Страницы сгоревшего дневника

      Комната Уэнсдей была отдельным миром. Этот мир замка не касался. В этот мир никто чужой войти не мог. Особенно, когда дверь сюда закрыта на ключ. А сам ключ спрятан в старом ящике стола. Утром ящик со скрипом открывался, и принцесса покидала свою комнату, а возвращалась с темным деревянным подносом, на котором находился завтрак. В обед она приходила вновь, а затем и ближе к ужину. Энид тихо благодарила, но к еде почти не прикасалась. Каша всегда оставалась на дне тарелки, чай же уходил полностью. В обед желудок принимал лишь суп, к мясу блондинке было притронуться противно. Внутри все резко скручивало от запаха и вида. Особенно, когда повар плохо прожарил мясо и девушка увидела на тарелке кровь. В тот день принцесса неистово отругала повара, по словам Дориана, та даже угрожала ему расправой. Но тот долго извинялся, и темное сердце Аддамс простило его. Ужин блондинка вовсе оставляла нетронутым. Кроме, опять же, чая. Темные глаза каждый раз глядели на девушку с беспокойством. Но Аддамс всегда молча уходила с подносом, на котором оставались целые блюда. А затем возвращалась в комнату ближе к ночи.

***

      Блондинка сидела на кровати и листала дневник. Читала то, что могла понять. А Уэнсдей позже переводила и рассказывала все подробнее. Все это помогало девушке смиренно принимать ситуацию. Забывать. О смерти друга, о словах Йоко и о ужасном чувстве вины после ее слов. За что конкретно она винила себя, сама Энид понять не могла. Но в тот вечер ей хотелось закричать на весь мир, чтобы ее простили за то, в чем она не виновата. Она не виновата в том, что родилась там, что эти ужасные люди были ее семьей. Она не виновата, но молила у Йоко прощения, стоя на коленях. Ей было жаль. Ужасно жаль, что все так получилось. И ей было ужасно противно от осознания, где и кем она рождена. Синклер наконец-то полностью согласилась с Уэнсдей. Белое Королевство ужасно. Оно наполнено убийцами, тварями и лжецами. И ей хотелось полностью забыть все свои семнадцать лет жизни там.       Энид читала о том, как ее девушка путешествовала по миру много лет назад. Картинки в голове вырисовывались невозможно красивые. Голубая вода моря, ужасно зеленый лес и красивые горы. Разрушенные из-за войны здания пугали, и Энид вертела головой, лишь бы избавиться от силуэтов перед глазами. А затем блондинка перебралась за стол, на чистом листе бумаге она выводила чернилами то, о чем читала. А затем долго рассматривала рисунок, представляя, как Уэнсдей ходила по этим местам. Так, на листе появился старый дом, в котором жил парень, торгующий книгами. Очередная книжка с заклинаниями оказалась у брюнетки в руках в тот день. Водопад из черных чернил разлился где-то в углу листа, а темные горы выросли посередине. По ним Аддамс шла и собирала травы, там сидела и встречала рассветы у костра.       От рисования девушку отвлек хлопок двери. Вошедшая так громко захлопнула дверь, что страницы дневника дрогнули. Энид резко обернулась, уставившись на принцессу с луком в руках. - Уэнсдей?       Принцесса молча прошла к шкафу и поставила лук в угол вместе с колчаном стрел. Она молча уставилась на себя в зеркало и провела пальцами по свежей царапине на щеке. Волосы ее были растрепаны, а ткань пиджака на плече порвана. - Все в порядке? Что с тобой? - Все хорошо. - Выдыхает принцесса, сбрасывая с себя пиджак. Она неаккуратно кидает его на кровать и подходит к столу. - Что это? - Блондинка указывает на вещь в углу. - Лук. - Аддамс удивленно приподнимает брови. - Ты не знаешь для чего он? - Знаю, но почему он у тебя? - Синклер слегка хмурится, задумавшись. Она видела подобное в книгах. Читала о нем когда-то. Но в руках никогда не держала. - Разве это не оружие? Для солдат, например, или охотников? - Да, верно. - Кивает брюнетка. - Но еще это просто способ развлечься и расслабиться. Стрельба из лука помогает развеяться, тебе тоже стоит попробовать. Учитывая, что скоро мы поедем к Йоко на праздник. - Праздник? - Да. Праздник фонарей. Один из главных конкурсов там - это кюдо. - Кюдо? - Искусство стрельбы из лука, Энид. Конкурсы веселые, награды хорошие. Так что... у тебя есть время поучиться. Ну как время... около недели. Плыть нам далеко. - Аддамс возвращается к своему оружию и разглядывает его. Тетива была порвана. - Йоко уехала еще три дня назад... - Да, я знаю. Видела их в окно. - Тебе пора выйти на улицу, Энид. - Девушка подходит к своей кровати и садится на нее, кладя лук на колени. - Иначе побледнеешь и станешь вампиром. - Может... тогда у меня будет больше возможностей сдружиться с Йоко? - Слегка усмехается, возвращая взгляд на лист бумаги. - На счет сдружиться... - Уэнсдей глядит на сосредоточенно и слегка напряженную девушку. - Йоко очень настаивала на том, чтобы ты приехала на праздник. Конечно, ты бы так и так поехала, ведь ты не просто моя девушка, но и драбант. Но все же... она заострила на этом внимание. Ей что-то от тебя нужно. - Она невыносимее тебя, Уэнсдей! То шутит со мной, то нападает так, словно я пару минут назад... сделала дорогому ей человеку что-то ужасное! - Слезы вновь подступили к глазам, но девушка всеми силами сдерживала их. - Но я ведь... ничего ей не сделала! Я не виновата в том, что моя семья... такая ужасная. Я ведь...       Ей не дали договорить. Аддамс подошла сзади и обняла девушку, сложив руки на ее животе и положив голову на плечо. Дрожь пробежала по телу блондинки и слеза все же выбежала наружу, скатившись по щеке. - Ты ни в чем не виновата, Энид. Ни в чем. - Она шептала слова на ухо, сильнее прижимаясь к теплой спине, кожа которой пряталась за белой рубашкой. - Ты ничего плохого не сделала.       Синклер молчала. Зажмурившись, она просто тихо сидела, ощущая тепло и слушая шепот на ухо. Когда Уэнсдей замолчала, почувствовав, что дыхание девушки успокоилось, она вдруг резко перешла на другую тему. - Чем ты занималась?       Энид медленно открывает глаза и глядит на изрисованный чернилами лист. Перьевая ручка лежала прямо поверх, оставив на реке большое темное пятно. - Читала твой дневник. - Проглотив ком, ответила девушка. - И... представляла, какими были те места, в которых ты побывала. - Вау... - Уэнсдей обходит блондинку и становится рядом, по левый бок. - Храм прямо точь-в-точь. И дом того старика... Как тебе удалось? - Ты очень детально и красиво все расписываешь. Словно это книга, а не дневник с твоими записями. - Энид поднимает ручку и отправляет ее в чернильницу. - Не пробовала писать книги? - Пробовала. - Кивает она. - Их даже покупали... Небольшие рассказы про убийства. - Правда? Я хочу почитать! - Вряд ли ты их сейчас где-то найдешь. Это было еще до того, как на меня наслали проклятье. Сама посчитай, сколько времени прошло. - Но... твои записи? Черновики... - Я все сожгла. - Мотает головой брюнетка, убирая руки в карманы брюк. - Не хотела вспоминать о том, как я жила раньше. К слову, это не помогло.       Блондинка опустила голову, медленно приподняла руку и схватилась за свой лист. Она несколько секунд разглядывала все, что успела нарисовать, а затем прошептала: - Не хочешь заняться этим вновь? - Возможно, я попробую, пока мы будем плыть. - А сколько нам плыть? - Она встает со стула.       Уэнсдей смотрит в сторону, припоминая. - Больше месяца. Если будет плохая погода, можем плыть и два. Если хорошая, управимся за месяц. Но в средним у наших кораблей выходило доплыть до Королевства Восходящего Солнца за месяц и полторы недели. - Но с учетом остановок это может занять... - Так, все. - Энид останавливает ее. - Я поняла. - Вот и славно. - Кивает темная принцесса, поглядывая в окно. - Так что, не хочешь пострелять?       В ответ блондинка лишь неуверенно кивнула, взглянув перед этим на оружие, которое ей придется держать в руках. Что с ним делать, она понятия не имела. Но попробовать стоило, хотя бы ради интереса.       Через несколько минут они уже стояли на переднем дворе. Мишени еще не убрали. Они стояли в тени деревьев. Вечерний двор освещали лишь масляные фонари, которые уже успели зажечь. Блондинка не единожды наблюдала за тем, как пара мужчин в черных одеждах зажигала их. В тени деревьев находились не только мишени, но и белокурый парень. Дориан вышел к девушкам, поклонился принцессе и передал Энид ее лук со стрелами. Повесив колчан на спину, повторив за своей девушкой, она взглянула на брюнетку и слегка склонила голову на бок, в интересе наблюдая за тем, как принцесса натягивает тетиву лишь пальцами. Удостоверившись, что тетива натянута хорошо, она наконец обращает внимание на Синклер. - Ну что, готова? - От моего ответа что-то зависит? - Энид слегка улыбается, подходя ближе. Лук в руке ощущался странно, а она даже не начала с ним работать. - Не думаю. - Отвечает за принцессу Дориан, за что получает колкий взгляд черных глаз. Он тут же прячется под дерево, словно это могло его как-то спасти.       Уэнсдей лишь выдыхает, подходит совсем вплотную к девушке и смотрит на ее лук. - И так... думаю, тебе понравится. - Произносит она, а затем протягивает черные перчатки девушке. - Но сначала надень их.       Блондинка молча кивает, надевает перчатки и начинает слушать Аддамс, которая четко объясняла то, как и что нужно держать. Энид повторяла действия за принцессой по несколько раз, ведь получалось не сразу. Лишь через полчаса Уэнсдей разрешила девушке потянуться к стреле и вынуть ее из колчана. - Поставь ногу поувереннее. - Это как? Она вполне себе уверенна. - Блондинка приподнимает бровь. - Они прямые, как ты и говорила. - Подвинь. - Брюнетка бьет кончиком своего длинного лука по пятке Энид. - Ноги должны быть на ширине плеч. И носок разверни. Вот. - Это так важно? - Это нужно. - Бормочет Аддамс. - А ты забываешь.       Синклер лишь закатывает глаза и возвращает взгляд на мишень. Она накладывает стрелу на тетиву, следуя примеру своей девушки. А затем натягивает ее. Это оказалось тяжелее, чем она думала. Стрела выскользнула и упала на землю под смешок Дориана. - Да ладно тебе. - Поднял он руки, поймав на себе взгляд голубых глаз. - Со второго раза получится. - Возможно. - Кивает Уэнсдей. - Я смотрю, ты в меня прям веришь? - Энид, это стрельба из лука, а не чтение книг. Этому нужно учиться. - Объясняет Аддамс. - Чтению, между прочим, тоже не быстро учатся. Ты за полчаса научилась более-менее держать его. Это... очень даже неплохо.       Но Синклер на это лишь раздраженно выдыхает, вынимает вторую стрелу и вновь прикладывает ее к тетиве. Дориан продолжал стоять в тени деревьев, наблюдая, как стрела за стрелой падали на землю. Иногда они практически долетали до мишени, но падали в паре сантиметров от нее. Стрелы бились о ветки и падали на снег. Они летели куда угодно, но не в мишень. Энид злилась. Стискивала зубы, поднимая стрелы и убирая их обратно в колчан, а затем вновь целилась. Каждый раз, приподнимаясь и вставая обратно в стойку, поза ее становилась все увереннее. И судя по взгляду принцессы, замечал это не только Дориан. - Прекрати нервничать. - Я злюсь! - Произнесла девушка, наклоняясь за стрелами. - Тем более. Не злись. - Уэнсдей натягивает тетиву, прицеливается и размыкает пальцы. Тетива задрожала, а стрела со свистом угадила в центр мишени. - Будь терпеливой. - Я слышала это сто раз! Это самая ужасная фраза, Уэнс. - И где же ты ее слышала? - Она поправляет челку, которую гонял ветер, и смотрит на блондинку. - На танцах. Каждый чертов день. - И как? - Спрашивает Аддамс вновь. - Научилась танцевать? - Нет! В этом и вся проблема. - Не лги самой себе. Я видела, как ты танцуешь на балу, Энид. - За все это время, она впервые заговорила о том, что происходило в тот день. - Ты прекрасно танцевала.       Синклер смущенно отводит взгляд. Услышать такое от девушки, как Уэнсдей, было чем-то восхитительным. И все же самой себе Энид никогда не признается, что у нее что-то выходит хорошо. Она слишком много слышала о том, что у нее ничего и никогда не выйдет. Настолько много, что девушка просто приняла это как факт. Смирилась и просто продолжила с этим жить. А тут ее вдруг хвалят, говорят, что что-то у нее вышло не просто хорошо, а прекрасно. Блондинка даже растерялась, не зная, что и ответить. - С-спасибо? - Все же неуверенно ответила она, возвращая взгляд голубых глаз на брюнетку. - Но... - Никаких "но", Энид. - Она подходит к ней и кладет свои ладони на плечи. - Выпрямись, возьми лук поувереннее и почувствуй его. - Почувствуй? - Да. Это не просто оружие, Энид. - Встревает Дориан, что продолжал стоять под деревьями. - Ты не должна целиться так, словно желаешь пронзить стрелой врага. Для начала просто почувствуй, как стрела рассекает ветер. А лишь затем тренируйся убивать. - Ветер... как же.       Энид хмурится и склоняет голову к земле, а затем жмурится, открывает глаза и расслабленно выпрямляется. Приложив стрелу к тетиве и натянув, она прицелилась, зажмурив левый глаз, и наконец отпустила. Вибрация прошлась по тетиве, а затем перепрыгнула на пальцы лишь на мгновение. Стрела не угодила в мишень. Она перелетела ее и угадила прямиком в ствол голого дерева. - Вот! - Улыбнулся Дориан. - Это выстрел! А теперь можешь уже научиться целиться. - Вау... - Блондинка смотрит на правую ладонь, сжимает пальцы, по которым пару секунд назад прошлась приятная вибрация, а затем поднимает глаза на Дориана и переводит на принцессу. - Это было хорошо. Для первого дня. - Это ты меня похвалила или унизила? - Улыбается девушка. - Похвалила. - Она кладет ладонь на плечо Синклер. - Ты молодец, волчонок.       Блондинка прячет улыбку, отвернувшись, а затем идет в сторону дерева и хватается за стрелу. Выдернув ее, она медленно вернулась обратно. Снег под ногами еще хрустел, где-то солнце уже выполнило свою работу, избавившись от него. В тени он до сих пор лежал сугробами. А весна была совсем не за горами. Энид ощущала и ждала ее. Она чувствовала что-то новое в природе. Странное тепло и уют. Еще никогда она такого не ощущала.       Все, что происходило вокруг прямо сейчас, было чем-то новым. Настолько, что мурашки по коже бегали туда-обратно. Кончики пальцев иногда кололо. Ногам часто хотелось сорваться с места и убежать. А затем она чувствовала на плече теплую руку и бежать уже не хотелось. Иногда Уэнсдей было достаточно просто подойти и встать рядом, чтобы все мысли в светлой голове успокоились. Энид это одновременно пугало и радовало, так же, как и саму темную принцессу. Аддамс до сих пор не могла поверить, что одного касания могло хватить для того, чтобы человек успокоился. - Эй. - Блондинка вдруг поднимает глаза на парня. - Ты стрелять будешь?       Энид выдохнула, встряхнула головой, отгоняя все мысли, и, наконец, прицелившись, выстрелила. Стрела со свистом угадила в угол мишени. Синклер, долго не думая, тут же вынула стрелу из колчана и, прицелившись, отправила ее прямиком в мишень. И так до тех пор, пока стрелы не кончились. Ни одна из них в центр не угодила, пускай блондинка и сильно пыталась. Зато из всего колчана лишь две стрелы пролетело мимо и попало в землю. - Для первого дня это очень хорошо. - Кивает Аддамс, глядя на то, куда пришлись стрелы. - Для пяти часов без перерыва? Да. Очень. - Выдыхает Дориан, сидя на снегу все под тем же деревом. - Пять часов? - Энид удивляется, глядя на него. - Уже глубокая ночь, если ты не заметила. - Я вижу, что на улице темно. - Откуда мне знать, как ты видишь в темноте? Может, у тебя светло как днем, ты и не заметила. - Это не так работает. - Энид хмурится и подходит к мишени, вынимая от туда стрелы. - А как?       Уэнсдей, сложив руки на груди и оперевшись о ствол дерева, наблюдала за тем, как ее девушка и... друг, спорят. Это в какой-то момент стало обыденностью. Она совсем не заметила, как стала наблюдать за этими перепалками почти каждый день. Иногда ей казалось, что эти двое никогда не смогут поладить. Но это было даже... весело? Сейчас это, возможно, шло блондинке на пользу. В последнее время она была слишком молчалива. А сейчас она разговаривала и казалась более живой. - Как я могу это объяснить? - Она убирает стрелы в колчан и складывает руки на груди точь-в-точь, как принцесса. - Я не уверена, как вы видите в темноте.       Энид разворачивается и следует за принцессой, которая молча идет к зданию. Замок царапал своими башнями небеса. Снаружи он казался все таким же жутким, как и пару месяцев назад. - О, знаешь, что мы видим? - Дориан идет за девушками в сторону замка. - Ничего! - А я что-то вижу! - Отвечает она, поднимаясь по сырым ступеням. - Словно мне песка в глаза набросали. - То есть... ты видишь все размылено? - Скорей туманно и расплывчиво. - Дориан догоняет ее, спешит вверх по ступеням и останавливается, пока двери замка открываются. - А еще я плохо различаю цвета в темноте. - То есть? - Ну... сейчас я вижу тебя серым. - Во мне и так не особо много цветов. - Он прикладывает палец к подбородку и задумывается, переступая порог. - А ковер? Каким бы ты его видела в темноте? - Наверное... темно-серым. - Это легко проверить. - Перебивает вдруг их разговор Аддамс.       Принцесса оглядывается, смотрит сначала на девушку, затем на парня, и щелкает пальцами правой руки. Свет тут же тухнет. - Магия и на такое способна. - Раздраженно выдыхает Энид. - Это пожалуй самое обыденное, что ты можешь сделать с помощью магии. - Отвечает Дориан с издевкой. - Знаешь... даже дети такое умеют. - Да ну? - Наигранно удивляется девушка. - Дети на магической земле умеют пользоваться базовыми знаниями магии? Вот это ты меня, конечно, удивил. - С тобой даже пошутить нельзя. - Хмурится он, что замечает лишь блондинка в полной темноте. - Ты и не пробовал. - Отвечает она, убирая руки в карманы брюк. - Утолю твое любопытство, Дориан. Ковер действительно темно-серый.       А затем, обойдя в темноте принцессу, Энид спешит вверх по лестнице. Она впервые могла сказать, что диалог с кем-то ее так морально убивал. Иногда ей хотелось заклеить Дориану рот, лишь бы он молчал. Остановившись у двери в покои принцессы, блондинка усмехнулась, вспомнив, как первые пару дней думала, что Дориан просто тихий и спокойный парень. И как же она удивилась, узнав, что он остр на язык. Синклер пыталась смириться с тем, что чтобы она не сделала, беловолосый никогда не будет относится к ней хорошо, просто потому что она родилась не в том месте. И, возможно, не в то время. - Почему не заходишь?       Энид поворачивает голову и цепляется взглядом за темную фигуру. Брюнетка медленно подходила к своей комнате. - Задумалась. - Перестань обижаться на него. - Произносит Аддамс, открывая дверь. - Ему действительно тяжело смириться с тем, что именно ты захватила мое сердце, так еще и оказалась спасением наших земель. - Я не обижаюсь. Я просто... Просто... - С тяжелым вдохом блондинка опускается на кровать и сжимает пальцами темное одеяло. - Я не знаю, что мне сделать, чтобы он перестал ко мне так относится. - Ничего. - Отвечает девушка, вешая пиджак в шкаф. - Он успокоится со временем. Просто дай ему время. Хотя бы до лета. - Уэнсдей подходит к кровати и садится на нее, заглядывая в голубые глаза. - Будь ты на его месте, быстро бы смирилась? - Да... наверное. Нет. Я не уверена. - Он видит в тебе убийцу, Энид. - Но я не убийца! - Попытайся объяснить это тому, у которого жизнь сломалась из-за твоих предков. Он считает убийцей не только тебя. Но и твою мать, твоего отца, твоих братьев. Он будет считать убийцами даже детей твоих братьев. - Звучит так, словно ты согласна с ним. - Голос ее показался брюнетке напуганным. - Нет. - Отрезает Аддамс. - Я пытаюсь объяснить тебе, как выглядит мир в глазах Дориана. - Глупо он все видит! - Блондинка встает с кровати и опускает глаза в пол. - Я же не говорю ему, что он убийца! Хотя это его отец виноват в появлении проклятья, которое наслали на вас мои предки! - В этом вся человеческая сущность. - Монотонно продолжает Уэнсдей. - Все мы разные. Ты считаешь так, а он иначе. А у меня и вовсе другие мысли. - Он не человек. - Ты тоже.       Энид удивляется, слыша это. А затем вдруг понимает, что да. Действительно, не человек. Вернувшись на кровать, голубоглазая спрашивает шепотом. - А как считаешь ты? Кто виноват? - Из вас - никто. - Аддамс взбивает подушку, откидывает одеяло и залазит под него, одним лишь взгляд подзывая блондинку ближе. - Виноваты лишь предки. Вы никак не можете нести ответственность за то, что было сделано в прошлом и не вашими руками. - А ты? Ты можешь? - Она видит непонимающий взгляд и объясняет. - Ты же можешь останавливать время. А менять его? Ну знаешь... путешествия в прошлое. - Да, мне это подвластно. Но я не могу, потому что играть со временем очень опасно. Любая моя ошибка может принести колоссальные последствия. - Например? - Даже поломанная мною ветка может привести к большим бедам. Вдруг, именно за эту ветку кто-то должен был ухватиться, чтобы не умереть? Но эта ветка исчезла из-за меня, и человек умер. А вдруг это будущий врач? И именно он должен был изобрести в будущем полезное лекарство? Но нет. Не сможет, потому что я, вмешавшись, убила его. А из-за того, что лекарства не появилось, умерло еще тысячи людей. - Уэнсдей на мгновенье замолкает, замечая, как внимательно слушает ее Энид. - Понимаешь? Из-за одной ветки я могу убить тысячи людей. А теперь представь, если бы я остановила отца Дориана? Или твоих предков? Его отец создавал не только плохое, но и хорошее. Именно он создал множество зелий, которыми мы пользуемся до сих пор. - А мои предки? Что было хорошего в них? - А вдруг они бы отчаялись? Или наоборот сильнее разозлились бы и сожгли земли до тла? А если бы за стенами королевства начались гражданские воины? Люди бы переубивали друг друга. А вдруг в этой битве погибла бы твоя прапрапра...прабабушка. Тогда бы не родилась твоя прапрапрабабушка, а за ней и прапрабабушка. В конечном итоге могла бы не родиться и ты.       Энид вдруг тяжело выдыхает и откидывает голову на подушку. - Как все сложно и сколько развилок. - В этом все время. А магия времени опасна. С ней нужно быть внимательным. - Как ты ей научилась? - Интересуется блондинка, кладя голову на теплое плечо. - У меня врожденный дар, Энид. Я вижу видения. Всплески картинок перед глазами, которые показывают мне ближайшее будущее того или иного человека. Я вижу их, когда касаюсь кого-то. И если в жизни этого человека скоро должно произойти перепутье между чем-то плохим и хорошим, то я это вижу. - Аддамс пальцами перебирает светлые пряди девушки. - Но я могу видеть и то, что было с этим человеком в прошлом. Это на самом деле очень сложно... Я так и не научилась это контролировать полностью. Я не могу подойти и узнать будущее именно в нужную мне минуту. Это происходит тогда... когда происходит. - А остановка времени? - Учебники. - Подожди. То есть ты научилась останавливать время по учебнику, а свою врожденную способность не научилась контролировать? - Я не видела об этом ничего в учебниках, Энид. Мама советовала мне связаться с предками, но как ты могла заметить... обряды у меня не очень получаются. - Брюнетка тяжело выдыхает и вдруг садится, заставляя голубоглазую поднять голову с ее плеча. - Есть еще кое-что. Я ни разу, коснувшись тебя, не увидела ни прошлого, ни будущего. Словно его нет. Ладно, черт с ним с прошлым, там явно ничего интересного. Но будущее. Такое ощущение, словно у тебя его нет. - То есть... я умру? - Спрашивает блондинка. Голос ее стал тихим-тихим, настолько, что заставил Уэнсдей повернуться к ней. - То есть, даже не умрешь. Я не вижу твоего будущего. Ни достижений, ни смерти. Словно ты в один момент... просто исчезнешь. Из мира, из памяти. Словно тебя никогда и не было. - Тяжелый выдох заставляет Энид напрячься сильнее. - Словно тебя не должно быть и вовсе. - О чем это ты? - Я не знаю. - Девушка падает обратно на подушку и прикрывает глаза на пару секунд. А затем открывает и смотрит на удивленное лицо Синклер. - Я стараюсь не думать об этом. Знаешь... даже в магии могут быть неточности. Я бы попыталась объяснить это тем, что не могу использовать свою врожденную магию на оборотнях, так как вы отвергаете ее существование. Но я касалась твоей матери и видела рожденную тебя. Так что... я пока не знаю, чем это объяснить. Возможно, у тебя просто нет какого-то важного момента в ближайшем будущем. И мы просто будем спокойно жить.       Энид видела, что брюнетка пыталась ее успокоить. Но у нее не выходило. Что, если она действительно в один момент просто исчезнет? Не сможет никого видеть, не сможет ничего ощущать. Не вспомнит прошлое и не увидит будущее. Страшно ли это на самом деле? Или это просто так звучит? - Уэнсдей... - Да? - А если я все же умру в один момент. - К чему ты... - Дослушай! Если умру, то проклятье вернется к тебе? Ты снова станешь бессмертной? Или... нет? Оно ушло полностью?       По затянувшемуся молчанию брюнетки, Синклер поняла, что та либо боится сказать правду, либо неуверенна в этой правде. - Да, вернется. Это как... вирус, понимаешь? Если ты будешь пить чай, лечить себя травами или ядами, то вирус будет уходить. Но стоит тебе в один момент резко прекратить лечение, как вирус тут же вернется. Возможно, он будет слабее, а возможно и сильнее. - Тогда мне лучше защищать вас аккуратнее, принцесса.       Аддамс смотрит на нее внимательно, в попытке найти хоть маленькую каплю лжи в голубых глазах. Но океан был спокоен. Казалось, Энид никогда не врала, потому что и врать-то не умела. Ее не обучали даже этому. И Аддамс даже не знала, хорошо это или плохо - не уметь врать. За все ее три сотни лет, ложь часто спасала ее. От солдат, от воров, даже от простых горожан. Аддамс лгала почти каждый день, дабы выжить и дойти до цели. Но все эти люди были ей никем. Абсолютной пустышкой на ее пути. Ей было плевать, как правда обернется позже. Ведь ее на том месте уже не будет, правда до нее не успеет добраться, она убежит быстрее.       Но сейчас перед ней человек, от которого она не сможет убежать. Не успеет. Нет. Дело даже не в этом. Она просто не захочет бежать. Поэтому и врать желания особого нет. Аддамс даже казалось, что теперь она не сможет солгать Энид, даже если того очень захочет. Просто потому что брюнетка видит, что этой девушке лгали слишком много и слишком часто. Она не хочет равняться со всеми остальными тварями и лгать, смотря в прекрасные и чистые голубые глаза.       Аддамс готова лгать кому угодно, но не ей. И она готова солгать кому угодно и о чем угодно, если это поможет защитить Энид.

***

      Еще никогда в жизни блондинки не было такой насыщенной недели. Ей казалось, что в замке она лишь ела и спала, а все остальное время проводила на улице. Но это было не так. Просто скучные уроки этикета растворялись на фоне веселых тренировок. Ее, казалось, решили обучить всему и сразу за семь дней. Этикет в Королевстве Восходящего Солнца оказался сложным и необычным. Они придавали смысл даже поклонам, где по градусу наклона можно было понять, насколько официально и уважительно человек к тебе относится. На островах люди зачастую использовали для еды палочки из бамбука. И есть ими оказалось не так просто, как Энид думала. Лишь на третий день ей удалось уверенно отправить рыбу в рот с их помощью. Стрельба из лука тоже протекала неплохо. На пятый день, из десяти выстрелов ровно половина попадали практически в центр мишени. Для такого маленького срока тренировок, это был очень неплохой результат, что она и слышала от своей принцессы. Это придавало ей ещё больше мотивации - вера ее любимого человека в нее.       А сейчас, стоя в снегу, который понемногу начинал таять, Энид сжимала в пальцах странную вещицу, целясь в небольшую мишень, которую Дориан прибил гвоздем к старой и ветхой доске, которую сама блондинка нашла в развалинах. - Целься лучше! - Ворчит парень, наблюдая, как третий дротик улетает в снег. - Я попала семь раз, что тебе снова не нравится?! - Дартс - это самый интересный конкурс на празднике. Ты не можешь на нем провалиться! - Дориан, оставь Энид в покое. - Брюнетка, что стояла под деревом с книгой, отвлеклась от нее и взглянула на парня. - Она начала неплохо попадать в первый же день. - Да-да, какая молодец. - Серьезным тоном отвечает он, возвращая в светлые ладони три дротика. - Но ты обязана выиграть маску в дартсе! - Зачем она мне? - Выигранная в дартсе маска ценится больше, чем та, которую ты купишь на входе за три дырявые монеты! - Говорит он серьезным голосом. - И почему это? - Спрашивает Энид, прицеливаясь. Дротик ее угодил в самый низ мишени. С тяжелым выдохом девушка разворачивается. - Когда Дориан впервые попал на праздник, денег на маску у него не было, и он выиграл ее в дартсе. - Объясняет принцесса, закрывая книгу. Она смотрит сначала в теплые, а затем в холодные голубые глаза. - Теперь это его традиция. - С маской, которую ты достал сам, праздник ощущается куда сильнее чем с той, которую ты купил! - Глупости бедняка. - Плюет Энид, кидая дротик в мишень. Тот почти угодил в центр. - Ну да, это тебе все подавали на блюдечке с золотой каемочкой. - Если бы мне все действительно подавали так, как ты говоришь, меня бы здесь не было. - Если вы не прекратите свои бессмысленные споры, вы оба останетесь здесь, пока я поеду на праздник. - Уэнсдей подходит ближе и кладет свою ладонь на плечо оборотня. Дориан молча наблюдает. Он не любил раздражать принцессу, но с каждым днем понимал, что из-за блондинки скоро сорвется. - Корпус вперед наклони. Хватит вечно так напрягаться.       И Энид слушает, повторяет за брюнеткой, стоя рядом. Аддамс, как оказалось, умеет хорошо объяснять даже мелочи. Из нее учитель был лучше, чем из Дориана, который, хоть и действительно старался обучить блондинку, успехов в этом не достигал. Со стрельбой из лука у него выходило лучше, чем с дартсом. Ведь там он явно понимал, что нужно делать и как все работает, а здесь словно и правил-то никаких не было. Но брюнетка эти правила, казалось, нашла сама и объяснила все на пальцах.       Аддамс, кажется, полюбила объяснять что-то блондинке. Ей нравилось разжевывать все до последнего, пока Энид не поймет всей сути. Она делала это спокойно, шаг за шагом. Тот факт, что блондинка действительно тянулась к знаниям, радовал ее. Она совершенно не была готова к тому, что человек из Белого Королевства окажется настолько любопытным. Брюнетка даже обучила ее играть в шахматы, потому что Энид это заинтересовало. Она умела играть в шашки, а вот стук шахмат в ее родном доме был большой редкостью.       Выигрывать у нее пока не выходило, но, как минимум, правила ходьбы фигур по полю она почти выучила. И сама Уэнсдей наконец почувствовала давно угасшую любовь к шахматам, пока обучала Энид правилам.

***

      Шаги отражались от голых стен. Иногда блондинку это напрягало, но она старалась привыкнуть к такой тишине. Пускай и в таких местах это было еще более жутко. В полностью пустых коридорах. Ни цветов, ни ваз, ни картин. Ничего. Двери вели в пустые комнаты, это она точно знала. Проверяла уже не раз. Там не было даже штор. Ее всегда интересовало, почему так. И вот наконец, подойдя к лестнице и ступив на первую ступень, она спросила у рядом идущей девушки. - Почему в замке так много пустых комнат? - Они планировались как гостевые. - Отвечает Аддамс, спускаясь ниже. - Но когда правители поняли, что и так слишком много комнат для гостей, многие просто оставили пустыми. Так... на всякий случай. Многие из таких комнат заняты слугами. Некоторые на шестом этаже используют как кладовые. Хотя у нас немаленький подвал. - Так сколько все же в замке этажей? - Спрашивает Энид, смотря в спину спускающейся принцессы. - Никто не знает. Правда, никто. - Выдохнув, она останавливается. Облокачивается спиной о каменные перила и глядит на блондинку. - Когда-то... лет сто назад, я пыталась посчитать. Я дошла до пятидесяти пяти этажей. Представляешь? На следующий день их было пятнадцать. Затем тридцать семь. Но максимальным было именно пятьдесят пять. При чем на каждом этаже были комнаты, в них даже кто-то жил! И слуги там спокойно себе ходили... - Брюнетка опускает глаза, разглядывает каменные ступени и задумывается. - Я действительно не знаю, как так получилось, что замок буквально живой. Но знаешь, мы не то, чтобы особо и жаловались этому. - Мне кажется это подстать вашим волшебным землям. - Энид улыбается. - Тоже верно. - Брюнетка кивает. - Давай поспешим, не то на завтрак опоздаем. - А комната с пианино? Я видела пару дней назад. - Синклер спускается вниз за темноглазой. - Просто комната с пианино и темно-красными диванами. Больше ничего. - Ну... это действительно просто комната с пианино. Раньше отец часто играл для матери, а сейчас... Я давно не слышала, как он это делает. Зато там часто сидит Пагсли. Он ломает мне уши, но хотя бы пытается. - А ты умеешь играть? - За три сотни лет грех не научиться. - Ну, Пагсли, видимо, грешен. - Ох, еще как. - Брюнетка на секунду улыбается, наконец ступая на пол. - Он не особо тянется к музыке, если честно. Вот заинтересовался пианино полтора года назад. Даже ноты у меня украл, вместо того, чтобы просто спросить.       Двери в столовую были открыты. Девушки в белых фартуках еще разносили еду. Одна из них шла к столу с большим подносом, пока за ней в ряд летели красные яблоки. Стоило ей поставить поднос на стол, как тут же она взяла контроль над яблоками и медленным движением руки отправила их в небольшую, но красивую корзину на столе. В соседнюю корзину легли зеленые яблоки. Энид наблюдала за этим с замиранием сердца. Как же это все-таки впечатляло. Одним движением руки ты мог переместить предмет с места на место, щелчком пальцев можно было останавливать время. Некоторые вещи не укладывались в ее голове до сих пор. - Вы сегодня рано. - В столовую зашли король с королевой. За ними плелся вечно хмурый Мартин. Он сел на свое место и уставился на драбанта принцессы, что заставило ее опустить глаза. - У меня есть небольшой план на день. - Отвечает дочь родителям. - Хочу побыстрее закончить с завтраком. - План? - Спрашивает Энид, опережая правителей. - Все узнаешь. Будь иногда менее любопытной, волчонок. - Извини, это у меня в природе. - Девушка улыбается, а затем убирает руки со стола, когда к ней опускается тарелка с завтраком.       Уэнсдей ухмыляется на мгновенье, а когда замечает улыбки родителей, тут же становится серьезной. - Это очень удивительно. Не думал, что Синклерам даровано любопытство. - Вмешался Мартин. Он поправил воротник своей рубашки, не сводя глаз с драбанта. - Любопытство не зависит от фамилии. - Отвечает вдруг Энид серьезным тоном, чем удивляет больше всего саму принцессу. - Еще как зависит. - продолжает стоять на своем мужчина. - Даже если в вашем роду и присутствует любопытность, то только к чужим землям. - Мартин... - Уэнсдей собиралась уже было что-то сказать, но ее прервали. - Я рада, что вы заметили, в чем именно проявляется любопытство моей прошлой семьи. Но если вы не глупы, то могли заметить, что я сейчас не в их числе. - Голос ее слегка ядовит. От этого тона внутри брюнетки приятно закопошились пауки. - Так что да. Мне присуща любопытность не только по отношению к чужим землям. - Ты все еще носишь фамилию своей семейки. То, что ты находишься здесь, не значит, что твоя кровь изменилась. - Мартин делает глоток горячего кофе, который ему подали парой секунд ранее. - В конце концов, кровь не поменять. Меняй ты фамилию или нет. Ты навсегда останешься Синклер.       Все на минуту стихли. Король и королева спокойно завтракали. Они считали, что эти споры не особо должны их касаться. Но они были готовы влезть, если кто-то из двоих перейдет тонкую грань. И Мортиша уже начинала хмуриться, потому что чувствовала, что Мартин уж больно близко к этой грани. - Кстати, на счет фамилии. - Вдруг говорит принцесса, взяв в пальцы вилку и отломив кусочек яичницы, отправляя его в рот. Прожевав, она продолжила. - Почему бы тебе действительно не взять мою фамилию, навсегда забыв прошлую семью?       Энид вдруг опешила, подавившись соком. Вернув хрустальный стакан на стол, она шокированными глазами уставилась на Уэнсдей. - П-подожди... что? Что ты мне предлагаешь? - Взять мою фамилию. - Ты и-имеешь в виду... - Почему бы нам не пожениться?       Все за столом смолки настолько, что ветер за окном казался до безумия громким. Мартин нарушил эту тишину, отодвинув от себя тарелку. - Ваше Высочество, вы что такое говорите?! Нельзя же так! Девушка с девушкой! Это же смешно! - Мужчина вдруг повысил голос. - Это страшно! О-она же ваш драбант! Слуга! - Тебя это не касается, Мартин. - Вдруг грубо отвечает за дочь королева. Мортиша врезается в мужчину взглядом и хмурится пуще прежнего. Никто не посмеет называть выбор ее дочери смешным. - И не тебе это решать. - Но ведь нельзя же! - Вновь говорит он, поворачиваясь к принцессе. - В в-вас бесы, Ваше Высочество! Неправильно это! - Не тебе это решать. - Повторяет дочь слова матери. - Ты ходишь по тонкому льду, Мартин. Советую тебе закрыть рот. Проклятье ушло, думаю, я вновь могу двигать горы.       И мужчина действительно замолкает. Он с испугом прячет взгляд в тарелке, поспешно заталкивая в рот завтрак. Уэнсдей же спокойно накалывает на вилку кусочек яичницы и отправляет его в рот. Энид, в надежде, что весь этот разговор все скоро забудут, повторяет за ней, пожелав всем приятного аппетита, на что получила пожелания в ответ. Она любила завтракать яичницей, повар при готовке использовал до безумия ароматные специи. А еще он аккуратно нарезал и складывал овощи по левую от яйца сторону. Наколов на вилку кусочек помидора, Синклер отправила его в рот следом за яичницей. - Вы так рано. - Двери в столовую с шумом закрылись, когда в них вошли последние люди, которые должны были сидеть за столом. - Это ты слишком поздно. - Отвечает брату девушка, после чего делает глоток сока.       Дориан лишь тихо всех приветствует и садится на свое место, молча приступая к завтраку. Он замечает, как нервно ест Мартин. Но переведя глаза на правителей, получает лишь незначительный взгляд. - Слушай, у нас в библиотеке есть книги по тому, как устроены механизмы? - Есть. - Кивает Аддамс, глядя на брата. - Покажешь? - У нас есть Нури, обратись к ней. - Отвечает сестра, накалывая на вилку последний кубик огурца. - Я боюсь ее. Она... странная. - Парнишка отправляет в рот ломтик сыра. - Ты слышала, как она разговаривает? Она назвала меня милым в прошлый раз! А в позапрошлый и вовсе... котенком. - Смотри, как тебе повезло. И жену искать не нужно. - Брюнетка усмехается, не глядя на брата. - Нури умная женщина. Пригласи ее на свидание. - Очень смешно! - Подождите. - Вдруг подает голос Дориан. - Нури приехала? - Давно еще. - Кивает Пагсли.       Беловолосый смотрит на принцессу недовольно. Затем резко отворачивается, сжимает губы и возвращает свой взгляд обратно на девушку. - Ну чего ты так на меня смотришь? Ты бы явно был не рад, скажи я тебе. - Я был бы рад, если бы именно Вы предупредили меня. - Вот только не говори, что обиделся. Ты ведь... - Нет. - Перебивает и встает из-за стола, оставляя еду на тарелке. - Но аппетит пропал.       Уэнсдей молча провожает его взглядом. - Мне кажется, он ревнует тебя ко мне. - Он мой друг, Энид. - Отвечает принцесса, взяв из корзины зеленое яблоко. - О! Ты признала! - Пагсли улыбается, на что сестра раздраженно выдыхает. - Раньше у меня был только он, а сейчас появилась ты. Так что... думаю, да. Он может ревновать. - Девушка делает последний глоток, опустошая хрустальный стакан. С тихим стуком он возвращается на стол. - Я не понимаю, почему он обиделся. Ведь он так и так узнал о Нури от меня. - Возможно, он хотел, чтобы ты сказала ему прямо. Один на один. А не вот так вскользь, дорогая. - Отвечает дочери женщина. - Какая разница. - С тяжелым вздохом принцесса встает со стула. Она подходит к середине стола и берет из корзины еще пару зеленых яблок, а затем глядит на Энид, на ее пустую тарелку, а после и на стакан, который вмиг опустел. - Ты готова? - Да. - Драбант встает из-за стола, но прихватывает с собой красное яблоко. - Пошли.       Они покинули столовую. Напоследок Уэнсдей кинула на Мартина взгляд, и лишь когда столкнулась с его глазами, вышла из помещения.       На улице было еще прохладно. Солнце поднялось над верхушками деревьев. Казалось, оно стояло на месте. Снег постепенно начинал таять. Аддамс заметила, что в этом году это было слишком рано. До весны было еще несколько недель. Это будет первая серьезная весна в жизни Энид. И девушка этому безумно радовалась. А брюнетка улыбалась, глядя в счастливые глаза. - Куда мы? - Спросила Синклер, когда ворот за спиной уже не было видно. - Я поняла, что ты еще ни разу не была в лесу. - Она поправляет небольшую сумку через плечо, в которую положила ранее взятые из корзины яблоки. Одно из них девушка оставила в своей руке. - Мы же ездили в Этьен. - Не понимает она. Надкусив яблоко, голубоглазая повернула голову в сторону брюнетки. - Это не то, Эни. - Мотает головой принцесса, сжимая свободную руку драбанта крепче. - Ты не была в самой чаще леса, где водятся все звери. Сейчас многие в спячке... но мы еще вернемся сюда позже, когда снег спадет. - К чему вдруг все это? - Энид идет по снегу за принцессой, ощущая тепло ее пальцев на своей ладони. - Ты все время проводила в замке и на его территории. И даже не представляешь, насколько красиво вокруг. Озеро, на котором мы были - лишь малая часть того, что есть на самом деле. А Этьен не единственная деревня в лесу. - Она делает последний укус и выкидывает огрызок зеленого яблока. Тот тут же тонет в снегу. - Неужели в лесу столько всего? - Голубоглазая повторяет за своей принцессой, кидая в снег огрызок своего яблока. - Да. Например, древний город. - Древний город? - Удивляется блондинка, обходя дерево. Лес что-то шептал. Тихо-тихо. Вороны перепрыгивали с ветки на ветку, наблюдая за девушками с высока. Они хозяева этого места. Энид почему-то уверена в этом. - Увидишь сегодня. - Мы не опоздаем на... - Мы отплываем завтра ближе к обеду. А уезжаем из замка на рассвете.        Уэнсдей ведет девушку все дальше в лес, не отпуская теплую руку. Тропинки не было и им приходилось проваливаться почти по колено в сырой снег. На середине пути Синклер это надоело, и она без спроса, со всей своей накопившейся наглостью, подняла принцессу на руки. - Эй! - Просто указывай путь.       Наверное, спорить с заботливым оборотнем - не самая лучшая идея. Даже если ты выше по статусу на несколько голов. Именно поэтому весь оставшийся путь Энид шла туда, куда указывала ее принцесса. Снег приятно хрустел. Деревья продолжали что-то нашептывать, пока птицы о чем-то спорили. Лес на темных землях действительно отличался от любого в мире. Он был живым. Он дышал, говорил, беспокоился, оберегал. Он не был обычным сборищем деревьев. Он, казалось, был отдельной личностью. - Все-все, стой. - Аддамс расслабила свою руку, убрав ее с горячей шеи. - Поставь меня. - Вау. - Энид смотрит на небольшую полянку, которую окружали деревья. Деревья в снегу. Тишина. Даже птицы не поют. - Зимой здесь не так красиво. А вот летом... Цветы и все зеленое. - Брюнетка делает шаг вперед, нарушая ровный покров. - Я обязательно приведу тебя сюда, как только сойдет снег. - Я буду ждать. - Блондинка улыбается, медленно шагая на середину поляны.       Аддамс стоит некоторое время, наслаждаясь тишиной. А затем вдруг садится на снег и ожидающе смотрит на драбанта. Синклер медленно садится напротив нее, поджимая колени к груди. Смотрит внимательно, обводит глазами губы, переходит на нос и щеки, которые были будто покрыты кофейными брызгами, а затем встречается с темными глазами. Принцесса смотрит в ответ, словно ждет чего-то. А затем вдруг подает голос. - Ты мне так и не ответила утром. - Шепчет она. - Что ты думаешь на счет того, чтобы взять мою фамилию?       Энид вздрагивает, она с ужасом прячет взгляд в снегу, не в силах даже разомкнуть губы. Как об этом можно спрашивать вот так прямо? Она никогда не понимала этого. Будь она на месте принцессы, то шла бы к этому вопросу аккуратно, обходными путями. Она бы никогда не смогла спросить вот так в лоб! - Т-ты имеешь ввиду... - Она неуверенно приподнимает глаза. - Кольца, свадьба и моя фамилия рядом с твоим именем на листе бумаги. - Перечисляет Уэнсдей, не сводя глаз с удивленной блондинки. - Ну а дальше... семья, дети, теплые ужины. Если хочешь. - Дети? Как ты себе это представляешь? - Синклер смотрит на девушку и видит всю ее серьезность. - Подберем брошенного ребенка и будем воспитывать. - Пожимает плечами принцесса.       Энид усмехнулась, вновь опустив глаза в пол. На ее плечах поселилось два существа. Ангел кричал твердое " да", пока демон настаивал, что так нельзя и это неправильно. - Но ведь... нельзя же. - Шепчет она слова демона. - Брак между девушками. Я слышала, что где-то за это казнят и... - Энид. - Блондинка вздрагивает, когда на ее плечо ложится ладонь. - Покажи мне хоть одного человека, который рискнет хотя бы подумать о том, чтобы меня казнить. Я уже молчу о воплощении мыслей в жизнь. - Но ведь нельзя просто взять и нарушить закон. Да и... - Энид. Я тут закон, забыла? - Черные глаза смотрели с заботой. - Ну, вернее... пока что закон моя мать. Но я уверена, что она не будет очень против дать согласие на однополый брак своей дочери. - Хах... да. Твоя мама не то чтобы была сегодня против, затыкая Мартина. - Мартину уже стоит преподать урок. - Взгляд ее тут же становится опасным. Она вдруг отгибает указательный палец и смотрит на него несколько секунд, пока на самом кончике не вспыхивает маленький огонек пламени. Лицо тут же озарила хитрая улыбка. - Подожди! Ты и магией стихий пользоваться умеешь?! - С восторгом спрашивает девушка, глядя блестящими глазами на маленький язычок пламени. - Откуда ты знаешь, как это называется? - Выгнув бровь, спрашивает Аддамс. - В библиотеке много интересных книг. Нури позволила мне взять парочку. - Она видит на лице принцессы легкую и довольную улыбку. Но та почти сразу же прячет ее, поэтому блондинка спрашивает вновь. - Так ты владеешь?       Уэнсдей тяжело выдыхает и ложится на снег. Она встряхивает ладонь, и огонек пропадает. Глядя на небо, она тихо отвечает на заданный ранее вопрос. - Пытаюсь. Это оказалось куда тяжелее, чем я думала. Первые полгода огонь обжигал мне пальцы. Сейчас этого уже нет, но тот маленький огонек - это все, что я умею. - Это уже хорошо! - Говорит она, ложась рядом. - Энид, мне три сотни лет. За это время я могла научиться щелчком пальцев сжигать целые деревни, а пока что могу лишь поджечь свечу. - Ну... ты была занята другими делами, ведь так? - Да, но... За столько лет я прочла тысячи книг, побывала во всех местах, выучила множество языков! Но так и не научилась нормально пользоваться магией стихий. Единственное, что я могу, так это гонять ветер. И почти что сдвигать горы... - И ты хочешь сказать, что это плохо? - Это мало! Сейчас в академии это умеет каждый подросток. А я? Мне сотни лет, я умею останавливать время! Но не могу взять контроль над огнем.       Энид задумывается. Она отворачивается от принцессы и смотрит в небо. Когда она впервые прочла про магию элементов, то не сразу поверила, что так действительно можно. Разжигать пламя щелчком пальцев, сдвигать камни, контролировать воду и ветер! - А ты можешь останавливать дождь? - Шепотом интересуется девушка. - Да. Раньше часто этим баловалась. На самом деле очень красивое зрелище... Капли воды замирают в воздухе и ты можешь дотронуться до каждой. - Покажешь мне? - Как только пойдет дождь, так сразу.       Энид улыбается, Уэнсдей это чувствует. Она слегка пододвигает свою руку, вслепую находя ладонь оборотня. Пальцами скользит по коже, царапает ногтями, а затем просто накрывает чужую ладонь своей. - Это на самом деле все так необычно... - Вдруг начинает блондинка, переворачивая свою ладонь внутренней стороной вверх, сжимая прохладные пальцы. - Я даже в сказках о таком не читала. А тут в реальной жизни... человек способен останавливать дождь. - Это на самом деле действительно удивительно. Представь реакцию детей, когда они в возрасте семи лет узнают, что могут контролировать пламя. - А все это умеют? - Только те, кто учится в академии. Кто-то просто не хочет тратить время на это. Многие фермеры не обучались магии. Хотя им было бы полезно контролировать ту же воду. Строители тоже зачастую выпускаются из обычных школ. Музыканты, художники. И другие творческие направленности. Никому из них магия не нужна. - Брюнетка вдруг приподнимается и садится, сжимая в свободной ладони снег. - Так что, жить в Черном Королевстве не равно иметь магию. Мы просто родились там, где земля пропитана магией до отвала. Но даже ты можешь чему-то да научиться. - Могу? - Девушка вдруг приподнимается. - Можешь. Ты же оборотень, Энид. Ты от природы магическое существо. - Аддамс смотрит на нее внимательно, изучая заинтересованное лицо. - Вы буквально магические существа, которые отказываются слушать о магии.       Блондинка встает и грустно улыбается. Ей самой всегда было интересно, почему же так. Почему в ее королевстве запрещено даже заикаться о магии? Никто никогда этого не объяснял. Просто нельзя и точка. - Может у твоих предков моральная травма? - С легкой насмешкой спрашивает принцесса, поднимаясь на ноги. - Пытались научиться магии, но не вышло. Вот и обиделись. - Или же магия сыграла с ними злую шутку... - Предполагает Энид, идя за Уэнсдей по ее следам. - Тоже может быть. - Кивает брюнетка. - Но не только с ними. - А с кем еще? - Скоро увидишь.       На этот раз девушка не позволила поднять себя на руки. Она шла по снегу, огибая деревья и кусты, придерживаясь какой-то цели. Казалось, она видела эту цель прямо сквозь толстые стволы и ветки. Вороны стихли совсем. Ветер тоже. Шли они достаточно долго, но солнце словно оставалось на месте. А возможно, Энид просто казалось, что время шло медленно в полной тишине. Вскоре они подошли к реке, мостом через которую служило давно упавшее дерево. - Иди аккуратнее. - Произнесла принцесса, медленно шагая по заснеженному стволу.              Снизу сплошной лед, который потихоньку начинал таять. Но вскоре Уэнсдей остановилась, облокотившись о ствол дерева. - Мы пришли. - Она кивнула куда-то вперед, и голубые глаза устремились в ту же сторону, зацепившись за какие-то развалины. - Мы в самом центре леса. Это древний город. - В самом центре? Но мы шли долго... - Блондинка подняла голову, вновь уставившись на солнце. - Время... - Заметила, да? - Аддамс щелкает пальцами и все вокруг оживает. - Я остановила время, когда мы сошли с поляны. Иначе мы бы не успели. - Не успели?       Уэнсдей идет вперед, заходя на территорию разваленного городка. Старый, разваленный и в тени высоких деревьев. Ступени, что вели куда-то вдаль, были припорошены снегом. Крыши старых домов давным-давно сгнили, оставив от зданий лишь каменные стены. Вскоре они вышли на главную площадь. По самой середине башня, вокруг разваленные дома и даже статуи, которые, казалось, охраняли это место. Но это лишь казалось. На самом деле это были просто куски камня в виде каких-то людей и даже животных. - Как красиво... - Прошептала блондинка, смотря на высокую башню. Колокол, который раньше висел там, сейчас валялся у одной из колонн. Ржавый, побитый. Непонятные рисунки на стенах завораживали. Они были выбиты камнями и явно несли в себе какой-то смысл. - Посмотри туда. - Прошептала Аддамс, указав пальцем вперед.       Среди старых домов сидел зверек. Белый-белый, он практически сливался со снегом. Мотал головой, присматривался и принюхивался. - Лиса? - Шепотом спросила Синклер. - У нас тоже такие есть. - Не просто лиса. Подожди.       Через минуту, зверек повернулся к девушкам хвостом, и Энид удивленно вскинула брови. На спине лисы оказались полосы. Но не просто полосы. А голубоватого оттенка. На секунду девушке показалось, что они слегка светятся. - Вау... Их полосы... - Светятся. Это самка. Так они привлекают самцов. - Брюнетка так же не отрывает глаз от зверька. Она давно не была здесь. Давно не видела всех тех чудесных тайн, которые прятал лес. - У самцов лапы темные, а вместо полос пятна. Да и хвост более пушистый. Так что отличать их очень легко. - Это просто невероятно. - А это только лиса. - Принцесса слегка усмехается, а затем переводит глаза на солнце. Его было почти не видно за высокими деревьями. Но оно очень скоро должно было подойти туда, где деревьев было меньше. - Скоро будет еще волшебнее. Только не пугайся. - Чего я должна испугаться? - Живых статуй сильно боишься? - Чего?       И в этот момент солнце поднялось на самый верх, осветив главную площадь. Колокол заблестел в свете солнечных лучей, а все те статуи, которые до этого стояли в тени и смотрели на девушек мертвыми каменными глазами, вдруг приподняли свои головы. - Ч-что... - Девушка вздрогнула, зажмурив глаза, когда одна из статуй шагнула в ее сторону, спрыгнув со своего пьедестала. - Все хорошо. Никто и ничто тебе здесь не навредит. - Брюнетка положила на теплое плечо свою ладонь, успокаивающе сжимая. - Просто посмотри.              И блондинка открыла свои глаза, приподнимая голову. Перед ней стоял каменный мужчина в шлеме. Глаза его все такие же безжизненные, губы сомкнуты. Он не дышал, лишь смотрел. За ее спиной кто-то пробежал. Обернувшись, Синклер увидела каменную собаку. До этого статуя стояла возле низенького домика, у которого еще сохранилась дверь. - Н-но как... - Солнце. - Отвечает принцесса. - Город почти всегда в тени, и оживает лишь на пару минут, когда солнце попадает сюда через ветки деревьев. - Она указывает туда, где сейчас находилось солнце. Деревьев там было меньше, да и росли они ниже, поэтому лучи спокойно попадали на площадь. - Статуи волшебные. Вот и весь ответ. Кто и когда их заколдовал... неизвестно.       Солнце вновь прячется за деревьями, а затем его и вовсе закрывает тучей. Статуи, словно по щелчку пальцев, останавливаются в один миг. Теперь они стояли не у домов, а кто где. На колокол приземлилась ворона, она громко каркнула, привлекая к себе внимание. И Энид удивилась, взглянув на нее. - А... - Птицы здесь тоже другие, да.       Синклер приглядывается к вороне, на крыльях которой виднелся красноватый узор. Выглядело это одновременно странно и чудесно. Словно кто-то поймал ее минутами ранее и разрисовал. - Это словно другой кусочек земли... - Девушка завороженно смотрела на птицу, а та глядела в ответ. Она только привыкала к тому, что магия вовсе существует. А тут ее словно в один миг стало в несколько раз больше, что даже звери изменились. - Так и есть.       Энид переводит удивленные глаза на принцессу. - Здесь... магии больше? - Здесь она и появилась. - Она проходит мимо башни и идет все дальше по заснеженной дорожке. Блондинка спешит за ней. - Как думаешь, какой смысл людям покидать такое место? Город немаленький. Но в один миг он прекратился в заброшенные руины.       Синклер огляделась. И ведь действительно. Город был достаточно большим. Дома на каждом шагу, судя по ржавым вывескам, были и магазины. Красивая площадь с башней и статуями. Почему это место стало заброшенным? - Стихийное бедствие? - Предполагает она. - Ну или... людей прогнала белая армия. - Когда город опустел, Белого Королевства толком еще и не было. - Отвечает девушка, сложив руки за спиной. - А когда он появился, Белого Королевства не было вовсе. Этот городок основали еще до того, как появилось понятие "король". Вместо королей и королев у них были вожди. Вместо каминов простые костры, а питались они в основном рыбой и мясом, так как выращивать ничего толком не умели. У них не было даже свечей. И язык был другим.       Энид слушала девушку внимательно. А Аддамс говорила медленно и тихо, словно боялась, что ее кто-то да услышит. Кто-то, кроме ворон, которые, казалось, преследовали их. Вскоре их путь перегородило большое разваленное здание. Второй этаж почти полностью обвалился. Снег придавал ему еще больше холода, чем казалось на первый взгляд. Дверей не было. А сам дверной проем выглядел опасно, словно вот-вот обвалится. - Что это? - Здание... ученого? Если его так можно назвать. Я сама не уверена до конца. И не особо уверена в правдивости всей истории этого места. - Она делает шаг вперед и садится на вторую ступень перед дверью. Энид садиться не спешит, поэтому принцесса приподнимает голову, глядя на девушку снизу вверх. - Многие записи, которые были, давно утеряны. Бумага в то время была плохая. Большинство записей давно порвалось, чернила на них растеклись. Писали на чем могли и чем могли. Многие каменные таблички с надписями разбиты, да так сильно, словно били их специально, лишь бы никто и ничего не прочел. Единственный источник истории это книги, которых было здесь множество. Многие были сожжены. - Брюнетка трет свои ладони друг о друга и встает на ноги. Становилось все холоднее и холоднее. - Люди словно бежали отсюда. Но не просто бежали, а избавляясь от следов. Они жгли книги, ломали таблички, разрывали страницы. Лишь бы никто не узнал какой-то страшной тайны.       Энид переводит взгляд на здание. Выглядело оно массивно и пугающе, пускай и практически развалено. За окнами виднелись высокие колонны, лестница, которая вела когда-то на второй этаж. Все здание было пошарпано, деревья буквально прорастали сквозь окна и даже стены. Здесь хозяйничала природа, убивая все следы человечества. А Энид думала, что она с людьми заодно. - Но страшная тайна не скрывалась. Зайди в здание и ты ее увидишь. Вот только не ясно, откуда оно взялось... - Принцесса встает на ноги и идет вперед, оглядываясь изредка на блондинку. А Энид не отстает, идет прямиком за девушкой.       Сойдя со снега, они перешагнула порог и вошли внутрь. Здесь, на удивление, было тепло. Под ногами был каменный пол, снега на нем не было. Хотя по углам он забился. На стене висела порванная ткань, на ней было что-то вышито. Но это вряд ли можно было прочесть. Но самое важное было практически посередине помещения. На каменном пьедестале, ничем не защищенным, лежал темный камень размером с ладонь. Или скорей кристалл. Он лежал на каменной поверхности, которая была исписана разными надписями на неизвестном языке, и слегка светился. - Ч-что это?... - Не знаю, но... если судить по записям, то это то, из-за чего люди бежали отсюда. - Из-за камня? - Возможно, что именно из-за этого камня наша земля так пропитана магией. Помнишь, часами ранее ты говорила, что магия могла сыграть с людьми злую шутку? - Спрашивает девушка, но ответа не ждет, продолжает. - Исходя из записей и некоторых предположений, возможно, это лишь осколок того, что скрывается под землей. И вряд ли этот осколок должен был попасть в руки человека. А возможно, использовали его с темными намерениями. - Хочешь сказать, что под землей скрывается нечто... масштабнее? - Здесь неподалеку есть шахта. Оттуда, скорее всего, осколок и достали. Люди пытались туда проникнуть вновь, но... природа не позволила. Обвалы, землетрясения... Люди сдались. - Брюнетка неотрывно глядит на кристалл, словно видит в нем что-то, что недоступно другим. - И этот осколок украсть пытались. Множество-множество раз. Но... не получалось. - Она на мгновенье опускает голову, и Энид смотрит туда же. Сердце ее на миг остановилось, когда она заметила пару костей. - Они мгновенно умирали. Так что люди бросили попытки и этого. Оставив камень здесь и... видимо забыв о нем раз и навсегда. Мне кажется, даже родители о нем не помнят. А я часто сюда приходила раньше. - Вот уж не думала, что в Черном Королевстве есть такие люди... Думала, тут все такие... добрые.       Аддамс усмехается. - Энид-Энид. Не всякий раз место, где ты родился, влияет на то, кем ты будешь. Королевство до отвала забито как добряками, так и людьми, которые готовы пойти даже на убийство, ради лишней монеты. Мы все знаем, что в Джерико есть черный рынок, но ничего с этим не делаем. - Ч-что там продают? - Нелегальное оружие... зелья. Кто-то информацию, за которую можно и умереть. Раньше даже продавали людей. Это было уже выше всяких норм, и мать отправила армию разбираться. Торгашей привели в замок, а затем казнили на площади. Людей, которых пытались продать, распустили, а кого-то даже пристроили в замке. Амели, например. - Амели... вот уж не думала. - И такое бывает. - Но почему вы ничего с этим не делаете? Оружием ведь явно убивают... зелья могут использовать не для добрых целей. - Во первых: черные торговцы бывают полезны даже королевству. Иногда зелья бывают полезны, а рецепты еще полезнее. Многие таланты скрываются на черном рынке, боясь, что их зелья могут быть до ужаса незаконными. И тогда их казнят. Но парочку таких талантов отец отправил преподавать в академию. Кто-то на светлый путь становиться не хотел... некоторых, чересчур опасных, действительно казнили. А кого-то отпустили. - Но ведь это опасно! - Из этого вытекает второй пункт: закон природы... так скажем. Выживает тот, кто умнее, сильнее и смелее. - Н-но ведь люди умирают... - Словно для тебя это новость. - Нет, но... я думала, что здесь все счастливы и... - Люди никогда не будут достаточно счастливы, Энид. Такова наша природа. Невозможно создать место без смертей и жертв. Нет на земле райского уголка, понимаешь? И никогда не будет. Дай человеку возможность быть счастливым, он захочет больше. Дай больше, он захочет еще. Но когда-то это"еще" закончится. И что сделает человек? Пойдет по головам, думая, что можно заполучить еще больше. Рай разрушится тут же. - Но ведь есть люди, которые довольствуются малым. - Энид смотрит на девушку, словно надеется ее переубедить. - Есть, безусловно есть. И что ты предлагаешь? Взять на райский островок только их? Хорошо. А что скажут остальные? Представь, что ты недостойна этого райского острова. И ты смотришь, как других забирают туда, где все хорошо. Где нет голода, где нет воин, где все счастливы. А ты нет. Неужели ничего не щелкнет внутри? Ладно, не щелкнет у тебя, щелкнет у других. А теперь представь, что это "что-то" щелкнет у убийцы в голове. А? - Голос ее перешел на опасный шепот, словно это она и есть та самая убийца. И по спине блондинки пробежался холодок. - Людей, которых хотели забрать, не станет в секунду. А вместе с ними и тех, кто собирался их туда вести.       Синклер молчит. Минуту, две, три. Брюнетка выдыхает, слегка разочаровано, и вновь смотрит на камень. - Почему все просто не могут быть хорошими... - Она поджимает губы и опускается на корточки, осматривая каменный пьедестал. Надписи на нем были на древнем языке. - Даже если бы все были хорошими, райского места все равно бы не вышло. Ведь люди мы жили в счастье, их становилось бы все больше и больше... А земля не бесконечна. И я сейчас не только об островке, я о всей земле в мире. Людей было бы слишком много, им негде было бы жить. А живи они на улице, в дождь или ветер. Разве это рай? В конце концов от людей пришлось бы избавляться. Как? С помощью убийств. И все. Рай тут же бы порушился. - Брюнетка тоже присаживается на корточки. - Так что... как бы люди не хотели, рая они никогда не получат. Невозможно сделать всех счастливыми. Как бы ты ни хотел, кто-то обязательно будет недоволен. Кто-то обязательно все разрушит.       Энид кивает, проводит пальцами по одной из надписей и прикрывает глаза. Теперь райский уголок казался ей глупой детской мечтой. Место, где нет воин, где нет предателей... где нет страшных взрослых, готовых отдать тебя, если ты становишься неудобным. Где нет криков и боли. Где тебя никто не предаст, и где никто не умрет за предательство. Люди никогда не смогут жить в мире, ведь кто-то всегда захочет большего, даже если у него и так много всего.       Открыв глаза, она смотрит на надпись, по которой провела пальцами. И вдруг хмурится, читая ее. Знакомая. Читает снова и поворачивается к принцессе. - Уэнсдей. - Да? - Она смотрит на девушку с любопытством. - Ты знаешь, что это за язык? - Латынь. - Кивает брюнетка. - Язык древних римлян. Пожалуй, один из древнейших языков, дошедших до нас. Некоторые считают его первым, но это доподлинно неизвестно. - Ты знаешь, что здесь написано? - Sanguis lunae. - Читает Аддамс выцарапанную на камне надпись. - Кровавая луна. - Кровавая луна... - Что-то не так? - Я... я видела надписи на этом языке. Перед тем, как проклятие снялось. - Где видела? - В-везде? Они словно возникали из ниоткуда и пропадали в никуда. Одна из надписей была именно... этой. Остальные я вряд ли вспомню. - Интересно... возможно, кто-то или что-то пыталось тебе о чем-то сказать. - Как жаль, что я не знаю латынь. - Можем позже поучиться. - Она приподнимается на ноги и смотрит вверх. Небо темнело. С уходом солнца, уходило и тепло. - Но позже. После поездки. А сейчас... думаю, нам пора идти. Скоро совсем стемнеет.       Блондинка лишь кивает и идет за девушкой. Они спускались вниз по заснеженным ступеням. Лисы провожали их взглядами, так же, как и вороны. В темноте их рисунки, казалось, излучали свет, так же как и полосы с пятнами на спинах лис. На дерево вдруг прыгнула белка, и Энид удивилась тому, каким забавным и длинным был ее хвост. Засмотревшись, она вдруг врезается в спину принцессы, которая облокотилась о колонну разваленного здания. - Уэнс? Все хорошо? - Не совсем... - Выдыхает она. - Я хотела, чтобы ты отдохнула перед поездкой... разгрузила голову. А вышло наоборот. Я только нагрузила тебя своими словами о мире и всяком таком... Да и животных зимой мало, мы толком никого не увидели.       Энид ушам не верила. Принцесса переживала за то, как они провели время. Пару месяцев назад, блондинка и подумать не могла, что такое может произойти. Даже сейчас это казалось чем-то непривычным и странным. - Глупая. - Выдыхает Синклер, обходя брюнетку, дабы встать перед ее лицом. - Мне понравилось, честно. Кто бы еще повел меня в глубь леса, дабы показать руины старого города и волшебных зверей? Пускай их и было мало, мне и этого хватило, чтобы удивиться, Уэнсдей. - Она приподнимает и кладет руки на плечи принцессы. - Так что даже не смей думать, что это все было зря. - Довольствуешься малым... Тебя бы точно взяли на райский островок. - Аддамс улыбается, и даже не думает скрывать улыбку от удивленных и восхищенных глаз. Но вскоре они слегка тухнут. - Мне туда не попасть. - Она грустно улыбается. - Я ранила людей, физически и морально. А однажды мне и вовсе придется кого-то убить, дабы спасти любимого человека. Так что мы вдвоем останемся на этой грешной земле. - И все равно ты останешься для меня ангелом. - Теперь и ее улыбка стала грустной. Она смотрит в голубые глаза. - Самым чистым существом в мире зла. - Вы сравниваете мою чистоту со всеми вместе взятыми? Или с кем-то конкретным? - С собой. - Признается Аддамс. - Я сделала слишком много зла. И начни я делать добро... оно бы все равно не перекрыло все то зло, которое я сотворила. На моих руках слишком много крови... и далеко не каждая жертва была во благо. - И все же... вы пытались спасти себя и свою землю, вместе с миллионными жизней. - Вот видишь. - Брюнетка выдыхает и опускает глаза. - За чьим-то счастьем скрывается тысячи смертей. Так кто я по итогу, злодей или герой? - Для меня герой, для кого-то злодей. - А затем вдруг повторяет слова принцессы. - В этом вся человеческая сущность. Все мы разные. Кто-то считает так, а кто-то иначе.       Уэнсдей вдруг смеется и прячет улыбку в теплом плече, подходя к девушке ближе и кладя руки на ее талию. - Ты поражаешь меня все больше с каждым днем...       И с этими словами тянется к горячим губам, накрывая их своими, более холодными. Энид улыбается в поцелуй, прижимая девушку к себе ближе. Ей не хотелось верить, что человек, способный целовать так тепло и ласково, может быть плохим. Ей никогда не хотелось верить, что Уэнсдей может быть плохой. Правда стучалась где-то глубоко в сознании, но блондинка всякий раз отгоняла ее все дальше. Ведь это было раньше. Аддамс убивала, делала больно, дабы помочь себе и своему народу. А сейчас этого не требуется. Сейчас ей не нужно быть плохой, дабы спасти что-то дорогое. А вот Энид придется. В какой-то момент побыть плохой, чтобы спасти то, чем она так сильно теперь дорожит. Чтобы спасти того, кто так тепло целует и обнимает. Кто готов слушать ее и говорить для нее. И Энид впервые действительно могла сказать, что готова убить ради нее. Она готова убивать каждого, дабы принести мир к ее ногам.

***

      Утро выдалось на удивление теплым, если говорить о конце зимы. Солнце еще не встало, когда принцесса разбудила ее. Собираться пришлось быстро. Умывшись, Энид надела на себя рубашку, накинула поверх пиджак и, дождавшись Уэнсдей, вышла из комнаты вместе с ней. Завтрак тоже получился быстрым. Дориан, явно остывший после вчерашнего, начал расспрашивать по пути к карете о том, где же пропадала принцесса весь вчерашний день. А когда услышал ответ, очень удивился.       Три кареты отъехали от замка ровно на рассвете. В двоих из них сидели люди, а в третьей везли вещи. По пути к порту Атнос на глаза попадалось множество небольших деревень. Они еще спали, а снеговики на улицах таяли. Дориан долго рассказывал о том, каким может быть скучным путь, если не подготовиться. Именно для этого он взял с собой пять толстых книг. А Энид даже и не подумала о том, чем будет заниматься пол месяца плаванья.       Но когда она вышла из кареты в порту, то и думать об этом не стала. Перед ней стоял огромный темный корабль с красным узором и красивым черным флагом, на которой была вышита серебренная буква "А".       Порт был до ужаса живым. Кто-то куда-то спешил, кричал, никто даже и не обращал внимание на правителей. Все были заняты своими делами. Кто-то нес ящики с рыбой, кто-то с овощами и фруктами. Кто-то приплывал на маленьких лодочках, а кто-то наоборот отгребал от берега. Повсюду пахло рыбой и пряностями. Все о чем-то говорили и спорили. Принцесса даже взяла драбанта за руку, дабы та не потерялась. Но Энид в один момент напряглась, когда осмотрела все вокруг. Людей было множество. Ей нужно было быть на чеку, дабы защитить принцессу, а не оглядываться вокруг с открытым ртом.       Но когда они вошли на корабль, то напряжение тут же спало. Команда на корабле тоже чем-то занималась. Кто-то кому-то кричал, кто-то тянул какие-то канаты, что лежали на полу. Некоторые несли ящики и вещи из кареты.       А через полтора часа корабль наконец отплыл от берега. И Энид почувствовала прохладный ветер, который игрался с ее волосами. - Так странно... - Глядя на берег, произнесла девушка. - Что? - Брюнетка облокотилась о фальшборт и взглянула на Синклер. - В твое королевство я плыла на корабле, как раб. Как пленный. - Она выдыхает и тоже подходит ближе, облокачиваясь о фальшборт. - А уплываю как свободный человек. - Ты всегда была свободным человеком, Энид. - Принцесса приподнимает руку и теребит светлые волосы. - Пошли, я покажу тебе каюту.       Каюта была немаленькой, с одной большой кроватью, столиком посередине и стульями. С тумбой и шкафом. И даже с небольшим ковром возле кровати и картой на стене. Пагсли, как оказалось, жил с Дорианом в соседней каюте справа. А его драбант отдыхал в соседней слева. Каюта короля и королевы была самой дальней.       Как оказалось, корабль ускоряли именно с помощью магии стихий. И управляли ею пятеро человек. Они, стоя на отдельной площадке, направляли ветер прямиком к парусам. - На всех кораблях есть такие люди? - Спрашивает Энид, сидя под мачтой. - Нет. - Отвечает брюнетка, глядя на людей. - Мы просто плывем против течения. Для этого они там. Против течения плыть ужасно сложно. Этих пятерых под вечер сменят другие пятеро. На утро будут следующие. Всего три группы по пять человек. - Это наверное невероятно сложно, да? Тратить так много магии. - Неподготовленный человек устанет в первые полчаса. А все они учились специально для того, чтобы управлять такими кораблями. - Невероятно.       Но больше блондинку впечатлило не то, как в Черном Королевстве управляют кораблем, а то, как красиво солнце разливается по воде на закате. Восхищенная, она прошлась по палубе и встала на корме, дабы видеть солнце лучше. - Энид, будь аккуратнее. - Ты просто посмотри...       Блондинка продолжала смотреть вперед. Холодный океан в один миг стал золотым. Оранжевое небо с золотыми облаками пленили ее. Но пока Энид смотрела на закат, принцесса смотрела на нее. В голубых глазах отражался весь золотой океан. Ветер ей уже не казался таким холодным. Уэнсдей показалось на миг, что она вообще ничего не ощущает. Ее в плен взяли восхищенные глаза. Светлые волосы раздувал ветер, улыбка на губах заставляла сердце биться чаще. Уэнсдей вдруг опешила. Ей хорошо. Ей никогда в жизни не было так хорошо, как сейчас. И она никогда не думала, что "хорошо" может скрывать за собой простое наблюдение за тем, как любимый для тебя человек счастлив. - Ты чего так смотришь? - Вдруг спрашивает блондинка, поворачивая голову.       Какой легкий вопрос и сколько на него ответов. Но Уэнсдей не хочет говорить. Ей хочется слышать звук воды и спокойное дыхание. Она подходит ближе, обхватывает щеки руками и молча отвечает на вопрос, целуя сначала губы. Долго, медленно, нежно. А затем переходя на щеки, нос и скулы. Медлительность куда-то пропадает, когда блондинка, положив ладони на плечи, прижимает принцессу ближе. Та поспешно переходит обратно на губы, целуя более напористо. Все слишком ярко. Все эти ощущения, они никак не усвоятся. Прошло столько времени, а брюнетка продолжала вздрагивать от каждого необдуманного движения. От каждого обжигающего прикосновения. - Ты любил ее?       Вопрос заставляет Дориана вздрогнуть. Он отводит глаза от принцессы с драбантом, переводя их на рядом вставшую королеву. - Что? - Ты любил мою дочь?       Парень опускает глаза в пол всего на миг, прежде чем ответить, практически не думая. Словно он готовился к этому вопросу всю свою жизнь. - Я хотел лишь защитить ее. - Он возвращает глаза на пару в золотом свете. - Но я не смог. - И ты жалеешь? - Голос королевы был серьезным, но теплым. - Жалею лишь о том, что спасение оказалось именно таким... привезенным с вражеских земель. - Признается беловолосый. - Я обещал защищать ее от таких, как она. Но защити я ее от Энид... она бы была несчастна. А несчастье - это последнее, чего бы я хотел для нее.       Королева молчит какое-то время. Солнце практически прячется за водным горизонтом. Она смотрит на свою дочь, которая с улыбкой обращается к драбанту. И не верит, что это действительно реально. - И все же, ты любил ее. - Говорит наконец она. - Я был влюблен. Но никогда не позволял любить так, как любит ее она. - Он выдыхает и отворачивается от девушек. - Я люблю ее, как друга. Как человека, который был со мной все эти три сотни лет. - Она будет с тобой и дальше. Уэнсдей очень ценит тебя. - Я знаю. - В холодных глазах отражается свет луны. - Люди очень громко думают. - Если однажды придется спасти Энид, ты спасешь ее?       Парень сглатывает. Он никогда не думал об этом. Спасти человека из Белого Королевства? Спасти того, кого он ненавидел всю свою жизнь? Спасти врага, ради счастья близкого? Он впервые не знал, что и думать. Но глядя на луну, он вдруг ответил. - Я хочу, чтобы она была счастлива.       Королева лишь кивает. Парень это чувствует. А затем женщина уходит. Медленно и тихо. Как делала это всегда.       Дориан не ушел с палубы даже после того, как в каюту спустились драбант с принцессой. Он еще долгое время стоял и глядел на луну, обдумывая ответ на вопрос королевы. Пусть он уже и дал его.

Aliqui habent suam felicitatem immolare.

Nam felicitas carae personae.