Прямо перед тобой

Понедельник

Возвращался домой Зен в каком-то неземном экстазе. Тело пробила невероятная волна энергии, из-за которой он постоянно ерзал, сидя на заднем месте в такси.   Какой же красивой Шираюки была сегодня. Вернее, она всегда красива, но сегодня... Ее очарование достигло небес.        Это платье, подчеркивающее фигуру, аромат духов, от которого приятно кружилась голова, линия ее плеч и выпирающих скул — все сводило с ума.        Ему едва хватило сил, чтобы не зацеловать каждую клеточку ее тела сегодня.         Шираюки была идеальной. Такой искренней, нежной, живой, как никогда.         А то, как она ловко управлялась с оборудованием, четко зная, что и куда ставить; как она порхала по студии, уверенная в собственных действиях. Идеальная. Вся. От кончиков пальцев ног до макушки. Его. Теперь она вся принадлежит ему.         Громкие слова, но ведь правдивые.         Открыв галерею на своем телефоне, Зен просмотрел получившиеся фотографии. Он приблизил снимок, останавливаясь на фигуре Шираюки. Этот румянец на ее щеках, глаза, искрящиеся счастьем и губы, с застывшими на них словами о любви. А как она обнимала его сегодня. Да он готов был заживо умереть от того, насколько чувственно это было. Его израненная душа ликовала. Неужели жизнь снова обрела краски? Целуя ее сегодня, он почувствовал, как его сердце тает. Предметы вокруг стали казаться ярче, и даже темная ночь стала светлее.  Шираюки 00:00 И я тебя люблю Сердце сделало восторженный кульбит. Ну как такая крохотная девушка может вызывать столько чувств?  Шираюки 00:00 Сильно люблю        Еще немного и у него точно порвется рот от того, как широко он улыбается.  Захотелось развернуть водителя и вернутся обратно. Коснуться ее, поцеловать и никогда, никуда не отпускать.  Сколько же он ждал этого. Сколько всего ему пришлось осознать, прежде чем открыться и пойти ей навстречу.  Она же собственными руками вытащила его из пучины тьмы, в которую его затягивало с каждым днем все сильнее и сильнее. Если бы Шираюки не пришла в его жизнь, он бы точно спился от душащего прошлого.  Сделав глубокий вдох, Зен блаженно осознал, что наконец-то может дышать полной грудью.  Это чувство ни с чем не сравниться. Большего наслаждения испытать просто нельзя было.  Зайдя в квартиру, встретившую его звенящей тишиной, Вистериа прошел в спальню, снимая с себя уличную одежду.  Задержав футболку в руках, Зен почувствовал аромат ее духов. Ткань успела пропитаться ей. Она полностью в нем. В его мыслях. Течет в его венах. С трудом расставшись с собственной футболкой, Вистериа дошел до душа, после чего заставил себя лечь в кровать, слишком широкую для него одного. К его собственному удивлению, уснул он практически сразу. Шираюки снилась ему. Они целовались, держась за руки и танцевали, громко крича песни какой-то неизвестной ему группы.  И, Зен безоговорочно мог назвать этот сон — самым лучшим, за всю его прожитую вечность.

***

Суматошно взбираясь вверх по ступеням, Шираюки придерживала руками ткань своей длинной, темно-зеленой юбки, которую по случайности нашла утром в недрах своего комода. Именно из-за нее же Амбервиль сейчас и опаздывала на работу — долго не могла полностью прогладить синтетическую ткань, а собирать новый образ уже не предоставлялось возможным. Так что теперь она бежала к нужному кабинету изо всех сил. Правда, оттуда ее перенаправили в другое место, до куда Шираюки, запыхаясь, добралась с задержкой в восемнадцать минут, и это учитывая то, что Амбервиль ненавидела опоздания. Она слишком ценила чужое время, да и свое тоже. — Проведенный обыск жилья результатов не дал. — Бергатт, транслировавший презентацию с подведенными итогами запнулся, услышав скрип дверных петель. Он повернулся на звук, сопровождая Шираюки взглядом. Амбервиль неловко качнула головой в знак приветствия, помахала рукой, в качестве извинений и заприметив свободный стул в самом углу комнаты, прошмыгнула к месту. Все присутствующие были глубоко погружены в размышления, так что ее приход никого особо не смутил. Да и, как ей передал один из стажирующихся констеблей, сидевший рядом – Шираюки еще ничего не пропустила, конференция началась от силы минуты три назад. Присев на стул, Амбервиль отдышалась, полностью обращаясь вслух, совершенно не замечая удивленной пары лазурных глаз, сосредоточенно разглядывающей ее лицо. — Наркотики, все найденные нами жертвы — дома не хранили. По словам допрашиваемых — все вещества употреблялись в ближайшие часы после приобретения. Так же, подозреваемые первых двух убитых утверждают, что ни с каким Ноддачи они знакомы не были. Из чего следует сделать вывод, что убийца выбирал жертв исходя из другого мотива. — Тарига собрал со стола бумаги, с подробно расписанным конспектом о расследуемом деле и уступил место Гаррак. Женщина уставшей походкой подошла к проектору, переключая на компьютере нужные изображения. Выглядела она потрепанной. Скорее всего, эту ночь она провела за разбором анализов. — Результаты экспертизы показали, что кожа последней жертвы была обезображена не только впоследствии колотых ножевых ранений, но и благодаря ожогам раствора серной кислоты, что советует ожогам, обнаруженным на теле Вилла. Следы этого же раствора нам удалось обнаружить в термосе, найденном неподалеку от места преступления. Сложно сказать, почему именно по отношению к последней жертве убийца проявил чрезмерную агрессию, но смею предположить, что на то у подозреваемого — личные мотивы, а если это так, то боюсь, нам крайне тяжело будет докопаться до истины. — Гаррак облокотилась бедрами о край стола, просматривая собственные записи в блокноте. — Отпечатки пальцев обнаружить не удалось — убийца работает крайне осторожно, а значит следует четко намеченному плану. Никакого биоматериала или чего-то, что хоть как-то могло бы помочь в установке личности убийцы. — В таком случае, подозреваемый должен знать кто и когда из его жертв, где покажется. А если так, то он, вероятно был знаком со всеми убитыми. — Выдвинулся в пространство с рассуждениями Накамура. — Или хотя бы добывал информацию через знакомых наших жертв. — Поддержал его Митсухидэ. – Следовательно, для начала нам нужно установить источник информации, через который в дальнейшем мы выйдем на убийцу. — Можем гадать сколько угодно. — В упрекающей манере прервала их Гаррак, возвращая себе внимание. — Пока мы не поймем, по какому принципу убийца выбирает жертв — бес толку гадать через кого он на них вышел. А как я уже сказала — разузнать это практически невозможно. Слишком мало данных. И это я еще не учитывала заявки министерства обороны, с просьбами прекратить дело об убийстве второсортной части населения. Это тоже самое, что искать иголку в стоге сена, за которую могут и головы лишить. — Голос Гаррак был переполнен язвой, как будто она пыталась убедить всех в истинности своих слов несмотря на то, что все, итак, прекрасно ее понимали. — Но мы не будем закрывать это дело. — Подал голос Зен, поднимаясь со своего места.        Шираюки словно ожила, услышав его голос, провожая Вистериа взглядом к столу. Она не смогла найти его в толпе сидящих здесь работников, поэтому сумела предположить, что Зен отсутствует на данном собрании. От того видеть его сейчас было немного смущающим.        И тем не менее, он был в своей манере. Идеально выглаженная черная футболка, заправленная в брюки, подходящие ей по тону, лаковые ботинки и ремень с серебристой бляшкой. Зен словно сошел с обложки модного журнала, а не пришел в отделение полиции искать преступников.        — Дело нужно передавать людям с...        — Я бы попросил прекратить дискуссии на эту тему. — Голос Зена был раздраженным, а глаза светились угрозой. Он не желал слушать несогласные с ним мнения по этому поводу. Как бы то ни было, Вистериа все равно не отказался бы от расследования. — Это мой личный геморрой, и пока я не решу его прекратить, вы обязаны выполнять свою работу. — Данное обращение было адресовано всем сидящем в зале сотрудникам.        Гаррак лишь закатила глаза, понимая, что спорить бесполезно. И если раньше она разделяла мнение Зена относительно того, что каждое преступление должно быть раскрыто, то сейчас, желания разбираться с человеком, убившем кучку наркоманов — не было от слова совсем. Помимо этого расследования у нее скопилась еще куча дел, времени разбирать которую так же не было.        — Слушаю дальше. — Приглашая к себе за стол, позвал следующего следователя Вистериа.        Лиам без особого энтузиазма потянулся, лениво поднимаясь на ноги, и принялся отчитываться о дополнительных сведениях, некоторые из которых в прямом смысле повергли Шираюки в шок. Благо на этот раз она смогла сдержать все эмоции внутри себя.        — По данным некоторых опрошенных подозреваемых была установлена физическая, насильственная связь Ноддачи по отношению к нескольким лицам женского пола, включая его родную сестру Софию. Подобных инцидентов с предыдущими жертвами обнаружено не было, однако в случае с Виллом были замечены некоторые странные связи с проститутками. По словам очевидцев, нескольких девушек он специально караулил у запасных выходов, и уводив их подальше в переулок, под предлогом покурить — пользовался ими, применяя грубую силу. Расплачивался он с ними уже после совершенно акта, так называемого, насилия. Причем, в несколько раз выше указанной в прайсе цены. — Лиан вывел на экран ценники одного из борделей, делая акцент на цифрах. Они были весьма впечатляющими.        Взглянув на экран, Шираюки потерялась в раздумьях. Она не стала слушать дальше, отдаляясь от реального мира все дальше и дальше. Услышанных слов ей хватило более чем, чтобы болезненный разум уцепился за одну фразу, разматывая клубок встревоженности.        Соня. Эту девочку Шираюки довелось увидеть лишь один раз в своей жизни — во время суда. Эта крохотная особа была на голову ниже нее самой, да и младше года на два-три, как ей помнилось. Милое, светлое дитя.        Как же отвратительно было думать о том, что Ноддачи, так отчаянно пытавшийся защитить Соню — сам издевался над ней.        Что он с ней делал? Как часто, раз она жила с ним в одном доме? Что с ней сейчас? В порядке ли она?        Очевидный ряд вопросов выстроился в ее голове, но ответов не было ни на один из них.        Руки Амбервиль непроизвольно сложились на коленях, сжимая пальцы, подобно атистрессу. Она заламывала их, царапала ногтями, чтобы успокоиться.        Ладони вспотели, а дыхание участилось. Волны паники били по стопам, но Шираюки сдерживала себя, стараясь отвлечься хоть на что-то, лишь бы только не прийти мыслями вновь к тому, о чем мечтала забыть.        — Все в порядке?        Неожиданно, ее плеч коснулись мужские руки, путая цепями объятий. Знакомый аромат граната ударил в нос, а большие ладони накрыли ее собственные запястья, несильно сжимая их, заметив, как потрясывает девичьи пальцы.        Зен заглянул ей в глаза, смотря на нее с краю, пока его торс прижимался к ее спине.        Ее взволнованное дыхание выдавало ее с потрохами, но тем не менее она кивнула, замечая, что в кабинете кроме них с Зеном уже никого нет.        — Шираюки. — Обратился к ней Вистериа, сокращая дистанцию между их лицами. Сильнее, чем обычно. — Не нужно геройствовать и постоянно казаться сильнее, чем ты есть на самом деле. — Его пальцы погладили кожу ее запястий в успокаивающем жесте. Он всегда так делал, но острое внимание она сосредоточила на этом лишь сейчас. — Позволь себе быть слабой, хоть немножко, пока ты рядом со мной. — Вистериа наклонился к ней еще сильнее невинно потеревшись кончиком носа о ее щеку, и снова заглянул в глаза. Взволнованные и смущенные.        Амбервиль не знала, что ответить и как себя вести. Было необычно слушать что-то такое, от какого-либо человека, не говоря уже о том, что этим человеком являлся ее парень, с которым она вступили в отношения пару часов назад. Однако, все это меркло перед ним, позволяя ей полностью довериться Зену.        С этим осознанием пришел безграничный покой. До сих пор сложно было поверить в то, что нашелся в этом мире кто-то, рядом с кем она могла бы почувствовать себя просто беззаботным ребенком.        Шираюки неуверенно качнула головой, развернулась боком, вырывая руки из его хватки, и прижалась щекой к груди Зена, сцепляя ладони на широкой мужской спине.        Его прикосновения наполняли ее грудную клетку чем-то родным, так, что мысли о том, что их теперь связывает нечто большее, чем просто знакомство, мгновенно перевесило чашу весов в ее голове, сбрасывая с противоположной тары все удручающие воспоминания.        — Не думал, что ты приедешь сегодня. – Отстраняясь, сказал Зен, задерживая свои ладони на ее локтях, чтобы не терять связь прикосновений.        — Гаррак утром позвонила и попросила приехать, помочь. – Шираюки выпрямилась, опуская взгляд на мысы своих серых кед, зашнурованных наспех. – К тому же, на улице слишком жарко, а дома все равно делать нечего.        — Мое ты чудо. – Зен тихонько рассмеялся, потрепав ее по волосам. — Вместо того, чтобы отсыпаться или наслаждаться сериалами в постели, ты выбрала это душное отделение? Да ты никак умом тронулась.        Шираюки смущенно отвернула голову в сторону, прикрывая губы тыльной стороной ладони.        Зен не совсем понял, что вызвало подобную реакцию, пока не услышал тихий лепет, сорвавшийся с уст Амбервиль.        — Вообще-то, мне просто хотелось увидеть тебя.        Шираюки густо покраснела, отворачиваясь еще сильнее, в попытке скрыть свое лицо от его глаз, но ее план с треском провалился, стоило Зену притянуть ее к себе и заключить в крепкие объятия, таким образом, чтобы кончики их носов едва ли касались друг друга. Возможности отвернуться или как-то укрыться у Амбервиль попросту не было, так что она быстро сдалась, обмякая в крепких мужских руках.        — И что мне прикажешь с тобой делать, м? — Он качнул головой, для большего артистизма и не сводил взгляда с ее смущенных глаз. — Как мне прикажешь работать, если при одном взгляде на тебя я больше не о чем не могу думать?        — Я буду в кабинете Гаррак, так что не беспокойся, проблем это не вызовет. — Нервно усмехнулась Шираюки.        — Горе ты мое луковое. — Выпуская ее из собственного плена, сказал Зен. — Пойдем. Пока эти тролли мне все отделение не разнесли. — И он вышел в коридор, зазывая Амбервиль за собой.

***

       — Как все достало. — Гаррак опустилась за стол с кружкой горячего кофе, буквально впечатываюсь головой в деревянную поверхность.        Стопки бумаг под ее ударом задрожали, смещаясь немного в сторону, а на поверхности напитка сошлись круги и едва заметная пенка.        — Они отправили слишком много заявок. — Судя по тону, коим говорила Гаррак, у нее начал дергаться глаз.        Шираюки, присоединившись к своеобразному заседанию, подняла со стола несколько листов с громоздкими темно-синими печатями, беглым взглядом проходясь по каждому из них.        — Министерство обороны Великобритании уже вторую неделю просит прекратить расследование данного дела. — Рю, обычно не слишком разговорчивый, решил принять разъяснение на свою долю, понимая, что Гаррак срочно нужно передохнуть, пока она окончательно не загнулась в стенах этой лаборатории. — По их мнению, подобная статистика сильно портит мнение о Бельбурге, и куда лучше будет пустить все на самотек. «Наркоманы — низшая часть население, их не жалко» практически дословная цитата. — Парень указал пальцем на строчки, где черным по белому было расписано то же самое, что он только что озвучил, только более красивым и деликатным языком.        Амбервиль поверхностно изучила детали бумаг прикидывая, сколько шума может наделать министерство, если пойдет дальше обычных предупредительных писем.        — Что насчет Оливера? — Спросила Шираюки.        — Он еще не в курсе. Вся документация храниться у нас, а раз Зен разрешение на закрытие дела не дает, то и лезть с этим к начальству нет смысла. — Рю осторожно отставил кружку от руки Гаррак, подозревая, что женщина уснула. И в действительности, Газельт слишком сильно устала, чтобы бороться с прочей преступностью. Как минимум, для начала ей нужно было победить свой сон, и только потом возвращаться к криминалу.        — Чем нужно помочь? — Желая прояснить все детали как можно скорее, спросила Шираюки, на что Рю любезно пригласил ее следом за собой.        Они вышли в коридор, прошли по заднему выходу к соседнему зданию морга, и только когда поднялись на нужный этаж, он удосужился ей разъяснить ситуацию.        — Мне нужно, чтобы ты помогла задокументировать некоторые части вскрытия. В том числе в формате фотографий.        — Нашли еще одно тело? — Удивилась Шираюки, не совсем понимая, какой временно промежуток она успела пропустить.        — Нашли, но не в рамках вашего расследования. Эту жертву нашла другая оперативная группа, с верхнего этажа нашего отделения. Парень то ли сам себя заколол на пьяную голову, то ли его зарезали. Не понятно пока. Так что мне нужна твоя помощь. — Приглашая Шираюки в помещение морга, сказал Рю. — По опыту прошлых дней, могу сказать, что тебя такие вещи не пугают, так что Гаррак предложила мне твою кандидатуру именно по этому признаку.        — Уже были подобные накладки? — Не совсем понимая, к чему Рю все это говорит, спросила Шираюки.        — Бейтс не мог присутствовать на вскрытиях. Просто делать снимки на местах преступления для него не составляло труда, но наблюдать за процессом изучения трупов с медицинской точки зрения для него не представлялось действительным. — Объяснил парень.        Больше вопросов у Амбервиль не возникало. Она послушно следовала указаниям, помогая всеми возможными способами.        Во время работы, они с Рю разговорились, обсуждая профессиональные сферы их общей профессии, неожиданно сходясь во многих взглядах, что безусловно не могло не радовать.        Шираюки продолжало удивлять то, как складываются ее отношения в кругу нового коллектива. Все здесь было душевнее, что ли. Несмотря на профиль работы, коим она сейчас была занята.        Суммарно, управились они где-то за два с половиной часа. Уложились практически к самому обеду. Сразу после этого Рю принялся писать отчеты, а Гаррак, уснувшая за столом, куда-то испарилась, так что вернулась Шираюки в пустую лабораторию.        Она налила себе воды в пластиковый стаканчик и опустилась на стул, чтобы подписать порученные Рю протоколы.        После холодной комнаты морга тепло лаборатории сильно выматывало, превращая тело Шираюки в бесформенную кашу. Силы медленно утекали, склоняя Амбервиль к дремоте, однако она стоически держалась, стараясь как можно глубже уйти в работу, чтобы не клевать носом.        Из-за этого она не сразу заметила, как за спиной ее хлопнула дверь.        Только когда со стороны послышался тихий кашель, раздавшийся явно для привлечения внимания, Амбервиль заинтересованно помотала головой, в поисках источника звука. Она успела было подумать, что вернулась Гаррак, а от того глубоко выдохнула, заметив перед собой Зена.        — Обедать идем? — Спросил Вистериа, облокачиваясь плечом о дверной проем. — Все давно ушли. – Сообщил он, указывая тем самым на то, что среди общего потока сотрудников, ушедших на обед — не смог найти в их числе именно ее, а потому лично пришел, чтобы забрать.        — Я не пойду. — Отмахнулась Шираюки, пролистывая очередной бланк.        — Почему? — Не желая оставлять данную тему без внимания, спросил Зен.        — Не голодная. — В уже привычной манере соврала Шираюки, сама не замечая о том, что говорит неправду. Данный нюанс уже слишком сильно приелся ей.        — Ты на работе с девяти утра и за это время кроме чашки чая в тебе ничего не было. — Опроверг ее слова Зен.        Только после этого Амбервиль поняла, что сказала. Шираюки растерянно наклонила голову к полу, не зная, что ответить. — Это из-за желудка? — Догадался Вистериа.        Он подошел к Шираюки и опустился перед ней на корточки, кладя ладони на ее колени. Она сразу же кивнула, встретившись с ним взглядом, понимая, что он слишком хорошо ее знает.        — Болит?         — Нет. — Замотала головой Амбервиль, пытаясь подобрать правильные слова. — Но, если поем — будет тошнить. — Объяснила Шираюки. Она не любила обсуждать эту проблему. В целом, ей особо то и не приходилось жаловаться на нынешние обстоятельства. Ее это не сильно беспокоило. Она привыкла мало есть. Но с Зеном данное откровение стало слегка удручающим.        — Почему? — Вистериа погладил ее колени большими пальцами своих рук. — Ты же ешь дома. Или это как-то существенно меняет ситуацию?        Шираюки снова кинула головой. Вообще-то, после его предложения пообедать, кушать она захотела, но знание того, чем все может обернуться — отталкивало данное желание, притупляя чувством беспокойства.        — Когда ем вне дома, боюсь, что потом будет сильно тошнить или, что могу в обморок упасть и доставить остальным неудобства. Или, что никто не поможет. Дома, как-то проще. Таких мыслей не возникает. — Шираюки старалась грамотно разъяснить суть проблемы, но выходило больше сумасбродно и расплывчато, и тем не менее, несмотря на это Зен внимательно слушал ее.        — Почему ты должна упасть в обморок? Плохо себя чувствуешь? — Насторожился он.        — Нет, все хорошо. — Шираюки накрыла своим руками его ладошки, и он незамедлительно сжал ее пальчики, согревая прохладную от волнения кожу. — Это пошло от панических атак.         — Но сейчас их ведь нет. — Не сдавался Зен, желая во всем разобраться. — Во всяком случае, они возникают не так часто, как раньше. Так ведь?        — Но возникают ведь. Никогда не можешь быть уверенным, когда тебя накроет приступ. — Шираюки вжала голову в линию плеч, зажимаясь в себе. Ей не хотелось продолжать данную тему.        — Хорошо. Ты совсем не можешь кушать? Или есть какой-то способ?         — Ну-у-у-у-у-у. — Протянула Шираюки, не зная, стоит ли говорить что-то такое вслух, или это может плохо закончиться. — Если поем немного, то привкус еды быстро пропадет и не будет беспокоить. — Предположила Шираюки. — Я обычно ем булочку какую-нибудь, или что-то подобное.        — Ну, если ты каждый день будешь только хлеб есть, то твоему желудку станет еще хуже. — В раздумьях ответил Зен, кидая взгляд на часы. От обеда прошло только двадцать минут. — У тебя есть таблетки какие-нибудь, на крайний случай?        — Есть, но я не люблю их пить. У них слишком обширный вид побочных действий, поэтому себе дороже употреблять их на постоянной основе. Хотя, помогают они хорошо.        Зен пару минут все тщательно обдумал, после чего поднялся на ноги, потянув Шираюки за собой.        — Пойдем. — Они вышли в коридор, направляясь в сторону столовой. Зен был четко убежден в своих мыслях, не давай Шираюки возможность вставить и слова. — Жди здесь.         Он оставил ее перед дверьми, а сам растворился в толпе людей. Вернулся Вистериа минут через пять, с подносом, на котором стояло несколько тарелок с рисом и овощами.        Зен указал направление кивком головы и Шираюки без лишний возражений последовала за ним.         Они вышли на улицу через запасной выход, обходя участок с задней части.         Тут, откуда-то появилась лавочка, на которую Зен опустил поднос с едой.        Он попросил подождать еще немного и удалился за угол, откуда вернулся уже с небольшим столом. Поставив его на землю, Вистериа вытер поверхность тряпкой и только после этого переставил на него поднос, присаживаясь на лавочку.         Шираюки села рядом с ним, заинтересованно смотря в лазурные глаза. Она ждала объяснений.        — Надеюсь, рис тебе можно. — Протягивая ей вилку, сказал Зен.         — Не думаю, что это сильно исправит ситуацию. — Шираюки почувствовала, как в теле возрастает волнение, от которого есть не хотелось еще сильнее. Не на физическом уровне, а моральном. — Не могу есть при ком-то. — С ее губ слетел нервный смешок.        — Шираюки. — Обратился к ней Зен, поворачиваясь лицом. Он убрал все ненужное из рук, касаясь пальцами ее щеки.         Амбервиль, как зачарованная обернулась, ведомая его жестами. Вистериа наклонился к ней, запечатлев аккуратный, полный нежности и заботы поцелуй на ее губах. Он длился совсем недолго, к великому огорчению, Шираюки. Зен отстранился слишком быстро.        — Ты же веришь мне, так?         Она кивнула.        — В таком случае, чтобы ни случилось, я всегда помогу тебе и одну точно не оставлю. — Он потер ладошкой ее щеку. — К тому же, ты уже ела в моем присутствии, у себя дома. Тогда же не случилось ничего такого, правда? Так что покушай, пожалуйста. Хотя бы немного. Работы на сегодня еще достаточно.        Шираюки слушала его, и от его слов внезапно стало так легко. Он как могущественный маг рассеял все ее волнения и смятения в пух и прах.        Переживания испарились. Слишком искусно Зен обходился с ней.        Аккуратно коснувшись пальцами столового прибора, Шираюки придвинула тарелку с рисом к себе, пробуя его. Он пропитался соком тушеных овощей, от чего казался в разы вкуснее.         Вистериа, убедившись, что его слова подействовали на нее, довольно улыбнулся, разделяя вместе с Шираюки трапезу.        Они оба быстро справились с едой, оставаясь в этом месте до конца обеда.         К собственному удивлению Амбервиль, желудок не болел. Все было хорошо.         Шираюки благодарно опустила голову Зену на плечо, потеревшись о него щекой, а Вистериа, в свою очередь, накрыл ее руку своей ладонью, обнимая.         Ветер трепал волосы, людской шум не доходил до этого места, позволяя слушать лишь дыхания друг друга.        Разрушить их идиллию смог только сигнал пришедшего сообщения, вынудивший Зена извлечь мобильный из кармана.        Он разблокировал экран, что-то кому-то отвечая, пока Шираюки пыталась заглянуть в его диалоговое окно, замечая наверху подпись «Лежачий полицейский». Ее любопытство так и норовило узнать, кого же Зен так почетно записал в своей телефонной книге.        — Кто это? — Все-таки поинтересовалась Шираюки, накрывая рукой мужские пальцы, переплетая их со своими.        — Оби. — Улыбнулся Зен, смотря на их сцепленные между собой ладони.        — Меня распирает от любопытства. — Призналась Шираюки, требуя рассказать причину выбранной записи.        — Ты знаешь как Оби познакомился с Брианной? — Спросил Вистериа, заведомо зная ответ. Зен специально задал этот вопрос, чтобы добавить некую интригу в свой рассказ. — Она сбила его на машине, когда выезжала с парковки.        Глаза Шираюки распахнулись как фарфоровые блюдца.        — Этот горе любовник убивался по одной девушке, а когда она отвергла его — напился и пошел гулять в ночи. Ну, а Брианна никогда нормально парковаться не умела. Вот и встретились как-то два страдальца.        — Ужас какой. — Не разделила радости от подобной истории Шираюки. Ей казалось, что если бы она сбила Зена, то сошла бы с ума от того, насколько неловким сложились бы их отношения. Она и нынешнюю реальность то еще толком не приняла. А тут такое.        — Ну, как бы то ни было, сейчас они оба счастливы. Так что не нам судить. Хотя попыхтеть тогда пришлось знатно.        — М? — Шираюки подняла голову, встречаясь с ним взглядом.        — Да они оба отрицали собственную заинтересованность друг в друге. Брианна все время твердила, что ей не нравятся брюнеты, а Оби как зачарованный скулил о Тору, которая отшивала его раз за разом. Так что я в тот период жизни выступал психологом для них обоих. — Зен тихонько посмеялся от приятных воспоминаний. Какой бы не была та история, в его груди она отзывалась теплыми чувствами. — А они мне мстят теперь.        — В каком плане? — Упуская тонкую черту подтекста спросила Шираюки.        — Брианна очень переживала за тебя. А поэтому при любой удобной возможности призывала меня поговорить с тобой и признаться тебе в чувствах, чтобы эта эра простого знакомства не затянулась на слишком долгое время, как это было у них с Оби. — На одном дыхании выпалил Вистериа. Скрывать все это теперь не было смысла.        Шираюки нахмурилась, не совсем понимая, все части его высказывания.        — И долго она так наседала на тебя? — Задала единственный нормальный вопрос, который созрел в ее голове, Шираюки.        — Примерно с самого нашего знакомства с тобой. — Немного призадумавшись, ответил Вистериа, поворачивая голову в сторону.        Их взгляды пересеклись.        — О… Ого. — Не ожидав подобного откровения, только и смогла протянуть Амбервиль. — Выходит ты…        — Полюбил тебя с первого взгляда. — Подтвердил ее домысел Зен. — Но слишком долго не мог этого понять.        — Не верю. — Наотрез отказалась принимать его слова Шираюки. — Ты же буквально ненавидел меня в первые дни нашего общения.        — Да кто тебе эту чушь сказал? — Притворно огорчился Зен, прекрасно понимая, что со стороны его поведение именно так и выглядело. — Просто тогда у меня был, своего рода, кризис средних лет. В конце концов, плохо бывает всем.        В грудной клетке Амбервиль вновь всполошились бабочки.        — Не осуждаю. — Смирилась Шираюки, понимая, что ей эту стену не сломить. Вистериа слишком упрям, чтобы признать ей собственную оплошность. Ну, или же, она просто не может представить что-то такое, что действительно ввело бы его в кризисное состояние. — И что, получается, все уже знают, что мы встречаемся?        — Нет. — Вопреки ее ожиданиям, ответил Зен. — Я никому еще не рассказывал.        — Почему? — Вопрос сорвался с губ Шираюки автоматически, так, как будто это было чем-то само собой разумеющимся.        — Мне нужно было узнать твое мнение на этот счет. Быть может, тебе это доставит дискомфорт. — Он в упор посмотрел на нее, и Амбервиль застыла, околдованная его чарами.        Он реальный вообще? Почему с его уст срываются такие неземные вещи, которые никто никогда обычно не спрашивает?        — Я не против. — Опуская ладошки на его грудь, сказала Шираюки, в попытке увеличить расстояние между ними. Слишком смущающими были его действия, учитывая их местонахождение.        В ответ Зен лишь улыбнулся, принимаясь убирать грязную посуду со стола обратно на поднос. Шираюки помогла ему все осторожно разместить и вытереть поверхность от образовавшихся на ней крошек.        — Сегодня сокращенный день, так что работать закончу в районе восьми часов. — Подходя к двери запасного выхода, сообщил Зен. — Может прогуляемся после?        Шираюки удовлетворительно кивнула, помогая Вистериа открыть дверь.        — А машину ты когда планируешь забрать?        — Попрошу Оби перегнать ее к своему подъезду сегодня вечером. Провожу тебя до дома и захвачу ее по дороге.        Шираюки смерила Зена внимательным взглядом, но больше ничего не сказала, продолжая следовать за ним по пятам.

***

— У меня больше нет идей. — Откинувшись на спинку кресла сказал Бевис, постучав кончиком карандаша по губам. — Это может быть кто угодно. — Так тебя, идиота, попросили не убийцу вычислить, а высказаться по поводу того, что может связывать всех трех жертв. — Фыркнул Лиам, не отрываясь от экрана своего монитора, в котором просматривал базу данных, составленных по их расследованию. — Так дело ведь не в наркотиках. — Проигнорировав оскорбление в свой адрес, продолжил Бевис, прекрасно зная, что напарник так называет его забавы ради, только в стенах данного кабинета. — А это, по сути, единственное, что связывает этих троих на данный момент. — Это единственное – лишь то, что нам удалось на них раскопать. — Влез в их дискуссию Вистериа. — Должно быть что-то более очевидное. — Почему вы отбрасываете в сторону возможность рандомного заказного убийства? Мало ли кому они дорогу перешли. — Продолжал накидывать варианты Лиам. — Для исполнения заказа подозреваемый использовал бы различные методы убийства, а не ссылался на один и тот же. — Активизировался и Оби. — В нашем случае, убийца специально указывает на цепочку преступлений. — Ну, слишком уж расплывчата тема с наркотиками. Наркоманов во всем мире с избытком. Понять, почему из их огромного множества, убийца выбрал именно наших трех — не реально. — Бевис выпустил карандаш из рук, поднимая взгляд на Зена. — Смею предположить, что жертв связывает один человек. — Отвечая на немой вопрос Бэвиса, сказал Вистериа. — Может быть общий друг, который перешел кому-то дорогу и сидит сейчас забитый в угол от страха, или девушка, в которую все трое нещадно были влюблены. После сказанных Зеном слов, Шираюки, сидевшая за столом напротив, на физическом уровне почувствовала напускное напряжение. Как будто все разом подумали об одном человеке, но имени его произнести не решались. И Амбервиль догадалась, о ком идет речь. О той, что, по ее мнению, никогда бы не смогла решиться на нечто подобное. — Соня? — Наконец произнес в слух Лиам их общую догадку. — Нет, нет и нет. — Сразу запротестовал Тарига. — Вы издеваетесь что ли? Вы ее состояние вообще видели? — Играть на публику, когда безжалостно убиваешь своих обидчиков по ночам – совсем несложно. — Сказал Вистериа, как ни в чем не бывало делая глоток своего чая. — Так что, я бы на твоем месте, был с ней немного осторожнее. — Да это же даже звучит абсурдно. — С губ Бергатта слетел нервный смешок. Сам он замотал головой. — Она же выглядит как зашуганный подросток. Да она бы и выстрелить не смогла в случае чего. — Надеюсь, ты говоришь это по трезвой голове, а не исходя из появившихся к ней чувств. — Накамура смерил его достаточно суровым взглядом, напоминая тем самым о том, где они находятся и чем занимаются. — Никто не говорит, что Соня убийца. — Прежде чем Тарига успел начать оправдывать собственное положение, в коем оказался, сказал Зен. — По заявленным Гаррак наблюдениям, предполагаемый убийца — парень, от двадцати до тридцати лет. Боюсь, что Соня в это описание никак не подходит. Единственное, как она могла бы фигурировать в этом деле — являться просто связующей для подозреваемого. Тарига промолчал, предпочитая оставить все размышления при себе. — Не думай, что я говорю это из вредности. — Добавил Вистериа, в попытке сгладить обстановку. — Но на твоем месте я бы подержал расстояние до выяснения всех обстоятельств. Бергатт только кивнул, прекрасно все понимая, однако Шираюки отчетливо видела противоречия, кипевшие внутри него. Он не собирался отступать, будучи уверенным в невиновности Сони. И с одной стороны, Амбервиль разделяла его предположения, а с другой понимала и Зена, для которого было острой необходимостью – расследовать дела с холодной головой. Возникшая в ходе расследования симпатия к подозреваемым – до добра явно не доведет. — Почему убийцей не может быть девушка? — Решив перевести разговор в другое русло, спросил Бевис. — Манера убийства последней жертвы по своей импульсивности больше похожа на женщину. — Убийца слишком аккуратничает и действует по ситуации. К тому же каждая из найденных нами жертв – крупные парни под сто килограмм. Вряд ли бы девушка смогла управиться с ними. Во всяком случае в одиночку. — Озвучил собственные мысли по этому поводу Зен. — Значит, нам остается надеяться, на то, что убийца – парень, а не девушка, действующая в тандеме с кем-то. — Подвел своеобразный итог Бевис. Понятнее от этого, конечно, не стало. На этом общее рассуждение сошло на нет. Шираюки все еще использовали в качестве секретаря для заполнения бланков, пока остальные занимались сверкой различных архивных записей, или по новой просматривали уже полученные материалы. В общей сложности, они провели в отделении еще около трех часов, прежде чем пределы участка медленно начали пустеть. Жара к этому моменту уже спала, придавая температуре воздуха приятное значение. Шираюки первая выбежала на улицу, вдыхая грудью свежий воздух. Кабинетная духота успела порядком ее уморить. Зен вышел за ней следом в компании Оби, перебрасывая ему ключи от своего лексуса через плечо. Накамура ловким движением руки поймал их, опуская в карман своих брюк и растворился за поворотом, понимая, что лишний в их компании. — Выглядишь уставшей. — Останавливаясь в полушаге от Амбервиль, сказал Зен, замечая ее слегка осунувшиеся черты лица. — Желудок болит? — Нет, все в порядке. — В подтверждение своих слов Шираюки улыбнулась, поправляя складочки на своей длинной юбке. Она мягко развивалась под порывами отрезвляющего ветра, стараясь поспевать за рыжими локонами, вьющимся по плечам. — Просто сидячая работа выматывает сильнее. — Амбервиль показательно поправила сумку с фотоаппаратом на своем плече, как бы делая акцент на том, что съемки на нее влияют не так пагубно. — Вынужден согласиться. — В подтверждение своих слов Вистериа поднял руки вверх, разминая затекшие суставы, после чего забрал у нее сумку, и они вместе вышли за территорию полицейского участка. — Что там кстати с фотографиями, которые ты вчера делала? — Он заискивающе посмотрел на нее, желая послушать что-то о ее профессиональной сфере. Его действительно интересовала данная стезя, в особенности после того, как он лично побывал в ее пристанище, которое до этого видел лишь в новомодных журналах или кино. Стоило признать, мир искусства начал манить Зена с появлением Шираюки в его жизни. Хотя, чего уж там. Она сама была его искусством. Невероятная особа, шагающая у него под боком, чьи пальцы переплетались с его собственными. Шираюки чем-то напоминала ему Мириду из диснеевского мультика. Та же рыжая копна волос, с волночками, те же веснушки на щеках, тот же характер. Только вот глаза у нее были не голубые, а пленительно зеленые. И если бы была возможность, то он смотрел бы в них целую вечность. — Сейчас приду домой, заварю себе чай и сяду за ретушь. — Осведомила его о дальнейших планах Амбервиль. — Заодно составлю план новых съемок и разберу список необходимо декора для закупки. Хочу попробовать воссоздать что-то типо фотоистории и сиренах, так что нужно будет откопать где-нибудь подобие жемчуга. — Будешь над братом издеваться? — Предположил Вистериа, догадываясь, что данную съемку, Шираюки хочет провести для себя, чтобы отточить навыки. — Если бы. — Выдохнула Шираюки. — Он у меня личность не медийная. Его фотографии подойдут только для семейного архива, а я хочу выложить их в портфолио. Но ты прав. Казуки идеально подошел бы на эту роль. Особенно, если его волосы немного подкрутить, чтобы волночки, как у меня получились. Но он не согласится. Не любит, когда кто-то трогает его волосы. Сам их укладывает, по настроению. — Есть кто-то другой на примете? — Дана. — С легкой улыбкой ответила Шираюки. — Она как раз хотела встретиться со мной на днях, так что, это идеальная возможность. Правда, волосы у нее темные. А мне бы блондинистого кого-нибудь. — Это был намек, или мне показалось? — Повернув голову в ее сторону, спросил Зен. — Не-е-е-е-е-е-ет, что ты. — Протянула Амбервиль, не сдерживая улыбки. — Но если у тебя будет свободное окошко, то я с удовольствием поколдовала бы над тобой. Слишком уж симметричная мордашка у тебя. С тобой просто работать. — Сочту это за комплимент. — Уголки губ Зена поплыли вверх. — А на что колдовать будешь? Приворотное зелье или, быть может, уже отворотное? Неужто я успел надоесть вашей душеньке? — Дурак. — Шираюки легонько боднула его головой, меняя траекторию их движения. Зен ловко перехватил ее руки, позволяя Амбервиль прокружится на месте вокруг себя, после чего обнял, целуя в висок. Шираюки толком не успела среагировать, послушно растворяясь в его прикосновениях.        — Ведьмушка моя, а не кажется ли тебе странным, что вопросы задаю только я? – Зен опустил голову вниз, убирая со лба Шираюки мешающие прядки волос.        Данное высказывание застало Амбервиль врасплох, из-за чего она даже неумышленно нахмурилась. В меру развернувшихся событий выглядела она достаточно мило даже когда сердилась.        — Это все, потому что большую часть нашего совместного времяпрепровождения ты только и устраиваешь мне допросы. И, кроме как отвечать на них, мне ничего толком и не остается. – Шираюки слегка наклонила голову в бок, демонстративно прикладывая ко лбу несколько пальцев, показывая тем самым свое наигранное недовольство.        Зен сощурил глаза, принимая собственное поражение.        — Ну хорошо. – Возобновил шаг Вистериа, чуть крепче сжимая ладонь Шираюки своей рукой. – В таком случае, передаю инициативу тебе. Спрашивай все, что хочешь. Постараюсь утешить ваше любопытство, мисс Амбервиль.        Шираюки забавляла такая манера Зена – простая, задорная, детская. Она уводила ее в какой-то другой мир, другую реальность, где не было всех этих кошмарных преступлений и удручающих воспоминаний.        — Ну-у-у-у-у? – Заинтриговано протянул Вистериа, наклоняясь ниже, чтобы заглянуть Шираюки в глаза. – И чего ты замолчала?        — Не знаю. – Она прикусила губу, быстро мониторя все возможные темы, на которые можно было бы задать вопросы, но ничего не приходило на ум. Абсолютно. – Как-то так сходу ничего в голову не лезет.        Зен негромко рассмеялся, прикрывая уста свободной ладошкой.        — А фарсу то сколько было в претензии. Вагон и маленькая тележ… Ай. Чего дерешься то? – Настрой у него незамедлительно переменился, стоило Шираюки поменять направление собственных шагов и легонько толкнуть Вистериа в бок локтем.        — Чтоб не повадно было. – Надменно-забавным голосом произнесла Амбервиль, с трудом сдерживая улыбку. Как же приятно ей было разделять подобные вечера с Зеном. Атмосфера сразу становилась такой родной и мягкой, что хотелось навсегда остаться в этом моменте. – О, кстати. – Неожиданно вопрос всплыл в ее мыслях самостоятельно.        — М? – Обратил все свое внимание на нее Зен.        — Ты говорил, что у тебя плохие отношения с матерью. – Припомнила их разговор в своей квартире Шираюки. – Почему?        Брови Зена на секунду сошлись у переносицы, но почти сразу же вернулись в расслабленное состояние, тем самым еще больше заинтересовав Амбервиль.        — Ну, тут достаточно долго придется рассказывать. – Предупредил ее Зен, но Шираюки это никак не смутило.        — Предлагаешь свернуть в парк? – Считывая скрытый подтекст в его словах, догадалась Амбервиль.        Вистериа лишь одобрительно кивнул.        Они быстро добрались до лавочки, спрятанной под кроной густых деревьев, которую из тени с позором выдавал свет уличного фонаря. Руки Зена уже на автомате обняли Шираюки, севшую сбоку от него, за талию, после чего, он, опустив щеку на ее макушку, начал рассказывать. — Так вышло, что моей матери с самого девства было глубоко на меня плевать. – С размаху начал Вистериа, но сразу же притормозил, желая все разъяснить. – Мой отец ушел из семьи через год после моего рождения. Он пришел к матери и просто спокойно сказал ей, что больше ее не любит, что ему симпатичная другая и что он не хочет ходить налево и предавать все, что было у него в черте нашей семьи. Пообещал, что будет нас с братом обеспечивать, навещать достаточно часто, но жить в браке больше не сможет. Долго извинялся перед нами. Естественно, мать восприняла это очень болезненно. Зен говорил негромко, но Шираюки чувствовала в его голосе нотки напряжения. Исходя из этого она теснее прижалась к нему своим телом, словно указывая на то, что он больше не один, и что он важен ей.        Вистериа же в свою очередь потерся щекой о ее шелковистые вьющиеся волосы, поглаживая ладошкой обнаженную часть плеча Шираюки.        — Мать обрубила с отцом все связи, поменяла счета в банке, перевезла нас с братом на окраину города, в какую-то обшарпанную квартиру, чтобы показать, что ни в чем не нуждается и всего может добиться самостоятельно. Только обмануть саму себя у нее не вышло. Мать ушла глубоко в себя, так что, когда мне исполнилось пять лет, моим воспитанием занялся брат, которому тогда, к слову, было только десять. С того момента мы с Изаной были сами по себе. Жили непонятно, как и непонятно на что на протяжении двух лет, пока отец не вышел с нами на связь в тайне от матери. Он начал переводить нам деньги на карманные расходы, частенько забирал нас из школы пораньше, чтобы прогуляться или сводить по магазинам. Иногда даже забирал домой к своей новой семье. – Зен снова сделал паузу, поднимая голову к небу. Звезд на нем не было, но было что-то такое, что бесконечно манило его к себе. – Наверное, неправильно говорить такое, но, иногда мне кажется, что его нынешняя жена – любит меня больше родной матери. Ариэль интересовалась нашей с Изаной жизнью, в то время как мама не замечала даже наших увечий после драк на школьном дворе или потасовок в ночных переулках. – Зен снова опустил голову на рыжую макушку, прикрывая глаза. – Мама вышла из непонятного транса лишь когда я начал стажироваться в полицейском участке. Неожиданно стала интересоваться нашей с братом личной жизнью и пропагандировать семейную жизнь, хотя от нее что-то подобное странно было слышать. Ну, как ты, думаю, можешь понять, нам с братом это было не нужно, так что каждую выходку матери мы воспринимали как что-то несуразное. Хотя, вообще-то, я до сих пор так считаю. – Зен замолчал, заканчивая на том свою небольшую историю.        Шираюки несколько минут поддерживала эту тишину, переваривая употребленную информацию.        — Она до сих пор делает что-то такое? – Амбервиль повернула голову в сторону Зена, немного подаваясь назад, так, что ему пришлось разъединить руки, выпуская Шираюки из объятий, дабы поймать зрительный контакт.        — Да. И это ужасно меня раздражает. – Зен взлохматил волосы пальцами и обреченно улыбнулся.        — Могу я спросить, что именно? – Шираюки развернулась к нему корпусом и слегка вздернула подбородок, из-за чего кудряшки на ее волосах взметнулись вверх, красиво рассыпаясь огненным фонтаном по спине, сквозь который проглядывали искорки света фонарного столба.        Залюбовавшись, Зен не сразу понял суть, о которой его спрашивала Амбервиль, и только спустя время, когда ему удалось в голове сопоставить все части слов, Вистериа заливисто рассмеялся, вводя Шираюки в ступор.        — Боюсь, тебе не понравится то, что я скажу. – Просмеявшись, сказал Зен, вытирая с лица воображаемые слезы. – Как минимум из-за этого, ты уже один раз надумала себе всяких глупостей про меня.        Шираюки оторопело смотрела на Зена, пытаясь разгадать, когда он успел тронуться умом.        — Ничего я не…        — Мама пытается сосватать меня с каждой, кто, по ее мнению, является достойной кандидаткой на роль моей жены. – Не дал Шираюки договорить Зен. Ее оливковые глаза широко уставились на него. Он четко видел, как внутри нее собираются десятки чувств, из которых она не может выбрать правильные. – Исходя из того, что мама работает в больнице, каждый ее выбор падает на очередную, только поступившую в аспирантуру медсестру. Собственно, именно по этой причине я стараюсь лишний раз и не соваться к ней на работу. Предпочитаю пользоваться услугами Гаррак, в пределах полицейского участка.        Амбервиль замерла, очевидно не ожидав услышать такие подробности из жизни Зена. Какая у нее должна быть реакция на подобные откровения?        Шираюки стушевалась, пытаясь понять, стоит ли ей задать еще какой-нибудь вопрос на эту тему или это не должно ее волновать так сильно?        Как часто это происходило и когда было в последний раз? Она абсолютно точно хотела знать ответы на эти вопросы, но в слух спросить не решалась.        — Ревнуешь? – Зен наклонился ближе к ее лицу, так, что между кончиками их носов осталась пара несчастных сантиметров, тем самым выводя Амбервиль из ступора.        — Не знаю. – Честно призналась Шираюки. Глупо было ревновать к чему-то подобному, хотя она точно соврала бы, сказав, что ей все равно. Под ребрами все-таки что-то кольнуло. – И… Сколько таких попыток было?        — Много. – Увиливая от четкого ответа, сказал Зен. – И главная проблема в том, что мать никогда не говорит о своих замыслах напрямую, а отказать ей в просьбе приехать, когда ей вдруг стало плохо – я не могу. Как никак, она мне родной человек.        Шираюки стихла, понимая, что не знает, как реагировать. Испытывать нечто подобное для нее было в новинку. Как она должна вести себя, чтобы не выглядеть в его глазах истеричкой?        Развить данные мысли она не успела. Зен прижал ее к себе быстрее, чем она вообще могла бы прикинуть хоть один возможный для ответа варианта.        — Ни с кем из них у меня ничего не было. – Словно в собственное оправдание сказал Вистериа, произнося слова ей прямо на ухо. Его дыхание обжигало ее кожу, полностью переворачивая весь настрой с ног на голову. – Мне только ты нужна. Моя Ведьмушка. – Он подался вперед и коснулся языком мочки ее уха, легонько прикусывая следом, и от того, насколько это было неожиданно, Шираюки вздрогнула, резко выдохнув и отстранилась, смотря смущенными, ошарашенными глазами на довольное лицо Зена.        Он улыбался подобно Чеширскому коту и смотрел на нее с такой любовью, что кроме ответной улыбки Шираюки сложно было отреагировать как-то по-иному.        Его терпкий аромат граната ударил по рецепторам, вызывая приятные мурашки по всему телу. Шираюки просто не могла устоять перед его очарованием, а потому потянулась к его лицу руками, оставляя короткий поцелуй на ямочке правой щеки. Только вот, всю робость момента Зен сменил чем-то более чувственным и проникновенным, перехватывая ее губы своими. Они слились поцелуем в этой чарующей июльской ночи. Тихой, но в то же время такой громкой, что все внутри сводило от торжества.        Шираюки хваталась руками за ткань его футболки, проходилась ладонями по спине, зарывалась пальцами в шелковых блондинистых волосах, пока Зен целовал ее, желая стать единым целым с ней. Слиться воедино.        И не смущало даже то, что их могут увидеть. Пусть.        Могли же они наконец оба почувствовать себя безгранично счастливыми хотя бы немного?

***

       Принцесса шагала по парку, смотря исключительно себе под ноги. Сегодня она была одета в свою повседневную одежду. Не было ни темного плаща при ней, ни перчаток. Обычный вид типичного человека, возвращающегося поздно ночью с работы.        — Стоит отдать должное. — Послышался голос за ее спиной, заставляя резко остановиться и развернуться на сто восемьдесят градусов. – Я тебя сперва и не признал. Уж больно отличаешься от себя вне трудовых будней.        — Че надо? – Проигнорировав все надменные слова своего временного коллеги, спросила она, нервно сжимая кулаки. – У нас был уговор не встречаться вне намеченного плана. Так какого черта ты меня преследуешь? – От чего-то она злилась. Сильно злилась. Настолько, что едва не проткнула свою кожу ногтями, сжимая ладони в кулаках.        — Ну, чего ты ругаешься? – Пушок разговаривал тоном безмятежного человека. Ему как будто было все равно, но при этом один его вид только давал понять, что это не так. – Я-то как раз на работе. Подумал, негоже будет пройти мимо, не поздоровавшись.        — И что же ты здесь делаешь? – Язвительно спросила Принцесса, поправляя длинные волосы, по обычаю собранные в высокий хвост.        Парень ничего ей не ответил. Лишь кивнул в сторону противоположного берега и достал из кармана небольшой бинокль, призывая подопечную подойти к нему поближе, в заросли кустов.        Принцесса удивленно на него взглянула, но ничего говорить не стала, повинуясь его словам.        Найдя с помощью увеличительных стекол нужный участок, Принцесса едва ли не прохрипела от гнева.        — Этот ублюдок. – Сквозь зубы прошипела она, отступая на пару шагов назад. – Дьявол, я убью его!        — Да, да, да. Слышал уже. – Без особого энтузиазма сказал Пушок, опуская ладони на ее плечи, крепко сжимая их, чтобы привести Принцессу в чувства. Они не должны были вызывать подозрения у той части людей, что могли позволить себя гулять по парку в столь поздний час. – Обязательно убьешь.        — Да как он вообще смеет ее трогать! – Продолжала возмущаться Принцесса. В ее глазах плясали бесы. – Она моя! Ты же знаешь, что моя! А он, он…! Боже, а она ведь клюнула на его удочку, дура!        — Ну, ты погромче покричи, чтобы все точно поняли. – Продолжал в том же тоне говорить Пушок. – Тогда, он же тебя за решетку и упечет.        — Урод. – Стушевалась Принцесса, вжимая голову в линию плеч от злости. – Как же я его ненавижу. Свалился же этот Вистериа мне на голову.        — Не мне, а нам. – Не унимал свой игривый настрой Пушок, преследуя необъяснимую даже самому себе цель. То ли позлить ее, то ли побесить. – Ну пострадает твоя Шираюки немного над смертью любимого, ну поплачет. В конце концов все равно успокоиться.        — Рот закрой. – Принцесса дернулась в сторону, прижимая парня к стволу дерева и приложила локоть к его горлу. – Ее трогать я не позволю.        — Разве она не просто твое алиби в этом расследовании? – Усмехнулся Пушок, продолжая держать невозмутимый вид. Ее он не боялся от слова совсем. Ее речь для него – пустой звук.        — Она больше, чем просто алиби. – Сказала Принцесса, пристально смотря в его глаза. – И если ты хоть кому-нибудь об этом расскажешь, то мой список жертв пополниться твоим именем. Ты ведь этого не хочешь, верно… Наоки?