Нежелаемое

      Мне было нестерпимо жарко, словно внутри растопили печь, способную заставить кровь раскалённым металлом течь по венам, выжигать лёгкие и выдавливать жар вместе с горячим потом. Но стоило мне только попытаться освободиться от чего-то тёплого, прижимающего меня к себе, стало холодно, будто меня швырнуло в снежную пустыню. Я слышала неразборчивые слова у себя над ухом, чувствовала движение и смену тьмы на свет, но охваченное болезнью сознание не смогло распознать происходящего в полной мере. Какая-то внутренняя лень и безразличие поглотили меня, сосредотачивая внимание лишь на головной боли и мучительном чередовании тепла с пробирающим до костей холодом.       Приступы жара сопровождались бредом. Мне чудилось, что я лежу дома в своей постели, изнемогая от болезни, а мама заботливо укрывает меня одеялом. Её чуть прохладная рука легко касается горящей кожи, даруя такую необходимую прохладу, от которой сознание заостряется, а разрывающая головная боль утихает. - Мамочка…       Я открыла глаза и в первую секунду испугалась, не поняв, где нахожусь. Тёмная небольшая комната, освещённая лишь догорающей свечой, была совершенно мне незнакома, что заставило паниковать и нелепо озираться по сторонам, отправляя на второй план ужасное самочувствие. - О, наконец-то ты пришла в себя. А то я уже хотела идти на крайние меры. Митсуко, верно? – тихо и незаметно в комнату зашла женщина средних лет, облачённая в тёмно-синее кимоно, украшенное белыми, будто снежными хризантемами. Волосы её были убраны в аккуратную домашнюю причёску, а старческая седина ещё не коснулась их густого тёмного цвета. На лице женщины вместе с доброжелательной улыбкой растянулись первые морщины, в отблеске свечи казавшиеся более глубокими, чем они есть на самом деле. - Верно, - ответила я через секунду заминки и незаметно оглядела комнату в поисках оружия или запасного выхода, - а кто вы и где я нахожусь? - Не пугайся, я не причиню тебе вреда, - всё так же дружелюбно сказала незнакомка и мудро поступила, не приближаясь ко мне, - меня зовут Китамура Макото. Сейчас ты находишься в доме моего мужа, самурая Китамура Кэйташи. Два дня назад тебя сюда принёс твой друг. Он сказал, что вы попали в снежную бурю, когда у тебя поднялась высокая температура, и попросил приютить вас до твоего выздоровления. - Два дня?! – выкрикнула я и поморщилась от раздавшейся в голове боли, - так долго… А где Дейдара? С ним всё хорошо? Насколько мне было известно, страна Железа принадлежала самураям, предпочитающим не вмешиваться в дела шиноби, но если Дейдару здесь узнают, вряд ли это хорошо закончится. - Сейчас он на кухне ужинает. С ним всё в порядке, - женщина искренне улыбнулась, видимо умиляясь моему беспокойству за подрывника. Но раз его накормили, значит, не узнали в нём опасного преступника, и мне можно не волноваться. - Я сообщу ему, что ты пришла в себя, а ты пока отдохни, вот поешь чуть-чуть и выпей лекарство, хорошо? – только после моего неловкого кивка Макото приблизилась к футону и аккуратно поставила поднос с едой и лекарствами. - Спасибо большое, - опомнилась я только когда женщина стояла на пороге комнаты. Получив в ответ на благодарность тёплую улыбку, я дождалась, пока хозяйка оставит меня одну и только тогда позволила себе с тяжёлым вздохом плюхнуться обратно на футон. Ужасно болела голова, особенно теперь, когда в ней появились вопросы и подозрения к этой улыбающейся женщине. Чувствовалось, что у меня ещё не спала температура, уверенно держась в районе 37, а, как известно, при такой противной температуре ощущаешь себя ужасней всего. В конце концов решив, что всё вызнаю у Дейдары чуть позже, я с осторожностью принюхалась к принесённой порции какого-то мяса с рисом – судя по запаху отравлено не было, да и зачем меня несколько дней лечить, чтобы потом отравить – и достаточно быстро расправилась с вкусным ужином.       Когда и с лекарством было покончено, я собиралась немного вздремнуть, потому что, не смотря на долгое бессознательное состояние, выспаться мне не удалось. Но стоило мне уютно укрыться одеялом и найти то самое приятное положение, дверь в комнату со свойственным ей скрипом приоткрылась, и на пороге оказался Дейдара. - Привет болеющим, мм, - он дружелюбно махнул мне рукой и улыбнулся. - Скорее выздоравливающим, - поправила его я и улыбнулась краешками губ, - и тебе привет. - Ну как ты? - Дейдара прошёл вглубь комнаты со странным довольным видом и сел в позу лотоса недалеко от футона, скрестив руки на груди. В мгновение мне стало легче - я перестала тревожиться улыбчивой женщины и незнакомого места, ведь рядом был подрывник. - Уже лучше, - я кивнула в подтверждение своих слов и, на секунду задержав взгляд на Дейдаре, смущённо потупилась. - Это хорошо, - протянул он и задумчиво посмотрел в потолок, готовясь что-то сказать, - короче, сразу говорю, тут такая хрень... муж Макото-сан сейчас на службе, но вернётся через пару дней. Мне не объяснили толком, что за мутки у него в прошлом были с шиноби, но теперь он нас ой как недолюбливает. В общем, его жена приютила нас только из жалости, поэтому тебе лучше скорее поправиться, чтобы мы успели свалить прежде, чем вернётся этот самурай и закатит скандал, какого хрена ниндзя делают в его доме, мм. На несколько секунд в комнате повисло тяжёлое молчание, казавшееся слишком глубоким после чуть хрипловатого голоса Дейдары. - Ясно… - неопределённо протянула я, обдумывая всё, сказанное подрывником, - слушай, а что вообще произошло? А то я ничего не помню практически.       Тут мне всё же пришлось поднять взгляд на Дейдару, который сидел в неизменной позе и думал чём-то о своём. Стоило ему услышать вопрос, его взгляд приобрёл осознанность и вместо отбрасываемых свечою теней переместился на меня. В полумраке комнаты не скрытый чёлкой глаз приобрёл выразительный синий оттенок, и было не понятно, блеск в нём – лишь отражение пламени свечи или игра внутренних чувств и будоражащих мыслей. - Ну…из-за температуры ты была в каком-то полусознательном состоянии, и я сначала пытался привести тебя в чувство лекарствами, но они не помогли. Мне ничего не оставалось кроме как создать клона, который бы нашёл поблизости какой-нибудь жилой дом, а потом упрашивать, чтобы нас пустили. Повезло, что в этих краях люди в основном добрые, поэтому Макото-сан быстро вошла в наше положение и согласилась пустить до того времени, пока ты не выздоровишь, мм. По мере рассказа Дейдары, мой взгляд всё больше наполнялся удивлением. - То есть ты сначала лечил меня, потом сквозь снежную бурю на себе тащил к ближайшему жилому дому, не смотря на опасность, что тебя вообще там могли узнать? – с нотками некого недоумения в голосе переспросила я, не совсем понимая мотивы Дейдары. Да, так мог бы поступить Саске, но Дейдара, который чуть что грозится меня убить, который, мне кажется, давно не знает чувства сострадания – это вряд ли. - Ну да, а что в этом такого? – парень удивлённо приподнял бровь и чуть подался вперёд. - Ну, просто я не думала, что… ну… что ты там будешь меня спасать и всё такое. Ты же всё-таки нукенин, - неуверенно промямлила я и резко осеклась на последнем слове, заметив, как строго изменилось лицо Дейдары. - То, что я нукенин, ещё не значит, что я не человек, - жёстко отрезал подрывник и быстро встал. Я была готова вырвать себе язык, когда дружелюбные несколько секунд назад черты Дейдары очерствели, будто на них снова надели маску названного мною преступника. Его взгляд похолодел и с плохо скрываемой злобой заставил меня сильнее сжать края одеяла, - к твоему сведению, я стараюсь относиться к людям так, как они относятся ко мне. Ты хоть и боишься меня, всё равно пытаешься быть доброй и мягкой, поэтому я, как мог, хотел ответить тебе тем же. Но видимо я ошибся, и раз ты видишь во мне только бесчувственного нукенина – я буду им, мм. И после этих слов, Дейдара вышел из комнаты. - Какая же я дура... - прошептала я и в страхе зажала рот рукой. Внутри резко похолодело, словно в живот хлынула ледяная вода. "Он же... он же просто хотел помочь. А я его... Ками-сама, что же я наделала! Когда он в последний раз людям просто так помогал? А я его так запнула!" - Дейдара, подожди! - я подорвалась с футона, чуть не сбив пустые тарелки, и выбежала в коридор, но Дейдары нигде не было. Я обежала весь дом, благо он был одноэтажный, но так и не нашла подрывника. Отчаянье и досада съедали изнутри, заставляя меня до боли кусать губу и едва ли не плакать, как вдруг последняя возможная догадка ударила в голову так волнительно, что сердце ускорило ритм: «Улица! Он мог выйти на улицу!»       Уже у самого выхода нацепив свои ботинки, которые кто-то заботливо высушил и оставил вместе с остальной обувью, я выглянула на улицу. Сначала только высунула голову – лёгкий ветер тут же задул под лёгкую кофту и заставил меня съёжиться. Я только хотела побыстрее вернуться в дом, как заметила в нескольких метрах впереди силуэт Дейдары и кинулась к нему, ни секунды не обдумывая своих действий. Уже через несколько шагов стало жутко холодно, мелкий снег, хрупкими пушинками порошивший с затянутого непроглядными серыми тучами неба, укрывал волосы. Я обернулась к оставшейся открытой двери, так манившей теплом, после чего перевела встревоженный взгляд на Дейдару. Нет, если я сейчас пойду одеваться теплее, то потом струшу и больше не смогу к нему подойти. Я чуть приблизилась к подрывнику, останавливаясь рядом, но он даже не взглянул в мою сторону – только продолжал высматривать что-то вдали сквозь танец снегопада. Казалось, что в эту минуту зимний холод стал ещё острее и жёстче от проникнутой обидой тишины. - Дейдара, - тихо прошептала я, втягивая голову в плечи, будто бы хотела спрятаться от стыда и снега, - прости… я ляпнула, не подумав. - Обычно, когда человек говорит, не подумав, он говорит то, что думает на самом деле, - голос подрывника в тон ветру обжёг меня холодом и неприязнью. Он кололся не хуже снежинок, метко попадавших в глаза, слезившиеся то ли от съедающей вины, то ли от снега. - Это не так! Правда, я не хотела тебя обидеть. Просто… просто ты всегда угрожал мне, злился, раздражался, так что мне казалось, что ты будешь рад избавиться от меня при первом удобном случае… - А если так и есть, мм? Или может я ставлю на тебя другие корыстные цели? – переспросил подрывник, по-прежнему не глядя на меня, от чего мне захотелось распасться на миллионы снежинок, лишь бы не чувствовать себя такой жалкой и глупой. - Нет… ты… ты, оказывается, можешь быть хорошим, если захочешь. Пожалуйста, прости, Дейдара. Я…Ками…я сказала глупость и мне стыдно, что я незаслуженно тебя обидела, - я упорно смотрела себе под ноги. Лишь на долю секунды подняла глаза на Дейдару и, уловив на себе его чуть удивлённый взгляд, тут же потупилась и сильнее закусила губу. Парень молчал долго, я кожей чувствовала, как он испепеляет меня взглядом, от которого мурашки бегали сильнее, чем от самого лютого мороза. Те бесконечно долгие секунды, которые Дейдара хранил молчание, казались самыми холодными в моей жизни. Они будто бы пробирали до костей и заставляли трястись изнутри. - Прежде всего, если хочешь, чтобы человек смог убедиться в искренности твоих слов, во время извинений нужно смотреть ему в глаза, а не куда-то себе под ноги, мм, - наконец на выдохе заговорил Дейдара, от чего я ощутимо вздрогнула и занервничала, - в принципе, когда общаешься с человеком, нужно говорить уверенно, а не мямлить что-то себе под нос. И сохранять зрительный контакт, иначе вес твоих слов теряется. Так что если действительно хочешь, чтобы я тебя простил, повтори свои извинения, только чётко и глядя мне в глаза, мм. Подобный ультиматум заставил меня замереть и сделать несколько глубоких вдохов прежде, чем заговорить. Я неуверенно оторвала взгляд от земли и перевела его на Дейдару. Изгиб каждой черты его лица был твёрд и полон серьёзности, от чего губы сделались совсем жёсткими и тонкими, а светлые брови сходились к переносице. Но больше всего огнём эмоций горел взгляд не скрытого чёлкой глаза. - Дейдара, прости меня, пожалуйста. Ты позаботился обо мне, а я вместо благодарности незаслуженно тебя обидела, о чём очень сожалею. Мне хочется верить, что ты можешь быть хорошим, и мне правда приятно, что ты позаботился обо мне. Спасибо большое тебе за это и ещё раз прости, - я старалась говорить как можно твёрже, но голос всё равно подрагивал от важности слов и стоящего крепкого мороза, а взгляд так и норовил уйти в сторону. Я не выдержала и через несколько секунд после извинения смущённо потупилась - Вот так уже лучше. Ладно, фиг с тобой, прощаю, мм, - на выдохе ответил Дейдара, и от этих вроде бы лёгких слов, словно подхваченных самим ветром, мне стало свободней дышаться. Я едва сдержалась, чтобы не броситься на Дейдару с объятиями. - Спасибо, - мой тихий голос оборвался дрожью. Я только сейчас заметила, как замёрзла настолько, что зубы перестали попадать друг на друга. - Ксо, вот же дура маленькая, - рассерженно рыкнул Дейдара и через долю секунды укрыл меня своим плащом, - только-только же от жара отошла, а бегаешь по морозу в одной рубашке. Вот теперь точно второй раз тебя спасать не буду, мм. Снова заболеешь – прибью нахрен, чтоб не мучиться.       То ли от его ворчания, то ли от плотного плаща, пахнущего снегом и мылом с лёгким шоколадным оттенком, мне стало теплее. Плащ пах Дейдарой, и этот запах вместе с теплом подрывника окутал меня со всех сторон, словно маленького ребёнка. Я из-под ресниц посмотрела на парня, мужественно переносившего холод в одной только сетчатой майке, и только сильнее натянула плащ по самый нос, завидев мурашки на светлой коже Дейдары. - Ладно, пошли уже, - выдохнул он, и пар его дыхания медленно растворился в снегопаде. Всё ещё чувствуя некую вину и смущение, я поспешила выполнить указание. Стоило переступить порог, внутреннее тепло и уют дома начали согревать до окоченения замёрзшие пальцы, но я была готова поклясться, что тепло дейдариного плаща грело сильнее и приятнее любого домашнего очага. Быстро разувшись, я поспешила к себе в комнату – мне показалось, что снова поднималась температура, что не было удивительным после такой прогулки. Внутри всё мелко трясло от пробравшегося под кожу едкого холода: он растёкся по венам словно студень, вместе с кровью проникая в каждую клеточку замёрзшего тела. Я хлюпнула носом, полностью забитым соплями, и опустилась на футон, продолжая, правда, вместо одеяла кутаться в плащ Дейдары. Я унесла его в комнату неосознанно, и сейчас сидела, уткнувшись холодным мокрым носом в высокий ворот. Едва различимый шоколадный запах смешался с запахом лечебных трав, стоило мне поднести к лицу рукав – видимо Дейдара пролил на него одно из моих лекарств, когда сбивал температуру - от этой мысли я сильнее прижала рукав носу и шумно втянула в себя его запах, не переставая глупо улыбаться. Улыбка сама не сходила с лица, ровно так же, как Дейдара не покидал моих мыслей. Его забота обо мне, хоть и казалась странной, была невероятно приятной и заставляла какие-то нежные и трепетные чувства волноваться в груди.       Я сама не заметила, как медленно отогрелась и заснула: вымотанный за последние недели организм научился отключаться при первой же удобной возможности, но когда утром я проснулась уже без ощущений болезни, бодрая и полная сил, то была счастлива. Я приподнялась на футоне и сладко-сладко потянулась, разгоняя сонную негу, и улыбнулась краешками губ. Как же давно я не чувствовала себя такой отдохнувшей! Каждая клеточка тела будто заново родилась и была готова к энергичной работе. Я пригладила взъерошенные во сне волосы и только собиралась встать, как вдруг заметила, что вместо одеяла всю ночь обнимала плащ Дейдары: он лежал рядом со мной, скомканный и скрученный, как обычно это происходит с одеялом или простынёй. Осознание такой простой вещи заставило смущение вспыхнуть внутри и заиграть на щеках. Мне почему-то стало очень стыдно и неловко, особенно кода я вспомнила, с каким наслаждением вчера куталась в этот самый плащ. «Нет! Ками-сама, Дейдара не должен об этом знать!» - я заволновалась и, подскочив на ноги, первым делом запрятала плащ под одеяло, после чего с самым непринуждённым видом сходила умыться и привести себя в порядок. Когда с утренними процедурами было покончено, я вернулась в комнату и решила незаметно повесить плащ на вешалку в коридоре, словно и оставила его там вчера после вынужденной прогулки.       « Главное беспалевность, » - твердила я себе, выглядывая из комнаты. В коридоре было пусто – ещё когда в первый раз выходила из комнаты, я заметила, что Макото-сан пыталась накормить двух детишек простеньким завтраком в кухне, а Дейдара, по всей видимости, сидел в отведённой ему комнате. Я как истинный шиноби тихо прокралась к вешалкам и, ещё раз оглянувшись, повесила плащ на место, при этом облегчённо вздохнув. Нет, конечно, не было ничего противозаконного и безнравственного в том, что я случайно забрала плащ на ночь, но почему-то от одной мысли о тех приятных чувствах, которые он мне подарил, на меня пунцовыми пятнами наступало смущение. - Утречко, мм, - от внезапно раздавшегося за спиной голоса я едва не подскочила. - Ёп твою мать, Дейдара! Нельзя же так людей пугать! - я обернулась и была готова провалиться под землю от неожиданности и неловкости ситуации. Подрывник стоял в нескольких крохотных шагах от меня и улыбался с хитрым блеском в глазах, будто кот, укравший сосиску, вместо которого наказали наивного пса. Каким образом он умудрился подкрасться ко мне так незаметно и тихо, хотя лишь несколько секунд назад его не было в коридоре – осталось загадкой. - Я и не пугал. Не мои проблемы, что ты глухня, - парень сложил руки на груди и внимательно на меня посмотрел. Я же в этот момент мысленно закатила глаза, вспоминая, как нечто подобное мне говорил Саске. Чёртовы шиноби, - как ты себя чувствуешь? - А? – внезапный вопрос вырвал меня из потока рассуждений и заставил смутиться, - да хорошо всё. Я чувствую себя лучше, чем вчера. Спасибо, что спросил.       Я кротко посмотрела на Дейдару, не спускавшего с меня пристального, хотя совсем не грозного взгляда, и потупилась, не в силах его вынести. Было в его взгляде что-то такое дерзкое, пытливое и невообразимо синее, словно глубина таинственного океана, лишь на мгновение спокойного перед бурей. Что-то настолько загадочное и привлекательное, что я всегда смущалась и чуть боялась этой сокрытой внутри него силы, из-за чего старалась не смотреть на Дейдару, хотя ему это и не нравилось. Заметив мою растерянность, подрывник хмыкнул с понятной только ему одному интонацией. - Это хорошо. Если сегодня ты не умудришься снова нагнать себе температуру, завтра утром мы продолжим наш путь, мм. - Ага, - я повела плечом словно от холода, хотя прочные стены уютного дома не пропускали уличного мороза и, напротив, точно приумножали наполняющее дом тепло. В едва зародившемся разговоре повисла неловкая пауза, из-за которой мне очень захотелось сбежать в отведённую мне комнату. И я почти это сделала, как вдруг в коридор вылетели двое детей. - Эй! Таро-нии, так не честно! – крохотная девочка, настолько юная, что даже слова давались ей с трудом, недовольно топнула маленькой ножкой и упёрла руки в бока. Деревянный меч, бывший едва ли не больше её самой, коснулся пола и наверняка бы его поцарапал, если бы края не были затуплены. Девочка забавно насупилась, так что широкие чёрные брови галочкой сошлись на сморщенной от негодования переносице, а тёмные детские глаза вспыхнули нешуточной злобой. - Всё честно, Кику! – озорной мальчишка невозмутимо сложил руки на груди, как истинный воин не выпуская при этом меча из рук. Он попытался напустить на себя грозный вид, сощурив и без того узкие глаза, но вызвал у меня только добрую улыбку. Особенно трудно мне было сдержаться, когда с плеча лохматого мальчика съехал край явно большого ему кимоно, и он попытался его поправить, но только сильнее запутался. - Ничего не честно! Ты нанёс удар, когда я отвернулась! – девочка продолжала упорно настаивать на своём, забавно задрав подбородок, чтобы смотреть прямо в глаза брату. А судя по удивительной внешней схожести, это действительно был её старший брат. - Я не виноват, что ты не следишь за моим мечом! – Таро напирал на сестру грудью, от чего Кику казалась ещё более маленькой и хрупкой. Светлое кимоно и детская худоба делали её похожей на заблудшее приведение, и только чёрная смоль волос и румянец на разгорячённых щеках придавали её образу человеческую суть. - Нет! Это ты нарушил Кодекс Чести!.. - Во что играете, мелкотня? – я даже чуть вздрогнула, когда в спор вмешался Дейдара, про существование которого я почти успела забыть. Он подошёл ближе к детям и будто бы заинтересованно склонил голову на бок. Хотя может действительно заинтересовался? - В самураев, - с гордостью и даже некой дерзостью в голосе ответил Таро и посмотрел на Дейдару снизу вверх, словно разница в росте и возрасте ни капельки его не волновала. У меня это вызвало лишь умиление. - И как в них играть, мм? – Дейдара сделал вид, что не замечает забавной наглости мальчика, хотя я видела, как промелькнула в глазах подрывника снисходительная насмешка. - Очень просто! Нужно держать меч вот так, - Таро перехватил меч в обе руки и, с силой сжав рукоять, встал в боевую позу, - а потом наносишь удары врагу как в настоящем бою, пока не убьёшь. - Пока не убьёшь? - с наигранным интересом переспросил Дейдара и прижал палец к губам, как будто крепко задумался, - а если враг захочет сдаться? - Если твой враг – настоящий самурай, то он будет биться до конца. Самураи не сдаются, - за брата ответила Кику, и моя весёлость прошла в ту же секунду, стоило обиженному детскому взгляду этой совсем крохотной девочки стать не по годам серьёзным. Она ещё говорила с запинками и постоянно перехватывала слишком громоздкий для неё меч, но уже держала его как могла крепко и вместе с этим рассуждала о доблести самурая. Она уже была воином. От этой мысли мне стало как-то не по себе: я стала забывать, что в этом мире к войне и смерти приучают с детства. - Это всё фигня, - с видом неоспоримого авторитета заявил Дейдара. Кажется, его мысль о том, что маленькая девочка уже в душе самурай, ни капельки не удивила, - играть в шиноби – вот это тема, мм. - В шиноби? – Таро недоверчиво покосился на подрывника, будто взглядом мог просмаковать новую идею. - В шиноби, - подтвердил Дейдара и с энтузиазмом принялся объяснять незамысловатые правила, - короче смотрите, каждый выбирает себе один из пяти элементов: Земля, Вода, Огонь, Воздух или Молния. Когда выбрал, складывает руки вот так, чтобы получались ручные печати. Например, у меня Земля. Я делаю руками символ Крысы и теперь с криком Shī Wan: Katsu! Могу применить технику взрыва. Допустим, я применил её на Митсуко, тогда она должна либо успеть сложить печать замены тела, либо отскочить в сторону, иначе я её убил. Так же в этой игре можно атаковать других в ближнем бою, чтобы враг не успевал складывать печати. - Ого! – недоверие Таро быстро пропало, и мальчик с горящими детским азартом глазами накинулся на Дейдару, - давай играть! Давай! Давай! - И я тоже хочу! – поддержала брата Кику, - хочу элемент Огня! - А я Воздуха! – продолжал напирать мальчик. - Да поиграем мы, поиграем, иначе зачем я вам всё это тут объяснял, мм? Только сначала надо по командам разделиться, - Дейдара ненадолго призадумался, - ну… чтобы силы были примерно равны, я могу быть один, а вы втроём против меня. - Втроём? – слегка удивленно переспросил Таро и посмотрел на меня своими в мгновение округлившимися от разгорающегося интереса глазами, - Митсуко-сан тоже будет с нами играть? Теперь уже три пары глаз смотрели на меня. - Эм…ну ладно, я не против, - без долгих уговоров согласилась я, ведь всё равно нужно было себя чем-то занять. - Ура! Мы будем играть в ниндзя! – с искренней радостью выкрикнула Кику и закружила вокруг брата, - Таро-нии будет со мной в команде! Я умилённо смотрела на эту простую детскую радость, но осадок сказанных недавно Кику слов плотно осел в душе. Даже сейчас ведь одна игра в войну сменилась другой, адаптированной под среду Дейдары. - Тогда начинаем! – скомандовал подрывник и ловко отпрыгнул на несколько метров назад, сорвав восхищённые вопли детей. Выпендрёжник. Я коварно прищурилась и сложила ручную печать. Если в настоящем бою порвать Дейдару не получится, то упускать возможности обломать его в игре я не собиралась. - Кику, Таро, давайте все вместе! – крикнула я и ринулась в бой, - Suiton: Suihachi! Из моей руки якобы вырвалась сметающая всё на своём пути волна, тогда детишки с нечленораздельными выкриками и скрюченными в подобии печатей пальцами кинулись на Дейдару. Тот, нужно отдать ему должное, знатно поддавался, так что Таро практически удалось его задеть своим «воздушным клинком». - А теперь вы познаете мощь моего Искусства! Кац! – я успела якобы создать водяную защиту вокруг детей, которые после с громким победным кличем кинулись на Дейдару, в последний момент ловко уходящего от их атак. Подрывник дразнил их, показывая язычки на руках, чем одновременно пугал. Но меня этим трюком было не пронять. Я будто бы создала вокруг парня водяную тюрьму, из которой он, впрочем, быстро вырвался, «уйдя под землю». - Стрелы молний! – выдумала атаку Кику и использовала её с таким грозным видом, что даже бывалый шиноби мог бы испугаться. - Ох, почти задела! Но почти не считается, мм, - театрально хмыкнул Дейдара. - Тогда выкуси мои воздушные лезвия!.. Игра продолжалась ещё несколько часов с переменным успехом обеих команд, пока детишки окончательно не выдохлись. А Дейдара ощутимо нас погонял! Этот засранец подключил настоящую чакру и бегал по потолку и стенам, чем вымотал не только Таро и Кику, но и меня. Я пару раз почти «подорвалась» на мине, но детки, сражаясь как настоящие воины, не получили ни единого ранения, зато ранили Дейдару. И это совсем не потому, что он им поддавался, нет.       Я устало прислонилась к стене и сдула чуть взмокшую прядь волос с лица. Но, не смотря ни на что, радостная улыбка не сходила с моих губ – я смотрела, как Кико забавно пыхтит, пытаясь перевести дыхание, а её брат хмурится и пытается доказать улыбающемуся Дейдаре, что в последней атаке тот сжульничал. Но подрывник и слышать не хотел никаких предъявлений. Он всячески пытался показать свой авторитет в вопросах игры, чем в итоге не на шутку разозлил Таро. Боевой мальчик грозно хмыкнул и неожиданно для всех набросился на Дейдару с кулаками. Блондин, конечно, мог увернуться, но не стал – видимо для него игра в поддавки ещё не закончилась. От удивления я даже отлипла от стены и сделала пару шагов к упавшему на спину Дейдаре, как вдруг Таро начал его щекотать. Подрывник ощутимо дёрнулся от щекотки, чем только раззадорил мальчика. Заметив, как смешно возятся брат и временная нянька, Кику заговорщически улыбнулась, и в следующую секунду подрывника щекотали уже две пары детских рук. Я едва сдерживала смех, наблюдая, как взрослый парень, нукенин и просто жестокий убийца пытается вывернуться от сидевших на нём детей, периодически вскрикивая от щекотки. Искренне. - Да ты ж щекотки боишься, - вслух заключила я, растягивая губы в коварной усмешке. Капец тебе, Дейдарушка, за все твои издёвки и подколы капец. Я быстрым движением оказалось рядом с обездвиженным подрывником. - Не-е-ет. Ты не посмеешь, - он заметил моё движение и сказал это с некой угрозой в голосе, но меня было уже не остановить. Я, наконец, нашла его слабое место. - Посмею, - просто ответила я и защекотала Дейдару, да так, что он резко дёрнулся и попытался сгруппироваться, но вес сидящего на нём Таро не позволил осуществить спасительный манёвр. Я нещадно перебирала подрывнику все рёбра щекоткой, ловя от него полуругательства, утопающие то ли в смехе, то ли в криках, не переставая при этом хохотать. Блондин пару раз перехватывал мои руки, но тогда к делу подключались дети, для которых мучить взрослого шиноби было сродни наслаждению. - П…предательница! – на выдохе выдал Дейдара, заходясь смехом. - Нифига! Ты сам нас на команды делил! – я и не думала отступать, хотя одна из моих рук была в плену, свободная залезла подрывнику под майку, чтобы лучше доставать уязвимые бока. - Ну раз мы до сих пор в игре… - Дейдара вдруг затих, так что можно было подумать, что у него закончились силы. Прежде, чем я успела понять, в чём дело, дети повелись на уловку и перестали щекотать парня. Он этим воспользовался – одним ловким движением Дейдара скинул с себя Таро и, не выпуская моей руки из захвата, опрокинул меня на спину, тут же оказываясь сверху. Мне стало не до веселья. Дейдара хитро-хитро прищурился, словно сейчас собирался осуществить главную месть в своей жизни, после чего заговорил с не сходившей с тонких обветренных губ улыбки: - Капец тебе, мм. - Дейдара, не надо…а! – моя просьба оборвалась визгом от щекотки. Для меня она была хуже всякой пытки. Я попыталась отбиться, то взвизгивая, то заливисто хохоча, но Дейдара был сильнее и тяжелее меня, так что скинуть его не представлялось никакой возможности. Подрывник мстил мне за свои мучения отчаянно и стойко, так что уже меньше чем через минуту я задыхалась от смеха и собственных вскриков. Волосы путались и попадали в рот, но поправить их не получалось, потому что руками я пыталась защитить нежные бока. Я визжала Дейдаре в ухо, но он, засранец, даже не морщился, а только щекотал меня с удвоенной силой. - Прекра…прекрати! – я попыталась капитулировать, но ему явно была не знакома жалость, так что мои мольбы не возымели успеха, тогда я устало обмякла на полу: сил на сопротивление не хватало. Стоило мне перестать дёргаться и безуспешно лупасить Дейдару в грудь, я заметила его искреннюю улыбку, такую же солнечную и тёплую, как в тот раз после снежков. Эту улыбку озорного мальчишки и радостный, какой-то детский блеск в глазах, похожих на лучистое летнее небо. Я замерла, затаив дыхание. Его глаза были так близко, что их взгляд цеплял невидимыми нитями, приковывал к себе и топил в синеватой глубине. Наши взгляды встретились. Прошла, я уверена, только одна секунда, но то, как остановилось в неё время, отдавало привкусом вечности. Дейдара тоже замер. В его глаза, лишь миг назад полные настоящих чувств, пришла осознанность, тут же задушившая озорной блеск ради мутной маски нукенина. И если секунду назад Дейдара смотрел на меня с забавой и радостью, то сейчас в его черты вновь закралась жёсткость и властность. Он по-прежнему улыбался, но уже более холодно и безжизненно. С явной ядовитой насмешкой. - Ладно. Что-то я с вами тут, мелкотня, заигрался. Пора завязывать, мм, - подрывник слез с меня и быстро встал. Он окинул детей очень странным взглядом, от которого те неосознанно притихли, и с напускной ленью пошёл по направлению к отведённой ему комнате. Вернулся привычный Дейдара-нукенин.       Я так и смотрела ему в спину, полусидя на полу, пока он не скрылся за дверью, и какая-то странная глухая тоска прокралась мне в душу. Я незаметно для себя прижала руку к груди, прислушиваясь к ощущениям кожи, которая ещё помнила прикосновения сильных рук, и поджала пересохшие губы. Мне снова вспомнилась та секунда, в которую всё переменилось. Дейдара будто понял, что переиграл и слишком сильно открылся. Но…значит, он всё-таки может быть другим, не бесчувственным шиноби.       Чуть позже я привела себя в порядок после возни и помогла Макото-сан приготовить обед. После прошедшей относительно тихо трапезы я вернулась к себе в комнату и до самого ужина занималась тем, что перебирала свитки с вещами. Наконец у меня было время и возможность постирать и нормально просушить одежду, что я и сделала, после чего пересчитала деньги и перебрала скудные запасы еды. Когда все эти несложные дела были закончены, я почитала прихваченный у Мико свиток по медицине, хотя мысли мои сводились далеко не к травам, а к светловолосому проводнику, с которым меня свела Судьба.       После сытного ужина, к которому Дейдара даже не вышел, я собиралась пойти добить прочтение главы, но уже на выходе из кухни меня перехватила Макото-сан. - Митсуко, можно тебя попросить об одолжении? – женщина слегка поклонилась и чуть нахмурилась: видимо просьба действительно была важной для неё, так что я внутренне напряглась. - Да, конечно. Что-то случилось? – вежливо переспросила я, мысленно гадая, что ей могло от меня понадобиться. - Нет, ничего не случилось. Просто я сейчас работаю над важным заказом – шью кимоно для одного богатого господина, и через несколько дней он придёт забрать свой заказ, а я не успеваю его закончить. У меня сейчас каждая минута на счету, так что, пожалуйста, не могла бы ты уложить детей спать? Я буду тебе очень признательна. Я мысленно облегчённо вздохнула, ведь уже начала бояться, что Макото-сан попросит меня помочь сшить кимоно. - Конечно могу, не переживайте, - я одобрительно улыбнулась, от чего женщина просияла. Её усталое лицо словно набралось новых сил, а чуть осунувшиеся плечи облегчённо расправились. - Спасибо тебе большое! Ты меня очень выручишь! - Не стоит благодарности, Макото-сан. Это я вам обязана, что вы не прогнали нас с Дейдарой на улицу, когда мне нужна была помощь. Можете положиться на меня, – вежливо распрощавшись с женщиной, я отправилась в комнату к детям. Мне повезло, они были послушными, и уже лежали на своих футонах, правда вместо того, чтобы готовиться ко сну, оживлённо обсуждали сегодняшнюю игру в ниндзя. - А ты видела, как я потом его!.. – Таро оборвался на полуслове, когда я прошла вглубь комнаты и строго на него посмотрела. - Ваша мама попросила меня уложить вас спать, так что давайте накрывайтесь одеялами и засыпайте. Думаю, у нас всех сегодня был тяжёлый день, после которого нужно хорошенько отдохнуть. - Ну Митсуко-о-о… - жалобно протянул Таро, приподнимаясь на футоне. - ….ну ещё пять минуточе-е-ек, - продолжила за него сестра, и я мысленно умилилась от того, как они без слов понимают друг друга. Что не помешало мне, однако, продолжить гнуть на своё. - Нет. Никаких пяти минуточек, а то не выспитесь, - я чуть нахмурилась, стараясь противостоять округлённым в молящем взгляде детским глазам, напоминая себе сейчас свою маму, когда она укладывала меня на ночь спать. - Ну тогда расскажи сказку! – вдруг предложила Кику, переводя взгляд то на меня, то на замершего в раздумии брата. - Да-да! Расскажи сказку! – поддержал её Таро, - расскажи, и мы уснём! - Пожа-а-а-а-луйста, - протянула девочка, трогательно сжимая в руках краешек одеяла. Я задумалась на несколько мгновений, но быстро сдалась под натиском двух жалобно-просящих взглядов. - Ладно. Так уж и быть, расскажу, но потом вы обещаете уснуть. - Ура! – синхронно выкрикнули они и без лишних пререканий поудобней улеглись на футоны. Я погасила свет и тихо опустилась на пол между детьми, чтобы им обоим было меня слышно, и заговорила тихим усыпляющим голосом, таким, что в полумраке комнаты приобретал загадочный оттенок сказки. - Жили-были старик со старухой. Вот и говорит старик старухе: поди-ка, старуха, по коробу поскреби, по сусеку помети, не наскребешь ли муки на колобок… Дети слушали меня с удивительным вниманием и тишиной. Конечно, ведь я рассказывала им не очередную сказку про храброго самурая и прекрасную богиню, сошедшую с небес или поднявшуюся с глубин океана, какую они привыкли слушать, а нашу, русскую. Я смотрела на их блестящие любопытством и лёгким непониманием глаза, вспоминая себя в детстве и мамины волшебные сказки перед сном. По крайней мере тогда они казались мне волшебными. - Какая странная сказка, - нахмурился Таро и задумчиво почесал затылок, - никогда такой раньше не слышал. А другие ты знаешь? Какие-нибудь про настоящих воинов? - И про отважные подвиги! – попросила Кики, раздосадованная концовкой предыдущей сказки. - Про подвиги? – я призадумалась и подняла взгляд к потолку, на котором из-за окутавшего нас полумрака едва были различимы незамысловатые узоры древесины. Честно, я плохо помнила другие сказки, ведь столько лет прошло с тех пор, как мне приходилось их читать. Но одну, про храброе человеческое сердце и любовь к людям я всё же запомнила на всю жизнь. - Тогда слушайте: жили на земле в старину одни люди, непроходимые леса окружали с трех сторон таборы этих людей, а с четвертой — была степь… Я рассказывала им легенду о Данко – храбром юноше, осветившем людям путь своим горячим, пылким сердцем. Это была моя самая любимая легенда из всех, которые когда-либо мне приходилось читать или слышать. Данко же, отдавший неблагодарным людям свет своей души и свою жизнь, с детства стал для меня неким примером доброты и необъятной, необъяснимой любви к человеку, к которой следует стремиться. Любви, ради которой не жалко дать своему сердцу сгореть дотла. - …кинул взор вперед себя на ширь степи гордый смельчак Данко, — кинул он радостный взор на свободную землю и засмеялся гордо. А потом упал и — умер. Люди же, радостные и полные надежд, не заметили смерти его и не видали, что еще пылает рядом с трупом Данко его смелое сердце. Только один осторожный человек заметил это и, боясь чего-то, наступил на гордое сердце ногой... И вот оно, рассыпавшись в искры, угасло, - закончила я свой рассказ, глядя чуть слезившимися глазами на детей. Они притихли и хмурились, явно обдумывая новую для них сказку, и если бы не ночные тени, окутавшие их лица, мне бы наверняка удалось разглядеть детские переживания. - Он зажёг своё сердце ради людей. Он спас их как настоящий воин, - тихо проронил Таро, сильнее комкая в руках одеяло, - я обязательно стану таким же смелым, как и Данко. - Обязательно станешь. И помни: « в жизни всегда есть место подвигу», - я мягко улыбнулась и ласково потрепала детей по волосам. - А по-моему это глупо. Тратить свою жизнь на людей, которые этого не стоят – слишком большая роскошь для шиноби, мм, - я аж вздрогнула от неожиданности и обернулась, когда за спиной послышался голос Дейдары. Подрывник стоял, прислонившись к косяку чуть приоткрытой двери, и недовольно хмурился. Больше эмоций на его лице мне разглядеть не удалось, потому что из-за спины нукенина из коридора скользил яркий свет, заставляющий привыкшие к темноте глаза щуриться. Судя по всему, Дейдара стоял так уже давно и тоже слушал мои сказки, - самопожертвование для тех, кого может исправить только смерть – это идиотизм. Впрочем, как и твои сказки, мм. Я поперхнулсь воздухом от возмущения. - Ну знаешь! Если можешь рассказать другие, то давай. Я с удовольствием послушаю и скажу, идиотизм они или нет, - внутри меня бушевала буря негодования и злобы на эгоистичного парня. Какое право он имеет оскорблять мою любимую историю?! - П-фф, - фыркнул Дейдара и отлип от косяка, - делать мне больше нечего. И, не говоря больше ни слова, он ушёл по направлению кухни. - Вот же… - я еле сдержалась, чтобы в живописной русской манере не обругать Дейдару, но материться при детях мне не позволяло воспитание, - ладно. Не обращайте внимания на дядю Дейдару, у него просто природная вредность разыгралась. Слушайте голос своего сердца и помните что… - … в жизни всегда есть место подвигу, - закончили за меня дети, от чего я непроизвольно улыбнулась. - Ладно. Спокойной ночи вам, - я ещё раз ласково потрепала Кику и Таро по волосам и укрыла их тёплым одеялом, - сладких снов. - И тебе спокойной ночи, сестрёнка Митсуко, - зевнул Таро и потёр кулачком слипающиеся глазки. - Спокойной ночи, - уже совсем тихим, сонным голосом пожелала Кику и практически сразу заснула, крепко прижимая к самому сердцу плюшевого кролика.       Я осторожно встала с колен и, стараясь не скрипеть половицами, вышла из комнаты, напоследок проводив детей умилённым взглядом. Мне самой уже жутко хотелось спать, но клокотавшее в груди возмущение не позволяло это сделать без конструктивного разговора с Дейдарой. Я решительно кивнула сама себе и зашла на кухню. Подрывник сидел у низенького стола, прикрыв глаза, но наверняка слышал, как я приземлилась напротив, ведь заговорил практически сразу: - Чего тебе? – он приоткрыл не скрытый чёлкой глаз и устало посмотрел на меня. - Почему ты сказал, что мои сказки глупые? – без лишних предисловий спросила я, наливая себе чай. Дейдара тоже видимо пил его до моего прихода, потому что дымящаяся рядом с ним кружка ароматного напитка была наполовину пуста, а на зелёных стенках застыли капельки. - Потому что они глупые. И странные, мм, - ответил подрывник и отпил несколько глотков. Он даже не смотрел в мою сторону – его взгляд скользил по старинным узорам журавлей на стенах традиционного дома и свечам, слегка волнующийся свет которых окутывал кухню. Я глубоко вздохнула, стараясь не обращать внимания на тон Дейдары, и лишь сильнее сжала в руках тёплую кружку, несколько секунд наблюдая за тем, как играет отблеск свечи на тёмной поверхности чая. - Ладно, можешь считать, как хочешь, хотя твоя позиция мне и не понятна, - я не хотела ругаться с Дейдарой из-за сказок, вспоминая вчерашний случай, и пыталась успокоить себя тем, что всё дело в разнице менталитетов, - но тогда расскажи сказку, которую считаешь нормальной. - Я, кажется, уже сказал, что не буду этого делать, мм,- раздражённо выдал парень и подавил свой порыв злости глотком успокаивающего напитка. - Ну почему? Неужели это так сложно? – искренне удивилась я и чуть приподняла брови. - Да, сложно. Не знаю я сказок, отстань от меня, - отмахнулся подрывник и сделал вид, будто больше не замечает меня. - Да врёшь ты всё! Не может такого быть! – неожиданно для себя выпалила я и чуть подалась вперёд. Робость и стеснительность, обычно сковывающие моё поведение, немного отступили под натиском разыгравшегося любопытства и жгучего желания узнать о Дейдаре чуточку побольше, пусть и таким детским способом. Этот загадочный блондин приковывал к себе всё моё существо. - А я говорю, что может, мм, – едва ли не рыкнул Дейдара и сильнее нахмурился. Его отчаянно голубой взгляд вспыхнул неясным огнём… или это только отблеск свечи сыграл со мной злую шутку? - Ну Дейдара, не будь букой! Не может быть, чтобы ты не знал ни одной сказки! Тебе что, вообще их родители на ночь не рассказывали? – я чувствовала, что играю с огнём, но волнующее ощущение того, что ещё немного, и мне откроется страшная тайна, сжигало всякую осторожность. - Не помню я, мм! – выпалил подрывник так резко, что на секунду я стушевалась. Но лишь на секунду. Именно с этим парнем мгновения играют столь важную роль. - Чего? Ну не можешь ты ни одной не помнить! На миг мне показалось, что Дейдара меня ударит. Он яростно на меня посмотрел – мысленно, я уверена, даже взорвал – таким отчаянно блестящим был его взгляд, но уже в следующую секунду подрывник сжал кулаки и странно выдохнул, успокаиваясь. Он снова посмотрел на меня, но уже внимательно, испытывающе, будто бы проверял на прочность мои порывы. Я же всеми силами старалась выдержать его тяжёлый взгляд – помнила, что он сказал мне вчера по этому поводу. В конце концов он понял, что я не отстану. - Мои родители погибли, когда мне было четыре года. Не вернулись с миссии. Так что я действительно не помню ни одной сказки, мм. Я замерла. И снова одно мгновение изменило всё. То, как спокойно это сказал Дейдара и то, что он сказал, заставило меня похолодеть. Я чувствовала, как на ладошках выступил холодный пот, а сами рук заледенели, равно как и всё остальное тело. В желудке волнительно и страшно что-то оборвалось. Казалось, что в кухне стало невыносимо тихо и ещё более невыносимо пусто даже игра свечей прекратилось, а их свет, до этого жаркий и тёплый, похолодел. - Прости… я не хотела напоминать… - слова давались мне с трудом. В горле словно встал ком, сковывающий дыхание и не дававший свободно говорить. Я опустила взгляд на свои руки, невольно сжатые в кулаки, и мысленно себя обругала за навязчивость. Я действительно не хотела бередить его старые раны. - Тц, - недовольно цыкнул Дейдара и продолжил таким же ровным голосом, как и прежде, - не извиняйся, бесит. Поверь, уже прошло столько лет, что меня это не трогает. К тому же, ты не знала. «Могла бы догадаться», - мысленно укорила себя я и нашла смелость поднять на Дейдару виноватый, растерянный взгляд. И что меня поразило, Дейдара не врал. Его взгляд не был наполнен болью или отчаяньем, а всё так же отдавал спокойной голубизной. Будто бы не про своих родителей вспомнил сейчас, а всего лишь давнюю историю из старой, забытой в потоке времени книжки. Хотя нет – я даже внутренне вздрогнула, когда заметила - мелькнула в нём мимолётная, какая-то глубокая печаль, тут же скрытая за маской напускного равнодушия. - Моих родителей тоже больше нет со мной, - тихо проронила я, чувствуя в груди некий трепетный страх. Я понимала, что выслушать откровение Дейдары и не ответить своим, было как минимум не честно, но и рассказать правду ему не могла. Врать не хотелось, но правде он бы не поверил, поэтому я постаралась сформулировать мысль так, чтобы она была по возможности честной. Я снова посмотрела на Дейдару, на игру теней и отблесков свечи на его спокойном на первый взгляд лице. Но то ли дрожащий свет, по-прежнему тусклый и будто бы серый от пронизывающей кухню тоски, то ли внутренние переживания накрыли силуэт Дейдары тонкой, но от того не менее мрачной тенью. Затянувшееся молчание давало в полной мере её ощутить. Оно сжимало моё сердце, так что хотелось вскочить и сбежать на улицу, ведь казалось, что только холодный снег мог остудить горящий внутри пожар чувств, от которого становилось трудно дышать. Я чувствовала, что должна что-то сделать… - А хочешь, я расскажу тебе сказку? Обещаю, я постараюсь, чтобы она была для тебя не очень глупой, - я вымученно улыбнулась самыми краешками губ и ласково, хоть немного и напугано, посмотрела на Дейдару. Он на мгновение замер, прямо глядя мне в глаза, после чего хмыкнул и тоже слегка улыбнулся. - Не, не надо, но спасибо за предложение. Буду иметь ввиду, если меня будет мучить бессонница. А сейчас иди спать. Уж поздно, а завтра нам нужно выйти как можно раньше, мм. Повисшее в кухне мрачное напряжение чуточку спало, а вместе с ним к свечам словно вернулся их яркий свет. Пространство, лишь миг назад наполненное болью и гнетущим одиночеством вдруг будто впитало в себя краткое единение двух душ. Я ещё несколько долгих секунд смотрела на Дейдару, немного повеселевшего от моего предложения, так что мне самой стало чуточку лучше. - Угу. Спокойной ночи, Дейдара-кун, - я допила последние глотки чая и тихо встала из-за стола. - Ага. Спокойной, - подрывник тоже покончил с чаем, но уходить пока не спешил, пропуская меня. Я кивнула ему, сохраняя на губах тёплую улыбку, за которой, однако, скрывалась неопределённая глухая тоска, а после вернулась в свою комнату.       Вполне ожидаемо было то, что уснуть мне долгое время мешали мысли о Дейдаре. Подумать только, он сирота с четырёх лет - такой судьбы и врагу не пожелаешь. "Могла бы и раньше догадаться, дурёха. Не зря же он отступником стал. Вряд ли человек, у которого есть настоящий дом и любящая семья предаст свою Деревню и станет террористом," - мысленно отчитывала я себя за собственную недалёкость. От одной только мысли об этом, мне становилось жутко больно, словно кто-то настойчиво и беспощадно вбивал в душу гвозди. Какого это, всю жизнь быть одному? Изо дня в день приходить домой и знать, что тебя никто не встретит? Не спросит, как прошёл твой день и что у тебя случилось. Я вспоминала, как частенько возвращалась со школы или с кружка по лепке, а мама дома уже приготовила вкусный ужин. Она всегда встречала меня с улыбкой и открытым сердцем, а я, глупая, часто отмахивалась под предлогом усталости и прочей ерунды. А когда не отмахивалась, душевные разговоры за кухонным столом с чаем и вкусными котлетками становились одними из самых счастливых моментов жизни. Мне было стыдно перед Дейдарой, что я не всегда ценила минуты общения со своей семьёй. Мне было больно за него, что он не знал этой глубокой родительской любви. Я узнала, что значит остаться одной против целого мира только недавно, а он был один всю жизнь, поэтому нет ничего удивительного в том, что он бывает эгоистичным, вредным и жёстким: по-другому не умеет. И теперь в этом понимании я стала ближе к разгадке души Дейдары. Но всё-таки не умерло в нём что-то человеческое. "Не умерло ведь?" - переспрашивала я сама себя, вспоминая его улыбку, от которой внутри щекотало приятным теплом. Нет, не может человек без души так солнечно улыбаться. "Или он просто играет очередную роль? Он так мил с детьми, чтобы никто не заподозрил в нём преступника? Или действительно это был редкий момент искренности, который Дейдара прервал, когда понял, что открылся слишком сильно?" - эти вопросы не покидали моей головы. Я вспоминала, как жестоко Дейдара убивал, и как он рассуждал о несправедливом устройстве мира. Как был похож на съехавшего с катушек конченного маньяка и как непринуждённо играл со мной в снежки. Как спас мне жизнь пару дней назад и как сам же несколько раз был готов меня убить. Так что же, чёрт возьми, его настоящее лицо, а что выработанная за годы жизни шиноби маска? Мне хотелось, как же до боли в груди хотелось верить, что на самом деле он хороший, но осознание того, что он террорист шло в разрез с наивным желанием сердца.       " Ками-сама, как же сложно с этими шиноби! Что Саске, что Дейдара те ещё головоломки. Запутаешься с ними в десятки раз быстрее, чем поймёшь хоть что-то. Не то, что мальчики из моего мира..." - я тяжело вздохнула и отвернулась к стене, стараясь отогнать от себя непрерывный поток мучительных мыслей. Хоть я и не могла пока что ответить на все всплывающие в голове вопросы, но решила для себя одно: я обязательно попробую узнать о Дейдаре как можно больше и... подарить ему хотя бы чуточку душевного тепла, даже если он уверен, что ему это не нужно.