простыми словами

Ризли иногда ловит себя на том, как поменялась его жизнь с появления Сиджвин: помимо преобразований в бытовой рутине, в календаре начали помечаться общепринятые семейные праздники. И неожиданно Рождество и Новый год стали чем-то особенными, а день рождения ― тем более, даже если и не у Сиджвин. Теперь он справлял их не скромно в тишине квартиры, иногда с Клориндой и вином за компанию, а, пусть так же тихо и мирно, но с настроением и предпраздничной небольшой суетой: закупиться продуктами, приготовить блюда, прибраться, получить поздравления. И день рождения, обычная дата, появившаяся не самым приемлемым образом в не самой лучшей биографии Ризли в далеко не самый лучший день, разлетелась благодаря Сиджвин пару лет назад («Ты же обещал уйти с работы пораньше, у тебя же день рождения!») по всему отделу, отозвалась искренними поздравлениями, смешными подарками и готовыми ко сроку отчётами (ого, а вот это было приятно). Кружка «Босс всегда прав» (чего таить, так и есть) теперь стоит в его офисе, готовая каждое утро к новой порции чая. Ризли хмыкает и хватает свою обычную удобную чашку с сушилки и аккуратными движениями наливает из чайничка заварку. ― Чёрный с лавандой, ― бросает он Клоринде, ставя чай на стол. ― Пахнет неплохо. ― На вкус тоже, ― он улыбается довольно, будто сам вместо китайцев на плантации ходил и собирал чайные листья. Клоринда не замечает и слегка неопределённо мычит в ответ, отвлекаясь на телефон. Что за там у неё дела ― Ризли может только гадать (но он догадывается; когда Клоринде пишут по работе, лицо у неё другое ― разглядеть сложно, но за несколько лет общения нет-нет да научишься). Навия устроим онлайн просмотр! сегодня сможешь? Клоринда Сегодня не смогу Навия окей. тогда на субботу, я как раз приеду а какие на сегодня планы у тебя? Клоринда я сейчас у Ризли Навия так не пятница же Клоринда У него день рождения Навия ааа понятно ПОГОДИ у него день рождения, и ты мне говоришь об этом только СЕЙЧАС?? Клоринда Ну да Навия обоже мне нужно что-то придумать и сказать нёвиллету он наверняка не знает Клоринда Точно Навия о БОЖЕ и ты не предупредила??? Клоринда не знала, что в этом есть необходимость Навия конечно есть! я хочу ему что-нибудь подарить. подскажи насчет подарка я без понятия пока что вообще Клоринды Да без разницы Ему хоть пучок мяты всунь, он доволен будет Ризли больше любит сам факт, что его поздравили Навия Так ― Сиджвин, идёшь? Из комнаты в тон ему доносится очередное звонкое: ― Сейчас! «Сейчас» уже длится десятую минуту. Ризли улыбается, качает головой и усаживается за стол, негромко, больше для себя перебирая предстоящие планы: ― Ей уже пора покупать новую зимнюю обувь. И куртку, та ей мала… ― когда телефон на столе отдаёт негромкой трелью без мелодии, экран загорается, и Ризли вскидывает брови, видя входящий номер, но трубку берёт. ― Слушаю. ― Ризли! ― щебечущий голос Навии быстрым-быстрым, как ручеек, потоком льётся на него. ― А мне тут птичка нашептала, что у тебя сегодня праздник. Ризли медленно скашивает взгляд. «Птичка» напротив него молча вздыхает и смотрит в другую сторону, будто тут совершенно не причём. Видела его Навия сейчас, Ризли бы пожал плечами. Словами он решает обойтись простым: ― Не суетись. ― Всё хорошо! Я просто хотела тебя поздравить… Речь Навии вдруг становятся хаотичной от льющегося искреннего энтузиазма, и вместо обычных пожеланий Навия успевает ему рассказать, как менялось её мнение от «что за подозрительный друг от Клоринды», до… ― В общем, ты классный мужик! Ризли низко посмеивается. ― Ну, спасибо. ― Правда-правда. И что хочешь на день рождения? Я ещё в город не приехала, но доставка не проблема. ― Я же говорю, что не стоит суетиться, ― спокойно бросает Ризли. В ответ он слышит, как Навия недовольно и упрямо сопит ― больше показательно, чем правда гневно, ― и наверняка заодно задумчиво хмурится, напрягая все извилины. Ризли собирается ей помочь и дать передышку: ― А знаешь что? Давай соберемся где-нибудь небольшой компанией и отпразднуем. Клоринда со стороны тихо бросает: ― А тебе не жирно? Ризли профессионально не обращает внимания. ― Хм, ― Навия ненадолго замолкает, кажется, обдумывая или сверяясь расписанием в голове ― дама то она деловая. ― А давай! В субботу можно. ― Отлично. ― Что думаешь по поводу паба? ― предлагает она оживлённо. Ризли усмехается. ― Ну, если мы не будем брать бронепоезд из сорока шотов… Навия посмеивается в трубку. Клоринда бросает на него странный взгляд и негромко произносит: ― Мы договорились не вспоминать о сорока шотах. Ризли пожимает плечами, мол, «было и было». ― Я просто знаю одно место со вкусными напитками, ― доносится из трубки. ― Там и еда вкусная! ― Я предпочитаю много не пить. ― Если у Ризли и были периоды, когда всё, что ему хотелось помимо того, чтобы вырубиться на диване, даже не переодевшись, ― пойти и закинуться чем-нибудь крепким, ― теперь они с концами прошли вместе с бурной проблемной молодостью. Как и у Клоринды ― в какой-то момент их совместное собутыльничество превратилось в совместное чаепитие ― скорее всего, когда у них постепенно все начало налаживаться. С должностью начальника Ризли стал выпивать только по праздникам, а сейчас он видит бутылку красного сухого на столе в качестве гостинца от Клоринды по особым поводам. ― Мы и не будем! ― спокойно парирует Навия. ― По чуть-чуть, как интеллигентные люди, ты же знаешь! ― Ризли хмыкает. ― А вообще, безалкогольные там тоже хорошие, попробуешь. И, если ты не против, оплачиваю твой счёт в качестве подарка. Я боюсь, что не успею что-нибудь придумать за такое время. ― Тебе не стоит… Навия громко демонстративно прокашливает в трубку и чуть ли не пропевает: ― Тогда до субботы, ага? ― пропевает весьма настойчиво. Ризли вздыхает и качает головой, но от пышущего от Навии искреннего энтузиазма не может не улыбнуться. ― Да, до субботы. Паб так паб ― он доверяет её вкусу. Суббота, он, Клоринда, Навия… Ризли слегка цепляет внутреннюю сторону губы, смотря на стол. Он не думает долго: ― И Навия. ― М? ― Передай моё приглашение Нёвиллету, пожалуйста. Возможно ― возможно ― ему слышится подобие усмешки, когда вздох выплывает вместе с ответной фразой Навии: ― Обязательно! Они перекидываются ещё парой слов, Ризли получает ещё несколько пожеланий, а потом Навия передает привет через его трубку Клоринде и, отвлечённая делами, прощается с ними. Ризли думает отложить телефон и останавливается. Он попросил Навию сообщить Нёвиллету о встрече, но, недолго думая, всё-таки решает написать ― в конце концов, так на порядок приличнее. С полученным ответом он улыбается, довольно откладывая телефон. Клоринда молча смотрит на него. ― Сколько там у тебя недель, говоришь? ― Есть время, ― негромко отвечает он и бросает взгляд в сторону выхода с кухни. ― Ага, ― протягивает Клоринда, ― да скорее снег уже пойдёт, прежде чем ты… ― Сиджвин, ― Ризли повышает голос и делает пару шагов сторону коридора, Клоринда на перебивание в немой насмешке слегка приподнимает брови, ― ты где там пропадаешь? Из комнаты доносится громкое: ― Сейчас! Жди! Это «жди!» Ризли слышит, кажется, третий раз за последние минут двадцать, потому что с того момента как они должны были сесть за стол ужинать, Сиджвин скрылась с кухни на очень растяжимые «пару секундочек». Ризли хмыкает ― у него появляется подозрение, что она там усердно дорисовывает открытку. Он смотрит на Клоринду и в ответ получает пожатие плечами. Спустя секунды Ризли снова слышит: ― Иду! А Клоринда встаёт, идёт к стене, и, не успевает Ризли сообразить, как на кухне выключается свет. Посреди полумрака тихо появляется огонёк свечки. А за ним ― широко улыбающаяся Сиджвин с тортом в руках. Ризли смотрит на него с тихим полу недоверчивым удивлением, как на ― а потом он глядит на довольную Сиджвин ― ещё одно чудо света. ― Ну, ― она выглядывает из-за торта в её руках, ― загадывай желание! ― и вытягивает на своих ручках его как высоко, как только может, крепко-крепко держа за подставку. Ризли косится к стене, у которой стоит Клоринда. Рука её опущена на выключатель. Из его рта вырывается полу-выдох, полу-смешок: ― И когда вы успели сговориться… ― Было время, задувай давай, ― она без церемоний кивает на торт, а Ризли слышит улыбку в её голосе. Он удивлён, ― потому что такой сюрприз с привлечением сладкого особо не ожидал, ― его взгляд приковывается к картине довольной Сиджвин, явно самодельным тортом в её руках и маленького игриво качающегося огонька. И в этой предвкушающее затаившейся тишине ― без шумных звонов, песен и выкриков, потому что это всё не про них, потому что Сиджвин, пусть и прозорлива, сама по себе негромка и потому что Ризли любит спокойствие ― он слышит, как от споткнувшихся от неожиданности эмоций сбивается его дыхание. Ризли осторожно выдыхает и тут же, потому что не хочет заставлять усердно стоящую Сиджвин ждать ещё, набирает воздуха и, призадумавшись больше для виду, одним махом задувает свечу. Клоринда щёлкает выключателем, а Сиджвин радостно поздравляет его с днём рождения. Он подхватывает с её ладошек небольшой торт одной рукой, чтобы потрепать по макушке. Сиджвин льется искристым лёгким довольным смехом. ― Мы сами испекли! С тётей Клориндой. Ризли вскидывает брови и вновь смотрит на Клоринду с молчаливым вопросом «И когда вы только успели?». Она только бросает на него взгляд, по которому ясно, что эти секреты точно выдавать не собирается. Хотя Ризли догадывается, что между ночными сменами, бытовой суетой и последними событиями затесались ночевки Сиджвин у тёти Клоринды. ― Сами, говоришь? ― Да! ― довольно отвечает Сиджвин. ― Ну как, здорово? Ему приходится чуть сжать губы, чтобы они не расплылись в широченной, несдерживаемой улыбке, от которой заболят щёки. ― Очень. ― Это ты ещё не попробовал. Кстати, а что ты загадал? На самом деле, не загадал ничего. Он не суеверный, да и, думает Ризли, смотря на Сиджвин, у него уже есть всё самое дорогое, чтобы желать что-то ещё. Вместо этого он отвечает: ― Если скажу, то желание не сбудется, ― и треплет её по голове. Сиджвин нарочито дуется, но изо рта у него вырывается добрый смешок. Торт оказывается очень вкусным.

***

Навия нёвилетТТ!!! у меня для тебя невероятнейшие новости! можешь не благодарить Нёвиллет Ризли уже сказал мне. Навия эхх

***

Ризли не приходится сверяться с локацией снова ― паб, пусть и затаившийся между кафешек и домов, скромно сияет своей вывеской. И ещё Навией у входа, махающей рукой. Она стоит в незастёгнутом пальто, явно накинутым минуту назад, когда Ризли написал с вопросом, куда конкретно подходить. ― Неужели именниник пришёл? ― весело протягивает она, стоит ему подойти. Ноябрьский ветер на секунду усиливает порыв и треплет её волосы. ― Не простудишься? ― Не-а, ― Навия вертит головой, кладёт руку Ризли на плечо, ― пойдем давай, у нас там столик, ― и аккуратно проталкивает внутрь здания ― навстречу плавно вливающейся в уши живой спокойной музыке, окутывающим и ненавязчиво вьющимся у носа ароматом хмельных напитков, небольшому гулу и атмосфере непримечательного паба, который наполняется людьми обычно по выходным, а каждого постоянного гостя бармены здесь знают в лицо. Они проходят пару шагов, прежде чем Ризли замечает Клоринду за столиком в углу ― там он уже приметил и пару напитков, тёмно-синий пакет и неубранную маленькую сумку, наверное, Навии, которая спустя несколько секунд лёгкой рукой убирается на диван. Навия занимает своё почётное место рядом с Клориндой и с улыбкой откидывается на спинку диванчика. Ризли смотрит на Клоринду забавляющимся взглядом, усаживаясь напротив них. Та профессионально не обращает внимание и здоровается одним кивком, заодно бросая: ― Дольше всех тебя ждали. Ризли усмехается. ― Я подозреваю, это вы сговорились прийти пораньше, потому что я здесь вовремя. ― А вот Навия, Клоринда и, судя по тёмно-синему бумажному пакету на краю стола, в который Ризли заглянуть не решился, Нёвиллет, вероятно, тоже был здесь за, как минимум, минут десять до назначенного времени ― вон, напитки уже на столе. ― Тем не менее, ― Навия наклоняется и рукой подталкивает к Ризли ярко-жёлтый шот, кивая на рюмку, ― опоздавший пьёт. Что в этой рюмке ― известно только одной Навии, судя по её хитрому взгляду. Ризли окидывает шот скептическим взглядом ― хотя не то, чтобы он не собирался вообще не пить сегодня. ― Разве? ― Ризли весело вскидывает брови и быстро проходится взглядом по ближайшему окружению, потягивая время. ― А где Нёвиллет? ― А он уже тут, ― невозмутимо бросает Навия, взмахивая рукой в неопределённую сторону, и он снова скашивает взгляд на пакет на столе, а потом слышит: ― Ризли. И тут же поворачивает голову. Ризли ловит себя на мысли, что Нёвиллет в тёплом свете паба выглядит незаконно хорошо. Он без раздумий вытягивает руку в приветствующем жесте и с улыбкой кивает: ― Нёвиллет. Они обмениваются коротким рукопожатиями, и Нёвиллет усаживается на единственное свободное место ― ну, конечно ― рядом с ним. К этому даже не придраться: Навия занимает законное место рядом с Клориндой напротив них, расслабленно откинувшись на спинку дивана со своим напитком в руках. ― Ну, так что? ― заговаривает она и снова кивает на рюмку с больно уж довольной улыбкой. Ризли в ответ качает головой и берёт напиток, холод стакана приятно прилипает к пальцам. Он выжидает паузу и окидывает взглядом их столик. ― Мне стоит сказать тост? ― Да не, ― Клоринда машет рукой, ― просто пей. Ризли усмехается, выдыхает и налегает на напиток под одобрительные хлипкие хлопки Навии. Алкоголь вливается сладким привкусом и приятным теплом раскатывается по телу ― явно что-то некрепкое. ― Молодец, именинник, ― довольно бросает Навия. ― Пару дней уже как нет, ― Ризли качает головой, со стуком ставя стакан на место. ― Тц, не порти символизм. ― И всё же, подарки дарить ещё не поздно? ― заговаривает Нёвиллет. ― М? ― Ризли поворачивается к нему в заинтересованности. Он подмечает, что их плечи находятся не так далеко друг от друга, что, немного придвинувшись, он может ненарочно задеть чужую ногу. И, прежде чем шестерёнки в его голове закрутятся быстрее нужного, взглядом он улавливает, как Нёвиллет берёт со стола тёмно-синий подарочный пакет и протягивает его Ризли. ― Надеюсь, ты не подглядел. С наступившим. Нёвиллет смотрит на него выжидающе и, кажется, искренне заинтересованным реакцией. Ризли рассеянно, почти не смотря, принимает подарок. ― Я же говорил, не стоит суетиться, ― бормочет он, качая головой, пусть не может сдержать улыбки. И любопытства ― он приоткрывает пакет, но тут же останавливается, скашивая взгляд. ― Я могу достать сейчас или лучше потом? Нёвиллет пожимает плечами. ― Как хочешь. И Ризли, получив какое-никакое добро, всё-таки заглядывает внутрь. В глаза ему сразу бросаются пару коробок по размеру подходящих, чтобы быть коробками чая ― вот так у него и накапливается коллекция: на пасху, новый год, рождество, день рождения: нет-нет да кто-нибудь обязательно подарит пакетик листового чёрного ― а ещё явно бросающуюся в глаза… книгу. Он старается не делать поспешных выводов, вытаскивает её, пробегается по надписи и озадаченно приподнимает брови. ― Это… ― он косится на Нёвиллета, потом снова на подарок, ― …свод законов. Неожиданно для всех Клоринда громко прыскает и прикрывает рот рукой. ― Как… ― она весело выдыхает и мягко замолкает, приходя в себя, ― как ты угадал, что ему нужно именно это? ― Эй, ― бросает Ризли в ответ почти на автомате, без всякого возмущения. Он смотрит на сборник в своих руках, качающую головой Клоринду, потом Нёвиллета ― они пересекаются взглядами, и Ризли может поклясться, что видит в глазах затаившееся веселье. ― Скажем так, ― Нёвиллет чуть склоняет голову вбок, не разрывая контакта, ― это была одна из брошенных мимоходом шуток, ― а затем глядит на другой конец столика. ― Наконец-то ты будешь хорошим полицейским, ― усмехается Клоринда. ― Я и так хороший полицейский, ― невозмутимо парирует Ризли и улыбается. ― Да ну? ― она изгибает бровь. ― Мне кажется, я не знаю и четверть твоего послужного списка. ― Что за послужной список? ― возникает Навия. ― Неважно, ― бросает Ризли и быстро хватается за другую тему. Он поворачивает голову к Нёвиллету. ― Это… не знал, что такого можно от тебя ожидать. Приятный сюрприз. ― Кстати говоря, это очень хорошее издание, ― невозмутимо продолжает Нёвиллет, слегка кивая в сторону сборника в руках, но Ризли подмечает, как едва и сдержанно поднимаются его уголки губ, будто еще чуть-чуть, и они растянут губы в полноценную улыбку. Ризли протягивает понимающее (не то чтобы он разбирается) «м-м-м» и осматривает сборник в твёрдом переплете, как будто он найдет на обложке что-то невероятно интересное (и внутри тоже). Хотя стоит отметить, что держать его в руках действительно приятно. ― Я и не думал, что ты запомнишь. ― Надеюсь, ты не обижаешься, что я выбрал в качестве подарка продолжение той шутки. ― Ничуть, ― поспешно отвечает Ризли. А потом хмыкает. ― Спасибо. ― На самом деле, я думал преподнести издание восемьдесят пятого года, но решил, что современный свод для тебя будет более актуальным. ― О, ещё как, ― весело фыркает Клоринда. Ризли не обращает внимания. ― Мне больше интересно, откуда ты бы достал издание свода законов восемьдесят пятого года. Нёвиллет тихо улыбается и пожимает плечами ― он так непримечательно и виртуозно прикрывает количество своих связей и источников, что в Ризли, имеющим дело с расследованиями, огонёк любопытства разгорается ещё сильнее (очень плохо, ему уже нечем тушить эту катастрофу, возникшую с их первой встречи). Возможно, думает он, у Нёвиллета дома где-то затаился огромный книжный шкаф, где в алфавитном порядке в рядом расставились самые разные книги о праве и судебной системе. Навия вздыхает о чём-то своём, качает головой и чокается бокалом с Клориндой: ― Ну что, можно и праздновать? Спустя минуту на их столе появляются напитки ― вкусные и лёгкие, так что после одного Ризли пробует и другой, и третий и едва ощутимая дымка если и накатывает, то совсем незаметно, почти крадучись. Музыка продолжает литься джазовыми композициями, переливаясь в общем шуме. ― Тут живая музыка, кстати, только по выходным, ― бросает Навия. ― Здесь всегда играют джаз? ― спрашивает Клоринда. ― А тебе нужен ирландский фолк? ― Ризли ухмыляется. Клоринда окидывает его взглядом и то ли вопросительно, то ли непонимающе говорит: ― Ирландский фолк. ― Ну, это же паб, ― Навия пожимает плечами и тянется рукой к середине стола. ― Хотя, честно, здесь его не слышала, да я и часто не быва… ― она останавливается, озадаченно глядя на пустую салфетницу. ― Давай я принесу, ― предлагает Нёвиллет прежде, чем Навия успевает даже неудовлетворённо выдохнуть. ― О, спасибо большое, так о чём мы там… «О чём они там» Ризли улавливает не сразу, потому что, глядя в след теряющемуся в толпе Нёвиллету не может избавиться от мысли, что он тот ещё джентльмен. Навия быстро перескакивает на последние новости, помешивая трубочкой остатки напитка, и бросает, что ждёт-не дождётся праздничной суеты, пусть она и бывает утомительна. ― На одно Рождество мой отец притащил сам настоящую елку в дом. Это был тот ещё, номер конечно! А потом такое же провернули Сильвер и Мелус, когда я была студенткой, причем почти на кануне рождества, Нёвиллет подтвердит… Ещё не пришёл? ― Навия смотрит в сторону барной стойки, Ризли прослеживает за её взглядом, но вдалеке и мимо ходящих людей не замечает знакомой светлой макушки. ― Ладно, ― отворачивается она, ― подойдет. А вы, ― она кивает на Ризли, под «вы» явно имея его и Сиджвин, ― обычно когда украшаете дом? ― Ближе к середине декабря. ― Он перестаёт поглядывать в сторону. ― Ёлка, гирлянды, Сиджвин вырезает что-то сама. ― Я иногда не могу до конца свыкнуться с фактом, что у тебя есть дочь. Ризли просто пожимает плечами. Клоринда ставит локоть на стол и изгибает одну бровь: ― А то, что я почти тётя, вопросов не вызывает? Навия пожимает плечами: ― Ты выглядишь как тётя, которая если и приходит, то приносит что-то вкусное и запоминается надолго. ― Скорее, это ты, ― усмехается Ризли. Навия вскидывает брови и смотрит на него удивлённо, одними глазами молча переспрашивая. ― Ну… я бы с удовольствием угостила Сиджвин макарунами, она просто очаровательна. ― Я ей обязательно передам. Навия негромко смеется и обхватывает трубочку. Остатки сангрии грустно плещутся на дне стакана и с характерным сипением втягиваются в трубочку. Навия тут же останавливается: ― М, мы полчаса назад заказали напитки. Ризли, можешь сходить к бару, проверить, пожалуйста? Вдруг забыли. ― Конечно. ― Он наконец-то разминает ноги, точнее, проходит несколько шагов, прежде чем добраться через местами сгустившуюся то тут, то там кучку людей до стойки, за которой оставшийся один занятой бармен с удивительно невозмутимым спокойствием делает напиток за другим ― погружен он в работу настолько, что Ризли решает его не отвлекать и отходит к краю бара. Он облокачивается скрещенными руками о стойку. Здесь кажется, чуть посвежее и попрохладнее. Возможно, из-за открывающегося через раз маленького холодильника под стойкой и работающего кондиционера, а может, из-за меньшего скопления народу, ушедшего ближе к сцене. Рядом с Ризли тень падает одновременно с лёгким ощущением тепла, и он спокойно переводит взгляд, думая, что-то один из посетителей тоже решил подсесть сюда. Но стоит взгляду только зацепить светлый цвет волос, всё в Ризли на секунду ― секунду, может, даже меньше ― замирает от идущей под кожей вместо крови смеси нетерпения и трепета. Нёвиллет опирается боком о стойку, что-то говорит ― его слова улетают в поток шума стаканов, музыки и голосов, смотрит на Ризли спокойным расслабленным взглядом, под которым хочется замереть, поймав этот момент на долгое-долгое… А потом Ризли вспоминает, что ему, вообще-то, задали вопрос: ― М? ― Ещё не готовы? ― невозмутимо переспрашивает Нёвиллет, едва кивая в сторону. ― Нет, ― Ризли качает головой, и его взгляд цепляется за пространство позади Нёвиллета. Он чуть-чуть вытягивает шею, понимая, вот оно ― их пустующий столик вдалеке. ― А где Клоринда и Навия? ― Ушли танцевать. Танцевать? Ризли кажется, в последний раз Клоринда танцевала… ну, когда там были у неё бурные годы (хотя ладно, Ризли не может за неё точно сказать), и сейчас эта представляющаяся с трудом картинка, как Навия тащит её за руку и начинает раскачивать туда-сюда, вызывает у Ризли добрую усмешку. Здорово, что Клоринде есть с кем потанцевать. Он смотрит на Нёвиллета и с интересом склоняет голову. ― А ты? ― Я? Ризли хмыкает и разворачивается, наваливаясь теперь боком на барную стойку, почти отзеркаливая положение Нёвиллета. ― Да. Танцуешь? ― он расслабленно вскидывает брови. Нёвиллет со смешком выдыхает и смущенно прикрывает рот костяшкой пальца. ― Скажем так, я не часто хожу в подобные заведения. Со сменой мелодии небольшая толпа шумит с одобрительными аплодисментами, а потом возвращается привычная какофония звуков. Кто-то со сцены играет на саксофоне. С бара веет приятным ароматом алкоголя. Ризли смотрит на Нёвиллета, чьи бледные волосы в тёплом свете паба красиво мерцают, потом ненарочно, словно под невидимым давлением, плавно скатывается взглядом по красивому носу. И ниже. Тепло закручивается внутри него и бьется изнутри пьяным порывом ― а Ризли хочется ему поддаться. Возможно, настойка начинает действовать. ― Предпочитаешь рестораны? ― он понижает громкость и наклоняется ближе, теперь чувствуя предплечьем тепло чужой руки. А может, это собственная быстро текущая кровь, он не знает. ― Знаешь, ты выглядишь как человек, который умеет танцевать вальс. Нёвиллет почему-то тихо смеется. ― В ресторанах сейчас не танцуют вальс, Ризли. Ризли ненароком задевает пальцем запястье Нёвиллета, и, заторможенно осознавая это, хочет аккуратно убрать, будто прикосновения и не было вовсе, но останавливается. А потом, крадучись, медленно ползет подушечкой мизинца туда, где просвечивает полоска кожи, не закрытая ни перчаткой, ни рукавом. Он не решается опускать взгляд, держит его на Нёвиллете, почти никак не реагирующем на его действия, и продолжает: ― Я знаю. Он ведет по неприкрытому месту у кромки, с завороженностью чувствуя, как под его пальцами у Нёвиллета появляются мурашки. Ему даже не нужно подглядывать вниз. ― Знаю, ― глупо повторяет Ризли, никак не способный сосредоточиться на мыслях сейчас, когда Нёвиллет так рядом, когда Ризли так спокойно его касается. ― Просто две мысли. Несвязные, ― он наклоняет голову. Медленно, очень осторожно, совсем чуть-чуть проникает половиной подушечки пальца под перчатку, но смотрит только на Нёвиллета. Затихшего Нёвиллета, в глазах которого Ризли читает заинтересованное ожидание. Поэтому он продолжает и чувствует реакцию под собственным пальцами, и улавливает в кутерьме звуков те самые обрывки дыхание, которые, ему кажется, он уже ни с чем не спутает. Взгляд напротив меняется также тягуче-медленно, как прикосновения Ризли. Пальцы аккуратно скользят дальше по коже. Нёвиллет прикрывает глаза, и у Ризли останавливается дыхание. А потом одно слово, произнесенное низким едва хриплым голосом, который проникает куда-то глубоко-глубоко, вибрацией отдает по коже и порхает в лёгких, заставляет остановиться уже его самого: ― Ризли. ― М-м? ― Сними перчатку. Он замирает. И сглатывает. Просьба приятной тяжестью оседает внутри него ― тёплой и тянущей, пускающей странное чувство по всему телу. Ризли мимолетно облизывает нижнюю губу, цепляет её зубами и, не успевает отпустить её, ловит взгляд Нёвиллета напротив и останавливается. Собственная губа незаметно выскальзывает из хватки. Нёвиллет смотрит на него пристально, из-под полуопущенных ресниц и выжидающе ― выжидающе в странном волнении, которое перекидывается и на Ризли, заставляет его втянуть носом воздух и скользнуть пальцами по ладони Нёвиллета снова. Теперь они пробираются под перчатку смелее и проворнее. Теперь они несколько раз ненавязчивым поглаживанием проходятся по коже и прижимаются сильнее. Ризли не отпускает взгляд: просто не может себе позволить, когда прямо перед ним одно конкретное лицо аккуратно, едва заметно, но по-своему, по-тихому выразительно меняется от каждого движения. Ризли скользит дальше, отгибая манжет сильнее. Нёвиллет прикрывает глаза. И этого до того интимно и близко, что вызывает растекающийся по телу Ризли жар. Каждый вдох выходит тугим и тёплым. Он наваливается на стойку сильнее, касается локтем чужого предплечья, и расстояние между их лбами становится опасно маленьким. Кожа Нёвиллета тёплая и мягкая. У Ризли грубые шероховатые подушечки. У Ризли вообще, что не место на теле, то обязательно ранка, шрам, небольшая мозоль ― всё на нём помечено и перемечено бытовыми случаями, рабочими инцидентами и собственными ошибками, но Ризли не думает об это сейчас, а Нёвиллет не выражает никакой неприязни. Он только выпрямляет ладонь под пальцами Ризли, молчаливо прося двигаться дальше и принимая каждое прикосновение. ― У тебя очень нежная кожа, знаешь, ― пальцы юркают дальше. Нёвиллет выдыхает. Ризли кажется, тот ещё чуть-чуть и отвернет голову, чтобы спрятать расползающийся румянец. Но он остаётся на месте. Открывает глаза, и под взглядом, на который напирается Ризли, он готов сделать что угодно. Ризли наклоняется ближе, колено задевает ногу Нёвиллета, и он без задней мысли двигается дальше, пока вдруг теплое чужое дыхание не долетает до него, и это заставляет его остановиться. Он почти замирает. Его внимание цепляется за розоватость скул Нёвиллета ― Ризли уверен, что на его лице ситуация не лучше. И взгляд так легко опускается на губы. Ризли упирается ногтем большого пальца в свою ладонь, притормаживая себя. Выдох выходит из него тяжелым горячим и не облегчающим, только будоражащим сильнее, потоком. В пабе всё так же льётся теплый свет, витает аромат разных напитков, со сцены приглушённо доносится игра саксофона. Откуда-то там же, будто в намерении убить окончательно, кто-то начинает петь: Oh, kiss me once, and kiss me twice and kiss me once again… Судьба явно сейчас над ним издевается. Ризли тяжело сглатывает и не знает, проклинать это место или наоборот. А потом снова ловит взгляд Нёвиллета и на секунду не думает ни о чём. It’s been a long, long time… Он прикрывает глаза и поджимает губы. Ему очень, очень хочется ― но не здесь, в многолюдном баре, и не сейчас, когда они под влиянием момента и лёгкого алкоголя. Ризли неуверенно, почти в извиняющемся жесте дёргает уголком в подобии улыбки. ― Кажется, ты мне обещал ещё одну встречу помнишь? ― шепчет он. Нёвиллет смотрит на него, потом на его ― Ризли, кажется, собирается умереть прямо в этом пабе, ― губы, а потом его взгляд проясняется. ― Конечно. И Она будет. Жди. Ризли всё-таки не сдерживается и склоняет голову, хитро улыбаясь. — Это будет свидание? ― он вскидывает брови. В ответ ему таким же глубоким шёпотом доносится: ― Если ты хочешь, ― громче всех фоновых разговоров, шума и музыки. Ризли выводит круг подушечкой пальца на тыльной ладони Нёвиллета. ― Очень. Он наблюдает, как подрагивают ресницы Нёвиллета, как едва опускаются веки, и взгляд, тонкий и острый, проникает прямо куда-то глубоко-глубоко. Он чувствует ответное прикосновение, и с секундным замиранием всего ― дыхания, тела, мыслей, ― обнаруживает, что Нёвиллет аккуратно и не до конца легко переплёл их пальцы. В движениях Нёвиллета уверенная мягкость, а в глазах ― молчаливое обещание.

***

Ризли всегда улавливает всю доступную, мельком всплывшую информацию, припрятывает в закоулках головы детали, чтобы потом их развернуть и составить полную картину. У него хорошая память ― он этим пользуется. Он, вообще-то, долгое время постоянно занимался расследованиями. Но Ризли не сильно доверяет своей голове на следующей день ― как бы сильно не хотел. Ему хочется закусить костяшку пальца, и вместо этого он усердно барабанит несколько раз по обеденному столу и проводит рукой по волосам. Он не пил много. Но это не мешает ему ставить под вопрос все предположения о прошлом вечере, пока на телефон не приходит сообщение ― и Ризли почти с подозрением переворачивает телефон лицевой стороной, как будто тот собирается взорваться, ― от Нёвиллета, и всё, склеиваемое надеждой, встаёт на свои места с громким тяжелым выдохом и закушенной губой. Нёвиллет Я надеюсь, что не порушу твои планы своим предложением. Но как насчет того, чтобы встретиться вечером? Он перечитывает сообщение десятый раз и думает, что ещё никогда не чувствовал себя таким дураком ― Клоринда бы над ним посмеялась, если увидела. Ризли С удовольствием И после короткой, почти непринуждённой переписки, после того, как Нёвиллет намечает адрес встречи, у Ризли при узнавании что-то предвкушающее бурлит в груди. Прямо как в чайнике при закипании ― тот под стать мыслям щелкает на кухне, оповещая о завершении своей работы. Ризли проводит рукой по волосам, улыбается и идёт заваривать чай. Вечер в ноябре условно наступает раньше, чем обычно, из-за сокращающегося светового дня, поэтому уже около четырёх часов после полудня он видит знакомые улицы, загоревшиеся фонари вдоль сквера ― того самого, в котором они болтались в прошлый раз и, смотря на него, Ризли не может не думать о том, что Нёвиллет выбрал это место специально. Он отвлекается от разглядываний, когда замечает неподалёку знакомую фигуру с ― ах, да, кажется, Нёвиллет писал, что на этот раз чай с него, ― двумя стаканчиками. ― Ризли. Холодный воздух отражается у Нёвиллета небольшой розоватостью у приподнятых уголков губ. ― Привет. ― Ризли выдыхает, и кажется, у его рта на секунду образовывается пар. Неужели настолько похолодало? ― Привет. Взгляд падает на стаканчики в руке Нёвиллета и тот, прослеживая за его вниманием спохватывается: ― Чаю? ― и, не дожидаясь ответа, передаёт его Ризли. ― Спасибо. ― Они подстраиваются под один небыстрый шаг. Тепло от стакана перекидывается на ладонь, а вот то, что у Ризли заодно начинает разгорается жар в груди ― забота явно не чая. Вкусного, к слову, думает он, отпивая немного. Оставшаяся крохотная капля на его нижней губе щекочет и холодит, пока не испаряется ― Ризли особо не замечает. Он смотрит на Нёвиллета, и чувствует, как что-то густое, подобно зимнему морозу, приятно тяжелящим пространство, крутится в воздухе, сжимая остатки кислорода. В голове проносится мысль, что Нёвиллет со своими волосами в декабрьскую заснеженную картинку вписался бы без изъянов. ― Надеюсь, проснулся с утра без головной боли? ― заговаривает он. ― Не-а, не волнуйся? А ты? ― Ризли дёргает уголком губ и вскидывает брови. ― Ничуть, ― невозмутимо отвечает Нёвиллет. ― Я обычно много не пью. Ризли молчит несколько секунд, а потом быстро, прежде чем пройдет столько времени, чтобы фраза показалась вставленной вне контекста, бросает: ― Я тоже, ― и пристально смотрит на Нёвиллета. Ризли ловит его взгляд тут же, как только они пересекаются. ― Не налегал. Опущенное «вчера» очевидно остаётся висеть в воздухе, и, судя по тому, как глаза Нёвиллета меняются, он улавливает это. Он улавливает мысль Ризли. Пару разбавленных алкогольных коктейлей явно не было решающим фактором того, что произошло вчера. ― Что ж… ― Нёвиллет отворачивается только, чтобы выбросить стаканчик и Ризли, не глядя, чуть наклонившись, закидывает в урну и свой, замечая расстелившийся рядом пруд. Они проходили мимо него в прошлый раз, только с другой стороны. И если тогда там ещё плавали утки, хорошо откормленные прохожими, то сейчас всё пустовало, а последние обитатели с концами улетели в более тёплые места перед тем, как вода начнёт покрываться льдом. Чувство дежавю накатывает сильнее. ― То же место, ― Ризли заполняет паузу быстрее, чем она успеет разрастись, и реплика за репликой начинают крутиться у него на языке. Нёвиллет оборачивается к нему. ― Я взял его на заметку. Неплохо ещё немного прогуляться, пока не похолодало. Судя по всему, для многих уже достаточно похолодало, чтобы по вечерам не выбираться сюда. У пустого пруда уток теперь никто не кормит. ― Ну, ― Ризли пожимает плечами, ― считай, ты написал вовремя. ― Я говорил, что ждать долго не придется. Ризли не замечает, как постепенно сбавляет ход, почти останавливаясь у мостика. Он ловит в глазах напротив отголоски выражения с последней встречи и от мысли, что Нёвиллет всё прекрасно помнит и знает, в животе у Ризли закручивается густое тепло. Он неосознанно усмехается и склоняет голову. ― То есть, я могу полагать, что это свидание? ― Я думаю, ― тише и ниже произносит Нёвиллет тоном, от которого тяжелеет в животе, ― мы оба помним этот разговор. (Ох, знал бы Ризли, что Нёвиллет может говорить так ― капитулировался бы мгновенно ещё давно). Он собирается несколько секунд, усердно втягивая воздух, быстро перебирая пальцами руки в кармане короткой куртки и всё-таки капитулируется. С чувством полного восторга. ― То есть… я могу сделать так? ― Ризли подхватывает ладонь Нёвиллета, заключая в свою и ведет пальцем по ткани перчатки, получая удивлённый тихий вздох в ответ. Воспоминания о мягкой коже под пальцами сами налетают на него беспокоящем тёплым вихрем, поднимающим трепет в животе. ― И это не будет лишним? ― он делает мелкий шаг, и их сцепленные руки упираются Ризли в грудь. Ему нравится, как удобно лежит ладонь Нёвиллета в его. Ризли на секунду думает, каково было бы наклониться и поцеловать её. ― Скорее, этого будет мало, ― тихо говорит Нёвиллет. Ризли шагает ещё. Слова вырываются из него быстрее чем он успевает подумать: ― А если я тебя поцелую? ― и всё на секунду останавливается. Нёвиллет выдыхает: ― Ризли… А шёпот кажется громче всех прошлых слов: ― Можно? Чужая рука оказывается у него на шее, нерешительно касаясь, палец задевает загривок. Ризли не думает, успеет ли что-то сделать ― потому что он не может, дыхание спёрло где-то в горле, сжало лёгкие, забрав возможность двигаться. Нёвиллет притягивает и целует его. Выдох резко выходит из Ризли, и он не даёт себе ни секунды, прижимаясь к губам. Это накатывает на него с волной: неконтролируемое тепло по всему телу, жаркие выдохи. Он приоткрывает рот и ловит ответный вздох, подцепляет губу, вырывая из Нёвиллета тихий звук― и Ризли теряется полностью. Нёвиллет целуется хорошо. Запретно хорошо, не скупясь на ответное сминание губ. Он зарывается в волосы Ризли сильнее, едва дёргая, и удовлетворённое поощряющее короткое мычание, идущее откуда-то из груди, выходит из него. Это медленное и тягучее перетекает в медленное и настойчивое, и тесное, и резкое и… Ризли отстраняется и шумно втягивает воздух прежде, чем он потеряет голову. Покалывание на губах словно в знак протеста просит ещё. Всё в Ризли просит ещё. Он моргает и поднимает взгляд. Нёвиллет, с горящими скулами и тяжелым, громким, таким громким, что Ризли хочет поцеловать его снова, чтобы это не прекращалось, дыханием, медленно сглатывает. Глаза Ризли послушно следуют за движением кадыка и возвращается. Уголок его губ дёргается непроизвольно, в попытке заполнить тишину: ― Я… ― он запинается, когда Нёвиллет быстро облизывает губы, а потом спрашивает: ― Можно? И Ризли был бы настоящим преступником, если отказал. Губы Нёвиллета мягкие и податливые ― в податливости сейчас Ризли тоже ничем ни хуже, ― и тёплые. Ризли осторожно налегает сильнее, пока спина Нёвиллета не упирается в перила мостика, сцепленные руки не зажимаются между ними ещё сильнее, а из чужого рта не вырывается выбившийся выдох. ― Все хорошо? ― тихо шепчет Ризли. ― Да… ― он чувствует, как тёплое чужое дыхание приятно облепляет собственные губы. Нёвиллет рвано кивает с прикрытыми глазами. ― Да. Более чем. Ризли смотрит на Нёвиллета и улыбается. А потом на нос ему тяжело капает что-то мокрое. Он моргает и оглядывается, надеясь, что-то просто капнуло с дерева, и дождя не предвещается. Но вместо этого он видит лишь: ― Снег пошёл, ― Нёвиллет заканчивает мысль за него. Они одновременно опускают головы, сталкиваются взглядами, и Ризли в скромном жесте проводит большим пальцем по ладони Нёвиллета в его руке. Кажется, теперь он имеет право претендовать на то, чтобы снимать с Нёвиллета перчатки.