Камень, ножницы, поцелуй

***

      Прага в декабре — это настоящий волшебный снежный шар или новогодняя открытка. Вацлавская площадь превращается в сказочное королевство: сотни рождественских елок, украшенных миллионами огней; запах корицы и глинтвейна, соединённые в идеальное комбо в студёном воздухе. Деревянные домики-лавки ломятся от угощений: трдельники с жареным арахисом, чешские штрудели, запечённые каштаны. Из звукового сопровождения — тихие рождественские мелодии, звон колокольчиков да смех детей. Снег падает медленно и торжественно, словно хореограф выверяет каждое движение белоснежных хлопьев. Воздух настолько морозный, что дыхание превращается в призрачные облачка, а щёки горят румянцем азарта и предвкушения чуда.       И посреди этой идиллии — уголок Ким Тэхёна, как маленькая инопланетная станция меж традиционных прилавков с пряниками, глиняной посудой и вязаными шарфами. Его пространство — это абсолютный диссонанс в пёстром мире рождественской ярмарки. Огромный плакат над его столом гласит: «КАМЕНЬ — ВАШ ИДЕАЛЬНЫЙ ДОМАШНИЙ ПИТОМЕЦ! ПРЕИМУЩЕСТВА: — Не требует корм — Не царапается — Не дерёт мебель — Не испортит тапки — Не лает ночью — Не разбудит в 5 утра — Не линяет — НЕ НУЖНО ГУЛЯТЬ — Вечная преданность — ГАРАНТИРОВАННО НЕ УБЕЖИТ — Экономия на ветклиниках — Абсолютно гипоаллергенен — Никаких неприятных запахов — Не вырывается из объятий — ВЫСЛУШАЕТ ВАС 24/7 БЕЗ ВЫХОДНЫХ! P.S. Некоторые камни РАЗГОВАРИВАЮТ* *не гарантируем»       Камни Тэхёна выложены на невысоком столе, и это целый мир: одни в смешных очках, другие в вязаных шапочках, третьи с приклеенными глазками, четвёртые в костюмах главных волшебников Рождества… Каждый — личность!       Если вы подумали, что речь идёт о драгоценных камнях или, что уж там, хотя бы о полудрагоценных… Вы ошибаетесь. Это самые обыкновенные (только Тэхёну не говорите) камни, собранные невесть где, и креативно украшенные талантливым продавцом. Камни разложены с такой любовью и выдумкой, будто это не куски горной породы, а целая экосистема. Вот камень в нарисованном платье, а вот — в очках для дайвинга. Рядом — камень в джинсовой курточке, который выглядит круче, чем любой блогер из тиктока. — Господа! — выкрикивает продавец в тёплом свитере, вязаной красной куртке и в забавном ободке с ушками и рожками оленя, что съехал набекрень. — Кто хочет обрести верного друга навсегда? Не проходите мимо! Только в лавке Ким Тэхёна вы сможете найти то, что так давно искали!       Люди посматривают с интересом, но держатся настороженно. Тэхён — настоящий шоумен. Его голос звенит над площадью, перекрывая даже звуки рождественских колоколов. — Взгляните! — Он берёт небольшой овальный серый камешек с приклеенными глазками. — Этот красавец — Юнги! Домосед, философ, молчун. Гарантированно не съест вашу еду, не разобьёт любимую вазу и не убежит в ночи на чердак!       Смех начинает нарастать. Люди подходят ближе, заинтригованные этой нелепой, но какой-то очаровательной презентацией.       К столику подходит Чонгук. Высокий, стильный, молодой мужчина со взглядом человека, который привык всё анализировать. Он держит небольшую живую ёлочку и наблюдает за озорным продавцом камней. Зритель мысленно восхищается его находчивостью и бизнес-жилкой, которую Чон, являясь маркетологом, особо ценит в людях. — Сколько стоит?.. — задаёт вопрос Чонгук, сам от себя не ожидая. — Сколько стоит Юнги? — Юнги — бесценен! — театрально отвечает Тэхён. — Но для настоящего ценителя — всего пятьсот крон и обещание любить его вечно! — Так вы серьёзно продаёте… Камни? — переспрашивает Чонгук, пытаясь сохранить лицо и всё ещё не веря в происходящее. — Серьёзнее некуда! — экспрессивно отвечает Тэхён. — Это не просто камни. Это каменные товарищи! Каждый имеет свою биографию, характер и даже жизненное кредо.       Он берёт круглый камешек в полосатом шарфике и очках. — Например, этот — Бомгю. Мечтатель. Любит смотреть на звёзды и думать о вечности. Гарантированно не будет болтать попусту и не потребует ужина!       Чонгук начинает смеяться. Его смех — как колокольчики на рождественской ёлке, звонкий и заразительный. — А этот? — указывает он на камень в джинсовой курточке. — О! — Тэхён резко меняется в лице. — Это Ёнджун. Бунтарь. Рокер. Был на концерте «The Rolling Stones» в прошлой жизни. Имеет татуировку «ROCK». Правда, умело её прячет под одеждой, не желая, чтобы зеваки любовались таким шедевром.       Публика вокруг стола начинает собираться плотнее. Люди смеются, фотографируют, некоторые даже начинают брать в руки этих странных «питомцев». — А можно как-то проверить, что камень — настоящий? — спрашивает кто-то из толпы. — Легко! — Тэхён игриво подмигивает. — У меня есть КАМЕНЬ-ДЕТЕКТОР ЛЖИ! — и достаёт из большого клетчатого баула увесистый булыжник с приклеенным к нему полиграфом. Его зовут Минхо. Признаюсь честно, он не очень любит людей… Зато точно выведет любого на чистую воду, а сам при этом не будет многословным.       Смех становится громче. Чон уже держится за живот, причём не может остановиться. Этот продавец его впечатлил за считанные секунды, а другим порой не удавалось за месяцы. — Сколько стоит это… Семейство? — еле выдавливает он сквозь смех, указывая на отдельную кучку камней, что похожи на двух родителей и двух детей. — Для вас… — Тэхён многозначительно смотрит на Чонгука. — Действует специальное предложение! Весь сет за тысячу пятьсот крон, плюс мой личный номер телефона! На случай, если захотите подарить таких питомцев друзьям, конечно же.       Чонгук улыбается. Чонгук достаёт бумажник.       Рождественский вечер в Праге продолжает окутывать своей атмосферой. Огни елей мерцают, как свидетели чего-то нового, что только-только зарождается… Чонгук передаёт купюры, а Тэхён упаковывает семейство каменных питомцев и пишет на коробке свой номер. Параллельно рассказывает о том, что самый большой камень — Намджун, а тот, что капельку поменьше, именуется Сокджином. Они тут главные, эдакие авторитеты. Самый маленький — Чимин, а ещё с ними Феликс. Бонусом Ким кладёт в упаковку пятый камень, имя которому Хёнджин. Говорит, что его нельзя отлучать от Феликса — они были вместе найдены на тёплом побережье Чеджу, а потому должны и дальше жить вместе. Чонгук внимательно слушает, всерьёз стараясь запомнить имена, пока снег падает всё мягче, будто аплодируя этой невероятной сцене.       А камни, как и обещал гениальный продавец, молчат. Но знают они больше, чем кажется.

***

      Утро следующего дня начинается как обычно, но для Чонгука ощущается совершенно особенным. Купленные накануне камни лежат в ряд на его столе в квартире в историческом районе — одном из самых колоритных в Праге.       Чонгук переводит взгляд с Намджуна на телефон. Что заставляет его сделать этот безумный звонок, который он вот-вот совершит? Может, харизма Тэхёна; может, его невероятные шутки; а может, необъяснимое притяжение.       Чон переехал в Прагу около года назад, он маркетолог в ведущей международной компании. Офисный работник, скучающий по яркости и драйву, истосковавшийся по настоящим эмоциям… И этот экспириенс от продавца на рождественской ярмарке, куда он приехал для того, чтобы купить небольшую ёлку в дом, произвёл на него неизгладимое впечатление, будто пробудив от многолетнего сна. — Алло? — голос Тэхёна звучит как приятная мелодия. — Привет! Это Чонгук. С рождественской ярмарки. С камнями, — почему-то добавляет он, будто Тэхён мог забыть. Хотя… Вокруг него крутилась толпа людей. Мало ли ещё какой кореец затесался в Праге. — О! Чонгук! — по-привычному театрально восклицает Ким. — Надеюсь, Намджун, Сокджин, Чимин, Феликс и Хёнджин не доставляют тебе неприятностей? Они ведь не балагурили всю ночь, не давая тебе спать? Знаю, они могут, но тебе нужно время, чтобы привыкнуть. Уверяю, скоро поймёшь, что это лучшие питомцы, и ещё обязательно купишь таких для своих близких!       Чонгук смеётся. Тэхён обладает редким даром — превращать любой разговор в стэнд-ап представление. — Не против встретиться и обсудить их поведение? — дабы не ходить вокруг да около, выпаливает Чон. — У меня есть на примете идеальное место для прогулки.       Место, о котором замолвил словечко маркетолог, называется «Вышеград». Это древняя крепость на холме, откуда открывается потрясающий вид на зимнюю Прагу. Да, одна из главных достопримечательностей, но… Романтичнее локации в городе просто не найти.       И стоит им только встретиться — Чонгук сразу понимает, что очарован. Тэхён одет в винтажное пальто цвета корицы, шерстяной шарф и красный берет. Он выглядит как герой французского кино шестидесятых, которые Чон любит всем сердцем. — Знаешь, — заводит тему Тэхён, — мои камни — это метафора жизни. Казалось бы, неподвижны, но сколько в них внутренней энергии!       Они неспешно шагают по старинным улочкам Вышеграда. Внизу расстилается заснеженный город, готовящийся к Рождеству и Новому году. Сотни огней, рождественские базары, готические шпили… Всё это выглядит так, будто парни перенеслись на страницы книги любимой детской сказки. — А ещё знаешь, — продолжает Тэхён, — что некоторые камни путешествовали больше, чем люди? Вот этот, например… — Он неожиданно достаёт из кармана небольшой круглый дымчато-белый камешек с тёмными вкраплениями. — Был на дне Тихого океана!       Чонгук смеётся. Смеётся искренне, по-доброму, до слёз. А Киму так нравится провоцировать этот смех, что он не замолкает, не останавливается. — Хочешь, расскажу байку про камень-путешественник? — глаза Тэхёна блестят озорством.       И Чонгук понимает — хочет. И Чонгук понимает — нравится. Не камни. Лишь человек, который может превратить обычный камень в целую вселенную… — Буду рад услышать эту историю!       Тэхён театрально откашливается, и Чон уже знает — сейчас будет что-то невероятное. — Этот камень… — Он подготовился, а потому достаёт из кармана ещё один небольшой округлый камень в вязаной полосатой бело-синей шапочке. — Он был матросом. — Матросом? — хохочет Чонгук. — Представляешь! — Тэхён входит в раж. — Был у меня хороший знакомый, привёз его с Марианской впадины. И представь, этот камень видел больше, чем любой турист!       Чонгук умиляется. Ему смешно и очаровательно. Тэхён очаровательный… Глупо так быстро влюбляться, но ведь в книгах это порой случается даже с первого взгляда. Почему же не дать себе такую свободу? А тем более на пороге Рождества… — Он пересёк Тихий океан, побывал на четырёх континентах, был членом экипажа японского траулера, случайно выпал за борт в Тасмановом море и… — Ким делает драматичную паузу. — Приземлился в моей коллекции! — Не шутишь? — Глаза Чонгука расширяются. — Да ни за что! Представляешь его геологическое путешествие? От дна океана до рождественской ярмарки в Праге! — Тэхён подмигивает. — Теперь он — ветеран странствий в моей коллекции! — А имя у него есть? — Джеймс Кук. Сам понимаешь, я не мог иначе, — улыбается гений каменных историй.       Они поднимаются на смотровую площадку Вышеграда. Прага всё ещё расстилается внизу — белоснежная, рождественская, волшебная. Огни, купола соборов, готические крыши… Эти двое будто продолжают своё путешествие по страницам книги. — Знаешь, — задумчиво говорит Тэхён, — у каждого камня своя история. Как и у людей.       Чонгук смотрит на него. Пытается прочитать мысли, но Ким загадочный, таинственный и бесконечно обворожительный. Настолько, что Чон даже забывает ответить. — Хочешь глинтвейн? — спрашивает Тэхён, вдруг переводя тему. — Хочу, — отвечает Чонгук. — За углом, кажется, есть лавка.       Они заворачивают, покупают по пряному напитку и трдельнику. Ким выбирает начинку из сыра с оливками, а Чон — фисташку. Некоторое время шагают молча, тщательно пережёвывая лакомство, а потом Чонгук не выдерживает. — Знаешь, ты мне понравился, — в лоб сообщает он и не замечает, как рьяно бьётся его сердце. — Не хочу недомолвок, не люблю ходить вокруг… Может, нам вовсе не по пути, потому сообщаю о своих намерениях на берегу. Если ты занят или вообще не рассматриваешь парней… — Он делает секундную паузу, задумавшись. — Или конкретно меня… Скажи.       Тэхён молчит секунду, а потом расцветает улыбкой, от которой у Чонгука перехватывает дыхание. — Хочешь услышать философию камня о любви? — спрашивает он, снова доставая из кармана камешек в вязаной полосатой шапочке. — Давай, — отвечает Чонгук. — Этот камень — бывалый путешественник. Он, как я уже говорил, успел полежать на морском дне, где наблюдал за китами и другими подводными жителями. И знаешь, что он понял? — Тэхён театрально подмигивает. — М? — Чон смотрит с интересом. Ему действительно нравятся все эти байки. — Чувства, как и камень, могут быть неподвижными, совсем незаметными снаружи, но внутри — целая вселенная движения!       Чонгук улыбается и прикладывает к пылающей щеке влажную от снега перчатку. Кажется, что даже через неё чувствуется жар, и охладиться не получается. — То есть ты не против? — уточняет он. — Как говорил мой учитель… «Не бойся случайностей и не бойся рисков. Иногда они — лучшее, что может случиться с нами».       Чонгук кивает. Он всё понимает. Парни идут по рождественской Праге, где каждый фонарь — как декорация к их истории, и продолжают разговор. Чонгук рассказывает, как год назад приехал из Южной Кореи, устав от офисной рутины в Сеуле. Маркетолог, мечтающий о чём-то большем, чем бесконечные презентации.       Тэхён слушает, изредка вставляя смешные комментарии. — А ты? — спрашивает Чонгук. — Как оказался в Праге? — О, это целая эпопея! — смеётся Ким. — Защитил диссертацию по арт-менеджменту, понял, что хочу чего-то нового. Отправился на поиски себя в Европу, привёз с собой коллекцию камней. Задержался в Праге. Ни о чём не жалею! Вообще я работаю удалённо, что-то вроде фриланса, а камни… Камни — это душа.       Чонгук не смеет перебивать. Он бы слушал и слушал все истории Ким Тэхёна, лишь отпивая глинтвейн и поглядывая на красивого парня, будто прилетевшего на восхитительном межгалактическом корабле с другой вселенной. Они останавливаются у старинного фонтана. Вокруг — рождественская иллюминация, снег кружится, как в волшебном шаре. — Я тебя очень заинтересовал? — вдруг прямо спрашивает Тэхён. — Безумно, — признаётся Чонгук, потому что не в силах скрывать. Да и не за чем. — Сходим на свидание в эти выходные? — С удовольствием! — Чон разве что не светится от счастья. — Тогда чур я выбираю место! — вновь подмигивает Ким. А Чонгук и не против. Он с этим обаятельным продавцов камней готов хоть на окраины города, а то и в лес. И, к слову, это весьма и весьма в стиле Тэхёна.       Но Ким выбирает для их уже второго свидания иную локацию. Неожиданно для Чона они встречаются в тату-студии в самом центре Праги, и он впервые видит Тэхёна взволнованным. — Подумал, что с тобой точно не соскочу, — вместо приветствия выпаливает тот. — Я давно хочу татуировку, но страшно боюсь боли. Будешь держать меня за руку? — Буду, — решительно отвечает Чонгук, хоть немного и удивлённый их местом встречи и занятием. — А что хочешь изобразить? — Моя мама была швеёй, — начинает свой рассказ Ким, пока они усаживаются на чёрный кожаный диван в холле, и Чон внимательно слушает. — Её не стало пару лет назад, и это моя самая большая и болезненная утрата… Хочу сделать татуировку в память о ней.       Тэхён протягивает листок с распечатанным эскизом. На нём изображён чёрный полумесяц, а ещё ножницы с резными рукоятками и острыми лезвиями. Всё это украшено красными камнями и зелёными кристаллами. — Когда я был маленьким, часто приходил к маме на работу и любил помогать ей. Она выдавала мне бронзовые ножницы с резными ручками и кусок ненужной ткани, а ещё старенькие выкройки. Так я постепенно научился шить, и до сих пор применяю этот навык, создавая одежду продаваемым питомцам, — продолжает рассказ Ким. — Как видишь, на рисунке лежат камни, и они тоже ассоциируются у меня с мамой. Мы любили вместе собирать их на побережье, когда жили на Чеджу. Искали чудаковатые формы, придумывали им имена… В общем, моя к ним любовь тоже родом из детства. — А что насчёт полумесяца и красно-зелёных цветов? — любопытствует Чонгук, восхищённый историей гениального и привлекательного продавца. — Мама в своей жизни любила несколько вещей вещей: меня, папу, свою работу, коллекционирование камней, ночное время суток и… Новый год с Рождеством. Полумесяц олицетворяет ночь. А эти цвета — главные символы праздника. Подумал, что можно всё минималистично и со смыслом совместить, — поясняет Тэхён. — А ещё мне нравится значение ножниц. — И какое же оно? — Это символ жизни и смерти, — серьёзно отвечает Ким. — То, что соединяет нас с мамой. А ещё… Ножницы, вместе с тем, что означают союз, являются знаком прощания с прошлым и надеждой на перемены в жизни. Они будто перерезают какой-то кусок судьбы, оставляя ненужное где-то далеко, и открывая путь к новому. — Мне нравится этот символ, — задумчиво кивает Чонгук, внимательно всматриваясь в эскиз. — Что ж, надеюсь, мастер сможет воплотить твою задумку в жизнь!       И они вместе перемещаются в кабинет, где их встречает девушка — она и является мастером, которого выбрал Тэхён. — Добро пожаловать в тату-студию имени Чон Хосока! — приветствует татуировщица, и Чонгук удивляется. Не слишком ли много Азии на одну Прагу?              Но Тэхён поясняет, что пришёл сюда не просто так, а по наводке друзей из Сеула. Некий Чон Хосок давно открыл там студию, а потом стал настолько известным, что открыл ещё несколько по всему миру. Одна из них находится в Чехии.       Они наконец приступают к процессу, и Чонгук, как обещал, держит Тэхёна за правую руку, пока на левой ему набивают татуировку. Тот выглядит невозмутимым, лишь морщится в конце, когда девушка приступает к закрашиванию цветом. — Вы молодец! — хвалит татуировщица, заканчивая с поставленной задачей. — Приходите ещё! — Спасибо, но, думаю, в ближайшее время точно не соберусь, — отвечает Ким и кривится. Его лицо буквально с субтитрами. — То, что я хотел, уже вложил в этот рисунок, — посматривая на результат.       Девушка обрабатывает руку и даёт рекомендации по уходу, а ещё по секрету говорит, что в их здании есть замечательная кондитерская, где подают божественные десерты и искренне советует туда заглянуть. Именно этим парни и решают заняться, дабы продолжить такое необычное, но такое душевное свидание.

***

— Ты уже решил как будешь отмечать Новый год? — задаёт вопрос Тэхён, набрав Чонгука в один из дней. Всё это время они общались, ещё три раза встречались, посетили выставку, сходили в кино, вкусно ужинали в ресторанах традиционными местными блюдами, и теперь Ким хочет пригласить человека, что ему симпатичен, в гости.       Ещё недавно Тэхён и сам планировал провести праздник один. Уже третий год подряд. После переезда из Кореи — друзья и отец остались там. В Праге он завёл знакомства, но все они… Не то. Потому и каждое Рождество — это тихое одиночество среди праздничной суеты.       Его съёмная квартира на набережной реки Влтавы — целый мир. Просторные апартаменты с лепниной цвета слоновой кости и высокими панорамными окнами, что выходят на заснеженные крыши Праги, пропускают мягкий зимний свет, окрашивающий комнату в нежные серо-голубые тона… Внутри — полный хаос творческой натуры. Стены увешаны фотографиями камней из разных уголков мира, странными арт-объектами, которые Тэхён привозит из путешествий. На камине — отдельная и любимая коллекция камней. Каждый — с историей. Юнги, которого Ким решил не продавать, а оставить себе, смотрит оттуда, будто наблюдает за происходящим.       Чонгук тоже готовился к одиночеству. Год в Чехии, работа, новые знакомства, но никаких близких отношений. Планировал заказать на Новый год китайскую еду и посмотреть корейские сериалы, но теперь… Теперь едет в гости, ощущая внутри приятное волнение. — Привет! — здоровается первым Чон, только оказавшись на пороге квартиры очаровательного знакомого. — У меня Вацлавский торт, две бутылки шампанского и фрукты. — Он протягивает гостинцы хозяину апартаментов. — Не стоило, ты чего, — охает Ким, но угощения забирает. — Я много заготовил! Или думаешь, нас Юнги объест? Кстати, решил не продавать его, навсегда оставить в компанию Джеймсу Куку. — Отличное решение, — смеётя Чонгук, разуваясь и осматриваясь. — Ого!.. У тебя очень красиво.       Он проходит вглубь квартиры, попутно сбрасывая с плеч коричневое пальто. В центре гостиной — массивный камин из тёмного мрамора с резными деталями, увешанный еловыми гирляндами и винтажными медными подсвечниками. На камине коллекция камней, а над ним — старинное зеркало в золочёной раме, слегка потемневшее от времени.       Запахи, царящие в квартире, переплетаются: свежесваренный чешский глинтвейн с корицей и гвоздикой, хвоя рождественской сияющей ели, тёплый запах ванили от только что испеченных чешских рогаликов, который смешивается с ароматом мяса, рыбы, приправ, старой кожаной мебели и лёгким шлейфом марокканской розы.       Мебель — микс винтажных и современных элементов. Огромный серый диван с мягкими бархатными подушками, винтажное кресло цвета бордо, большой дубовый письменный стол у окна, заставленный старинными книгами, рождественскими открытками, жестяными коробками с кусочками ткани, красками, кисточками и, конечно же, камнями в шапочках.       На кухне — медная посуда, висящая на крючках, банки с вареньем, связки сушёных трав, которые Тэхён сам собирает летом в лесу. На массивном столе — целый праздничный пир чешских рождественских традиций. Центром композиции служит золотисто-коричневая свиная рулька, покрытая хрустящей корочкой, источающая аромат чеснока и розмарина. Рядом — запечённый карп, символ рождественского стола, с нежным белым мясом, политый золотистым маслом с петрушкой.       Пражская ветчина, нарезанная тонкими прозрачными ломтиками, веером разложена на старинном фарфоровом блюде с синей росписью. Рядом — миска с рождественским плетёным сладким хлебом из дрожжевого теста с изюмом, миндалём и корицей, посыпанным сахарной пудрой.       Жареный утиный окорок с картофельными кнедликами и вишнёвым соусом — ещё одно традиционное блюдо. Его манящая корочка блестит под мягким светом свечей, а аромат утиного мяса с чесноком и тимьяном заполняет всю кухню.       На серебряном подносе — пражские кулинарные шедевры: отбивные в хрустящей панировке, колбаски, копчёности. Рядом — миска с картофельным салатом с маринованными огурчиками, морковью, горошком и яйцами.       Отдельное место занимают сладости: те самые рогалики, домашние сырники с ежевичным вареньем, трубочки из слоёного теста с заварным кремом, линзеры — нежное печенье с повидлом, имбирные пряники с глазурью. Всё это выложено на красивых фарфоровых тарелках с золотой каймой.       Рядом расположились бутылки домашнего брусничного ликёра, чешского пива, глинтвейна с палочками корицы и гвоздики. Графин с медовухой, украшенный еловой веточкой. Создаётся впечатление, что Ким ждёт в гости целую компанию, а не одного лишь Чонгука.       Тэхён методично и с любовью поправляет и добавляет блюда, попутно пробуя их — то кусочек ветчины, то маленький пряник. Его движения грациозны, как у профессионального повара, а глаза блестят от предвкушения праздника. Каждый элемент — не просто еда, а целая история, традиция, кусочек души, согретый теплом семейных воспоминаний и новогодней магией. — Как ты?.. — у Чонгука даже дыхание перехватывает от увиденного. — Как успел? — продолжает за него вопрос Ким. — Всё просто: я созвал в гости волшебных фей, которые кружили по моей кухне с самого утра, дабы впечатлить главного гостя на торжестве. — А если серьёзно? — улыбается тот самый гость. — Конечно же, часть еды я заказал из ресторана, — признаётся Тэхён. — Только Юнги не говори, — переходя на шёпот, — он ест исключительно домашнее. Ну и некоторые блюда приготовил сам. Мне нравится делать это, когда… Когда есть для кого. — А как же для себя? — удивляется Чонгук. — А для себя я обошёлся бы одной доставкой, — смеётся Ким, говоря сущую правду. — Но ты меня вдохновляешь. Кстати! У меня и подарок для тебя имеется! Но сперва мой руки и… Добро пожаловать за стол.       И начинается праздник! Чонгук с удовольствием уплетает приобретённые и приготовленные хозяином квартиры блюда, попутно слушая его совершенно сюрреалистичные, но такие милые истории. В полночь они открывают шампанское, включают музыку погромче и обнимаются, поздравляя друг друга с Новым годом. Тэхён вспоминает о подарке и бежит в гостиную. Возвращается с маленькой коробочкой, перевязанной красной атласной лентой. — У меня для тебя тоже есть. — Чонгук протягивает очень похожую и тоже небольшую коробочку, но с зелёной лентой. — Смотри-ка… Главные цвета праздника. Как на твоей татуировке. Кстати, как она заживает? — Порядок, — бросает Ким, неторопливо развязывая атласный бант на своём подарке. — Соблюдаю все рекомендации и… Ой! — Ой! — совершенно не специально вторит ему Чонгук, открыв свою коробочку.       На дне Чоновой лежит камень. Камень в красной новогодней шапочке и с милейшими глазками да румяными щёчками, что нарисованы специальной несмываемой краской. Рядом расположилась небольшая открытка с медвежонком в гирляндах и написанными строчками на обратной стороне.       «Его зовут Гук. Не Джеймс Кук, но близко. И, как ты мог догадаться, он — твой тёзка. Береги его, ладно? Я договорился с феями, и они одарили его магическими свойствами. Пусть он станет твоим личным талисманом и принесёт тебе огромную удачу во всех делах! Особенно в любви. С Новым годом!

1 января, 2025

от лучшего продавца лучших питомцев»

      Чонгук светится и умиляется. Такими темпами он скоро соберёт свою коллекцию! И, кажется, он совсем-совсем не против. А уж тёзка, созданный специально для него, обязательно подарит ему удачу во всех делах. Особенно в любви.       Чон переводит взгляд на Тэхёна и замирает, потому что тот буквально утирает слёзы, глядя в деревянную коробку с подарком. На дне, устеленном смятой красной бумагой, лежат бронзовые ножницы с резными рукоятками. Почти как те самые, что когда-то были у мамы Тэхёна… Рядом тоже расположилась небольшая минималистичная новогодняя открытка с пышной ёлкой.       «С Новым годом, Тэхён! Рад, что этот декабрь нас свёл, и пусть я пока совсем мало тебя знаю, но уже уверен, что знакомство с тобой — одно из лучших событий в моей жизни. А этот подарок… Пусть он станет для тебя символом перемен к лучшему. Отсеки этими ножницами всё ненужное и смело шагай в своё смелое, яркое, прекрасное будущее. Ну а я… Я обещаю, как и тогда, держать тебя за руку.

1 января, 2025

от Чон Чонгука»

— Камень, ножницы… — проговаривает Тэхён, поднимая глаза на дарителя. — Как в той самой игре. Не хватает бумаги, получается? — Предлагаю внести некоторые правки, — отвечает на это Чонгук. — Камень, ножницы… Поцелуй?       И он, увидев чарующую улыбку согласия, подаётся вперёд, чтобы коснуться губ Тэхёна своими. Этот поцелуй не похож на страстный, как в фильмах, но он ощущается горячим, потому что губы обоих пылают, а сердца отсчитывают до двенадцати, вторя Орлой — средневековым курантам на Староместской площади.       Юнги, которого перенесли с камина в гостиной на кухонный стол, словно замирает, наблюдая за развернувшейся сценой… — Ты веришь в любовь с первого взгляда? — с трудом оторвавшись, спрашивает Чонгук и с надеждой заглядывает в глаза. — Я верю в разные истории, — улыбается хозяин квартиры, играя пальцами краем скатерти и глядя в сторону, о чём-то задумавшись. Чонгук тонет. Тонет в его очаровании. — Знаешь, те же камни — единственные существа, которые могут хранить истории миллионы лет. Они помнят динозавров, помнят первые океаны, помнят зарождение жизни. А мы? Мы можем хранить историю друг о друге, но для начала написать её самым лучшим образом.       Эти завуалированные, но такие точные, глубокие и понятные ответы Тэхёна очень нравятся Чонгуку. Он вновь ловит себя на мысли, что готов слушать его размышления бесконечно, и Ким прав: они могут написать свою историю самым лучшим образом. — Пойдём лучше валяться на диван в гостиной? Слишком много философии для одной новогодней ночи, а я так устал, договариваясь с феями и стоя у плиты… — с улыбкой предлагает хозяин квартиры, и гость не может отказаться.       Они перемещаются, скрипя старинным паркетом, в основную комнату, располагаются на мягком диване, обнимаются, включают телевизор, болтают, периодически целуются, распивают шампанское, объедаются шоколадным тортом… Словом, проводят первые часы нового года самым прекрасным образом. С камина за ними наблюдают камни. Конечно же, они. Например, тёмно-серый угловатый, привезенный когда-то из далёких странствий. Он холодный и мудрый, хранитель тайн и воспоминаний. Рядом — кусочек горного хрусталя, который Тэхён нашёл прошлым летом в чешских горах. Настоящая драгоценность. Вместе с ними Джеймс Кук и Юнги, возвращённый на законное место.       Камни — свидетели их любви. Немые хранители, которые помнят каждое прикосновение, каждый вздох. Они старше человеческих желаний, старше самой любви. И в эту ночь они наблюдают за двумя телами, двумя душами, что сливаются в единое целое, пока минуя физический контакт, но соединяясь духовно. — Что мне нужно сделать, чтобы эта ночь не заканчивалась? — шепчет на ухо Чонгук. — С тебя всего пятьсот крон и обещание любить вечно! — отвечает гениальный продавец, повторяя свои слова с ярмарки. И оба тихо смеются, понимая всё обаяние и одновременно глубину этой фразы.       За окном идёт снег. Прага, укрытая белоснежным одеялом, засыпает. И только их дыхание и стук взволнованных сердец нарушают абсолютную тишину новогодней ночи.