Лесной царь: Узурпатор леса

Анри и Феликс шли по узким улочкам квартала, их шаги глухо раздавались по каменным мостовым. Они остановились у одного из домов, фасад которого выглядел обветшалым, а на деревянной дверцах окна был нарисован красный крест в форме X. Дверь тоже была замазана, явный знак — Алая чума. Анри подошел ближе, подняв руку, чтобы постучать. — Подожди, — сказал Феликс, схватив его за руку. — Не подходи близко. Анри нахмурился, но послушался, отступив на шаг. Феликс же начал громко звать: — Самсон! Есть принесли! Ответа не было. Феликс повторил, усиливая голос: — Самсон, выходи! Мы принесли еду! "Боже, Самсон ответь" подумал Анри. Немного погодя, за окно послышались шаркающие шаги. – Парни... вы... вы принесли еду? — спросил Самсон, его голос был слабым и дрожащим. — Да, брат, мы принесли, — ответил Анри. — Спасибо... большое спасибо. — Как вы там держитесь? — спросил Анри. — Плохо, — коротко ответил Самсон, — Но мы выживем. Благодаря вам... конечно. Феликс поднял палку с крюком, и Анри надел на нее мешок с едой. Феликс протянул палку к окну. Дверца окна слегка приоткрылось, и оттуда вытянулась рука, покрытая кровавыми язвами. Анри стало дурно при виде этого зрелища, но он не подал виду. — Спасибо вам, — прошептал Самсон, принимая корзину. — Что мы делали бы без вас. Он тут же закрыл дверь. Тех кого отправили на карантин, имели права открывать окошко только на пять секунд, чтоб взять еду. — Как Лоретта? — спросил Анри, стараясь справиться с волнением. — Моя сестрица спит, — ответил Самсон, но тут же раздался слабый голос из глубины дома. — Нет, я не сплю, — сказала Лоретта. — Анри... Реус хотел подойти ближе к окну. Однако, Феликс взял того за руку. — Лоретта, как ты? — спросил Анри, стараясь придать голосу как можно больше тепла. — Ну.... не очень. Знаешь, я должна признатся... я потеряла свою красоту. Все лицо в этих проклятых язвах... — грустно сказала она, её голос был наполнен печалью. — Прости меня, Анри. Ее суженный почувствовал боль в сердце, осознавая её страдания. — Не говори так, — ответил он, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Ты выздоровеешь, Лоретта. И уверен, красоту вернешь. А когда ты поправишься, мы поженимся. Я обещаю тебе. – А если я останусь уродиной навсегда? – И что? Помолвку из-за этого разрывать? Лоретта улыбнулась сквозь слезы. — Спасибо, Анри, — прошептала она. – Мы обязательно будем вместе... Анри кивнул, сдерживая свои эмоции. — Береги себя, Лоретта. Мы ещё увидимся. – Я люблю тебя... Анри. Потом Анри сделал вздох и обратился к ее брату. — Самсон, Если вам что-то понадобится, дайте знать, — сказал он. — Мы всегда здесь, чтобы помочь. – Конечно... парни слушайте. Я знаю так нельзя говорит, но если со мной... ну вы поняли. То прошу вас не печальтесь так сильно. – Сплюнь это, Самсон – сказал Феликс –Ты выздоровишь и Лоретта тоже. Вместе пойдем на свадьбу и будем праздновать. Хватит о плохом думать. – Но мой отец... Анри тут же его перебил: – Твой отец был уже в возрасте. А ты молодой. Не бери себе это в голову. Спи побольше. Говорят, что тем больше человек отдыхает, тем выше шанс выздоровить. Самсон прокашлялся, а потом сказал: — Спасибо вам, друзья. Идите теперь. А то вдруг заболете. Анри и Феликс обменялись взглядами и пошли. Увы, это был последний разговор Анри с Самсоном и Лореттой. * * * Анри и Феликс медленно шли по узким улочкам, направляясь к центральной площади. Анри был мрачен и погружен в свои мысли. Феликс, напротив, старался найти что-то положительное в их ситуации, желая поднять настроение другу. — Знаешь, Анри, я слышал, что у нас скоро будет ярмарка, — начал Феликс, пытаясь отвлечь его от тяжелых мыслей. — Говорят, привезут много вкусностей и интересных товаров. Анри резко остановился и повернулся к нему. — Феликс, ты действительно думаешь, что ярмарка сейчас важна? — его голос был полон раздражения. — Это граф и его прихвостни завезли кровавых крыс. Они привезли чуму в наш город, чтоб сократить нищиту! Феликс покачал головой, стараясь сохранять спокойствие. — Анри, я понимаю тебя, но это всего лишь слухи. Болезнь не распространилась так сильно, как могло бы. Если бы они хотели вырезать нас, масштабы были бы другие. Возможно, всё не так ужасно, как кажется. – Боже... – сказал Анри – Самсон был самый сильный средни нас троих. Как он мог заразится? А его отец? Сильный как бык, никогда не болел. И при этом он умер от кровавой чумы... – Что поделаешь. Самсону сейчас очень тяжело. Это же он заразился когда работал с одним "клиентом", а потом заразил всю свою семью. Реус лишь вздохнул. В этот момент он хотел, что-нибудь сломать или кого-нибудь врезать. Ладно уж если он бы заразился. Но за что Лоретту? Что она плохого сделала? Анри почувствовал руку Феликса на его плече. – Анри, все будет хорошо. – Да, конечно. Идем * * * Анри и Феликс вышли на центральную площадь. В центре площади возвышался эшафот, мрачное сооружение, привлекающее внимание всех собравшихся. На эшафоте, словно мрачные тени, двигались палачи готовясь к колесованию. Рядом с ними стояли солдаты и помощники, следящие за подготовкой. Феликс усмехнулся и, указав на эшафот, сел на ближайшую скамью. — О, сейчас начнется представление, — сказал он, почти с весельем в голосе. Анри нахмурился, чувствуя, что что-то не так с его другом. Феликс никогда не радовался таким зрелищам. — Феликс, что с тобой? — Анри сел рядом с ним, — Ты не такой человек, который радуется подобным вещам. — Извини, дружище, — сказал он, открыв глаза и глядя в небо. — Просто иногда хочется отдохнуть. Ведь это хорошо смотреть на чужие страдания и думать, что у нас не все так плохо. Анри закрыл глаза, глубокий вздох вырвался из его груди: – ... Что ты от меня хочешь? — О, смотри, — указал лже-Феликс вперед. Анри повернулся, чтобы посмотреть, куда указывает его "друг". В этот момент на эшафот взошел священнослужитель, проходя мимо хмурых взглядов черных палачей. Он двигался с уверенностью, его лицо серьёзным, но уставшим. — Отец Джером, — произнёс лже-Феликс, — Думаю, он пришёл сюда читать нотации для всех. Анри почувствовал прилив раздражения от насмешек Феликса, но решил сосредоточиться на происходящем. Отец Джером, высокий и худощавый человек с седыми волосами, остановился в центре эшафота. Он поднял руки, призывая толпу к тишине. — Братья и сестры, — начал он, его голос был глубоким — Сегодня мы собрались здесь, чтобы стать свидетелями справедливости. Наказание должно быть суровым, ибо зло должно быть искоренено из нашего города. Мы видим перед собой человека, чьи деяния были столь ужасны, что даже сам Князь Тьмы содрогнулся бы от ужаса. В этот момент охрана вывела на эшафот человека, связанного по рукам Его лицо было искажено страхом, он кричал, пытаясь освободиться. — Отец Джером! — кричал человек. — Я не виновен! Вы должны выслушать меня! Я ничего не сделал! Но священник не останавливался, его взгляд был прикован к толпе. — Этот человек, — продолжал он, указывая на обвиняемого, — совершил самое страшное преступление. Он убил своего родного сына, принёс его в жертву, ибо он состоял в культе Молоха. Кровавые ритуалы, в которых невинные души приносятся в жертву тьме, не могут остаться безнаказанными. Грехи его неописуемы, и наказание должно быть соответствующим. Человек продолжал кричать, его голос был полон отчаяния. — Я не виновен! — вопил он. — Это ложь! Но священник не обращал внимания на его крики. — Гиена огненная ждет таких, как он, — продолжал отец Джером. — Адские муки предназначены для тех, кто отвернулся от света и выбрал тьму. Мы должны помнить, что каждое действие имеет последствия, и что зло должно быть наказано, чтобы справедливость восторжествовала. Палач подошел к осужденному, схватил его за плечи и повел к колесу. Охрана помогала, держала его крепко, чтобы он не мог вырваться. Осужденный продолжал кричать и вырываться, но его усилия были напрасны. Палач и охрана привязали его к колесу, готовясь к началу казни. Толпа замерла в ожидании, тишина нависла над площадью, как зловещий покров. — Ибо сказано, — продолжал священник, — что грешники будут гореть в гиене огненной. И сегодня мы станем свидетелями этого справедливого возмездия. С этими словами он сделал шаг назад, давая знак палачу. Толпа затаила дыхание, ожидая ужасного зрелища, которое должно было развернуться перед их глазами. Анри не мог смотреть на эшафот. Его взгляд невольно скользнул по толпе, собравшейся на площади. Он заметил, как люди с напряжением и страхом наблюдали за происходящим. Среди них он увидел детей, которых родители привели, чтобы они поняли урок суровой справедливости. Дети стояли, прижимаясь к своим родителям, их глаза были полны ужаса и непонимания. Малыши дрожали от страха, глядя на то, что им предстояло увидеть. Некоторые из них пытались отвернуться, спрятать лица в одежде родителей, но те заставляли их смотреть, удерживая за плечи и шепча что-то на ухо. Феликс окликнул его. Анри поднял голову и увидел, что колесование началось. Палач с жестокой усмешкой проткнул кожу и плоть осужденного длинными шипами. Человек на колесе кричал от боли, его вопли разносились по площади, смешиваясь с гулом толпы. Некоторые родители, видя, как их дети отворачиваются и закрывают глаза, начинали давать им подзатыльники, заставляя смотреть на происходящее. — Запомни это, — шептал один отец, толкая сына к эшафоту. — Это кара за грехи. — Смотри, — говорила мать своему сыну крепко держась за его руку. — Пусть это станет тебе уроком. Никогда не нарушай закон. Анри чувствовал, наблюдая за этим спектаклем жестокости. Он чувствовал, как его гнев нарастает, смешиваясь с отвращением. Его мысли прервал новый крик осужденного. – Я ни в чем не виноват! Палач, неумолимый и хладнокровный, продолжал свою работу, ломая кости и пронзая плоть. Охранник же стояли и перешептывались между собой. Толпа вокруг него становилась всё более ожесточённой. Люди кричали, требуя больше крови, больше страданий. Анри закрывал глаза, пытаясь не слышать ужасные звуки казни. — Так неправильно, — пробормотал он. — Ну, сейчас это легко говорить, — вмешался лже-Феликс, стоявший рядом. — Тогда все считали, что он виновен. Ведь только через неделю после его казни нашли настоящего убийцу. Он признался, а потом сбежал. Вот тебе и справедливость. Лже-Феликс засмеялся, находя ситуацию забавной. Его смех эхом разнесся по сознанию Анри, заставляя его сжать кулаки. — Кстати, как звали того казненного? — спросил лже-Феликс, притворяясь, что действительно хочет вспомнить. Анри, пытаясь сохранять самообладание, ответил: — Джон Сим. У него дома нашли запрещенные книги о мистике. За это не предполагалась казнь, но судьи, среди которых был и отец Джером, посчитали это доказательством его вины за ритуальное убийство его сына. Как оказалось, он просто был коллекционером книг. — Забавно, не правда ли? — сказал Лже- Феликс. Как легко можно стать жертвой обстоятельств. Судьи, видите ли, решили, что книги — это доказательство. Но книги не убивают, Анри. Люди убивают. ... О, кстати ты знал, что брата Джейн тоже звали Джон. Ему тогда солдаты череп проломили... эх, как он пищал тогда, а Джейн... какое же у нее тогда была прекрасное личико, перекошенная от ужаса. Бедная маленькая девочка ничего не могла сделать. Кроме одного, смотреть как мальчугану разбивают голову. Девчонка ничего не могла изменить, также как и жена Джона Сима, которая могла только сидеть дома и плакать, зная что ее муж невиновен. Как и Фортуна, которая могла только выть над телами собственных щенят. Как и твой отец, Франц, что впал в апатию узнав что его прекрасная дочурка, растерзал какой-то зверь до неузнаваемости. Он мог только плакать, будучи мужчиной. Ничего не могли сделать и дети дриады, когда я пожирал с потрохами их мать. Все что они смогли сделать, это создать и жить в иллюзии, что их мамочка рано или поздно вернется и спасет их. Но и конечно, ты Анри. Всех кого ты любил и ценил, рано или поздно умирали. А что ты мог тогда сделать? Именно, ничего. Но только потеряв всех, ты решил действовать. Было конечно поздно, но ты решил показать всему миру, что ты не ничтожество. Я верно, говорю... Анришка? — Ты что несешь!? Закрой пасть! — Воу, спокойно, спокойно дружище — продолжил лже-Феликс, — ты в любом случае, ничего не можешь изменить. Прошлое останется прошлым. Смирись с этим. Тут лже-Феликс с неестественной усмешкой на лице, указал на эшафот. — Смотри, — произнёс он, — это ещё не всё. Анри поднял взгляд и увидел, как отец Джером, стоявший на эшафоте, начал вытирать пот с лица. Его обычно строгие черты исказились от усталости и боли. Внезапно священник пошатнулся и, не удержавшись, упал на землю перед эшафотом. В толпе раздался шум. Палачи резко обернулись. Стражники тут же подбежали. Один из «зрителей» закричал: — Смотрите, что случилось с отцом Джеромом. Все взгляды, включая Анри и Феликса, обратились к священнику, лежащему на земле. Палачи, оставив свою работу, поспешили к нему, чтобы помочь. – Он жив! – крикнул охранники – помогите ему. «Феликс» посмотрел на Анри: – Даже самые могущественные могут упасть. — Зачем ты всё это показываешь? — спросил Анри. — А зачем люди ходят в цирк и в театры? Чтобы развлечься. Вот я просто развлекаюсь, — ответил «Феликс» с усмешкой. Анри, весь дрожащий от гнева и страха, сквозь зубы прошептал: — Оставь меня в покое. Лже-Феликс насмешливо посмотрел на него. — Зачем? Это ведь весело. Тебе не кажется, что мы могли бы развлечься ещё немного? Анри, потеряв терпение, воскликнул: — Ты просто мерзкий ублюдок! Неужели ты наслаждаешься этим? Демоническое отродье! Ты можешь сгинуть к чертовой матери! В лицо Лже-Феликсу плеснуло ненавистью. Он вдруг рванулся к Анри, схватил его за плечи и повалил на землю. Анри упал на холодную плитку площади, его сердце колотилось от страха. Лже-Феликс, взяв верх, сел на него и схватил нож, который был прикреплён к его поясу. Он провёл лезвием по воздухе, прежде чем прижать его к лицу Анри, всего в миллиметре от его глаза. — Тогда заставь меня, — сказал Лже-Феликс с угрозой в голосе. Анри, трепещущий от страха и ненависти, пытался отвести взгляд от опасного лезвия, но Лже-Феликс держал его под контролем, не позволяя отвернуться. Кровь забурлила в ушах Анри. — Что ты хочешь? — пробормотал Анри, с трудом удерживая голос от дрожания. — Я хочу сломать тебя и возродить. Помочь тебе осводится от этих оков. Анри смотрел на лезвие, и его взгляд встречался с глазом Лесного царя. Он медленно выдохнул и сказал: — Пошел ты. Ты не победишь меня. Я буду бороться до конца, несмотря на то, что ты делаешь. Понятно!? Лже-Феликс усмехнулся, убрал нож, и сдавил Анри, прежде чем встать и отойти в сторону. — Ах, вот как. Лесной царь с улыбкой повернулся к толпе и громко произнёс: — Дети! Всем сюда! Вот ваш Анри. Многие дети, до этого стоявшие в стороне, обернулись и начали медленно подходить к месту, где Анри лежал. Один за другим они выходили из толпы, их лица были выражением страха и недоумения. Взгляд Анри упал на темноволосую девочку с заплаканными глазами, полными ужаса. — Агнес? — выдохнул он, узнав её. Её печальные глаза встретились с его взглядом, и на её лице промелькнуло молчаливое недопонимание. К Агнес подошли и другие знакомые лица: Джейн, Брендан, Лили, Леон, Хлоя и Томми. Они стояли вокруг, их лица отражали ту же смесь ужаса и беспомощности. – Я думала ты хороший – сказала "Хлоя". – Анри, как я ошибалась в тебе – сказала "Агнес" вытерая слезы – у тебя нет сердца. – Ты монстр! – проговорила "Джейн". Анри закрыл глаза, пытаясь избавиться от навязчивых образов и повторяя про себя: — Вы ненастоящие. Вы ненастоящие. Когда он открыл глаза, его тело напряглось, и он заметил свечение меча, замершее в воздухе. Лезвие было всего в нескольких сантиметрах от его лица, и, когда он посмотрел на его обладателя, он увидел, что тот был одет в черное одеяние. Его лицо были темными только глаза были видны из-под его темного лица. Монстр поднял меч над головой, и он опустился на Анри.