H2O: Just add Seungmin

Впервые они встретились в книжном. Чан выбирал подарок для сестры, когда маленькая девочка попросила его достать энциклопедию. В том, что по какой-то идиотской логике энциклопедии стояли на самой верхней полке — причём, обложками к покупателям (Рациональное использование пространства? Не, не слышали) — вины Чана не было. И в том, что стоящие крайне неустойчиво книги посыпались как костяшки домино, тоже. Однако он всё равно почувствовал себя виноватым, когда их с девочкой смог защитить от ударов по голове, а вот парня, стоящего с другой стороны стеллажа — нет. Убедившись, что с ребёнком всё в порядке, Чан бросился к пострадавшему. Слова сожаления прорвались неудержимым потоком, но молодой человек лишь отмахнулся. Потирая макушку, он вернул на место книгу, которую смотрел, и ушёл, бормоча под нос что-то непонятное. Чану, правда, было очень-очень жаль, но что он мог сделать? Бросив беглый взгляд на обложку (Путеводитель по сериалу «Н2О: Просто добавь воды» — серьёзно?), он собрал упавшие книги, кое-как примостил их на первую попавшуюся полку и отправился на поиски администратора, чтобы высказать своё мнение относительно выкладки товара.

***

Второй раз судьба столкнула их в кафе, в котором Чан иногда подрабатывал. Незнакомец разглядывал меню, расписанное разноцветными мелками по чёрной доске и казалось, что его больше занимало оформление, нежели содержание — по крайней мере, он совсем не спешил с выбором напитка, хотя их там было не то чтобы много. Чан решил проявить инициативу и в качестве извинения угостить парня самым любимым среди посетителей фруктовым коктейлем. Но он так спешил сделать сюрприз, что содержимое стакана из-за внезапного столкновения оказалось на чужой одежде. В панике хватая ртом воздух, Чан только и мог, что наблюдать, как глаза напротив шокированно распахнулись, после чего незнакомец рванул прочь как заправский спринтер. К сожалению, Чан не мог бросить рабочее место без присмотра, поэтому оставалось только вернуться за стойку и надеяться, что его не проклянут до седьмого колена.

***

Третья встреча случилась на пляже, куда Чан отправился ночью после смены в кафе. Вообще, находиться там в такое время было запрещено, но Чан пользовался преимуществами второй своей работы — как спасатель он был знаком со многими представителями береговой охраны, а те сквозь пальцы смотрели на культурный (пусть и слегка незаконный) отдых своих. Короче, Чан мог себе это позволить, а вот человек, по пояс находившийся в воде и разглядывающий волны — нет. Чан спокойно направился к нему, чтобы предупредить о возможных проблемах, но растерялся, столкнувшись взглядом с уже знакомыми глазами. Тот самый парень, который дважды пострадал от рук Чана, посмотрел на него, чуть нахмурившись и вопросительно приподняв бровь. — Привет! — Чан неловко прочистил горло и присел рядом с ним на корточки. — Во-первых, извини за то, что было. Клянусь, я не пытался тебя покалечить! Во-вторых, не хочу показаться грубым, но, по правилам, тебе нельзя здесь оставаться. К вящему ужасу Чана незнакомец ответил непонятным набором звуков. — Твою ж налево… Ты не говоришь по-английски? — пробормотал Чан. Не придумав ничего умнее, он показал пальцем на собеседника и постарался максимально внятно комментировать свои дальнейшие жесты. — Тебе. Нельзя. Здесь. Оставаться. Чужие глаза проследили за тем, как он сперва свёл руки перед собой, изображая крест, а после развёл их, показывая окружающее пространство. — Надо. Уйти, — Чан перевёрнутыми пальцами показал походку человечка и махнул ладонью вдаль. — Понимаешь? Молчаливый зритель убогого спектакля лишь склонил голову к плечу. Он не двигался с места и не выходил из воды, а Чан просто не мог оставить его так. Местные волны опасны даже средь бела дня, что уж говорить о ночной тьме? Но не тащить же этого паренька силой, ей-богу! Он может напугаться и закатить скандал, ведь для туристов нормально не знать каких-то нюансов чужого законодательства. «Возможно, — напомнил себе Чан, — не помешало хотя бы представиться». Лучше поздно, чем никогда. Чан, указав на себя, чётко произнёс: — Чан. Затем перевёл палец на незнакомца и спросил: — А ты? Сказать, что при этом он чувствовал себя идиотом — не сказать ничего. Однако успех был достигнут, потому что в ответ раздалось: «Сынмин». Что ж, уже что-то. Корейское имя; внешность, вроде, тоже корейская; и говорил этот Сынмин, судя по всему, также на корейском. Чан покачал головой, очень явственно представляя родительское «Мы же говорили!» на эту ситуацию. Не сосчитать, сколько раз они выносили ему мозг необходимостью учить родной язык. Послушай он их — не знал бы проблем сейчас. — Что мне с тобой делать, Сынмин? — Чан встал, озираясь по сторонам в поисках вещей. — Где твоя одежда? Телефон? Документы? Должно же быть хоть что-то, чтобы понять, куда тебя проводить. Ответа, естественно, не последовало, хотя Чан и не ждал его, болтая, больше, сам с собой. — Вылезай из воды, — он опять показал жестами то, чего добивался, но Сынмин покачал головой. — В смысле, «нет»? У тебя небогатый выбор: либо пойти со мной, либо дождаться береговую охрану, которая тебя задержит. Сынмин снова покачал головой. — Что «нет»? — устало выдохнул Чан, со стоном раздражения плюхаясь на песок. Он, вообще-то, просто хотел немножко передохнуть после тяжёлой недели, а не нянчиться со взрослым человеком. — Ты знаешь какой-то третий вариант? Парень скривил губы в полуулыбке-полуухмылке и указал на воду. Чан окинул его скептическим взглядом. — Серьёзно? Останешься в океане? Ты что, грёбаная русалка? На это Сынмин приставил палец к своим губам в немом призыве молчать и улыбнулся с лукавым блеском в глазах. После чего, уперевшись локтями в землю, напряг мышцы живота, являя взору оторопевшего Чана… Плавник. Плавник, который игриво махнул и с плеском снова скрылся в непроницаемо-тёмной воде. Память услужливо подкинула воспоминания об их с Сынмином встречах, а именно: о книге, которую тот смотрел до нечаянного вмешательства Чана; и как он убежал, стоило жидкости попасть на одежду. Сложив два и два, мозг пришёл к самому логичному выводу. — Ты фанат сериала и решил заняться косплеем? — протянул Чан. — Тебе что, совсем нечем заняться? Ещё и ночью! «Как будто днём это было бы менее абсурдно», — мелькнула мысль, но Чан от неё отмахнулся. Раздражение росло в геометрической прогрессии. — Всё, вылезай, горе-русалка. Снимай свой хвост, одевайся и пошли хоть куда-нибудь. Не покажешь, где остановился, значит, уведу к себе. Утром разберёмся. — Мы не на той стадии отношений, чтобы ночевать вместе, — рассмеялся Сынмин. И смех его стал только громче, когда вскочивший в начале своей тирады Чан медленно к нему повернулся. — То есть, ты меня понимал, — Чан кое-как выдавил эти несколько слов. Ему очень-очень хотелось кое-кого ударить. — Какого чёрта не сказал об этом сразу, заставляя скакать вокруг себя мартышкой?! — Очевидно же, — Сынмин беспечно пожал плечами. — Это было забавно! Никто не виноват, что ты не додумался воспользоваться помощью переводчика на телефоне, например. И, к сведению, ты слишком милый для того, чтобы зваться мартышкой. — Забавно будет, когда тобой займутся соответствующие службы, — буркнул Чан, игнорируя последнюю фразу. — Вот с ними и посмеёшься. — Они меня не догонят. — Да ну? — Ну да. Чан глубоко вдохнул. Выдохнул. Сосчитал до десяти. — Это почему же, позволь спросить? — Позволяю. Я плаваю быстрее. Чан снова сосчитал до десяти. Помассировал виски в попытках отогнать подступающую мигрень. И не нашёл в себе ни капли желания потакать чужим играм. Поэтому пошёл прочь, бросив напоследок: — Как знаешь. Плыви хоть к Ариэль, хоть на остров Мако, хоть в Корею, приколист. — Обойдусь, — фыркнул Сынмин. — Спасибо. Когда за спиной раздался громкий всплеск, Чан замер. Он так надеялся, что этот дитя-переросток, наигравшись, просто вылезет, переоденется и заслуженно получит по шее! Однако стоило обернуться, и взгляду Чана предстала лишь идеальная гладь — ни следа шутника, ни намёка на то, что тот пытается плыть под водой. А ведь дебильные хвосты (фанатов которых он повидал немало, даром что живёт совсем недалеко от Брисбена), мешают, даже если сделаны из лёгких материалов. Где гарантия, что Сынмин не заморочился с тяжеленным силиконовым аналогом? То, что мальчишка выбесил его до невозможности, не повод забывать о своём долге, поэтому Чан стянул футболку, бросил на неё телефон и наушники (отчаянно надеясь, что больше посторонних на пляже не появится) и побежал спасать недотёпу. Но, увы, невозможность видеть в темноте и ежесекундно нарастающее напряжение из-за того, что Сынмин так и не появился на поверхности, сыграли свою роль — Чан начал выдыхаться гораздо быстрее обычного. Он из раза в раз нырял, тщетно пытаясь разглядеть хоть что-то. Ничего. Кричать смысла не было — вокруг ни души; Сынмину, если он тонет, крики Чана тоже не помогут. «Хоть бы не утонул». «Хоть бы не утонул». Чан устало продолжал поиски, пока Сынмин внезапно не всплыл прямо перед ним. — Какого чёрта ты делаешь? — спросил тот без тени улыбки на лице. — А если бы я совершенно случайно не обратил внимание на твои бултыхания? Я, между прочим, был довольно далеко! Чан от изумления смог только растерянно моргнуть. — Давай, горе-спасатель, доставлю тебя к берегу, — проворчал Сынмин. — Чего завис? Хватайся за меня! Всё ещё не веря своим глазам, Чан послушно ухватился за плечи Сынмина и чуть позорно не закричал, когда его ног коснулось что-то чешуйчатое. Точно. Хвост. Он не успел задать ни одного вопроса, прежде чем оказался на суше. Слишком быстро. — У тебя там что, пропеллер? — Чан непослушными пальцами указал на хвост, теперь представший его взору во всей своей красе. Тёмный (по крайней мере, в этом освещении), с насыщенным фиолетовым переливом чешуек, он поблёскивал в лунном свете, сводя с ума одним лишь фактом своего существования. Чану казалось, что каждый атом его тела дрожал: руки, ноги, нижняя челюсть… дрожал даже голос, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Рациональных объяснений не находилось. — Скажешь тоже, — фыркнул тем временем внешне абсолютно спокойный Сынмин. — Я же говорил, что плаваю быстро, чем ты слушал? Всё, что Чан мог прямо сейчас — молчать и шокированно разглядывать собеседника. Точнее, его хвост. Ну не мог он быть… — Настоящий он, настоящий, — Сынмин словно прочитал его мысли. — Ну что, принц Эрик, подаришь мне поцелуй благодарности или устроишь кучу проблем? Хоть он явно пытался шутить, но смотрел с каждой секундой всё настороженней и серьёзней. — Кажется, мне нужен психиатр, — слабо ответил Чан. Его слова повеселили Сынмина, который широко улыбнулся. — Лучше не стоит. Не хочется, чтобы такого милашку закрыли в четырёх стенах и напичкали лекарствами. Ты же тоже этого не хочешь? Чан покачал головой. — Вот и славно. А ещё славнее будет, если ты не попытаешься сдать меня на опыты, например, — Сынмин приподнялся, опираясь на руки и отталкивая своё тело к воде. — Не хотелось бы терять такое место для отдыха от холодных вод, а то в Корее сейчас зима, знаешь ли. — Стой! — крикнул Чан, спохватившись, когда странный новый знакомый почти полностью скрылся в океане. — Мы ещё увидимся? Сынмин, окинув его оценивающим взглядом, призадумался. — Завтра. На этом месте, в это же время. И он уплыл, оставив Чана зачарованно смотреть, как иногда появляющийся плавник постепенно исчезает из виду.

***

— Ты никогда не думал, что русалки из «Н2О», в каком-то смысле, оборотни? Я имею ввиду, их превращение связано с луной, они странно реагируют на полнолуние — способны даже убить под его влиянием. Это странно. — Страннее, чем мы сейчас? — вскинул брови Чан. Он приходил на этот берег ежедневно две недели кряду и всё ещё подсознательно ждал момента, когда наконец проснётся (надеясь только, что не в психушке). — И нет, я так не думал. Вообще не обращал внимания на этот сериал. А ты почему обратил? — Ну ты же смотришь сериалы про людей, — Сынмин плюхнул хвостом по воде и хихикнул, когда сидевший плечом к плечу Чан поморщился на прилетевшие ему в лицо капли. — Почему я не могу смотреть сериалы про русалок? — В твоей подводной пещере есть телевидение? — попытался пошутить Чан, на что Сынмин закатил глаза. — Ага, протянул кабельное. Вот вернусь к себе на дно, буду петь песни, расчёсывать волосы вилкой, болтать с местной версией Флаундера и томно вздыхать на твою статую. Чан усмехнулся, опустив взгляд. Это несносное создание ухитрялось флиртовать каждую их встречу, причём, делая вид, что ничего такого не происходит. — А в сериале есть хоть что-то, похожее на реалии твоей жизни? Он уже знал, что Сынмин обращается в русалку или человека по своему желанию, хотя соприкосновение с водой могло спровоцировать непроизвольную реакцию в условиях эмоционального волнения (Чан в глубине души лелеял крохотную мысль о том, что тогда, в кафе, Сынмин волновался из-за него). — Способное заворожить любого человека пение. Не по полнолуниям, правда, а всегда. И кто знает, может, однажды я применю его на тебе, когда устану ждать честного поцелуя. Ну вот опять. — Главное, не утопи в процессе, — решил поддержать игру Чан. Было в этом что-то… жутко волнительное. Скручивающее внутренности в предвкушении. Сынмин нечитаемо уставился на него. Но прежде, чем это стало неуютным, мягко улыбнулся. — Я бы предпочёл обойтись без одурманивания. Жаль только… — Что? — Чан мгновенно напрягся. — Что мне нужно возвращаться обратно. Сегодня. Работу-то никто не отменял. Внутри Чана будто что-то оборвалось. — И… когда ты сможешь вернуться? — Пока не знаю, — Сынмин снова шлёпнул плавником по воде, но теперь гораздо слабее. И грустно добавил: — Придётся жить без поцелуя всё это время. От волнения к страху через шутеечки — из всех знакомых Чана только Сынмин так причудливо играл с эмоциями. — Ты серьёзно этого хочешь? — спросил Чан предательски севшим голосом. — Ага. Тёмный взгляд Сынмина блуждал по его лицу — наверное, в поисках сомнений или подвоха. Не найдя их (потому что Чан был предельно искренним), он сократил расстояние между их лицами и замер, давая пространство для выбора — податься навстречу или отвернуться. И Чан сделал свой выбор, позволив их губам соприкоснуться. Не более чем невинное касание (в их позе иное было бы проблематичным, да и неуместным для первого раза), но пробежавшая по телу дрожь словно ударила разрядом. — Это же не была какая-то особая русалочья магия? — спросил Чан, слегка отстраняясь. — Нет, но я польщён, — Сынмин усмехнулся, перед тем как вернуться к прерванному занятию.

***

— И как теперь жить без наших встреч? — Чан провёл большим пальцем по щеке Сынмина. То, что они нацеловались словно на всю жизнь вперёд, не умаляло его печали от предстоящей разлуки. — Да никак. Просто продолжим их, если ты хочешь этого так же, как я, — Сынмин ласково прильнул к тёплой ладони. — Но… — Чан непонимающе нахмурился. — Как же твоя работа? — Она удалённая. Я зимую в вашей стране каждый год. У меня тут и домик свой есть, потом покажу. — Сынмин, какого чёрта?! — Ну давай засуди меня за желание целоваться с милым парнем! Подумаешь, приукрасил слегка! И Чан обязательно разберётся и с этой вредной русалкой, и с его своеобразным пониманием выражения «слегка приукрасить», но сейчас первоочередной задачей было справиться с восторгом, наполнившим его крошечными и очень щекотными пузырьками счастья.