Джисона. Он уже давно не думал много о чужих эмоциях во время секса, даже если у него появлялись постоянные партнеры. В этом всегда был элемент использования друг друга и получения выгоды, но с Минхо все было иначе. Возможно, дело было в любви старшего к разговорам.       Ли довольно замурчал, весь загораясь изнутри. Он потянулся к Джисону с безумно довольной улыбкой, хватая его за шею и притягивая к себе. На щеки Хана и губы обрушились резвые всасывающие поцелуи. Минхо был таким радостным, будто ему подарили что-то, чего он давно хотел.       Джисон улыбнулся, обнимая Минхо за талию и отвечая на эти котячьи нежности. Они совершенно увлеклись друг другом, когда в машину неожиданно открылась дверь.       — Пресвятой пиздец нахуй! — тут же хлопнул дверью Чанбин.       Чонин заглянул в окошко, не понимая, что происходит. Его тут же накрыл не скрытый смех. От него Ян чуть не провалился в открытый люк рядом с машиной.       — У Минхо член больше, чем у Джисона. Вот они принципы, — рассмеялся еще громче Чонин.       — Ты-то чего за мной увязался? — фыркнул Чанбин, отпивая соджу прямо из бутылки.       Джисон закатил глаза, помогая Минхо одеться.       — Прости, иногда все, что у нас происходит, похоже на цирк, — шикнул Джисон. Их настолько застали врасплох, что он даже извинился.       — Чонин? — крикнул Хенджин, выйдя из бара.       — Блять, вы сговорились? — простонал недовольный Чанбин.       Пьяный Ян хотел всего лишь забрать из багажника свою сменную одежду, потому что пролил на себя мохито. Но теперь он не мог перестать смеяться. Хенджин открыл багажник, а Чонин сел на нижнюю часть, все еще не в силах прийти в себя от хохота. Чанбин сел на соседнее место рядом с водительским, сказав: «Похуй, и так посижу».       — Что стряслось? — вздохнул Джисон, скучающе подперев рукой щеку и облокотившись на спинку сидения. — Сынмин опять пропал?       — Чего это с ним постоянно? — хмурится Минхо. — Бегает постоянно где-то. Вы не боитесь за него?       — С чего? Он сам знает, что и как ему нужно, — проворчал Чанбин. — Хочешь, можешь догнать его. Мы ж не пытались…       Чанбин хотел было сделать еще глоток, но задумался о чем-то. Он отдал бутылку Джисону, доставая газировку из-под сиденья.       — Скорее всего, Сынмин сейчас прыгает на каком-нибудь старом богатом мужике без принципов, — тихо поясняет Минхо Джисон.       — Я думал, вы встречаетесь, — честно говорит Минхо, переводя взгляд на Чанбина, который только набрал в рот газировки.       От такого заявления Со перегнулся через окно выплевывая всю фанту.       — Чего?! С ху-… Почему?!       — Ну, вы всегда ночуете вместе. Сынмин часто ходит в твоей одежде. Ты за него всегда платишь. Вы вместе ходите куда-то, когда у нас в городе есть свободное время, — опрокидывает голову Минхо, задумываясь. — И не сомневался в этом.       — Я за всех плачу, за тебя в том числе, потому что я отвечаю за деньги. Ночую я как с Сынмином, так и с Чан-хеном, просто при тебе так не получилось, а ходим мы вместе, потому что Чонин тусуется либо с Джисоном, либо с Хенджином теперь. Чан работает, а вы сейчас ебетесь в общей машине! Как вам это вообще в голову пришло?!       Джисон помотал головой, смотря на Минхо, как бы говоря: «не принимай на свой счет».       — Так же, как тебе пришла в голову похожая идея в прошлом году и пришлось все хлоркой начищать, — напоминает Джисон. — С кем Минни ушел?       — С каким-то любителем азартных игр. Напыщенный индюк хорошего телосложения средних лет, — хмыкнул Чанбин. — Думаю, у него есть травка.       — Вы нормальные вообще? — становится серьезнее Минхо. — Он же сейчас где-нибудь убьется. Здесь явно нет качественной травы, а от пали можно сразу откинуться.       Ли дернул Джисона за руку, намекая, что нужно прийти в себя и срочно искать Сынмина. На Минхо посмотрели две пары глаз.       — Хен. Ты действительно думаешь, что кто-то из нас когда-либо пил качественный алкоголь или курил хоть что-то похожее на настоящую траву? — хмыкнул Чанбин.       Хенджин притих, переводя взгляд на Чонина. Он присел рядом с ним в багажнике, прислушиваясь к разговору старших. Они оба напились так сильно, что еле соображали.       — Это опасно, — серьезно говорит Минхо, щелкая пальцами перед лицом Чанбина. — Ау, доброе утро. У тебя член группы может откинуться.       — Это происходит каждый день, я заебался их ловить… К тому же, он сейчас, наверняка, трахается, — вздохнул Чанбин.       Джисон притих, смотря на огонь в глазах Минхо.       — Знаешь, а, может быть, Минхо и прав… Давай все же поищем его, — предлагает Хан.       Ли уже не стал дожидаться Чанбина, открывая дверь и вылезая из машины. Его взгляд упал на Хенджина с Чонином.       — Заберите вещи и лягте в багажнике, — однозначно кивает Минхо, прищурившись на Яна, который уже собирался в пьяном угаре начать спорить с Ли.       Хенджин поторопился обнять Чонина за плечи и кивнуть Минхо. Он точно позаботится о младшем. Чанбин очень тяжело вздохнул, поднимаясь и направляясь вслед за Минхо. Джисон остался в машине, чтобы помочь Чонину.       Чанбин повел Минхо на второй этаж лофта, где как раз должны были быть все любители азартных игр и среди них Сынмин. В длинном темном зале с разноцветными автоматами и роскошной люстрой собралось немало обеспеченных мужчин. Они играли в карты, пока милые девушки в коротких юбках приносили им алкогольные напитки. Минхо чуть не блеванул от этого вида, но сдержал свой порыв агрессии.       Они с Чанбином пошли дальше, вглядываясь в лица и пытаясь найти в них Сынмина. Но младший будто исчез. Тогда Ли направился к стойке официантов. Он попросил Чанбина показать фотографию Сынмина менеджеру, чтобы тот смог из получше их сориентировать.       — Вы не видели этого парня?       Чанбин приблизил одну из общих фотографий группы, где Сынмин неплохо получился. С долей надежды Со поднял взгляд на менеджера. Тот наклонил голову, припоминая.       — А он вроде в туалет отошел. У нас в той стороне комнаты отдыха. Посмотрите там.       Минхо тут же двинулся вперед, кратко поблагодарив за помощь. Внутреннее предчувствие так и кричало, что все неслучайно и нужно быть предельно внимательными.       Заразившись этим от Минхо, Чанбин тоже начал испытывать тревогу, которую старался игнорировать. Однако, чем ближе они подходили к двери, тем страшнее Чанбину становилось. Он решил проверить карту с ближайшими больницами за три шага до двери.       Только Ли открыл дверь, как тут же увидел шокирующую картину. Сынмин прижался к стене, задыхаясь и откашливаясь. Он ничего не соображал. Перед глазами все летало настолько, что он ударялся о стену, даже не замечая этого. Чанбин сразу заметил разбитый лоб, по которому стекала кровь. Догадаться, что Ким так прилетел в раковину было довольно просто, потому что на ней по всей поверхности был серый порошок.       Минхо застыл в проходе, смотря на весь этот ужас, не зная даже, за что хвататься. Он быстро включил кран смывая остатки наркотиков и набрал в ладони воды, чтобы хотя бы смыть кровь с лица Сынмина.       — Блять! — выронил телефон Чанбин, бросившись к Киму.       Он прижал младшего к себе, проверяя, не сломано ли у него ничего. Подняв его на руки, Чанбин крикнул Минхо.       — Нет времени его мыть. Звони в скорую. Возьми мой телефон, пожалуйста!       В этот момент все происходило крайне быстро. Ли набрал номер быстрее, чем сам от себя ожидал. Но ему тут же сказали, что скорая приедут только через два часа, потому что ближайшая больница слишком далеко.       — Сука! — прокричал Минхо, когда они выбежали.       Он уже дозвонился до Чана, чтобы тот всех собрал в машине. Что делать — было категорически непонятно. Помощь нужна была прямо сейчас. Сынмин еле дышал, пытаясь хотя бы открыть глаза. Его то морозило, то трясло. От передоза он толкал Чанбина, чуть ли не пытаясь подраться с ним.       Ему сразу уступили лежачее место на задних сидениях. Чан стал искать любые медицинские здания в округе.       — Так, тут из ближайшего только круглосуточная ветклиника, — давит на газ он.       Чанбин закричал:       — Похуй, попытаем удачу, езжай!       Джисон и Хенджин притихли, испуганно смотря на это все. Чанбин сидел, положив голову Сынмина себе на колени и приговаривая ему: «только попробуй сдохнуть, щенок…»       Ким был в таком состоянии, что ему крышу сносило. По середине дороги он начал кричать во весь голос, пинаться, пытаясь перевернуться. Он пугал всех одним только своим видом. У Чанбина уже все руки были в крови. Он пытался хоть как-то удержать Кима, но тот абсолютно был не в себе.       — Блять, заткнись, утырок! — кричал на него Чанбин, будто бы единственный не боявшийся этого. Он перехватывал руки младшего, сдерживая судорожное тело.       Чан гнал, как только мог, выдавливая педаль в пол. Под машиной пропадали все ямы и кочки, заставляя всех в салоне подпрыгивать. Джисон с трудом верил в то, как шел этот вечер. Слишком много всего и подряд. Хорошо, идеально, а затем пропасть вниз.