Убегая от края|Running away from the edge

       Прошлое — как провал. Сколько раз не уходи, сколько не убеждайся в обратном — всегда приходишь к одному: обратно в эту яму. Когда жизнь проносится перед глазами в момент, когда можно прожить целую вечность, мысли порой приобретают невиданную раннее ясность, резко контрастируя на фоне общего самочувствия, после не самого приятного пробуждения.        Шум в ушах, разбитое стекло перевёрнутого авто, стекающая со лба кровь, где-то рядом пытающиеся пробиться сквозь звуковой барьер возгласы и крики, некоторые из которых пытаются достучаться именно до него. Дэвидом такая обстановка воспринималась будто колыбель, знак, чтобы обратно погрузиться в сон и проснуться дома, на привычной мягкой кровати, где под боком будет лежать мило сопящая девушка, лучезарно улыбаясь сквозь сон.        Идиллия приятных мыслей сладка для разума, пока не обнаруживаешь вероятность всё потерять. Прилив адреналина в организме, несмотря на боль по всему телу, заставил распахнуть собственные глаза лишь ради того, чтобы воочию лицезреть то, как из других — любимых глаз — едва уловимым штырём выходят мелкие осколки, окрашенные в кроваво-красный.        Люси не спешила открывать глаза, если бы вообще теперь смогла.

***

Рядом с Береговой линией (Юг)

Район Чартер-Хилл

21:50:32

       Найт-Сити, как город многонациональный и падкий на всевозможные альтернативные религии предоставлял от каждой группы, начиная с единицы заканчивая десятками, премудрости, на которые, откровенно говоря, большая часть клала длиннющий болт, не думая даже попробовать что-либо послушать о них. Оно неудивительно: сомневаюсь, что некто из вас с удовольствием потратил бы драгоценное время на выслушивание чаще всего бесполезной или ранее изученной информации.        Впрочем, если кто-то чему-то и следовал, то это касалось одного простейшего совета: «Хочешь запутать потенциальных преследователей — наверни пару кругов, в особенности вокруг неблагополучных районов.»        Одно здание за окнами броневика сменялось другим, словно слайд на презентации корпоративного заседания: пока оратор вещал, остальные лишь молча наблюдали, слушали. Здесь роль «голоса вещания» захватил на себя грохот колёс, заглушая для пассажиров всё остальное.        Из пяти человек никто не сказал ни слова, будучи полностью погружённые в собственные мысли, чему не мог помешать и прямой эфир на радиопередаче — он был отключен заранее, а Фалько даже не подумывал сместить руки с нуля, вглядываясь в изредка снующие силуэты, высвеченные огнями фар.        Что ж, кому-то должен был наскучить этот монотонный звук, въевшийся в мозг словно блоха, медленно прорезающая его ткань. Эта будто бесконечная мелодия определённо начинала выводить из себя, но никто и не думал исправлять положение. Куда проще было от него убежать.        — Фалько, останови здесь. — не поднимая головы с пола, обратился шатен к водителю. — Я сойду.        — Уверен? — коротко вопросил усач. — Думаю, будет несколько надёжнее, если ещё пару кругов навернём.        — Пустая трата времени как-по мне. — равнодушно ответил Дэвид. — Особого смысла не имеет: копам не платят столько, чтобы гнаться за кем-то всю ночь.        Одним глазом или двумя, но негласному лидеру определённо удалось обратить на себя внимание команды. Никто ничего не попытался сказать, поинтересоваться, несмотря на то, что ситуация выглядела со стороны несколько подозрительной для каждого. Но то ли решив забить, то ли понадеявшись друг на друга в свершении, как им казалось, логичного действия, ни один не решился на хоть что-то, лишь молча наблюдая, как юноша быстрым ходом покинул транспорт.        Люси, незаметно для самого кареглазого, последовала за ним, лишь моментом посмотрев на других, получая исключительно одобрительные взгляды, пока на душе было не сказать, что спокойно. Точнее, там не было место для спокойствия: место и сама ситуация имели больше доброй половины сходств с той, что пришла от ума к сердцу.        — Не говори об этом банде. — коротко отрезал Мартинес, продолжая двигаться, выпрямившись из полусогнутого положения, едва заметно подрагивая в районе спины.        — Что это было? Я не понимаю… — пыталась до него достучаться Кушинада, в ответ лишь получая полное игнорирование своих слов. Словно её здесь никогда не было. Не было, когда была нужнее всего.        Соло продолжал идти вперёд под светом фонарных столбов и неоновых огней, совершенно не останавливаясь, никак не двигая головой, дабы обратить хоть секунду внимания на очередную рекламную вывеску. Учитывая его пристрастие осматривать по нескольку раз даже ежедневно видимые элементы архитектуры города, это ещё сильнее настораживало.        Заметил он её присутствие позади, или лишь притворялся менее чутким, значения не имело: определённо парень был не на пике своего ментального комфорта, если вообще не на самом дне. Взгляд его карих глаз выражал обеспокоенность и тревогу, поэтому что в машине, что сейчас их сокрытию отдавался наибольший приоритет. Будь на куртке наёмника капюшон — непременно голова скрывалась бы под ним, несмотря на своенравную, периодическую помешанность и на её, и на собственной безопасности. Самый часто используемый предлог, под которым он высматривает каждую тень, а капюшон несколько сокращает угол обзора, пускай и совсем незначительно.        В конце концов дорога достигла железной ограды, звенья которой были выстроены прямыми, как намёк шатена о желании побыть одному, которое нетраннер собиралась расстроить. Водная гладь, затухающая во тьме ночи, мост, ведущий в другой район Найт-Сити — чувство дежавю трепетало в её сердце, будто лезвие ножа выводило узоры прямо изнутри её тела, заставляя ощущаться для девушки подобно фантомным болям, сводящими на «нет» уверенность в собственных действиях и кружащихся на уме словах. На момент даже промелькнула мысль оставить всё как есть…        Но определённо не в этот раз: вдох, задержать дыхание на четыре такта, выдох, задержать на ещё четыре. Не время было поддаваться воспоминаниям, эмоциям. Никогда не было: с того самого момента, как судьба абсолютно случайно свела их вместе, хотя она никогда не верила в мистические силы. Не верит и до сих пор, но какое-то иное оправдание произошедшему совпадению не находилось.        Люси перешла на быстрый шаг, выдавая топотом по асфальту своё присутствие. Дэвид не обернулся, лишь замедлил собственный темп, создавая для неё иллюзию, подыгрывая. Это был своеобразный ответ на один из вопросов, и он определённо знал, что далеко он не последний.        Кушинада, быстро нагнав, попыталась положить ладонь на его плечо, но вернувшийся быстрый шаг не позволил ей этого сделать. Несколько удивлённо охнув, прищурив глаза в строгом, едва агрессивном выражении лица, нетраннер обогнала юношу: обхватив поручень ограды рукой, она загородила дальнейшую прямую дорогу собой. Это заставило его остановиться — игнорировать или пытаться отстраниться от её присутствия он больше не мог.        — Всё ещё примеряешь на себя роль моего вездесущего ангела-хранителя? — невесело усмехнулся соло, не спеша встретиться с девушкой взглядом, прячась. — Да ладно, Люсь. Ты же ведь знаешь, что я могу постоять за себя.        — А ты знаешь, что меня волнует совершенно другое. — бескомпромиссно парировала белокурая прошлые заявление парня. — Какого чёрта произошло там, Дэвид? Одно дело, когда ты ослушиваешься других, но резко впадать в ступор… а что если это произойдёт посреди боя? Ты говорил, что модификация твоего тела была распланирована и согласована с Виком, и теперь я вижу это? Или есть другие причины, о которых я ничего не знаю?        Как ребёнок, отчитываемый за проступок родителем, Ди ещё сильнее склонил голову, прижавшись к твёрдой поверхности сбоку от него, смотря на водную гладь, периодически будто подмигивая лазурными огоньками от света города.        — Импланты тут не причём, если ты об этом волнуешься. — сухо, безрадостно ответил наёмник. –Думаю… это больше о том, что помимо этого творится в голове.        — Например что? — продолжала настаивать девушка. — Думаешь, я не видела, что в тебе установлено помимо того, что на виду? Практически наполовину ты уже состоишь из металла, в то время как ты не успел до сих пор отойти от своих травм. Считаешь, что ты особенный? Что можешь вот так игнорировать человеческий фактор?       — Звучит так, будто ты сама не считаешь меня таковым, пускай и в другом смысле…- вздохнул шатен, повернув голову так, чтобы его глаза были наравне с её. — Только для меня это никогда не было ни поводом гордости, ни тщеславия… Пустить пулю в висок до сих пор кажется не самой плохой идеей, по правде говоря… Если бы не переносимость к имплантам вместе с одним человеком, то навряд ли смерть преследовала бы меня по пятам, верно? Но всегда есть одно но… ибо какая же это всё хуйня!        Следствием повышения тона на десяток децибел, стал удар, прошедшийся металлическим звоном по всей конструкции, оставив за собой вмятину. При желании, новообразованную вдавленность можно было заметить и на расстоянии в сотню метров.        — Дэвид… — заметно вздрогнув, полушёпотом произнесла Кушинада. Имя вырвалось из её уст случайно, пока она сама находилась оцепенении, тщательно подыскивая нужные слова.        — Через день или два я продолжаю видеть кошмары о том, что внутри меня… — вернул соло свой мягкий тембр голоса обратно, ломая его на некоторых словах. — Живя скорее, как ходячая машина для убийств, не как человек. Мне казалось, отойдя на полгода от дел, станет легче, по крайней мере с тобой, но оказалось, что ты права, Люси: я до сих пор не отошёл, до сих пор не готов… Нельзя просто забыть день, из-за которого по ночам до сих пор нередко лежу в твоих коленях, пока на глазах слёзы…        Тяжело держать зрительный контакт надолго, когда внутри тебя скручиваются все ниточки — отголоски прошлого не угасают внутри твоей голове, лишь периодически переходя в шёпот, будто уходя на второй план, чтобы обязательно через некоторое время вернуться. Шатен резко отвернулся, зажмурив глаза, нарушая зрительный контакт. Вполне возможно, сейчас все силы уходили на сохранение лица, ведь редко есть более душераздирающее зрелище, нежели любимый человек в страданиях.        — И несмотря на всю особенность, рано или поздно слечу с катушек… перестану ощущать реальность происходящего, раз простой ножевой порез может заставить дрожать от страха… Даже учитывая ныне оптимизированную до предела систему моё психологическое состояние никогда не будет стабильным, а уйти ещё на год навряд ли будет иметь хоть какой-то смысл… может даже плохо, что я уцелел тогда в Догтауне…        Изложение мыслей оборвалось на словах, о которых наёмник успел пожалеть, не успев договорить до конца. Крайне некрасивые, нетактичные, свойственные его эгоистичному альтер-эго бунтаря. Словно капризный ребёнок, которому важно исключительно удовлетворение собственных внутренних желаний. Это было равноценно сказать, что лучше бы Люси вновь лежала, опираясь щекой в окно, наедине с собственными демонами, которые очень скоро добили бы её.        Но вместо того, чтобы затаить обиду на парня, девушка лишь крепко обняла его, обхватив руками за шею и прижавшись головой к груди:        — Но твоё происхождение никогда не играло в этом роли… — прошептала белокурая, не поднимая глаз из-под прядей аккуратно уложенных волос. — Может в этом есть какая-то ирония, но по итогу ты оказался куда более человечным, нежели почти все вокруг, в том числе меня…        Добившись полного внимания к своим словам, Кушинада неспешно отстранилась, взяв родную руку юноши и положив на одну из своих щёк, продолжая лицезреть в глаза соло со своим прямонаправленным взглядом.        — Сложно постоянно быть тем, кем тебя хотят видеть… но со мной это не надо делать. Прямо здесь и прямо сейчас ты можешь быть тем, кем хочешь… — спокойным тихим голосом пробормотала Люси, второй рукой обхватив его за имплантированную ладонь. — Пойдём домой, Дэвид? Ты устал…        Умилительно смотря на неё, соло целую минуту не отвлекаясь всматривался в образ, который застыл в глазах, буквально обхватываемый каждым пальцем своей кисти, давая прочувствовать нежную кожу лица одновременно в пяти точках. Ощущение мягкости черт лика подобно не анти-стресс игрушке, а скорее превосходящее лучшее шёлковое постельное бельё. Быть может дело всё в гормонах, чувствах, но в этом невероятно близком контакте действительно можно забыться даже если бы их окружала толпа из тысячи протестующих, кричащих незамысловатые лозунги, в основном против корпораций.        Неуверенно, но достаточно чётко утвердительно кивнув, он не заметил, как его губы потянулись к губам девушки, сливаясь в тихом, чувственном поцелуе, от которого глаза самостоятельно стали потихоньку закрываться.

***

Между Нортсайдом и Набережной «Арасаки»

Район Уотсон

12:53:52

       Вновь очнувшись после потери сознания, Дэвиду лишь оставалось с ещё большим ужасом и огорчением вернуться в реальность, осознавая, что ничего не изменилось за исключением ситуации со слухом: теперь, по крайней мере, он мог слышать, пускай и голова пульсировала так, словно была готова вот-вот сдетонировать.        — Люси… — одними лишь сухими губами хрипло пролепетал юноша, попробовав одёрнуть белокурую за плечо, чему помешал сцепивший его ремень безопасности. Треснувшее стекло перевёрнутого автомобиля пропускало сквозь себя звуки рядом происходившей перестрелки, непонятно только между кем.        Размышлять времени не было: пускай тачка и не спешила взлететь на воздух, безопасным такое положение язык не поворачивался назвать. Извернувшись и достав нож из кобуры на плече, соло начал активно резать, несмотря на тревожные позывы своей пищеварительной системы и плывущий взор. Высвободив себя, а после до сих пор не пришедшую в себя девушку, Дэвид ненадолго замер, осознавая действительность, что ему таки не показалось тогда, к каким последствиям для неё привела авария.        Разбитое стекло каким-то образом умудрилось поразить мелкими осколками её глаза, возможно даже насквозь, оставив плотные рассекающие линии посредине бровей и макияжа, образуя практически на половину лица кровавую маску. Страх за девушку охватил большую часть внутреннего пространства, распространяя ощущение от внезапно возникших мыслей, олицетворяющих то пугающее чувство, будь она сейчас в сознании, пытаясь вытянуть руки в стороны, путаясь в возникшей пелене тьмы. Мысленно наёмник говорил «спасибо» за это.        Слегка спотыкаясь он аккуратно вылез из-под проделанного выхода в окне, затем вытащил Люси на свежий воздух. Свежим, однако, ныне назвать его было проблематично: купол дыма целиком покрывал пространство вокруг, распространяясь из разгорающихся двигателей перевёрнутых автомобилей и пары дымовых гранат, не слишком понятно кем раскиданных. Главным органом ориентирования сейчас был слух, вскоре уловивший, как из желудка шатена, посредством рта, всё полилось на асфальт, стоило лишь попробовать более-менее устойчиво встать на ноги. Они находились в самом эпицентре аварии, где одна перевёрнутая машина «склеивалась» с прочими, создавая стену, прикрывающую их от взора возможных вражеских лиц поблизости. Выстрелы, крики, удар металла об плоть, вдалеке завывающие сирены — симфония не спешила прекращаться, пока полиция, очевидно, спешила на место происшествия. Небольшая удалённость от центра Уотсона, — Маленького Китая, — не играла для них роли впринципе.        Оттащив Люси поближе к себе — музыка борьбы резко затихла с последним предсмертным стоном. Дэвид уловил краем уха движение: звук стремительных шагов указывал на их местоположение. Использовать «Сандевистан» в таком состоянии было сродни акту самоубийства для некоторых внутренних органов, а потому ничего умнее, кроме как затаиться, поджидая с револьвером на изготовке в дрожащей руке, придумать не удалось.        Всё ближе и ближе, всё сильнее и сильнее стучит сердце — всё более неуверенно стоит рука в ожидании момента, как неизвестная личность проявит себя. Не глядя на состояние, реакция у парня оставалась на высоте: едва появившаяся макушка на рефлексах привела в боевой кураж, несколько ослабевая последствия сотрясения мозга.        — Замри! — воскликнул Ди, поймав оппонента на прицел. К счастью, встречный оказался более чем знаком, заставившим опустить оружие и перевести ладони на колени, переводя и без того нестабильное дыхание. — Ви… сейчас определённо тот самый момент, когда я охренеть как рад тебя видеть…        Винсент, стоя наперевес с вытянутыми клинками «Богомола», весь в крови, несильно дёрнулся, среагировав на знакомый голос. Это была единственная причина, почему шатен не увидел у себя перед шеей лезвие.        — Бля…ты в порядке, чумба? — спрятав оружие обратно в руки, спросил наёмник, помогая едва не упавшему на колено парню, поймав его за предплечье.        — Уж лучше, чем Люси… — прокашлявшись, ответил юноша. — Ей пронзило глаза… Нужно к Вику, немедленно…        — Твою-то мать… — волнительно процедил Винсент, глазами пробежавшись по обоим пострадавшим напарникам, вскоре переведя их на несколько десятков градусов в сторону, откуда примерно приближался сине-красный клаксон со своей мелодией. — Копы примерно в полутора минутах отсюда, нужно срочно дельтовать, или иначе нам пиздец.        — Да… — пролепетал наёмник. — Обо мне не волнуйся, главное сейчас доставить Люси… Стекло навряд ли задело что-то дальше глаз, но…        — Ты едва стоишь на ногах. Я возьму её, ты иди следом — с «Мусорщиками» я разобрался. — перебил шатена соло.        — Нет. — отрицательно покачал головой, выставив руку в жесте протеста. — Никогда нельзя быть уверенным до конца, а я совершенно не гожусь сейчас в бойцы. Лучше просто прикрой.        — Дэвид, блядь! — внезапно ударил по днищу машины Винсент, вызывая эффект внимания на себя со стороны упрямца. — У нас нету на это времени! Пока ты будешь еле перебирать ноги, нас успеют по пять раз прижать мордой в пол, нету на это времени!       — Ага, а потом пуля свяжет наши жизни в венок и мы отправляемся на небеса… — не согласившись, Ди вложил все имеющиеся запасы в лёгкие, громко выговорив: — Так что заткнись и просто прикрой.        Неспешно пригнувшись, взяв на руки белокурую и встав обратно на обе ноги, Дэвид, оставив без комментария жалобный вздох своего коллеги по ремеслу, начал следовать за ним.        — Надеюсь Джеки умудрился пробраться к машине… Всё уже определённо заставлено кордонами, так что система вызова транспорта бесполезна. Постарайся не отставать. — сдержанно сообщил Винсент, достав пистолет и сняв с предохранителя.        Если по первой казалось, что внешний вид Ви подвергся предварительной камуфлированнию в кровавый, то при взгляде на изменения дороги и прилегающих к ней объектов, полосы крови на одежде соло казались лишь пятнышками. Растерзанные свежие трупы «Мусорщиков» продолжали покрывать красным поверхность, держащую на себе десятки, сотни позолоченных гильз, отражающих на солнце отблески душ погибших в этом хаосе. Для перехода из аварии в теракт не хватало исключительно пары взрывов с прямой деформацией проезжей части.        Гражданские, чьи трупы, как набитые мешки, развалились в салонах по соседству с теми самыми отстреленными боеприпасами, на земле, капоте крыше — почти везде. Разбитое, треснутое стекло дополняло картину, случайно делая акцент на человеке с удивительно яркими изумрудными глазами, предоставляющими собой скорее всего имплант, сильно выделяющиеся на фоне ирокеза огненного цвета.        Блэйзу практически удалось сохранить внешность, не считая дыры промеж глаз. Дэвид мимолётно приподнял губы в довольной улыбке, несмотря на своё дерьмовое самочувствие, активно подавляемое силой воли, подгоняемой страхом за дорогого ему человека. В противном случае это был бы инстинкт самосохранения, который, как выяснено опытным путём, действовал ощутимо слабее в такие моменты.        Аккомпанемент стонов заставлял Винсента периодически оглядываться одним глазом, готовясь в любой момент лицезреть, как юноше станет настолько плохо, что он не сможет дальше нести свою девушку. Это выглядело своего родом намёком, будто говорящим: «Я не собираюсь бросать вас здесь. Если ты не сможешь, то рядом с тобой есть друг.»        О своём истинном отношении бывший корпорат говорил именно так, предпочитая обычно текст вместо речи, а когда был невозможен текст — знаки. Это был один из них, пускай и слова не были каким-то исключением.        Дэвид это прекрасно понимал как тот, кто проводит за раздумьями порой слишком много времени. Не будь сейчас Люси на его руках — непременно бы полетел один вопрос за другим, моральная дилемма за которой следовала бы следующая. Но тихое мычание от её возможного постепенного пробуждения перенимало немалую часть внимания, также как и постепенно нарастающая, несмолкаемая трель, словно перетёкшая в ультразвуковые волны, стимулирующие ушные нервы.        — Почти… осталось немного… — в перерывах между отдышкой, прошептал на ушко нетраннера шатен, искренне надеясь, что это как-то поможет на случай, если боль успела для неё начаться. Состояние Кушинады напоминало горячку.        Очень удачным оказался выход в переулок практически по прямой. Стоило свернуть за угол, как автомобиль стремительно ехал в их сторону с другого конца.        — Всё же, те были последними на сегодня… — облегчённо вздохнув, наёмник спрятал оружие обратно в кобуру, взяв с рук уже действительно едва держащегося на ногах упрямца белокурую. Дэвид незамедлительно опёрся рукой на стену, вторую приложив ко лбу. — Не потеряешь сознание до клиники Вика, верно?        — Надеюсь… также как и на то, что твой путь отхода сработает.        Открыв дверь и уложив девушку на задние сидения, Ви занял переднее справа от Джеки в роли водителя, пока юноша уселся на оставшееся свободное, уложив голову Люси на свои колени, только сейчас подметив, в каком плачевном состоянии оказалась некоторая его одежда. Штаны определённо требовали замены.        — Dios Mío… Ди, ты как, живой? — несколько шокированным голосом спросил Джек.        — Будем живы, когда увезёшь нас отсюда, газуй, Джеки! — не дав ответить, скомандовал Винсент.        — Да-да верно… — согласился мужчина, развернувшись прямо в следующий переулок, точно следуя по составленному лично им маршруту отступления. Машину пришлось оставить значительно позади, поэтому им с Ви пришлось разделиться. — Из-за чего вообще всё это произошло? Это ведь должен был быть один ёбанный чистый выстрел!        — Винтовка решила поиграть в мертвеца в самый критически важный момент, вот блядь из-за чего! — не жалея эмоций объяснил наёмник. — «Нэкомата» не сказать, что славилась надёжностью, но этот образец, решивший самостоятельно спустить крючок и выдать меня.        — Их нетраннер успел обнаружить тебя… — ослабевшим голосом добавил подробностей Дэвид. — Перед тем, как умереть от моей руки, он судя по всему понимал, что не успеет послать какой-либо скрипт на тебя самого из-за ЛЬДА, потому «Сбой оружия»… сделал своё дело… Судя по всему он приложил практически все усилия, раз отправка была моментальная и ты ничего не успел сообразить…        — Хочешь сказать, что одна хренова секунда стоила целой мясорубки? Hijole…        По интонации, с которой сказал это Уэллс, можно было подумать, что прямо сейчас, отпустив руль, он бы обхватил своё слегка опущенное лицо ладонями, зарывшись в них.        — По крайней мере так бы это объяснила Люси… — приняв дезинфицирующие средства с рук впереди сидящего пассажира, Дэвид сперва протёр собственные ранения, после уделил заботу ранам девушки, до сих пор прибывающей без сознания. Пульс у неё был вполне стабилен, несмотря на полученные травмы, касающиеся исключительно её милого лица, которое было так дорого ему. — А после гражданский не справился с управлением: основной удар пришёлся на её сторону, пока мне удалось пристрелить Блейза, попытавшегося выпрыгнуть… Не вышло даже открыть дверь, судя по всему, ублюдку… И я успел принять вместо неё удар на голову, но…        — Она будет в порядке, верно? Я имел ввиду… Виктор же сможет вернуть её обратно, правильно? — осторожно спросил Джек, понимая, что это далеко не лучший вопрос в данный момент и какие ответы могут последовать.        — Без понятия… — полушёпотом ответил соло, заметив, как сильнее начинают дрожать руки, целиком потерявшие контроль. — Я абсолютно без понятия… насколько глубоко оно впилось там…

***

«Эзотерика Мисти»

Район Уотсон

13:28:14

       Сирены постепенно ушли, как и потоки адреналина, дав волю болевым ощущениям в области головы. Далеко не первая травма и хорошо бы, чтобы не последняя. Проведя всю сознательную жизнь на улицах города, скорее представляющих собой периодически затухающий театр военных действий, для Дэвида сформировался образ самого везучего сукина сына на земле: ни разу не быть раненным в ежедневно происходящем акте насилия людей друг против друга.        Киберпанками, или Бегущими по Краю, наёмников называют, очевидно, не только из-за пафосного звучания: каждые рабочие сутки — это риск. Даже каждый поход в магазин — это риск, но особенно Найт-Сити любил наказывать тех, кто попытался изменить расположение сил на шахматной доске, тем более без посредства фиксеров. Ему, совместно с командой, в целом удалось отделаться малой кровью, пускай непрофессионально и неаккуратно.        Момент, когда им это припомнит кто-то из вышестоящих пищевой цепочки неонового организма, — лишь вопрос времени. Пускай они делали это с целью собственной безопасности — никого это не будет волновать. Загадкой оставались лишь последствия, которые обязательно будут и уже начали проявляться.        Уотсон оказался вновь оцеплён, а потому далеко не факт, что Дэвид заодно с Люси сегодня бы смогли провести тихую, спокойную ночь под ласковыми объятиями и тихим сопением друг другу на ушко, приятно щекоча крохотными дуновениями воздуха. Хотя сейчас — это наименьшее, что волновало Ди, каким-то чудом до сих пор не потерявшего сознание.        — Ах…блять! — тихо жалобно вскрикнул юноша, слегка дёрнувшись, кладя ладонь на лоб и судорожно набирая воздух в лёгкие, пытаясь притупить боль втягиваемым внутрь кислородом. Несильно, но это помогало, или по крайней мере так для него казалось.        — Потерпи ещё немного. — попросила Мисти в чуть строгом тоне, заканчивая обматывать раненную часть бинтом, едва заметно впитавший оставшуюся часть крови. Закончив, девушка оценивающе оглядела его, укорчиво и сочувственно покачав головой. — Порой твоё упрямство слишком уж вредит тебе, малыш. Так ведь и доиграться можно.        — Если бы не мы первые сделали ход, то возможно кто-то из нас не дождался бы момента ответного удара… — продолжил держать ладонь в таком же положении, укрывая один глаз от своей собеседницы, смотря куда-то в сторону полок с благовониями и поудобнее усаживаясь на массажном кресле, более чем активно эксплуатируемом Джеки обычно, нежели кем-то ещё. — Или ты сейчас о том, что будучи таким молодым, я продолжаю идти по такому пути? Ну… не хочу обижать, но эзотерик из меня бы точно говённый вышел…        — Я не об этом сейчас, Дэвид. — вновь помотала головой Ольшевская, тихо усмехнувшись в ответ на слабую улыбку шатена. — Выбранный тобою путь — это как продолжение тебя, определяющее твою ауру, исходящую от тебя энергию, хотя и будет сказать вернее, что это одна из его составляющих… Твоё внутреннее «я» слишком сильно контрастирует с выбранным путём, из-за чего несовместимое совмещается, приводя к дисбалансу твои чакры.        — А если говорить менее…мистически и загадочно, то о чём тогда идёт речь? — аккуратно полюбопытствовал соло, выдерживая нотки просящей интонации, изредка шипя себе в губы. — Просто… я сейчас не в том положении, чтобы разгадывать ребусы…        — Упрямство и героизм, Дэвид. — заглянула в его карие глаза гадалка. — Оно же слабоумие и отвага: знающим вас давно понятно, что в случае чего вы в команде попытаетесь прикрыть друг друга от пули, в особенности это касается тебя и Джеки, но в тоже время баланс сбивается, в особенности это касается тебя. Забывая про себя ты рискуешь ранить тех, кто тебе дорог. Я слышала, как ты потребовал у Вика без промедлений заняться Люси, при этом даже не попросив банальных болеутоляющих для себя.        — Просто хорошо знаю себя, Мисти. — с лёгкой дрожью вздохнул наёмник. — Знаю, что в любом случае выдержу, а вот насчёт Люси… просто не могу сейчас требовать перетянуть пару секунд времени на себя, когда абсолютно не уверен касательно её случая. слишком страшно в один момент обнаружить такого человека, как она — полностью ослепшей, просто потому что промедлил на одну секунду и не успел обезвредить раннера, ставшим камнем преткновения в этой операции…        Сперва нахмурившись, черты лица эксперта по эзотерике постепенно начали смягчаться: Мисти прекрасно понимала это чувство, когда готов на всё что угодно, лишь бы дать близкому наибольший шанс на выздоровление, пусть такое и будет выглядеть, будто откровенное помешательство, нередко абсолютно бессмысленное.        — Для этого и существует добрый доктор Вектор. — мило улыбнулась Ольшевская, успокаивающе положив свою руку на кисть парня. — Вот увидишь, скоро она выйдет, как будто ничего и не было. В Норт-Оуке не факт, что найдётся рипер лучше Вика, или в крупной корпорации — сам ведь лучше меня знаешь.        Позитивная энергия так и леяла от этой, несколько чудаковатой, но по своему очаровывающей девушки, проявляя свой оптимизм в удивительно правильной манере и в нужное время. Будто прекрасный портрет, на котором вдоль и поперёк открыто написано, что такого в ней нашёл Джек, нашёл далеко не сразу.        — Да… у тебя определённо очень хорошая память на слова… — наиболее широко приподнял губы шатен, насколько это получалось в данный момент. — Спасибо, Мисти.        — Для меня это несложно. — невинно пожала плечами таролог. — Но ты так и не дорассказал мне всю историю, точнее её начало. Просто не слишком понятно, как вам удалось так быстро выйти на их предводителя — не люблю недосказанные истории.        — Ну… — задумавшись, заикнулся кареглазый. — Насчёт подробностей не скажу: знающий их человек, к сожалению, немного занят, пытаясь нам троим выиграть проход, если верить тому, что мне отписал Джек…        Типичное «бывших не бывает» успело осточертеть Дэвиду давно, чаще всего в современном обществе Найт-Сити применяемое к корпоратам, хотя как и многие другие речевые обороты, их смысл зависел от контекста. Ви уж точно не выглядел и не вёл себя как корпорат, создавая образ своего человека с улиц. Не первый подобный случай на его памяти, но ему в целом везёт встречать исключения из правил.        — Хочешь сказать Ви сам выследил нужного меньше чем за сутки? — с умеренным удивлением она продолжала расспрашивать. — Джеки немало раз положительно отзывался о нём, описывал чуть ли не как «величайшего профессионала» своего времени, а потом будто стеснительно приговаривая про себя, что на его фоне он смотрится неубедительно. Ну а ты что думаешь насчёт Ви, Дэвид? До недавнего времени вы не встречались.        — Хах, более чем знакомо. — поднял соло губы в ностальгирующей улыбке. — Один раз мы соревновались в стрельбе, просто на интерес, года три назад. Так Джек, как мне сперва показалось, чуть ли не обиделся, что шестнадцатилетний мальчишка стреляет лучше. Но на самом деле это был его способ украдкой показать этакую гордость, после которой он чуть ли не торжественно вручил мне этих двух серых близнецов.        Ди кивнул головой вниз, указывая подбородком на два спрятанных под курткой револьвера. Самостоятельно название он им никогда не давал, лишь полагаясь на гравировки, расположенные на левой части стволов: «Опора» и «Роско». Тайных смыслов или просто значение подобных наименований никто так и не сообщил, а по запросу «Роско» выбивало лишь местоположение маленького городка. Конечно, юноша мог бы сто раз спросить, но раз за разом отдавал предпочтение загадке, которую он когда-нибудь да разгадает.        — Можешь не спрашивать, откуда Джек их достал — я могу лишь предполагать, а сам он не хочет раскалываться. — предупредил вероятный вопрос парень, не слишком и думая переставать уже несколько глупо улыбаться. — Скромность порой лучшая его спутница. А что касательно Ви… честно не знаю. Наверное просто скажу, что на него можно положиться, сегодня именно он считай нас обоих спас, а день назад это был я. Думаю, он вполне хороший человек, у которого есть свои скелеты в шкафу. А, ну и да, чуть не забыл, нашёл он абсолютно случайного нашего «Мусорщика»: как оказалось Блейз приставил своего подручного следить прямо в соседней квартире. Видимо раскололся быстро…        За разговорами о недавних событиях, шатен, незаметным для себя самого образом, отвлекался от главного раздражителя своих мыслей, при этом находясь от него на расстоянии вытянутой руки. Была ли это какая-то реакция мозга на сегодняшний «поцелуй» лба со стеклом — неясно. Повезло, что сохранилась ясность речи и твёрдый, не расплывчатый взгляд в глазах.        Мисти продолжала выслушивать, словно ведя как церковный служитель исповедь для молодого человека, перетёкшую в странный разговор, чтобы потом неожиданно увидеть, как полушёпотом, упирая глаза по направлению к полу, он начинает описывать «грехи» в завуалированной манере:        — И одна удача по итогу сменилась на обратное… — резко погрустнел Ди, заметив, как синапсы перестали подавлять игнорируемый ранее сигнал. — Вчера едва снова не сорвался на неё, а теперь просто сижу здесь… бля… у меня даже нету чего-то определённого, чтобы описать или сказать о том, что вроде как потухло немного, а теперь вновь разгорается… наверное мне просто страшно, а при этом на уме самые простые вещи, например как что я сегодня должен был что-то сделать на завтрак, но по итогу проспал…        — Просто ты слишком милый, когда спишь крепким сном. — показалась беловолосая фигура из-за прохода на задний двор. — Пришлось отключить будильник, чтобы подольше полюбоваться тобой в таком состоянии: мне это удаётся далеко не всегда.        Уловив знакомое, мягкое воркование, Дэвид быстро поднял лицо в направлении, откуда исходил будто чарующий голос, вынудив неотрывно смотреть на появившуюся в нужный момент девушку, слегка потрёпанную, местами слегка грязную, при этом практически не теряя в красоте. Будто ничего и не было: лишь два тонких шрама вертикально пересекающие оба глаза останутся вечным напоминаем о бывшей предполагаемой трагедии, частично скрываясь в её привычном макияже. Можно даже было сказать, что такое незапланированное косметическое изменение несколько подходило Кушинаде, мило улыбающейся в ответ на застывшей взгляд парня, из глаз которого с блеском прокатились до щёк пару капель влаги.        — Ты ведь плачешь из-за боли…верно? — настороженно посмотрела нетраннер на юношу, подойдя к тому вплотную, сменив выражение лица на предыдущее, более беспокойно приподнимая губы, после посмотрев в сторону Ольшевской. — Он ведь не доставил тебе проблем?        — Нет-нет. — отмахнулась Мисти. — Вёл себя хорошо, не сопротивлялся, поэтому смело передаю тебе обратно. Мне всё равно нужно ненадолго отойти.        Подойдя к парадном входу и открыв двери, таролог исчезла за ними, оставив их наедине. Учитывая атмосферу «Эзотерики Мисти», такой жест мог в какой-то параллельной вселенной считаться за романтический призыв.        — Ответ «Дождь» тебя ведь не устроит, верно, Люси? — ухмыльнувшись, парень вновь тихо зашипел, случайно столкнувшись боком головы с горшком, занятым искусственным папоротником.        — В ином случае я бы треснула тебе туда же, но вижу итак неслабо досталось. — помотала головой нетраннер. — Раз уж не сумел попросить хоть что-то перед тем как выйти.        — Ты знаешь почему… — виновато посмотрел на девушку наёмник, ожидая в свою сторону длинный или короткий, но выговор.        — Поэтому просто будь сейчас хорошим мальчиком: закрой глаза, открой рот. Обещаю ничего невкусного тебе не давать.        Постепенно раскрывая подносимую к его лицу ладонь, Кушинада намекала, что единственный способ наверняка узнать что там — довериться ей, параллельно успокаивающе поглаживая по больному место, смотря прямо в душу, ожидая согласия и только согласия.        — Ну, раз обещаешь…

***

Спустя несколько дней

Квартира в Глене

Район Хейвуд

14:59:12

       Уловив вкусовыми рецепторами приятный оттенок мягкого мясного блюда, парень удивлённо приподнял брови, ранее предоставляя в воображении куда менее впечатляющий результат, нежели предполагаемый.        — Ну вот, а ты мне ещё и не верил. — несколько обиженно упрекнула Кушинада, по-девичьи хихикнув, несильно тыкнув Дэвиду вилкой, с которой он ранее содрал зубами свежеприготовленный кусочек синт-мяса, чуть выше ноздрей носа, в шутку заставив того издать наигранно громкое «ай!». — И я ведь ещё сама до этого попробовала.        — Старые привычки. — пожал плечами шатен, обратно открыв глаза. — Да и это не совсем то, что я покупал раньше, поэтому и были достаточно большие сомнения: всё же это не полностью натуральный продукт.        — Если бы ты этого сам не сказал — не догадалась бы. Честно, мне есть с чем сравнивать. — несколько успокаивающе подбодрила белокурая, поглотив очередной дольку следом. — То же самое и касается прожарки, для меня она идеальна.        — Что ж, значит это умудрился не растерять, так и запишем. — мило улыбнулся кареглазый. — Ибо на этот счёт у меня хватало сомнений, начиная от такого как давно за что-то более менее сложное я брался на кухне, заканчивая тем, насколько привык к твоим кулинарным шедеврам. Даже сейчас моё — это простые хорошие макароны и хорошо прожаренное мясо.        — «Кулинарные шедевры» это те, что подчистую берутся мною с сети? — залилась кратковременным хохотом девушка, стеснительно опустив веки. — Плюс, иногда это просто была еда на вынос, честно говоря. Не всегда было настроение делать что-нибудь самостоятельно.        Пододвинув стул ближе к столу, Ди аккуратно обхватил её ладонь своей, передвинув абсолютно всё внимание на себя нежными поглаживаниями с ещё более лучезарной улыбкой, нежели прежде говоря:        — Если бы ты этого сама не сказала — не догадался бы. Да и копирование — тоже искусство, в котором твои навыки не подлежат оспариванию, уж точно не с моей стороны. И в совокупности это ещё говорит, что у тебя прекрасное чувство вкуса в еде, раз у меня никогда даже мысли на претензии не было.        Лёгкий румянец постепенно перекатился в откровенные бордовые бутоны на лице нетраннера, заставив ту перейти на куда более тихий голос, опустив взгляд в пол, скрывая высшую степень умиления в глазах, крепче прижав к себе его руку к своей.        — Как у тебя получается быть таким очаровательным и…невинным? — всё же решившись, подняла лицо кверху белокурая, ни с того, ни с сего резко вновь тыкнув в этот раз пальчиком прямо в середину носа парня. — И кстати повторяешься. Бип — я тебя споймала!        Громкий озорной смех, вызванный своей глупой выходкой, как планировала Люси, должен был смутить юношу, который, вместо обычно проявляемой им реакции, резко приблизил её за руку, впившись достаточно жадным поцелуем. Широко распахнутые глаза и высоко поднятые брови девушки символизировали всю степень удивления от столь неожиданного хода со стороны Дэвида.        Запоздавшая ответная реакция на более чем взаимное желание не заняла много времени на исполнение, лаская уши шатена довольными стонами, тонущими в его губах. А после последовало ещё одно тесное соприкосновение, на этот раз произошедшее по её инициативе. Лишь когда воздуха в лёгких её партнёра практически не осталось, Кушинада прервала этот акт, обнаружив вскоре и у себя сбившиеся дыхание, хотя дело даже не дошло к активной фазе.        — Думаю… — запыхавшись и достаточно обильно покраснев, проговорил соло, ухмыляясь. — Думаю одно очко за тобой… хоть и неудивительно с твоими синт-лёгкими против моих органических.        — На мгновение мне показалось, что всё же ты попытаешься отстраниться: среди нас у тебя синяк на лбу. — проведя рукой по губам, ответила нетраннер.        — Спасибо ускоренной регенерации. — проинформировал шатен. — Вик сказал, что благодаря генотипу и крови быстрее восстанавливаюсь, хоть и есть некоторые исключения, например в виде лица, на котором остаются шрамы. В остальном, я очень хорошо успел выздороветь за три дня.        — Да-а? — растянула в лукавой интонации Люси, ехидно прикусив губу и похлопав ресницами. — И насколько же…хорошо ты выздоровел?        На выдержанной паузе парень поймал приятное ощущение подушек пальцев в районе промежности: её нога скользнула прямо в районе его нижнего белья, помимо которого на нём была лишь бордовая футболка. То же самое касалось и девушки, с единственном в отличие в окраске: её верхняя одежда была чёрного цвета. Стоило посмотреть друг на друга — создавалось ощущение, будто смотришь в неисправное зеркало, меняющее детали, но не скрывающие истинное отражение. Искажённое, но стойкое ощущение, что это именно твоё, никуда не уходило.        — Там я на здоровье не жаловался. — смущённо прикрыв глаза, отреагировал кареглазый. — Или ты настаиваешь на… полной внеплановой проверке?        — Если не жалуешься, то не откажешь показать мне свой максимум. — провокационным, любовным тоном, давила белокурая на юношу, демонстративно заправляя радужную прядь волос за ушко и поглядывая украдкой одним глазком в его сторону. — Верно, мой мальчик?        Перед поцелуем, посуда успела опустеть. На полный желудок это была не самая гениальная идея, но с другой стороны, будто это их как-то останавливало. Определённые движения — точно знаки, подающие намёки на то, какой именно подход она желает.        — Тебе меня долго уговаривать не придётся. — встав со стула, он тяжелым шагом приблизился вплотную к девушке сбоку, чуть сурово, с хищным игривым оскалом смотря в ее игривые глаза.        — Я и не планировала действовать долго. — довольно ухмыляясь, встала в полный рост Кушинада и, просунув сквозь футболку холодные ладони, короткими ноготочками слегка провела по груди парня. — Ведь сегодня ты просто берёшь меня… как сучку, у которой от одного жадного взгляда своего хищника резко началась течка… прямо сейчас…        С каждой паузой её соблазнительный голос, томное дыхание становились более мягкими, понижаясь до едва уловимого шёпота, так прекрасно ласкающего его ушки, одно из которых на последнем слове находилось между белоснежными зубами в безболезненном плотном зажиме, вырывая у шатена новые, приятные для белокурой, звуки удовольствия. Люси прекрасно знала, как завести его на все 169%.        — Думал, ты будешь настаивать на романтике…при свечах… — подшучивая, слегка покрутил головой кареглазый, насколько позволяло положение. — Порой ты такая плохая девочка, Люси…        — Поэтому… — опустившись пониже, в этот раз она выбрала целью следующего укуса шею, заставив своего мальчика издать очередной приглушенный стон в губы. — …наступило твоё время замолчать и шевелить жопой, Дэви. Эта плохая девочка слишком заждалась…        Вдобавок к своим словам белокурая незамедлительно прибавила звонкий шлепок по одной из его ягодиц, тонко намекая, в каком темпе должен быть исполнен ее каприз. Это не было каким-то показом доминирующей стороны в данном моменте, ведь всё делалось исключительно для них обоих. В каком-то вопросе один мог уступать другому, но здесь они были абсолютно равны, позволяя с собой делать то, что каждый из них хочет прямо сейчас. Водоворот эмоций, чувств, плотского удовольствия, несомненно, важная часть, но прежде всего — это акт безграничного доверия.        Имея в голове некий план действий и замыслов, Дэвид приступил к его исполнению и внезапно поднял Люси на плечо, крепко обхватив женские бёдра, и затем с резким хлопком опустил свою ладонь на её округлости, вызвав у них лёгкое движение, призывающее его повторить снова, тем самым заставляя девушку похотливо вздыхать в его лопатку. Юноша, подымаясь к кровати, решил немного подождать, лишь поглаживая свою добычу по слегка покрасневшему участку кожи, а затем осторожно кинул ее на саму постель: сбитую и не заправленную ещё начиная с их пробуждения.        Белокурая, оказавшись на четвереньках, повёрнутой спиной к шатену, не переставала приманивать парня развратными движениями бёдер, сильнее давя и провоцируя его на животные инстинкты, требовавшие забить на всё и просто взять её прямо сейчас, без какой-либо подготовки.        — Давай… я ведь знаю, что ты хочешь… — продолжала подначивать сахаристым мурлыканьем Кушинада, самостоятельно звонко шлёпнув саму себя вдобавок к вращениям. — Не стесняйся, Дэвид… ммм… ты ведь знаешь, как мне не терпится…        Десятки лет назад такое быстрое возбуждение имело бы под собой вопросы, если только один из партнёров не прибегал заранее к стимуляции, секс-игрушкам, добавкам или не страдал нимфоманией, но импланты пробились и сюда уже давным-давно. Обильная реклама, продающая беспроигрышный секс в один момент соблазнила и Люси несколькими годами ранее, вынудив поставить себе «Полуночную Леди» — имплант, совершенствующий гениталии владелицы, вариаций которого на рынке было бесчисленное множество и с каждым годом лишь увеличивалось.        Чисто теоретически, не считая факторов в виде других частей её организма, девушка вполне могла растянуть один единственный сеанс на целый день без остановок, в чём, на самом деле, не было большой нужды: за час-два от этого устаёшь, оно просто надоедает, а влечение перестаёт быть столь ярким. К этому и располагал факт об естественном, органическом оснащении партнёра: Дэвид оставался верен тому, чем его одарила природа.        Определённо только совсем либо ахуевшая, либо ебанутая бы жаловалась на него, учитывая, что мальчику сумело повезти и ниже пояса. Вернее сказать повезло, что в целом он задумывался таким, задумывался более универсальным, нежели просто орудием. О, нет, определённо будучи приближенным к идеалу, Ди мог быть покорителем сердец на оба фронта, чтобы после шантажировать или убивать своих жертв. Должен быть лишён эмпатии, настоящих человеческих чувств и собственного разума, но этого не случилось. Далеко не всегда, но в близости с ней, прямо здесь и сейчас, соло понимал: немного, но вся боль стоит этого. Хотя бы немножко, но стоит.        Не смея отказывать и не заботясь о защите, благодаря вложению Кушинады в своё тело, он сорвал с Люси одежду, откинув куда-то вдаль, назад, может даже на первый этаж. Предварительно во второй раз дав мощный шлепок по её заднице, Дэвид впился новым жарким поцелуем, почувствовав, как женские голые ножки скрестились на пояснице, обматываясь словно змеи вокруг, постепенно спуская его нижнее бельё.        Заскучав от губ, и несколько отойдя от заданного жестокого образа, юноша, стартуя с шеи и заканчивая грудью, стал наносить один безболезненный укус за другим, выдерживая степень соприкосновения нежной плоти с зубами без ярко-выраженных следов. Дорожка поцелуев на местах контакта зубов с кожей стала закрепляющим ходом, завершающим первую фазу и дающим начало следующей.        Чувственные вздохи, вызывающее трение ножек вокруг его тела, просящее хныканье говорило о правильности действий. Параллельно, она начала просить, умолять перейти к основной фазе, но Ди знал, что немножко время ещё стоит потянуть. Мимолётные поцелуи превратились в активную ласку её груди, зажимая нежные сосочки между зубов, словно пытаясь высосать жидкости, гипотетически возможные, но не находящееся внутри ещё слишком молодой, как отметила ранее сама для себя Кушинада, для становления матерью.        Либидо тянуло сейчас исключительно к удовольствию: проворные пальцы ног сравняли их положение, обнажив парня догола. Можно было бы ещё потянуть, но вырвавшееся «трахни меня» из уст Люси и собственное наваждение обильных реакций организма, происходящих за гранью собственного понимания, дали столь резкий сигнал, каким было внутреннее глубокое проникновение за все личные границы белокурой, чей громкий вопль удовольствия, заглушенный поцелуем взасос, подстегнул быть таким же свирепым.        Блаженство, во время длинного вскрика девушки, легко можно было спутать с болью: руки, обёрнутые вокруг его шеи, спускались вниз по мужской спине короткими ноготками, царапающими в порыве страсти, были подсказкой, советом двигаться так и дальше, прижимая её своим весом к мягкой части постельной мебели.        Дэвид, тихо-тихо постанывая на фоне откровенных, ничем не сдержанных стонов и криков своей партнёрши, умудрялся сохранять заметно больше дыхания нежели она, учитывая ее, на данный момент, пассивную роль довольной кошки, царапающей «коготочками» заднюю часть его тела, докуда могла дотянуться со своего положения. Такой дисбаланс, достаточно быстро переходящий незримую черту, воспринимался как намёк на смену позы: обхватив за бёдра и положив ладони на округлые ягодицы, Ди поднял девушку наверх, полностью сменив для неё положение — с лежачего до нахождения фактически в воздухе, постоянно создавая ощущение парения в воздухе, закрывая слегка слезящиеся глаза.        — Да, да… Мм. больше…не останавливайся… пожалуйста… — изредка лепетала белокурая, которая, как ему казалось, едва могла более связано говорить, погружаясь всё больше и больше в процесс. Несмотря на начавшуюся дрожь ниже пояса и в ногах, она активно двигалась ему навстречу, будучи теперь поставленной на четвереньки, выгибая свою спинку и тем самым приподнимая жопу наверх, на ощупь пытаясь найти наиболее лучшее положение, ощущая наросшую практически до предела силу толчков члена внутрь её.        Темп не отставал, заставляя Люси дышать слегка высовывая язычок, жадно глотать воздух, ожидаемо начав чувствовать приближение разрядки, на которую и сама уже настроилась. Но шатен несколько хотел поиграться с ней, остановившись практически в момент пика, заставив Кушинаду в который раз недовольно взвыть и приготовиться к мольбам иссохшими губами.        Подгадав момент, когда беловолосая будет готова начать обычные в такие моменты движения, Дэвид резко обратно начал столь же стремительное, как и ранее, движение тазом, пока она с удивлённым визгом меньше чем через минуту поймала себя на множественном оргазме, заставившем ее тело выгнуться дугой, не оставив сил даже издать последний протяжный стон. В отличии от юноши, который с задержкой в десяток секунд, со столь же сбитым, тяжелым дыханием, как и у неё, улёгся рядом на спину, устало закрыв глаза. Их последующие действия были аналогичны друг другу.        Лишь уловив тепло от ладони Ди на своей, Люси почувствовала, будто снизу из неё вытекает подостывшвая, но всё ещё достаточно горячая белая субстанция, стекая по ней на итак влажную простынь. Учитывая отсутствие методов контрацепции, это не вызвало какого-либо волнения: её вариант импланта «Полуночная Леди» ни разу не подводил в вопросе защиты. Несмотря на устаревание своей модели, она ни разу не думала поменять идеальный для её тела, проверенный временем вариант.        С трудом повернувшись набок, белокурая слабо, но очень мило улыбнулась, смотря на столь любимого ей мужчину, определённо разделяющего все нахлынувшие чувства. Он, аналогично развернувшись, также красноречиво смотрел в её сторону, проводя органической ладонью по щеке Кушинады, чуть вытянувшись вперёд. Не требовалось никаких слов, до того момента, когда стук их сердец постепенно стих, а соло не начал ни с того, ни с сего опускать или вообще прятать взгляд под одеялом.        — Дэвид… — не оставив без внимания, погладила она пальчиками по его взъерошенным волосам. — Если ты что-то хочешь сказать или попросить прямо сейчас — скажи. Мне несложно, правда.        Глубоко вздохнув, шатен, перестав скрывать собственные глаза, беспокойным, сожалеющим тоном, произнёс:        — Люси, мне… Прости, что не смог сдержать данное тебе обещание… когда ты попросила у меня больше не скрывать то, что волнует… очень сильно… Слишком не хотелось подымать эту тему…        — О чём ты, Дэвид…? — слегка растерянно, взволнованно спросила нетраннер. — Что ты хочешь сказать…?        Украдкой, не смея смотреть прямо на неё, Ди, набирая как воздуха, так и смелости, продолжил, не сбиваясь со слов. Даже несмотря на нарастающее напряжение, ещё мгновениями ранее спокойной девушки, он решил сказать абсолютно прямо, ничего не скрывая:        — В те немногие дни за последние неполные две недели, когда я рано вставал и, не будив тебя, уходил на улицу… это было не из-за того, что мне резко приспичило пройтись по просыпающемуся городу, не потому, что резко захотел выпить или поесть. Я начал участвовать в нелегальных кулачных боях по всему Найт-Сити, ничего не говоря тебе всё это время, зная, как тебе это не понравится, с учётом моей не самой лучшей формы. Но причина…причина участия далеко не в эдди, а замалчивание перед тобой — далеко не в сокрытии дополнительного источника дохода. Причина всего этого — человек… вернее то, что от него осталось…        — Какой? Кто именно…?        — Дэвид Мартинес…

***

Колумбарий

Район Уэстбрук

16:30:22

       Необратимый процесс окончания жизни подходит всегда незаметно, никогда не представляя чистую картину финала. Никогда нету гарантий добиться чего-либо, оставить хоть какой-то след после себя. Людям требовался способ увековечить себя — они придумали памятники, затем надгробия, а за ними — кладбища, впоследствии ставшие частью прошлого.        Колумбарии существовали и до появления мест массового погребения умерших, но кремация не отличалась особой популярностью до момента, пока не наступило технологичное будущее, принёсшее новые моральные порядки, точнее сказать — их тотальная деградация. И неважно, сами ли люди довели себя до той точки, когда надгробия стали роскошью, по крайней мере, для Найт-Сити, ведь откатиться назад не получится. Просто не выйдет отказаться от киберимплантов, из-за которых расхитители гробниц вынудили остальных отдать предпочтение кремации. Человечество само по себе разлагается ради простейшей выгоды, которую привнёс за собой прогресс, без которого наша жизнь просто бы не имела смысла. Но стоит ли такой смысл жизни — вопрос совсем другого сорта.        Дэвид, как и большинство жителей города, редко находился здесь, особенно подолгу. Бродя меж высоких ниш, он нередко оглядывался, иногда будто слыша голос сквозь небольшие отсеки, подкрепляемые возвышающимися голографическими эпитафиями.

Джеремайя Грейсон

Кто сеет ветер, пожинает бурю.

Дзётаро Сёбо

До последнего сохранял голову на плечах.

Хосе Луис

Здесь покоится Хосе Луис.

Нам тебя не хватает сынок.

Густаво Орта

«Уйти и жить, или остаться и умереть?»

Вик Вега

Настоящий зверь.

Бак Арнольд

Научающий руки мои битве и

Персты мои брани.

       Несмотря на то, каких уродов удалось отправить на тот свет, Ди не переставал немного, но сожалеть, что всё вышло именно так. Юноша не хотел становиться вестником смерти, хотя сам и выбрал это, по указке фиксеров устраняя одну цель за другой, наблюдая, как наполняются эти самые ящички человеческими душами. Падре уже наделял его каким-нибудь пафосным именем святого, спустившегося с небес, дабы наказать самых отъявлемых грешников, только почему-то опускалась деталь о грехах самого народного мстителя. На его руках столько крови, что даже одной стенки бы не хватило, чтобы выделить для каждого памятное место.        Наёмник двигался прямиком в центр, стараясь не смотреть в крайнюю правую часть этого некрополя, попадающую прямо под лучи палящего солнца. Именно там хоронили тех немногих связанных с «Милитехом», а соответственно и с «ФРУ». Пошагово свет приобретал обратно тёмные оттенки, размешанные в компании с синим рефлексом от множественных цифровых надписей. Сердцевина колумбария кишела ими, приковывая внимание.        — Здесь многое поменялось с тех пор когда был в последний раз. — негромким голосом проговорил соло, ранее услышав шаги знакомых сапог позади себя.        — Не знаю… — ответила нетраннер, глазами зацепившись за две соседствующие между собой эпитафии. — Для меня оно никогда не меняется, не даёт просто забыть о прошлом и попытаться жить в одиночку, как раньше, когда всё, что заботило — это всегда иметь еду, жильё и по ночам мечтать, что однажды смогу улететь на Луну, где, казалось, была свобода, в отличие от этой клетки. Но вот… я снова здесь, обратно вернулась туда, откуда думала сбежать… ведь исключительно для себя я придумала, что там на звёздах обязательно будет всё, что мне хотелось от жизни, а получилось то, от чего бежала.        — Сомневаюсь, что хоть когда-то мы сможем окончательно сбежать от всего. — отреагировал Дэвид. — Часто мне кажется, что мы больше призраки, нежели люди, Люси. Оба порождённые предательством ради благих целей, которые привели к тому, что имеем сейчас. Повернувшись лицом, шатен подошёл поближе к девушке, устремившись глазами туда, куда и она.

Пилар, Дорио, Мэйн

Вы заменили мне семью.

Ребекка

Жаль, что мы так и не договорили.

       Живя убийствами замечаешь, как начинает черстветь сердце, становится плевать на оборванную жизнь. Так жить проще: не думаешь, что кому-то разрушил жизнь, что чей-то ребёнок будет вынужден выживать самостоятельно в суровой реальности, редко прощающей ошибки. Но каковы действия, если вина за их смерть лежит на тебе, кто и решил назвать теми, кто заменил семью?        — Но я даже не смогла признаться самой себе долгое время, что они занимали столь высокое место внутри меня… даже учитывая, как это глупо звучит в контексте того, кем тогда себя считала. Несмотря на то количество раз, которое они спасали меня за год с лишним, всё время была отстранена, всё время ощущалась чужой за исключением единичных случаев. Всё время на своей волне, пока через недели не осознала, что потеряла.        Где-то поодаль была ячейка, принадлежащая Киви, оставшейся предателем и по сей день, ведя совершенно другой образ жизни где-то там за океаном. Люси не стала убирать её, считая для себя прежнего наставника мёртвой: так было проще для них обеих. Нетраннер не видела нужды в мести с самого начала, как уже достаточно давно признавалась об этом, ведь воспоминания не лгали. Она ничем не была лучше, но и ничем не хуже.       Ди, молча сопровождая девушку, казалось был погружён в собственные мысли, находя аналогии со своим прошлым, вернее пытаясь найти, чтобы возможно сказать какие-то утешающие слова, будучи с полностью каменным лицом. Он быстро передумал, предпочёл другое — дать ей выговориться, стать безмолвным слушателем, который не осудит и не отстранит, на случай если возникнет необходимость в тёплых объятиях, учитывая по меньшей мере температуру в 20°С вокруг них.       Будто нехотя, беловолосая отвернулась, теперь смотря в центр, скосив глаза вправо и неспешно ступив вперёд. Посмотрев на её ноги, шатен думал заметить дрожь: понимание, куда именно она направилась, дошло очень быстро. Чувство вины, как взбаламученное шампанское, грозило вырвать пробку в не самый удачный момент. Люси остановилась, неотрывно смотря на ещё две «миниатюрные могилы». Если на прошлых были сомнения касательно автора текста, то здесь и гадать не нужно, дабы сразу всё понять в этом цифровом памятнике:

Глория Мартинес

Ваши надежды оправдались.

Дэвид дошёл до вершины Арасака-тауэр.

Дэвид Мартинес

Ты не показал мне Луну, но

навсегда остался в моём сердце.

      Нельзя было сказать от чего больнее: в момент проявление этих чувств, словно режущих несуществующим ножом вены, такой вопрос никогда не возникает, разве что у прагматиков, которым никто из них не был. От таких ран, возможно, никогда не удастся излечиться, но по соседству с болью находился страх, что всё может повториться. Человек вынужден совершать те же самые ошибки, несмотря на то, как сильно их боится. В их случае это был вопрос выживания: не выйдет так, что один умрёт, а другой останется жить. Это закон Ямы.       — Всегда, спустя столько времени, приходишь к одному и тому же выводу… Ты недостаточно ценишь то, что имеешь, пока абсолютно всё не теряешь. Я не научилась кому-то доверять свои или чужие проблемы, пока не стало слишком поздно, как тогда думала.       — Ты не могла наверняка знать, к чему это могло привести. — попытался доказать её частичную неправоту Ди. — Может было бы ещё хуже, в случае если бы ты не держала преследования «Арасаки» исключительно в своей голове — падать всегда есть куда.       — Может… — девушка опустила голову вниз. — Но это не оправдание всему тому, что я успела натворить, пускай и всё это время, пока каждый день ныряла в Сеть, тело сводило от лжи и недосказанности. Каждый день…       Наступило молчание — юноша отвёл взгляд в сторону, печальными глазами смотря на размытые очертание этой коробки, скорее напоминающей банковские ячейки: однообразные, одинаковые, сливающиеся в одно.       — Та, что нижняя… — указала Кушинада на нишу Глории. — …её я арендовала относительно недавно, когда ты…начал путь восстановления. Видимо тогда прошёл какой-то этап и я поняла, что не смогу больше держать прах его мамы. Поэтому…она теперь здесь, где и должна, наверное, быть изначально.       — А что в его нише лежит? — поинтересовался парень, указав на Мартинеса, «возвышающегося» над своим родителем. Родство может и написано для кого-то на крови, но точно не в его случае.       Молча проведя жестом, «коробка» отреагировала на совпадающие идентификационные данные Люси, открыв ячейку в которой покоился залежавшийся «Лексингтон», украшенный редкими тёмно-фиолетовыми вставками. Поначалу у Ди возникли вопросы касательно того, как это вообще допустили для хранения в таком месте, но вскоре он заметил отсутствие некоторых механизмов, без которых это была чисто символическая вещь.       — За прожитый год, как оказалось, у нас не было столь много памятных предметов, и некоторые из которых Дэвид унёс за собой… Например, позолоченные ожерелья и крест, приносящие удачу, в тот день не помогли. Помимо одежды, это чуть ли единственное, что осталось от него из материального… Это был его первый огнестрел, который пережил владельца, но не меня. Может…это был с какой-то стороны знак защиты с того света…который едва не стоил жизни из-за моей сентиментальности.? Поломка произошла посреди последнего боя, прежде чем вернулась обратно в свою клетку…       Прокрутив несколько раз в руках и прицелившись через мушку, Люси вскоре убрала «павшее оружие» обратно, задвинув нишу обратно движением руки, после достаточно неожиданно крепко прижалась к телу стоявшего позади наёмника, положив голову ему на грудь:       — Стук твоего сердца такой расслабляющий… — подрагивающими губами проговорила полушёпотом Кушинада. — Но мне так страшно, что в один момент он прервётся… Я не могу тебя винить за то, что ты спускаешься в эту зияющую дыру, даже с учётом сотрудничества с теми, кого ненавижу больше всего…       Успокаивающе проводя по ее волосам, параллельно зарываясь в них левой щекой, Дэвид спокойным, нежным голосом сказал:       — Я знаю. И просто рад, что ты не злишься на меня за это…              — Я бы не смогла в этот раз. — грустно улыбнувшись, девушка взглянула на него снизу-вверх. — Просто… прямо сейчас хотела сказать тебе спасибо… за то, что не оставил меня здесь одну…