Pour t’éviter de souffrir

      Резкий грохот легко сотрясает стены комнаты. Кажется, будто кто-то пытается проломить стену чем-то. Но это не так. Тело омеги врезается в твердую поверхность с такой мощью, что, кажется, слышен хруст костей. На щеках застывшие соленые дорожки, что теперь вырываются с новым потоком. Короткие пальцы грубо сжимают подбородок Чонгука, заставляя того поднять голову.       — Сколько ещё раз я должен повторять, что моя черная рубашка должна быть поглажена вечером каждого воскресенья?! — лёгкий рык вырывается с горла Чимина, пока взгляд прожигает омегу до костей.       Он грубо откидывает чужую голову в сторону и отходит от Чонгука к шкафу. Дверь открывается с лёгким скрипом и Пак берет с полки один из своих ремней. Не задумываясь замахивается, оказываясь рядом с омегой слишком быстро, и бьёт его со всей силы. Гук успевает лишь прикрыться рукой, из-за чего кожаное изделие больно отпечатывается и разрывает бледную ткань на предплечьях, оставляя за собой рваную рану. Чонгук взвывает от резкой боли и сжимается в углу комнаты. Прикрывает голову руками и дрожит от нахлынувшего страха. Боится сделать даже вдох, чтобы не разгневать Чимина ещё сильнее.       — П-прос-сти, — заикаясь и глотая слёзы тихо шепчет Чон.       Он глаз даже не поднимает на Чимина, ведь тот разрешение не давал на это. Боится снова получить очередной удар.       — На меня смотри, — приказывает альфа возвышаясь нал дрожащим телом Чонгука. — И руки от лица убрал. Живо, — все тем же тоном, что проходит сквозь тело крупной дрожью.       И тот с опаской выполняет. Сначал опускает подрагивающие руки, одна из которых болит сильнее всего из-за удара, а после поднимает заплаканное лицо. Дышать становится труднее из-за количества жидкости в глазах, мир перед которыми размыт из-за слез, и испуга. Хочется всхлипнуть, чтобы набрать воздух в лёгкие. Но Чонгук и это боится сделать. Знает, что альфу это тоже может разозлить.       — Немедленно приведи себя в порядок и жди в спальне. Желательно расстяни себя. Не хочу тратить на это время. Уяснил?       Чон заторможенно кивает. Находит в себе остаток сил чтобы поднять свое тело. Хватается ладонями за стену, находя в ней опору, пока Чимин пристально следит за всеми действиями Чонгука. Омега медленно направляется в спальню, пока сам Пак самостоятельно гладит рубашку. Чонгук в этот момент думает о том, что не зря получил побои. Не зря его альфа наказывает сейчас. Сам виноват что не успел все сделать во время. Дал себе слабину, когда не закончил работу по дому, и лишних пол часа на отдых. Его альфа правильно поступает с ним, потому что Чонгук заслуживает такое отношение к себе. Чимин бы сказал тоже самое. Ещё б и никчёмным его назвал.       Кое-как дойдя к постели Чонгук садится на край кровати. Он не знает сколько прошло времени с момента приказала Чимина, но понимает что достаточно долго, раз тот уже здесь.       — Снова? Я же четко сказал тебе что делать. Ты хоть что-то нормально можешь выполнить? — Чимин резко подходит к омеге толкая его в грудь, из-за чего тот падает на спину.       — Прости, — со всхлипом говорит Гук и получает следом звонкую пощёчину.       — Ненавижу когда ты так делаешь.       Пак грубо хватает омегу за волосы вгрызаясь в чужие губы поцелуем кусачим. Он не церемонится с омегой. Сразу переворачивает того на живот, заставляя упереться коленями в матрац и стягивает мягкие домашние штаны до колен.       — Ты же понимаешь что виноват? — спрашивает Чимин вжимая чужую голову в подушку. — Отвечай!       Резкий удар приходится по ягодицам, когда ответа не следует сразу же. Это альфу тоже раздражает. Раздражает на столько, что он порой готов придушить Чонгука собственными руками.       — Д-да, — голос предательски дрожит как и тело.       — Что да? — ладонь надавливает на чужой затылок сильнее.       — Да, я виноват, альфа, — с повиновением отвечает Чонгук стараясь дышать медленно из-за нехватки кислорода.       — Я рад, что хоть это ты в силах понять.       Очередной шлепок звучит оглушающе в тишине комнаты, но последующий громкий вскрик заглушает его. Чимин входит резко и без подготовки. Не церемонится даже. Делает то, что хочется лишь ему и только для того, чтобы хоть как-то снять растущее внутри него напряжение и злость. Почему-то вид плачущего Чонгука его всегда заводит. Хочется трахнуть омегу именно в таком состоянии — униженного, плачущего и просящего прекратить.       — Хён, мне больно! Пожалуйста остановись! — со всхлипом просит Чонгук, за что получает очередной удар по ягодице.       Движения альфы резкие и глубокие. Но не приносят ни капли наслаждения. Чонгук из-за стресса, что испытывает сейчас, не то что не возбуждается, он даже не течет, из-за чего проникновения приносят боль. Все внутри него пылает от боли, что он испытывает. Он даже не помнит как разум отключается полностью и сам Чон проваливается в кромешную темноту.

***

      С трудом открывая глаза, которые будто засыпали песком, Чонгук медленно моргает. Тело ломит слишком сильно, что он ощущает каждой клеточкой. С кухни исходит приятный запах чего-то мясного, но сил подняться посмотреть даже нет. Стоит ему услышать шаги, что явно приближаются к комнате, как его тело моментально реагирует и начинает дрожать. Чимин стоит в проёме двери изучающе смотря на Чонгука. Он медленно подходит и садиться на кровать поднимая руку. Омега тут же жмурится, но вместо удара ощущает как чужие пальцы с нежностью гладят его лицо, заправляя длинные черные пряди волос за ухо.       — Прости малыш. Я перестарался вчера. Как ты себя чувствуешь?       Чонгук с опаской открывает глаза и ластится к ладони альфы, которую тот все ещё не убрал. Только сейчас омега понимает что одет в другую одежду, замечает краем глаза перемотаную руку и часы, что показывают шесть вечера.       — Все хорошо… Тело немного болит, но все в порядке. Я заслужил наказание и не виню тебя, — он пытается слабо улыбнуться, но хмурится ощущая как расходится кожа на нижней губе.       Видимо, вчера ему и по лицу прилетело.        — Ты не приходил в себя почти сутки. Я немного испугался. Но я рад, что все обошлось. Мне бы не хотелось звонить в больницу. Знаешь же, что может тогда случится, правда?       Чимин улыбается, хотя и не искренно. Он просто боялся, что придется снова придумывать историю, в которую бы поверили не только врачи, но и его коллеги по работе. Но Чонгук даже не реагирует толком на сказанные альфой слова. Будто пропускает их мимо ушей. Все же, такое происходит не в первые, а он до сих пор не может начать делать все правильно.       — Я принесу тебе поесть, хорошо?       Чонгука хватает только на кивок головы. Чимин такой заботливый сейчас, что это греет душу и сердце омеги, хоть то и кровоточит не хуже раны на руке вчера. Пак всегда делает так. Сначала ругает, бьёт и насильно трахает Чонгука, а после готовит ему поесть что-то вкусное или относит принять теплую ванну. Каждый раз просит прощения за то, что переборщил. Но Гук его не винит. Винит он лишь себя за то, что не справляется как омега со своей работой. Не может правильно угодить своему альфе. Делает каждый раз что-то не так.       Но забота старшего все ещё помогает Чонгуку справляться со всеми побоями. Хотя, по правде говоря, не все раны такое поведение Чимина излечивает. Душа и сердце все равно кровоточат с каждым разом всё сильнее и сильнее. Но Чонгук все равно продолжает любить Чимина. Не смотря на все его действия и наказания, что принимает как должное, все равно не представляет своей жизни без этого альфы.       Порой Чонгуку кажется, что не будь Чимина в его жизни, он бы ничего не смог. А сейчас у него есть крыша над головой, альфа, что всегда рядом. Правда работы у омеги нет и высшего образования тоже. Хотя это все пустяки. Зачем это Чонгуку если его обеспечит Чимин?       Правда ведь?

***

       Тело дрожит от холода, что пробирает до костей. Тонкая футболка и джинсы никак не спасают от колючего мороза, что кусает за голые ступни, поднимается вверх под ткань штанов, заползает под шиворот футболки касаясь груди и живота, а после в добавок ещё и открытых рук, добираясь и до спины. Котенок на его груди трясется вместе с ним жалобно мяукая. Омега гладит его ледяными руками и утыкается холодным носом в мягкую белую шерсть. Свет в квартире так и не загорается и Чонгук понимает одно — Чимин ушел надолго.        Омега мог бы и правда попросить помощи у Тэхёна. Мог бы посидеть хотя бы пару часов в его квартире и уйти на балкон когда услышит скрип соседней двери. Но что-то внутри него всеми силами упиралось. Не позволяло пойти на подобный шаг. Чонгук лишь прикрывает глаза, ощущая как трясется его подбородок и зубы касаются друг друга. Он почти засыпает, когда ощущает теплые руки что прижимают его тело к себе.

***

      Перед глазами проносится все так, будто наяву. И звуки сирен скорой помощи звучат в голове слишком реалистично. Гомон в соседннй квартире, чужие голоса и даже, будто совсем рядом, голос врача, что сообщает время смерти.       Тэхёну требуется несколько минут для того, чтобы понять нереальность происходящего. Будто резкое наваждение, что быстро приводит самого альфу в действие. Бросая взгляд на часы, Ким понимает что прошло всего пять минут после того, как он оставил омегу на балконе.       — Я кажется уже головой двинулся, — говорит себе под нос Тэхён качая головой.       Его разум слишком реалистично представил самую ужасную картинку, которая может произойти. Теперь ему было плевать на то, что парень будет упираться и просить оставить. Он твердо решил что даже слушать омегу не станет.        Выходя на балкон он хочет сказать то, что не собирается слушать отказы, но видит закрытые глаза брюнета и пугается. Альфа вмиг оказывается рядом и садиться на корточки. Безрадумий берет чужое тело на руки вместе с котёнком и направляется в свою квартиру.        Нос улавливает лёгкие нотки запаха лаванды, когда альфа умещает юношу на своей кровати. То, что это природный запах самого брюнета, Ким понимает не сразу, ведь до этого он и вовсе не ощущал чужой запах. Омега слегка дрожит, а стоит коснуться его кожи, как собственную пробирает на лёгкий озноб из-за низкой температуры чужого тела. Котенок тихо мяукает тычась носом в руку Тэхёна, пока тот бережно укрывает мальчишку одеялом. Милое пушистое создание попадает в плен рук Кима, который отходит от кровати и садиться на кресло у окна. В голове слишком много мыслей по поводу происходящего за стенами его квартиры.       Омегу, что сейчас так трепетно обнимает подушку, хочется спасти с пучины боли в которой он погряз. Но Тэхён понимает одно — это будет слишком трудно. Учитывая все обстоятельства, которые он видел, слышал и мог бы предположить, вытащить мальчишку с подобного будет крайне тяжело. Поглаживая котенка, что удобно уместился на его коленях, Ким не замечает как проваливается в сон, хотя совершенно не планировал этого делать.

***

       Приятный запах петрикора щекочет нос, из-за чего даже хочется чихнуть, но Чонгук во время останавливает себя от этого. Нос касается чего-то мягкого, но не похожего на шерсть котенка. Омега даже думает что умер, раз он холода не чувствует. С усилием он открывает глаза, потому что явно не хочет этого делать. Правда тусклый свет заставляет сначала зажмуриться, но стоит привыкнуть к источнику освещения и все становится куда лучше. Гук моргает несколько раз перед тем, как осмотреться. Не сразу понимает где он находится, ведь четко помнит где именно засыпал. То, что это комната было понятно сразу, а то что она не его — сразу очевидно.       Омега приподнимается, опираясь рукой на матрац, от чего одеяло сползает вниз, падая на пол некрасивым черным комком. За окном во всю светит луна, что с одной стороны заставляет облегчённо выдохнуть. Чонгук опускает ноги аккуратно поднимаясь и разглядывает обстановку вокруг, улавливает знакомый запах петрикора и видит Тэхёна в кресле. Котенок спит на чужих коленях и даже тихо мурлычет, что омега слышит даже у кровати. Электрические часы на прикроватной тумбочке показывают три ночи. Обычно в такое время Чимин уже был дома, но что-то подсказывало Чонгуку, что он все ещё не в квартире, иначе бы точно начал искать омегу.       Он успевает сделать лишь шаг в сторону альфы, в желании забрать к себе котенка, когда слышит громких хлопок двери собственной квартиры. Тело начинает дрожать от страха и, больше ничего не придумав, Чонгук хватает чужое одеяло и открыв дверь балкона, быстро оказывается в том самом углу кутаясь в теплую ткань и делая вид что он спит. Он старается привести дыхание и сердцебиение в норму, чтобы Чимин не смог понять его состояния. Делая пару глубоких вдохов, Чонгуку все же удается побороть прилив страха и замиреть, стоит скрипнуть двери балкона.       — Опять этот сосед тебя донимал. Бесит.       Чонгук слышит нотки злости в чужом голосе, но не шевелится. Ждёт дальнейших действий альфы, что не заставляют себя ждать. Теплое одеяло оказывается откинутым в сторону в ту же секунду, а омегу бережно берут на руки относя в квартиру.       — Ну хоть не замёрз. Возможно, от этого настырного соседа все же есть толк.       Запах мускуса щекочет нос, от чего Чонгук чихает, выдавая себя с потрохами. Но Чимин видимо не обратил на этот чих никакого внимания, лишь уложил Чона на кровать укрывая его одеялом и ложась рядом, обнимая со спины и утыкаясь носом в чужой затылок.

***

      Холод лижет голые ступни, заставляя поджать ноги и вздрогнуть. Альфа открывает глаза и не сразу понимает что происходит. Кот все ещё сидит на коленях, а вот кровать пустует, что замечает Тэхён, стоит глазам привыкнуть к тусклому свету. То что омега проснулся и снова убежал на балкон, Ким понимает сразу, потому взяв котенка на руки, альфа поднимается с кресла и выходит на балкон, дверь которого настежь открыта. Благо, парня он там не замечает, значит его горе-альфа все-таки соизволил бедного омегу забрать в дом. Посреди балкона Тэхён замечает свое одеяло, что валяется комком на снегу. Подняв его, он возвращается в квартиру, бросая то на пол и не выпуская с рук котёнка, выходит на балкон. Сигарета тут же оказывается зажата меж пальцев и огонек зажигалки поджигает кончик. Котенок тихо мурлычет и лижет его подбородок, явно голодный, пока сам альфа, устремляя взгляд вдаль, не прекращает думать о соседском омеге.       Дым от сигареты плавно исчезает за порывами лёгкого ветра, завораживает не хуже милого омеги, что готов замёрзнуть до смерти на собственном балконе, но выполнить наказание данное его альфой. И пожалуй, это именно то, что раздражает Тэхёна во всей этой не простой ситуации. И вроде бы дело совершенно не его, но желание помочь никуда не исчезает, не смотря на все попытки омеги его оттолкнуть. Как-то не вяжется в голове картинка происходящего в соседней квартире. Будто омега принимает все издевательства над собой как должное, но почему и зачем остаётся загадкой даже для такого опытного полицейского как Тэхён.       Тлеющая сигарета обжигает пальцы, заставляя вырваться из пучины раздумий. Альфа бросает бычок в пепельницу, что всегда стоит на низком стульчике в углу балкона, и возвращается в квартиру, не забыв закрыть дверь. Все же на улице декабрь и спать остаток ночи в холоде желания совершенно нет. Ким отпускает котенка на кровать и достает со шкафа запасное одеяло, надеясь на то, что до утра теперь его ничего и никто не разбудит.

***

      Пальцы нежно касаются мягкой кожи лица, заставляя Чонгука зажмуриться. Открывать глаза совершенно не хочется, но лёгкий поцелуй в щеку, а после и в уголок губ, все-таки заставляет его открыть очи и осоловело посмотреть на Чимина, что сидит рядом.       — Я приготовил завтрак и купил некоторые лекарства, пойдешь на кухню или тебе в постель принести?       Чимин нежно улыбается смотря на сонного омегу и гладит его щеку кончиками пальцев. Это заставляет и самого Чона слегка улыбнулся и кивнуть головой.       — Отнесешь меня на кухню?        Чонгук очаровательно дует губы и вытаские руки с под одеяла, протягивая те к Чимину, что легко смеётся и, встав, берет Гука на руки. Тот обнимает альфу за шею и утыкается носом в рыжие волосы прикрывая глаза. Все та же неизменная годами схема. Вот только вчера Чимин кричал на него, бил за то, что омега притащил в дом котенка и практически голым выгонял на холодный балкон, а сегодня будто совершенно другой человек. Ласковый, заботливый… На такого альфу Гук не может долго злится. Совесть не позволяет. Да и к тому же… Все ведь так живут, да? Его мама ведь тоже так жила. Чонгук помнит как отец мог извиняться, даже на коленях перед мамой стоял прося прощения. Это ведь нормальные отношения и так и должно быть.       Именно так каждый раз думал Чонгук. Лелеял в памяти все хорошие моменты с Чимином, поддавался на его манипуляции и извинения. Прощал каждый удар, что Пак оставлял на его теле каждый грёбаный день.       — Прости, что выгнал тебя вчера на улицу. Я не подумал о том, что тебе может быть холодно, — говорит Чимин ставя перед омегой тарелку с куриным супом.       — Все в порядке. Я заслужил, хён. Не стоило приносить в дом котёнка. Я же знал, как ты животных ненавидишь и все равно притащил его, — омега голову опускает, скрывая глаза за длинной челкой.       Короткие пальцы тут же вплетаются в мягкие волосы Чонгука, поглаживая его, будто успокаивая этим. И он ластится доверчиво к тому, кто боль ему приносит. Ластится словно тот котенок, которого он подобрал вчера на улице, возвращаясь с больницы. Тоже тепла ищет. Правда оно мнимое, недосягаемое. Такое как свет, на который летят глупые бабочки, из-за чего крылья сгорают. Чонгук тоже как эти бабочки. Глупый. Правда крылья уже давно сжжег, чтобы не иметь возможность улететь из собственной клетки в аду.

***

      Чонгук не может вспомнить, когда в последний раз его день был настолько спокойным. Чимин сегодня необычно нежен и ласков с ним. Проявляет столько любви и заботы, что омега думает, что все ещё спит. И просыпаться ему явно не хочется. Такой альфа, не будем таить, ему нравится гораздо больше. Пак даже не накричал на него за случайно разбитую чашку, хотя обычно одними криками это не заканчивалось. И признать честно, Чонгука пугало такое поведение старшего. Будто затишье перед бурей.       И причина поведения Чимина раскрылась слишком неожиданно и резко. Гук нежился в чужих руках сидя на диване перед телевизором, уместив удобно голову на чужой груди, когда альфа резко произнёс:       — Пришли твои анализы. Я увидел утром на твоей электронной почте. Я правда не говорил пока родителям, но стоит им это обязательно рассказать позже, — мягко говорит альфа поглаживая Чона по голове.       — О чем, хён? Омега натурально напрягается всем телом. Ему совершенно не нравится этот спокойный и в тоже время довольный голос Чимина. Будто произошло что-то слишком хорошее.        — Как это о чём? О том, что у них скоро будет внук о котором они так давно мечтали.        Чонгук замирает. Ему кажется, что и вовсе дышать перестает. Он отстраняется от Чимина, смотрит на его радостное лицо и ощущает как тиски сковывают его тело, перекрывая воздух у горла.       Беремен.       Это звучит словно приговор. Как гром среди ясного неба, наваливается на его хрупкие плечи тяжким грузом. Тянет вниз, словно на его шею закинули верёвку с тяжёлым камнем, который тянет его ко дну. Туда, где ад сгущается сильнее обычного. Туда, где самый страшный зверь поджидает его все эти годы. Туда, где света практически не видно, а кромешная тьма не позволяет посмотреть дальше собственного носа.       — Малыш? Что с тобой?       Чимин замечает разкое изменение чужих эмоций, что словно калейдоскоп меняются с каждой минутой все быстрее и быстрее.       Чонгуку хочется плакать.       Потому что он ощущает ногами холодный пол своей клетки сильнее обычного. Ощущает как давят каменные стены без решёток. Ощущает как воздух вокруг него становится тяжелее, пропитан его собственным страхом, не позволяя больше голубого вдохнуть.       — Я не готов, — тихо, на грани слышимости говорит омега. — Я запишусь на аборт, — уже громче говорит юноша опуская голову.       Звонкая пощёчина разрезает воздух своим звуком. Чонгук чудом остаётся на диване, смаргивает горячие слёзы, что тут же хлынули с глаз.       — Повтори, что ты сейчас сказал? — со злостью в голосе говорит Чимин.       Омега не решается повернуться к альфе. Продолжает сидеть в том же положении, которое случилось в результате удара.       — Я сказал, что сделаю аборт, — без колебаний говорит омега, и в этот раз все же смотрит на Пака.       Щека горит от удара, краснея с каждой минутой все сильнее. Он видит как до этого радостное лицо Чимина сменяется гримасой злости.       — Не посмеешь. Это и мой ребенок тоже. И никакого аборта не будет, — продолжает стоять на своем Пак.       — Я не готов сейчас заводить детей. Я от него изба…        Договорить не даёт очередная пощёчина, от которой в этот раз омега все же падает на пол. Он опирается ладонями о мягкий ковер, слегка сжимая ворс пяльцами и заставляет себя подняться. Да он привык ко всему что летит в его сторону от Чимина. И к побоям и к наказанию. Но он не готов разделять это все с ребенком.       — Я убью тебя, если ты это сделаешь, — с нажимом говорит Пак поднимаясь с дивана.       Запах мускуса становится сильнее, забивается в лёгкие в желании подавить Чонгука. Наклонившись, он хватает Гука за волосы, рывком поднимая того на ноги. Омега взвывает от резкой боли, цепляясь пальцами за чужое запястье, а уже спустя миг, его тело встречается с твердой поверхностью стены.       — Ты не выйдешь из этого дома.       Рык альфы сопровождает его фразу, заствляя тело Чонгука вздрогнуть. Страх покрывает его кожу липкими пятнами, а ноги сами автоматически несут его в сторону входной двери. Он хватает тонкими пальцами дверную ручку, дёргая ее, и поздно понимает что та заперта, а его собственный ад стоит прямиком за его спиной.       Неужели, с этой клетки и правда нет выхода?