Новый мир

Глава 26. Осмысление

      Утро второго выходного подряд началось в одиннадцать – Хёнджин может себе позволить такую роскошь. В будние всегда встаёт рано, в выходные – обычно тоже. Но выходные у него были ненормированные и чаще выпадали по одному дню, сейчас же было два дня подряд – целых два дня чистого кайфа. Всё-таки Чан был прав, когда утверждал, что нужно составить и утвердить график выходных и будних дней. Конечно, Хёнджин не сможет всегда его придерживаться, но тем не менее, изменения уже пошли ему на пользу, хоть и внедрились в жизнь совсем недавно.       Вчерашний день он провёл с Йеджи. Сначала девушка вытащила его на шоппинг, ибо хотела купить себе вещей и нуждалась в намётанном за столькие годы вместе взгляде друга на наряды и даже косметику, ну и самому Хёнджину вполне доходчиво (– Хёнджин, блять, ты сейчас серьёзно? С каких пор ты это начал называть достаточным количеством вещей? Тем более «на выход»? – причитала девушка, разбирая одежду друга. – Ты же всегда выделялся своим стилем и невероятными образами. Знаешь, сколько девушек и парней на тебя заглядывалось с искренним восхищением? Это не дело – загибаться на конюшне и забить на личную жизнь. В конце-то концов, ты молодой, привлекательный и интересный человек, хватит просирать свою жизнь, не видя ничего кроме конюшни. Значит так, когда у тебя получится выкроить и выделить мне выходной, мы идём в магазин, чтобы разнообразить твой гардероб, – говорила ему Йеджи пару недель назад.) объяснила, что стоило бы обновить содержимое шкафа.       Поехали они в излюбленный торговый центр ближе к окраине Чеджудо – неблизко, но того стоит. После того как девушка купила себе всё необходимое и отнесла пакеты с покупками в машину, она взялась за Хёнджина. Которому уже и самому стало интересно, во что выльется такой порыв подруги. Поскольку спортивной и повседневной одежды у Хвана хватало, решено было на этот раз остановиться на классической и более деловой одежде, в том числе для предстоящих мероприятий, о которых уже рассуждал Чан.       Хёнджин мерил многое, но всё было не то: хлопковые рубашки некомфортные, найденные шёлковые и атласные оказались некачественными, костюмы он не носил со школьных времён и не собирался в ближайшие лет так десять, пиджаки казались сковывающими движения, а все брюки были из непонятного материала и зауженные, что абсолютно не устраивало. Почти отчаявшись что-то найти, двое Хванов зашли в новый магазин, на входе в который висело множество воздушных шариков, указывающих на недавнее открытие. Там поиски увенчались успехом. В ассортименте были брюки на разной посадке и разных моделей, в которых несложно найти что-то на хёнджинов вкус, а также множество вариаций верха: рубашки из разных материалов, свитера, футболки, водолазки, толстовки, худи – и всё, чего только можно пожелать.       Йеджи сразу набрала охапку свитеров – близится осень, качество хорошее, потому и грех не взять. Также захватила несколько пар брюк: бежевые, шоколадно-коричневые, кирпично-коричневые, белые и классические чёрные – все на средней или высокой посадке, ибо иные Хёнджин носил крайне редко. Свалив на него гору одежды, девушка выслушала его мнение и пошла за парочкой водолазок и рубашек. Даже умудрилась притащить кожаные брюки и пиджак.       Вымеряв всё, Хёнджин отмёл рубашки и почти все брюки, оставив лишь базовые чёрные и кожаные. Пиджак не подошёл по размеру – слишком узкий в руках и маловат в плечах – и тоже попал в часть невыбранного. Приглянулись только четыре свитера и две водолазки: плотные чёрная и бордовая. Примерив всё и сделав фото в готовых образах – таких, какие он будет носить в жизни, Хван покрутился перед Йеджи, давая оценить результат их стараний, на что получил лишь «ну тебе всё идёт, тут тяжело выбрать. Из того, что ты показал, мне нравятся все варианты. Выглядит чудесно. Выбирай сам». Что ж, тяжело.       По итогу, через долгие пять минут повторных примерок и любований в зеркало, во время которых Хёнджин пытался понять, какие варианты ему больше подходят, он совсем отчаялся. Глянув на телефон, неожиданно вспомнил про Феликса и Чонина, стили которых ему нравились. Скинув им фотки и попросив помочь, принялся ждать. Ян почти сразу написал, что больше всего Хвану идут и что стоит взять обе пары брюк, чёрный свитер и бордовую водолазку. Ли же ответил через пару минут, написав то, от чего на лице сама по себе расцвела улыбка. Хёнджин даже немного смутился.       Определившись с выбором, он оплатил покупки, после чего они с Йеджи направились за обувью. Подруга пошла смотреть себе туфли, а второй из дуэта просто бездумно шатался по магазину, разглядывая варианты. Постепенно уже появлялись в продаже осенние коллекции – август всё же не резиновый. Вспоминая, что у него есть из обуви на осень – кроме, конечно, конной обуви – и зиму, понял, что здесь тоже придётся раскошелиться, ведь он как раз планировал в этом году обновляться, да позабыл.       На глаза бросились стоящие в конце всего ряда чёрные массивные ботинки, выглядящее тяжёлыми. Сбоку висели серебристые цепочки, забавно звенящие, пока Хёнджин крутил обувь в руках. Решился на примерку. Ботинки оказались очень удобными и хорошими, полностью оправдывая ценник.       Завершающим этапом похода по ТЦ стал супермаркет, где дуэт Хванов накупил «вредной» еды и немного продуктов для приготовления полноценного ужина. После закупки отправились к Хёнджину домой. Пока он выгуливал Кками, девушка поставила запекаться купленную рыбу с овощами. По возвращении с прогулки, пёсик занял свою лежанку и предпочёл гордое одиночество. Йеджи же приобщила друга к приготовлению его гостиной к киновечеру: запрягла расставлять тарелки со снэками, притащить бутылку газировок и стаканы. Сама же обустраивала им место на диване и включала фильм, который они смотрели до позднего вечера.       Когда с просмотром закончили, Хёнджин провёл подругу домой, заодно выгуляв собаку. Взбодрившись, написал Феликсу, ведь ранее они договорились созвониться. Разговор выдался насыщенным и комфортным. Правда, в какой-то момент Феликс заснул, и, Господи, это было очень милое зрелище, заставившее сердце замереть, а затем стучать чуть быстрее. Хван откровенно разглядывал веснушчатое лицо на экране: длинные тёмно-коричневые ресницы, моментами подрагивающие веки, на которых были едва заметные следы косметики, россыпь ярких пятнышек по щекам и носу, выглядящих так необычно и гармонично, аккуратный носик, иногда морщащийся во сне, слегка надутые пухлые губы… Весь Феликс – ну или то, что было от него видно на небольшом экране – выглядел так по-домашнему, так уютно и нежно, словно существо свыше, позволившее взглянуть на него. Понимая, что мысли зашли куда-то не туда, Хёнджин, сам не понимая зачем, пожелал спокойной ночи и сказал что-то про сон, моментально ловя от этого испанский стыд и надеясь, что Ли действительно крепко спал и ничего не услышал.       Обобщая, вчерашний день был чудесным и весьма приятным. Сегодня же Хёнджин решил «перезарядиться», поскольку изрядно вымотался от этих магазинов и нахождения в обществе. Иронично, ведь он буквально работал с людьми.       Пролежать в постели слишком долго не дал Кками. Завидев признаки жизни хозяина, он тут же зацокал коготками по полу и вскоре уже крутился возле Хвана, норовя облизнуть лицо или руки.       – Понял я тебя, понял, – садясь, хриплым от сна голосом проговорил он. – Кхм. Дай мне десять минут.       Наскоро переодевшись и накинув на голову панаму, Хёнджин одел на Кками ошейник и, прицепив поводок, пошёл на прогулку по частному сектору. Сонливость постепенно отступала, но желание ещё пару часов проваляться в кровати – нет. Хван уже взрослый, продуктивно проводит время и может себе позволить такую слабость.       Поэтому, вернувшись домой и вымыв собаке лапы, переоделся в домашнее и плюхнулся на кровать. Какое-то время он провёл, пялясь в потолок, наслаждаясь редким моментом тишины и покоя, нарушаемого лишь едва слышными голосами птиц. Затем взял телефон, немного бездумно листая ленты соцсетей. В личных сообщениях висело сообщение от Чана о том, что соревнования, которые они планировали посетить половиной клуба, наконец объявили и начали приём заявок. Хёнджина эта новость обрадовала. Немного досадно, что он не сможет проехать на Довгаль, но лучше пусть она полностью восстановится и будет готова к стартам, чем он вновь форсирует работу, что безусловно навредит. Мысли оборвало пришедшее сообщение: Чан-отец-хён Нужно заявки составить и оформить. Я этим займусь сегодня вечером.

Внебрачный сын

Понял

С меня – заполнить и сдать готовые тебе?

Чан-отец-хён Было бы славно. Стоит в общую скидывать?

Внебрачный сын

Скинь, лучше пусть ознакомятся

Добавь ещё, чтобы предоставили мне необходимые данные для заявок

Лошадей кто регистрировать будет?

Чан-отец-хён Попрошу Соён помочь по вет части, остальное – Чанбин возьмётся. Сейчас скину в группу, завтра обсудим лично. Спасибо за помощь!

Внебрачный сын

❤️‍🩹❤️‍🩹❤️‍🩹❤️‍🩹

      Взглянув на ник друга, уже такой привычный и родной, вспомнил родителей. Постепенно он свыкся с их отсутствием в своей жизни, но всё же эти мысли неприятно кольнули. Как ни крути, но для любого ребёнка важны и нужны родители, даже если дети не нужны им.       Решение разорвать связь с матерью далось легко. Последние несколько лет их общение складывалось тяжело. Со стороны женщины чувствовался холод и разочарование в сыне, с его стороны – обида и непонимание. В какой именно момент их ранее тёплые и поддерживающие отношения с постоянными шутками и чувством любви сменились злой обидой вперемешку с ежедневными упрёками – вопрос хороший. Анализируя это с психотерапевтом, Хёнджин пришёл к выводу, что матери очень не нравилась его самостоятельность, желание жить своей жизнью – такой, какую он выберет сам – и протоптать себе свой путь, в то время как женщина хотела сделать из него «идеального» в её понимании сына. Хотела, чтобы уже к двадцати годам он жил отдельно, но рядом, собирался жениться, работал в какой-нибудь престижной компании – юристом или экономистом – значения не имеет, мечтала о безбедной за его счёт старости и путешествиях. Хёнджин же хотел иного.       Найдя страсть в лошадях, он более не желал рассматривать иные возможности. Ему до тошноты не нравилась мысль о работе в душном огромном офисе восемь часов в день пялясь в компьютер и совершенно неинтересные бумажки. И если так он мыслил к пятнадцати, а решение принял к совершеннолетию, то раньше, будучи ребёнком и только открыв для себя мир конного спорта и лошадей в целом, Хёнджин мечтал быть рядом с ними, о своей лошади, которую никто не отнимет. Он хотел просто спокойную жизнь, в которой были бы хорошие друзья, любящие родители и собственная лошадка – для полного счастья.       К сожалению, в жизни далеко не всегда всё складывается так, как хотим того мы. Из мечт сбылось многое, но отношения с родителями оборвались. Можно даже сказать, что с семьёй, ведь близких родственников у него не осталось. Бабушки и дедушки давно покинули этот мир, родных или двоюродных сестёр и братьев у Хвана не было, вот и получилось, что, оборвав связи с родителями, он лишился семьи. Как они живут сейчас – он не знает. Да и не интересуется, если уж говорить откровенно. Моментами хотелось узнать, накатывали порывы разблокировать, написать и спросить простое «как дела?», но всё подавлялось и разбивалось о широкую внутреннюю стену, выстроенную годами.       Помотав головой, Хёнджин сбросил наваждение, переключая мысли в иное русло. Нужно отдохнуть и провести время с пользой, а не сидеть и сопли на кулак мотать.       Поднявшись с кровати, удивился звонкому хрусту коленей, и потянулся, разминая позвоночник. Неожиданно пришла мысль устроить себе тренировку и размять мышцы в непривычном для них режиме. Переодевшись в шорты и любимую для такого типа занятий майку, прихватил мешающие волосы резинкой, после чего подключился к колонке.       Под позитивные песенки разминался в течение пятнадцати минут. Затем пошли отжимания и упражнения на руки, завершающим из которых стали подтягивания на турнике. Когда-то давно он выпросил его у бабушки с дедушкой, ибо хотел вместо своих щуплых и тонких рук более накачанные, не такие костлявые. Да и просто для себя позаниматься хотелось, особенно после того, как понял, что ему нелегко на конюшне: сёдла тяжелые, отбивать денники и порой что-то перетащить – ещё хуже.       Спустя ряд подтягиваний, спрыгнул и перешёл к упражнениям на пресс и ноги. Ощутив тянущую боль в мышцах, улыбнулся – приятное ощущение. Закончил, только когда начал буквально трястись от напряжения, губы и горло пересохли, волосы и тело взмокли, а щёки раскраснелись.       Встать с первого раза не получилось, так что ещё несколько минут он просто лежал, распластавшись, на коврике и тяжело дышал, пытаясь вернуть нормальный ритм. В голове было приятно пусто, разгорячённая кожа обдувалась лёгким ветром из приоткрытого окна, раскинутые руки и ноги постепенно приходили в норму.       Кое-как отодравшись от коврика, Хёнджин протёр его влажным полотенцем и, скрутив, поставил его на место. Затем взял свежую одежду и направился в душ.       Холодные струи воды приятно скользили по коже, успокаивая мышцы. Чувство поистине райского наслаждения. Кожа под вспененной мочалкой становилась чистой и бархатной, ощущаясь невероятно хорошо. Вымытые волосы мягко спали на спину, немного её щекоча, и пахли цитрусовым летним шампунем.       Вышел из душа Хёнджин, когда на часах было «14:28». Завернув на голову полотенце и нанеся на лицо глиняную маску, принялся готовить обед, пританцовывая в процессе.       Закончив с уборкой на кухне и смыв маску с лица, довольный Хван отправился в комнату. Там включил спокойную музыку на незнакомом языке, чтобы не сбивала мысли, и решил почитать, чего давно не делал.       В отделённом своеобразном кабинете на полках запылившихся стеллажей стояло множество книг: что-то осталось от деда, что-то ещё со школы, что-то Хван покупал сам, а что-то дарили. Совсем небольшая часть из этой «библиотеки» была прочитана. И то были в основном книги на конную тематику, а оставшиеся – редкие любовные истории.       Пройдясь пальцами по твёрдым корешкам, Хёнджин взял одну из прочитанных книг. Мягкая обложка с изображением лошади немного потрепалась от времени – всё же книжке уже не один год, а прочитана она была ещё до покупки своей кобылы, – едва ощутимый вес приятно лёг в руки. Между страничек было множество пластиковых стикеров с пометками, оставленными Хваном, когда он взахлёб изучал всю литературу в этой тематике, попадающую под руки. Стикеры звонко зазвучали под пальцами, странички бережно пролистнулись, глаза пробежались по знакомым строкам, вызывая чувство ностальгии. Улыбнувшись, поставил книгу на место.       Так Хёнджин провел около получаса: листая книги юности, предаваясь дорогим сердцу воспоминаниям, перечитывая заученные фразы. На душе стало так приятно-приятно, немного даже горестно: прошло столько лет, он повзрослел, стал другим и многого достиг, но при этом и понёс немалые потери. Насколько же скоротечно время.       Сколько он так простоял – непонятно. Очнувшись, отошёл к другой полке, туда, где стояли дедовы книги. Хёнджинов дедушка был тем ещё любителем классики, причём и отечественной, и зарубежной. Пройдясь взглядом по названиям на корешках, взял Пушкинского «Евгения Онегина». Помнится, дед отзывался об этом романе с некими теплотой и понятной одному ему любовью, однако при этом и часто сетовал на «неразумные», по его мнению, поступки героев. В своё время роман так увлёк и поразил старика, что тот даже нашёл себе друга – такого же пожилого мужчину, выросшего в СССР и знавшего язык оригинала, что позже переехал вслед за семьёй в Корею.       На тот момент Хёнджина не особо интересовала подобная литература, он просто радовался за дедушку и слушал его рассказы про друга и впечатления от общения с ним. Теперь же захотелось прочитать книгу, понять, чем же она так зацепила, почему её так любил близкий человек.       С раскрытых страниц старенькой книжки сошёл ни с чем не сравнимый запах книги. Наслаждаясь им, удобно устроился на кровати, предварительно соорудив себе «гнездо» из подушек.       Чтение захватило надолго, хотя и было трудноватым. В голове то и дело всплывали слова дедушки о том, что перевод не передаёт всех красок и великолепия романа, о чём он узнал от того же друга. Моментами прослеживалось красноречие, а где-то, наоборот, всё было совсем уж скудно. Впрочем, полностью погрузиться и насладиться романом ему помешали.       Телефон настойчиво завибрировал, требуя к себе внимания. С раздражённым вздохом Хван потянулся к гаджету. В шторке уведомлений висело напоминание о предстоящем мастер-классе, про который он успел забыть; что-то пришло на электронную почту, не попадая в спам, что заинтересовало; а в мессенджере непрочитанные сообщения от Чана. И как оно всё навалилось за пару часов?       Понимая, что продолжить чтение у него вряд ли получится, Хёнджин вернул книгу на полку и пошёл заваривать кофе. Притащив на кухню ноутбук, ежедневник и тетрадь на кольцах, поудобнее устроился за столом, чтобы начать работу.       Во-первых, мастер-класс. Заметка о нём была сделана весной, а расписание и его краткая суть изложены в ежедневнике в начале лета, в тетради же был расписан чёткий план и вопросы, которые Хван подготовил ещё на этапе планирования и согласования с Чаном. Со всей летней суматохой и командировкой он закрутился, и из головы вылетело это чёртово мероприятие. Нет, он только рад провести обучение для людей и расширить их познания, но тот факт, что мастер-класс должен состояться всего через неделю, немного пошатнул с трудом выстроенное равновесие. Ладно, Хёнджин и не с таким справлялся.       Перечитав записи, понял, что не указал главное – лошадь, которая будет участвовать в качестве помощника и примера. Выбор на самом деле непростой, ведь нужно подобрать слышащего, более-менее спокойного, но выразительного и, самое главное, полностью безопасного партнёра, который сможет наглядно показать людям то, о чём будет рассказывать Хёнджин. Сразу отметаются все жеребцы, ведь они, какими бы лапочками ни казались и сколько с ними ни работай, всегда представляют бОльшую опасность, нежели кобылы или мерины. Из «европейцев» есть хорошие варианты, но сейчас их вводят в работу в прокате и резко выбивать их из колеи не стоит того. Из старого состава все работают и готовятся к домашним стартам. Довгаль не взять, потому что она уже ко много приучена из того, что собирается продемонстрировать Хван, соответственно, нужной реакции не будет. Дакота ещё слишком мала, да и пугать её толпой – это явно не лучшее решение. Остаются текинцы. Что ж… Выбор теперь стоит между Вейгелой и Азалией, но больше подходит первая.       Поразмыслив некоторое время, взвесит всё «за» и «против», Хёнджин решает написать Бану и Феликсу. Первому, чтобы уведомить о своей готовности, следом менеджеры по соцсетям анонсируют мероприятие и наберут людей; второму – поставить в известность как куратора, а также попросить присутствовать для части обучения. Заготовив текст, решил отправить позже, ибо не хотел прерываться во время другого дела.       С этим разобрались, можно двигаться дальше.       Следующей на очереди была почта. Открыв письмо, увидел предложение начинающего бренда амуниции для верховой езды о сотрудничестве. Главу он знал, они даже несколько лет назад встречались лично, но до уровня даже знакомых не дотягивали. Письмо оказалось достаточно длинным, а предложение – интересным. Не требовалась навязчивая и кричащая реклама, скорее использование время от времени в видео и на фото амуниции с небольшим логотипом бренда, а также редкие упоминания. Основной целью сотрудничества со стороны бренда было улучшение качества с помощью рекомендаций опытного в этом деле человека и выйти на крупный рынок. Со стороны же Хёнджина выгода была в бесплатной амуниции и возможности предложить собственные позиции.       Написав ответное письмо с благодарность и просьбой дать ему некоторое время на рассмотрение предложения, зашёл в переписку с Чаном. Бан прислал несколько форм заявок для людей разного возраста, список подавших заявки и их документы. Набросав черновые варианты, сохранил на флешку, которую сразу закинул в рабочую сумку. Начальнику же отписал, что сделал черновики и завтра внесёт необходимые правки. В ответ получил улыбающийся смайлик.       Сразу описал и мастер-класс, попросив также обсудить завтра, но утвердить Вейгелу. Бан согласился и спросил про Феликса, получив лишь загадочные скобочки. Никак не прокомментировав ответ, пожелал спокойной ночи.       Брови в удивлении поползли вверх, пересохшие глаза неприятно защипало, а голова плохо соображала, даже увидев на часах в углу экрана «22:48», не сразу понял, к чему тут «спокойной ночи, Джинни. Иди отдыхай». Позже, наконец догнав, сдавленно рассмеялся, уронив голову на руки. Потерев лицо в попытке проснуться, выключил ноутбук, сложил на него тетрадь и ежедневник и, перехватив их в самом удобном положении, поднялся в комнату.       Закончив со всеми приготовлениями ко сну, написал Феликсу с просьбой созвониться, если тот готов выделить ему двадцать минут. А он, конечно, был готов. Губы сами по себе растянулись в глупой улыбке, сердце заполнилось приятным теплом и ставшим привычным трепетом.       Звонок продлился значительно больше двадцати минут. Обсудив необходимое, они как-то плавно перешли к остальному: рассказам Ли о семейных похождениях, некоторые моменты с работы и о предстоящих планах, Хван же редкими моментами рассказывал истории из прошлого или недавние происшествия на конюшне. Разговорились так, что закончили разговор только из-за уже путающегося в словах Хёнджина, у которого заплетался язык и не получалось формулировать мысли.

***

      Неделя до мастер-класса прошла быстро. В первый из её дней было обсуждения ряда вопросов с Чаном, внесены правки в заявки на соревнования, их заполнение и утверждение лошадей для мероприятия. По итогу была выбрана Вейгела в качестве основного партнёра, но также участвовать будет и Довгаль – как пример того, как быть должно, какая реакция прослеживается у обученной лошади. Определившись ещё и с локациями, где будет проходить мастер-класс, Хёнджин принялся за их обустройство.       В большой беседке у озера теперь стоял невысокий стол, куда позже будут поставлены чашки с чаем и снеки для участников, на тянущиеся по периметру скамейки нашлись пледы и даже несколько декоративных подушек. Здесь планировалось провести первую и третью – последнюю – части мероприятия, а вот вторая пройдёт на малом плацу размером сорок на двадцать. Туда Хёнджин планирует принести необходимый реквизит. На часы мероприятия этот плац будет закрыт для посещения людьми, его не посещающими – одобрено самим директором Баном.       Следующие дни достаточно быстро сменяли друг друга. Часть рабочего времени теперь была занята обсуждением предстоящих соревнований и прочих мероприятий, план которых составляли уже сейчас – почти в конце лета – на несколько месяцев вперёд. Остальная же часть – всё те же тренировки для учеников и тренинг клиентских лошадей. Пара вечеров была посвящена занятиям с Феликсом и Вейгелой с земли. В первую очередь, они проводились для безопасности парня при общении с лошадью не под верхом. Во вторую, это очень пригодится ему уже в ближайшем будущем.       На первом занятии разбирали основы основ – безопасное нахождение рядом с лошадью, хождение рядом, вербальные и невербальные команды, жесты, которые помогут с земли. На втором перешли к отработке знаний с первого и рассматривали такие приспособления как хлыст, корда – ранее занимались на чомбуре, а также Хван объяснял, что такое поощрения, каких типов бывают и как с ними работать. Феликс слушал внимательно, задавал вопросы и действительно старался. Со стороны было видно его нежность по отношению к лошади и зарождающуюся любовь. Где-то он переспрашивал и боялся навредить Вейгеле своими действиями, поэтому выполнял это под ещё более чутким руководством «наставника» и делал всё предельно аккуратно.       Была и парочка верховых тренировок с Ли. На них работали над учебной рысью и переходами. С Элегией Феликсу справиться было несколько тяжелее из-за постоянного желания кобылы двигаться вперёд и энергии, льющейся через край. По плану кобыла должна была выплеснуть её до парня, но тренировку с ней отменили. Впрочем, для Ли это был очень хороший опыт, а Элегия со временем стала спокойнее и больше слушала всадника. Конечно, у него получалось далеко не всё, но упорство, с которым тот старался, Хёнджин видел и поддерживал. На следующей тренировке Феликсу достался Марсель. Здесь уже проблемы были скорее с учебной рысью, ведь у мерина она была трясучей и неудобной, если у кобылы – более амплитудная, но сидеть можно, то тут было тяжелее. Поэтому Хван сместил фокус на отработку строевой посадки и правильную работу поводом, с которой у Ли иногда возникали трудности. В общем и целом, получалось неплохо.       В остальном же Хёнджин продолжал работать по тому же графику, лишь освободив послеобеденную субботу. Во внерабочее время они с Феликсом продолжали поддерживать связь и общались всё чаще, даже несмотря на приехавшее семейство Ли. Тот даже в шутку пригрозил привести их всех на конюшню и устроить мини-бунт, когда Хван задержался на работе до десяти вечера.       Субботним утром Хёнджин встал без будильника – сыграл нервный мандраж перед мероприятием, так как крупных социальных мероприятий он не проводил уже долгое время и забыл каково это. Утренние процедуры он делал с забитой головой и путающимися мыслями, главная из которых: «не облажайся, не облажайся, не облажайся» – повторялась как мантра.       На сегодня по работе он поставил только лошадей своих клиентов, желая до мастер-класса свести контакты с людьми к минимуму. Волнение выдавали поджатые и иногда кусаемые губы, частый взгляд в никуда и уход в мысли, теребящие всё что угодно руки. Нет, в таком состоянии он адекватно работать не сможет. Выгоняя все мысли из головы, – ну, или пытаясь это сделать – Хван переключился на лошадей. Слава всему святому, что у большинства из них сегодня была не верховая работа. Всё же судьба бывает милосердна.       К трём часам, когда Хёнджин уже закончил с основной работой, приехал Феликс, сказавший, что оставил семью на попечении у Хана и Минхо, с которыми они так хотели пообщаться. Мысленно выдохнув, – не поставил Ли в неловкое положение и не подвёл его – Хван немного успокоился.       – Твоей задачей будет находиться рядом и помогать мне в некоторые моменты. Сначала мы вместе будем в беседке, там пройдёт знакомство и первая – теоретическая – часть, под её конец я попрошу тебя пойти за Вейгелой и привести её на плац. Сам же в это время закончу и пойду с участниками за Довгаль, какое-то время постоим с ней и придём на плац. Сначала я покажу кое-что на ней, после чего ты её забираешь, а я показываю уже на Вее. Потом я скорее всего снова их поменяю. Тебе в это время лучше всего отвести её назад на поле. С Довгаль я сам разберусь перед третьей частью. Тут уже твоя помощь не потребуется, но можешь остаться, если хочешь. Я буду только за, – как на одном дыхании протараторил Хёнджин. Они с Феликсом сидели на кухне и пили чай, обсуждая предстоящее мероприятие. Нервы всё больше и больше захватывали разум, а руки чуть подрагивали.       – Я тебя понял. Спасибо за приглашение. Я во время второй части напишу Джисону и сёстрам, разведаю обстановку и в перерыве скажу точно, смогу или нет, – бросив на потускневшего Хвана взгляд, Ли недовольно вздохнул. – Хёнджин-хён, я буквально слышу, как ты себя накручиваешь. Всё пройдёт как нужно, в крайнем случае я помогу чем-нибудь, мы не пропадём, не волнуйся так сильно. В конце концов, так стрессовать вредно, – потрепав улыбнувшегося собеседника по плечу, Феликс и сам растянул губы в своей фирменной яркой-ярко улыбке. Отчего-то на сердце стало так тепло-тепло и приятно от этой поддержки, что Хёнджин, недолго раздумывая, потянулся за объятиями, на которые ему с радостью ответили.       Уже через час обе кобылы были вычищены до блеска, на мордах красовались лучшие недоуздки из имеемых, а стояли они в совсем недавно отбитых денниках, привязанные к решёткам чомбурами, чтобы не запачкались, но могли подойти к рептуху или воде.       Постепенно людей на территории становилось больше, были слышны весёлые и радостные голоса – детей и взрослых.       Феликс, стоящий сбоку, аккуратно развернул смотрящего в зеркало друга к себе за плечи и прямо заглянул в глаза, слегка сжимая ладони на чужом теле. Прикосновения приятно грели и давали понять, что он не один.       – А теперь давай. Вдох-выдох и вперёд! Ты сможешь провести этот мастер-класс, постарайся не так переживать. Ещё раз, вдох и выдох, – Хван медленно повторил, выгоняя из головы всё лишнее.       – Кхм, всё, спасибо, – благодаря за поддержку, расправил плечи и уверенно посмотрел вперёд. Кинув взгляд на экран телефона, сказал: – Что ж, пойдём, – протянул руку, приглашая Ли за собой.       В беседке уже собралось немало людей. Многие были Хвану незнакомы, но часть из пришедших являлась регулярными посетителями клуба. Все расселись на стоящие полукругом лавочки, огибая стол. На первый взгляд, не считая, пришло немногим меньше тридцати человек. Боковым зрением Хёнджин уловил Чонина, направляющегося к зданию с небольшой сумкой, где, наверное, лежала лёгкая аппаратура, и улыбнулся ему. Феликса он попросил сесть рядом со входом, где стоял сам. Сверившись со временем и ловя на себе заинтересованные и ожидающие взгляды, решил начать.       – Добрый день. Рад видеть вас на своём мастер-классе, благодарю за то, что пришли. Меня зовут Хван Хёнджин. Я тренер-берейтор, коневладелец и по совместительству спортсмен. Прежде всего хочу предложить вам небольшую игру для знакомства, – взяв в руки небольшой пластиковый кликер овальной формы, продолжил: – сейчас я дам ближайшему ко мне человеку кликер, после чего он перейдёт к каждому из вас. Получая его, вы называете своё имя и отвечаете на мой вопрос. Собственно, сам вопрос: что такое, на ваш взгляд, – любить лошадь? – повернувшись к блондину, протянул ему пластиковый овал. – Давай начнём с тебя.       – Всем здравствуйте, меня зовут Феликс. Любить лошадь… Как мне кажется, это в первую очередь про доверие и внимание к ней, про заботу и, м-м-м-м-м, хорошие условия, – поймав хванов взгляд, улыбнулся, после чего передал кликер сидящей рядом девушке.       Все по очереди представлялись и отвечали на вопрос, Хёнджин внимательно слушал, а Чонин, предварительно получив разрешение на съёмку, сделал несколько снимков и короткое видео. Взрослые отвечали кратко, ответы их варьировались от выездов в поля, чтобы лошадь выбегалась и разгрузила мозги, до постоя на хорошей конюшне. У детей же рассуждения были по большей части забавные и длинные, в основном слышались «вкусно кормить», «много гладить», «часто приезжать». Хван мягко улыбался и умилялся таким невинным предположениям.       Выделились несколько подростков, сказавших о базовых потребностях лошадей, мягкой и правильной работе, а главное – что нужно ставить на первое место желания, нужды и благополучие животных, а не хотелки людей.       – Итак, вы высказали своё мнение. Стоит сказать, что многие из вас были правы. Действительно, любить лошадь – это обеспечивать все её потребности и своевременно их закрывать…       На какое-то время Хван погрузился в небольшую лекцию, суть которой заключалась в простейшем и весьма поверхностном объяснении психологии лошадей. Также он обратил внимание людей на то, что необходимо закрывать несколько основных потребностей: потребность в еде и воде, сородичах, движении, безопасности и выгуле – сделав акцент на последнем. К сожалению, в Корее были очень искажённые представления о содержании лошадей и том, какие условия нужно им создавать.       Часто он ловил на себе заинтересованные взгляды, дети смотрели с восторгом в глазах и постоянно что-то переспрашивали. Однако самый продолжительный, открытый, но в то же время мягкий и поддерживающий взгляд, иногда пробегающий по лицу и жестикулирующим рукам, был сбоку, от ставшего близким в довольно короткий срок человеком. Такая безмолвная поддержка была очень приятна, отзывалась трепетом в сердце и вызывала искреннюю улыбку.       Возможно, их переглядки попали в объектив Чонина. Хёнджин, только столкнувшись с феликсовым взглядом, стал спокойнее и дальше вести мастер-класс ему было легче.       По прошествии получаса настала пора завершать первую часть.       – Сейчас я предложу одну интересную игру, в которой вы попробуете стать лошадью, – завидев восторг в детских глазах, невозможно было остаться равнодушным, что отразилось на лице широкой улыбкой. Впрочем, отвлекаться и полностью растворяться в процессе он себе позволить не мог – нужно следовать программе. Сделав лёгкий жест рукой и указав глазами на конюшни, попросил Феликса пойти за кобылами. – Сразу после игры мы отправимся на практическую часть. Итак, суть такова: кто-то из вас, – посмотрел на каждого участника, после чего продолжил: – становится нашей «подопытной лошадкой», задача которой будет понять, что же мы от неё хотим. Подсказки и правильность направления мы будем давать кликером, есть щелчок – двигаетесь в нужном направлении, молодцы, реакции нет – это не то, о чём мы вас просим. Правила всем понятны? – получив утвердительные кивки, предложил выбрать «лошадь».       Первым добровольцем вызвалась девочка десяти лет. Пока она ходила недалеко от беседки, остальные выбирали ей задание. Остановились на поднятых вверх руках. Казалось бы, в теории вроде и нет ничего такого сложно, однако на практике…       – Что ж, Йери, сейчас ты можешь делать абсолютно любые движения: ходить, стоять на месте, прыгать, двигать руками и ногами – в общем, делай всё, что только в голову придёт. Если получится что-то похожее на то, что мы задумали, прозвучит кликер. Для начала нажимать буду я, а позже попросим кого-то из наших участников. Давай начинать.       Девочка принялась ходить из стороны в сторону – сигнала нет. Попробовала побежать – результат тот же. Прыгнула – ничего не произошло. По лицу ребёнка было видно, в каком она недоумении, но сдаваться было явно не в её духе. Ломая голову, девочка остановилась – послышался заветный щелчок. Покрутила головой – ничего, вытянула ногу – ничего, задумавшись, начала чесать одной рукой голову – щёлк! Йери не сразу поняла, за что именно она получила подкрепление, а потому стала всячески крутить рукой. Лишь когда она вытянула руку вверх, послышался сигнал. Однако, судя по отсутствию обговорённого слова, означающего конец игры, сделала она не до конца правильно.       Пока «подопытная» пыталась понять, что ей вообще делать, остальные участники процесса были вовлечены не меньше, внимательно наблюдая за происходящим. Удалось заинтересовать даже взрослых, чем Хёнджин гордился. Эти люди скорее всего ранее и не задумывались о том, как вообще обучается лошадь и насколько же зачастую это непросто.       В конечном итоге девочка поняла, что от неё хотели, и, услышав заветную серию щелчков и «очень хорошо, Йери, молодец», скромно и радостно заулыбалась. После такую игру повторили ещё с двумя людьми, которые остались под впечатлением. Как раз под конец третьей по счёту игры Хёнджин почувствовал вибрацию телефона, что означало готовность Феликса, а потому все плавно переместились на плац.       Зайдя на песчаную площадку и закрыв за собой калитку, Хван расставил участников полукругом так, чтобы у каждого был хороший угол обзора. Ли стоял в другой воловине плаца с кобылами по обе стороны от него и ждал, пока Хёнджин заберёт одну из них. Тот, в свою очередь, встал в центре своеобразного круга.       – Сейчас мы переходим к практической части. Поскольку многие из вас, как мы успели понять, имеют скудный опыт общения с лошадьми, начнём с базы – хождения в поводу, правильного положения рядом с лошадью и разбора сигналов тела, которые мы используем рядом с ней. Думаю, это будет полезно вспомнить и бывалым всадникам. Для демонстрации я взял двух кобыл. Они разные во всём: возраст, характер, привычки, реакции, обученность, предыдущий опыт. Но несмотря на все эти факторы, любую лошадь можно обучить отвечать на малейшие сигналы тела. Сейчас я возьму нашу первую помощницу и некоторые вещи, необходимые мне для работы.       Сначала Хёнджин взял в одну руку корду и длинный шамберьер, после чего направился к Феликсу и улыбнулся ему, забирая свою кобылу. На ходу заменил чомбур кордой, оставив первый висеть через поясную сумку. Остановившись с лошадью в центре и бросив шамберьер под ноги, решил начинать.       – Знакомьтесь, это моя лошадь – Довгаль, – кобыла отреагировала на кличку поворотом головы и лёгким фырканьем. – С ней мы вместе уже очень много лет и знаем друг друга от а до я. На Довгаль я покажу вам реакцию обученной и привыкшей ко всем манипуляциям и малейшим сигналам тела лошади. Начнём с простого, а именно с положения рядом с лошадью, – позволив корде несильно провиснуть, отошёл от кобылы на пару десятков сантиметров. – Думаю, вполне понятно, что не так с этим положением. Такое расстояние не позволяет мне контролировать лошадь и вовремя среагировать в случае необходимости, – подозвав кобылу подойти ближе, остановил её так, чтобы быть на одном уровне с головой. – Довольно часто можно встретить вот такой вариант. Есть предположения, какие недочёты здесь? – когда участники высказали своё мнение, подытожил: – Как отметили некоторые, так я нахожусь не в поле воздействия на её задние ноги и не смогу никак на них повлиять, только если выворачивать Довгаль шею и тянуться рукой к её хвосту. Согласитесь, это явно не лучший вариант. Итак, правильным будет положение возле плеча лошади, ведь таким образом мы контролируем и её голову, и её зад. Также в такой позиции лошадь можно осадить, если она попытается переть вперёд, и не нужно тащить её за собой.       Продемонстрировав это со всех сторон, чтобы каждому было видно, перешёл к следующей части, которая заключалась в хождении рядом. Затем поставил Довгаль на небольшой вольт и перешёл к жестам.       – Давайте рассмотрим сигналы тела. Сейчас я попрошу её остановиться, посмотрим, сделает или нет, – кобыла активно шагала по кругу, направив одно ухо в сторону сборища людей, а другое было повёрнуто к Хвану. Тот поднял одну руку вверх, не создавая при этом давления кордой. Довгаль сразу распознала знакомое упражнение и остановилась, повернув голову к человеку в центре. – Да, хорошо. Теперь мне нужно, чтобы она подошла ко мне, – Хёнджин сделал маленький шаг назад, ещё один, и лошадь начала идти на него. Стоило Хвану остановиться, как то же повторила и его партнёрша. – Обратите внимание, она не стала вторгаться в моё личное пространство, а предпочла держать ту дистанцию, которую задал я.       Показав ещё несколько похожих упражнений, посмотрел на реакцию. Дети были в чистейшем восторге, заинтересованно смотря на рыжую лошадку и переглядываясь, взрослые были восхищены такой работой, а те, кто был лично знаком с Хваном и его кобылой, гордо на него смотрели. Феликс смотрел так же, что чувствовалось и отзывалось где-то в сердце.       – Давайте перейдём к самому интересному и, как показывает практика, зрелищному, – поднял с песка шамберьер, длинная верёвка на конце которого всё ещё волоклась по поверхности. – Сначала я покажу ей этот предмет, – кобыла совершенно спокойно, даже несколько равнодушно, отреагировала на протянутую «палочку». – Как вы могли заметить, её мимика ни капли не изменилась, – взяв шамберьер поудобнее, Хёнджин резко взмахнул им вверх, стоя сбоку от лошади. Та повернулась к нему и дёрнула ушами, затем вернувшись в прежнее состояние. На последующую череду взмахов она больше никак не отреагировала. – Попробуем усложнить задачу, – после этих слов Хёнджин провёл по рыжему боку концом шамберьера. Довгаль стояла по-прежнему спокойно, лишь несколько раз вздрогнули места, которых касалась верёвочка.       Когда даже на махи шамберьером над головой, сзади, над спиной и вообще везде, где только можно, и прикосновения ко всему, к чему можно, она не реагировала ярко, Хёнджин решил, что пора поменять их с Вейгелой местами.       Забрав текинку, он сразу предупредил о большей возбудимости этой лошади и повторил первые два этапа. Вейгела не давала такой же реакции на жесты, поскольку ещё не была обучена отвечать на такие сигналы, а потому отвечала на более простые и жесткие – «блок» перед мордой, голосовые команды, подкрепляемые жестами.       На третьем этапе уже стало в разы интереснее, ведь, завидев шамберьер, кобыла сразу показала всем телом, что не особа этим предметом. Направленные назад и немного поджатые уши, расширенные ноздри, широко раскрытые глаза и мимика морды – всё выдавало её лёгкое напряжение.       – Сейчас важно не убирать предмет, в данном случае шамберьер, которого она испугалась, до того момента, пока мы не увидим расслабления. Даже самой малости будет достаточно, – кобыла с десяток секунд угрожающе смотрела на своего «противника», после чего постепенно направила уши вперёд, а заострённые ранее черты стали разглаживаться. – Да-а-а, супер, умница. Сразу подкрепляем желаемую реакцию голосом, почесушками или вкусняшкой, – говорил он, давая лошади кусочек морковки, а после начал почёсывать.       Ещё около получаса он помогал людям разобраться с интересующими их вопросами и даже разрешил желающим попробовать отработать это, но уже с Довгаль, а Вею передал Феликсу, который сразу её зачесал и заобнимал.       В качестве завершения этой части Хёнджин предложил погладить и почесать лошадей, на что все, а в особенности дети, с радостью согласились, облепив кобыл. Также были сделаны общие фото на память.       Третья часть мастер-класса показалась самой быстрой. Сидя в беседке в уже почти закатных лучах, участники делились впечатлениями, рассказывали свои истории, бурно обсуждали увиденное, попивая при этом заботливо предложенный чай и кушая сладости.       Разошлась вся компания незадолго до пика заката – самой его красивой части.       – Всё. Слава богу, что всё закончилось. Я, конечно, люблю подобные мероприятия, но уж очень они выматывают, – отзывался Хёнджин, когда они с Феликсом возвращались в конюшню к ожидающим их кобылам. – Спасибо огромное за помощь. Без тебя было бы значительно тяжелее, – он улыбнулся устало, но так искренне, что у Ли не оставалось сомнений в правдивости слов собеседника.       – Я был рад помочь. Тебе спасибо за возможность принять участие и внести свой вклад. Это был действительно интересный опыт. Думаю, мы с Вейгелой даже стали немного ближе, аха-ха, – усмехнулся Феликс. Его ответная улыбка была столь же яркой, но менее усталой.       – Проедемся вдоль леса? Можем в поле выехать, но, понятное дело, без галопа, – игриво подмигнув, предложил Хёнджин.       Феликс с радостью согласился, а потому, наскоро смахнув с кобыл пыль и опилки, в которых те успели вываляться, накинув нужную амуницию и взяв Дакоту, потому что «её от мамки отлучать рано ещё, постепенно, конечно, можно на полчаса-час в день, но не больше», они вышли из конюшни. Сев каждый на свою, парни отправились в путь.       Когда-то давно Хёнджин и подумать не мог, что будет встречать закат верхом на любимой лошади, рядом будет семенить её не менее любимый жеребёнок, а компанию составит неожиданно ставший очень близким человек. Нет, не так. Не просто человек – Феликс. Говорить о нём, как о ком-то обезличенном, о ком-то далёким – преступление. О Феликсе хотелось говорить, хотелось думать и рассуждать, хотелось проводить с ним всё больше времени в любой обстановке: сидя в кафе, шагая верхом, проводя тренировку, гуляя по пляжу – неважно, лишь бы вместе.       Такие игры разума стали напрягать. Все эти мысли, желания и непонятное влечение начинали пугать. Не сказать, что Хёнджин был нецелованным девственником, ни разу не взглянувшим на кого-нибудь в романтическом плане, нет. Напротив, у него были отношения и не раз, но очень давно. Пожалуй, даже слишком. Возможно, по этой причине его пугала мысль о зарождающейся… влюблённости? Даже в мыслях так называть эти возникшие чувства было странно, но отрицать очевидное – дело гиблое.       Впрочем, задумываться об этом во время прогулки в самое лучшее время дня – невероятно красивые переливы заката, разливающиеся по всей округе, находящие отражения в каждом камушке, на каждом листике и потоке воды – являлось не лучшим вариантом. Поэтому Хёнджин не нашёл выхода лучше, чем отдаться моменту и беседам с Феликсом, который, казалось, светился от радости.