Раствори краски моей жизни

Чьи-то руки крепко хватают за плечи и валят тело на землю, больно ударяя его об асфальт. Тело не видит лица насильника, лишь его мерзкие и сильные руки, что не планируют отпускать его. Мужчина расположил нож вплотную к чужому горлу, запретив телу издавать хоть какие-то звуки, после чего заломил его руки за спину. Он заставлял повиноваться, демонстрировал собственное могущество и превосходство над чужими силами, тем самым самоутверждаясь и теша своё самолюбие. Чужие руки крепко сжимали упругие бёдра, тем временем как ствол входил в плоть и выходил из неё. Тело хотело скулить и кричать от невыносимой боли, но от страха горло словно сковало стальными цепями. Тишину нарушали лишь хлопки кожи о кожу и тихие, мерзкие стоны, что принадлежали не менее противному насильнику. Внутри всё горело и пульсировало, тело сжало зубы, чтобы не закричать при очередном движении чужой плоти. Из глаз потекли слёзы, стекая на холодный асфальт, что был окроплён кровью. Казалось, что это никогда не закончится. Чужие бёдра всё продолжали и продолжали ударяться об плоть, стоны становились то громче, то вновь тише, а член насильника так и оставался твёрдым, несмотря на то, что это длилось, кажется, уже больше часа. А может быть и не часа, а больше суток. Тело не понимало, ведь уже давно потерялось во времени. Но в какой-то момент всё прекратилось. Неожиданно для тела мужчина исчез, словно растворился в воздухе, а тело, не в силах больше опираться на собственные ноги и руки, распласталось по полу, больно ударяясь об него головой. На мгновение повисла гробовая тишина, которую нарушило громкое дыхание и еле слышный скулёж тельца, что с каждой секундой становился всё громче и громче. Внезапно, тело почувствовало лёгкое поглаживание на своей руке. Но это поглаживание было не мерзким, не таким, какими были прикосновения того, кто опорочил его честь. Вовсе нет, мимолётная ласка была нежной и приятной, будто солнышко согревало его тыльную часть ладони. «Пожалуйста, очнись», – раздался чей то жалобный голос, что дрожал от непролитых слёз. Перед взором тела всё потемнело, и оно закрыло глаза, больше не открывая их.

***

Тёмноволосый парень слегка приоткрыл глаза. В его голову тут же ворвался чей-то приглушённый плач и пищание аппаратов, что раздражали его мозг, не успевший привыкнуть к резким звукам. Яркий свет ослепил глаза, отчего парню пришлось слегка прищуриться и проморгаться, чтобы увидеть хоть что-то. В первую очередь парень увидел стерильно белый потолок, от которого на душе стало слегка некомфортно. Во вторую же, боковым зрением, парень увидел что-то похожее на капельницу. «Где я?», – подумал про себя ничего не понимающий омега, чей мозг был слегка заторможен из-за совсем недавнего пробуждения. В поисках ответа парень повернул свою голову вбок. Он увидел Кейла, белая макушка которого была опущена. Было очевидно, что он плакал: Странные звуки, похожие на приглушенный плач, раздавались по комнате, его плечи слегка потрясывались с каждым новым всхлипом, от которого у Итана защемляло сердце. Хотелось похлопать друга по плечу и прижать его к себе, утешить, но почему-то руки, как и всё остальное тело, словно весили несколько тонн, настолько они казались неподъемными. Вместо нормального голоса изо рта Итана вышел тихий хрип: – Кейл, где мы? Что произошло? Почему ты плачешь? Парень тут же дёрнулся и поспешно вытер слёзы, пытаясь скрыть то, что буквально мгновение назад он горько плакал. – Итан, ты очнулся! – тихо, но со звонкостью и лёгкой радостью в голосе сказал Кейл. Он смотрел на своего друга слегка обеспокоенно, но в то же время в его глазах плескалось облегчение. Однако на вопросы Итана он так и не ответил, что слегка нервировало того. – Кейл, я ничего не понимаю. Что происходит? Ответь мне, – вновь с трудом прохрипел Итан, смотря своему другу прямо в глаза. Отчего-то Кейл помрачнел, вдруг становясь слишком серьёзным. Таким своего друга Итан видел крайне редко, лишь в особых случаях, о которых он предпочитает никогда не вспоминать. – Мы в больнице, Итан. Ты упал в обморок через несколько минут после того, как пришёл в мою квартиру, – ответил другу Кейл, отводя взгляд в сторону. Он не мог смотреть на своего друга в столь тяжёлый момент, не сейчас, когда тот постепенно вспоминает, что с ним произошло. – Я не понимаю... – Ты точно ничего не помнишь? Изнасилование, Итан, – тихо прошептал Кейл, – Тебя изнасиловали. Перед глазами парня стали проноситься страшные события, недавно произошедшие с ним... Чужие руки, сжимающие его тело, чей-то сальный взгляд, направленный на его бёдра и эта адская боль, что исходила из порванной прямой кишки и распространялась по всему телу словно разряды тока. Рот парня приоткрылся от шока, а глаза и нос начало предательски щипать. Он не верил в слова Кейла, не верил в собственные воспоминания, пробегавшие перед его взором. Он думал, что это спросто страшный сон, но никак не мог проснуться, никак не мог выбраться из объятий этого кошмара. Парня начала накрывать паника, его дыхание участилось, а пульс разогнался настолько, будто он только что занимался физической активностью. Итан был готов вновь провалиться в пучину страха и тревоги, однако его отвлекло то, что его руку крепко сжали. Он почувствовал у себя на ладони то же тепло, что и во сне. Такое же приятное и трепетное, как нежные объятия любящих родителей. Парень перевёл взгляд на свою руку и увидел, как Кейл нежно сжимает её, пытаясь хоть как то поддержать своего друга в столь тяжёлый для него момент. – Мы справимся с этим, Итан, – сказал Кейл голосом, дрожащим от слёз, что вновь подступили к его слегка покрасневшим глазам. – Только не смей сдаваться. Я рядом, слышишь? – добавил он, под конец понижая свой голос до шёпота. Итан ничего не ответил, лишь сжал руку приятеля в ответ. Он позволил слезам выплеснуться наружу, надеясь на то, что вместе со слезами уйдёт из души и жгучая боль. Но боль не проходила, как и слёзы, что лились из его глаз бесконечным потоком. Дверь слегка приоткрылась, и в палату зашёл неизвестный человек. – Здравствуйте, Итан, – сказал человек, вошедший в палату, – Я ваш лечащий врач. Можете звать меня доктором Мориссоном. Стрит-артер с трудом кивнул, смотря на доктора Мориссона. Он питал к нему недоверие. В принципе, недоверие он сейчас питал ко всем, кроме Кейла, что был словно его лучик в кромешной тьме. – У вас обнаружилась плохая свёртываемость крови, именно поэтому вы потеряли её очень много. В следствии этого вы упали в обморок, – спокойным голосом продолжил говорить доктор, не удивляясь недоверчивому взгляду Итана. Жертвы изнасилования, которых было на его практике не малое количество, часто смотрели на него с подозрением, страхом и недоверием, поэтому он уже давно привык к этому. – Как вы себя чувствуете сейчас? – всё ещё спокойным тоном спросил врач. – Дерьмово, – это было всё, что Итан мог выдавить из себя сейчас. Горло, как и в жутком кошмаре, будто что то сковывало, мешая свободно говорить. – Я вас понял. Это ненадолго, препараты должны скоро подействовать. Однако я пришёл сюда не только чтобы спросить вас о вашем самочувствии, – сказал доктор Мориссон, отчего юный стрит-артер напрягся. – Я понимаю ваше плохое самочувствие, но я вынужден спросить... Вы хотите написать заявление на насильника? – в лоб спросил мужчина, не удосужившись преподнести вопрос более мягко. Вопрос застал парня в расплох. Он удивлённо взглянул на врача, размышляя о том, стоит ли обращаться к помощи полиции. Ведь разве он сам не виноват? Как никак, именно он виновен в том, что он вышел совершенно один ночью. Да и разве это совпадение, что его уже не первый раз за всю его жизнь насилуют? «Это всё моя вина...» – подумал про себя омега, ощущая дрожь в конечностях от внезапной мысли. Его мозг пытался защитить себя, внушая парню то, что произошедшее с ним – это то, что можно контролировать. Ведь тяжело осознавать, что от тебя в столь ужасный момент ничего не зависело, не так ли? Это осознание вселяет животный страх, от которого кровь стынет в жилах. А Итан не хотел испытывать ужас и ощущение собственной беспомощности, поэтому он всеми силами оправдывал насильника, скидывая всю вину на себя. – Нет, – коротко прохрипел Итан, ловя на себе ошарашенный взгляд Кейла. Парень не был уверен, что он готов официально заявить о том, что его изнасиловали. Вернее, официально заявить о том, какой он грязный и мерзкий человек, которого использовали как мясо. – Но, сэр... – Я сказал нет, – перебил врача Итан. Доктор вздохнул. Жертвы изнасилования часто боялись признаться хоть кому то в том, что с ними произошло. Они не доверяли столь личный секрет даже полиции, предпочитая оставлять преступника на свободе, лишь бы не выносить в свет свои травмы. – Хорошо, я вас понял. Тогда мне остаётся только порекомендовать вам хорошего психолога из нашей клиники, работающего с подобными случаями. Его услуги стоят совсем недорого, поэтому вы с лёгкостью сможете оплатить их, – ответил доктор, на что пострадавший лишь кивнул. – Я вынужден на время покинуть вас, сэр. Скоро медсестра зайдет к вам, чтобы сменить капельницу. После этих слов доктор вышел из кабинета, оставляя за собой гробовую тишину.

***

– Итан, ты должен написать заявление! – крикнул Кейл, спустя пару десятков секунд после того, как доктор вышел из кабинета. Итан молча отвёл взгляд в потолок. Обдумав слова друга, он тихо и безразлично сказал : – Зачем? – Ты ещё спрашиваешь?! Он должен сесть за решётку! Этот... Этот урод! – Почему? – немного погодя ответил Итан. Этот вопрос ошарашил Кейла. Но прежде чем он успел что то ответить, его друг тихо добавил : – Я ведь заслужил то, что произошло со мной. Кейл был в шоке. Он, не веря, смотрел на своего приятеля, который сказал настолько страшную и самоуничижительную вещь, что блондин не понимал, что он хочет сделать – дать ему пощёчину или крепко обнять. – Итан, даже если ты считаешь, что ты это заслужил... Он ведь может напасть на других людей. Факт остается фактом: Итан считает себя виноватым в том, что произошло. Однако речь шла не только о нём, речь шла также о безопасности других людей. Этот аргумент привёл Итана в чувства, частично открывая ему глаза на правду: На нём лежала ответственность не только за свою сохранность, но и за сохранность общества. Ведь вдруг этот насильник доберётся и до Кейла? А вдруг он доберётся до какого нибудь малыша, что любит гулять допоздна на детской площадке, пока его родители ругаются по любому поводу? Парень попросту не мог допустить этого, поэтому спустя три дня после выписки из больницы, он решил пойти в полицейский участок, чтобы всё таки написать заявление. Итан шёл по улице, которую он знал как свои пять пальцев. Но даже то, что место для парня было ему очень знакомо, не могло успокоить его паранойю. Он постоянно оглядывался, осматривая каждый уголок, каждый камушек улочки, пытаясь найти потенциальный источник опасности, что словно дышала ему в спину. В этот раз Итан, наученный горьким опытом, решил не брать с собой нож, как и другие средства защиты. Он был слишком беспомощным, чтобы ему помогло хоть что то в случае нападения. Парень ощущал себя крайне некомфортно без привычной тяжести в карманах, но лучше уж так, чем вновь почувствовать лезвие ножа у своего горла. Внезапно, Итан услышал какой то треск сзади себя. Он обернулся, сжав кулаки, готовый драться и бежать настолько быстро, насколько ему позволит его физическая подготовка. Но ничего из вышеперечисленного делать не пришлось, ведь это был всего лишь дядя Андерсон, хороший знакомый Итана. – Эй, Итан! Чего так шугаешься? – слегка удивлённо сказал Андерсон своим басом, смотря на перепуганного парнишку. Тем временем тот лишь пожал плечами, с облегчением выдыхая. – Я давно тебя не видел, переживаю вот, не случилось ли чего, – добавил Андерсон, даже не подозревая, как мальчишку заденут его слова. Лицо Итана мгновенно помрачнело. Перед глазами трусцой пробегали воспоминания минувших дней, от которых в глазах на мгновение промелькнул ужас. Итан почувствовал, как в его горле образовался мерзкий ком, который мешал ему выдавить ему хоть что то в ответ на слова Андерсона, что с небольшой обеспокоенностью смотрел на своего хорошего знакомого. – Итан? Ты в порядке? Ком слегка отступил, и парень совсем тихо ответил: – Всё окей, я в полном порядке. Голос парня дрожал от сдерживаемых эмоций, и это абсолютно не понравилось представителю преступного мира. – Итан, но ты... – но не успел мужчина договорить, как его резко перебили. – Всё правда хорошо. Простите, мне пора, – Итан, не заметив, как он перешёл на «Вы», резко сорвался с места и побежал, не оборачиваясь на мистера Андерсона, что ошарашенно смотрел ему вслед. Парень и сам не заметил, как он забежал в какой то неизвестный для него район. Тревога стрит-артера лишь увеличилась, ведь даже в свете дня новое место выглядело для него опасным, как мышеловка для маленькой, беззащитной мышки. Он смотрел по сторонам и чувствовал на себе многочисленные взгляды. Буквально всё смотрело на него: Деревья, дома, машины – всё это словно взирало на него осуждающим взглядом, нашёптывая ему о том, какой он мерзкий и грязный. Он, пытаясь не обращать внимание на собственную паранойю, достал телефон и включил навигатор. Как оказалось, он был уже практически в центре города, поэтому идти до полицейского участка ему осталось совсем немного. Крепко сжимая телефон, Итан пошёл туда, куда ему указывал навигатор. Пройдя около триста метров и завернув за угол, Итан увидел полицейский участок. Здание выглядело величественно, возвышаясь над столь невысоким и хлюпким парнишкой. Он встал прямо у входа и, положив руку на дверную ручку, внезапно застыл. Его тело словно окаменело от страха перед предстоящим диалогом с сотрудником полиции. «Они тебя засмеют», – нашептывало ему сознание, доводя парня до дрожи в руках. Неожиданно для парня кто-то вышел из полицейского участка и чуть не сшиб его массивной металлической дверью. Вышедший из помещения мужчина пробормотал что-то про аккуратность и пошёл восвояси, оставив стрит-артера вновь в одиночестве. Итан глубоко вздохнул и медленно зашёл в помещение, закрывая за собой дверь. Парень огляделся. Вокруг была суета: Кто-то носил из кабинета в кабинет документы, чей-то рыдающий папа кричал о том, чтобы полиция быстрее расследовала убийство его сына, а какой-то полицейский тем временем спокойно попивал кофе, смотря на эту картину. И всё это сопровождалось громкими диалогами и прочими звуками, что резало вошедшему парню уши. Парень, тяжело вздохнув, слегка поморщился от этой какофонии и внезапно понял, что он не знает, куда идти. Немного подумав, он решил подойти к полицейскому. Когда парень подошёл к неизвестному мужчине, он тихонько спросил, слегка заикаясь: – Добрый день. Куда мне идти, чтобы написать заявление? – Добрый день, подойдите к стойке и обратитесь к сотруднику, – спокойным голосом ответил полицейский, указывая на ресепшен. Итан поблагодарил сотрудника полиции и направился к стойке. По дороге к ресепшену его чуть не сбил с ног тот самый омега, что ранее кричал на человека за стойкой. Обезумевший от горя папа убитого мальчика выбежал на улицу, сопровождаемый сожалеющим взглядом от сотрудника полицейского участка. Парень, смотря на эту картину, почувствовал каплю сожаления. Это зрелище отвлекло его от страха перед предстоящим общением с сотрудниками полиции, но лишь на время. Посмотрев на человека за ресепшеном, Итан вновь почувствовал дрожь в коленях. – Вам что то нужно? – вежливо спросил сотрудник. – Мне надо написать заявление, – совсем тихо ответил Итан. – Дождитесь дежурного офицера, – сказал мужчина, прежде чем позвонить кому то. Итан молча кивнул и встал около стены, оперевшись спиной о неё. Сквозь футболку он почувствовал лёгкий холодок, исходящий от стены, и её шершавую текстуру. Прикрыв глаза, он не заметил, как спустя какое то время к нему кто-то подошёл. – Сэр? – спросил незнакомый голос. Стрит-артер резко дёрнулся, открыв глаза и посмотрев на мужчину в полицейской форме перед собой. – Пройдёмте в кабинет, – сказал мужчина, махая рукой в сторону одной из дверей. – Зачем? Мужчина усмехнулся от глупости вопроса. В его глазах заплясали смешинки. – Как это «зачем»? Чтоб вы могли заявление написать! – терпеливо, но с небольшой ноткой насмешки ответил полицейский. Ощущая на себе насмешливый взгляд, омега почувствовал себя ещё неуютнее, чем это было раньше. Он тихо промямлил что то неразборчивое, чем ещё сильнее позабавил дежурного офицера. Офицер повёл его по извилистым коридорам. Тут и там неторопливо расхаживали различные сотрудники полиции. Кто-то шёл к своему столу, а кто-то разговаривал по телефону, возможно даже с кем то из своих знакомых, а не по работе. Мужчина открыл дверь одного из кабинетов и пустил парня внутрь. После же он сам зашёл вслед за парнишкой, попутно закрывая за собой дверь. Он усадил Итана на стул и сам сел напротив, спокойно говоря : – Что-ж, сэр, ваша задача заключается в том, чтобы рассказать всё о случившемся инциденте. Расскажите мне, с чем вы пришли? – Меня... – парень опустил взгляд в пол и сжал ткань на собственных штанах, – меня изнасиловали. От признания в горле парня пересохло. Он чувствовал ужасный стыд, что пожирал его изнутри, не оставляя внутри ничего кроме чувства горечи и страха быть осуждённым. Повисла тишина, после которой сотрудник полиции неожиданно рассмеялся Итану прямо в лицо. – Вас? Изнасиловали? Не несите чушь! Вам самим то не стыдно? – воскликнул мужчина, с насмешкой смотря на человека перед собой. Итан опустил козырёк своей своей кепки пониже, пряча своё шокированное лицо. – Вы бета, я же вижу и чувствую! Хотите сказать, что какой то альфа запал на жалкое подобие партнёра? Да и даже если бы вы были омегой, вы хоть знаете, сколько раз за день к нам приходят люди, что лгут ради того, чтобы посадить кого то за решётку? У вас есть весомые доказательства? – У меня есть документы из больницы. Но... – Но? – Я не взял их с собой. Я не думал, что это надо для написания заявления, – со стыдом признался парень, после чего он крепко сжал сжал челюсти. – Ну вот и приходите вместе с этими документами. А сейчас я попрошу вас покинуть кабинет. Ожидания парня оправдались, ведь его всё таки засмеяли, осудили. Опустили его лицом в грязь, показывая, что он не более, чем посмешище. «Так и знал, что не надо было идти. Чёртов Кейл!» – с трудом сдержав слёзы, подумал Итан. Он хотел было встать со стула, как вдруг в кабинет зашёл другой полицейский, и в кабинете раздался знакомый для Итана голос. – Фил, опять отлыниваешь от работы? – Ох, Стив дружище! Я... Услышав знакомое имя, Итан широко раскрыл глаза, что не было видно из за козырька кепки. Неужто это тот самый полицейский, с которым парень уже был знаком? Но, кажется, Стив его не узнал. Оно и не мудрено, ведь Итан сидел спиной к дверному проёму, на который облокотился сотрудник полиции. – Не перебивай меня, – отчеканил полицейский, прежде чем продолжить, – Я тут подслушал твой увлекательный монолог... В который раз ты запугиваешь бедных людей, просто чтобы не выполнять свои обязанности? Это было последнее предупреждение, если я вновь пожалуюсь начальству, то тебя уволят. Мужчина, сидящий перед Итаном, резко побледнел. Но пытаясь сохранить достоинство, он резко сказал : – И ты думаешь, что они тебе поверят? – А ты думаешь, что я не соберу доказательства? – Стив, но показания этого человека очевидная ложь! Как я должен по твоему реагировать на это? – попытался оправдаться мужчина, но настрой Стива не поменялся. – Слушай внимательно. Разбираться в том, ложное обвинение или нет, будет мой отдел. А ты либо ты исполняешь свои обязанности, либо я прямо сейчас иду к начальству. Всё понятно? Итан особо не вслушивался в то, что говорили мужчины. По какой то неведомой причине он не мог надышаться чужим ароматом, что ворвался в комнату вслед за Стивом. Этот запах успокаивал и так манил, что парень готов был прямо сейчас встать со стула, подойти к мужчине и вдыхать его приятный аромат, нотки которого он ещё не разобрал. Однако он сдерживал свой странный порыв, поражаясь странным позывам своего мозга. – Я всё понял. Можешь идти дальше по своим делам, Стив. Мужчина недоверчиво взглянул на дежурного офицера и ушёл, не забыв закрыть за собой дверь. Вместе с ним ушёл и приятный аромат, что привело Итана в здравый рассудок. Он ужаснулся от того, что он так бесстыдно внюхивался в чужой запах и восхищался им, словно это было восьмое чудо света. – Сэр, я прошу прощение за неподобающее поведение, – сказал полицейский, но было хорошо слышно наигранность и даже небольшие нотки сарказма. – Сейчас я буду задавать вам вопросы. Ваша задача отвечать на них как можно подробнее... – монотонно пробормотал мужчина.

***

Стив сидел за своим столом, разглядывая какие то бумаги и попутно попивая горячий кофе. Скоро в полицейский участок должен был прийти человек, что несколько дней назад написал заявление об изнасиловании. Стив должен был уточнить у него пару вопросов. Полицейский полагал, что это был тот самый паренёк во всём чёрном, заявление которого помогал написать Фил. Фил, которого, к слову, как раз сегодня и уволили за некорректное исполнение своих обязанностей. Сам бывший полицейский кричал и злился на Стива как малое дитя, у которого отобрали конфетку, однако сам Стив вины совершенно не чувствовал. Как никак, разве он мог проигнорировать столь грубое нарушение правил? Возможно, кто-то и думал о том, что мужчина всего лишь помоечная крыса, что может только жаловаться начальству, но сам он так не думал, и это было главное. – Хэй, Стив! – раздался голос Джона со стороны выхода из комнаты, оборудованой под множество рабочих мест полицейских. Стив перевёл взгляд на своего друга и громко хмыкнул. – Меня тут попросили передать, что пострадавший уже пришёл и ждёт тебя в кабинете. – Господи, а они сами не могли сказать? Уже воспринимают полицейских как мальчиков на побегушках... – ворчал мужчина, поспешно вставая из за стола. Джон лишь отсалютовал ему и пошёл по своим делам. Глубоко вдохнув и выдохнув, мужчина потянулся и направился к нужному кабинету. Стук каблуков об пол раздавался в коридорах, следуя вслед за идущим мужчиной. Он чувствовал небольшое предвкушение перед очередным делом, хотя ему и было жалко жертву, что подверглась жестокому изнасилованию. Он медленно приоткрыл дверь кабинета, чтоб не пугать пострадавшего. Зайдя в комнату, он застыл. На него смотрели тёмные глаза того самого парня, что надолго застрял у него в голове...