Прямо перед тобой

Вторник.

Прохладный ветер коснулся ее обнаженных ног, мурашками расходясь выше. Шираюки поерзала, сквозь сон, потягивая одеяло к себе выше, и перевернулась на другой бок, недоуменно поморщившись. Слишком одиноко она ощущала себя на этой двуспальной кровати, в виду чего веки ее задрожали, выпутывая тело из дремоты. В белой дымчатой пелене ее слуха коснулось легкое копошение, раздавшееся где-то в углу комнаты. — Сколько времени? — Неразборчивым голосом спросила Шираюки, отчаянно борясь со сном, тянущим ее обратно в свою обитель липкими лапами. Она поднялась на кровати, принимая сидячее положение, и потерла ладонями лоб, медленно приходя в сознание. — Еще очень рано. — Донеслись до нее слова Зена, на удивление бодрого, для этого утра. — Можешь еще поспать. В комнатной темноте, Шираюки плохо разбирала окружающие ее вещи, поэтому не могла понять, что происходит, щурясь, смотря по сторонам. — А ты? — Она укуталась в одеяло с головой, поворачиваясь к Зену на слух. Только сейчас она заметила его, натягивающего шорты, стоявшего перед зеркалом, висевшим на дверце шкафа. — Пойду на пробежку. — Он подошел к ней, целуя заспанное личико в щеку. — Скоро вернусь. — Я с тобой. — Шираюки тут же попыталась выбраться из-под своей мантии-одеяла, путаясь в нем ногами. Ее извечная борьба с предметом постельного белья вновь настигла Шираюки, выбивая из нее всякую координацию. Благо, Вистериа успел подскочить к ней, ловя у самого пола. Шираюки, в свою очередь, вцепилась в него руками, не желая отпускать куда-то в гордом одиночестве. — Отдохни лучше. — Попытался переубедить ее Вистериа, указывая на то, что у них обоих впереди еще целый рабочий день, однако Амбервиль осталась непреклонной, твердо решив, что без нее он не уйдет. — Это не обсуждается. — Сквозь зевок сказала Шираюки, ступая босыми ногами по полу. — Дай мне пару минут, и я буду готова. Она пригладила свои торчавшие в разные стороны волосы и двинулась в сторону ванной, совершенно не общая внимание на то, что футболка, в которой она спала, неприлично задралась, обнажая часть ее ягодиц. Зен оценивающе покачал головой, но возражать не стал. Проследовав за ней следом в ванную комнату, Вистериа приобнял Шираюки со спины, опуская подбородок на обнаженную часть левого плеча, наблюдая за тем, как она копошиться у раковины в отражении зеркала. — Зубная щетка в ящике. Я купил тебе новую. — Указал взглядом на нужный шкафчик Зен, оставляя на ее ключице короткий поцелуй. Шираюки послушно вытащила из ящика необходимые принадлежности, приступая к чистке зубов. Глаза ее все еще сонно слипались, длинные волосы скрывали за собой часть шеи, с проступившими засосами, а футболка, откровенно говоря, толком уже ничего и не скрывала. Именно поэтому Вистериа всячески отводил взгляд от нагих участков ее кожи. Устоять перед таким видом было просто не реально, но он пытался. Его руки сцепились у нее под грудью, пока он осыпал ее шею легкими поцелуями, пытаясь отвлечь самого себя от всяких ненужных мыслей. Настолько интимным был этот момент, что даже дух захватывало. Шираюки благоговейно обмякла в его руках, довольно мурлыкая от мужских прикосновений. Почесав его макушку свободной рукой, она продолжила умываться, приводя себя в достойный вид. Пока она собирала волосы в высокий хвост, Зен успел принести одежду, в которой она могла бы поддержать его утреннюю зарядку. Нашлись подходящие шорты, еще со времен его учебы в школе и футболка, примерно с того же периода. Натягивая на себя вещи Зена, Шираюки буквально тонула в них. Ей пришлось вытаскивать веревочки на шортах едва ли не в три раза, чтобы они не спадали с ее худой талии. Футболка на ней смотрелась скорее как платье, однако так бегать было даже удобней. Выйдя на улицу, останавливаясь перед подъездом, Шираюки встала на носочки, растягивая затекшие конечности, пока Зен делал разминку. Июльское утро было относительно прохладным, пуская порывами ветра по коже мурашки. — Ну, побежали? — Спросил ее Вистериа, спустя пару минут, когда мышцы были разогреты и приведены в тонус. Шираюки одобрительно кивнула, поправляя топорщащуюся ткань футболки, после чего они одновременно двинулись в сторону парка. С момента их старта прошло от силы секунд двадцать, однако этого вполне хватило, чтобы Зен значительно вырвался вперед. В целом, это был достаточно очевидный факт. Быстро бегать, Шираюки так и не научилась, двигаясь со скоростью «чуть быстрее черепахи». В такое время суток, ее голова плохо работала, а потому она совершенно не подумала о возникновении данной проблемы. — Беда. — Зен вернулся к ней, оценивая масштаб трагедии. — Пробежка отменяется. Объявляю быструю ходьбу. Шираюки, в ответ его словам лишь нахмурилась, позволяя устам Зена расплыться в улыбке. Вистериа попытался сравнять с ней, подстраиваясь под темп ее бега, правда, вряд ли, это вообще можно было назвать бегом. В любом случае, прогулка — тоже неплохая зарядка. — Не обязательно же бегать быстро. — В свое оправдание сказала Шираюки, замечая, что даже так Зен постепенно вырывается вперед. — Медленный бег — тоже бег. — Справедливо. — Сложил губы полоской Зен, принимая ее замечание. — Но боюсь, мне придется внести коррективы в этот твой медленный бег. Шираюки недоуменно захлопала ресницами, смотря на него, совершенно не понимая, как оказалась вдруг на его руках. Он поднял ее без особых усилий и продолжил бежать, как ни в чем не бывало. Амбервиль только и успела схватить его за шею, крепко держась, чтобы не упасть. Вопросов в голове родилось уйма, но задать их сейчас она не решилась. Зену итак наверняка тяжело было нести ее на себе, а тут она еще собьет его излишними разговорами. В беге ведь, важно было соблюдать ритм дыхания. Только когда они добрались до небольшой спортивной площадки, Шираюки сумела завести диалог, оказавшись вновь ногами на земле. — Больше так не делай. — Поправила она складочки на его футболке. — Надорвешься еще. — Шутишь? — Усмехнулся Зен. Он даже не запыхался, смотря на нее совершенно спокойным взглядом. — Ты весишь-то всего ничего. Шираюки насупилась, смотря на него, не зная, как и чем возразить. С одной стороны, ей все это очень нравилось, с другой — было ли это нормальным? — Иди сюда. — Чтобы доказать истинность своих слов, Зен подозвал ее к себе, поворачивая к ней боком. — Прыгай мне на спину. — Зачем? — Шираюки покосилась на него снизу вверх, не улавливая причинно-следственную связь. — Прыгай, говорю. Будешь вместо гантель. — Зен сделал полшага к ней, поворачиваясь спиной. — До спортзала я все никак добраться не могу. Времени не хватает. Так что, будешь мне помогать тренироваться самостоятельно. Шираюки неловко потопталась на месте, после чего протянула к нему свои руки, цепляясь за плечи. Худые девичьи ноги обвились вокруг его тела, замыкаясь на животе. И пускай, она мысленно была против, ей все же безумно хотелось ощутить всю мощь его мышц, пускай и таким вот необычным образом. Легонько подпрыгнув, Зен повис на турнике, и совершенно спокойно начал подтягиваться. Как будто Шираюки вовсе и не держалась за него. Легко и непринужденно. Он сделал около тридцати подтягиваний, после чего спрыгнул на землю. Шираюки сразу же поспешила слезть с него, отходя на пару шагов назад. Щеки Зена слегка покраснели, пока он восстанавливал дыхания, но в целом, выглядел довольно невозмутимо, будто и не он вовсе только что выполнял физические упражнения. — Попробуешь? — Указывая на турник, спросил Вистериа, разминая мышцы шеи. Теперь это выглядело, как небольшое соревнование, в котором Шираюки проигрывать не собиралась. Она итак уступила ему в беге. Пара отыграться. Выбрав перекладину пониже, она точно так же подпрыгнула и с небольшим усилием подтянула тридцать один раз. Спрыгнув, Шираюки отряхнула ладошки и посмотрела на Зена, довольно улыбаясь уголками губ. Он был удивлен, смотря на нее слегка растерянным взглядом. — Не ожидал. — Признался Зен. Шираюки неоднозначно усмехнулась, восстанавливая дыхание. — Это я, только бегаю плохо, а так, вообще, я борьбой занималась, какое-то время. — Ошарашила его новостью Амбервиль, довольствуясь произведенным впечатлением. — Вернее, Оливер учил меня самообороне. И, хотя я всего лишь фотограф, мне все равно пришлось немного позаниматься этим, потому что, жить с мыслями о том, что тебя легко может поднять на руки любой такой же парень, как и ты, не говоря уже о действиях и похуже, достаточно страшно. — Любой такой же парень, как и я, не станет бросаться на девушку и распускать руки. — Позитивный настрой Зена слегка спал, как только ее слова достигли его слуха. — Какого ты обо мне мнения вообще? — Поднял он брови, стараясь вернуть их диалог в обратное русло. — Самого наилучшего. — Поцеловала его в нос Шираюки, выискивая взглядом наиболее привлекательный тренажер из всех, что только здесь были. Речи о дальнейшей пробежке уже и не шло, вместо нее решено было провести зарядку на этой самой небольшой площадке, используя для тренировки все, что только попадалось на глаза. — И часто ты вот так по утрам занимаешься? — Спросила Амбервиль, в завершении их утренних процедур выходя на самый безобидный тренажер имитирующий велосипед. Крутить педали после трех подходов пресса, было наиболее оптимальным вариантом. — Последнее время совсем редко, хотя раньше в зал я ходил по два раза на неделе. — Ответил Зен, отжимаясь на кулаках. Все его мышцы отчетливо проступали под тканью, нагло пленя взгляд оливковых глаз.— Сегодня, это была скорее необходимость. — Вистериа поспешил прикусить язык, неумышленно говоря больше, чем ему бы следовало. — Необходимость? — Не поняла Шираюки, останавливая движение ног, полностью сосредотачивая внимание на словах Зена. Она догадывалась, что вся эта затея с пробежкой возникла не на пустом месте, но пока не придавала этому слишком большого значения. Видимо зря. — Нужно было успокоить мысли. — Сделав последний жим, Вистериа сел на лавочку, переводя дыхание, скидывая все на трудные рабочие будни, коими была забита голова. Выпрямив спину, Амбервиль утонула в раздумьях, анализируя услышанное, после чего развернула корпус к Зену, перекидывая ноги на одну сторону. — Почему ты выбрал именно этот способ? — Свела брови у переносицы Шираюки. Зен старательно скрывал от нее свои эмоции, и она видела это, только не понимала, зачем он это делает. — Потому что он самый безобидный. — Какой же тогда самый жестокий? — Тот, о котором тебе еще рано знать. — Отряхнул ладони Зен, невозмутимо поднимаясь на ноги. Шираюки хотела возразить, продолжив их диалог, однако Вистериа попросту не дал ей этого сделать: опустившись к ней корпусом, Зен легко закинул Амбервиль себе на плечо, и придерживая за бедра, чуть выше, чем следовало бы, направился в сторону дома, пока Шираюки пластом висела на нем, то и дело прося ее отпустить.

***

Приняв душ, остужая разгоряченную кожу, вспотевшую за время их игривой драки по пути обратно, начавшейся, как только Амбервиль добилась быть опущенной на землю, Шираюки вышла на кухню, где у плиты, орудую деревянной лопаткой, стоял Зен, переворачивая на сковородке сырники. — Чай на столе. Только осторожно, он очень горячий. — Предупредил ее Вистериа, возвращая внимание их не доготовленному завтраку. Шираюки в ответ лишь тихонечко поблагодарила его, подходя к травяному напитку. Стоя под прохладными струями душа, Амбервиль анализировала сказанные Зеном слова, не совсем понимая, как ей к ним относится. Они терзали ее внутренний мир. А в меру ее собственной неопытности, еще и разрастались в геометрической прогрессии. Что значило «тебе еще рано знать»? Они говорили об одном и том же, или это она сама себя просто накрутила? Сделав глоток горячего чая, взгляд оливковых глаз скользнул к оголенным мышцам мужской спины, пробегаясь по остаткам от недавно наложенных швов. Наверняка на этом месте останется шрам. Не то, чтобы это пугало ее, нет, скорее наоборот, неумолимо притягивало. Захотелось коснуться его кожи ладонями, провести ими по всей поверхности широкой спины, чувствовать подушечками пальцев рельеф тела. Легкий румянец выступил на ее щеках, от того, в каком направлении далее двигались ее мысли, отдаляя от первоначальной темы размышлений. Считал ли Зен, что им рано еще переступать на другой уровень отношений? Не поэтому ли он не раз прерывал их связь, когда все стремилось к одному разумному финалу? В этом ли вообще дело? Считал ли он, что она не готова? Давала ли она поводы для подобных размышлений? Глаза, следящие за ловкими движениями Зена, выцепили выступившие на его руках вены. Четкие, рельефные, невероятно притягательные. Она хотела ощущать их своим телом. Хотела водить по ним ноготками, оставляя красноватые полосы. От, стремительно развивающихся в ее голове, пошлых мыслей, Шираюки сглотнула, чувствуя, как внутренности под ребрами начинают зудеть. Дотронувшись руками до его футболки, заменяющей ей домашнюю одежду, Амбервиль прижала ее к носу, вдыхая блаженный аромат граната. Он приятным теплом разливался по ее венам, сцепляя узлы разгорающегося пламени внизу живота все сильнее. Эти чувства были ею еще не изучены, но они буквально сводили с ума, не давая абстрагироваться. Шираюки хотела обуздать их, понять что это, и к чему это ведет. Смотря за тем, как Зен склоняется над сковородой, позволяя мышцам шеи и плеч четче проступить на его теле, у Шираюки зародилось неистовое желание — оставить на них несколько влажных следов от губ. Очертить позвонки, вырисовывая на затылке одной ей только понятные узоры. Жар, поднимавший вихрь в низу ее живота дурманил разум. Она начинала думать не о том. О чем-то далеком, не свойственном ей. Таком необходимом, желанном и… По мере ее бездействия мысли путались все сильнее, так, что стало невыносимо стоять. Она сделала глубокий вдох, в надежде успокоиться, но тут же выдохнула, ступая босыми ногами по полу. Стоило ли идти наперекор своим желаниям, когда Зен разделял ее позицию. В этом она была уверена, несмотря на то, что он не раз останавливал ее. Да и к тому же, вряд ли ему действительно помогла их своеобразная пробежка, так ведь?.. Подкравшись к Зену на носочках, Шираюки прильнула к его спине, сжимая руки замком на его торсе. В этот же момент, Вистериа выключил плиту, отставляя сковородку с уже приготовленными сырниками в сторону. — Нужно немного подождать, чтобы они остыли. — Накрывая ее ладошки своими, сказал Зен, поворачивая голову в сторону, так, чтобы можно было увидеть Шираюки боковым зрением. — Не хочу. — В самое ухо ответила ему Шираюки, и, собрав всю свою решимость, коснулась его сонной артерии губами, оставляя на коже влажный короткий след. Зен ощутимо дрогнул под ее прикосновениями, шумно вбирая носом воздух. Шираюки склонилась на бок, заглядывая в его потерянные лазурные глаза. Сама она смотрела него через призму острого желания, которое сейчас не тормозил даже возможный страх. — Ты чего? — Спросил Вистериа, слегка разворачивая к ней корпус так, чтобы его щека коснулась кончика ее носа. Шираюки легонечко помотала головой, потершись о его кожу, и нырнула вниз, оставляя несколько влажных поцелуев на шее, там, где проступала линия позвоночника. Зен сделал глубокий вдох, отходя на полшага в сторону, и перехватил ладони Шираюки, разворачивая ее к себе так, чтобы они смотрели друг на друга впритык. Амбервиль смущенно покраснела, но взгляд не отвела. — Джем для сырников в холодильнике. Остался только с клубникой и с персиком. Ты какой хочешь? — Старательно делал вид, что его, в данную минуту, волнует только их, еще пока не состоявшийся, завтрак, Зен. — Я тебя хочу. — Напрямую ответила Шираюки, удивляясь собственному отсутствию смущения. Оно сидело глубоко в ней, покрывая скулы легкой алой пеленой, но больше никак себя не проявляло, умирая под гнетом незаконченной интимной близости, пару дней назад, которую невыносимо хотелось прочувствовать каждой фиброй своего тела. Услышав ее слова, удивление Зена взлетело до небес, заставляя его поперхнуться воздухом. Громко закашлявшись, он отвернулся, пряча губы в изгибе локтя правой руки. — Я итак твой. — С трудом отдышавшись, вернулся в исходное положение Зен, начиная игнорировать ее зрительный контакт. — Так что насчет джемов? Хотя, я достану оба. Садись за стол пока, я сам все сделаю. — Зен, — Не дала ему уйти Шираюки, хватая Вистериа за запястье. Зен успел лишь развернуться к ней спиной, останавливаясь в полушаге от нее. Его поведение никак не вязалось у Амбервиль в голове, путая, и без того запутанные мысли, еще сильнее. — Я не привлекаю тебя, в интимном плане? — Бросила словами Зену в затылок Шираюки, пытаясь понять, в чем проблема. — Это из-за шрамов? Они отталкивают тебя? — Что за глупости? — Развернулся Вистериа, смотря на нее сверху вниз. Брови его сошли в изумлении. — Конечно, нет. — Тогда что не так? — Искренне не понимая, в чем проблема, спросила Амбервиль, прижимая ладошки к груди, от волнения. Зен отвел взгляд в сторону, складывая губы полоской, о чем-то глубоко размышляя. — Я просто… В общем, не думаю, что смогу сдержаться, если все и дальше так пойдет. — Признался Вистериа, ища понимания в ее оливковых глазах, однако, их размышления, относительно данной темы, сильно расходились. — Так и не сдерживайся. Разве для этого есть причины? — Неожиданно, Шираюки пронзила волна осознания. Быть может, он думал, что она не готова, из-за того, что с ней случилось тогда, в средней школе? Но ведь она сама и не думала об этом, относительно Зена. Ему она доверяла. Всецело и бесповоротно. Зен бы никогда не сделал с ней того, что позволили себе те ублюдки. — Я просто боюсь пересечь черту, как тогда. Ты ведь уже один раз меня остановила. — Признался Вистериа, отчасти подтверждая ее догадки. — Разве с того раза что-то изменилось? — Тогда? — Не совсем поняла Шираюки, старательно вспоминая, что между ними было и когда. — У матери в квартире. — Подсказал Зен, все еще держа дистанцию, хотя пульс в запястьях бился загнанным зверем. — Боги, Зен. Я сделала это не потому, что не хотела. Вернее, не совсем поэтому. — Нервный смешок слетел с губ Амбервиль, от мысли, что Зен переживает за нее куда сильнее, чем стоило бы. — Просто, я не знала, когда твоя мама может вернуться. Место было не подходящим. Вистериа от ее слов потерял дар речи, не зная, как вообще реагировать на что-то подобное. — И что это значит? — Только и смог спросить он, ожидая вразумительного ответа. Глаза его сверкнули в предвкушении. — Насколько прямо мне еще нужно сказать, чтобы ты понял, что нужен мне? Что я хочу этого. — Сделала полшага вперед Амбервиль, касаясь ладошкой его обнаженного торса. — Пожалуйста. Ее слова достигли его слуха через несколько долгих секунд, мигом обрывая все кандалы, сдерживающие Зена до этого момента. Подхватив Шираюки на руки, Вистериа усадил ее на край столешницы, сливаясь губами в страстном поцелуе. Его руки нырнули под ткань футболки, находя ее обнаженные ребра, начиная мысленно пересчитывать их, поглаживая, в то время как Амбервиль сцепила ладони на его щеках, не давая разорвать связь. Их языки сплетались между собой, деля привкус этого солнечного июльского утра между собой. От окатившей, волной цунами, истомы закружилась голова. Его губы плавно спустились к ее шее, очерчивая бледные фиолетовые пятнышки, оставшиеся от недавних засосов, проявляя их на светлой коже ярче. Несколько новых отметин вспыхнули на ключицах алым цветом. — Ты даже не представляешь, как сильно я схожу от тебя с ума. — Прошептал Зен, прикусывая мочку ее уха. Протяжный тихий стон наполнил кухню, вынуждая Шираюки зарыться пальцами в блондинистых волосах. — И как сильно я хочу сделать тебя лишь своей. — Разве это не так? — Проведя кончиками пальцев по его щеке, спросила Шираюки, млея от сладкого, басистого шепота. Она наблюдала за действиями Зена и от того, насколько приятными были ощущения — таяла от каждого прикосновения. — Так.— Зен лизнул выступающую мышцу на ее шее, соединяя бабочкой губы, оставляя очередной бледноватый засос. — И я не могу перестать восхищаться тем, что ты досталась именно мне. Шираюки запрокинула голову от слов, обжигающих ее нежную кожу, чувствуя, как жар внутри становится невыносимым. — Ты выглядишь невероятно, нося мою одежду. Она идет тебе куда больше, чем мне. — Он приподнял ткань футболки, обнажая правую грудь, незамедлительно касаясь ее своими холодными пальцами. Зен наклонился к ней ближе, втягивая носом аромат в районе ее острых ключиц, пальцами зажимая сосок. Ее стон оглушил его, заставляя довольно улыбнуться. Шираюки выгнулась дугой, обхватывая ногами его торс, так, чтобы их тела соприкоснулись. Точки их возбуждения сошлись в одном месте, вынуждая Зена шумно выдохнуть. — Мне нравится чувствовать свой запах на твоем теле. — Его губы оставили влажный след на ее груди. Острые клыки оттянули кожу в районе соска. На груди проступили красные точечки, которые он тут же поспешил зализать. Шираюки дернулась от невыносимого клока жара внизу живота, разрастающегося с каждой секундой все больше и больше, подчиняя ее собственному удовольствию. — Это ужасно возбуждает. По телу Шираюки прошла волна электрического тока. Его слова усиливали ее желание в невероятной прогрессии. Ей хотелось отдаться его власти, позволить Зену делать с ней все, что угодно, однако в противовес этому — она желала вернуть ему это наслаждение. Ей хотелось так же изучать его тело, оставляя влажные дорожки поцелуев. Хотелось подчинить его себе, касаясь самых чувствительных точек. Хотелось довести его до пика, слиться на волнах экстаза и стонать в самые губы. От подобных мыслей стало дурно. Шираюки тут же поспешила закрыть глаза в изгибе своего локтя, пока Зен вырисовывал языком узоры на ее животе. Мышцы то и дело дрожали, от чего ей приходилось втягивать воздух, легкими, чтобы не сойти с ума. Линия ее живота стала совсем плоской, позволяя коже обтянуть острые линии ребер. — У тебя очаровательные бедра. — Прикусив кожу в районе, чуть выше косточек таза, прошептал Зен, пальцами сжимая ее ноги. — Мне хочется стать еще ближе к тебе. Он провел ладонью от колена к бедру, останавливаясь у линии ее кружевного черного белья, спрятавшегося под спортивными шортами. Его руки оттянули ткань, приспуская ее вниз, и, Зен незамедлительно оставил несколько коротких поцелуев на открывшемся участке кожи. Шираюки тихо простонала, чувствуя нотки смущения. Она прикусила губу, продолжая старательно прятать глаза в сгибе локтя. Уловив момент, Зен подхватил ее за бедра, перенося в спальню. Хруст постельного белья под спиной шумом отозвался в ушах, сразу же утопая в ее собственных стонах. — Ты точно уверена, что готова? — На всякий случай спросил Зен, тревожась отголосками кружащего в мозгах волнения. — Уверена. — Опаляя его губы, ответила Шираюки. Несколько ярких засосов тут же проявились на коже в районе ее живота, рядом со шрамами, которые, Зен, кажется и вовсе не замечал. Жар между ног стал просто невыносимым, заставляя Шираюки свести колени, чтобы хоть как-то исправить положение. Влага моментально пропитала ткань нижнего белья, и от этого стало ужасно неловко. — Шираюки, — Его голос раздался прямо над ее головой. Губы соприкоснулись, сливаясь в быстром, но глубоком поцелуе. Их языки сплетались, не желая расставаться друг с другом. — Открой глаза. Амбервиль сделала несколько коротких вздохов, чувствуя, как теперь, кажется, покраснели верхушки ее плеч. Вся та неловкость, что пряталась за баррикадами ее желания, резко проступила, не давая смотреть на все происходящее спокойно. Размышляя об этом, Шираюки упустила момент, когда спортивные шорты слетели с ее ног по воле Зена, оседая где-то на полу возле кровати. — Посмотри на меня. — Властно потребовал Зен, и, несмотря на смущение, Шираюки просто не смогла не подчиниться его голосу. Она медленно убрала локоть, натыкаясь на требовательный, пронизанный желанием взгляд лазурных глаз. Их перекрывала пелена возбуждения. Зен выглядел так… Амбервиль не успела додумать эту мысль, ощущая его пальцы под тканью своего влажного белья. Она дернулась, едва ли не перевернувшись на бок, от того, насколько приятными были эти прикосновения. Слишком хорошо. Настолько, что тело прошибло ударом тока вновь. Шираюки снова зажмурилась, не в силах совладать со своими чувствами. Хотелось отдаться этим ощущениям полностью. — Смотри на меня. — Вновь потребовал Зен, продолжая пальцами размазывать влагу по ее лону, задевая чувствительные точки. Шираюки глухо простонала, собираясь с мыслями. Это было так чертовски приятно, что она просто не могла открыть глаза. Все было таким нереальным, но ощутимым одновременно, что она теряла контакт с окружающим миром. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы распахнуть веки, вновь сталкиваясь с лазурными очами. — Не отводи взгляд. — Попросил Зен, ускоряя движение собственных пальцев. Теперь они плотнее прилегали к ее плоти, пуская импульсы через чувствительный клок внизу живота к голове, где фейерверками взрывалось что-то необъяснимое. Боги… И этого удовольствия он лишил их обоих несколько ночей назад? С губ ее сорвался долгий, протяжный стон, в ходе которого она продолжала смотреть на Зена и от того, насколько пошло это было, ее возбуждение только усилилось, вместе с растущим румянцем на щеках. — Что ты чувствуешь? — Спросил Зен, слушая ее сбившееся дыхание. Девичьи ладони отчаянно хватались за простыни, сжимая их. Шираюки в очередной раз запрокинула голову, борясь с этими, невероятными чувствами, однако Зен вновь вернул себе ее внимание, нависая сверху, практически касаясь носом ее лба. — Не отворачивайся. Я хочу видеть желание в твоих глазах. — Напор пальцев стал требовательней. — Иначе я остановлюсь. Послышались хлюпающие звуки, и Шираюки часто-часто задышала, извиваясь под ним, сгорая в этом адском пламени полностью. — Стой-стой-стой. — Быстро затараторила она, чувствуя, как что-то внутри нее медленно начинает заполняться. Еще немного и это что-то хлынет через край. — Уверена? — Зен склонил голову на бок, отчетливо различая интонации в ее голосе, предугадывая причину протеста. — Что, если, я сделаю так? — Его пальцы зашлись круговыми движениями вокруг ее плоти, нажимая на чувствительные точки то сильно, то совсем невесомо и от этих контрастов у Шираюки закружилась голова. — Стой, я… — Она попыталась подобрать слова, теряясь в ощущениях и в глубине его глаз цвета индийского океана. — Я не могу… — Взмолилась Шираюки. Было ли теперь ее желание — наказанием? Знала ли она, что бывает в жизни что-то настолько невероятное? Зен приблизился к ней чуть ниже, так, что их губы слились воедино. — Без этого мы не сможем пойти дальше. — Как ни в чем не бывало, сказал Зен, наслаждаясь тем, как Шираюки стонет в его губы. — Не сдерживайся. — Он оставил несколько поцелуев на ее подбородке. Влажных, пошлых. Губы Зена опустились на сосок, сладко посасывая его, пока пальцы продолжали кружить над ее плотью, утопая во влаге. — Нет, стой! Я не могу больше… — Простонала Шираюки, из последних сил продолжая держаться в здравом рассудке, стремительно летевшем к безумию. — Зен я… — Ну же. — Он вернулся к ее губам. Несколько поступательный движений вверх-вниз, и тело Шираюки задрожало, сопровождая накрывший ее экстаз громкими упорядоченными стонами. Девичьи руки сжали простынь, намереваясь порвать ткань к чертям. Ноги зашлись легкой судорогой, дыхание сбилось, перед глазами все зарябило. Разум отключился на короткий миг. Шираюки повернулась на бок, поджимая к себе ноги, не контролируя потоки оргазма, накатывающими волнами унося ее едва ли не в Рай. Если конечно, в Раю было так же хорошо, как ей сейчас в их спальне. Зен же в это время осторожно поглаживал ее бедра, оставляя на ягодицах короткие поцелуи, чутко выжидая, пока Шираюки придет в себя, чтобы продолжить. Грудь Амбервиль бурно вздымалась под тканью футболки, пока она глотала ртом воздух, возвращаясь в реальный мир. Все это было таким невероятным, что ей понадобились долгие четыре минуты, чтобы сердце в груди вернуло себе прежний ритм. Когда блаженная дрожь сошла на нет, оставляя после себя сладкое послевкусие, Шираюки поспешила принять сидячее положение. Ткань футболки рухнула вниз, пряча под собой ниточки ее нижнего белья. Голова Зена оказалась прижата к ее животу. Руки крепко обнимали девичьи ноги, продолжая гладить бархатную кожу. Вистериа поднял взгляд на нее, немо спрашивая, все ли в порядке, на что она коротко кивнула. Пальцы ее следом коснулись его подбородка, и он словно зачарованный, поддался инициативе, приподнимаясь на локтях, чтобы оставить очередной поцелуй на девичьих губах. Руки Амбервиль легли на его плечи, плавно опускаясь вниз, желая изучить каждый миллиметр мужского тела. Как только Зен отстранился от нее, она тут же наклонилась вперед, впиваясь губами в его шею. Эффект неожиданности произвел на него большее впечатление, вынуждая хриплый стон сорваться с его уст. Услышав подобную реакцию на собственные действия, Шираюки улыбнулась, принимаясь покрывать его кожу засосами. Руки ее продолжали спускаться ниже, намереваясь нырнуть под резинку спортивных шорт, но как только пальцы коснулись хлопковой ткани, Зен перехватил девичьи запястья, подаваясь назад. Ее энтузиазм сегодня просто поражал. Представляя во снах (настигающих его последние несколько ночей), подобные сцены, Зен видел Шираюки более скованной и смущенной. То, что сейчас происходило на самом деле, приятно различалось с его фантазиями. — Пока рано. — Объяснил мотив своего поступка Вистериа, замечая толику разочарования в оливковых глазах. — Нечестно. — Нахмурилась Шираюки. — Я тоже… — Она отвернула голову на сорок пять градусов, опуская взгляд вниз, к смятому постельному белью. — Тоже хочу попробовать. — Кончик ее носа покраснел. Брови Зена поползли вверх, от подобного заявления, слегка удивляя его, после чего он довольно усмехнулся, оставляя на тыльной стороне ее ладоней несколько поцелуев. И куда только подевалась ее скромная натура? Выходит, он зря все это время переживал? — У тебя будет такая возможность. — Промурчал Зен ей на самое ухо, облизывая его. — Но чуть позже. Губы Вистериа скользнули к плечам. Шираюки, под его весом, рухнула обратно на простыни, позволяя Зену нависнуть над ней, опираясь на одну руку. Второй он вырисовывал рисунки на ее животе, задирая ткань футболки. Пальцы подкрались к пышной груди, сжимая ее. Шираюки потянулась ладонью к его серебристым волосам, однако замерла на щеке, поглаживая мужские скулы. Зен довольно улыбнулся, и слегка повернул голову, так, чтобы девичья рука коснулась его губ. Вистериа языком провел по худым пальцам, облизывая каждую их клеточку, и от количества совершаемых одновременно действий у Шираюки перехватило дыхание. Теперь она сама поддерживала зрительный контакт, завороженно смотря на Зена. Не было в ее жизни момента, лучше этого. Никогда. Это будоражило кровь, возобновляя потоки возбуждения. — Мне хочется стать к тебе еще ближе. — Его рука скользнула обратно к линии нижнего белья, пробираясь под тонкую ткань. Пальцы коснулись влажных половых губ, ловко проникая ниже. От того насколько резко это произошло, Шираюки даже перестала дышать, выгибаясь в пояснице. — Если будет больно, не молчи. — Он оставил нежный поцелуй на ее скуле, потершись кончиком своего носа о ее щеку. — Твой комфорт для меня в приоритете. Шираюки не смогла сложить слова в предложения, теряясь в атмосфере, поэтому лишь часто закивала головой. Несколько новых фиолетово-розовых пятен проступили на ее ключицах. Языком Зен провел по груди Шираюки, посасывая левый сосок, одновременно с этим медленно вводя один палец в ее лоно, замирая, в ожидании реакции. Шираюки шумно выдохнула, хватаясь за простыни, точно в спасательный круг, кусая губы. Зен медленно задвигал рукой, слегка сгибая палец внутри Шираюки, продолжая внимательно следить за ее реакцией. Амбервиль зажмурила глаза. Еще несколько поступательных движений и следом за первым пальцем последовал второй. Движения стали чуть быстрее. — Зен!.. — Сорвалось имя с девичьих губ, утопая в пространстве комнаты. Мысли зашлись хороводом. Из-за невозможности контролировать собственный поток эмоций, Шираюки только и смогла собрать из букв его имя, произнося на выдохе вперемешку с гортанными стонами. — Доверься мне. — Попросил Зен. — Полностью расслабься и посмотри на меня. — Движение его руки значительно замедлилось, практически останавливаясь. Это позволило Шираюки перевести дыхание. Их взгляды в очередной раз встретились. — Сделай глубокий вдох и полностью расслабь мышцы. Шираюки захлопала ресницами, но четко последовала его приказу. Она попыталась расслабить ягодицы и мышцы живота, выпуская простыни из крепкой хватки своих пальцев. Губы ее раскрылись, и как только она набрала грудью воздух, тут же дернулась, хватая Зена за руку, пытаясь сказать ему что-то сквозь глубокий стон. — Больно? — Спросил он, проникая внутрь ее лона третьим пальцем. Рукой он не двигал, дожидаясь от Шираюки ответа. — Не… Нет. Не больно, просто… — Она замотала головой, стараясь дышать ровно и глубоко. — Просто ощущения странные. — Она облизнула пересохшие губы, стараясь снова расслабить напряженные мышцы. — Не могу объяснить. Зен оставил на ее щеке нежный, короткий поцелуй, затем еще один на шее, на груди, на животе, спускаясь все ниже и ниже. — Сосредоточься на том, что чувствуешь. — Он медленно начал двигать рукой, смотря за тем, как меняются эмоции на лице Шираюки. Ее дыхание стало прерывистым и беспокойным. Он ощущал испытываемый ею дискомфорт, а потому оставил еще несколько поцелуев внизу живота, сползая к низу кровати. Второй рукой он опустил кружевное белье в сторону, и снова взглянул на ее лицо. Шираюки жалобно изогнула брови, стараясь привыкнуть к новым чувствам, и чтобы как можно скорее избавить ее от этого недомогания, Зен наклонил голову вниз, касаясь языком точки чуть выше, чем находились его пальцы. Шираюки чуть ли не вскрикнула от того, насколько яркой вспышкой отразился внутри этот жест. Руки машинально опустились на блондинистую макушку, зарывая пальцы среди шелковистых прядок, то ли чтобы отогнать его, то ли чтобы прижать к себе ближе. Зен водил языком по чувствительной точке, то вверх-вниз, то создавая вакуум, то просто хаотично, продолжая двигать пальцами, медленно набирая темп. Легкое недомогание в купе с невероятным наслаждением только усиливали ее чувствительность. — Боже, Зен я… — Шираюки дернулась в попытке свести ноги, однако крепкая рука Вистериа, держащая ее бедро, не позволила ей осуществить задуманное. — Это… Бессвязный набор слов сорвался с ее губ, утопая в громких стонах. Она задыхалась в них, вне возможности контролировать происходящее. Когда пальцы Зена набрали максимальную скорость, заставляя влагу, стекающую по половым губам развратно хлюпать, Шираюки начала что-то глухо тараторить, пытаясь отогнать от себя Зена, сжимая пальцами пряди его волос, на что он никак не реагировал. — Еще немного… — В горле пересохло. Захотелось пить. По лбу скатилось несколько капель пота, утопая в рыжих волосах, разметавшихся под ее спиной. Внезапно все перед глазами засияло яркими фонтанами. Кончики пальцев ног пробило электрическим током, расходящимся вверх по телу невероятными спазмами блаженства. Живот свело, от чего проступило легкое очертание пресса. Бедра затряслись в экстазе. Шираюки громко закричала, пряча лицо в подушках, чтобы заглушить собственный оглушающий стон, пока все ее тело пробирали конвульсии. Вторая волна оргазма накрыла в разы сильнее предыдущей. Она на пару минут выпала из реального мира, чувствуя лишь вселенское наслаждение, пробравшее ее до костей. В сознание она вернулась лишь тогда, когда Зен поднялся выше, пристроившись рядом с ней на боку. Амбервиль открыла глаза, жадно хватая воздух, чувствуя, как горят легкие, и посмотрела на Зена. Все ее лицо незамедлительно покрылось красными пятнами, стоило ей заметить, как Вистериа облизывал пальцы, пропитанные ее влагой. Зен довольно смотрел на нее, широко улыбаясь. Ее алый румянец проникал в самое его сердце, сражая наповал. — Ты очаровательна. — Произнес Вистериа, отвечая ее замешательству. Шираюки приподнялась на локтях, подбирая к груди колени. Несколько суматошных движений и ей вновь удалось принять сидячее положение. Зен последовал ее примеру, занимая место у изголовья кровати. Спина его облокотила о стену, которую подпирали несколько подушек. Шираюки подобралась к нему, оставляя влажный, чувственный след от собственных губ на его щеке. Она подтянула одной рукой свое нижнее белье, чтобы оно перестало сползать по бедрам вниз, и, перекинув одно колено через его ноги, нависла сверху. Рыжие волосы водопадами обратили его лицо. Пряди хрупких волос светились в просачивающихся лучах солнца, отливая золотом. — Могу, теперь я попробовать? — В самые губы задала вопрос Шираюки, не отводя взгляда. Руки Зена легли на ее талию, задерживаясь у ребер под тканью футболки. Он намеренно не снимал ее, зная, что это может стать дискомфортом для нее, во всяком случае, в этот раз. — Я весь в твоем распоряжении. — Мурчащим басом произнес Зен, сливаясь с ее устами поцелуем. Отказать ей в просьбе он просто был не в состоянии. Слишком сильно пульсировала его возбужденная плоть, под тканью спортивных шорт. — Я подскажу, если что-то пойдет не так. Этого вполне хватило, чтобы Шираюки начала действовать. Она опустила таз, присаживаясь Зену на паховую часть, и завиляла бедрами, осыпая поцелуями его шею. Мужские пальцы сжимали ее кожу, блуждая по телу, а губы приоткрылись в тихих стонах. Шираюки провела языком по выпирающим ключицам, спускаясь ниже к мышцам живота. Она очерчивала кубики пресса, то и дело, задевая выпирающую сквозь ткань шорт плоть, приподнимая уголки губ в улыбке всякий раз, когда Зен гортанно выдыхал. Значит, она делала все правильно. Оставив десяток коротких поцелуев на его теле, Шираюки приподнялась и подвинулась к Зену ближе, так, чтобы кончики их носов соприкоснулись. Пальцы ее нырнули вниз, оттягивая резинку спортивных шорт. На удивление, она была совершенно не тугой, позволяя ей с легкостью проникнуть под нее. С предметом нижнего белья было сложнее, но ей все же удалось скользнуть ниже, касаясь пальцами возбужденной плоти. Зен тут же шумно выдохнул, опаляя кожу лица Шираюки своим дыханием, их губы пересеклись бабочкой, пока Амбервиль пальцами растирала стекающие капельки естественной смазки по твердому члену. Ее смущали собственные действия, но желание довести Зена до оргазма было куда сильнее. Несколько раз проведя ладонью вверх вниз, Шираюки потянула остатки его одежды вниз, чтобы облегчить собственные действия. Зен помог ей стянуть с собственных ног шорты и боксеры, оставаясь перед ней совершенно нагим. Шираюки повернулась к нему боком, прижимаясь плечом к его груди, вновь касаясь рукой возбужденного органа. Она обхватила его ладонью, и прежде чем успела начать делать поступательные движения, Зен перехватил ее запястье, поднося к губам. Он коснулся пальцев языком, обильно смачивая их своей слюной, после чего вернул ее руку обратно. Амбервиль заглянула в его глаза, немо спрашивая разрешения, на что Зен покачал головой. Распределив влагу по головке его плоти, Шираюки медленно начала двигать рукой. Над ухом сразу же послышалось тяжелое дыхание. Она старалась постепенно набирать скорость, резко снижая ее, подключала вторую руку, чтобы движения не были однотипными, не зная, как нужно и, как правильно. Губы ее при этом периодически оставляли поцелуи на его коже, в то время как сам Зен предпочел зарыться носом в ложбинку ее ключиц, так, чтобы глаза его были скрыты за рыжими прядями волос. — Немного быстрее. — Попросил он, руками ныряя под ее футболку. Ладонь его сжала пышную грудь, в попытке борьбы с приятными чувствами, накатывающими все сильнее. Шираюки незамедлительно последовала его просьбе, ускоряя движение рук. Они хлюпали, сжимая его сочащуюся смазкой плоть, пока Амбервиль внимательно разглядывала детали мужского тела. Стыд накрывал ее с головой, но в то же время усиливал возбуждение, которое, как оказалось, все еще не достигло конечной точки. Она никогда не думала о чем-то таком самостоятельно, только слушала, что говорят другие. Шираюки даже предположить не могла, что ей может понравиться нечто столь развратное, однако теперь, желала довести дело до конца, получая невероятное эмоциональное наслаждение. Гортанные вдохи Зена над ухом будоражили мысли в возбужденном сознании. Ее руки порхали над его плотью, открывая путь к безграничному наслаждению. За всю жизнь Зена, в его кровати побывали только две девушки. Наоми и Шираюки. Между ними не было никого. Короткие интрижки Вистериа были не интересны. Он даже брезговал подобными мыслями в своей голове. Относительно других его это не волновало. Себе он в этом постоянно отказывал. Из-за долгого воздержания, Зен готов был отдаться оргазму практически сразу, как только Шираюки коснулась пальцами его плоти. Настолько сильным было его возбуждение, подгоняемое длительным отсутствием интимной жизни. Зен держался только из-за грез о чем-то большем, чтобы слиться с Шираюки воедино. Когда она начала водить ладонью, делая круговые движения у края его плоти, Зен гортанно простонал, чувствуя, как от заветного оргазма его отделяет лишь несколько мгновений. — Стой. — Он резко выпрямился, накрывая рукой ее запястья, и наклонился вперед, подминая Шираюки, явно не ожидавшую такого исхода событий, под себя. Его губы накрыли ее, требуя глубокого поцелуя. Он пленил ее язык, сжимал ладонями ягодицы, пытаясь отвлечься от собственных ощущений. — Почему? — Когда Зен отстранился, возвращая себе инициативу, спросила Шираюки. Брови ее недоуменно сошлись у переносицы. Она поднялась на колени, смотря на Зена в упор. — Не думаю, что меня на долго хватит. — Он потер переносицу, желая приступить к чему-то более тесному, чем то, что между ними уже было, но Шираюки его остановила, опуская ладони на мужские скулы. — Это нечестно. — Снова сказала Амбервиль, возмущаясь. — Я хочу закончить, то, что начала. Она потянулась руками обратно, проклиная Зена за то, что он обладал такой силой. Ему не составило особого труда снова перехватит девичьи запястья, прижимая их к ее же груди. — Шираюки, не нужно… — Начал говорить Зен, но остальная часть его слов затерялась где-то в протяжном глубоком стоне — не желая мириться с отказом, Шираюки резко подалась вперед, толкая Вистериа в грудь руками и села сверху, спускаясь к линии торса бедрами. Перекинув одну ногу, так, чтобы оба ее колена оказались, с одной стороны, она развернулась на сто восемьдесят градусов, поворачиваясь к Зену ягодицами, и легла на его живот руками. Из-за эффекта неожиданности и превосходящего водоворота чувств, бурлившего внутри, он не смог среагировать на ее действия. Вистериа сумел понять, что происходит, лишь когда язык Шираюки коснулся его плоти. Пальцами она держала член у основания, губами посасывая верхнюю часть, и от того, как неожиданно и горячо это было, тело Зена пробила дрожь. То, в каком положение лежала Шираюки, ее действия, немного неумелые, но правильные, пошлые звуки, заполнявшие комнату — все этого неумолимо быстро подгоняло его к оргазму. Приподнявшись на локтях, Зен потянулся рукой к ее лицу. Он пропустил рыжие волосы через свои пальцы, не в силах противостоять ее желаниям. Обвив густые прядки вокруг своих пальцев, он поднял ладонь, чтобы увидеть черты лица Шираюки. Она выглядела невероятно. С ярким румянцев на щеках, смущенная, но напористая. Ее губы жадно обхватывали член, стараясь вбирать его как можно глубже. Ведомый собственным желанием, не в силах контролировать все происходящее, под гнетом растекавшегося внутри экстаза, Зен, рукой, которой держал ее волосы, задал темп, смиряясь с тем, что все задуманное, вероятнее всего останется на сегодня лишь мыслями. Сил отталкивать Шираюки и лишать себя такого удовольствия, не было, поэтому он обреченно принял поражение, полностью отдаваясь ее власти. — Боги, Шираюки… — Он направлял ее, оттягивая волосы, гладил пухлые ягодицы, утопая на волнах подступающей эйфории. — Это слишком. Шираюки языком проходилась по всей длине, посасывала губами головку, делая поступательные движениями руками. Стыд пробрал ее насквозь, однако тихие стоны Зена возвращали в реальность, не давая отступить. Лишь, когда до заветного оргазма оставались считанные секунды, Вистериа потянул Шираюки за волосы, накрывая ее ладонь, лежащую на собственном члене, своей. Амбервиль вытянулась, присаживаясь перед ним на колени, в то время как Зен моментально обнял ее, тесно прижимая к себе. Несколько коротких движений и он сдавленно застонал, упираясь головой в линию девичьих плеч, рвано выдыхая. Несколько белых капель скатились по ее бедрам, обжигая бархатную кожу, стекая вниз. Волны экстаза пленили, и под их чарами Зен рухнул на кровать, зазывая Шираюки с собой. Их дыхания слились воедино. Кончики пальцев переплелись. Нашарив свободной рукой прикроватную тумбочку, Зен открыл верхний ящик, извлекая из нее бумажные салфетки. Вытерев капельки с девичьих бедер, Вистериа кинул платочек на пол, отмечая на подсознании, что потом его нужно будет выкинуть. Притянув Шираюки ближе к себе, он поправил прядки ее волос, невесомо целуя в висок. Несколько минут они просто лежали, восстанавливая дыхание, тая от соприкосновений их тел, пока Амбервиль не повернулась к нему, присаживаясь на колени, прикусывая губу. — Ты чего? — Спросил Зен, смотря на нее. Волны полученного оргазма отступили, но возбуждение не спало. Исходя из этого, он пытался его скрыть, пряча ноги под одеялом, предполагая, что для первого раза Шираюки этого хватит. Амбервиль подняла верхушки плеч и отвернула голову, опуская взгляд к полу. Она облизнулась и снова прикусила нижнюю губу, словно не зная, какие подобрать слова. — Я… — Тихо проговорила она, но конец фразы до ушей Зена не дошел, растворяясь в складочках постельного белья. Вистериа приблизился к ней ближе. Расстояние между кончиков их носов составило около семи сантиметров. — Чего? — Повторил он. — …хочу. — Надула губы Шираюки, закрывая глаза, прячась от его пристального взгляда. — М? — Все еще не понимая, о чем она говорит, спросил Зен. Тогда, Амбервиль резко подалась к нему, увлекая в поцелуй, и опустила руки ему на шею. — Я хочу еще. — Громче и внятней произнесла Шираюки, смущенно бегая глазами по комнате, отстраняясь. Зен, услышав это, удивленно распахнул глаза. Ее слова казались бредом его воспаленного сознания. — Ты просто нечто. — Он уткнулся лбом в ее плечо, тихо усмехаясь. — Ты даже не представляешь, что со мной делаешь. Он поднял голову, пленя ее губы очередным поцелуем, и слегка надавив на нее своим весом, снова подмял под себя, позволяя упасть на мягкую простынь. Его рука схватила ее ногу под коленом, поднимая выше, так, чтобы она оказалась прижата к животу Шираюки. Вторая рука коснулась ее влажного лона, отодвигая ткань нижнего белья в сторону. Он сделал несколько быстрых движений пальцами, и подался корпусом к Амбервиль ближе. Ее губы открылись, и он решил не отказывать себе в желании — провести по ним языком. — Ты точно этого хочешь? — Спросил Зен, заглядывая в оливковые глаза. Шираюки часто закивала, отгоняя все его наваждения прочь. Потянувшись обратно к тумбочке, Зен нашарил в ящике упаковку презервативов, которую ему в шутку подарил Оби на четырнадцатое февраля. Тогда он надавал ему подзатыльников, за то, что Накамура таким кощунским методом постебался над ним, однако сейчас был безмерно благодарен. — Не молчи, если почувствуешь дискомфорт. — Повторил Зен, целуя ее плечо. Он, наконец-то, стянул с ее ног это ненужное нижнее белье и откинул куда-то на пол. Вернув руку обратно под ее колено, он вновь заглянул в ее глаза. Шираюки уверено кивнула, окончательно прогоняя его сомнения. Опустив взгляд ниже, Зен рукой приставил член к ее лону, и слегка потеревшись им о влажные половые губы, подался вперед, медленно проникая внутрь. Руки Шираюки легли на его спину, впиваясь ногтями в районе лопаток, от ощущения наполненности, с непривычки. Почувствовав это, Зен принялся осыпать поцелуями ее ключицы, вновь призывая Шираюки расслабиться. Он полностью контролировал ее тело, стараясь двигаться как можно плавнее. Зен медленно проникал в нее, заполняя практически до краев, и так же медленно выходил. Их рваные вдохи звучали в унисон. Ускорив движения, Зен заметил, как изогнулись брови на лице Шираюки. Пальцы сильнее впились в его кожу, и он замер, давая ей возможность перевести дыхание. Вистериа поцеловал ее веко, потеревшись кончиком носа о пухлую щеку. — Если хочешь, мы можем поменять позу. — Предложил Зен, ища альтернативу. — Сверху тебе будет проще самой контролировать скорость и глубину. Шираюки понадобилось несколько секунд на раздумья, вынуждая в конечном итоге согласиться. Опустив ее ногу, Зен отстранился, занимая место в центре кровати, ложась на спину. Шираюки неловко подползла к нему, оттягивая края своей футболки, пряча под ней оголенные ягодицы. Вистериа протянул ей ладонь, помогая забраться на себя сверху. Он заправил мешающие пряди рыжих волос ей за ухо, и опустил пальцы на ее бедра, несильно сжимая. Футболка касалась кожи живота Зена, скрывая места, которыми они касались друг друга. Это избавило Шираюки от лишнего смущения, хотя, признаться честно, она уже давно не обращала на стыд внимания, идя на поводу лишь у собственных физических ощущений. Оперевшись одной ладонью о мужской торс, Амбервиль попыталась принять удобное положение, самостоятельно направляя член Зена в свое лоно. Она не сразу поняла, что произошло, когда ее бедра хлюпнули, соприкасаясь с его ногами, однако когда сознание пришло, Шираюки уже утопала в океане удовольствия, отдающимся легким покалываем в районе живота. Ощущение кардинально отличались в подобном положении. Чувства острее и глубже. Шираюки смущенно простонала, опуская вторую руку на мужскую грудь. — Не торопись. — Придерживая ее за ягодицы, сжимая их пальцами, попросил Зен, замечая, что Шираюки пытается увеличить скорость. Сделав глубокий вдох, Амбервиль плавно завиляла бедрами. Его член касался самых чувствительных точек, лишая Шираюки рассудка окончательно. Ее пальцы поползли вверх, по телу Зена, замыкаясь вокруг его шеи. Она наклонилась к нему ниже, касаясь его губ своими, неосознанно слегка сжимая руки. Это вышло интуитивно, но произвело на Зена невероятный эффект. От легкого удушья ощущения стали ярче. Продолжая двигать бедрами вверх вниз, стараясь держать один темп, опускаясь не до конца, соблюдая одинаковую глубину, Шираюки прикусывала его губы, пленя язык, заставляя их сливаться в единый организм. В какой-то момент движения стали быстрее и резче — Зен начал двигаться навстречу ей, не в силах больше терпеть это сумасшествие. Их стоны переплетались в воздухе, сквозь поцелуй, отпечатываясь на щеках. Им понадобилось еще несколько секунд, прежде чем обоих прошиб удар невероятного удовольствия. Шираюки рухнула на его грудь, утыкаясь носом в линию ключиц. Он переизбытка приятных чувств она зубами вцепилась в его кожу, оставляя на ней красные точечки, дрожа всем телом. Ее трясло в конвульсиях, распространявшихся волнами на Зена, пока он пальцами сжимал ее ягодицы до посинения. Эта резкая боль от укуса стала финальным штрихом в его оргазме. Перед глазами замелькали звездочки. Обессилено, свалившись на бок, Шираюки раскинула руки в стороны, в попытке отдышаться. Грудь бурно вздымалась, не давая ей прийти в себя. Казалось, что ее напрочь опустошили. Будто она стала совсем другим человеком. Некоторое время комнату наполнял шум их дыхания. Рваного, громкого, удовлетворенного, пока руки Зена не потянули ее к себе. Череда невесомых поцелуев опустилась на ее лопатки, после чего, она оказалась прижата спиной к его груди. Мужские руки обвили ее талию, сцепляясь на животе, а подбородок лег на ее плечо. — Ты даже не представляешь, насколько сильно я тебя люблю. — На ушко промурчал ей Зен, потеревшись щекой о ее скулу. Его слова эхом отозвались в ее черепной коробке, принося с собой полное осознание того, что только сейчас произошло. Все то смущение, что она сдерживала внутри себя все время их интимной связи, ураганом хлынуло наружу, заставляя Шираюки подтянуть к груди одеяло, пряча в нем свое лицо. — Я тебя тоже люблю. — Неразборчиво пробормотала она в ткань постельного белья, забавляя Зена. — Чего теперь смущаться-то? — Усмехнулся Вистериа. — Чудо ты мое. А так рвалась в… — Молчи. — Накрыла его губы ладонью Амбервиль, не давая закончить фразу. Щеки ее еще больше покраснели, стоило Зену коснуться девичьих пальцев языком, призывая ее убрать руку от его лица. Смотря за тем, как Шираюки сдается собственному смущению, Вистериа медленно поднялся, принимаясь собирать разбросанные по полу вещи. — Ты куда? — Амбервиль поднялась на руках на кровати, смотря за тем, как Зен подходит к дверному проему, предварительно собрав с пола весь оставленный ими мусор. — Пойду, принесу новое постельное белье.

***

Лежа у Зена на груди, Шираюки слушала, как мерно бьется его сердце, пока он пальцами перебирал пряди ее волос. От мысли о том, что уже через пару минут им придется расстаться, становилось неумолимо грустно. Хотелось навечно застыть в этом моменте, соприкасаясь друг с другом телами, однако, работу никто не отменял. — Так странно, — Потеревшись щекой о мужскую грудь, прошептала Шираюки, прижимаясь к нему теснее. — М-м-м-м? — Зарылся носом в ее рыжих вьющихся волночками волосах Зен, вдыхая сладкий аромат ее шампуня, со вкусом персика. — Никогда бы не подумала, что однажды окажусь в постели с человеком, который назвал меня вандалом в нашу первую встречу. — Со стороны Зена послышался короткий смешок, после которого он обрушился на правую сторону ее лица быстрыми, короткими поцелуями, переворачивая их тела на бок. — Но теперь, я не хочу покидать пределы твоих объятий на этой самой постели. — Жизнь, непредсказуемая штука. — Опустил подбородок на рыжую макушку Зен. — Никогда не знаешь, что ждет тебя завтра. От того, как переменился тон его голоса, Шираюки показалось, будто за ним прячется что-то до жути печальное. Ведомая собственным любопытством, Амбервиль подняла голову вверх, ловя зрительный контакт с топазовыми глазами. Ее брови вопросительно изогнулись, требуя от него пояснения. — Помнишь Атори? моего брата? — Спросил он, считывая ее напористость. — С повязкой на глазах, который? — Да. — Зен притянул край одеяла повыше, укрывая прохладную кожу плеч Шираюки. Амбервиль удобней устроилась у него под боком, поглаживая подушечками пальцев его спину, нежно и аккуратно. — Его слепота — итог его собственного желания. Пару лет назад, Атори работал в модельном агентстве. Его печатали на обложках журналов, снимали в рекламах, выпускали на подиумы модных показов. Он был весьма популярен в своих кругах. Но работа в модельном агентстве была не единственной его страстью. Так же как и моделинг, Атори очень любил участвовать в мотогонках. Эта любовь стала его уязвимым местом, позволяя кому-то из его конкурентов подстроить ДТП. В мотоцикл Атори на полной скорости въехала легковушка. Чудо, что он отделался лишь несколькими переломами и небольшим нарушением зрительного восприятия. Врачи зашили все его раны, сделали вообще все, что необходимо было. С этим не возникло никаких проблем, кроме стремительно ухудшающегося зрения. — Зен слегка прокашлялся, в виду не слишком лестных воспоминаний, коснувшихся его близкого человека. — Офтальмологи предлагали Атори сделать еще одну операцию, чтобы восстановить зрение, пока оно не упало совсем, но он отказался. Сказал, что со шрамами, оставшимися на его теле, никакое модельное агентство его уже не возьмет, и что, он не сможет смотреть на себя в зеркала и терпеть косые взгляды окружающих. Куда проще ему было лишиться зрения полностью. Так, он мог оставить в памяти себя прошлого. Без швов и шрамов на теле. — И вы никак не попытались его отговорить? — Внутри Шираюки все покрылось тонкой корочкой льда. Пообщавшись однажды с Атори, у нее создалось впечатление о нем, как о тихом, миролюбивом мальчике. О том, что с ним могло приключиться нечто подобное, у нее и мысли не возникало. — Бесполезно. Он отказывался даже слушать нас. — Ответил Зен, добавляя нюансы к рассказанной ситуации. — К тому же, это его жизнь и он в праве сам был принимать решение. Думаю, Атори не был бы сейчас таким, если бы по итогу согласился на операцию. Депрессия сожрала бы его, и он никогда бы не смог вернуться к тому, каким был до всего того ужаса, что ему довелось пережить. — Вистериа крепче прижал к себе Шираюки, сковывая ее клеткой из собственных рук. — Так что, Ведьмушка моя, нет ничего странного в том, что наши с тобой судьбы пересеклись. Ты ведь сама пленила меня своими чарами. Или теперь желаешь использовать на мне отворотное зелье? — Обойдешься. — Оказавшись зажатой в его локтях, практически проквакала Амбервиль. — Тебе терпеть меня теперь до конца жизни. — Так уж быть, ваш покорный белый кот изволит служить вам вечность. — Улыбка на устах Зена расцвела до лучиков в глазах, ровно до тех пор, пока он не увидел время на прикроватных часах. До работы оставался всего час. И, как бы сильно он не хотел и сегодня остаться дома, брать выходной спустя два рабочих дня — было уже кощунством. Амбервиль пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы выбраться из-под одеяла и начать собираться. Тело, по понятным причинам, было ватным, сознание — мутным, и вообще, голова ее слишком туго соображала, будучи в реалиях этого дня. Именно поэтому, всю дорогу до офиса Каина, она проспала, устроившись на заднем сидении лексуса Зена. Проблема была только в том, что путь занял не больше получаса, так что доспать те часы, которые они потратили на уединение, толком и не удалось. — Душа моя, — Залезая к ней в салон со стороны заднего сидения, разбудил ее Зен, указывая на то, что пункт их назначения достигнут. — Приехали. — Точно? — Сонно похлопав ресницами, спросила Амбервиль, потирая глаза. — А может, просто вернемся домой? — С удовольствием, но боюсь, что не получится. — Поцеловал ее в висок Зен, помогая выбраться из машины. — Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит? — Нет, все хорошо. — Игнорируя легкое покалывание конечностей, улыбнулась Шираюки. В конце концов, эта боль была скорее приятной, нежели раздражающей. — Я заеду за тобой вечером, хорошо? Напиши, как освободишься. — Угу. — Кивнула Шираюки, прижимаясь к нему прощальными объятиями. — Хорошего дня, кот. — Поднявшись на носочки, она коснулась губами ямочки на его щеке, после чего, коротко помахав пальчиками, удалилась в сторону стеклянных дверей.

***

Сидя в вольере со щенками, Шираюки то и дело пыталась их пересчитать, пока они прыгали друг на друга, желая забраться ей на колени. Животные громко пищали, рычали друг на друга, требуя внимания от Амбервиль, в то время как она выборочно гладила их, пролистывая в телефоне референсы для предстающей рекламной съемки. Каин привез в офис несколько коробок с самыми различными игрушками для собак, уходовыми средствами, шлейками, поводками и прочими подобными вещами, которые необходимо было отснять для последующей продажи. Учитывая то, что в сфере рекламной фотографии Шираюки была, не слишком сильна, имея малый опыт, сейчас, у нее было время, чтобы просмотреть всевозможные сайты, выбирая необходимые примеры, которые могла бы повторить сама, внося художественные видоизменения, чтобы не копировать точь в точь. Амбервиль настолько загорелась этим делом, что весь день не вылезала из собранной, на скорую руку, студии. По сути, это была обычная комната, выделенная под склад, где она, вместе с Изаной, разложив несколько коробок, укрыли их черной тканью. Правда, позже, Шираюки пришлось вместе с ним же ехать к себе на студию, чтобы забрать несколько импульсных источников, потому как осветительных приборов в офисе попросту не оказалось. Таким вот длительным путем, к часу дня наконец была полностью обустроена площадка для предметной съемки. До самого вечера, Шираюки не покидала пределы самодельной студии. В виду этого, она, наверняка бы забыла и про обед, если бы к ней не заглянул Каин, желая, провести мини экскурсию по всему офисному зданию, дабы сориентировать Амбервиль в стенах своей кампании, потому как сегодняшний день, был первым ее выходом в качестве работника владений отца Зена. Ито, задерживаться в столовой она не стала, предпочитая перекусить на скорую руку у себя же в коморке, подальше от лишних глаз, дабы, как можно скорее вернуться к съемке. Выдохнуть Шираюки, смогла только часам к восьми, когда из душной комнаты перешла в кабинет, где работали Изана и Каин. Решено было отдать ей свободный стол в углу, чтобы не переселять всех сотрудников и не тратить на это лишнего времени. Сначала, Амбервиль приняла эту новость вполне спокойно, однако, выяснив, в ходе разговора с другими сотрудниками о том, что Изана приходится Зену родным старшим братом — немного растерялась, чувствуя себя не в своей тарелке. От одного представителя семьи Вистериа, ее переметнуло к двум другим. При том, что Зен ей ничего про Изану не рассказывал! Его существование стало для нее волнительной неожиданностью. Но, как бы то ни было, работать ей это не помешало, так, что, заварив себе чай, Шираюки с головой ушла в ретушь отснятого материала, сшивая между собой полученные изображения. И, наверняка она бы закончила обработку фотографий этим же вечером, укладываясь в часы рабочего дня, если бы ей в панике не позвонила Дана, вырывая с места своим криком. — Успокойся, я ничего не понимаю. Говори медленнее. — Выбравшись из своеобразного плена клана Вистериа в коридор, попросила Шираюки, не сумев разобрать быстрый, взволнованный бубнеж подруги. — Они убьют его, там такие оры стоят, что весь дом уже на ушах! — Тараторила Дана, собирая слова в несвязное предложение. — Медленней, пожалуйста. Кто кого убьет? — Зажала свободное от телефона уха, чтобы перекрыть посторонний шум Шираюки, вслушиваясь в звуки по ту сторону провода. — Мой сосед своего ребенка. Он, он, он… Не знаю, что произошло, но он плачет. Ребенок в смысле. Кричит так, будто его режут. И отец его тоже орет. — С короткими паузами, служащими для переведения дыхания, пыталась вразумительно объяснить Дана. — Мне кажется, он его бьет. Сына бьет своего. Мальчик у него маленький, год вроде бы только исполнился. Убьет ведь его! Он не нормальный! Наркоман! Не дай бог что случится! — Ты полицию вызвала? — Отошла подальше, в конец коридора, Шираюки, нахмурившись, видя, как на нее поглядывают люди, проходящие мимо. — Я поэтому тебе и звоню. Ты же в полиции работаешь. — Наивно ответила Дана. — Фотографом, а не оперуполномоченным. И уже не при должно… — Умоляю, Шираюки, быстрее! Я через стены слышу, как у них посуда бьется. Может он там и не один! — Завизжала в трубку Дана, пуская по венам Шираюки импульс паники. Тем не менее, Амбервиль внешне оставалась спокойной. — Постарайся как-нибудь выманить их из квартиры. Позвони в дверь, скажи, что щиток выбило. Или попроси других соседей. — Диктовала примерный план действий Шираюки. — Я тут недалеко, так что… — Поняла. Прошу не задерживайся только! — Не дослушав до конца, взмолилась Дана, сбрасывая звонок. Здраво оценив собственные возможности, Шираюки набрала номер Зена. Ехать домой к Дане, чтобы разбираться со всем в одиночку, идея провальная. Куда разумнее было передать это дело тому, кто занимается этим благосовестно. Однако на звонок Зен не ответил. Ни на первый, ни на второй и даже не на пятый. Ни он, ни Оби, ни Тарига, ни Митсухидэ. Никто из них. — Все в порядке? — Вывел ее из легкого нервного транса Каин, подкравшись незаметно со спины — заметил ее долгое отсутствие и решил проведать, все ли нормально. — Прошу прощения, за столь внезапную просьбу, но, могу я уехать пораньше? — С ходу спросила его Амбервиль, дернувшись от неожиданности. Говорить о таком, в первый же рабочий день, было до ужасного стыдно, но выбирать не приходилось. В конце концов, у нее весьма уважительная причина. — У тебя нет установленных часов работы. Ты можешь уехать, во сколько хочешь, главное, успевать по срокам. — Напомнил ей условия их соглашения Каин, разглядывая ее побледневшее лицо. — Случилось то-то серьезное? Шираюки в ответ лишь кивнула, не сумев подобрать нужных слов. Да и объяснения были излишними. — Изана, — Обратился Каин к сыну, выглянувшему из кабинета на шум. — Отвези, пожалуйста, Шираюки. — Он перевел взгляд на Амбервиль. — Скажи, куда нужно, сын тебя отвезет. — Спасибо, — Поклонилась Амбервиль в извиняющемся жесте. — Но я вызову такси, так что… — При всем моем уважении, я не могу отпустить тебя одну. — Возразил Каин. Разбираться в том, что случилось, он не стал, предполагая, что его эти проблемы не касаются, но допустить, чтобы Шираюки в одиночку разбиралась в, очевидно, нахлынувших трудностях, он попросту не мог, принимая во внимания недавние слова младшего сына о том, что с недавних пор Амбервиль является дамой его сердца. — Да и размять косточки ему не помешает. Так что не отказывайся от помощи. — Поняла. Спасибо большое. — Снова поклонилась мужчине Шираюки, ощущая, как в ушах отдается стук сердца. Без лишних слов Изана повел ее за собой, приглашая на переднее пассажирское сидение. Назвав нужный адрес, Шираюки пристегнулась, продолжая набирать номер Зена, но звонок по-прежнему оставался без ответа. Попытка дозвониться до Оби, Митсухидэ или Тариги, так же провалилась. Понимая, что от одной нее толку будет мало, учитывая, что с собой у нее и оружия то нет, Шираюки пролистала номера в телефонной книге вниз, идя на поводу у собственной встревоженности. Учитывая ее прошлый опыт, о котором она больше не хотела бы вспоминать, нужно было точно вызывать кого-то на подстраховку. Так, что выбирать особо не приходилось. — Сузу, можешь говорить? — Прикладывая телефон к уху, мысленно радуясь тому, что хоть кто-то ответил, спросила Шираюки, куда громче, чем планировала, в виду излишней эмоциональности. — Не часто ты мне звонишь. — Послышался на том конце провода мужской голос, уставший и не слишком воодушевленный. Он позволил себе не отвечать на ее слова приветствием, переходя к колкостям. — У меня перерыв, так что слушаю. — Мне нужна помощь. Ты можешь взять своих и приехать? Я скину адрес. — Озираясь по сторонам, словно, ища за что бы зацепиться взглядом, спросила Шираюки. — Сейчас? — Чем быстрее, тем лучше. — А Вистериа твой, что? Попросила бы его. — Выдал совершенно неожиданный ответ Сузу, ставя Амбервиль в ступор. За то количество произошедшего в последние дни, она и вовсе забыла о том, что совсем недавно Сузу отчитывал ее вместе с Казуки за совершенно глупое стечение обстоятельств. Изана, следящий за дорогой, коротко окинул ее взглядом, услышав собственную фамилию в динамике телефона. Брови его вопросительно изогнулись, немо интересуясь произошедшим, на что Шираюки лишь помотала головой, обходя объяснения стороной. — Сузу, я тебя́ прошу. Ты сможешь приехать? — Чувствуя, как сводит десна от волнения, сказала Шираюки, не желая выяснять отношения в данный отрезок времени. — Скинь адрес. Сейчас буду. — Больше он ничего не сказал, сбрасывая звонок, позволяя Шираюки вновь набрать номер Зена. Ответа так и не поступило. Не задавая лишних вопросов на протяжении всей поездки, Изана остановил машину у нужного дома и выбрался из нее следом за Амбервиль, строго следуя за ней. — Я пойду с тобой. — Заходя в подъезд, ответил на немой вопрос Шираюки Вистериа, догадавшись о происходящем по ходу ее телефонного разговора. — Не полицейский конечно, но помочь смогу. Амбервиль лишь благодарно ему кивнула, чувствуя себя от этого чуточку увереннее. Отказывать ему она была не в состоянии. Не то положение у нее сейчас было. Услышав голоса внизу лестничных пролетов, Дана кинулась на первый этаж, едва не снося их обоих с ног. — Они дверь не открывают! Я просила соседей, но они отказываются. Но он так кричит… — В подтверждение быстрого лепета Даны раздались истошные детские крики из квартиры выше этажом. Судя по выражению лица Изаны, мурашки коснулись и его спины тоже. Словно по сигналу, они бросились к нужной квартире, останавливаясь на лестничной клетке. Нажав несколько раз на звонок, не получая никакой реакции, кроме очередных криков, звучащих на перебой с мужской руганью, Шираюки принялась отчаянно барабанить по двери. — Откройте! Из вашей квартиры сильно пахнет газом! — Шираюки принялась говорить как можно громче, чтобы привлечь внимание, и вместе с ней, быстро подхватывая, стала кричать Дана. — Может попытаться выбить дверь? — Понимая, что никакой реакции от находившихся внутри людей не поступает, спросил Изана, однако, стоило его словам сорваться с губ, как тяжелая железная дверь обнажила пространство квартиры.

***

— Еще немного, и я начну думать, что мы гоняемся за призраком. — Выходя из зала для собраний, устало причитал Тарига, растягивая на ходу затекшие конечности. После двух часов обсуждения очевидных фактов, хотелось разлиться лужей где-нибудь на полу и раствориться в атмосфере, в надежде, что это поможет избавиться от ядовитой головной боли. — Хватит нудеть. — Осадил его Вистериа, потирая пальцами переносицу. — И без тебя тошно. — Реально, хорош. Голова итак трещит. — Подходя к своему столу, резюмировал Оби, поднимая со стола телефон, оставленный здесь по принуждению Оливера, начисто промывшего им всем мозги. После обнаружения последнего трупа, вышестоящие органы власти отозвали свой приказ о прекращении расследования. Последняя жертва серийного убийцы являлась политическим деятелем, чья смерть ввергла в шок всех сторонников сферы ее работы, так что теперь, поимка преступника стала чрезвычайно важной задачей, выпавшей на долю отделения Деваля, непосредственно, под чутким руководством Вистериа Зена. Ему, к слову, от Оливера, досталось больше остальных. — А вот это уже интересно. — Что там? — Подскочил к нему Тарига, заглядывая в экран мобильника, в надежде увидеть там что-нибудь стоящее. — Вистериа, у вас опять случилось что-то? — Проигнорировав Бергатта, обратился к Зену Оби, нахмурив брови. — С чего вдруг? — Спросил Зен, без особых упоминаний догадываясь, о ком идет речь. — От Шираюки пять пропущенных. Уверен? — Протягивая свой телефон Зену, спросил Оби. Осушив пластиковый стаканчик с водой, избавляя себя от легкого истощения, Вистериа украдкой взглянул на мобильный Накамуры. — Может она у тебя что-то спросить хотела? — Пожал плечами Зен, выбрасывая в урну пустой стаканчик. Учитывая, события их сегодняшнего утра, Амбервиль вполне могла позвонить Оби, чтобы что-нибудь обсудить или чем-то поинтересоваться. В конце концов, в последние дни их с Накамурой взаимосвязь улучшилась, позволяя им обмениваться всякими советами друг с другом. — Не уверен. — Неожиданно подключился к протестам Тарига. — У меня от нее три пропущенных. — И у меня два. — Раздался голос Митсухидэ, вынуждая Зена подлететь к своему столу, на краю которого покоился его мобильник. Одиннадцать пропущенных. Кончики пальцев рук начало неприятно покалывать. — Так, на сегодня все. Митсухидэ и Бевис — остаетесь дежурить. Остальные могут быть свободны. — Распустил оперативников Вистериа, параллельно прикладывая телефон с набранным номером к уху. Просто так, без повода, никто названивать не будет. Вряд ли же, Шираюки пыталась так часто связаться с ним, чтобы сообщить о конце рабочего дня? — Все, всем до завтра, я ушел. — С этими словами Зен подхватил со спинки стула свою толстовку, и, демонстративно развернувшись на пятках, покинул пределы кабинета, слишком быстро, чтобы хоть что-то прояснить. Его волнение сдерживало лишь то, что Амбервиль находилась под присмотром его отца, а значит, ничего криминального случится не должно было. — Это когда-нибудь вообще закончится? — Задал вопрос в воздух Оби, смотря вслед ушедшему Зену. — Господи, даруй им уже хоть чуточку спокойствия. Вылетев на парковку, Вистериа перенабрал выученный наизусть номер, вновь прикладывая телефон к уху. С момента последнего пропущенного прошло полтора часа, и сейчас, когда, теперь уж он пытался дозвониться до Шираюки, ее мобильный был выключен, так что все попытки связаться с ней не увенчались успехом. Заняв водительское сидение своего лексуса, Зен набрал номер отца. Каин ведь должен знать, причину подобной необходимости в связи? Судя по количеству пропущенных звонков, точно что-то случилось. Иначе, Амбервиль не стремилась бы связаться с ним через посторонних людей. Это уж точно. — Я без понятия, где она. — Не успев сказать и слова, услышал Зен голос отца, звучащий эхом в его голове. — Что? — Не сообразив сразу, спросил он, заводя машину. — Ты же не можешь до Шираюки дозвониться, верно? Вот я и говорю, что не знаю, где она. Мне-то ты просто так не часто звонишь. — Прости пап, работы действительно много. — Упираясь свободной рукой в руль, ответил Зен, несколько виноватым тоном голоса. — Но ты прав. Шираюки к телефону не подходит. — Она уехала часа два назад куда-то. Сказала, что случилось что-то, и отпросилась. Я Изану с ней отправил. Попросил отвести ее, но они до сих пор не вернулись. — Выдал всю имеющуюся у него информацию Каин. — А… — Телефон Изана свой здесь оставил, так что связаться я с ним не смог. — Не дал вставить Зену промежуточный вопрос Каин. — В любом случае, Шираюки не одна уехала, так что не паникуй раньше времени. — Даже не думал об этом. — Ушел от ответа Зен, ощущая, как телефон в руке начал вибрировать, сообщая о новом входящем вызове. — Пап, перезвоню. Мама звонит. — Понял, аккуратней только. — Сам сбросил звонок Каин, передавая право голоса бывшей жене, однако, вместо нее из динамиков телефона послышался голос Изаны. — Алло? — Вы где? — Обрушился на него гневной тирадой, состоявшей из кучи вопросов, Зен. — Все в норме? Шираюки с тобой? — Да тише ты, не кричи. — Осадил его Изана, в своей излюбленной манере, стараясь голосом дать понять, что ничего, что могло бы требовать переживаний, не случилось. — Мы у мамы в больнице. — Можешь передать ей телефон? — На подкорке собственного сознания Зен чувствовал беспокойство. Такое случалось редко и это никогда еще его не подводило. Поэтому, ему было необходимо удостовериться в истинности сказанных братом слов. Всего пара фраз. Зену важно было услышать голос Шираюки. Иначе, все убеждения — лишь белый шум. К тому же, что им делать в больнице? — Мама обрабатывает ей рану, так что, сейчас неудобно будет разговаривать. — В противовес собственному убеждению, сказал Изана, выбивая из легких брата весь воздух, всего одним выделенным словом. — Какую рану? — Останавливаясь на светофоре, спросил Зен. Внутри, под ребрами просвистел свирепый ветер, поднимающий щепки волнения вверх. — Ножевую. Слушай, объяснять долго буду. Это не телефонный разговор. Сейчас все относительно хорошо. Если хочешь подробностей — приедь и сам у нее все спроси, а то мне ехать надо. — Стой, погоди. — Удержал внимание брата Зен, разгоняясь по пустому шоссе на максимальной скорости. — Я буду через минут двенадцать. Не оставляй ее одну, пожалуйста. — С ней мама и Сузу, так что все в порядке. — Ответил Изана, удаляясь дальше от источника шума на фоне, очень похожего на детский плач. Череда таких вот всплывавших нюансов гипнотизировала Зена, четко настраивая на что-то плохое. — Я Хаки тоже одну оставить не могу. Она ждет. — Понял, спасибо. — Поблагодарил брата Зен, вдавливая педаль газа в пол. — Все точно в порядке? — Точно. — С этими словами Изана завершил звонок, оставляя Зена наедине с собой, в куполе тревожности. Зен знал, что брат врать не будет. Уж слишком прямолинейным был Изана, чтобы образно выражаться и скрывать что-то. Но это не ослабляло его тревогу. Доехал до больницы Зен в какой-то прострации, стараясь не думать ни о чем, концентрируясь лишь на дороге. В кабинет матери он бежал, перепрыгивая через несколько ступеней одновременно, практически телепортируясь к нужному месту. Дернув за ручку двери, куда резче, чем планировал, Зен замер, ловя на себе несколько пар удивленных глаз, устремившихся четко к его персоне. Ему потребовалось порядка семи секунд, чтобы заметить годовалого ребенка, которого на руках держала Шираюки; Сузу, стоявшего рядом с пеленкой в руках; и свою мать, обрабатывающую чем-то колени малыша. Мальчик громко плакал, надрывая связки, но почему-то, ощутимо слышны его крики стали только сейчас. До этого, в коридоре, Зен в упор их не слышал. Вистериа так и остался стоять в дверях, немо пытаясь разобрать, что происходит, пока его мать не обратилась к нему с просьбой, принести с этажа для госпитализации маленьких детей, запасенные смеси для кормления. Отправлять туда Сузу было бесполезно, потому, как план больницы он не знал, так что Зен появился в нужном месте относительно вовремя, возвращаясь обратно в палату ровно через три минуты. Стараясь успокоить ребенка, укачивая его на руках, Шираюки не сразу осознала, как Зен вообще оказался здесь, действуя исключительно по указаниям Харуто, как, собственно, и все остальные. Она даже не обмолвилась с ним и парой слов, слишком нервничая в сложившейся ситуации. — Поставь чайник. — Скомандовала Харуто, обращаясь к сыну, доставая из ящика высокого шкафа бинты. — А ты, — Обратилась она к Сузу. — Помоги зафиксировать ребенку ногу. Шираюки, постарайся крепче держать его за руки. Под громкий плач мальчика, комната погрязла в тревожной суете, напрочь стирая границы времени. На его крики сбегались медсестры, то и дело, заглядывая в палату, предлагая свою помощь, а так же санитары и даже врачи с других отделений, однако Харуто всех прогоняла, убеждая, что они сами со всем разберутся. — Зен, принеси из ординаторской простынь. Она наверху в ящике. — Когда обстановка более менее стихла, путем обнаружения новой детской соски, заинтересовавшей мальчика, попросила Харуто, отправляя сына на другой конец больничного этажа. Не став спорить, Зен быстро преодолел установленный маршрут, возвращаясь в палату, где, неожиданно резко стало тихо. Окинув пространство палаты быстрым взглядом, Вистериа столкнулся взглядами лишь со своей матерью, тихонечко раскачивавшую ребенка на руках. Мальчик беспокойно спал, то и дело всхлипывая, выглядя до болезненного истощенным. — Помоги мне его запеленать. — Попросила Харуто, поднимаясь с кресла. Продиктовав Зену ряд необходимых действий, она уложила мальчика на стол, ловко заворачивая его в своеобразный конвертик. Аккуратно и практически неощутимо, так, чтобы ребенок не проснулся. Заметив, как сын, то и дело оборачивается к двери, Харуто похлопала его ладонью по плечу, призывая взглянуть на нее. — Они отошли поговорить. — Шепотом сказала женщина, отвечая на немой вопрос сына. — Оставь вещи здесь и иди к ним. Только, Зен. — Задержала его шепотом Харуто. — Не ругайся на нее, хорошо? Шираюки и без того приехала ко мне до смерти напуганная, так что будь с ней помягче. Сделав глубокий вдох, стараясь успокоиться, Вистериа взглянул на лицо женщины. — Я понял, мам. — Тем же шепотом ответил ей Зен. — Откуда этот ребенок? Что вообще произошло? Ты знаешь? — Нет. — Помотала головой Харуто. — Никто мне ничего не объяснил. Думаю, они и сами не до конца понимают, что случилось. С этими словами, прилетевшими ему уже в самый затылок, Зен вышел из палаты. Комендантский час в больнице уже давно прозвучал, оставляя пространство коридоров в кромешной тишине. Это позволило Зену двигаться на звук. Тихие голоса доносились из дальнего крыла. Оттуда, где находился запасной выход. Пройдя вдоль по коридору, Зен остановился у приоткрытых дверей, ведущих на лестницу. Заметив в щелочку искомые фигуры, он прижался вплотную к стене, не желая сходу вмешиваться в разговор. Диалог был в самом разгаре, и пускай, все внутри Зена клокотало от переживаний, он попросту не мог прервать диалог, развернувшийся по ту сторону двери.

***

— Скажи-ка мне, Шираюки, — Сузу наклонился к, усевшейся на ступени, Амбервиль, пряча руки в карманы своих брюк. На лестничном пространстве горел приглушенный желтый свет, создавая гнетущий полумрак. Такой, какой обычно использовали в кинематографе, при съемке фильмов ужасов. — Ты чем думала, когда ехала туда одна? Совсем с головой не дружишь? Сузу не кричал. Не ругался. Говорил вполне обычным, даже, задорным голосом, как будто эти натянутые эмоции могли бы помочь ему сдержать весь шквал гнева, таящийся в груди. Необычная манера проявления гнева. Шираюки слушала его причитания, но отвечать на них не спешила. Сидеть молча, с прижатыми к груди коленями, ей нравилось больше, чем спорить после акта совершенного безумия. Да и к тому же, все мысли притуплялись пульсирующей болью в области плеча. — Что с тобой случилось? Раньше ты более благоразумной. Наоборот, здраво оценивала ситуацию. — Сузу наклонил голову так, чтобы их глаза оказались на одном уровне, но, встретившись взглядами на секунду, Шираюки сразу же отвернулась, не желая поддерживать зрительный контакт. — Это новая опергруппа на тебя так влияет? Его предположения были необоснованно глупыми, так что проще было и вовсе пропустить их мимо ушей. Куда интересней было разглядывать мысы своих покоцанных кед, витая в недрах собственного сознания. — Может, уже хоть что-нибудь скажешь? Или мы так и будем в тупую сидеть здесь? — А смысл? — Подняла голову Шираюки, глубоко выдыхая. Голос ее был лишен всякой радости и сил. Она говорила устало, так, будто сейчас и вовсе рухнет в обморок, хотя, конечно, до этого было далеко. — Оправдываться перед тобой я не собираюсь, а прочие мои объяснения для тебя — пустой звук. — Я что, черт по-твоему? — Взбесился Сузу, улыбаясь еще шире, чем до этого. — Откуда такие выводы? — Всегда так было. — Устало пожала плечами Шираюки. Единственное, чего она хотела в данную минуту — лечь спать. Глаза слипались, а голову уже переставала держать собственная шея, заставляя ее подпирать подбородок руками. — Ты никогда не воспринимал мои слова в серьез. Просто достало слушать твои препирательства. — Вот значит как. — Хмыкнул Сузу и отвернулся к ступеням, ведущим вниз, туда, где свет и вовсе не горел, съедая открытое пространство мраком. — А знаешь почему? — Коснувшись пальцами ее подбородка, Сузу повернул голову Шираюки в свою сторону, намеренно сталкивая их взглядами. — Да потому что я переживал за тебя. Больше, чем кто-либо другой. Оливковые глаза широко распахнулись, блистая недопониманием в свете бледной лампы, моргавшей на лестничной клетке. Путем сложившихся событий, с ее удачей, Амбервиль нисколько бы не удивилась, если бы она и вовсе потухла, сжирая и их своей темнотой. — С чего бы вдруг? — Спросила Шираюки, скидывая его пальцы со своего лица, нахмурившись. Уж кто-кто, а она, лишних поводов для волнения, во время работы в прошлом коллективе, точно не давала, а потому напрашивались вопросы. — Потому что люблю. — Неожиданно честно признался Сузу, выпрямляясь. Он повернулся к Шираюки спиной, смотря куда-то в сторону, намеренно избегая ее взгляда. — Тогда любил, сейчас люблю и может быть, буду любить дальше, если ты не изменишься. Лестничная тишина поглотила их обоих на короткий миг. — Сузу… — Забавно, да? Ты никогда моей любви не замечала. Пряталась за Кихал, делая вид, что кроме нее для тебя никого не существует. А я все равно продолжал любить тебя, несмотря на то, что обещал сам себе забыть тебя. Но ты раз за разом напоминаешь о себе, лишь усугубляя положение. Глупо, правда? — Он бросил на нее короткий взгляд, пытаясь как-то сменить устоявшуюся между ними атмосферу, думая, что его слова были лишними, однако, Амбервиль быстро осадила его, оставляя на теле несколько невидимых ударов. — Я знала о твоих чувствах. — Выдала Шираюки, тяжело выдыхая. Ладони ее накрыли лоб, устремляя положение головы к коленям. — Просто не могла их принять. И не смогу принять. Ни тогда, ни сейчас, ни когда-нибудь в будущем. — Надо же. — Судя по эмоциям Сузу, сложно было сказать, что он удивлен. — Ты никогда не верил в меня, хоть и защищал. Я признательна, за твою помощь, но большего я тебе сказать не могу. Мои действия всегда представляли для тебя опасность, а потому, я не могу гарантировать свою собственную безопасность ни тебе, ни кому-либо еще. Со знанием этого, мы никогда не сошлись бы характерами. — Как можно искреннее произнесла Шираюки, прикрывая свои отяжелевшие веки. Думать в такой атмосфере было тяжело, так что она даже не старалась фильтровать поток своих слов, говоря все, что думает. — Да и… — Я понял, можешь не договаривать. — Встал к ней боком Сузу, догадываясь о последующих словах. — Но, спасибо за откровение. Мне стало легче. — Прости. — Только и смогла из себя выдавить Шираюки, не понимая, что еще можно сказать в этой ситуации. Им давно следовало прояснить все это, однако, после перехода Сузу в другое отделение, Амбервиль думала, что он поставил своим чувствам точку. Во всяком случае, тот букет роз теперь имел смысл. Он выбрал именно ненавистные ей цветы, чтобы проявить внимание, но не надеяться на взаимность. Умно и глупо одновременно. — Не нужно. — Отказался принимать ее извинения Сузу, окончательно отворачиваясь от нее. — Пойду, покурю. — Не найдя ответа лучше этого, сказал он, спускаясь по ступеням вниз, туда, где расстилалась бескрайняя темнота, заживо поглощая его силуэт. Опустив голову на свои колени, Шираюки машинально обняла ноги, на мгновение, теряясь в пространстве. Реальность разрывала ее на части, убаюкивая лишь своей тишиной. По спине бегали противные мурашки, пока тело подрагивало под порывами прохладного ветра, витавшего в щелях дверей и приоткрытых окон. Тревожащее душу состояние покинуло ее только тогда, когда она ощутила прикосновение мужской ладони к собственной пояснице. Приподняв голову, встречая взгляд топазовых глаз, Амбервиль нырнула в объятия Зена, пристроившись продрогшим птенчиком к его груди. — Твоя рука. — Невесомо провел пальчиками под наложенными бинтами, торчавшими из-под ее футболки, Зен. — Болит? — Немного. — Не стала врать Шираюки, слегка морщась. — Я звонила тебе. Много раз звонила. — Я был на совещании. Прости. — Не за что извиняться. — Спряталась носом в ямочке его ключиц Шираюки. — Твой брат мне помог. Я не успела поблагодарить его. Он уехал раньше, чем ты пришел. — Знаю. — Провел ладонью по ее спине Зен, утопая пальцами в рыжих волночках. — Обсудим это завтра, хорошо? Возвращайся к маме в палату, я приду чуть позже, и мы поедем домой. — Куда ты? — Поднимаясь на ноги следом за Зеном, спросила Шираюки, ловя его ладонь своими пальчиками. Отпускать его после тяжелых обстоятельств этого вечера совершенно не хотелось. Амбервиль мечтала вернуться в утро, и не вылезать за пределы кровати, мечтала, чтобы все пережитое сегодня просто явилось кошмарным сном. — Хочу кое о чем поговорить с тем парнем. — С Сузу? О чем? — Сразу догадалась обо всем Амбервиль. — Не о чем таком, не беспокойся. — Смахнув прядки с ее лба, пряча их у нее за ушком, ответил Зен, и коротко поцеловав девичьи пальчики, которыми она держала его, направился вниз, исчезая в той же зияющей темноте, где пару минут назад испарился Сузу.

***

— Не помешаю? — Подходя к парню, забившемуся в самый дальний угол улицы, где указателем разрешалось курить, спросил Зен, выглядывая из-за дверей запасного выхода. — Пришел бить мне морду? — Ехидно спросил Сузу, поднося раскуренную сигарету к губам, делая глубокую затяжку. — Ты же все слышал, верно? — Быть может, возникло бы такое желание, если бы ты руки начал распускать. А так, не вижу в этом необходимости. — Пожал плечами Вистериа, останавливаясь в метре от собеседника, так, чтобы сигаретный дым не касался его носа. Соблазн закурить все еще никуда не исчез. — Святой типо? — Не поворачиваясь к нему лицом, сказал Сузу, небрежно выкидывая слова. Обида кипела в нем, застилая собой здравый смысл. Будучи отвергнутым спустя столько лет слепой влюбленности он чувствовал тупую боль в районе грудной клетки, проклиная себя за то, что вообще осмелился признаться. К чему был весь этот фарс, если он изначально знал, что у него нет никаких шансов? — Я не язвить пришел, а поговорить. — Проигнорировал колкость Зен. — Хотел узнать, что случилось. — Пф-ф-ф. — Шумно выдохнул Сузу, опускаясь на корточки, съезжая спиной вдоль стены. — Картина маслом. — Зен лишь изогнул брови, не считав истинный смысл его высказывания. Играть в угадайку он не собирался. — У Шираюки, почему не спросил? — Хочу узнать о произошедшем от третьего лица. Она на эмоциях всех деталей не расскажет. — Зен облокотился спиной о здание больницы, поднимая взгляд к небу. Звездное полотно заволокло тучами, от чего июльская ночь была холодной. — Вот значит как. — Сузу протер лицо свободной рукой, отворачиваясь сторону. — Не понимаю, о чем она только думала. — Озвучил свои мысли парень, разглядывая неровный рельеф асфальтных плит. — Спасибо, что не бросил ее. — Неожиданно произнес Зен, ставя Сузу в тупик. Фраза вырванная из контекста ввела его в ступор. Немое возражение затаилось в облачках сигаретного дыма. — А толку-то. — Приложил сигарету к губам Сузу. — Она, не дождавшись меня, бросилась напролом в квартиру, прямо на здорового мужика, чтобы спасти ребенка. Мало того, что на нож нарвалась, так еще и соседей напугала. — Но мальчика то, она все равно спасла. — Пускай, Зен и был согласен с Сузу в том, что поступок Амбервиль был весьма опрометчив, но вслух этого произносить не стал, занимая сторону Шираюки, накидывая в голове примерную картину происходящего. — Не спорю. — Неожиданно согласился Сузу. — Больше тебе скажу, если бы тот мудак не схватил нож, то он бы и тронуть ее не смог бы. Шираюки хорошо дерётся, так что, проблема не в этом. — Высказался он. — Меня раздражает ее самопожертвование. Всегда летит напролом в одиночку. У нее никогда доверия к напарникам не было. — Вынужден не согласиться. — Прервал его Зен, в желании озвучить свою точку зрения. — Думаешь, Шираюки бросилась бы в эпицентр потасовки, если бы не была уверена в том, что ты приедешь? — У нее на подстраховке был тот парень, прикрывавший ее спину. Твой брат, же, если не ошибаюсь. — Насупился, в попытке вспомнить имя, Сузу. — Тогда почему ты говоришь, что она была одна? — Потому что никакого четкого плана или структуры у нее не было. Она действовала сама по себе, полагаясь на других лишь интуитивно. — На духу выпалил Сузу, описывая сущность Шираюки двумя предложениями. В меру короткого промежутка совместной работы, Зен не мог быть уверен в этих высказываниях. Именно поэтому, предпочел промолчать, обрывая диалог. Недосказанность повисла в воздухе тяжелым грузом, ощутимо касаясь кожи. Запах сигарет бил в нос, и в попытке отвязаться от него, Вистериа вновь завел разговор. — Могу я попросить тебя рассказать, о том, какой Шираюки была, когда вы работали вместе? — Ну, попроси. — Усмехнулся Сузу. — Она говорила, что у нее были натянутые отношения с коллективом. — Дал начало рассуждению Зен, переводя дальнейшее повествование на своего собеседника. — Натянутые отношения? — Поморщился Сузу, кидая короткий взгляд на Вистериа. — Не удивлён, что она так считала. Шираюки изначально с парнями не сошлась характерами. Уровень ее доверия к окружающим, на момент ее прихода к нам, практически граничил с нулем, поэтому она держалась ото всех на расстоянии. Парни, включая меня, не раз пытались наладить с ней контакт, но Шираюки сама давала заднюю. Хотя, могу предположить причину и для этого. — Сузу устало потер пальцами глаза. — Она попала к нам в группу в момент, когда только-только перевели троедурков. Лео, Рики и Тим учились в одном институте, так что, придя к нам, травили свои непонятные шутки и поначалу существовали отдельно от остальных. Потом, когда мы вроде как нашли с ними общий язык, Шираюки сказала, что ей их юмор непонятен и попросила не шутить в ее сторону, потому что не воспринимает его, как что-то смешное. Ну, как ты можешь догадаться, парни старались, но частенько забывали об этом, так что, вполне ясно, почему Шираюки предпочла их сторониться. Вообще, скажу, что коллектив у нас в целом был собран ужаснейшим образом. Но даже несмотря на то, что отношения у нас у всех между собой были натянуты, в критических ситуациях мы действовали слаженно. Например, в отделении мы могли вообще не разговаривать и держаться на расстоянии друг от друга, но когда что-то происходило, заступались за каждого. Шираюки в этом как раз отличалась. На Марвина частенько приходили жаловаться, мол, он совестно выполнял свои обязанности, так вот, в таких ситуациях, Шираюки всегда вперед порывалась, и сама разрешала ситуацию, защищая его. Ну, следует отдать должное еще и Кихал. Она присоединилась к нам самая последняя, но с ее приходом, все стало намного проще. Она как-то уравновесила всех. Не полностью, конечно. Но, во многом, контакт был налажен. — Кстати, насчет Кихал. — Выцепил деталь из его повествования Зен. — Ты ведь знал, что она не умерла. Почему сразу не сказал об этом? — Я был уверен, что Шираюки знает это. — Без утайки ответил Сузу. — Они были чересчур близки, так что, я даже не предполагал, что Кихал может умышленно скрываться. — Недавно Кихал пыталась связаться с Шираюки. — Подкинул очередную пищу для обсуждения Зен. — Знаю. — Прокашлялся от едкого сигаретного дыма, Сузу. — К слову, Шираюки не следовало ее игнорировать. Скажем так, у Кихал есть то, что Шираюки необходимо было бы услышать. — Интригующе произнес парень, давая понять, что сам на эту тему распространяться не будет. Сузу точно что-то знал, но не намерен был разглашать сейчас все, что ему известно. Вероятно, он даже считал, что это что-то должна знать лишь Шираюки. Из уст Кихал, непосредственно. Звенящая тишина коснулась кончиков пальцев, легонько покалывая их, вновь выдвигая Зена к разговору. — Честно говоря, я думал, ты пошлешь меня куда подальше. — Поделился откровением Вистериа, сводя их диалог к логичному завершению. — Спасибо, что рассказал. — Мы взрослые люди, к чему эти ребячества? — Покачал головой Сузу, поднимаясь на ноги. — Между прочим, я хотел предложить свою помощь. — Помощь? — Склонил голову на бок Зен, упуская из виду какие-то важные детали. — Слышал, ваше расследование медленно продвигается. — Между тем, напомнил Сузу о том, что до этого работал при руководстве Оливера, а следовательно, ему уже известно о том скандале, что разразился сегодня в отделении Деваля. — Думал, вам не помешает лишняя рабочая сила. — Я был бы очень признателен, если ваше подразделение присоединилось к нам. — Ну, вот и решили. — Разглаживая образовавшиеся на одежде складки, сказал Сузу, протягивая ладонь Зену для рукопожатия. Весьма неловко, стоило заметить. — Завтра все равно хотел заехать к Оливеру. Как раз обсудим с ним этот вопрос. Развернувшись в сторону дверей запасного выхода, Сузу сразу же остановился, замечая, как толкая их ногами, под пространство уличных фонарей выдвинулась Шираюки, крепко прижимая к себе спящего мальчика. Обогнув ее со стороны, Сузу лишь отстраненно помахал ладонью, в знак прощания, избегая встречи с оливковыми глазами. Он быстро исчез в темном пространстве лестничных пролетов, ведущих обратно в помещение больницы, оставляя Зена наедине Амбервиль. Шираюки недоуменно проводила Сузу взглядом, переводя резко внимание на Зена. — Ты заберешь его домой? — Не зная полной картины случившегося, спросил Вистериа, предполагающий, что ребенок останется в больнице, у его матери. — Харуто сказала, что он успел ко мне привыкнуть. — Каким-то неживым голосом сказала Шираюки, опуская взгляд на обеспокоенные черты малыша. В свой один год, он выглядел до жуткого несчастным. Вся суровость этого мира обрушилась на него едва ли не с рождения, заставляя сердце Амбервиль биться в груди раненным тушканчиком. — Ему будет лучше, если проснувшись, он увидит кого-то знакомого. Да и в больнице, по словам твоей мамы, ему слишком беспокойно. Зен протестовать не стал. В конце концов, сейчас была не та ситуация, в которой можно было разобраться, накидав пару тройку вариантов. Времени уже слишком много, все разумные решения они обязательно примут утром. — Давай я его понесу. — Шепотом предложил Вистериа, ссылаясь на ее травмированное плечо, однако Шираюки отказалась, переживая, что излишние движения могут помешать и без того беспокойному сну мальчика. Попрощавшись с матерью, вышедшей проводить их к парковочной площадке, Зен разблокировал машину, занимая водительское сидение. Держа ребенка на руках, Шираюки практически мертвой хваткой прижимала его к себе, от чего-то боясь отпустить. То ли так на нее повлияла картина, которую она застала, как только открылась входная дверь, ведущая в квартиру заядлых наркоманов, то ли ее слишком встревожил плач мальчика, заставляя проникнуться к нему глубоко душевно. — Отвези нас ко мне домой. — Выехав за пределы больничного пространства, попросила Шираюки, сталкиваясь с Зеном взглядами в зеркале заднего вида. — Утром за ним приедут опекуны. Они живут недалеко от меня, так что им удобней будет забрать его от меня. — Поспешила объясниться Амбервиль, облокачиваясь спиной в уголок сидения. Вистериа мигом перестроил маршрут, разворачивая машину в противоположном направлении. — Что с тем мужчиной? — Не удержал собственного любопытства, граничащего с беспокойством, все-таки спросил Зен. — Ребята из отделения Сузу занялись этим вопросом. Дану забрали в участок для составления протокола, как очевидца. — На автомате осведомила его Шираюки. — Дана тоже была там? — Неожиданно появившаяся новая деталь поразила Зена. — Ее сосед был мужем нашей последней жертвы. Этот ребенок, ее сын. — Расставила детали в голове Вистериа по полочкам Шираюки. — Ее муж просто не смог смириться с ее убийством, и чуть не зарезал собственного ребенка… — Голос Амбервиль дрогнул, но она быстро взяла себя в руки, принимаясь глубоко дышать. Больше вопросов Зен не задавал. Для его загруженного к полуночи разума, подобные детали были слишком большим потрясением. Добрались до дома они быстро, по пустому шоссе. Пробравшись в продрогшую, квартиру, скучающую в гордом одиночестве вот уже как несколько дней, Шираюки все же пришлось передать мальчика Зену. Забрав ребенка из рук Амбервиль, осторожно придерживая его, строго, как по ее указаниям, Зен начал медленно покачивать руками, имитируя колыбель. Он был предельно осторожен, стоя на месте, пока Амбервиль рыскала по шкафам в поисках пледа. Неумолимо хотелось спать. Этот день казался до безумия длинным, вынуждая едва ли не молиться о том, чтобы он закончился. Отыскав небольшое покрывало, Шираюки на носочках подкралась к Зену, осторожно укрывая ребенка в своеобразный кокон. Легонько укутав его продрогшие стопы, Амбервиль резко замерла, слыша, как за спиной, в дверной скважине поворачивается замок. Только этого не хватало. Развернувшись, Шираюки встретилась взглядом с братом, чей силуэт подсветился за счет лампочки с лестничной клетки. — Юки, там новый сериал вышел, по книге твоей любимой. Не хочешь посмо… — Предпочитая не здороваться, с порога начал Казуки, но оборвал свою речь на полуслове так же быстро, как и начал, сталкиваясь глазами с фигурой Зена, держащей на руках маленького мальчика. Улыбка на его устах моментально поблекла, уступая место негативным эмоциям, считать которые Шираюки не удалось. Пакет с продуктами, который Казуки держал в руках, упал на пол, позволяя всему содержимому рассыпаться по полу. Шираюки даже отдаленно не успела сориентироваться в происходящем, прежде чем Казуки резко развернулся, выбегая из квартиры прочь. Дверь за его спиной громко хлопнула, вмиг нарушая беспокойный сон мальчика. Шираюки сделала несколько шагов в сторону двери, тут же разворачиваясь на крики ребенка, после чего снова развернулась к двери, не понимая, как себя вести. Вселенная в ее голове схлопнулась, выбивая землю из-под ног. Ее точно окатили ведром ледяной воды в разгар января. — Иди за ним. — Голос Зена, в череде звучного плача достиг ее слуха спустя пару долгих мгновений. — Здесь я справлюсь сам. Иди за братом. Жалобно изогнув брови, Шираюки сорвалась в коридор, едва ли не выбивая входную дверь своим телом. Она неслась вниз так быстро, насколько это только было возможно в ее потрепанном состоянии, вылетая на улицу. Оглядевшись по сторонам, Амбервиль пыталась высмотреть в редких прохожих брата, но никого, кто мог бы быть на него похож, среди людей не было. Обида разлилась по телу раскаленным свинцом. За что только небеса так издевались над ней? — Казу! — Крикнула Шираюки, в надежде, что брат ушел не слишком далеко, чтобы не услышать ее. — Казу, прошу тебя! Давай поговорим! — О чем? — Голос брата раздался из-за спины, пуская мурашки по ее спине. Она так быстро вылетела из подъезда, что не увидела его, спрятавшегося под лестницей. — Казу… — Развернулась к нему Шираюки, тяжело дыша, после незапланированной пробежки. — Ты почему не предупредил, что зайдешь сегодня? Я ведь тебя просила. — Это заставило бы отменить тебя все свои планы? — Усмехнулся Казуки, пряча руки в карманы брюк. Взгляд он старательно отводил в сторону, делая вид, что ему нет до сестры никакого дела и это, в конце сегодняшнего дня, сильнее всего било по сердцу Шираюки кожаной плетью. — Ради тебя, я бы выкроила вечер. — Сделала шаг в сторону, так, чтобы брат посмотрел на нее, Шираюки, собирая остаток сил, гнивший внутри нее, чтобы не обнажить собственную слабость. — Уверена? — Брови Казуки взметнулись вверх. Он был до непривычного сердитым сегодня, игнорируя ее обстоятельства. — А то мне кажется, что своими любовными романами, ты совершенно про меня забыла. — Не говори так. — Насупилась Амбервиль, пытаясь утихомирить свой внутренний шторм. — У меня выдалась тяжелая неделя, слишком много всего навалилось. Но это не значит, что я забыла про тебя. Разве я могла бы? — Ну, судя по всему.— В открытую выражался Казуки, от чего-то считывая ее эмоции простой актерской игрой. — Когда ты писала мне последний раз? Ты ведь даже перестала делиться со мной своими проблемами. — Он выцепил взглядом бинт на ее руке, делая на этом акцент, хотя, Шираюки и не планировала скрывать травму. Она рассказала бы обо всем, но не сегодня. — Ты правда злишься на меня из-за этого? — Не веря услышанному, спросила Амбервиль. Все это выглядело как детское ребячество. В первую очередь, со стороны Казуки. — Ты соврала мне, Юки. Считаю, что это весомый повод для злости. — В какой-то растерянности опроверг ее предположение Казуки, не давая сестре считать мимику на своем лице. — Соврала? — Эхом отозвалась Шираюки, теряясь в происходящем. — В чем же? — Уговор был, что ты работаешь в отделении до середины июля. Забыла? — Нет, я все помню. — Невозмутимо ответила Амбервиль. — Я уволилась еще двенадцатого числа. Даже, на три дня раньше. — Тогда, расскажи-ка мне, где ты сегодня была? Шираюки нахмурилась, нервно рассмеявшись. Он мстил ей? Сузу мстил ей за отвергнутое признание? Иначе откуда Казуки мог все узнать? Информаторов в ее кругу больше не было. — Зачем спрашиваешь, если все знаешь? — Спросила Амбервиль теряя всякую эмоциональность к произошедшему. — Потому что хотел узнать это от тебя. — Это вышло случай… — У тебя все случайно, Юки! — Крикнул Казуки, напрочь забывая про людей вокруг. Яркая вспышка агрессии вспыхнула в нем алым пламенем. — А что мне нужно было делать?! — Перехватила его тон голоса Шираюки, цепной реакцией позволяя веточкам собственного спокойствия разгореться жарким огнем в груди. — Оставить это ребенка умирать?! Слушать, как он кричит, и ничего не делать? — Ты должна была позвонить в полицию, а не решать все самостоятельно. — Заметив косые взгляды со стороны прохожих, успокоился Казуки, возвращаясь к громкому шепоту. — Я так и сделала! Повторюсь, это вышло неумышленно! — Рана на руке, тоже случайность? — Наклонил голову в бок Казуки, с беспокойством смотря на сестру. — Какой смысл обсуждать это сейчас, когда все закончилось нормально? — Теряя самоконтроль, спросила Шираюки, сжимая ладони в кулаках. Ну почему белая полоса ее жизни не могла идти сплошняком? Для чего нужно было добавлять ядовито черные отрезки в ее и без того тусклое существование? — Ты издеваешься? — Схватил ее за плечи Казуки, несильно сжимая. — Ты, самое дорогое, что у меня есть, и я боюсь потерять тебя! И если ты этого не понимаешь, то я из раза в раз буду тебе об этом напоминать! Ровно до тех пор, пока до тебя не дойдет! — Я могу за себя постоять самостоятельно. — Сердито свела брови у переносицы Шираюки, выжимая слова сквозь оскаленные зубы. — Твое волнение меня не спасет! — Ты стала агрессивнее, вернувшись к работе в органах. — Усмехнулся Казуки, скидывая ладони с ее плеч. — Я всегда такой была. — Сама себе врешь? — Абсурд! Ты просто не хочешь понять меня. — Едва ли не взвыла от отчаяния Шираюки. — Хах, — Усмехнулся Казуки, сдавая позиции. Спорить больше он с ней более был не намерен. — В таком случае, нам больше не о чем говорить. Сердце в девичьей груди взволнованно забилось, от мысли о том, что он вот так вот просто от нее уйдет. Амбервиль прекрасно знала его характер, понимая, что если их конфликт не сгладить прямо сейчас, то они оба будут дуться друг на друга целую вечность. Да и оставлять все так, как вышло, было непозволительно. В конце концов, они равноценно виноваты. Шираюки — в том, что не поставила в известность родных, Казуки — в том, что не предупредил о своем приезде. В целом, его злость была вполне оправдана, только, выразить ее можно было по-другому. — Казу… — Она резко схватила его за рукав толстовки, останавливая. Брат замер, но поворачиваться к ней не стал. Опустив ладонь ниже, Шираюки неожиданно ощутила, как дрожат его пальцы. Выглянув из-за его спины, Амбервиль взглянула на черты лица Казуки, вглядываясь в его контуры при белом свете уличного фонарного столба. — Ты… выглядишь бледным. — Заметила его, непривычно осунувшееся лицо, с темными кругами под глазами, Шираюки, разбирая болезненный вид лишь сейчас, когда эмоции поутихли. — Все в порядке? — Просто устал. — Уворачиваясь от ее пристального взгляда, фыркнул Казуки. — Работал несколько дней подряд в обе смены. Шираюки молча прикусила губу, поглаживая пальчиками его дрожащую ладонь, однако, стоило ей это сделать, как брат тут же выдернул свою руку из ее хватки, продолжая стоять к ней боком. — Зачем так себя нагружать? — Ее эмоции сменились заботой. — У нас хватает денег в семье, ты мог бы… — То, что я хочу подарить тебе на день рождения, требует дополнительных смен. — Прервал ее на полуслове Казуки, проясняя ситуацию. — И не отговаривай меня, я все равно продолжу брать дополнительные смены. Это мое обдуманное решение. Шираюки зависла в пространстве, не понимая, как реагировать. Эмоциональный фон вокруг менялся слишком быстро, так, что ее уставший мозг попросту не воспринимал ситуацию должным образом. Это позволило ей стоять молча, смотря на Казуки с неопределёнными чувствами. Внутри все выгорело, покрываясь корочкой инея, от чего ощущалось неприятное жжение, успокоить которое мог лишь прохладный ночной ветер. — Зачем ты забрала домой этого ребенка? — Прервал устоявшуюся тишину Казуки, озвучивая терзающий сердце вопрос. — Что? — Не поняла Амбервиль, невинно детскими глазами смотря на брата. Шестеренки в голове крутились слишком медленно, то и дело скрипя. — Сузу сказал, что ты согласилась забрать ребенка себе. Его мать умерла, а отец сторчался, зачем тебе такие проблемы? — Утром за ним приедут родители его матери, просто на ночь его негде было оставить, и… — Ты могла поручить это Сузу или оставить его в больнице. — Продолжал Казуки, вновь разжигая между ними бурю. — Какая разница? Ему будет спокойнее в квартире, нежели в больнице. К тому же, он успокаивается, когда я рядом. Забрать его себе было лучшим вариантом. — Попыталась спокойно объяснить все Шираюки. — К тому же, у меня есть для этого возможность. — Ну почему ты такая? — Спросил Казуки, едва ли не закипая от злости, сводя брови в умоляющем жесте. — Какая? — Глупая. — Практически крикнул на нее Казуки. — Ты приехал, чтобы отчитать меня? — Отошла на полшага назад Шираюки, не в силах выдержать его протест. — Нет, я приехал, чтобы провести с тобой время, но не подумал о том, что у тебя могут быть другие планы. — Прекрати! — Прикрикнула на него Шираюки, не в силах больше терпеть этот бессмысленный диалог. — Если ты считаешь мои действия глупыми, то уходи. Мне не три года, чтобы ты мог отчитывать меня как трехлетнюю девочку. У меня есть голова на плечах, и я соображаю, что делаю! — Обида повалила через край, срезая последние узелки самоконтроля. — Тогда ты тоже была в этом убеждена! — «Тогда» уже давно прошло! Хватит вспоминать об этом! — Шираюки еле удержала себя от едкого желания, отвесить брату пощечину. Все его слова заставляли обиду кипеть под кожей. — Если тебе больше нечего мне сказать, то уходи. — Амбервиль развернулась на пятках, намереваясь убежать в подъезд, однако, Казуки резко потянул ее на себя, заключая в клетке рук. — Стой. — Резко вцепляясь всем телом в девичью руку, остановил ее Казуки. Он крепко прижал ее к своей груди, обнимая, касаясь носом девичьего плеча. Так, будто чего-то боялся. Будто ему было до чертиков страшно. И пальцы его тряслись, подтверждая ее догадки. — Прости меня. — Тихо прошептал он, не замечая оторопелого выражения на лице сестры. — Прости, я… Я просто очень тебя люблю, Юки. И я переживаю, что, что-то снова пойдет не так. Боюсь, что тебя у меня заберут. Шираюки молчала, быстро дыша от обиды и злости. Эмоции текли через край. — Дурак. — Только и смогла выдавить из себя Амбервиль, разворачиваясь в объятиях брата к нему лицом. Все это было неправильно. Не так все должно было происходить. — Знаю. — Крепче прижав ее к себе, сказал Казуки, позволяя им простоять вот так вот неопределенное количество времени, пока оголенные участки их тел ласкал ветер, успокаивая разгоряченное сознание. Им обоим нужно было успокоиться и прийти в себя. Их взаимоотношения сильно изменились. Стоило принять, что у каждого из них новые цели в жизни, новые преимущества, новые стремления. Им нужно было все это обсудить. Собраться и мирно поговорить, если они оба хотели сохранить все то, что у них есть. — Пожалуйста, — Тихо попросила Шираюки, сжимая пальцами его плечо. — Давай поговорим… завтра. Хорошо? — Сегодняшний день выбил из нее все силы. Она тоже устала, от чего контролировать саму себя уже не представлялось возможным. — Хорошо. — Казуки потерся щекой и висок Шираюки, задевая рыжие прядочки волос, словно, это был его тайный шифр, который понимала лишь она одна, после чего, потрепав ее по макушке, удалился в темноту, предпочитая больше ничего не говорить. Ни слов прощания, ни чего-либо еще. Просто оборвать диалог было, по его мнению, наилучшим решением. Догонять брата, чтобы что-то еще ему сказать, Шираюки не стала. Лишь проводила Казуки взглядом до тех пор, пока силуэт его не поглотил мрак, после чего, поплелась обратно в подъезд, поднимаясь на нужный этаж по лестнице, медленно, позволяя всем эмоциям покинуть пределы ее тела, несмотря на то, что они била в ней ключом. Гаечным. По всем внутренним органам. Вернувшись в квартиру, Амбервиль застала звенящую тишину. Мальчик мирно сопел на диване, окруженный барьером из подушек и одеяла, чтобы не упасть, а рядом с ним, на полу, сидел Зен, облокотившись о боковую панель. Опустившись рядом с Вистериа, Шираюки обессиленно коснулась головой его груди, закрывая глаза. Мужские руки незамедлительно обняли ее, тесно прижимая к себе. Зен ничего у нее не спрашивал, за что она была безмерно ему благодарна, растворяясь в его объятиях, точно они были спасательным кругом в череде всего окружающего ее ужаса. И как только так получалось? Налаживаешь одно — другое летит к чертям. Разбираешься со вторым — из неоткуда появляется третье. У этих кругов ада вообще был конец? — Может, я что-то делаю не так? — Шепотом на ухо спросила Шираюки, всячески отгоняя от себя внутреннюю тревогу, засевшую в ней вот уже как несколько недель назад. Она медленно нарастала в груди, распространяясь по ребрам склизкой жидкостью, под которой гнили кости. — Дело не в тебе. — Погладил пальцами кожу ее шеи Зен. — Завтра будет возможность все здраво решить. А пока, не думай об этом. Тебе следует хорошенько отдохнуть. — Думаешь? — Заглянула в его глаза Шираюки, ища в них ответы на все интересующие себя вопросы. — Уверен. — Оставил на ее виске одинокий поцелуй Зен, прижимая Амбервиль обратно к себе. И Шираюки верила ему. Верила каждому сказанному им слову. Потому что, только он знал, что она чувствует. Зен гладил ее по волосам, мерно убаюкивая, точно так же, как до этого успокаивал мальчика, согревая Шираюки своим теплом. Совсем скоро она тихонечко засопела на его груди, забываясь во всей окружающей ее атмосфере. Не руша ее покой, Зен осторожно уложил Шираюки на диван, укрывая одеялом, после чего и сам лег рядом, охраняя ее беспокойный сон.